этот любитель аристократии читал, что творилось хотя бы во время той же первой мировой или хотя бы РЯВ?

безчинство

адова деградация за последние лет 20 в среде аристодрочеров)

этот товарищ даже не хрустобулочник =_=
адова деградация за последние лет 20 в среде аристодрочеров)

Блин, впервые вижу того, кто так скорбен умом.

люди выискивают или придумывают мерзкую срань, загнивающую, и которую надо почитать, а сама срань никого не уважает.

Белый том. 75. Сквозь тьму

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, Сергей. — вздохнул Дамблдор.
— У Гарри всё в порядке, ведь так? — нервно вмешался присутствующий тут же в комнате Сириус Блэк.
— Да, он пока справляется. — сдерживая раздражение, повторил Левин. — Но…
— Тогда я не понимаю, к чему этот разговор? — сверкнул оправой очков Дамблдор. — Никто из нас не сомневается в Гарри. Он пережил достаточно много испытаний, чтобы закалить свой дух…
— Брайан, так нельзя! — не выдержал Левин, впервые на протяжении всего разговора давая волю эмоциям. — Я не знаю, чего ты добиваешься и о какой закалке духа говоришь, но это не нормально. Юноша многое пережил, я не спорю. Но именно поэтому добавь ещё каплю давления, и его психика просто сломается. И тогда ни я, ни ты, ни кто-либо ещё в этом мире не сможем ему помочь. И чего ради такой риск?
— Иногда приходится рисковать малым, чтобы добиться гораздо большего. — глухим голосом проговорил Дамблдор. В кабинете воцарилась звенящая тишина, Левин молча перебирал в голове гневные возражения. Хотя, какой в этом смысл? Твёрдый и упрямый взгляд Альбуса говорит о том, что он не отступит. Не на этот раз.
— Я запутался. — шумно выдохнул Сириус Блэк, переводя взгляд с Левина на Дамблдора и обратно. — Но если Гарри нужна помощь, то мы должны сделать всё, что потребуется. Ведь так?
— Именно так. — устало проговорил Левин, игнорируя недовольство Альбуса. — И поэтому я настаиваю, что нужно остановиться. Я не знаю, чем вы заняты и, честно говоря, не хочу знать. Но если сейчас не сделать шаг назад и не сосредоточиться на Голосе в голове, всё плохо закончится. Это не та проблема, с которой можно оставить юного волшебника наедине. Даже если этот волшебник — Гарри Поттер.

— Тогда давайте поможем. — твёрдо проговорил Сириус и требовательно посмотрел в глаза директора. — Профессор, мы ведь не можем допустить, чтобы что-то случилось с Гарри.
— Я ни в коем случае не собираюсь подвергать Гарри опасности. — глубоко вздохнул Дамблдор. — Но прямо сейчас, мальчик мой, у нас есть и другие проблемы, на которых нужно сосредоточиться. Ты ведь об этом помнишь?
— Да, сэр. — озабоченно нахмурился Сириус, потеряв весь свой запал.
— Значит, вот так? — подвёл итог Левин. — Никто ничего делать не будет, я правильно понимаю?
— Не сегодня. — спокойно подтвердил Дамблдор, властно подняв руку. Уязвленно открывший рот Сириус закрыл его обратно, так ничего и не сказав. — Будет слишком подозрительно, если мы поместим Гарри в Мунго. Даже по твоей рекомендации, друг мой. Я знаю, ты желаешь мальчику добра от чистого сердца, но…
— Избавь меня от этого, Брайан. — досадливо поморщился Левин. — Не трать время, и просто найди мужество сказать «нет» безо всяких оправданий. Я со своей стороны буду присматривать за пациентом, так что прошу твоего разрешения ненадолго остаться в замке.
— Разумеется. — просиял улыбкой Дамблдор, правда, эта улыбка тут же погасла, уступив место озабоченному выражению. — Между прочим, было бы здорово, если бы ты помог Сириусу…
— Не нужна мне помощь! — огрызнулся Сириус, категорично скрещивая руки на груди.
— Помощь в чём? — уточнил Левин, борясь с накатывающей волнами усталостью.
— Видишь ли, друг мой, нам с Сириусом предстоит совершить важное дело. — туманно отозвался Дамблдор. — И в этом деле крайне необходима холодная голова.
— Успокоительным обойдусь. — фыркнул Сириус.
— То есть, ты просишь меня о сеансе окклюменции? — переспросил Левин, Дамблдор молча кивнул. — Когда?
— Сейчас. — просто ответил Дамблдор, поднимаясь с кресла. — Я вас оставлю ненадолго. Не спорь, мальчик мой, это ради твоего блага. — обратился Дамблдор к возмущенно открывшему рот Сириусу.
Как только директор вышел из кабинета, Левин широким жестом указал на кресло и сам сел напротив. Всё ещё жутко недовольный Сириус шумно сел на своё место и, упрямо вздёрнув подбородок, отвёл взгляд в сторону.
— Уймитесь, юноша, быстрее начнём — быстрее закончим. — урезонил его Левин. — Я, может быть, тоже устал с вами разговаривать об одном и том же. И заметьте, не психую по этому поводу. Итак, глубокий вдох…

— Я хочу задать вам вопрос, мистер Блэк. — проговорил Левин, сцепляя руки в замок.
— По-моему, вы исключительно этим и занимаетесь. — съязвил Сириус, откинув волосы со вспотевшего лба.
— Это личный вопрос. В рамках терапии вы можете не отвечать, если не хотите. — спокойно ответил Левин.
— Как будто вы от меня отстанете. — фыркнул Сириус, снова напряжённо скрещивая руки на груди. — Задавайте свой вопрос.
— Не нужно нападать на того, кто пытается помочь. — укоризненно вздохнул Левин. — Я понимаю, что в ваших отношениях с семьёй были свои сложности. И всё-таки, есть человек, которого вы практически не упоминаете.
— То есть? — прищурился Сириус.
— То есть, в ваших воспоминаниях мы часто сталкиваемся с вашей матерью и братом, и это вполне естественно, так как именно они до сих пор вызывают у вас целую бурю эмоций. — Левин сделал паузу, наблюдая за напряжённым лицом собеседника. — Иногда в ваших воспоминаниях мелькают даже ваши кузины и другие многочисленные друзья и родственники, так часто посещающие ваш дом. Но вы почти никогда не говорите об отце. А если и говорите, то только общими словами. Простите, но у меня создалось впечатление, будто вы не хотите о нём вспоминать. Это так, мистер Блэк?
— А вам что за дело? — огрызнулся Сириус, нервно пробарабанив пальцами по подлокотникам кресла. — Вы должны меня успокоить, а не раздражать.

— Сколько угодно. — отступил Левин. — Мы можем и не говорить о вашем отце, мне просто стало любопытно. Но неужели вы вообще ни с кем в своей семье не были близки? Дайте подсказку, будьте так любезны.
— С эльфами. — не задумываясь, ответил Сириус. — Кроме Кричера. Он обожал Регулуса, а меня ненавидел.
— Вот как. — задумался Левин, прислушавшись к нервному стуку пальцев по подлокотникам кресла и слегка наклонил голову. — Скажите, вы по природе правша?
— А это тут причём? — сбился с мысли Сириус, от удивления прекратив стучать.
— Левой рукой вы как будто действуете свободнее. — кивнул на подлокотник Левин. — Или мне показалось?
— Я не всегда был правшой. — нахмурился Сириус. — Меня переучили. В итоге всё исправили.
«Исправили, значит?» — подумал про себя Левин, но вслух ничего не сказал. Сириус, чтобы чем-то занять руки, принялся перекладывать сахар в чашку, над чем-то глубоко задумавшись.
— Знаете что, док? — спросил он, внезапно подняв голову.
— Нет, расскажите? — подтолкнул Левин, наполняя свою чашку уже остывшим чаем.
— А почему мы никогда не говорим о вашей семье? Или доверие врача и пациента работает только в одну сторону? — усмехнулся Сириус и расслабленно откинулся на спинку кресла, очевидно, довольный своим вопросом.