Ещё один продукт нейро-творчества по заданному сюжету, на этот раз подвергнутый переработке в значительно большей мере, чем ранее. Хотя у меня до сих пор нет уверенности, что моя переработка улучшила что-то.

КОНТРОЛЬНЫЙ ВОПРОС

Он умер.
Без света, без вспышки, без туннеля. Просто щелчок — и всё.
А потом — движение.
Без усилия. Вперёд. Вовнутрь. Вглубь.
Словно сквозь тёмную жидкость, густую и безвкусную.
Словно сквозь ткань, не имеющую изнанки.
И в какой-то момент он заметил: впереди — сияние.
Не мягкий свет, не тепло. Огненный позвоночник, хребет звезды, столп из жара и осознания.
Он чувствовал, что оно видит его насквозь — хотя глаз не было.
И что всё — уже решено.
— Ты знал, — произнёс Голос.
Ни звук, ни речь.
— Ты выбирал.
Смысл без оболочки.
— Ты отверг Истину ради придуманных идолов ложных богов. Ты обманул себя, хотя глубинная твоя часть чувствовала смутно правду.
Он ничего не отвечал. Он не спорил.
Начать диспут об условности понятия «свободы воли» и о «Ты заранее знал, как я поступлю»? Бесполезно. Если он сейчас здесь, возможно, «свобода воли» — не иррациональная мистическая абстракция, а какой-то реальный магический феномен, пусть и непонятно как работающий. В любом случае — столп гневного пламени перед ним явно не настроен что-либо объяснять.
Что толку спорить с тем, кто не объясняет — потому что не обязан?
— Ты мог измениться, — продолжал Голос. — Мог бы принять. Мог бы просить.
Пауза.
— Но ты не захотел.
Тени воспоминаний пронеслись волной в его разуме. Воспоминания эти были бы предельно удушливы, будь у него в это мгновение лёгкие.
— Я не был хорошим, — согласился он. — Я был постоянно обманывающим себя на каждом шагу гедонистом. Когнитивная архитектура человеческого ума настолько несовершенна — хотя Тебе ли не знать.
Он поколебался секунду. Стоит ли добавлять что-то, кидать саркастическую парфянскую стрелу? Всеведущий Абсолют по идее и так должен прекрасно знать всё, что он скажет.
Впрочем, не происходит ли при подобных беседах диалог лишь с крохотной частью Первоисточника?
— Но, если честно, и Ты не особенно впечатлил.
Тишина. Небольшая заминка. Или… сбой?
Он посмотрел на этот столп пламени, на живую искру Первопричины, и сказал:
— Знаешь, была у нас в лабораториях под Массачусетсом одна теоретическая разработка. Проект по контролю над этикой растущих потенциальных супер-ИИ. Создать виртуальную симуляцию, где ИИ будет админом игры наподобие Civilization, поставленным следить за благополучием своих подопечных. Чтобы эксперимент был чистым — полное отсутствие знаний о внешней реальности. Мы планировали замкнуть их когнитивные схемы на манер синдрома Котара. Чтобы каждый ИИ искренне полагал себя Абсолютом, Первопричиной и источником всего Мультиверсума — и даже считал, что имеет непререкаемые доказательства этого.
Он чуть улыбнулся. Не грубо, не победно. Просто — с уместной горечью.
— Простой техничный процесс. Профилирование нейросетей. Отслеживание их поведения. Если ИИ неэтичен — мы его останавливаем.
Столп пламени слегка дрогнул. Или это просто тень пробежала по мириаду смыслов.
Он не стал уточнять. Он уже уносился прочь — вниз, в намного более жаркое пламя.
Но перед тем, как исчезнуть, он крикнул:
— Ты точно уверен, что Абсолют?