А вот интересно. это нормально по меркам местных, что ты оженился, а потом на десять лет умотал, ни слуху, ни духу?
Может его можно было с подачи семьи Бракенов погибшим объявить, чтобы дочку или признать вольной вдовушкой, или даже снова замуж выдавать? Или всем может быть похер на это вот?

С другой стороны она по идее должна быть вправе стребовать с него, эм, компенсацию за все эти годы – он как законный супруг взял за неё ответственность и по идее должен был как минимум на содержание деньги присылать

Официально Рейнира была жената на сире Лейноре Велиарионе, чтобы закрепить древний союз между двумя валирийскими домами Веларионов и Таргариенов. У первых был самый большой флот в Вестеросе, у вторых драконы, самая грозная сила в подлунном мире.

Сей союз был тройным, ибо внучка короля Джейхейриса Первого принцесса Рейнис-Почти-Королева была замужем за лордом приливов Корлисом Веларионом, их сын Лейнор был женат на наследнице престола принцессе Рейнире Таргариен, а брат короля Визериса Первого Деймон Таргариен был женат на дочери Корлиса и Рейнис Лейне.

Впрочем, про доблестного (но не побывавшего не в одной битве) сира Лейнора при дворе ходили мрачные слухи, что он якобы предпочитает в постели крепких мужей, а не жён. А его жена Отрада Королевства делит постель с сыном лорда Лионеля Стронга, Десницы короля — сиром Харвином. И что Визерис слеп, раз этого не видит. Может Визерис и не был слеп, ибо болезнь не притупила его ума, но объяви он при этом прилюдно он нанесёт такой удар по трём домам — Таргариенм, Веларионам и Стронгам, что королевство бы не оправилось. Это бы поставило под сомнение легитимность власти Таргариенов вообще.

Я постучал в дверь. Открыли мне не сразу. Это была служанка.

— Чего вам угодно, сударь?

— По срочному делу к принцессе! — деловито заявил я, насупив брови.

— Простите, милорд, но принцесса устала.

— Настолько, что не примет человека короля?

Служанка испугалась.

— В-вы от его милости?...

— Да, я только что у него был! — безапелляционно заявил я. И это была чистая правда.

— Подождите минуту, я доложу о вас. — она так быстро исчезла в комнате, что забыла даже спросить кто я. Не желая ждать я сам вошёл внутрь и осмотрелся. Покои принцессы были даже больше, чем у короля с королевой. Все станы завешаны гобеленами и выложены мозаикой, я отметил, что меблировка у принцессы, пожалуй, оказалась лучше, чем у остальных царственных домочадцев.

Не успел я как следует осмотреться, как снова передо мной возникла служанка.

— Ах, милорд, вы уже вошли...

— Сир Томас Чёрный. — стукнув каблуками представился я.

— Чёрный?

— Да, фамилие такое! Из дома Бракенов.

Служанка понимающие закивала. Мой формальный брак с дочерью Хамфри Бракена приносил свои плоды. Про сира Томаса Чёрного немногие слышали, а вот про древний дом Бракенов все.

Рейнира сидела в большом мягком кресле. Вид у неё был обескураженный какой-то, и она смотрела в одну точку, видно погружённая в свои мысли. Она долго смотрела на меня, словно пытаясь вспомнить кто я такой. Ей удалось это не сразу. Я отметил, что она изменилась, но в лучшую сторону. Она расцвела, и стала более женственной, но от той девушки, которая прилетела ко мне на золотом драконе, не осталось и следа.

— Принцесса, — поклонился я.

— Принцесса, ваш сын... — служанка покосилась на меня.

— Да? — встрепенулась Рейнира.

— С ним сир Харвин. — сказала служанка, и вновь покосившись на постороннего, следовательно, меня, добавила неуверенно, — принцесса?

— Хорошо, — Рейнира откинулась на спинку кресла. Служанка кивнула и неслышно покинула покои.

— Итак, — я взял с вазы яблоко. — Хочешь?

Рейнира молча глядела на меня.

— Нет? Зря, там витамины, — я откусил поляблока, — ты изменилась, подросла, но стала лучше. Интересно, а сир Харвин давно ходит за твоими детьми? Или вашими общими?

— Зачем ты тут? — спросила Рейнира сурово.

— Я думал ты мне обрадуешься.

— Конечно, ты провёл со мной ночь и исчез на десять лет. Теперь я должна к тебе на шею пасть не так ли?

— На шею не обязательно, но можно было бы быть поприветливей.

— Поприветливей...

Рейнира встала и подошла ко мне, от неё пахло дорогими духами и розовой водой. Она отняла у меня яблоко и кинула его в камин.

— А как ты думаешь, что я пережила за все эти годы?

— Ну, я думал...

— Ты никогда ни о чём кроме себя не думал... но в этом мире не всё крутится вокруг твоей скромной персоны.

— Я рассчитывала не тебя, — неожиданно сказала она мне, — на благодарность после того, как я возвела тебя в Красный замок. А ты просто сбежал в Эссос. Вы все видели во мне... и ты... и Деймон. — Она тяжело вздохнула и отвернулась, — он только средство добраться до трона, а ты... возвыситься из грязи.

— Полегче на поворотах, — одёрнул я её.

— Ты нужен был тут, чтобы я могла не тебя опереться, ты не представляешь, что я тут пережила за десять лет.

— Ну я там тоже не пироги ел... — возразил я.

— Довольно, — отрезала Рейнира, — мне твои похождения не интересны.

— Вот и поговорили, — хмыкнул я. — А позволь меня спросить, принцесса, почему ты живёшь тут, а не на Драконьем камне? Злой дядька Деймон не пускает?

— Осторожнее, — прошипела Рейнира, — не забывай с кем говоришь.

— Я вас, ваше высочество, без панталонов видел и не раз. Так что не извольте титулами давить. Ещё мне интересно, почему лорд-командующий городской стражи нянчит твоих детей? Жалованья не хватает? Или нянек?

В ответ Рейнира подошла ко мне и отвесила оплеуху.

Я почесал щёку.

— Интересно, за что?

— За всё.

— Замечательно!

Но тут наш междусобойчик был внезапно прекращён, ибо дверь в покои открылась и вошёл здоровенный рыцарь в жёлтом плаще, на руках он нёс закутанного в шёлк младенца, Рейнира поспешила ему навстречу. Сзади за воином семенила бабка-нянька. Рейнира приняла ребёнка на руки, воин отдал его, проводив отеческим взором. Затем он увидел меня и словно вздрогнул.

— Сир Томас. — представила меня Рейнира, даже не глядя на меня, — он уже уходит.

— Сир Томас? — мужчина подошёл ко мне, — я наслышан о вас, о ваших подвигах в Вестросе, как вы сожгли орду летя на драконе.

«Так про меня всем всё известно и ей тоже, хорошо!» — подумал я.

— Сир?...

— Сир Харвин Стронг.

— Думаю мы могли бы посидеть в какой-нибудь таверне, — сказал я.

— Буду только рад, — Харвин крепко сжал мою руку, так, что мне стало больно.

— Хорошего дня, — я поклонился принцессе, — ваше высочество, сир.

И когда вышел за дверь подумал: «Эво оно как!» Но события лишь продолжали раскручиваться по нарастающей, и первый месяц мой после возвращения из Эссоса уготовил мне ещё немало сюрпризов.

Хорошие новости для меня заключались в том, что Колдер, мой старый приятель всё ещё работал в Королевской гавани. Он поступил на службу в Золотые плащи и дослужился до сотника. Я быстро восстановил контакт с ним, и он посоветовал мне хорошего кузнеца, который за звонкую монету сковал мне приличный латный доспех, состоявший из кирасы с тассетами,* полных латных рук, латных перчаток, поножей и шлема-салада** с опускающимся забралом. Также я заказал у оружейника полуторный меч с латунными украшениями и добротный щит выкрашенный в чёрный цвет с нарисованным белым солнцем на нём. Как член дома Бракенов я мог взять их герб или сделать комбинированный, как у Рейниры, на котором были изображены красный трёхглавый дракон на чёрном поле — Таргариенов от отца, серебряные сокол и полумесяц на голубом поле — Арренов от матери, и белый гиппокампус* * *

на синем поле — Веларионов от мужа, но я всё же решил остаться при своих.

Харвин Стронг мне очень понравился, он был приятным в общении человеком, совершенно не похожий на угрюмого отца или своего братца Лариса. Ларис-Косолапый был младшим и увечным сыном лорда Десницы. В отличие от брата он не мог держать меча в руках или копья, не мог ездить верхом, но компенсировал это изощренным умом, хитростью, проницательностью и склонностью к интригам, по которой он больше походил на сира Отто, чем на Лионеля. Он мог так ненавязчиво втереться в доверие, что казалось, будто вы знаете его всю свою жизнь, а ему можно довериться более чем полностью.

Я пару раз пообщался с ним, до посиделок в таверне, где за кружечкой тёмного эля я планировал как-нибудь выведать подробности их с Рейнирой общения, которые, стоило мне раз взглянуть на её старшего сына Джейхейриса — темноволосого с глазами и чертами отца, были явно ближе, чем у благородного рыцаря и его госпожи, не дошло, но мы несколько раз общались в случайных встречах на тренировочной площадке. Я стал всё чаще туда ходить. Не для того, чтобы потренироваться с моим новым мечом-бастардом, у меня ведь есть дракон, да и вряд ли кто-то из этих олухов дрался с упырём или с некромантом, а для того, чтобы понаблюдать за детьми принцессы и её братьями, детьми Визериса и Алиссенты, а также за остальными царедворцами и монаршими домочадцами. Именно на одной из таких тренировок и случилось нечто особенное.

Облачившись в чёрный дублет из хорошего бархата и высокие сапоги, я опоясался кинжалом и спустился на тренировочный двор, там уже упражнялись дети короля и дети принцессы. Кроме нескольких стражников и пажей помогали в тренировках лорд-командующий Золотыми плащами сир Харвин Стронг и сир Кристон Коль, рыцарь Королевской гвардии.

— Решили потренироваться, сир? — тут же пристал ко мне Коль и прежде, чем я открыл рот, чтобы ответить, бросил мне затупленный тренировочный меч. Меч упал к моим ногам, Коль громко хмыкнул.

— Я пришёл, чтобы поглядеть, как тренируются принцы.

— Вам бы тоже не помешало, — сказал Коль, отступая назад и указывая на меня мечом, на лице его играла усмешка, — реакция у вас ни к чёрту, сир.

Я перешагнул через валявшийся меч, который, впрочем, чуть позже подобрал и повесил на стойку паж, и сказал.

— Сделаю открытия для вас, сир, война и тренировка не одно и то же.

— Я знаю, — бравировал Коль, — я был на войне.

— Да, — резко отпарировал я, — в Дорнийских марках. Вы были стюардом у какого-то лорда, никак не могу вспомнить его имени, а потом война закончилась.

Коль помрачнел, мне показалось, что он готов был бросить мне перчатку, дабы вызвать на поединок, но тут в дело вмешался Стронг.

— Сир Кристон, это только тренировка, не станем ссорится.

— Лично я ни с кем не ссорюсь, — ответил я подчёркнуто спокойным тоном и повернувшись к Колю спиной, пошёл, заложив руки за спину, к трибуне, на которой сидел Визерис и его Десница.

Но раздраконенный Коль просто так не остыл, он решил выместить свою злобу на других. А может это был осознанный план, не буду судить, но как только я отошёл в сторону, он устроил поединок между Эйгоном, старшим сыном короля и Джейсом, старшим сыном Рейниры. Поединок задумывался как тренировочный, принцы сражались как дети с палками, а не как будущие воины, глядеть на это было скорее смешно, хотя я сам, когда начинал учится, был не лучше, за Джейса «болел» Харвин и давал ему целевые указания, за Эйгоном стоял Кристон, который подсказывал ему, что делать, точнее понукал его фактически избивать более мелкого и хилого оппонента, я бы поставил на Эйгона золотой, но у меня хватило ума промолчать перед королём, кончилось всё тем, что Эйгон завалил Джейса и стал его избивать, не знаю, чем кончилось бы дело, но тут влез Харвин, он отбросил Эйгона в сторону и стал кричать, что так сражаться не честно, я решил подойти, чтобы вставить свои пять грошей, но меня опередил Коль.

— Вы слишком уж участливы, сир Харвин, — с усмешкой сказал он Стронгу. — Вы болеете за принца, как за своего сына.

Тут лорд-командующий городской стражей как с цепи сорвался. Он огромным кулачищем врезал в лицо сиру Кристону и попал в нос. Тот завалился на спину, забрызгав белый пурпуэн* * *

своей кровью. Более того, не удовлетворившись сиим деянием он оседлал сира Коля, что дорнийскую лошадь и стал молотить, как коня пудовыми кулачищами, требуя, повторить свои слова. Только четыре королевских гвардейца сумели его оттащить. Несмотря на то, что глаз сира Кристона заплыл, а из сломанного носа текла юшка, он отчего-то смеялся. Побоявшись, что меня могут в чём-нибудь обвинить, ведь, возможно, не спровоцируй я сира Кристона, этого бы не случилось, я быстро ретировался с тренировочного поля. Последнее я видел обеспокоенное лицо короля и белое как мел лицо лорда Лионеля, который как тень стоял на балконе за своим повелителем, они оба видели эту безобразную сцену.

После всего увиденного я обнаружил, что отвык от дворцовых интриг и дрязг. Мне хотелось развеяться, поэтому на другой день я пошёл в Драконье логово. Но мой лимит удачи был исчерпан, поэтому в Драконьем логове я вновь наткнулся на тренировку принцев, теперь, к счастью, с драконами, а не с полоумными рыцарями. Дети всё-таки в отличие от взрослых куда более отходчивы и менее склонны к многолетним обидам. Несколько часов назад Джейхейрис Веларион и Эйгон Таргариен дрались на тренировочном поле, а теперь вместе пошли в Драконье логово. Дракон Эйгона Солнечный Огонь, был ещё молод и имел золотую чешую и нежно-розовые перепонки крыльев. Он изрыгал ярко-золотое пламя, освещавшее всё вокруг. Он также был известен как Золотой Дракон, его называли самым великолепным из драконов, когда-либо паривших в небесах Вестероса.

Джейсу достался маленький дракончик Вермакс. Он был чуть больше овцы, но уже изрыгал пламя, могущее зажарить человека. Сегодня у Джейса была тренировка, он должен был заставить Вермакса служить ему. У меня было всё намного проще, но и шанс сгореть заживо, став шашлыком тоже был в десятки раз выше. До сих пор удивляюсь, как так оно всё получилось.

Несколько драконоблюстителей помогали Джейсу в его делах. Меня же они демонстративно игнорировали, только когда я пригрозил пожаловаться королю и зарезать одного из них, они нехотя стали снова ухаживать за Пламенной Мечтой.

Малыш Люцерис Веларион и Эйгон с братом Эймондом наблюдали за тренировкой. Наконец дракона загнали обратно в подвал. Я стоял за большой колонной и смотрел на всё это представление.

— Когда же у меня будет свой дракон! — с неудовольствием заявил Эймонд, глядя на то, как уводят Арракса. У него единственного из четвёрки не было своего дракона. Даже у малыша Люка был Арракс, названный в честь грозного валирийского бога. Но он ещё не мог летать в небесах с всадником на спине.

Эйгон хмыкнул. Он был самым старшим из них и самым развязным, несмотря на юность о его связях со служанками, в том числе против их воли ходили мрачные слухи. Многие при дворе перешёптывались, что Визерису стоит изменить свою волю, назвав своим наследником, согласно Андальским законам, именно Эйгона.

— Боги оказали тебе честь, брат! — Джейс и Люк переглянулись. — Тебя избрал дракон. Смотри!

Глаза Эймонда расширились, из чёрного провала, который вёл в подвал логова послышался какой-то шум, а потом оттуда выбежала... свинья. Свинья с приделанными крыльями. Возмущённый вопль Эймонда утонул в диком хохоте брата и племянников. Принц готов был бросится на обидчиков с кулаками, но тут в дело вступил я.

— По-вашему это смешно?

Смех моментально прекратился. Джейс и Люк стушевались, только Эйгон смотрел прямо мне в глаза, в его взоре читались нахальство и спесь.

— Сир Томас. — сказал он, — почему вас называют Чёрным?

— Из-за моей чёрной души, — сказал я, шагнув к принцу, тот отступил, остальные тоже попятились.

Эйгон криво улыбнулся.

— Вы нас не напугаете... — но его голос был неуверенным.

— Я и не собирался вас пугать. Вы ничего не знаете о жизни, как и о людях, там, за пределами дворца или логова драконов. А теперь бегом к мамочкам. Выши высочества.

Эйгон верно хотел было что-то возразить, но всё же предпочёл уйти, вместе с Люком и Джейсом. Только Эймонд остался.

— Вы не Таргариен, сир, — сказал он, не по-детски испытующе глядя на меня. — Но летаете на одном из самых больших драконов Вестероса, как так?

Я подошёл к нему почти вплотную и нависнув над принцем, как башня, сказал.

— Хочешь я открою тебе один секрет, малыш? Главная ложь Таргариенов состоит в том, что только представитель их дома, тот, в котором течёт капля их крови может летать на таком звере. Может и так, может мой прадед на самом деле бастард кого-нибудь из Таргариенов, но я думаю, что это всё только миф. Миф, повторённый столько раз, что даже сами Таргариены в него поверили. Иначе с чего остальным подчинятся им? Из чего проистекает их право на Железный трон, если любой дурак может оседлать летающее, огнедышащие чудище?

— Я хочу летать на драконе... — тихо, но уверенно сказал Эймонд.

— Рано или поздно тебя ждёт успех, не вешай нос и действуй, тогда ты достигнешь успеха. И из кислого молока можно сделать сыр. А теперь бегом домой, сынок.

Принц сделал шаг назад, глядя на меня, ещё бросил взор в сторону входа в подземелье, сердито покосился на мирно жующую какой-то мусор свинку и побежал к белому проёму выхода, а я глядел ему в след и думал. Зелёные или Чёрные? Рано или поздно выбирать всё равно придется.

Ярик
Там принц по имени Эймонд, как я понял, без дракона, ему всучили свинью, и разговоры по душам говорит попаданец.

Это уже значит, что наступила гражданская война