«Ценится за язык» и «красота текста» - это не совсем одно и то же. Хотя бы потому, что «красота» - вообще очень мутное понятие, ибо субъективное. Кому-то пейзажи Левитана нравятся, а кто-то без ума от замков с лебедями. Вот Гоголь ценится за язык – и совершенно справедливо: язык гениальный и абсолютно отвечающий предмету – т.е. тому, о чем он пишет. Но не все люди это охарактеризуют как «красоту текста». Сначала надо определиться, что именно для вас будет «красивым».
И еще такая загвоздка: «красота» языка зарубежной литературы – полностью в руках переводчика. Он может из конфетки такое сделать, что только ах - да прочь поди.
Ну, для примера назову: хорошим стилем переведены такие ОЧЕНЬ РАЗНЫЕ вещи, как:
Бруно Шульц. Коричные лавки (1934). Вычурный, претенциозный метафорический язык: «Амаркорд», плавно переходящий в Кафку и «Сто лет одиночества». В сущности, лирика в прозе. Очень на любителя, потому что стиль гипнотизирующий
Альберт Коэн. Любовь властелина (1968): Герои-любовники очень похожи на мадам Бовари и Алексея Вронского. Плюс «еврейская проблема». Странноватая смесь сатиры, иногда очень едкой, драмы и психологизма. Длинноты (на мой взгляд). Но язык перевода хороший
Кормак МакКарти. Кровавый меридиан (1985): Суровые красивые пейзажи и абсолютно дикие кровавые нравы, которые могут сочетаться даже с «просвещенностью». Тоже отлично переведено
Жозе Сарамаго. История осады Лиссабона (1989): Специфическая вещь – и очень для этого автора характерная. Начинается с того, что корректор вставляет «НЕ» во фразу «крестоносцы помогли португальцам». В результате… знакомится с женщиной, с которой у него завязывается роман. Лучшее в романе – как раз язык и повествовательная манера
Арундхати Рой. Бог мелочей (1997): Индийские проблемы… сломанное детство детей, у матери роман с неприкасаемым – кончился тем, что его практически убили полицейские по доносу тетушки (а моральную ответственность повесили на малышей). Тоже хорошо написано.