Кузены (джен)

* * *

— Гарри! Гарри, постой… — Двое мальчишек лет десяти весело хохоча, неслись по улицам Лондона, не глядя ни под ноги, ни по сторонам. Вот, запнувшись о бордюр, один из них врезался в статного мужчину в кашемировом пальто. Мужчина едва устоял на ногах! А мальчишки, быстро извинившись, помчались дальше… Ему оставалось только улыбнуться им вслед…

* * *

— Ну, сколько там?

— Радуйся, Дад, здесь нам на полгода сытной жизни хватит! Только кредитки нужно выбросить, — Гарри осторожно, с помощью целлофанового пакетика, вытащил из кошелька карточки и фотографию девушки. А затем ловко вывернул пакетик так, чтобы извлечённое оставалось внутри и не промокло в лондонской сырости, когда они обронят пакетик где-нибудь на улице. Запятнанные отпечатками пальцев кошельки они предусмотрительно оставляли себе, хотя оба не понимали к чему эти предосторожности.

Удача сегодня улыбнулась братьям, и они насобирали достаточно внушительную сумму денег. На радостях от хорошей добычи они обнялись и решили купить себе по мороженому. Было, конечно, немного стыдно перед теми, кого они вдвоём обворовали, но иной возможности выжить у них просто не было.

Из приюта они сбежали почти два года назад и теперь уже давно привыкли к жизни самостоятельной. Они научились находить съедобные объедки в мусорных баках и не морщиться во время еды. Научились воровать и быстро бегать, ведь фортуна была дамой капризной. Они научились прикрывать друг друга и работать в команде. Даже улыбаться они научились.

Конечно, поначалу плохо было. Особенно Дадли. Но со временем и он привык.

Жили они в съёмной комнатке одной дыры на обочине жизни. Стоила она не так дорого, да и хозяева были более-менее нормальными, почти не пили, но, главное, ни о чём не спрашивали. За прошедшее время Гарольд — он стал называть себя исключительно так — научился пользоваться своей «ненормальностью». Думал, что его сила что-то вроде спиритических способностей. Дадли не был в этом уверен, но с восторгом смотрел на то, как брат менял реальность по своему желанию. Правда, желание должно было быть очень сильным.

А Гарри боялся экспериментировать, потому что знал: если он себе на помощь опять призовёт огонь — поумневший Дадли поймёт, кто виноват в смерти его родителей. И тогда самый близкий человек его оставит. Так что пока он лишь менял мысли людей по своему усмотрению. Например, продавщица в ближайшем от съёмной комнаты продуктовом магазине была уверена, что много раз видела Гарри и Дадли с родителями, потому не задавала вопросов, когда закупаться продуктами приходил кто-то из мальчишек. А хозяева съемной комнаты были уверены, что братья живут с тётей и всегда платят по счетам. Хотя, бывало, у них не хватало денег на оплату комнаты…

А ещё иногда у них просыпалась совесть и, если им удавалось наворовать много денег, они делились ими с девочкой, лет четырнадцати, которая вместе с родителями снимала в здании две комнаты. Правда… родители у неё пили, а сама она училась в школе. И заработка на подработках после занятий не всегда хватало на все её нужды, да и отец деньги часто отбирал. Тогда и комнаты были неоплаченными, и еды не было. Рита в такие дни, дни, когда родители уходили в запой, приходила жить к мальчикам и подолгу плакала. Ребята жалели её.

И все трое не видели никаких перспектив в собственном будущем…

* * *

Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор волновался, не находя себе места. Гарри Поттер, надежда света, всё-таки исчез из приюта для сирот. И какими бы способами великий волшебник не пытался его найти — у него ничего не выходило. Маглы не только не искали пропажу, но и забыли о существовании Поттера, будто им кто-то стёр память. Зелья, поисковые амулеты, заклинания и другие волшебные способы поиска не срабатывали. А других волшебников великий чародей привлекать боялся. Как же! Надежда магического мира исчезла без следа, прямо из-под опеки великого победителя Грин-де-Вальда, главы Визенгамота и так далее и тому подобное. Это — катастрофа!

Но нет, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс всё-таки выяснил, что мальчишка жив, более-менее здоров, а ещё, что ему ничего не угрожало. Конечно, Альбус боялся, что его мог найти и «спасти» кто-то из волшебников, и тогда перевоспитать на героя его будет непросто. И всё же Поттер был жив. А это означало, что школьная сова с конвертом-приглашением-уведомлением о зачислении в Хогвартс его всё-таки найдёт. Альбусу оставалось только прикрепить к конверту простенький маячок, и тогда никуда мальчишка не денется…

* * *

— Гарри, у меня плохое предчувствие. Как тогда, когда нас полицейский поймал. Помнишь? — Дадли сидел на прогнувшемся диване, с головой закутавшись в тонкое одеяло, и мелко дрожал, глядя, как кузен заботливо готовил ему куриный бульон.

— Ты что-нибудь видел? Или кого-нибудь? — насторожился Гарольд. Они оба привыкли доверять чувствам, ведь это не раз спасало их. Но Дадли покачал головой:

— Нет. Разве что… замок, древний и большой. — С некоторых пор у Дадли, то ли под давлением непростой жизни, то ли по желанию «ненормального» кузена, тоже проснулись сверхчеловеческие способности. Дурсль мог… предвидеть будущее. Это происходило по-разному. Иногда во сне, иногда наяву он видел отдельные предметы, людей, изредка целые события. И всё сбывалось: события происходили один в один так, как их предвидел мальчик. Люди попадались кузенам в жизни и играли в ней не последние роли. Предметы… да, тоже что-то значили. Например, как-то раз Дадли привиделась наяву небольшая золотая статуэтка, и через пару дней они вытащили её из сумочки какой-то девушки. Только статуэтка была с маячком, по которому воришек нашла полиция. Они тогда с трудом сбежали. Пришлось место жительства сменить, попросив Риту вынести для них кое-какие ценные вещицы, да и просто вещи. Всё обошлось тогда, но только благодаря тому, что Дадли несколько дней мучили дурные предчувствия, и они как-то… морально подготовились немного.

Прошло несколько недель, и дар у Дурсля усиливался, а вместе с ним и температура тела. Ребята не связывали это и думали, что Дадли одолела простуда. Она сильно осложнила им жизнь, ведь Гарри воровать приходилось в одиночку, а потому он рисковал в два раза больше. Конечно, у них были сбережения, но на лекарства не хватало всё равно. А тут ещё и снова… предчувствия. Гарольд вздыхал и готовился к худшему, но продолжал заботиться о брате как мог…

* * *

Он как раз был на промысле, только-только выбрал новую жертву и собрался уж было действовать, как внезапно, ему на плечо спикировал… огромный филин, под весом которого Поттер покачнулся. И как хорошо, что был вечер! Иначе прохожие сильно удивились бы такому зрелищу, обращая на вора ненужное внимание.

Гарри не испугался, нет, хоть и вздрогнул от неожиданности. И всё же, каким-то подсознательным чувством он понимал, что гигантская птица не принесёт ему вреда. Хотя она ему мешала. Очень сильно мешала! Вот только прогнать её возможности не было: он слишком хорошо чувствовал острые когти филина, которые пока — только пока — осторожно сжимали плечо, пытаясь удержаться.

После некоторого времени, ушедшего на обдумывание ситуации, Гарольд не нашёл ничего лучше, чем попросить птицу:

— Извини, — тихо прошептал он, опасаясь, что выбранная жертва его услышит, — не знаю, что тебе от меня нужно, но прошу, подожди меня дома. Я скоро вернусь. — Он не понимал, почему просил о чём-то птицу и вообще разговаривал с ней так, будто она что-то понимала, но делал это. И, к его изумлению, птица тихо ухнула, неслышно вспорхнув с его плеча. Гарольд облегчённо выдохнул и сосредоточился на промысле: о шутках природы у него нашлось бы время подумать позже…

* * *

— Гарри, ты вернулся!.. — облегчённо воскликнул Дадли, услышав ключ, поворачивающийся в замке. Но внешний вид кузена ему не понравился: — Что случилось?!

— Дад, я задам тебе странный вопрос: к нам случайно не прилетал огромный филин? — непонятным тоном поинтересовался Гарри. Он уже успел обдумать случившееся и теперь… не знал, как реагировать. То ли им с кузеном везло на странности, то ли он сошёл с ума, потому что филин в черте города, такого как Лондон, да ещё и садящийся на плечо мальчика — это фантастика.

Кузен осмотрел слегка неадекватного на вид Гарри с головы до ног и снова до головы, хмыкнул чему-то своему и кивнул в сторону окна:

— Значит, это точно по твою душу. Три часа сидит, не меньше… — Гарольд посмотрел на приоткрытое окно и увидел того самого филина, сидящего на подоконнике и покорно чего-то ждущего. — Я его напоил. Уж больно убитый у него был вид. К лапе привязан конверт. На нём — твоё имя, — отчитывался Дадли. Он был напуган и недоволен тем, что из-за птицы, которая билась в закрытое от сквозняков из-за его простуды окно, ему пришлось вылезти из-под одеяла, открыть это самое окно и расшифровывать причину укоризненного взгляда огромной страшной птицы. И Гарри, как назло, не было дома!

— Говоришь, письмо? Да ещё и на моё имя? — прищурился Гарольд.

— Да, но я не пытался его отвязать. Предчувствие… И ещё, я, пока тебя не было, видел во сне это письмо и старика, — нервно предупредил Дурсль. — Гарри…

— Не дрейфь, Дад, разберёмся, — решительно снял рваные ботинки Поттер, тут же отправившись к птице, и, как заворожённый, уставился в круглые жёлтые глаза. Рука сама потянулась к филину и погладила перья. Гарри, не ожидая этого от себя, поблагодарил птицу за ожидание. Та, как в сказке, курлыкнула и протянула лапу, к которой действительно было привязано письмо…

* * *

Директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс как раз кормил своего питомца, ручного феникса Фоукса, когда вдруг почувствовал сигнал заклинания-следилки, которое прикрепил к письму Гарри Поттера. Конечно, сразу переместиться по координатам он не мог. Мало ли где ошивался мальчишка? Так что сначала он проверил, нужный ли человек коснулся письма, а потом уточнил адрес. Гарри Поттер был почти в центре Лондона! Это вызывало вопросы, но и облегчало дело. На подготовку к перемещению ушло не более пяти минут. Из школы нельзя было аппарировать, но у него был феникс.

И вот он, готовый привести своего будущего героя в сказку, переместился в огненном вихре в… старый прогнивший дом, чтобы тут же… больно получить камнем по носу. Тот, видимо, был выпущен от неожиданности и со всей силы, а потому… не раз сломанный нос снова хрустнул. Старый волшебник ойкнул, зажимая его, и огляделся…

Одеяло ещё не успело опуститься на диван, а на краю зрения мелькнули чьи-то пятки… И испуганные мальчишки улизнули бы! Если бы к ним явился кто-то другой, а не сам Альбус Дамблдор. Тот, к несчастью, сумел быстро взять себя в руки, ведь не зря славился хладнокровностью мышления. Входная дверь и два окна были мигом запечатаны по мановению волшебной палочки. На влиятельного пожилого человека с репутацией доброго дедушки, уже от самой двери откровенно враждебно уставились две пары детских глаз. Директор мгновенно осознал ошибку: теперь заполучить доверие национального героя будет непросто.

В мальчиках Альбус без труда опознал Дадли Дурсля и Гарри Джеймса Поттера, который отчего-то с недавних пор во всех самообновлявшихся волшебных списках стал значиться как Гарольд.

— Кто вы такой, как здесь очутились и что вам от нас нужно? — холодно и серьёзно, совершенно не по-детски, поинтересовался у пришельца Гарри. Альбус вздохнул: без магии было не обойтись.

* * *