Camp Chitaqua (Лагерь Читаква) (джен)

К чести Дина, он дождался пока они с Касом не останутся одни. Друзья успели выйти за периметр лагеря, прежде чем Винчестер двинул Касу в челюсть. Он с наслаждением смотрел на разбитую губу бывшего ангела, когда тот поднял взгляд, лежа на земле. Но удовлетворение Дина быстро погасло, когда он посмотрел в глаза Каса. Там была не ярость… а беспокойство.

Срань Господня. Что нужно сделать, чтобы отвадить Каса, заставить его бежать за холмы, спасая себя, хоть раз в своей долбанной долгой жизни? У парня не было чувства самосохранения, чтобы понять, что сейчас лучше всего держаться от Дина Винчестера подальше.

— Ты теперь на скамейке запасных, — зарычал Дин, его ярость только возросла, когда он заметил обиженный взгляд Каса. — Ты останешься в гребаном лагере, пока я не удостоверюсь, что могу тебе доверять.

— Доверять мне? Если ты не заметил, то я спас тебе жизнь.

Но именно этот поступок сделал Каса ненадежным. Рисковать собственной жизнью ради Дина? Это была хреновая идея.

— Единственное что ты сделал, так это не повиновался моим приказам! Мы потеряли трех хороших солдат, потому что ты ушел с позиции, — он ткнул пальцем Касу в грудь. — Их кровь на твоих руках, а не на моих.

Хотя это не было правдой, кровь была на нем, и Дин знал, что их смерть была его виной. Если бы он не завел их в эту заваруху с превосходящими силами противника, если бы он обучал их лучше...

Кас не собирался спорить. Особенно, если это означало, что это избавит Дина от вины за смерть людей.

— Да, их смерть на мне. Но, по крайней мере, не твоя.

В тот момент Дин ненавидел преданность Каса, потому что знал, насколько недостойным он был этой преданности. И тут же решил сломать ее, запятнать и разрушить.

— Я был бы не первым, правда? Сколько ангелов ты убил? — Дин старался говорить с презрением, которого не чувствовал. Он знал, почему Кас убил тех ангелов, чтобы спасти его, спасти Сэма. Что, опять же, было глупым поступком, учитывая, как все обернулось.

Кас решительно шагнул вперед, врываясь в личное пространство Дина и зарычал в лицо друга:

— Ты знаешь, я убил их, чтобы спасти тебя.

Дин имел наглость ухмыльнуться в ответ.

— Да, и каково это — знать, что ты облажался, когда у тебя был шанс все это изменить, предотвратить все происходящее, а ты все испортил?

— Я не считаю ошибкой то, что ты жив, — гневно рявкнул Кас.

Дин сделал шаг ближе к другу, почти вынуждая бывшего ангела сделать шаг назад. Но Кас не собирался доставлять Дину удовольствие от запугивания.

— Вот почему Делл, Альтман и Траск сейчас мертвы. Потому что ты не можешь смотреть фактам в лицо, что я, как и все остальные там, — он указал на лагерь, — смертные. Меня могут убить, черт возьми, и это будет хорошей новостью. Это единственный способ убедиться, что я никогда не скажу «да» Михаилу.

«И если бы я не был таким трусом, я бы давно это сделал. Сделал это здесь и сейчас».

Но он не мог. Ненавидя себя за эту слабость, он повернулся на каблуках и пошел в свою хижину. Дин не успел закрыть дверь, как Кас влетел вслед за ним. Грубо развернув Винчестера, он с размаху нанес удар, от которого Дин чуть не растянулся на столе.

Глаза охотника расширились, когда Кас вытащил пистолет. На какой-то момент, Дин думал, что бывший ангел собирается пустить ему пулю промеж глаз.

— Если ты хочешь убить себя, думаю, можешь сэкономить пулю, — язвительно выплюнул Кас, вытаскивая патрон из своего пистолета и бросая его на стол.

Но когда он вышел из хижины, ушел от своего лучшего друга, Кас боялся, что услышит выстрел. Боялся, что Дин не примет его вызов. Не поймет, что своими действиями бывший ангел пытался заставить его продолжать бороться, жить.

Дойдя до собственной хижины, Кас закрыл дверь и упал на колени. Не для того, чтобы молиться Богу, который, вероятно, больше не слушал, а от изнеможения. Чтобы оплакивать всех остальных и себя, и это был первый раз, когда он позволил себе сломаться. И это ничего не дало.

* * *

Дин не был идиотом, он знал, что насмехаясь, Кас пытается им манипулировать. Бывший ангел верил, что Винчестер никогда этого не сделает, как бы ни хотел умереть. Разозлившись, он опрокинул стол и изо всей силы толкнул его, проломив стену. Дин упал возле дыры, прижав голову к шероховатой поверхности. Зажмурив глаза, он задрожал всем телом.

Дин не мог этого сделать. Хотя какая-то часть его знала, что должен, но он не мог убить себя. Слишком много людей погибло, чтобы сохранить ему жизнь, слишком много веса еще лежало на его плечах. Ему нужно было сделать слишком много, чтобы искупить вину. Этот беспорядок был из-за него, и он должен был убрать за собой или умереть пытаясь. Для него не было никакой скамейки запасных. Но Кас… Кас может оставаться в безопасности. Возможно, друг возненавидел бы его за это, но Дин мог с этим смириться. Он уже жил со знанием того, что Сэм, вероятно, сказал «Да» из-за ненависти к нему. Из-за того, что Дин оттолкнул его, отказав младшему брату в прощении, за то, что выбрал одиночество, а не братство.

Так что да, Кас может ненавидеть его сколько влезет, но он останется здесь, в лагере, и не пойдет с Дином на миссии. Не будет глупо рисковать своей жизнью и жизнью любого из членов их лагеря в какой-то устаревшей идее, что Дин должен быть защищен любой ценой. Потому что он может спасти мир. «Я не мог даже спасти трех членов моей группы сегодня». Где-то в глубине души, он знал что каждый человек в лагере был, вероятно, обречен, как только присоединился к нему. «Конечно, они всё поняли бы… если бы узнали, что доверяют человеку, который все это начал», человеку, который сказал свое согласие в аду. И сколько бы раз он не говорил «Нет», это ничего не изменит.

Так что все, что он мог сделать, это попытаться покончить со всем этим. И его список дел был довольно ясен:

1. Убить как можно больше «кротов».

2. Найти Кольт

3. Остановить дьявола

4. Убить собственного брата

5. ...

Пятого номера у него даже в списке не было. Потому что если он приведет в исполнение пункт четыре, все будет кончено.

Потому что после этого в его жизни не будет ничего, ради чего стоит жить.