Под символом рыжим (джен)

У Каедо по всей комнате были разбросаны вещи. На дверце шкафа одновременно висели рубашки, штаны и пустые вешалки. Один край стола завален учебниками, тетрадями и исчирканными листами бумаги, другой же был испачкан красками и следами от грифеля карандаша. На кровати уже долгое время валялась школьная сумка, в которой неисправимо хранился всякий хлам. К сожалению, нужно сказать, такой беспорядок не был редкостью. К чему уже привык постоянный жилец этой квартиры. На подоконнике сидел черно-белый зверек с рыжими пятнами, он целый день наблюдал за своим сожителем, который метался от одного дела к другому. Куро, кот, живущий здесь, что называется, сам по себе, смотрел на парня совершенно равнодушным взглядом, лениво поворачивая голову туда-сюда. А Каедо в свою очередь собирался второпях, ведь время шло к вечеру. Он вновь собирался встретиться с Томоэ в том же парке. За долгое время мрачной погоды наконец-то выдался хорошие деньки. Что могло пойти не так?

Они были в хороших дружеских отношениях, и это придавало Каедо уверенности. А еще его подбадривал тот сон, детали которого он запомнил до мельчайших подробностей. И раз основные события из того видения сбылись соответствующе, то значит, и последние — романтическое признание — должно произойти, как полагается. Хоть Каедо абсолютно не планировал принимать каких-то кардинальных решений, непроизвольно в своих действиях Черный Кот выражал привязанность к Томоэ, не замечая того, что все сильнее влюбляется в этого парня. Ему казалось, что Белый Кот должен понимать его с полуслова, будто бы они были знакомы всю жизнь. Но все ли было так?

Отчасти да. Томоэ доставляла удовольствие дружба с Каедо, он считал его каким-то особенным другом, непохожим на других знакомых. Может, судьба преподнесла Белому Коту того, кто посмотрит на него под другим углом, кто сможет иначе понять его характер? Томоэ всей душой надеялся на это, он доверял своему новому другу. С некой боязнью грядущих перемен он был готов протянуть руку в ответ Черному Коту, дабы тот показал ему мир в другом свете.

Но эти двое смотрели на ситуацию по-разному: каждый пытался узнать другого и каждый понимал происходящие по своему. Они так не похожи, но это и притягивало их друг к другу.

Только опоздавший Каедо прибежал к парку, как сразу же в груди затрепетало хоть уже и привычное, но каждый раз обжигающее чувство, стоило взглянуть на Белого Кота. Но внешне это практически никак не проявлялось, и друзья спокойно пошли по широким аллеям «Городского» парка. Погода действительно была хорошей: легкие дуновения ветерка колыхали раздельные пряди белых волос. Нечасто удается увидеть Томоэ с непокрытой головой. В его голубых глазах отражались блики горящих гирлянд. Находясь в хорошем расположении духа, Белый Кот наслаждался спокойным и тихим вечером. Людей здесь было немного, поэтому ничего не отвлекало от собственных мыслей. Какое-то время они шли молча. Каедо не знал, что сказать, он с легким волнением широко вышагивал по хрустящему снегу. Но Томоэ захотелось поделиться своими размышлениями:

— Каедо, — обратился он к Черному Коту мягким и ласковым тоном, — я хочу сказать тебе спасибо за то, что ты вновь пригласил меня сюда. Раньше я как-то не замечал, что обычный тихий вечер может так успокоить и расслабить. Я бывал в этом парке сотню раз, но никогда он не казался мне таким умиротворенным.

— Что ж, я тут совершенно не при чем. Мне просто нравится проводить с тобою время, — Каедо улыбнулся, повернувшись к другу.

— Приятно это слышать. Ведь, по правде говоря, со мной мало кому хочется общаться. И я рад, что ты так искренен со мной.

Тот легко кивнул, широко улыбаясь. Никогда он не чувствовал себя так прекрасно.

В этот раз большую часть времени они шли молча, каждый думал о чем-то своем. Но, по мнению Томоэ, это нисколько не мешало их дружеской обстановке. Ему тоже нравилось находиться рядом с Каедо, особенно так, когда не стоит ничего говорить, все и так понятно.

Проходя под высокими деревьями, ветви которых слабо качались и неаккуратно роняли облака снежинок, Черный Кот вновь ощутил дежавю. Но такую красоту он видел не во сне, а наяву. Не сбеги он в тот день с уроков, кто знает, как все сложилось бы. И вдохновленный безмятежными воспоминаниями, Каедо стал размышлять вслух:

— Здесь просто волшебно… Томоэ, и с чего ты взял, что белое не будет смотреться на белом?

— Ты это о чем? — спросил старшеклассник, но через секунду вспомнил эту фразу, сказанную им же не так давно.

— Твои белые волосы, мех так красивы на снежном фоне. Почему ты в это не веришь? А голубые глаза… По-моему, идеальное сочетание. Знаешь, я, сам того не понимая, искал такого, как ты. Мы… наверное, так не похожи, но…

Каедо пытался подобрать нужное слово, но Томоэ, внимательно слушая, тихо сказал:

— Встретились?

— Именно. Я считаю, что тогда, больше года назад, мы просто оказались в нужное время в нужном месте. Так должно было случиться, ты не находишь?

В ответ Белый Кот лишь пожал плечами.

— И ведь из всего города… — с энтузиазмом говорил Каедо, но замечая, что его друг не сильно разделяет его настроя, постепенно замолчал.

— Раз ты так думаешь, — сразу поддержал его Томоэ, — то пусть оно так и будет. Но как по мне… черный, белый… да хоть рыжий — не особо имеют значения.

И проходя дальше по неширокой аллее, укрытой с обеих сторон клонившимися деревьями, они продолжали странный разговор.

— Но ты ведь отчего-то недолюбливаешь свой цвет, — провокационно сказал Каедо, а в ответ на резкий, но ожидаемый взгляд сразу добавил: — А меня не раз обвиняли в неудачах… Так что это имеет значение, — Каедо продолжал говорить уверенно и ровно, а постепенно его голос становился мягче и заботливее: — И, Томоэ, послушай… сейчас я хочу лишь сказать, ты прекрасен такой, какой ты есть. И мне искренне хочется, чтобы ты принял и осознал это. Пусть кто-то и говорит, что такой цвет — неестественный, что мы, зверолюди, не имеем право на что-то… Просто знай, что есть и другие. Кто видит всю красоту и эстетику этих странностей. Такие, как я.

После такой впечатляющей и вдохновляющей речи Томоэ не знал, что ответить. Он лишь неотрывно смотрел на Каедо с благодарностью, чувствуя энергетику сказанных слов. Так, наверное, смотрят на тех, кто улыбкой смог поднять с колен, и отчасти это так и было. Кивнув, он, погруженный в приятные мысли, медленно повернулся вперед. Но через пару минут тишину вновь нарушил приятный голос.

— Так что скажешь? — с игривой поддевкой сказал Каедо откуда-то из-за спины Белого Кота.

Томоэ обернулся, но не успел он сказать и слова, как в него прилетел холодный снежок. Мигом оживившись, старшеклассник далеко не сразу понял суть произошедшего.

— Как тогда, помнишь? — с детской улыбкой сказал Каедо, кивая в сторону деревьев. — Мы в расчете.

Тут Белый Кот догадался. Отряхивая снег с шарфа и драпового пальто, всегда меланхоличный старшеклассник тоже засмеялся. Искорки заблистали в его глазах.

— Глупый ты Котенок… — тихо сказал он.

А когда Каедо поравнялся с ним, Томоэ на ходу собрал рукой рыхлый снег с некоторых веток и шутливо бросил в него. Тот даже не стал уворачиваться, поскольку снежинки крупой разлетелись вокруг него.

Зайдя в тихую часть парка, где почти никого не было, они постепенно замедлили шаг и осматрелись вокруг. Каедо приглянулось одно местечко, огороженное по периметру — что-то вроде небольшой сцены, давно не используемой — и он остановился. Черный Кот ни о чем не думал, он лишь наслаждался прекрасным настоящим, из-за чего неосознанно вздрогнул, когда Томоэ окликнул его.

— Каедо, ты чего?

— Давай здесь остановимся.

Томоэ молча кивнул, и они зашли на площадку. На улице смеркалось, в округе постепенно зажигались фонари. По дорожкам парка пробегали сиреневые тени деревьев, которые покачивались под несильным ветром. Вокруг не было ни души. Томоэ медленно прошел по деревянному полу вдоль всей сцены и облокотился на перила, подтаявший снег захрустел под его перчатками. Каедо же стоял чуть позади. Смотря на Белого Кота, он снова ощущал этот огонь в груди. И отчего-то сердце забилось быстрее. Глубоко вздохнув, он поднял голову и направился к другу. Услышав четкие шаги, Белый Кот выпрямился и повернулся к подошедшему. Каедо молча провел рукой по перилам, собрав с них снег, но бросать его в Томоэ он не собирался. Снег просто сжался в холодную льдинку и начал таять, стекая капля за каплей по покрасневшей ладони.

— Замерзнешь ведь, — заботливо сказал старшеклассник.

— Ничего. Мне не холодно, — мелодично ответил Черный Кот, говоря про себя, что его с самого начала их прогулки греет влюбленное пламя. — Да и мне… не привыкать. Как, ты думаешь, я жил все это время на севере? Кажется, Край не так далеко, но погода куда суровее…

— Вот как. Хотел бы я у вас побывать. А то в городе совсем не та зима, какую хочется увидеть, — мечтательно произнес Томоэ. Такого простого счастья, как в этот момент, он не чувствовал уже очень давно. И полностью доверяя Черному Коту, он сказал то, о чем действительно думал: — Знаешь, Каедо, мне с тобой так приятно проводить время…

У Черного Кота аж мурашки прошлись по всему телу от услышанных слов. Согревающее чувство наполнило его всего. В наслаждении он поднял голову чуть вверх и взглянул на зажегшиеся холодные звезды. И губы сами собой произнесли трепетную фразу:

— Да… Ты мне тоже нравишься…

Сначала Томоэ не придал услышанному большое значение, но чуткий слух Белого Кота уловил странные нотки, которыми была произнесена эта фраза. Насторожившись, он несколько раз повторил это про себя, дабы убедиться, что ошибся, но все же решил спросить:

— Что? Каедо, ты…

И тут Черного Кота словно током ударило. Он в мгновение осознал, что фактически признался старшекласснику в своих чувствах. Нет, он этого не планировал! Но… отступать, кажется, было уже некуда. Скованный неожиданным страхом, Каедо медленно повернулся к Томоэ, который выжидающе и настороженно смотрел на него. Вроде, Черный Кот не стеснялся, но еще никогда он не чувствовал себя так странно. И, глубоко вздохнув, собравшись с силами, он произнес нежным и добрым голосом:

— Не могу ручаться… что это любовь. Но… что-то похожее в моих чувствах есть.

Белый Кот от неожиданности отпрянул назад. На него смотрели словно два разных человека. Необычные глаза Черного Кота сверкали, будто два драгоценных камня.

Не веря услышанному, он, наконец, произнес:

— Каедо, это не смешная шутка. О чем ты говоришь?

Внутри у Черного Кота словно все перевернулось.

— Я… я не шучу. Это правда, — он чувствовал, как лицо краснеет от смущения.

Он переминался с ноги на ногу и хаотично оглядывался по сторонам, ожидая ответа. Его сердце колотилось все быстрее, от волнения Каедо растирал руки. Черный хвост подрагивал, качаясь в разные стороны, а кошачьи уши то прижимались к голове, то поворачивались.

— Послушай, — заговорил Белый Кот, стараясь не нервничать, — мы знакомы с тобой около трех месяцев, и за это время мы смогли стать друзьями. Но я не понимаю, Каедо, ты говоришь о том, чего не может быть!

— Почему не может? Мы стали так близки, сегодняшний вечер это только доказал. Я… не испытывал чего-то подобного раньше, но... поверь мне, ты... интересен мне... в каком-то особом смысле. Разве это плохо?

Вот теперь голос Каедо задрожал. Смотря в глаза Томоэ, он больше не видел в них положительной искорки. Белый Кот выглядел раздраженным, от хорошего дружелюбного настроения не осталось и следа. Его голубые глаза казались стальными, и Каедо понял, что все же сейчас было не лучшее время для признания, но просто промолчать он не мог, он не простил бы себе этого.

А вот Томоэ происходящее нравилось все меньше. Белый Кот передернул ушами и низким голосом произнес:

— Хватит! Даже если ты говоришь правду... Мы оба парни, таких отношений между нами быть не может. Я не знаю, с какого черта ты это сказал... и знать не хочу.

— Но, Томоэ! — Каедо было кинулся к нему, но замер в полушаге.

В знак серьезности своих слов старшеклассник отмахнулся от Черного Кота и направился прочь. Что-то помешало Каедо остановить его, словно невидимая стена вдруг встала между ними. Быстрым шагом Белый Кот вскоре скрылся где-то в аллеях парка.

Каедо остался один. Чувствовал он себя разбитым. На глазах заблестели слезы. Он неподвижно смотрел в ту сторону, куда ушел его знакомый. Опустив голову, он пытался справиться с эмоциями. В груди неимоверно жгло и болело. Черный Кот думал, почему все получилось именно так. Ведь он сказал правду, шокирующую даже для него самого. А сон… там все было мило и приятно, так почему же здесь вышло не так? Неужели своим признанием он разрушил их отношения безвозвратно? Нет, Черный Кот не хотел в это верить. Успокаивал он себя тем, что при их следующей встрече он попытается объясниться с Томоэ. Вдруг тогда Белый Кот изменит свое решение. Ведь меньше всего Каедо хотелось, чтобы их общение оборвалось вот так внезапно.

* * *

Томоэ шел домой уже по темному городу. Желтый свет фонарей мягко ложился на его одежду. На открытом пространстве ветер усилился, однако он не чувствовал его грозных порывов. Идя, покачиваясь из стороны в сторону, Белый Кот пытался разобраться в своих мыслях. «Нет, такого не может быть… это всего лишь очередная дурацкая шутка…» — уверял себя он. Томоэ, конечно, признавались в любви, но то были незнакомые старшеклассницы, к которым у него не было никакого интереса. Но услышать такое от парня, к которому он привык за столь короткое время, которого считал близким другом? Белый Кот не мог найти ему оправдания.

Зайдя домой, Томоэ завалился на диван и уставился в потолок. В пушистых белых ушах звенело, а хвост злобно бился из стороны в сторону. Стараясь выбросить прошедший вечер из памяти, Томоэ уверял себя, что все это было лишь каким-то недоразумением. Ведь все было так хорошо… перед этим Каедо сказал столько всего прекрасного, что Белый Кот и вправду поверил, что быть свободным, независимым и при этом еще счастливым в его обстоятельствах — возможно. Но… слова, что прозвучали дальше....

После такого потрясения не хотелось ни о чем думать, поэтому Белый Кот так и уснул на этом диване без ужина.