Трое в лодке, не считая собаки (джен)

Ни Гарри, ни Ричард не знали, как именно произошло их знакомство с Гермионой, но раздражала она их обоих одинаково. Девочка много говорила, задавала вопросы, требовала на них ответы, и продолжала всё трещать и трещать. Гарри краснел, бледнел и мямлил, не зная, как себя вообще с ней вести. В конце концов, его спасла мадам Помфри, выгнав назойливую посетительницу. Пригрозив напоследок мальчику обязательно с ним встретиться в поезде, чтоб обсудить «то, о чём они говорили в прошлый раз», она выпорхнула из Больничного Крыла, напомнив, что всё еще ждет полного отчета обо всех его приключениях. Гарри об этих самых приключениях старался вообще не вспоминать. Мальчик чувствовал себя крайне растерянно. Из его памяти выпало почти полгода жизни, а затем он, в крайне странных обстоятельствах, лицом к лицу столкнулся с волшебником, который убил его родителей, и в итоге сам Гарри лишил жизни преподавателя Защиты от Темных Искусств! Пусть это был и не совсем он, но от этого всё только сложнее.

После обеда мадам Помфри выпустила его из лазарета, и Гарри, растерянно оглядываясь, поплелся в башню своего факультета. Как он знал, до убытия поезда в Лондон оставалось не так много времени, а ему еще нужно было собрать вещи. Мальчик думал, что провел в Хогвартсе до обидного мало времени, так толком и не освоил магию, не нашел друзей…. Ну, как иронизировал Рик, у него нежданно-негаданно появилась Грейнджер, но он о ней ничего не знал и их ничего не связывало. Зато неприятных моментов было хоть отбавляй. Одна только потеря памяти чего стоит. Как бы там ни было, перспектива возвращения к Дурслям мальчика совсем прельщала, портя и без того не радостное настроение.

В гостиной факультета будто ничего и не изменилось. Единственное, что бросалось в глаза, это непривычно веселая атмосфера, сопровождающаяся криками и смехом. Ученики, закончив очередной учебный год, находились в предвкушении каникул и встречи с родителями. Гарри поплелся в свою комнату собирать вещи, когда чуть не столкнулся со старостой. Вспомнив, что не знает, насколько успешно он сдал экзамены, он дернул её за рукав:

— Пенни, можно тебя на минутку? — Гарри улыбнулся всегда приветливой с ним девушке, но та с негодованием отдернула руку и посмотрела на него с откровенным презрением.

— Я тебя предупреждала, не смей ко мне приближаться, Поттер! — зашипела она на опешившего мальчика, выхватив волшебную палочку. — Пошел вон пока цел!

— Я просто хотел спросить насчет экзаменов, — в шоке промямлил Гарри, удивленно моргая. — Что случилось?

— Спроси у кого-нибудь другого, — отрезала староста, окинув его еще одним уничижительным взглядом. Резко развернувшись, она пошла дальше, пока Гарри пораженно смотрел ей вслед. — И не смей больше ко мне подходить, «знаменитость»! — последнее слово Пенелопа произнесла с явным сарказмом.

Настроение, и без того не радужное, упало до совсем критических отметок.

— Интересно, что такого я ей сделал? — буркнул себе под нос мальчик, кидая мантии в чемодан.

— Это должно быть нечто из ряда вон выходящее, — хмыкнул Ричард. — Девочка она веселая, а к тебе, насколько я помню, относилась с симпатией и постоянно опекала.

— Что такого могло произойти? — Гарри швырнул учебник по чарам, громко выказывая свое недовольство.

— Ничего особенного, — Поттер вздрогнул. Голос, который ему ответил, принадлежал точно не Рику. Звучал он холодно, чуть безразлично и крайне высокомерно. — Плевать на ее мнение.

— Кто ты? — прошептал Гарри, чувствуя, как дрогнул от страха голос. Не получив ответа, он уже хотел было обратиться с вопросом к Рику, но его виски пронзила острая боль, и он упал прямо на раскрытый чемодан.

Это было похоже на воспоминание — яркое, подробное, затянувшее его полностью. Отчасти это было как сон, однако Гарри прекрасно осознавал, что лежит возле своей кровати, корчась от боли в голове, и вспоминает, да, именно вспоминает то, что происходило с ним ранее.

Гарри был уверен, что некрасив и глуповат — Тень был уверен в своей неотразимости. Гарри считал, что не достоин ничего хорошего, а Тень нагло требоваа всё самое лучшее. Гарри, да и Ричард, в глубине души, не верил в свои силы и считал себя посредственным — Тень был самоуверен и не нуждался в объективных причинах, чтобы считать себя гением. Гарри всегда считал, что нужно быть честным и доброжелательным к людям, но Тень не считал зазорным соврать, делал всё только для своей выгоды и относился к окружающим с откровенным презрением.

На него смотрел профессор Флитвик, глаза которого лучились гордостью и восторгом.

— Мистер Поттер, потрясающе, просто потрясающе! — обведя взором притихший класс, он пару раз хлопнул в ладони от избытка эмоций. Гарри чувствовал, как сидит на стуле, расслаблено поигрывая палочкой и едва удерживая на лице скучающее выражение. Его всё порывало расплыться в довольной ухмылке, но он сдерживался. — Блестящий контроль, блестящее исполнение! Тот, кто сможет повторить трюк мистера Поттера, на экзаменах получит не ниже «превосходно», — взгляд волшебника опять обратился к нему, — Десять баллов Рэйвенкло!

— Как ты это сделал? — шепотом спросил его Энтони Голдстейн.

— Проще простого, — лениво ответил ему Гарри. — Если можешь анимировать один предмет, то не вижу проблемы сделать это с тремя, — он посмотрел на учебный манекен и два стула, что стояли в углу недалеко от стола профессора Флитвика. Сейчас ничего не напоминало о том, что еще минуту назад они кружились в танце, подвластные чарам мальчика. — Какая разница, один или три? Вы все просто либо слишком тупые, либо слишком слабые, чтобы это понять.

— Ага… ну, понятно, — с обидой в голосе закрыл тему Энтони, отворачиваясь от него. Гарри лишь ухмыльнулся, прикрывая книгой лист, исписанный расчетами. Знать о том, что у него не на шутку разболелась голова от невероятного умственного напряжения, никому вовсе не обязательно.

Судорожный вздох.

— Что за хрень! — треснув кулаком по столу, Гарри откинулся на спинку стула, сдернул с носа очки и потер слезящиеся от напряжения глаза. Пальцы его были перепачканы чернилами, которые он, сам того не замечая, растирал по векам. — Неужели нет способа творить магию проще? — выругался он. — Даже эти два бессильных идиота не испытывали таких трудностей с расчетом переменных, не умея при этом колдовать! Дерьмо! — прошипел мальчик, с невероятно злым выражением лица упираясь лбом в стол. Магию он чувствовал как продолжение своих рук, но математических способностей для его амбициозных задумок ему явно не хватало.

— У тебя тут ошибка, — раздался сзади него голос. Гарри резко выпрямился и зло посмотрел на посмевшую его потревожить девочку. — В третьей строке неверно сокращена степень. И интеграл ты взял неправильно.

— Грейнджер, — голос мальчика злым шипением растёкся по почти пустой в это время библиотеке. — Вали отсюда.

Гермиона чуть дернулась, опуская глаза.

— Я просто подумала, что у тебя что-то не получается и хотела помочь, — развернувшись, тихо сказала она. — Это уравнение можно решить гораздо проще, дело пары минут. Но раз тебе не нужна моя помощь, что ж, не буду тебе мешать. И не обязательно быть таким грубым.

— Стой, — Гарри, на секунду задумавшись, открыто ей улыбнулся и совсем другим голосом продолжил. — Прости, это действительно меня утомило, я не хотел тебя обидеть. Если ты не занята, могла бы посмотреть, что у меня не так с этими расчетами?

Девочка недоверчиво посмотрела на него, но Поттер казался абсолютно искренним.

— Конечно. Смотри, — она присела рядом с ним и притянула к себе исписанный им лист пергамента. — Тут всё просто, — поискав глазами, она нашла перо и опрокинутую ударом по столу чернильницу. Гарри тут же схватил их и с улыбкой протянул. Гермиона, внимательно на него посмотрев, неожиданно тихо хихикнула.

— Что? Что смешного? — моментально взвился он. Подумав, что если эта гриффиндорская заучка сейчас же не займется делом, он пошлет ее куда подальше, Гарри перестал пытаться изображать дружелюбие. Гермиона, заметив его хмурое выражение лица, вновь хихикнула в кулачок, украдкой на него поглядывая.

— Ничего, ничего. Ты похож на недовольного енота.

— Слушай, сюда, Грейнджер…

— Ой, прости. Так вот, — обмакнув перо в чернильницу, она поспешила сменить тему. — Смотри. Вот тут ты перепутал множитель. Этот интеграл не знаю, зачем здесь нужен, он портит тебе всю формулу, — девочка уверенными движениями перечеркнула часть записей и, обмакнув перо, стала заполнять свиток своими дополнениями. — Здесь производные сокращаются. А это что? — она ткнула кончиком пера в арифматический символ.

— Универсальный коэффициент сопротивления, — задумчиво ответил ей Гарри. — Противодействие материи трансфигурации, чарам и так далее.

— Понятно, — кивнула головой Гермиона. — А вот тут, как я уже говорила, ты напутал со степенями. Итого, в целом, — она наклонилась ближе, на секунду нахмурившись, и вновь застрочила пером по пергаменту. — Как-то вот так. Ничего сложного. А зачем тебе это?

Гарри недоуменно переводил взгляд с Гермионы на свой свиток, на котором, будто в насмешку над ним, красовалась законченная формула. Девочка, не напрягаясь, исправила то, на что он истратил более двух часов и бесчисленное количество нервов.

— Как ты это сделала? — в лоб спросил ее Гарри. — Ты понимаешь, что ребенку твоего возраста не положено понимать что-то подобное?

— Ой, брось, я старше тебя, — отмахнулась от него Гермиона. — Я просто умею хорошо работать с информацией. А с математикой у меня никогда не было проблем, еще со школы это заметила, — девочка пожала плечами. — Или ты думаешь, только рэйвенкловцам положено быть умными?

— Да, — кивнул Гарри. — Большая часть моего факультета идиоты, но остальные еще тупее.

— Ну, знаешь ли, — гриффиндорка надулась, — по-моему, вы слишком высокого о себе мнения! Так зачем тебе это? — Грейнджер красноречиво стукнула ногтями по свитку.

— О, я тебе потом объясню, — глядя на нее задумчивым взглядом, ответил Гарри. — Уже поздно, скоро начнется комендантский час. Как насчет того, чтобы встретиться здесь завтра после занятий?

— Ну, я даже не знаю, — хитро прищурилась Гермиона и, заметив его негодующее выражение лица, рассмеялась, прикрыв рот ладонью. — Господи, Поттер, вытри уже глаза, — опустив руку в карман, она достала оттуда чистый носовой платок бежевого цвета и протянула ему. Гарри взял платок и аккуратно протер им веки, с недоумением разглядывая оставшиеся на нем черные следы.

— Нет, это не поможет, тебе срочно надо умыться, — хихикая, заметила Гермиона. — Пожалуйста, не делай такое злое выражение лица. Ты похож на маленького злобного енота! — услышав ее слова, Гарри скривился от бешенства, чем вызвал еще один приступ смеха с ее стороны. — Хватит!

— А ну брысь отсюда! — громким шепотом возвестила о своем появлении мадам Пинс. — Вы время видели? Ишь чего вздумали, еще совсем мелкие, а уже допоздна засиживаются, да еще и позволяют себе шуметь! — библиотекарь строго посмотрела на пролепетавшую извинения Гермиону и перевела взгляд на хмурого Гарри Поттера. — Умойтесь, юноша! — Гермиона прыснула. Мальчик, бросив на нее злой взгляд, начал демонстративно швырять свои вещи в сумку. — Чтоб через минуту вас здесь не было!

Тянущая боль в затылке.

— Мистер Поттер? — Квирелл удивленно приподнял брови, глядя на замершего возле входной двери студента. — Что вы здесь делаете?

— Профессор, я хотел задать пару вопросов, — Гарри выдал смущенную улыбку и, не дожидаясь разрешения, прошел, и сел на стул напротив преподавателя. — Если вы не против, конечно.

— О, конечно нет, м-мистер Поттер, — Квирелл, справившись с удивлением, откинулся на спинку кресла. — Чем я могу вам помочь?

Гарри достал из широкого кармана мантии свиток и молча протянул его учителю. Тот его раскрыл, пробежался глазами и обратил недоумевающий взгляд на мальчика.

— Это мои расчеты. Заклятье «Вадивази», изучается на третьем курсе, — пояснил мальчик. — Я хотел узнать, могу ли я как-то его наколдовать, не учитывая всех этих данных?

Квирелл некоторое время молча смотрел на мальчика, что-то обдумывая, после чего растянул тонкие губы в ухмылке.

— Мерлин, мистер Поттер, вы хотите сказать, что… — профессор Защиты запнулся, еще раз глянул на свиток в своих руках, поднял взгляд на Поттера и издал смешок. — То есть вы…. Нет, конечно, удивительная работа для п-первокурсника, но…. Помню, у вас были серьезные п-проблемы с волшебством, но… Вы хотите сказать, что всегда колдуете так?

— Абсолютно верно, профессор, — Гарри сложил руки на груди, задумчиво скользя взглядом па преподавательскому столу. — Это занимает много времени, утомляет и вызывает у меня мигрень. Уверен, что мои однокурсники не делают чего-то подобного и хотел бы узнать, как мне облегчить процесс?

— О, — Квирелл в задумчивости почесал заросший короткой щетиной подбородок, — даже не возьмусь так сразу вам ответить. Я понимаю ваши затруднения. Как бы вам объяснить? — профессор оглядел кабинет, в надежде найти подсказку. Щелкнув пальцами, он заставил многочисленные свитки, книги и прочие предметы, что в беспорядке были разбросаны на столе, взлететь и аккуратно сложиться на полу. Гарри проводил задумчивым взглядом свиток с записями, над которым работал профессор до его прихода, но Квирелл, увлеченный своими мыслями, на это внимания не обратил. — Смотрите, мистер Поттер.

На очищенный от всех предметов стол опустился широкий, почти во всю площадь столешницы, лист пергамента. Профессор водрузил свиток Гарри в центр стола и резким взмахом пера обвел его кругом.

— Вы, мистер Поттер, по неизвестной мне причине, колдуете, используя математические и арифмантические расчеты. Это, по вашим же словам, требует от вас предельной к-концентрации и долгой подготовки, — дождавшись от мальчика утвердительного кивка, Квирелл продолжил. — Таким образом, вы получаете возможность более детально контролировать магическое воздействие, — он перечеркнул один из параметров в записях Поттера и тут же добавил свои исправления. — Однако, такая точность совершенно излишняя для п-подобных простых заклинаний. Этот навык бы пригодился вам в будущем, если вы решитесь освоить высшие чары, но сейчас… — Квирелл покачал головой.

Гарри на секунду задумался, глядя на исправления Квирелла.

— Сэр, вы хотите сказать, что я могу освоить… высшие чары? — с легким недоверием, но легко читающимся самодовольством спросил он.

— Нет, мистер Поттер, конечно нет. — Профессор громко рассмеялся. — Когда-нибудь, непременно, но точно не сейчас. Вы пока просто не потянете настолько продвинутую магию, как бы вы не старались. Смотрите, — перехватив удобнее перо, он расчертил на разложенном на столе пергаменте несколько линий, возле одной из которых быстро набросал длинную формулу. За ней последовала другая, затем еще одна… — Вот то, что делаете вы, — Квирелл указал на свиток в центре. — Вот более детальное рассмотрение этого заклинания, учитывающее дополнительные параметры. А вот расчет, выполненный на еще более глубоком уровне…

— Что? — Гарри недоверчиво нахмурился. — Невозможно, я учитывал все параметры!

— Нет, мистер Поттер, далеко не все, — улыбнулся ему Квирелл, не поднимая головы и продолжая чертить. — Это вам скажет любой волшебник, владеющий высшими чарами…

— Да чем таким отличаются эти ваши высшие чары? — недовольно спросил Гарри. — Столько раз сталкивался с этим определением, но каких-либо подробностей так и не нашёл.

— Сложностью освоения, множеством точек воздействия, вариативностью и, как правило, специфическим назначением, — Квирелл обернулся к нему. — Я, как мастер беспалочковой магии, хорошо ознакомлен с теорией магии, и, пусть большинство волшебников относятся к ней пренебрежительно, уверяю вас, что все параметры учесть просто невозможно. Вы можете учитывать как можно больше, — профессор указал на развернутую, в полтора раза большую, чем у него, формулу, — либо сократить количество используемых переменных, — он еще раз обвел кружком свиток Поттер. — Также вы можете пренебречь большинством параметров, выделив самые основные, — перо скользнуло дальше, подчеркивая короткое уравнение. — А можете не напрягать мозги, сосредоточиться и использовать общепринятый шаблон, — Квирелл поставил жирный восклицательный знак возле надписи «Вадивази». — Понимаете, мистер Поттер?

Гарри обвел задумчивым взглядом получившуюся схему и побледнел от злости.

— Так вы хотите сказать, — медленно прошипел он, — что я, как идиот, раскладываю эти чертовы заклинания на составляющие, тогда как какой-нибудь придурок просто машет палочкой и произносит заклинание? Действительно, просто машет, произносит и колдует? Как мне прекратить это делать?

Квирелл бросил на него цепкий взгляд.

— Вы какой-то агрессивный в последнее время, мистер Поттер, — осторожно заметил он. — Что я могу сказать? У каждого свой подход, своё понимание. Тренируйтесь и, я уверен, рано или…

Гарри, чувствуя легкую дрожь от переполняющего его бешенства, развернулся и быстрым шагом, не прощаясь, вышел из кабинета.

Шум в голове будто реактивный двигатель гремит над одним ухом, и ему вторят взмахи вертолетных лопастей над другим.

Взмах.

— Ферро! — взмах. — Ферро! — искрящаяся напряжением тишина. Взмах. — Ферро! Блядь!

— Поттер, не матерись! — Гермиона оглядела тихий безлюдный уголок и так почти пустой в субботний вечер библиотеки. Переведя негодующий взор на насупившегося бледного от злобы мальчика, который, зажав в руке волшебную палочку, с ненавистью навис над покосившимся старым кубком.

— Мне можно, я знаменитость, — отмахнулся от нее Гарри. — Дерьмо! Я чувствую, что должно получиться, но у меня ни хера не выходит!

Коротко пробежав глазами по очередному свитку с заклинанием, он зажмурился, выдохнул и взмахнул палочкой, произнося заклинание. По кубку пробежала волна трансформации, и он преобразился в красивый тонкий хрустальный бокал.

— Дерьмо! — выказал своё отношение к результату Поттер.

— Да чего ты вообще добиваешься? — Гермиона вскочила со стула, схватила бокал и придирчиво его осмотрела. — Прекрасная трансфигурация. Очень чистое исполнение. Что тебя не устраивает?

— Дай сюда, Грейнджер, — Гарри тоже вскочил, наваливаясь на девочку и выхватывая бокал у нее из рук. Она дернулась от неожиданности и закономерно его выронила. По библиотеке разнесся звон битого хрусталя. Гермиона втянула голову в плечи в ожидании заслуженной кары от мадам Пинс. — Что ты наделала, дура? Я черт знает где достал это учебное пособие, а ты его испортила! — Гарри, напротив, не сдерживался и выражал свое возмущение во весь голос.

— Так это я, по-твоему, виновата? — Карие глаза девочки сверкнули негодованием. — Ты сам ведешь себя как придурок! Если бы ты нормально объяснил, чего именно пытаешься добиться, ничего бы не случилось!

— Конечно, ты виновата! — прошипел ей в лицо Гарри, ткнув пальцем в грудь. Гермиона отшатнулась, отбросив его руку в сторону, но тот не обратил на это внимания. — Если бы ты не лезла под руку, не мешала своими тупыми вопросами и не хватала мои вещи — этого бы не произошло! Вот что мне теперь с этим делать? — обличительно ткнул пальцем в сверкающие на полу осколки мальчик. Он замер, задумываясь и теряя весь гневный запал. — Что это теперь? Мелкие куски меди, выглядящие как хрусталь? Хотя какая разница, действительно. А что будет, когда чары трансфигурации исчерпаются? Почему чары вообще держатся, если объект воздействия разрушен?

— А сколько они еще продержатся? — с интересом спросила Гермиона, внимательно рассматривая хрустальную крошку.

— Не меньше суток, — поморщившись, отмахнулся Гарри. — Есть заклинание «Репаро», восстанавливающее поломанные предметы. Надо только всё подсчитать… — он искоса глянул на Гермиону. — Поможешь?

— Брось, Гарри, эти чары не изучают на первом курсе, — с сожалением в голосе возразила Грейджер. — Да и вряд ли это сработает на трансфигурированный предмет.

— Почему нет? — хмыкнул мальчик, листая учебник. — Не вижу проблемы. Мне плевать, что там когда изучают. Я стану Великим Волшебником, — без малейшего сомнения и фальши добавил он, жестом приглашая Гермиону присесть рядом.

— Ага, если не лопнешь от самодовольства в процессе, — хихикнула девочка, пододвигая учебник ближе к себе и вооружаясь пером и пергаментом.

Острая резь в закрытых глазах.

Специфические запахи, клубами пара поднимающиеся над котлами, сливаясь в одну массу, витали по расположенной в подземельях аудитории. Первокурсники, склонившись над столами, на которых лежали отвратительного вида ингредиенты, затаив дыхание слушали диалог между внушающим страх преподавателем и своим сокурсником.

— Что это? — цедил сквозь зубы профессор Снейп, с отвращением глядя на мутную жижу, которую ему принес первокурсник.

— Зелье от насморка, — невозмутимо пожал плечами Гарри, игнорируя бешенство в глазах преподавателя. — Теоретически, — добавил он нехотя, и спустя долгую паузу: — сэр.

— Минус двадцать баллов с Рэйвенкло за наглость, — с опаской держа флакон с зельем на вытянутой руке, Снейп развернулся и выкинул его в урну. — Еще пять за скудоумие и еще пять за криворукость. Переделывайте заново, до конца урока еще больше получаса.

— Не вижу смысла, — возразил ничуть не впечатленный мальчик. — Я делал всё по рецепту. Уверен, что в следующий раз результат будет не лучше.

— Замолкните и выполняйте задание, мистер Поттер! — холодным тоном сказал Снейп. — Вы нарушили рецептуру, не соблюли временные промежутки. Делайте всё согласно инструкции, и не приведи Мерлин вам еще раз принести мне нечто подобное вместо зелья!

Гарри Поттер продолжал дерзко смотреть снизу вверх в темные провалы глаз профессора и растянул губы в кривой ухмылке.

— Я считаю…

— Закройте рот и делайте, что вам сказано! — перебил его учитель Зельеварения, бледнея от злости. — Минус десять баллов с Рэйвенкло за пререкания с учителем. Вы считаете, что раз вы у нас «знаменитость», — с нажимом на последнее слово процедил Снейп, — то вам всё сойдет с рук, Поттер? Вы такой же самодовольный, избалованный, бездарный и тупой, как ваш отец!

— Нет, я думаю…

— Не смейте меня перебивать!

— Я хочу сказать, что мне глубоко насрать, — по классу прошелся множественный вздох, — сэр.

Спейп пару секунд сверлил мальчика ненавидящим взглядом, в котором явно читалось отвращение и презрение. Гарри, гордо задрав подбородок, не отводил взгляд и продолжал ухмыляться, зеркально копируя бледность зельевара.

— С Деканом. К Директору. Немедленно, — звенящим от гнева голосом прошипел Снейп, выделяя каждое слово. — Убирайтесь. Вон.

Гарри еще несколько мгновений продолжал смотреть прямо в глаза профессору, криво ухмыляясь. Затем развернулся и, схватив свою сумку, покинул класс, сопровождаемый пораженными взглядами.

Вспышка боли в висках.

— Поттер, тебе, как колдовать научился, совсем популярность в голову ударила? — Гарри бросил на Малфоя задумчивый взгляд через плечо. — Признаться, искренне думал, что ты сквиб похлеще Лонгботтома, — он будто с ленцой растягивал звуки, явно рисуясь перед внимательно прислушивающимся к диалогу однокурсниками. — Как тебя не исключили? Воспользовался своей популярностью? — выделил он сарказмом последнее слово, подражая своему декану.

— Гарри, не слушай его. Пойдем, — Гермиона дернула его за рукав, стараясь поскорее утянуть подальше из этого коридора, однако Поттер замер на одном месте, чуть улыбаясь и наклонив набок голову, с интересом рассматривая слизеринца. — Гарри, это же Малфой! Не обращай внимания, пойдем, пожалуйста...

— Ты и подружку себе под стать нашел, Поттер, — театрально закатил глаза Драко. — Гриффиндорка, еще и грязнокровка. А говорят, что рэйвенкловцы умны! — Малфой обвел взглядом столпившихся ради бесплатного зрелища зрителей. Послышались смешки. — Это в тебе твоя полукровность говорит или то, что ты был воспитан магллами?

— Гарри, пожалуйста, пойдем, — Гермиона попыталась шепотом вразумить мальчика. — Он того не стоит. Пойдем, а? — оценив его бледное от гнева лицо, чуть дергающийся глаз и, при этом, почти радостную улыбку, Грейнджер тяжело вздохнула. — Нет, не пойдем?

Поттер покачал головой, обвел взглядом собравшихся в коридоре учеников, скинул с плеча сумку, начал в ней рыться, один за другим откидывая в сторону свернутые в рулоны свитки.

— Драко, я тебя так рад видеть…. Не то, — небрежно отбрасывая один свиток за другим под внимательными и недоумевающими взглядами, звенящим голосом сказал Гарри. — И я очень рад, что ты произнес эту замечательную речь…. Да где же оно?

— Поттер, ты сумасшедший? — нахмурился Малфой.

— Неужели я оставил его… О, это тоже сойдет! — радостно известил присутствующих рэйвенкловец, разворачивая искомый им свиток и пробегая по нему глазами. — Ага, вот…. Просто хотел кое-что попробовать, всё никак повода не было… Угу… Точно, — палочка скользнула в руку из спрятанного в рукаве кармана, последовал короткий взмах. — Редукто!

Раздались испуганные вздохи. Бледная вспышка синего цвета отбросила Драко Малфоя к ногам столпившимся за ним однокурсников. Драко, унижавший на глазах у всего курса Поттера, не успев среагировать, почувствовал, как место, куда попал луч заклинание, прошило резкой болью. Гарри, скептически оценив результат, обвел взглядом собравшихся. Вниманием окружающих он наслаждался.

— Неужели вы думали, что я позволю какому-то придурку оскорблять… — Гарри начал толкать речь, небрежно покручивая в руках волшебную палочку, но был бесцеремонно прерван.

— Петрификус Тоталум! Поттер, ты совсем головой не думаешь, кидаться направо и налево взрывными? Даже в такого урода, как Малфой, — в центр импровизированного круга вступил Рон Уизли. Бросив взгляд на постанывающего Малфоя, которого, подняв на ноги, поддерживали за плечи Кребб с Гойлом, посмотрел на парализованного Гарри и гордо поднял голову. — Слава Мерлину, тебе не хватило силенок нормально его исполнить, — Рон усмехнулся. — Хоть бы не позорился. И это герой, о котором нам читали в детстве. Пойдемте отсюда.

Ученики первого курса, перешептываясь, разошлись. Малфоя, который, обернувшись к лежащему на полу Поттеру, что-то угрожающе прошептал себе под нос, увели слизеринцы, за Уизли потянулись гриффиндорцы.

— Фините Инкантатем, — Гермиона сбросила парализацию с Гарри и протянула ему руку, помогая встать на ноги, при этом не забывая причитать в пол голоса. — Гарри, ну зачем тебе это было нужно? Видишь, ничем хорошим это не закончилось! А я говорила тебе…

— Замолкни, — оборвал ее Поттер, трясясь от негодования. — Ржавый уродец! Напал со спины и испортил мне всё удовольствие! И чего только твои ненаглядные гриффиндоры так с ним носятся?

Гермиона, успевшая уже привыкнуть к вспышкам гнева Гарри Поттера, тяжело вздохнула.

— Он один из лучших учеников на курсе. Смелый, решительный. В общем, настоящий гриффиндорец и всё такое. И к тому же, он прав, — попыталась вразумить его девочка. — Ты мог серьезно ранить Малфоя, и у тебя бы были проблемы. Тебя могли даже исключить! — округлив глаза, Гермиона попыталась показать весь ужас подобной ситуации.

— Ты дура? — покосившись на нее, Гарри продолжил заталкивать в свою сумку разбросанные по полу свитки. Гермиона, закатив глаза и проклиная про себя несносный характер своего друга, опустилась на корточки, чтобы помочь ему. — Я Мальчик-Который-Выжил. Обо мне в книгах пишут, а этот идиот ломанного кната не стоит! Кто меня исключит? Меня пожурили за то, что я послал Снейпа, — Гарри втянул носом воздух и уже тише продолжил: — Правда, отработок влепили на месяц вперед…

— Да-да, Гарри Поттер великий и ужасный, — в притворном восхищении прощебетала Гермиона и с волнением спросила: — Твоё непомерное эго переживет тот факт, что тебя парализовал простой смертный, и ты лежал на полу, пока я тебя не расколдовала?

— Я отомщу, — мурлыкнул Гарри, делая страшное лицо. Гермиона, посмотрев на него, прыснула от смеха. — Что? Что я сказал смешного? — нахмурился он, чем вызвал у нее очередной приступ смеха.

— Ничего, ничего, — замахала руками Грейнджер. — Просто не могу удержаться, когда ты делаешь такое лицо. Сразу вспоминаю наш первый разговор в библиотеке, — заметив непонимание на его лице, она вновь рассмеялась. — Злой енот. Ну что, пойдем на занятие?

Гарри молча шел рядом с ней, громко сопя.

— Я сотру тебе память, Грейнджер, — спокойно известил ее мальчик. — Узнаю, как это делается, и непременно сотру!

Боль становится нестерпимой. Конвульсии сотрясают всё тело.

— Доволен? Что еще ты хотел посмотреть? — гремел в его голове голос. — Бесполезное ничтожество! Убирайся в глубину разума и не показывайся! Твою поделку, которую ты называешь братом, я уже вышвырнул одним легким усилием! Я, я могу нас защитить! Я могу добиться всего! Я стану Великим Волшебником! А вы, два ничтожества, как два тупых слепых котенка, только мешаете мне! Если бы вы не вылезли в самый неподходящий момент, всё было бы прекрасно! О, дайте мне совсем немного времени, я найду то, что позволит мне стереть вас из разума!

— Поттер! Поттер! Черт, позовите кого-нибудь! — Майкл Корнер, зашедший в комнату проверить, не забыл ли он чего, увидел однокурсника, что лежал на полу, сотрясаемый мелкой дрожью. Глаза у него закатились, руки обхватили голову, из носа текли струйки крови, а на губах выступила пена. Бросившись к нему, он схватил его за плечи и попытался привести в себя. — Да что с тобой? Помогите, кто-нибудь!

— Он не всё нам показал! — вскрикнул Гарри. Конвульсии прекратились, но глаза его были еще закрыты, а руки всё также сжимали голову. Майкл не знал, что ему делать. Им пора было идти на поезд, но Гарри Поттер явно был не в себе. На его крик о помощи так никто не отозвался. Стоило бы найти кого-то из преподавателей, либо старших учеников, но оставлять однокурсника в таком состоянии одного тоже было не лучшей идеей. — Нужно заставить его показать нам всё! Нет, я не могу, мне больно, я больше не могу! Уйдите, оставьте меня, пожалуйста! Убирайтесь прочь! — Не придумав ничего лучше, Майкл залепил ему пощечину. Гарри затих и резко распахнул глаза. Не скрываемые откатившимися в сторону очками ярко-зеленые глаза слепо смотрели сквозь него. Капелька пота, испариной выступившего у мальчика на лбу, маленькой соленной каплей скользнула по векам и попала в уголок глаза. Гарри моргнул и нахмурился, подслеповато щурясь. — Корнер? Что происходит?

— Слава Мерлину, — вздохнул Майкл, подавая ему очки. Гарри с благодарностью ему кивнул и, нацепив их, поднялся на ноги, вытирая лицо от крови. — Тебе плохо, да? Ты кричал какой-то бессвязный бред и весь трясся, когда я вошел! Что с тобой происходит? Тебе, наверное, стоит спуститься в Больничное Крыло! — эмоционально размахивая руками, протараторил обычно флегматичный рэйвенкловец. — Это последствие какого-то проклятия, да? Что с тобой произошло ночью?

— Моя голова, — проигнорировав Майкла, простонал Гарри и сжал виски, пытаясь унять ноющую боль.

— Я и говорю, тебе нужно обратиться в Больничное Крыло. Ты бы видел себя, это было жутко! Правда, скоро уезжает поезд, нас, наверное, уже ищут.

— Поезд, — повторил Гарри. Из-за боли, тугим обручем охватившей его голову и подступающей тошноты, соображал он сейчас туго. — Поможешь? — указал он на чемодан. Майкл кивнул.

Хогвартс, готовясь к периоду летних каникул, стремительно пустел. Гарри, поддерживаемый Майклом, спустился с башни. Изредка встречающиеся ему на пути ученики спешили, не обращая на двух первокурсников внимания. Возле самого выхода из замка их остановил оклик:

— Так, вы двое! — Роберт Хиллиард, с неизменным длинным списком в руках, подошел к ним и не глядя вручил по записке. — Вы где были? А, не важно. Это памятка о том, что нельзя применять волшебство на каникулах и всё такое прочее. — Он поднял глаза на замерших перед ним первокурсников. — Чего вы стоите? Бегом в кареты!

До поезда они добрались по отдельности. По пути Корнера окликнул Терри Бут, и тот, предварительно бросив вопросительный взгляд на Гарри и получив в ответ безразличный кивок, ушел к однокурсникам. Поттер же попал в карету со старшекурсниками Хаффлпаффа, которые не обратили на него особого внимания, лишь вежливо поздоровались и доброжелательно кивнули. Головная боль и тошнота всё усиливались. Добравшись до поезда, Гарри уже с трудом шел, не замечая ничего вокруг и прикрывая рукой глаза от раздражающе яркого солнца, своими лучами вызывающее вспышки боли.

Поезд, издав гудок, тронулся, но Гарри этого не заметил. Сняв очки и закрыв глаза, он стоял в коридоре поезда, прислонившись лбом к холодному стеклу. Неизвестно, сколько времени он так простоял без единой мысли. Снующие по поезду ученики не обращали внимания на неподвижно замершего у окна мальчика.

— Отдай мне контроль, — Гарри с безразличием отметил, что губы сами, без его участия, тихо шепчут эти слова. — Отдай. Я смогу нас защитить. Я добьюсь большего, чем вы оба.

— Кто ты такой? — вновь произносит он фразы, принадлежащие не ему. — Откуда ты здесь взялся?

— Убирайся прочь. Ты никто, лишь функция, защитная реакция маленького волшебника. Ты не настоящий. — Ноги сами собой пришли в движение. Сделав с десяток шагов, он, пошатываясь, открыл дверь закрытого купе и ввалился внутрь, чуть не налетев на столик. Прикрыв ладонью рот и пытаясь сдержать идущий в наступление приступ тошноты, он завалился на сиденье. Благо, оно оказалось пустым, в отличие от сиденья напротив.

— Не помню, чтоб приглашала тебя присоединиться, — холодно сказала девочка. Закрыв глаза и что-то шепча себе под нос, Поттер не обратил на ее слова внимания. Яркие, темно-синие глаза девочки вспыхнули гневом. Глубоко вздохнув и откинув длинную прядь черных волос за спину, она напомнила себе о самоконтроле и неизменном хладнокровии. — Поттер, я с тобой разговариваю. Выметайся из моего купе, — отметив его нездоровый цвет лица и покрытый потом лоб, она позволила себе нахмуриться. — Тебе нездоровится? Тем не менее, иди болей в другом месте!

— Что? — услышав ее голос, Гарри распахнул глаза и издал сквозь зубы стон, закатив их так, что были видны лишь белки. — Пожалуйста, замолчите, мне плохо! Отдай мне контроль и убирайся прочь! Нет, Гарри, не слушай его. Заткнитесь, идиоты! — мальчик согнулся пополам и его вырвало.

— Поттер! — возмущенно воскликнула слизеринка, забираясь на сиденье с ногами. Ее еще не окрепший самоконтроль дал трещину, и она с тревогой, брезгливостью и непониманием смотрела на содрогающегося от рвоты мальчика. — Что с тобой? Я позову кого-нибудь… — встав, она попыталась открыть дверь, но Гарри, резко подскочив, схватил ее за плечо и посадил обратно на сиденье.

— Не смей! — сверкнув глазами, прошипел Поттер. — Никто не должен знать…я, — с трудом выдавил он. Лицо мальчика дергалось, постоянно меняя выражение, глаза бешено вращались. — Я сам… справлюсь…. Уйди! Прочь! Пожалуйста, прекратите! — по щекам мальчика потекли слезы. — Мне больно! Я уничтожу твою сущность! Да что ты, мать твою, такое?!

Дафна отодвинулась на дальний от Гарри угол сиденья и, широко распахнув глаза, следила за каждым его движением. Тот, закатив глаза, упал на сиденье и едва слышно бормотал себе под нос, периодически дергая то рукой, то ногой.

— Поттер, пожалуйста, прекрати. Ты меня пугаешь, Поттер! — попыталась достучаться до него девочка. Будто услышав ее, он прекратил дергаться, глаза прояснились.

— Помоги…мне… — прошептал он и упал без сознания. Дафна судорожно выдохнула, прикрыв глаза и постаравшись собраться с мыслями. Первое, что она сделала, это удалила заклинанием оставленную Поттером рвоту с пола и его одежды. Немного подумав, она встала и проверила, заперто ли купе. Сделав это, она со стоном села. Отказывать в просьбе о помощи ей показалось неправильным. Желание Поттера не разглашать всем в подряд о своем состоянии тоже было понятным. Некоторое время она пыталась найти правильное решение, как ее учили, взвесить все за и против, отбросив в сторону эмоции, пока не поняла, что это бесполезно. Думать хладнокровно не получалось, да и вообще, не хотелось. В конце концов, ей едва исполнилось двенадцать лет.

— Отец меня убьет, — обреченно прошептала Дафна Гринграсс.