Терракотовая кукла, или Лабиринты прошлого (гет)

— И почему же ты так решил? — выдавила наконец из себя Гермиона. — Неужели тебе кажется, что ты сейчас… спишь?

Конечно, его слова не имели никакого отношения к реальному положению вещей, и Гермиона прекрасно это понимала, но все же… Все же отчего-то они поселили в ее душе неясное беспокойство. Ведь будь она не настоящим человеком, а фантазией, живущей в чьем-то мозгу — это прекрасно объяснило бы все происходящие чудеса… Но нет, это невозможно. Невозможно! Она — это она. Нужно лишь понять, по какой причине в голове Драко возникла столь странная мысль и почему он так уверен в том, что говорит.

— Наоборот, — проговорил слизеринец, — мне кажется, что я не сплю. Все кажется таким реальным. Слишком реальным…

Он красноречиво обвел взглядом комнату, а Гермиона подумала о том, что эта неуместная уверенность в его голосе просто сведет ее с ума.

— Но если все кажется реальным, то откуда мысль, что ты спишь? — ухватилась она тут же за его слова.

Прежде чем ответить Драко несколько мгновений изучающе глядел на нее, а потом спокойно произнес:

— Ты мне подсказала.

— Что? — непонимающе переспросила Гермиона. — О чем ты говоришь?

— Настоящая Гермиона Грейнджер никогда не пришла бы ко мне, — принялся объяснять Малфой. — Даже в другое время, в другой день. И тем более — в такой как сегодня. Она не сидела бы сейчас здесь, рядом со мной. Она ни за что не позволила бы даже приблизиться к ней, не говоря о том, чтобы… чтобы поцеловать. А ты… ты хотела этого. С первой секунды пребывания в этой комнате хотела. — Драко протянул руку и едва ощутимо коснулся тыльной стороной ладони щеки Гермионы, заставив ее вздрогнуть и порывисто втянуть носом воздух. — Ты от одного моего касания, кажется, готова растаять… Так что нет, ты — не она. Ты — моя фантазия, ты такая, какой я хочу ее видеть. Но ты не реальная Гермиона Грейнджер.

Гермиона чувствовала себя совершенно растерянной — еще ни разу в жизни ей не пытались доказать, да еще так рьяно, что она — ненастоящая. И вместе с тем она испытывала странное внутреннее ликование: вряд ли Малфой мог быть с ней когда-либо в жизни так же искренен, как сейчас, когда он уверен, что все происходящее — сон. Он сказал, что сейчас Гермиона такая, какой он хотел бы ее видеть на самом деле… Эти слова дорогого стоят. И все же… все же что-то было не так. Его уверенность все еще казалась Гермионе странной и нелогичной. Как бы не относилась она к нему на протяжении всех школьных лет, неужели он не допускает даже мельчайшей возможности того, что неприязнь могла вдруг иссякнуть, уступив место другому чувству?

— Ты так уверен, что хорошо меня знаешь, Драко? Неужели даже мысли не допускаешь, что это в самом деле я?

Он коротко засмеялся, и, одарив ее снисходительным взглядом, отрицательно качнул головой.

— Нет, не допускаю. Я дважды в одну и ту же ловушку не попадусь, не надейся. Может, конечно, ты и сама не понимаешь, что тебя не существует… Тогда извини, что разочаровываю. Ты сама выбрала беседу по душам, вместо куда более интересного времяпровождения, которое я для нас планировал.

Его слова и сопровождающая их нахальная улыбка заставила Гермиону в очередной раз смущенно покраснеть. В другой раз она бы ответила так, что желание выходить за рамки приличия у Малфоя исчезло бы без следа, но не сейчас. Тем более, она прекрасно понимала мотивы подобного поведения — они были озвучены прямо перед вызывающей фразой: он уверен, что ее не существует. Так что она пропустила последнюю фразу мимо ушей, сосредоточив внимание на других словах слизеринца.

— Что значит «дважды в одну и ту же ловушку»?

На лице Малфоя мелькнула тень разочарования: его укол проигнорирован. Но на вопрос он все же ответил, стараясь говорить как можно более равнодушным тоном:

— Однажды мне уже снился такой сон. Слишком похожий на реальность. И там тоже была ты… Все было чудесно, все было невероятно, но потом… потом я проснулся.

На последних словах в голосе Малфоя послышалось раздражение. А Гермиона почему-то подумала о том, что знает, что за сон снился ему.

— Святочный бал? — то ли спросила, то ли просто сказала она.

Драко, ничуть не удивившись, кивнул, а Гермиона едва не задохнулась от накрывших ее эмоций. Значит, ничего не исчезло! Он помнит! Помнит, все что было. Хоть и считает это сном.

— Это был не сон, Драко! — воскликнула она. — И сейчас ты не спишь! Это в самом деле я. Настоящая. Только…

И Гермиона все ему рассказала. О Таиме, о ее невероятном волшебстве, о том, что она, Гермиона, настоящая, но из другого времени. О том, что она отправилась в прошлое, чтобы узнать, был ли у них шанс, потому как выяснить это в своем времени Гермиона смелости не нашла. Поначалу серые глаза слизеринца светились откровенным недоверием, но чем больше она говорила, тем больше оно сменялось удивлением. Похоже, ей удалось, если не убедить его, то во всяком случае заставить рассматривать ее историю, как полноценную альтернативу его видению ситуации.

— Ты сказала, та волшебная сущность дала тебе возможность прожить заново три дня из прошлого. Как угодно прожить, не беспокоясь о последствиях… Почему не нужно беспокоиться о последствиях? Мне всегда казалось, что шутки с прошлым — опасная штука. — Малфой выглядел серьезным и сосредоточенным.

— Потому что каждый из этих дней должен был бесследно исчезнуть для всех кроме меня…

Гермиона вдруг почувствовала себя почти преступницей. Если подумать, то ее поступок выглядел очень непорядочно. Но он ведь должен ее понять! Должен! Она глядела на него умоляющим и виноватым взглядом, пытаясь уловить хотя бы искорку тепла во взгляде, но он словно не замечал этого.

— Любопытно… — задумчиво протянул Малфой, по его лицу невозможно было понять, о чем он думает и что чувствует сейчас. — Но, судя по всему, день исчез не совсем бесследно? Наше милое свидание во время святочного бала случилось в один из этих дней, так ведь?

Гермиона робко кивнула. Она была уверена, что Драко злится на нее.

— Значит, сейчас второй день? — продолжил он тем же задумчивым тоном.

— Третий, — пискнула Гермиона. Видимо, знакомство в поезде не отложилось у него в памяти.

— Вот как? — удивился Драко. — А когда же был первый?

Гермиона с готовностью ответила на вопрос. Она больше не желала лжи или недоговоренности. После минутной задумчивости Малфой сумел вспомнить их встречу в Хогвартс-Экспрессе. Она для него тоже оказалась воспоминанием из сна. Давнего сна из далекого детства.

— Да, я помню девочку в поезде, — задумчиво сказал он, позволив себе наконец слабую улыбку, и Гермионе показалось, что с ее плеч свалился огромный камень. — Я не запомнил имени, не запомнил лица, запомнил лишь, что во сне на распределении она попала на Когтевран. Я долго разглядывал девчонок-когтевранок, пытаясь понять, кто это мог быть из них, а потом решил, что это был просто слишком яркий, но ничего не значащий сон. И что в действительности я с той девчонкой никогда не встречусь… А мне хотелось ее встретить. Очень.

На последнем слове Драко впился в Гермиону пробирающим до дрожи взглядом. Мысль о том, что он злится покинула ее.

— А потом мое внимание привлекла одна выскочка из Гриффиндора, — ухмыльнулся Драко, впрочем, в голосе его не слышалось ни капли насмешки. — Тогда я не понимал — почему. И не хотел даже признаваться себе в том, что думаю о ней все чаще, что наблюдаю за ней… Знаешь, поначалу я отчаянно боялся, что она заметит, что поймает мой взгляд… Я не представлял, что бы делал тогда. Но она не замечала. Ни моих взглядов, ни меня самого… Ни на первом курсе, ни на четвертом, ни на последнем… Вот так вот. Что же изменилось в твоей жизни потом, Гермиона Грейнджер?

Она не знала ответа. К своему стыду, Гермиона не заметила того самого переломного момента, когда ее чувства к этому заносчивому юноше изменили знак с минуса на плюс. Не заметила, потому что даже не могла предположить, что такое вообще может произойти. Даже прочитав заметку о его помолвке, Гермиона не сразу осознала, по какой причине эта новость выбила ее из колеи. И кто знает, когда она разобралась бы со своими чувствами, если бы не Джинни, которая, похоже, знала Гермиону лучше нее самой. Возможно, Джинни смогла бы ответить и на заданный Драко вопрос, если бы была здесь. Но ее не было.

— Я не знаю, Драко, — покачала Гермиона головой, потупив взгляд.

— Но изменилось ведь? — Малфой обхватил ладонями ее лицо и заставил вновь посмотреть ему в глаза. Он был напряжен, казалось, даже дышать перестал в ожидании ее ответа.

— Не сомневайся… — прошептала Гермиона и накрыла его ладонь своей рукой.

— Если это так… — Драко наклонился ближе к ее лицу, словно это могло помочь лучше донести до нее его сбивчивый поток мыслей. — И если ты в самом деле настоящая… Тогда завтра же… — Он казался очень взволнованным. — Как только вернешься в свое время — найди меня и скажи мне это. Сделаешь?

— Но… — неуверенно начала Гермиона — настойчивость Драко слегка пугала ее. Конечно, она хотела бы сделать в настоящем то же самое, что делала на протяжении этих трех волшебных дней — шагнуть ему навстречу, показать, что он ей нужен… Но одно дело, когда ты знаешь, что любая твоя неудача исчезнет с наступлением нового дня, и совсем другое, когда она угрожает оставить вечный след о себе.

— Никаких «но», Грейнджер. — Он сжал ее лицо чуть сильнее в ладонях и едва заметно качнул головой. — Ты же пустилась в это приключение, чтобы узнать, был ли у нас шанс, чтобы узнать, нравилась ли ты мне когда-либо… Так теперь ты знаешь. Знаешь ведь? — Он пристально заглянул ей в лицо, будто в нем можно было прочитать ответ. — Ну так дай нам шанс. Настоящий.

— А ты? Ты ведь тоже знаешь теперь… Почему бы первый шаг не сделать тебе, Драко?

«Ты же все-таки парень», — чуть не добавила она, но вовремя спохватилась. Подобный аргумент прозвучал бы сейчас смешно и глупо, но Гермионе очень хотелось избежать пугающего ее пути, так что в крайнем случае мог бы подойти и он.

— Я? — Драко чуть отстранился, в его глазах вспыхнули знакомые насмешливые огоньки. — Грейнджер, ты забыла, что мое будущее — это твое прошлое? И если я за четыре года ничего не предпринял, то, вероятно, что-то мне помешало, ты так не думаешь?

— Может просто тебе это стало ненужным?

В памяти Гермионы всплыла заметка о помолвке с Асторией, и поперек горла стал ком. Вполне вероятно, что именно так все и есть. Она опоздала. Она была ему нужна когда-то, но это прошло. Просто он сам еще не знает, что это случится.

— Ну да, — с сарказмом в голосе согласился он. — Или может дело в том, что я проснулся и не смог убедить себя, что сон, который мне снился был чем-то большим, чем просто сон? Думаешь легко поверить, что сон — это не сон? Я и сейчас не до конца верю в это… Просто очень хочу верить, понимаешь, Грейнджер?

Она кивнула, хоть и не была уверена, что понимает. А потом они оба вздрогнули от громкого стука в дверь.

— Что нужно? — спросил с раздражением Драко, бросив на дверь недовольный взгляд.

— К тебе пришел доктор, сынок. Открой, сейчас же. Он не может долго ждать.

Доктор? Гермиона встрепенулась и обеспокоенно посмотрела на него, но Драко сделал вид, что не заметил этого.

— Пусть он катится к черту, этот доктор… — процедил он, испепеляя дверь взглядом, но мать ответ совершенно не смутил.

— Драко, если ты не откроешь, мы сделаем это сами. Так что…

Малфой глубоко вздохнул.

— Ладно, — буркнул он, бросив на Гермиону быстрый взгляд. — Дайте мне десять минут.

— Драко…

— Ладно, пять. Пять минут, — раздраженно сказал он, а потом обратился к застывшей Гермионе, мгновенно сменив тон: — Обещай, что ты придешь ко мне, когда вернешься в свое время. Я буду ждать.

— Почему к тебе пришел доктор? — спросила она, проигнорировав его вопрос. — Что с тобой, Драко?

— Ничего серьезного, — недовольно поморщился он. — Просто кое-кто из старых «друзей» отца постарался.

Гермиона продолжала вопросительно смотреть на него, и ему пришлось продолжить.

— Меня пытались отравить бывшие сторонники Темного Лорда. Они сочли, что моя семья и я сам были недостаточно преданы Волан-де-Морту. Вот и вся история. Ничего серьезного, я уже почти здоров.

— Я не знала, — виновато пробормотала Гермиона. Она действительно никогда не слышала об этом. Ей никогда не приходило в голову, что Малфой мог как-то пострадать во время войны или по ее окончанию. Как она могла обвинять его в черствости, если сама была не лучше по отношению к нему? — Прости меня, Драко.

— Не бери в голову, — отмахнулся он. — А сейчас тебе нужно уходить. И не забудь — я буду тебя ждать.

Он притянул Гермиону к себе и жадно впился поцелуем в ее губы. Всего несколько секунд желанной близости, всего несколько секунд невероятной легкости, которой, казалось, Гермиона никогда раньше не испытывала, всего несколько секунд невидимого жаркого пламени, которым вспыхнуло все ее тело в ответ на касание его губ — и все закончилось. Драко отстранился, потом повторился стук в дверь, и Гермиона поняла — пора. Ей пора уходить.

Она неохотно поднялась, отчаянно желая, чтобы он задержал ее, чтобы не дал уйти. Но Драко лишь молча проводил ее взглядом. И только оказавшись у самой двери, Гермиона услышала за спиной его голос:

— До встречи, Грейнджер. Я буду ждать.