Кузены (джен)

* * *

— Гарри, мой милый мальчик, я так горд тобой! — разглагольствовал довольный как слон, которого моют десять человек жёсткими, счищающими грязь и паразитов (которые ужасно щекочут) щётками, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор. — Ты снова встретился с лордом Волдемортом, которого в юношестве звали Томом Реддлом, и снова победил его! И более того, ты одолел тысячелетнего Василиска! Теперь ты понимаешь, что ты особенный, что только ты можешь одолеть Тёмного Лорда, а потому должен заботиться о своей безопа…

— Директор, вы бредите! — картинно закатил глаза Гарри, играя на публику, коей были портреты директоров Хогвартса. — Я сотый раз повторяю, что нашёл Джиневру в той самой расщелине, в скалах, неподалёку от озера. Насколько я помню, там гулять не запрещено. Должно быть, там она и гуляла, когда некто неизвестный столкнул её, — степенно пытался объяснить он, почти не солгав. — Что же до Волдеморта — я не сомневаюсь: он мёртв, — категорично провозгласил Мальчик-Который-Выжил-Победив-В-Младенчестве-Того-Кого-Нельзя-Называть. — С чего вы вообще взяли, что обычный девчачий дневник несёт в себе какую-то угрозу? — Тетрадка в чёрной обложке звонко шлёпнула об стол. — С чего вы взяли, что именно Джиневра была одержима? С чего вы взяли, что именно она устраивала нападения? Бред! — уверенно лгал Гарри. — Я тоже так думал и следил за ней. И днём, и ночью. Да-да, не смотрите так на меня, — добавил он, чуть порозовев, когда наткнулся на изумлённый взгляд. Альбус имел в виду, конечно, не то, о чём подумал, будто он подумал, Поттер. И всё же, прыть мальчишки, который не оставлял улик, и за которым невозможно было уследить, его поражала. — Так вот, ничего кроме странных истерик, которые, к слову, обычное дело для девчонок в начале полового созревания, я не заметил. — Дамблдор хмурился: Неужели он ошибся и мальчик действительно нашёл девчонку Уизли в расщелине? Неужели Рональд не понял, что сестра странная из-за дневника? Неужели не заподозрил, что тот ей подложил Люциус Малфой во Флориш и Блотс, в утро, когда Локонс представлял читателям свою новую книгу и Артур Уизли покупал учебники детям, а потом чуть не подрался с отцом Драко? Неужели Джиневра не делала попыток писать в дневнике?

Да нет, что за бред?! Нападения же были? Были! Вот. Тогда почему Гарри ему лгал? Или всё же не лгал?!

— Нет, серьёзно! — продолжал мальчик, заметив скепсис на лице старика. — Волдеморт?! Василиск? Мне даже любопытно, что вы курите этой своей трубкой. — Это он уже «перегнул палку», но, не сделав этого, директор лишь уверился бы во лжи, потому что мальчик не был бы в своём обычном амплуа. Изображённые на картинах волшебники смеялись…

— Гарри, я директор Хогвартса, и я прекрасно знаю, что происходит в его стенах, — снисходительно объяснял ребёнку великий волшебник. — Ты — герой, и мы все…

— В таком случае, снова вынужден спросить: вы — величайший волшебник современности, который прекрасно знает, что происходит в стенах его школы, но где же вы были, когда нападению подвергся Колин? Где были, когда окаменел мой друг Джастин? Где? — холодно спрашивал Гарольд и констатировал: — Вас не было. Василиски, насколько мне известно из школьной библиотеки, убивают взглядом всегда, независимо от того, как смотреть ему в глаза, прямым взглядом или через отражение, ведь убийственный взгляд — это магия, которая не зависит от условностей. — Поттер процитировал статью в учебном пособии, которое ему подсунула Грейнджер до того, как окаменела. — Но никто из жертв не умер. В чём же дело? Кто-то на них нападал. Кто-то, кто знал заклинание окаменения.

— И у тебя есть подозрения? — усмехнулся Альбус, не думая, что Гарри скажет что-то толковое. Надежда магического мира и не сказал бы, если бы не идея вовремя возникшая в голове:

— Да! — едва ли не подпрыгнул восторженно от собственной гениальности он. — Насколько я помню, в одной из книг профессор Локонс бахвалился, что его египетское заклинание окаменения, спасло небольшую деревню в Шотландии от Горгульи. Горгулья окаменела, — заговорщицки прошептал мальчик.

— Я не думаю, что профессор Локонс способен на… — и тут до главы Визенгамота дошло, что таким образом можно избавиться от надоевшего учителя ЗОТИ, который не только грозился остаться профессором и в следующем году, но и добиться исключения Поттера. Да, это был шанс раскрыть правду миру об этом человеке. К тому же Локонса ему подсунул попечительский совет, а если он спишет нападения на Златопуста, у совета не будет иного выбора, кроме как развязать ему руки. Дамблдор аж подался ближе к студенту, предвкушая скорую расправу над неприятелем: — Мальчик мой, ты серьёзно?! Ты не мог бы вспомнить, в какой книге он это упоминал? — он так увлёкся идеей, что упустил суть воспитательной беседы, которую собирался провести с Поттером. Гарольд довольно ухмылялся: двух зайцев одним выстрелом убил…

* * *

— Серьёзно? Ты произнёс: «О великий Годрик, дай мне сил сражаться» — и меч появился в твоей руке?! — воскликнул Дадли, восхищённо разглядывая меч в руках кузена. В свои руки он его брать больше не рисковал, потому что тот постоянно выскальзывал и резал… В основном руки. Грозясь отрубить их.

Они с Гарольдом сидели в каменных креслах, стоящих вокруг каменного же столика, обнаруженного ими в одном из углов холла Тайной Комнаты, а, вернее будет сказать, холла подземного особняка Салазара Слизерина. Дадли долго ждал момента, чтобы посмотреть на это. Сначала была подготовка к экзаменам, потом сами экзамены, потом ожидание результатов, потом ожидание, пока жертвы нападений очнутся и вот, наконец, за два дня до конца учебного года, он всё-таки мог поинтересоваться тем, что произошло.

— Да. И, кажется, он, как и наши рюкзаки, признаёт хозяина по крови, — кивнул Гарри Поттер, пряча меч самого Годрика Гриффиндора в ножны, а те, засовывая в рюкзак. — На него накапало немного моей, и теперь я не могу от него избавиться.

— Вы-с не потомки Х-хос-зяина, но в вас-с теч-чёт кровь одного ч-человека-с. Инач-че вы не с-смогли бы с-смотреть-с мне в глас-за, — прошипел гигантский змей, который долго что-то вынюхивал, ползая вокруг кузенов, то и дело телепая языком. — Род Х-хос-зяина прервалс-ся. Вы будете моими новыми Х-хос-зяевами-с. — Оба мальчика передёрнулись, но не столько от страха, сколько от… ощущения собственной беспомощности перед гигантской змеюкой.

— Ой! — икнул Дадли. Гарри вздохнул:

— Спокойно, Дад. Он не причинит нам зла, в сотый раз повторяю. Это Саши́. И он очень мудрый собеседник.

— То есть, вместо того, чтобы направить меч на Василиска, ты воткнул его в странный дневник, после чего Том взорвался, а Джинни очнулась? — скрывая дрожь в голосе, уточнил Дурсль и, получив кивок в подтверждение, продолжил: — Ты её вырубил, подправил ей воспоминания, а потом свалился сам от яда этой зверюги…

— Я не с-зверюга-с! — возмутился змей, внушительно шипя и возвышаясь над несчастным Дадли. Тот мужественно пытался игнорировать существование представителя класса пресмыкающихся, который временами так сильно его пугал:

— … но вовремя вспомнил про Философский Камень и исцелился, приложив его к ране. А после вы поговорили со зверю… — Саши мотнул хвостом, вдребезги разбивая одну из сокрытых в тени мраморных колонн, вынуждая Дадли относиться к себе с уважением. — То есть, я хотел сказать, великим королём змей, который понимает английский, Саши́. Он показал тебе расщелину, благодаря которой ты, с Джинни на загривке, вылез на поверхность не без помощи магии. Я ничего не упустил?

— У нас теперь есть убежище в Хогвартсе. А в убежище есть сокровищница и библиотека Салазара с его трудами, и с трудами, которые он изучал. Теперь всё, — уточнил детали Гарольд, взмахом палочки, без всяких вербальных и невербальных заклятий, восстанавливая колонну, под одобрительное шипение Василиска. Как у него это получалось, он и сам не понимал, но научился контролировать желания, из-за чего и стал замкнутым. Его кузен вздохнул, глядя на торжествующую ухмылку:

— Я жалею, что не пошёл с тобой…

* * *

— Фред, Джордж, как я рада вас видеть! — вскричала Молли Уизли, стоило только торопящимся четверым студентам, выйти за пределы барьера платформы девять и три четверти и, заключая близнецов в объятия до того, как они успели слинять. — Идём скорее, нас ждёт праздничный ужин дома.

— Дадличек! — налетело пузатое нечто и на Дурсля. — Прости меня! Я тебя искала, племянник. Искала, как только узнала о случившемся. Почему ты сбежал из приюта? Почему не дождался меня? — сюсюкалась Марджори Дурсль, пытаясь ухватить племянника за давно несуществующие щёчки. Рядом с этими дамами победно ухмылялся Альбус Дамблдор.

— Директор Дамблдор, что вы здесь забыли?! — прищурился Гарольд и тут же воскликнул, когда понял: — Это вы нашли Марджори Дурсль!

— Гарри, мой мальчик, я хотел сделать вам с кузеном сюрприз, — невинно улыбнулся старик, продолжая строить из себя доброго дедушку. — Вы не хотели обременять чужих людей своим присутствием. Но эта уважаемая леди — родная тётя твоего кузена. Ты же не станешь спорить, что Дадли должен расти с роднёй? Я поговорил с этой милой леди, и она согласна принять в свой дом и тебя. — Тётушка Мардж, которую не раз вспоминал Дадли после побега из приюта, и о которой забыл, когда, наконец, прозрел и понял, что за человеком она была, кивала как заведённая. Мальчик-Который-Выжил прищурился: Империо? Зелье подчинения? Конфундус? Или взятка в особо крупных?! Тётка не любила никого кроме своих собак и брата, иллюзий на её счёт кузены не питали. Они знали, что ничто, кроме больших денег или подавления воли, не заставило бы её взять в свой дом двух малолетних беспризорных сирот.

Но деваться им вроде бы было некуда, по крайней мере, не применяя насилия и не привлекая внимание маглов, которые и так уже косились. Используют волшебство в столь людном месте — исключат из Хогвартса за применение магии несовершеннолетними, при отягчающих: на глазах у маглов. Применят силу — их быстро спеленают магией взрослые, которым ничего за это не будет. Особенно, если Дамблдор прикроет их своей должностью Главы Визенгамота. И уж тогда-то он позаботится о том, чтобы кузены не сбежали. Уизли ожидало нечто подобное, поэтому вырвавшись из объятий матери, они быстро скооперировались и встали спинами к спинам Гарри и Дадли.

Спасение пришло, откуда не ждали:

— Какую интересную драму вы разыгрываете, Директор Дамблдор, Мистер Поттер, мистер Дурсль, — лениво аплодировал от барьера Джулиус Нотт, отец Теодора. — Прошу прощения, что прервал, но я как раз хотел пригласить вас, Гарольд, Дадли, и вас, Фред, Джордж, погостить в моём фамильном мэноре. Теодор многое рассказывал о новых, необычных друзьях, и я хотел бы познакомиться с вами лучше. Сын обычно очень скучает летом, потому я вас и приглашаю, — манерно растягивая слова, с чувством собственного превосходства, но не над детьми, а над присутствующими взрослыми, предложил он. — Уверяю, вы ничуть нас не потесните.

— Да, ребят, я буду очень рад! — вставил сам Тео, подмигивая украдкой Гарри и Дадли.

— Лорд Нотт, рад снова вас видеть! — поклонился Гарольд, больше чтобы позлить Молли и Альбуса, чем отдавая дань традициям и вежливости. — Боюсь, у нас просто нет выбора, кроме как согласиться на ваше крайне своевременное предложение.

— Прекрасно, в таком случае, хватайтесь за этот портключ, — Нотт вытащил из-под полы плаща небольшой стальной обруч, диаметром не более двадцати сантиметров. — Уверяю, маглы ничего не заметят. — Теодор, а за ним и кузены, и близнецы, с облегчением ухватились за обруч. И прежде чем их попытались остановить, они одновременно произнесли:

— Прости, тётушка Мардж, но ты всегда семье предпочитала своих собак.

— Прости, мама, мы не вернёмся домой.

И они исчезли в голубой воронке, снова оставляя всех с носом…

Конец Второго Курса