Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (гет)

Залог семейного счастья в доброте, откровенности, отзывчивости.

Э.Золя

Сириус Блэк

— Предположим, что ты прав, — с изрядной долей сомнения сказал Аберфорт, вытянув ноги под столом. — И где хоть одна гарантия, что мы не влезем в очередную мясорубку?

— Гарантий у нас нет, Аберфорт, — ответил серьёзный Альбус. — Придётся пойти на этот риск.

— О каком риске идёт речь? — вспылил брат. — Когда мы идём на разведку, не зная, что можем там найти, — это риск. Когда мы берём юнцов, совсем ещё зелёных и неопытных, которые могут нас выдать с потрохами, — это риск. Но когда, по твоим словам, мы должны пойти туда, где нас точно размажут, как подтаявшее масло по горячей сковороде, — это безрассудство. И я не хочу в этом участвовать.

— Альбус, — взял слово Грюм, — он в чём-то прав. Если облаву устроили намеренно, в чём я не сомневаюсь, нам следует быть более благоразумными и осторожными. Я понимаю, ты не станешь пренебрегать моими словами, поэтому скажу тебе одно. Ты знаешь, как я ненавижу этого чёртова самозванца с шайкой маньяков и моральных уродов. Также ты знаешь, я делаю всё, что в моих силах, чтобы ликвидировать эту угрозу. Но не стоит терять голову.

— На войне не бывает без жертв, — донеслась удивительно циничная реплика Дожа. — Если хочешь победить, придётся от чего-то отказаться.

— Но не от людей же, — поражённая Макгонагалл, поджав губы, выжидательно глядела на присутствовавших членов Ордена.

Альбус скрестил руки. Его лицо не выражало ничего, кроме усталости. Было довольно поздно, и многие орденцы были солидарны с младшим Дамблдором в желании поскорее убраться восвояси.

— Положение вещей такое, леди и джентельмены, что Лорд Волдеморт начал своеобразную «охоту». Каждый член нашей организации отныне стал его мишенью. Я пока не располагаю информацией, откуда у него сведения относительно нашей кампании по борьбе с ним и её участников, но могу совершенно точно сказать вот что.

Все заметно напряглись в ожидании продолжения речи волшебника.

— Пока мы будем медлить и ссориться, мы будем способствовать Волдеморту в его тёмных делах. Нам нужно сплотиться, а не разделяться. Пока мы не придём к какому-либо консенсусу насчёт планов нашей деятельности, мы будем уязвимы. Зачем подставлять себя под удар, когда нужно заниматься совершенно другими вещами? Давайте же возьмём себя в руки и разработаем некую стратегию. Нам нужно быть предельно осторожными и внимательными.

— А что там с Оушен? — делано небрежно спросил Блэк. — Она жива?

Кажется, этим вопросом интересовался каждый из присутствовавших, но задать его осмелился только Сириус. Дамблдор едва уловимо приподнял брови и ответил:

— К большому сожалению, миссис Оушен сильно пострадала. Её отправили домой, на серьёзное лечение, но, несмотря на оказанную помощь, пару часов назад она скончалась.

Спустя несколько мгновений Дамблдор поднялся на ноги и печально произнёс:

— Друзья. Я предлагаю почтить память Кристал Оушен минутой молчания.

Все встали из-за стола. Слов не находилось.

* * *

После большого заседания дежурными для небольшой уборки в штабе оставили Ремуса и Сириуса. Выполняя такое задание, парни не упустили возможности поболтать. Изрядно уставшие и мечтающие поскорее закончить свою работу, они бездумно поднимали все темы, какие крутились в их головах. Разговор настолько стремительно менял направление, что его участники порой не успевали перестроиться, словно замирая на секунду.

— И как он, говоришь? — Сириус придвинул очередной стул к огромному столу.

Ремус неопределённо пожал плечами и ответил:

— Я не могу ничего сказать. Лили с ним, значит, всё в порядке.

— Да, но они в последнее время частенько вздорят, Лунатик, — Сириус сказал это с таким выражением лица, словно объяснил Ремусу, что дважды два — четыре.

— Это вполне поддаётся объяснению, Бродяга. Он — упрямый олень, никого не хочет слушать. К тому же постоянно думает, что всё в этой жизни должен делать сам. А уж если случается что-то из ряда вон выходящее, он тут же становится в позу.

Раздался негромкий лающий смех Сириуса.

— А она, — продолжал улыбавшийся Люпин, собирая мусор в корзинку, — упряма, как и он. При этом пытается что-то делать сама, хотя иногда не понимает, что делает. Иногда и её эмоциональный барометр зашкаливает, и тогда она и Джим вообще неотличимы.

— Иными словами, два сапога — пара, — подытожил Блэк. — Со Снейпом всё ясно. Кроме одного.

— Чего же?

— Неужели он и вправду изменился? Не могу так сразу начать ему доверять.

— Сириус, ты слишком строг к нему. Раз Сохатый его простил, то ты, по моей логике, тоже должен был несколько поостыть.

— По твоей логике, — усмехнувшись повторил Бродяга. — Когда это я подчинялся твоей логике?

— Да, это я глупость сморозил, — задумчиво отозвался Лунатик, и оба друга фыркнули. — А как там Марлин?

— О, братец мой, всё замечательно! — глаза Сириуса засияли, словно два бриллианта. В душе молодого Блэка растекалось тепло. — У меня теперь персональная горничная, повар и всё, что только может быть!

— Неужели она тебя ни за какие твои шалости не отчитывает? — удивлённо улыбнулся Лунатик.

— Как же, мне достается ещё больше, чем прежде. А самое худшее наказание — это когда она меня лишает самого приятного в семейной жизни.

— Это чего же? Семейного ужина?

— Секса, — Бродяга сел на стул, закинув ногу на ногу, и расплылся в довольной улыбке. — Сразу видно — девушки нет.

Сириус знал Люпина не первый год и прекрасно понимал, что Ремус нисколько на его реплику не обиделся.

— Как-то цинично с твоей стороны, Бродяга, — прыснул Лунатик, сев рядом, пусть и менее вальяжно.

— Это правда, дружище. Если бы ты вкусил этот блаженный плод и познал истинное наслаждение, ты бы иначе заговорил.

Ремус засмеялся и поднялся на ноги.

— Нам пора, пошли. А то нас заждались.

Марлин Блэк

Марлин, уставшая после тяжёлого, изнурительного рабочего дня, разбирала подарочный комплект посуды. В нём были и расписные чашки разного объёма, и так же красиво оформленные тарелки, супница, чайник и прочая столовая утварь. Приятно было осознавать, что это их общее имущество — её и Сириуса. С тех пор, как они поженились, упрёков не только не стало больше — над ними словно летало облако счастья. Не угрюмое, тёмно-серое, а лёгкое, белое, воздушное. Оно словно щитом накрывало их, оберегая от вмешательства недобрых вестей и безрадостных событий. Марлин чувствовала себя по-настоящему счастливой. Пусть она не прыгала до потолка от радости, не плакала от избытка эмоций, не твердила всем и каждому, как ей повезло — она просто жила, осознавая это. Девушка испытывала состояние спокойной благодати. Их семейная пара была из тех, кто был эмоционально сдержан большую часть времени, кто предпочитал выбираться куда-либо на выходные вместе, кто не ревновал друг друга ко всякому прохожему и просто так не устраивал истерики на пустом месте. Воспитание ли, характеры — но в этом они были похожи, что делало их ещё роднее и ближе.

Шкафы для посуды, висевшие на стенах просторной кухни, были набиты до отказа.

— Похоже, это такая свадебная мода, — усмехнулась про себя миссис Блэк. — Не дай Бог, мне придёт приглашение на свадьбу, а в списке подарков будет пункт под названием «Половник от Богемии» или, что ещё хуже, — «Горшочек для запекания от Эмили Генри». Ну что за мода?

Пока девушка сокрушалась о бесполезности огромного количества никому не нужной посуды, к тому же заоблачно дорогой, в окно ударила крупная капля дождя. Затем ещё одна. Постепенно прибавляя в силе, полил дождь. Марлин не любила сырость, поэтому проверила, все ли окна и двери плотно закрыты, после чего зажгла камин в гостиной и заварила чай. Устроившись поудобнее в кресле, девушка вдруг почувствовала острое желание что-нибудь почитать. Посетовав, что приходится покидать нагретое местечко, она встала и прошла в кабинет, где в данный момент никто не работал — он попросту служил пристанищем для множества книг. Отворив дверь и включив свет, волшебница проследовала к столу, что величаво стоял у окна, она поставила на него кружку с чаем, затем отвернулась к стеллажам с книгами. Но её взгляд уже зацепился за что-то необычное, лежавшее на столе. Этим интересным предметом оказался всего лишь конверт. Письмо от Питера. Датировано вчерашним числом. Любопытство пересилило другие чувства, и Марлин прочла письмо. Ничего особенного, на взгляд девушки, в нём не было. Бедняжка Питер сообщал о смерти своей матери и приглашал на похороны, которые состоятся завтра. Но почему Сириус не сообщил ей об этой прискорбной новости? Может, забыл? И ещё одна странность. Питер вскользь упомянул о каком-то Ордене и просил уведомить всех о его скором возвращении. Что бы это могло значить?

Помедлив немного, девушка свернула письмо и убрала на прежнее место, после чего вернулась к выбору книги. Взгляд остановился на «Джейн Эйр», которую Марлин и взяла.

Чтение не клеилось. В голову то и дело лезли различные мысли. У неё не было от Сириуса никаких секретов, они безоговорочно доверяли друг другу всё. Но что тогда всё это значит?

Утихомирив поток бесполезных рассуждений, Марлин возобновила чтение. Чай остался остывать на столе в кабинете.

* * *

— Дорогая, ты дома?

Сириус вернулся. Повесив куртку на крючок в прихожей, скинув туфли, он прошёл в гостиную, где застал Марлин, читавшую очередную книгу.

— Дома. Где же мне ещё быть в такой ливень.

Марлин почувствовала запах одеколона мужа рядом с собой и получила от Сириуса поцелуй в макушку. Она обернулась через плечо и поцеловала его в губы.

— Пока ты будешь в душе, разогрею нам поесть.

Молодая чета Блэков в первый же день совместной жизни условилась не действовать друг другу на нервы, когда один из них не в духе. И не то чтобы Марлин была не в духе, просто… Её терзали сомнения, с которыми она хотела покончить. Видя её озабоченность, муж не стал оспаривать ближайшие планы Марлин, а молча ушел в ванную комнату.

Спустя десять минут оба сидели за столом, поедая стейк из свинины со стручковой фасолью. Первым разговор решил начать Сириус.

— Как твои дела, Мар? Что нового в издательстве?

— Ничего особенного, — спокойно ответила она. — Сегодня удалось сдать статью после миллиона поправок. Я уже думала, что её и в этот раз отвергнут.

— Хорошо, что всё обошлось.

Марлин кивнула.

— А как прошёл твой день?

Сириус, прожевав очередной кусочек мяса, проговорил:

— В министерстве промывают мозг. Грюм устраивает ежедневные разгромы всем и вся, мы уже и дышать при нём не решаемся — он злой, как дракон.

— Очередное задание? — тон девушки стал более оживлённым.

— И это тоже.

Сириус доел свою порцию, вышел из-за стола и подошёл к раковине. Со своего места Марлин могла видеть лишь спину мужа. Повисло молчание, которое на этот раз прервала девушка.

— Что ещё нового?

Сириус обдумывал ответ. Девушка нетерпеливо шевелила пальцами рук, неотрывно глядя на парня.

— Слушай… — странным голосом заговорил Блэк. — Я не хотел тебе говорить, расстраивать тебя.

— Обещаю, я восприму новости абсолютно адекватно.

— У Пита умерла мать. Вчера.

— Мне очень жаль его.

— Мне тоже.

Сириус опёрся руками на бортики раковины. Марлин слышала, как он тяжело дышит, и сама напряглась.

— Почему ты мне вчера не сказал?

Такой простой вопрос не только не успокоил парня, но и взбудоражил его ещё сильнее. Он нервно дёрнул головой.

— Потому что это не приглашение на праздник, Мар. Такие события не оставляют равнодушными, их нельзя сообщить за обедом или в гостях.

— Но я ведь всё понимаю, — с некоторым нажимом произнесла Марлин, затянув слегка распустившийся конский хвост на затылке. — Он твой друг, один из Мародёров. Я знаю, что они тоже часть твоей жизни, как и я, как и Регулус. Но ты мог мне просто сказать. Ты видишь, я же не истерю и не обвиняю тебя, я просто пытаюсь понять причину твоего молчания.

— Мне тяжело говорить об этом, Мар.

— Разумеется, — понимающе кивнула девушка и заметила, как руки Сириуса ещё крепче обхватили раковину. — Но ты можешь мне выговориться — станет легче.

— Не думаю, — с сомнением бросил Сириус и повернулся лицом к девушке. — Послушай. Пит только недавно вырос в моих глазах, я многое чувствую по этому поводу… Просто пойми, ему тяжело — мне тяжело. Конечно, он не Джим, который словно второй я, но Пит мне тоже очень дорог. Я не могу описать словами, что значит его утрата лично для меня, но если ты хочешь, то можешь со мной завтра съездить на похороны.

Девушка кивнула.

— Тогда расскажи мне об Ордене. Что это? Почему ты и об этом не говорил?

— Ах, это… — Сириус усмехнулся и глянул на жену исподлобья. — Я знал, что ты у меня умница, рано или поздно узнаешь…

— По-твоему, хранить секреты от меня и ждать, пока я сама их разоблачу, — это весело? — Марлин неодобрительно хмыкнула и принялась убирать со стола, чтобы сбросить нахлынувшее раздражение.

— Я просто не горел желанием втягивать тебя в это, — с улыбкой, словно маленькому ребёнку, пояснил Блэк. — Я понимаю теперь, как никогда прежде, что ты должна сама сделать выбор. Мне не стоит препятствовать тебе.

— Препятствовать в чём? — девушка непонимающе глядела на парня. — Ты можешь изъясняться конкретнее?

Улыбка Сириуса стала ещё шире.

— Я состою в Ордене Феникса. Это подпольная организация, которая реально борется с Волдемортом, не то что министерство. Если ты хочешь вступить в наши ряды — я не против. Но знай, что это крайне опасно.

Марлин заметно успокоилась. По крайней мере, он не ходил налево.

— Я подумаю.