Красота в глазах смотрящего (джен)

1

Сестра в этот восход просыпается немного раньше него — сквозь сон Кир чувствует, как она осторожно распутывает их конечности и поднимается с широкой лежанки, сооруженной из двух стандартных, сдвинутых вместе. На его плечо падает что-то очень легкое, почти невесомое… перо?

Слышится шуршание, шорох взъерошенного оперения. И, сразу после — досадливое шипение.

Силой выпутываясь из ласковых сетей сна, Кир разлепляет веки и ловит в поле зрения сестру — пусть и под странным углом. Та, сердито подергивая хвостом, — в рулевых перьях видны сразу две прорехи, — перебирает маховые перья в собственном крыле, проверяя, насколько крепко держатся в теле их стержни. Потом раздраженно-беззвучно скалится и, игнорируя все условности цивилизации, чешет ногой бок. На пол осыпаются новые перья.

— Иди сюда, приведу в порядок, — он перемещается из горизонтального положения в вертикальное; удержаться и не закатить глаза оказывается не так уж просто. — А я тебя предупреждал, что скоро линька начнется.

— Делать выводы на основании пары выпавших перьев — нелогично, — тут же выпускает когти Рила. — С таким графиком учебы можно облысеть и не заметить!

— Все, все, успокойся, — он усаживает сестру перед собой и принимается тщательно перебирать перья, начиная с головы и шеи. Некоторые выпадают целиком, у некоторых обламываются стержни. Рила чуть расслабляется, наверняка чувствуя, как утихает надоедливый зуд — неизменный спутник всего процесса линьки.

— …Маховые пока в порядке, — сообщает Кир, отпуская длинное крыло. — Надеюсь, не выпадут все одновременно, как в прошлый раз.

Рила снова шипит, заметно поредевшее оперение встает дыбом. Кир, пользуясь тем, что она его не видит, все-таки утыкается взглядом куда-то в потолок. Ох уж эти инстинкты и повышенные раздражительность и тревожность, тоже неизменно сопутствующие линьке…

Хорошо, что этот процесс настигает его всегда немного позже, чем сестру. Иначе они бы рано или поздно просто подрались.

2⁽¹⁾

— Да чтоб тебя! — по-змеиному зашипел Илья, неосторожно разрушая почти-тишину ночного леса.

Под пальцами на шее было мокро от крови. Реальное ее количество в кромешной темноте новолуния, подкрепленной тенью зарослей, было не разглядеть.

Сами пальцы из-за многочисленных шишек уже плохо сгибались; кое-где засохшая кровь неприятно стягивала распухшую кожу, и от этого понемногу сводящий с ума зуд только усиливался.

— Тише, — шикнул Невер и тут же, сам себе противореча, с размаху ударил рукой. — Он совсем рядом.

— Пока он подойдет, от нас останутся бескровные трупы, — огрызнулся Илья. Пошкрябал ладонью о кору куста, под которым лежал — на секунду наступило облегчение, но потом зуд отвоевал себе прежние позиции. — В этом лесу не одежда нужна, а костюм химзащиты.

Невер умел заставить замолчать одним взглядом — но в такой темноте это умение не работало, и он свистящим шепотом рявкнул:

— Заткнись!

Снаружи их укрытия под чьими-то мощными лапами зашуршало, захрустело. Стало еще темнее, если это вообще было возможно. Илья не видел, но слышал, как Невер снимает реверс с предохранителя…

Писк, наполнявший воздух вокруг, смолк в момент выстрела — сразу после за кустом что-то шумно упало, — и мгновенно возобновился. Невер включил встроенный в реверс фонарик и полез наружу. Илья двинулся следом, но так и застыл, услышав шокированно-проникновенное:

— Твою мать!..

— Что там? — подал голос он, посветил вперед — и заступорился при виде лежащей на траве туши. А, вернув себе дар речи, взвыл: — То есть ты хочешь сказать, что мы полночи кормили комаров для того, чтобы ты в итоге ухлопал вместо монстра гребаного медведя?!

Сомнений не было — монстр, заметив характерное для реверса излучение, должен был уже удирать из леса со всех многочисленных ног. Первая часть миссии кончилась провалом.

— Ошибка вышла… — выпрямившийся Невер поскреб в затылке, не то от неловкости, не то от того, что его укусили и туда тоже. Присмотрелся к передней части медвежьего туловища, добавил задумчиво: — А возможно, и нет.

Из-под туши виднелась тонкая зазубренная конечность, покрытая хитином — как у кузнечика, только раз в пятнадцать крупнее. В челюстях медведь сжимал еще одну такую же — словно он куда-то тащил экзотическую добычу… до своей бесславной кончины.

— Кажется, он сделал всю работу за нас.

— Повезло так повезло, блин, — Илья почесал одну ногу об другую — до наличия одежды комарам вообще не было дела. — Давай его тогда реверсируем, что ли.

— Объекты, на которых применялся режим ликвидации, впоследствии не поддаются реверсированию, — раздраженно отмахнулся Невер. Похоже, его искусали даже сильнее.

Илье на остатках запала очень хотелось съязвить, что обычно больше всех сжирают самого неприятного человека в компании… но спасаться бегством по темному лесу не хотелось еще сильнее.

3

— А как насчет моркови? — устало спросил Стив.

— Один изумруд за стак, — мгновенно сориентировался фермер. И совершенно некультурно поскреб тыльную сторону ладони, прикрытую широким рукавом.

Они так и не отошли от грядки, торговались там, где встретились.

— Эй, ты живой там вообще? — из-за дома библиотекаря высунулась Алекс. — Или зомби сожрали?

Фермер при слове «зомби» едва заметно вздрогнул и снова принялся чесать руку.

— Вот ты мне скажи, — повернулся к подруге всем корпусом Стив, — где, во имя Ада и Края, мы должны взять стак моркови?

Заискрившийся весельем взгляд Алекс сказал все за нее. Что-то понял даже деревенский, хотя мимику людей подобные ему распознавали с трудом:

— Только попробуйте утащить из наших посевов хоть одну морковку! Голема на вас нет!

Алекс подняла руки в примирительном жесте:

— Успокойся, носатый, ничего мы у вас воровать не будем.

Несмотря на все заверения, фермер продолжал с подозрением смотреть на них из-под густых бровей. И почему-то все так же почесывал ладонь.

Стиву на миг показалось, что из-за края рукава деревенского выглянуло гнилостно-зеленое пятно — первый признак заражения после укуса зомби.

Это у них с Алекс укусы, заживая, просто болели и приносили с собой ощущение тошнотворной мути — деревенских они обращали в нежить, и довольно быстро.

Заметив взгляд Стива, фермер резко одернул рукав и принялся с преувеличенным вниманием пропалывать грядку.

Наверное, ему все-таки показалось.

1) Остапа понесло. Остапа очень сильно понесло. По-хорошему, это надо было выкладывать как отдельный драббл, потому что он по размеру вообще не вписывался в рамки движа, но написать ему замену для этого задания я просто никак не успевала.

Вернуться к тексту