О враг мой (джен)

Когда Снейп угрожал Гарри, что тому всё лето придётся чистить котлы, он покривил душой.

Он ни словом не упомянул о том, что Гарри также придётся чистить слизней от слизи, давить жуков, рубить имбирный корень — и, наконец, о самом ненавистном для Гарри занятии: разделке иглобрюхов. Обо всём том, что ему пришлось проделать в первые тридцать шесть часов после своей ночной прогулки!

Конечно, к чести Снейпа следует заметить, что он время от времени давал Гарри перерыв на то, чтобы поесть, поспать или «бесцельно пошляться по дому, в типично подростковой манере разбазаривая время и силы». А к чести Гарри, он не убил этого грязного ублюдка.

Впрочем, он не отказался ещё полностью от этой идеи. Кипя от злости, Гарри яростно кромсал ни в чём не повинный имбирный корень.

Снейп, к счастью, игнорировал его, занимаясь в другом конце лаборатории каким-то хитронавороченным зельем. Гарри нравилось думать, что Снейп не цепляется к нему потому, что у него в руке нож, — но в глубине души он понимал: для того, чтобы отпугнуть умелого мага, нужен кто-то поопасней шестнадцатилетнего подростка с ножиком для нарезки ингредиентов.

Он как раз прицелился отсечь очередной кусок корня, когда Добби с громким хлопком аппарировал в комнату, так что Гарри аж подскочил, едва не попав себе по пальцам. Его сердце заколотилось — на сей раз не от злости. Он повернулся, готовый уже обругать домовика, но вовремя прикусил язык, поддавшись любопытству. За все те часы, что Гарри провёл в лаборатории в последние два дня, Добби ни разу не появился без вызова Снейпа. Конечно, Гарри его за это не винил — даже домовому эльфу вряд ли захотелось бы провести лишнюю минуту рядом с этим отвратительным человеком.

— Профессор Дамблдор и волшебники из Ордена здесь, профессор Снейп, сэр, — торжественно возвестил Добби, преисполненный сознанием важности своей миссии. — И они хотят, чтобы профессор Снейп пришёл на собрание, сэр.

Собрание Ордена? Гарри выпрямился и перевёл взгляд на Снейпа. Тот выслушал Добби так, будто ожидал подобного вызова.

— Хорошо, — ответил он, уменьшая огонь под котлом и одновременно вынимая палочку. — Скажи директору, что я сейчас подойду.

— Вы знали, что сегодня будет собрание Ордена? — выпалил Гарри, без умысла перебив Добби. Он одновременно и нервничал, и был взволнован: наконец в доме появится кто-то, кого ему приятно будет видеть!

Снейп едва скользнул по Гарри безучастным взглядом и вновь обратился к своему котлу, наложив на него какое-то невербальное заклинание, от которого зелье немедленно перестало пузыриться. И вообще перестало делать хоть что-нибудь. Даже поднимавшийся над ним пар застыл, готовый возобновить своё движение по следующему мановению палочки Снейпа.

Вот это классное заклинание! Гарри пожалел, что не знает его. Насколько легче было бы ему на уроках в последние пять лет, если бы он мог заморозить своё зелье на то время, пока будет лихорадочно соображать, что же туда, во имя Мерлина, нужно положить дальше.

Но сейчас ему было не до этого.

— А когда вы мне собирались о нём сказать? — И более важный вопрос: — А Дамблдор разрешил мне прийти на собрание?

Снейп закончил с зельем и повернулся наконец к Гарри. Однако вместо того, чтобы ответить сразу, он скрестил руки на груди и воззрился на него поверх своего большого крючковатого носа. Гарри понимал, что профессор пытается выглядеть угрожающе, и это у него прекрасно получалось, но, честное слово... они столько уже времени провели вместе (пусть даже Снейп по возможности и избегал контактов), что ясно было: если б Снейп собирался его прибить, так уже давно бы это сделал.

— Ну что? — надавил Гарри.

Снейп усмехнулся:

— Что «ну что», мистер Поттер? Не знаю, с чего вы взяли, будто я намереваюсь делиться с вами всеми известными мне подробностями планов Ордена. Тем более, — подчеркнул он, — что членом вышеупомянутого Ордена вы не являетесь.

— Я должен им быть! — заспорил Гарри. — Только из-за того, что Дамблдор…

— Профессор Дамблдор! — рявкнул Снейп. — И при обращении ко мне вы также будете говорить «профессор» или «сэр»! Честное слово, Поттер, если вы не способны уважать тех, кто облечён властью, как вы можете сами ожидать уважения?

— Я уважаю, когда есть за что уважать, — возразил Гарри, специально не добавив «сэр». — И я действительно уважаю Дамблдора! Мне не нужно говорить «профессор», чтобы доказать это!

— О да, разумеется, именно уважение к директору заставляет вас постоянно нарушать установленные им правила.

— Я нарушаю правила только тогда, когда это необходимо…

— А я разглашаю информацию касательно планов Ордена, только когда это необходимо. Разница лишь в том, что в отличие от вас, Поттер, я способен верно судить о степени этой необходимости.

Гарри едва успел возмущённо фыркнуть, как Снейп перебил его вновь:

— Вы, мистер Поттер, всего лишь ребёнок. Самонадеянный, дерзкий, испор… — Снейп запнулся на полуслове, хотя они оба знали, что он собирался сказать.

Но теперь ведь он уже не мог сказать этого? По его лицу было видно, что сам он только сейчас по-настоящему понял, что один из его «основных неопровержимых фактов о Гарри Поттере» был в корне неверным.

Гарри неловко поёжился, внезапно ощутив желание закончить разговор.

— Уважение, Поттер, — строго резюмировал Снейп, впрочем, казалось, растерявший часть своего запала. — Попробуйте как-нибудь на досуге.

С этими словами он немедленно направился к двери, но остановился, не сделав и двух шагов.

— Добби! — рявкнул Снейп, отнюдь не пребывавший в приятном расположении духа. — Разве я не велел тебе сообщить директору, что я сейчас спущусь?

Гарри даже не заметил, что домовой эльф всё ещё был здесь, однако теперь глянул вниз и увидел, как Добби увлечённо наблюдает за ними своими огромными глазищами.

— Добби очень сожалеет, профессор Снейп, сэр! Добби сурово накажет себя за это! — С этими словами Добби устремился к ближайшему котлу из тех, что были составлены у стены, и затянул своё обычное: — Плохой Добби! Пло…

Гарри кинулся к нему, чтобы остановить: эльф, казалось, вот-вот начнёт биться головой о котёл.

— Э-э, Добби, не надо! Всё в порядке, не нужно себя сейчас наказывать. Может быть, ты просто… э-э, пойдёшь?

— Добби передал профессору Снейпу его сообщение, Гарри Поттер, сэр. Добби нельзя уходить, пока он не передаст Гарри Поттеру и его сообщение тоже!

— Сообщение для меня? — Гарри воспрянул духом. Может, его тоже зовут на собрание?..

Добби яростно закивал, хлопая ушами от энтузиазма:

— Добби послали сообщить Гарри Поттеру, что его Висли здесь!

Гарри в недоумении нахмурился:

— В каком смысле вис… — И внезапно широкая улыбка расплылась по его лицу. — А, Рон? Рон здесь? А где, внизу?

— Всё, Добби. Можешь идти, — приказал Снейп, прежде чем Добби успел ответить, и домовик, не теряя времени, аппарировал от греха подальше.

— Приберите здесь всё. Живо, — распорядился Снейп и с нетерпением ждал, когда Гарри выполнит приказание.

Гарри был только рад это сделать: хотелось как можно скорее встретиться с лучшим другом после нескольких недель, когда все контакты ограничивались одной совиной почтой. Даже то, как нетерпеливо и раздражённо Снейп постукивал пальцем, не могло стереть улыбку с его лица.

И он не был разочарован: всего лишь через несколько минут, едва он сбежал вниз по лестнице, его заключили в удушающие объятия: впрочем, то был не ожидаемый приятель, а невысокая лохматая девочка.

— Гермиона! А ты что здесь делаешь?

Гермиона отстранилась, но лишь для того, чтобы схватить его за руку и потащить обратно вверх по лестнице к его собственной спальне. Он кинул напоследок беглый взгляд в сторону кухни — и увидел удаляющуюся тёмную фигуру Снейпа.

Гермиона не говорила ни слова, пока не затянула его в спальню и не закрыла дверь.

Веснушчатое лицо Рона ухмыльнулось ему с кровати:

— Я говорил ей не набрасываться на тебя сейчас, дружище. И как она, справилась?

— Рональд! У нас есть более важные темы для разговора! — Гермиона повернулась к Гарри и протянула ему сложенный пергамент, задыхаясь от возбуждения: — Твои результаты экзаменов прибыли!

Гарри рассмеялся: наконец-то он снова видит своих друзей! Он жадно потянулся за пергаментом, устраиваясь на краешке своей кровати, чтобы посмотреть оценки. Странно, однако: никакого конверта не было. Он поднял глаза в немом вопросе.

Рон и Гермиона, которая тоже присела на кровать, выглядели слегка смущёнными.

— Мы не хотели подсматривать, Гарри, правда, — поспешила объяснить Гермиона. — Но… ну, профессор Дамблдор этим летом посылал все твои школьные письма мистеру и миссис Уизли. Он попросил их купить для тебя на Диагон-Аллее всё, что нужно в этом году для школы, понимаешь… и они не могли бы узнать, какие учебники тебе взять, не зная, какие ты получил оценки…

Казалось, она ожидает от него такой же вспышки гнева, как во время их первой встречи прошлым летом. Возможно, именно поэтому Гарри не так уж рассердился, что не первый прочитал собственную почту. К тому же он не знал, сколько Рон и Гермиона пробудут у него в гостях, и ему не хотелось тратить это короткое время, ругаясь с ними.

Для этого у него был Снейп.

Итак, он поспешно развернул пергамент. В общем, результаты СОВ были не такими уж страшными: он ожидал худшего. Он завалил Прорицания и Историю магии, что было неудивительно, и получил «Приемлемо» по Астрономии. Но почти по всем остальным экзаменам у него было «Выше ожидаемого». Кроме Защиты от тёмных искусств, по которой стояло «Превосходно»!

Гарри даже засмеялся от облегчения… пока не сообразил, что он не набрал необходимого балла по Зельеварению, чтобы попасть на продвинутый курс к Снейпу. А без этого курса можно расстаться с надеждой на то, что его примут в школу авроров.

Смех замер у него на губах, и под ложечкой заныло от разочарования. Он и сам понимал, что его оценка будет недостаточно высокой, но всё равно… увидев её на бумаге, чёрным по белому, Гарри прямо-таки чувствовал, что его мечты стать аврором рассеиваются как дым.

— А у вас по Зельям что? — захотелось ему узнать.

— «Приемлемо», — ответил Рон, и одновременно Гермиона сказала: — «Превосходно».

Кто бы сомневался. Ну, по крайней мере, они с Роном оба пролетели. Он сложил свои листки, стараясь отогнать разочарование, когда Гермиона нарушила молчание:

— Вот список учебников из Хогвартса. Мы с Роном купили тебе их, чтобы ты мог начать готовиться к следующему году. Тут Чары, Трансфигурация, Защита и Гербология. Честно говоря, мы с миссис Уизли не были уверены, что ты собираешься продолжать Гербологию, но решили рискнуть… а, и я сказала ей, что, возможно, лучше пока не брать Уход за магическими существами, потому что была не уверена, что ты будешь его продолжать. — Ей было явно неловко за своё сомнение в том, что Гарри обеими руками ухватится за возможность посещать занятия Хагрида (не то чтобы она ошиблась, — подумал Гарри). — Астрономия… ну, тут, конечно, под вопросом, но там мало у кого проходные баллы были, и я подумала, что, возможно, профессор Синистра…

— Гермиона! — Гарри прервал её вдумчивый монолог, но тут же смягчил голос: ведь подруга столько усилий вложила, консультируя миссис Уизли по поводу его предпочтений в учёбе! — Спасибо, Гермиона. Я… я не могу дождаться, чтобы посмотреть свои учебники.

Рон кашлянул, что подозрительно напоминало попытку замаскировать фырканье, и Гарри постарался не встречаться с ним глазами, чтобы не потерять серьёзного выражения лица.

Гермиона просияла:

— Пожалуйста, Гарри!

— Ну, с этим разобрались, а теперь… — встрял Рон, пока Гермиона снова не направила разговор в академическое русло. — Нам позволили остаться только до собрания Ордена, и надо много чего рассказать.

Наконец-то! Гарри с нетерпением подался вперёд:

— Есть какие-то новости о Волдеморте? О Пожирателях? Чем занят Орден? А Министерство вообще что-нибудь делает?

— Недостаточно делает, это уж точно! — запальчиво воскликнула Гермиона.

— Да мы сами ничего не знаем, приятель, — признал Рон. — Так, кусочки и обрывки разговоров, которые удалось подслушать у меня дома. Иногда даже хорошо, что дом у нас такой маленький! Потом, Фред и Джордж теперь в Ордене и с удовольствием разбрасываются намёками, хотя им и велели ничего нам не рассказывать.

— Подожди… так Гермиона что, у тебя сейчас живёт, что ли?

— Ну, не всё лето, — пояснила Гермиона. — Так, иногда заезжаю на денёк-другой. Мои родители меня почти не видят последние два лета, а после того как их предупредили из школы о растущей угрозе со стороны Волдеморта… в общем, они очень настаивали, чтобы мы проводили больше времени семьёй в этом году.

— Ну да, это логично. — Гарри и не задумывался раньше, как должны были воспринимать угрозу войны семьи магглорождённых учеников. Его-то родственникам плевать было, жив он или умер. Наверное, это страшно — осознавать, что ты в опасности, и при этом даже не быть частью мира, от которого эта опасность исходит. А затем, когда в конце лета тебе приходится отпускать своего ребёнка назад в этот самый мир…

Рон тем временем продолжал говорить:

— Ну, то есть ты, судя по всему, не слышал про Азкабан.

— Азкабан? — очнулся Гарри. Люциус Малфой! — Оттуда кто-то сбежал? — Он уже знал ответ.

Кивок.

— Почему об этом не написали в газетах?

В своём заточении на Гриммо Гарри не видел никаких газет, но несколько выпусков «Придиры» и «Ежедневного Пророка» получил ещё у Дурслей, и ничего подобного там не было. Фактически вообще ничего, что свидетельствовало бы об активизации Пожирателей Смерти: лишь статья за статьёй, утверждающие, что Волдеморт точно-точно вернулся, и перечень мер безопасности и подготовки к предстоящей войне. Но про саму войну не было ни слова, и от этого хотелось биться головой об стену.

— Написали — вот! — Гермиона раздражённо бросила Гарри экземпляр «Ежедневного Пророка», раскрытый на предпоследней странице.

Гарри проглядел страницу и в замешательстве поднял глаза:

— «Одинокая ведьма ищет колдуна, любящего кошек», — при чём тут Азкабан?

— Да на другой стороне, Гарри! В левом нижнем углу. Видишь? Ну вон, маленькая статья снизу!

«Маленькая» — это было ещё слабо сказано. Гарри пришлось сощуриться, чтобы разобрать крошечный шрифт:

Волшебная тюрьма подвергается реконструкции

«Азкабан, самая надёжная магическая тюрьма, в ближайшие месяцы будет закрыта для посетителей, включая членов семей заключённых, в связи с проверкой и реформой мер безопасности в свете надвигающейся войны. «Не о чем беспокоиться. Абсолютно не о чем, — заверил Министр магии в эксклюзивном интервью, данном «Ежедневному пророку». — Безопасность магического мира является нашей первоочередной задачей!»

Ожидается, что Азкабан будет вновь открыт к концу года, с кардинально улучшенной системой управления и повышенными мерами безопасности».

— И это всё? — недоверчиво спросил Гарри. — Тут ничего нет про побег. Даже намёка.

— Вот именно, — фыркнула Гермиона. — Отрицать, что Волдеморт вернулся, больше нельзя, так что теперь они скрывают ужасное положение дел, заверяя всех, что мы в полной безопасности, пока за нами присматривает Министерство!

— Пытаются избежать массовой истерики, как говорит моя мама, — вставил Рон, искоса поглядывая на Гермиону.

— Да, и из-за этого люди только расслабляются, не понимая опасности! — добавила Гермиона. — Проверка мер безопасности, надо же! Да потому и понадобилось их проверять, что при текущих мерах у них куча народу сбежала! И теперь они вынуждены запретить посещения, чтобы никто не узнал. Надеются выиграть время, чтобы попытаться отловить всех беглых заключённых, не поднимая шума!

— А что они имеют в виду под «улучшенной системой управления»? — спросил Гарри, снова заглянув в статью.

— Дементоры ушли, — ответил Рон. — Отправились к Волдеморту, все как один. Собственно, потому и побег произошёл.

Гарри вскипел.

— Так почему же дементоров не вышибли из Азкабана, как только стало ясно, что Волдеморт вернулся? — заорал он.

К счастью, его вспышка гнева не шокировала друзей, которые и сами, казалось, были обозлены не меньше — особенно Гермиона.

— Ну, видимо, министр слегка отвлёкся: ему же надо было кресло из последних сил удерживать, и всё такое, — сухо откликнулся Рон.

— Это ещё не все новости, Гарри, — поспешно продолжила Гермиона, прислушиваясь к шуму внизу. Похоже, сегодня Орден не собирался заседать долго. — Но мы ещё хотели узнать, как у тебя дела. Профессор Дамблдор сказал родителям Рона, что ты будешь жить здесь… ну, с профессором Снейпом. — В голосе Гермионы послышалось недоверие, хотя, увидев, как Гарри со Снейпом вдвоём спустились с лестницы, она должна была убедиться в этом.

— Да, — проворчал Гарри, не скрывая своего отвращения. — Только я и старый добрый Снейп. Плюс миллион и одно задание по приготовлению мерзких ингредиентов для зелий.

Гермиона сочувственно положила руку Гарри на плечо, но Рон проявил меньше деликатности:

— О чём Дамблдор вообще думает? Снейп же тебя ненавидит! Наверное, я уже не увижу тебя жив…

— Я уверена, что директор преследует только твои интересы, Гарри, — прервала его Гермиона, бросив на Рона строгий взгляд. — Снейп же всё-таки в Ордене. Ты слишком важен для директора, чтобы он мог оставить тебя с кем-то, кто не сможет тебя должным образом защитить.

— Ага, но кто будет защищать его от Сней… Ай! — Рон потёр руку и сердито глянул на Гермиону.

— Гарри, скажи, как ты справляешься с… ну, со всем остальным, — помявшись, попросила Гермиона. Она по-прежнему держала руки в угрожающей близости от Рона.

По её чрезмерно озабоченному взгляду не составляло труда догадаться, куда она клонит.

— Всё в порядке, — быстро ответил Гарри. — Правда, всё хорошо, Гермиона, — добавил он, увидев, что она готова проявить большую настойчивость. Ему совсем не хотелось обсуждать сейчас, как он горюет по Сириусу. А может быть, и вообще никогда. Ничего ведь уже не изменить.

— Я… э-э… я хотел поговорить с вами, — добавил он, зная, что это заставит Гермиону на время забыть про Сириуса. — О том, что Дамблдор сказал мне в конце семестра. О пророчестве.

И действительно, его друзья тут же сделали стойку и приготовились слушать.

Об этом он ведь тоже думал, проводя лето у Дурслей… особенно когда пытался отвлечься от мыслей о Сириусе. Дамблдор же не говорил, что о пророчестве нельзя никому рассказывать, да и вряд ли он был бы против. В конце концов, Гарри нуждался в своих друзьях — и не смог бы целый год держать подобные вещи при себе.

— Ну, понимаете… то пророчество, что разбилось в Министерстве… его сделали при Дамблдоре.

— Он пересказал тебе его, Гарри? То есть… ты знаешь, о чём оно? — выдохнула Гермиона.

Гарри кивнул, и его друзья снова затаили дыхание.

— Там говорилось… что я должен убить Волдеморта. Сам. Или он должен будет убить меня.

И Рон, и Гермиона выглядели одинаково шокированными.

— Гарри… ох, Гарри, — снова выдохнула Гермиона. — Почему… почему ты так решил? Что там говорилось дословно?

Гарри процитировал пророчество. Он столько раз прокручивал его в голове с тех пор, как впервые услышал!

В комнате воцарилась тишина. Наконец Рон пробормотал:

— Ни фига себе.

— Ага, — согласился Гарри.

К сожалению, на этом обсуждение пришлось прервать, поскольку внезапно раздался стук в дверь — и в комнату заглянула миссис Уизли.

— Гарри, дорогой! — воскликнула она и немедленно заключила его в материнские объятия. — Как у тебя дела? — Не дожидаясь ответа, она слегка отстранилась и запричитала: — Кожа да кости, голубчик ты мой, кожа да кости! Ну, это мы немедленно исправим. Все за мной! Собрание Ордена закончено, и нас ждёт славный обед!

С этими словами она увлекла всех троих вниз по лестнице, а затем в кухню, где всё ещё толклась большая часть Ордена: кто был занят серьёзным разговором, кто просто весело болтал.

— Гарри! — окликнул Фред. Вместе с Джорджем они ринулись через комнату ему навстречу, а за ними Ремус, Тонкс и ещё несколько человек.

Мрачный настрой Гарри сам собой развеялся, когда он увидел знакомые лица, услышал их радостные приветствия. «Вот таким должно быть настоящее лето», — думал он, поглощая ужин и глядя на улыбающиеся лица вокруг.

Однако ужин закончился слишком быстро, и не успел он оглянуться, как уже пора было прощаться.

— Да, Гермиона, я обещаю писать. Да, я клянусь, что буду есть пять раз в день, миссис Уизли! Да, Рон, ты можешь взять мою метлу, если… ну, если что.

Не перебивая Гермиону, снова принявшуюся отчитывать Рона, Гарри помахал всем рукой и опять остался один. Впрочем, теперь, когда он поделился частью своих горестей, он уже не чувствовал себя таким одиноким.

Гарри побрёл назад в лабораторию, где, как он догадывался, Снейп уже ждал его с недорезанным имбирным корнем. Однако теперь, берясь за ненавистную работу, Гарри улыбался.

Да, он не один.

И как хорошо, когда ему иногда об этом напоминают…