Двадцать лет выдержки (гет)

Стаканы я мою здесь, господа,

Как вам знать, кто я на самом деле?

Б. Брехт

(Перевод С. Апта)

Эта проклятая должность — он всё-таки умудрился заполучить её! Мы отметили это событие скромно, почти по-семейному. После прошлогодних ссор, о которых мы оба старались не вспоминать, Тамплиер был непривычно вежлив, даже Кики не задирал. Но праздник, как мы ни старались, не удался. Я уже усвоила, что со всеми учителями ЗОТИ к концу года что-нибудь случается. Мой друг тоже отлично это знал, он знал гораздо больше моего и явно что-то не договаривал. Насторожила фраза, которую он произнёс, хотя я ни о чём не спрашивала: «Теперь уже всё равно, теперь — можно». Война подступала всё ближе к порогу Хогвартса, и все были смертельно измотаны. Дамблдор где-то покалечил руку и теперь стремительно дряхлел, теряя силы буквально на глазах. Вернувшися в школу Слагхорн, хоть и не потерял свой лоск и манеры, тем не менее, стал дёрганным и подозрительным. Северус за последние три года постарел, казалось лет на десять, и выглядел куда старше своих тридцати шести. Одна я знала, как тяжело ему даётся его двойная жизнь.

И вдруг — совершенно неожиданно для себя — я оказалась в самой гуще событий. В «Три метлы» ни с того ни с сего явился младшенький Малфой — Драко. Раньше-то он моё заведение не особенно жаловал, считая это ниже своего достоинства, а теперь вот пришёл. И, что интересно — один, без свиты и без подружки. День, правда, был не воскресный, и никого из школяров в деревне быть просто не могло. Драко, судя по всему, покинул Хогвартс тайно, воспользовавшись одним из «запасных» выходов. Он выглядел подавленным и вёл себя, что называется, «тише воды и ниже травы». Периодически поглядывая в мою сторону, он, казалось, что-то прикидывал в уме. Сначала я решила, что он пополнил ряды моих воздыхателей. Ну, не то чтобы влюбился, а, скорее, наслушавшись сплетен, возжелал доступной любви зрелой женщины. Возможно, у парня проблемы по этой части, откуда я знаю? Когда он, улучив момент, спустился за мной в винный погреб, я была абсолютно уверена, что сейчас последуют определённые предложения, а то и «военные действия». Я вовсе не собиралась изменять Тамплиеру с его любимчиком, поэтому приготовилась потактичнее объяснить парнишке, что он обратился не по адресу. И тут обнаружила, что прямо мне в лицо смотрит остриё его волшебной палочки.

— Империус! — произнёс он дрожащим от волнения тенорком.

Размечтался, гадёныш! Чтобы накладывать Непростительные, мало произнести нужное слово. Нужна абсолютная уверенность, что ты можешь и действительно желаешь это сделать. А Драко, как видно, совершенно не умел подчинять себе людей. Он, конечно, привык командовать, но теми, кто и так был покорен, кто преклонялся перед его «чистой» кровью или перед деньгами его папочки. Куда ему было до взрослой, уверенной в себе тётки вроде меня, к тому же, прожженной торговки, которая за многие годы выработала своего рода иммунитет ко всяким посягательствам! В общем, этот придурок добился только одного: жутко меня разозлил. Значит, по-хорошему даже пробовать не стал, закомплексованный ты наш! Ну, держись! Сейчас я тебе немного подыграю, а потом — с треском и позором вышвырну за дверь!

Я слегка прислонилась к стене, постаравшись придать телу расслабленную позу, а взгляду — бессмысленное выражение. И стала ждать, что будет дальше. Но продолжение обмануло даже самые смелые мои ожидания. Драко с важным видом расстегнул левую манжету и продемонстрировал Метку. Моргана! Я же не хотела лезть в политику! Но теперь отступать было поздно: убить он меня не убьёт, но обязательно сообщит другим «упсам», а это ещё хуже.

— Отныне ты будешь служить воле Тёмного Лорда!

Я тупо кивнула. Зачем этот пафос? Я же под «империусом», значит, мне должно быть глубоко фиолетово, кому служить! Да хоть кошке Филча!

— Ты будешь беспрекословно выполнять все мои приказы, и никому не станешь о них сообщать!

Я снова кивнула. Очень интересно, что это будут за приказы!

— Первый приказ: если в Хогсмиде объявится Дамблдор, немедленно сообщать мне.

Я кивнула в третий раз. Банально. И этот туда же! Слышала бы его моя несостоявшаяся подружка Долорес Амбридж! Немедленно сообщать? А как он это себе представляет? Я, что, совушек с докладами ему отправлять буду?

Драко достал из кармана галеон, протянул мне.

— Монета зачарована. На ней можно писать короткие сообщения. У меня вторая, я смогу их прочесть. Если я вызову тебя на связь, монета станет горячей. Поняла?

— Да.

Протеевы чары! Как же, наслышаны. Северус рассказывал, как в прошлом году что-то подобное использовал пресловутый «Отряд Дамблдора». Ничего своего придумать не мог, плагиатор несчастный. И галеон, естественно, фальшивый, вон, лёгкий какой!

Парень застегнул манжету и выскользнул из погреба. Я немедленно связалась с Северусом через наш секретный камин.

— Ты знаешь, что учудил твой любимчик?

— Кто? Поттер?

— А ты уже и его полюбил? Нет. Малфой.

Тамплиер был у меня через несколько минут. Слушая мой рассказ, он всё больше мрачнел.

— Ты понимаешь, какую опасную игру затеяла?

— А что мне было делать? И потом, если бы я сразу ему не подыграла, он пошёл бы вербовать бы кого-нибудь ещё. Парня арестуют?

— Нет, ни в коем случае. Дамблдор… ну, в общем, он ожидал от него чего-то подобного. Моя задача — только следить за Драко, чтобы он не наломал дров.

— Значит, ты разрешаешь мне притвориться его сообщницей? — Я не верила своему счастью. — Значит, я, наконец, смогу быть тебе полезной?

Северус развернул меня к себе, цепко взяв за плечи.

— Только потому, что у нас нет выбора. Будь предельно осторожна, Роз. Запомни: одна твоя ошибка, и вы с ним — покойники. Оба.

Так я тоже стала тайным агентом. Сначала в этом не было ничего страшного: я старательно сообщала Драко о каждой пинте медовухи, выпитой директором, потом отчитывалась перед своим ненаглядным, и все были довольны. Но в середине октября, в день первого разрешённого похода школяров в деревню, младшенький Малфой заявился ко мне в заведение, но в зал заходить не стал, а вызвал меня к «чёрному ходу». Мой «повелитель» явно старался скрыть ото всех свой визит в Хогсмид, и меня это насторожило. Что он затеял? Но вскоре всё стало ясно: с самым зловещим видом он вручил мне какой-то подозрительный свёрток.

— Сейчас ты пойдёшь в дамскую комнату, дождёшься там какую-нибудь девушку и наложишь на неё «империус» …

Вот интересно: может ли человек наложить «империус», если он сам под ним находится? Вопрос философский! Надо будет спросить у Северуса!

— …и прикажешь ей отнести это в школу и вручить Дамблдору. Ни ты, ни она не должны прикасаться к тому, что лежит в свёртке. Ты поняла меня?

Я кивнула. Единственное, что я поняла, мой бедный мальчик — это то, что у тебя с головой не в порядке. Даже если моей жертве удастся пронести «подарочек» через школьные кордоны, неужели ты думаешь, что твой адресат столь наивен, чтобы хвататься за него голыми руками? И всё же я не могла исполнить такой приказ, нельзя было подвергать опасности школьников и чрезмерно надеяться на бдительность директора. У него, вон, рука какая чёрная! Тоже, видимо, за что-то схватился, наплевав на осторожность! Пришлось импровизировать на ходу. Я действительно устроила в туалете засаду. Первой желающей «припудрить носик» оказалась семикурсница Кэти Белл, охотник гриффиндорской команды по квиддичу. У меня «империус» получился качественнее, чем у Драко. Далее я трансгрессировала вместе с ней в мою спальню, переодела девушку в свою самую уютную пижаму, и велела ей спать. А сама приняла Оборотное зелье с её волосом, переоделась в её одежду и вызвала Кики.

— Немедленно разыщи профессора Снейпа, и передай ему, чтобы сам перехватил меня на входе. Я сейчас — Кэти Белл. К моему свёртку нельзя прикасаться.

Через минуту я вышла из дамской комнаты, вернулась за столик Кэти, оставила плату за пиво для самой себя (прибавив на чай, чтобы и другие воспользовались примером) и засобиралась в школу. Всё, что требовалось — дойти до ворот Хогвартса. Там меня остановят и отберут опасную ношу. Тогда никто не пострадает, а Драко не заподозрит неладное, признав, что придуманный им план был, мягко говоря, не совсем удачным. Я шла быстрым шагом, не обращая внимания на мокрый снег и усиливающийся ветер, и стараясь не вступать ни с кем в беседы. Но, на мою беду, подруга Кэти, Лианна, решила проявить бдительность.

— Кэти, откуда это у тебя? Не помню, чтобы ты что-то покупала!

— Не твоё дело. Попросили передать.

— Но нам нельзя ничего приносить в школу!

— Тебя это не касается, Лианна!

Тут, уворачиваясь в очередной раз от порыва ветра, я оглянулась и увидела, что за нами идёт ни кто иной, как Гарри Поттер, вместе с Роном Уизли и Гермионой Грейнджер. Нет, у парня просто талант появляться там, где пахнет жареным! Вот будет рад Северус, когда выйдя мне навстречу, в очередной раз столкнётся нос к носу со своим «трудным счастьем»! Но тут уж ничего не поделаешь!

В принципе, было неплохо, что ребята понимают опасность моего «пакетика». Точнее, было бы неплохо, если бы всё ограничилось только душеспасительными беседами. Но эта дурочка Лианна решила отнять у меня «подарок», а бумага подмокла и начала рваться. Я не должна была допустить, чтобы девчонка прикоснулась к его содержимому. Пришлось устраивать спектакль, да такой, чтобы самый тупой зритель понял: того, что в пакете, трогать нельзя. Ни под каким видом!

Отшвырнув свою ношу подальше, я набрала в лёгкие побольше воздуха и с самым омерзительным визгом, на какой была способна, трансгрессировала вертикально вверх. Так обманывать своё тело могут только члены клуба «Кузнечиков» — мастера прыжков в пространстве. Фокус в том, что несколько секунд после такой трансгрессии человек как бы висит в воздухе. Как облако пыли из-под копыт гиппогрифа. Гравитационное поле воспринимает его как единую массу не сразу после перемещения, а с некоторой задержкой. Или вроде того. Этому трюку когда-то научил меня Иолай, мой покойный супруг, и вот, надо же — пригодилось. Получилось очень эффектно. К тому моменту, когда я прекратила орать и плюхнулась на землю, окружившие меня гриффиндорцы прониклись, что и со мной, и с пакетом нужно обращаться очень осторожно. В результате меня до школы донёс Хагрид, а «подарочек» — Поттер, ну куда же без него!

Когда широко шагающий великан, намного опередив подростков, оказался у ворот Хогвартса, мой драгоценный слизеринский декан, грубо оттолкнув Филча, ринулся нам навстречу. В своей неизменной мантии, развевающейся на ледяном ветру, он походил на пиратский бриг под чёрными парусами. И внушал такой же ужас. Даже я оторопела, хотя видела его всяким. Злится на меня? Или всё-таки волнуется?

— Профессор Хагрид, извольте объясниться!

— Профессор Снейп, тут вот какое дело. Нашу Кэти, то есть мисс Бэлл… прокляли её, в общем. Через какую-то штуку. Вон, ребятишки подобрали пакетик-то. — По голосу я поняла, что добрый лесничий готов расплакаться, да жаль, носовой платок достать не может — руки заняты.

Увидев, кто конкретно из ребятишек «подобрал пакетик», Северус стиснул зубы, чуть ли не со скрежетом. Несколько секунд он решал дилемму — что следует сделать в первую очередь: то ли отобрать у Поттера опасную игрушку, то ли разобраться, что случилось со мной и с Кэти. Когда к нашей группе присоединилась встревоженная МакГонагалл, он принял решение.

— Хагрид, девушку — в мой кабинет. Нужно немедленно остановить действие проклятия. Минерва, у Поттера в руках опасный артефакт, который следует изъять. К тому же, ваши студенты, похоже, были свидетелями происшедшего.

Декан Гриффиндора возмущенно поджала губы:

— По какому праву, Северус, вы здесь раскомандовались? Это я, а не вы, исполняю обязанности директора в его отсутствие. Кэти — это тоже моя студентка. И я считаю, что ей лучше помогут в Больничном крыле!

— По праву преподавателя Магической защиты! Черт побери, Минерва, вы что, сомневаетесь в моей компетенции? Или, может быть, вы или мадам Помфри более сведущи в Тёмной магии? Вы хотите спасти девушку, или нет?

Я поймала себя на том, что впервые за столько лет наблюдаю своего Тамплиера, так сказать, «на рабочем месте», среди коллег и школяров. И не позавидовала ни тем, ни другим! Сплетники не преувеличивали заслуг «ужасного профессора Снейпа», они их преуменьшали! МакГонагалл, между тем, неожиданно сдалась.

— Да-да, вы правы, наверное. Я просто, честно говоря, не ожидала… вы так волнуетесь о Кэти! Прошу простить меня, — и торопливо сбежала по лестнице навстречу Поттеру и его друзьям.

Так я в первый и, возможно, в последний раз оказалась в комнате, которую раньше видела только через окошко камина. Но времени, чтобы любоваться её мрачным аскетизмом у меня не было. Едва Хагрид оставил нас одних, уложив меня на черный кожаный диван, Северус склонился надо мной, требовательно заглядывая в лицо:

— Мисс Бэлл?

Я нехотя поднялась, потирая ушибленный при падении локоть.

— Лучше — мадам! Да я это, Сев, я!

— Ты трогала ту дрянь? Или кто-нибудь из школяров?

— Нет, что ты!

— Тогда немедленно рассказывай, в честь всего весь этот цирк! Хочется верить, что ты затеяла его по веской причине!

К вечеру того же дня всё уладилось. Настоящая Кэти, живая и здоровая, была освобождена из-под моего заклятия и помещена от посторонних глаз в Больничное крыло. Она помнила только, как зашла в туалет в «Трёх мётлах», что, собственно и требовалось, чтобы не раскрыть ни меня, ни Драко. Не знаю, что сообщил Северус Дамблдору, но сразу по его приезду девчонка была отправлена на вынужденные каникулы. Всем, естественно сказали, что она угодила в Мунго. «Подарочек» оказался очень качественно проклятым опаловым ожерельем. Северус, исцеляя мои ушибы и ссадины, полученные при падении, объяснил, что если бы я действительно дотронулась до этого замечательного украшения, дело не закончилось бы прыжками и воплями. Скорее всего, «Мётлы» остались бы без хозяйки. И всё же тот вечер я была на седьмом небе от счастья, потому что, хоть и не сразу, удостоилась-таки от любимого благодарности и сдержанных похвал.