Banking on Her (Доверься ей) (гет)

На следующее утро Гарри снова проснулся в своей огромной кровати. И опять не один — к нему крепко прижалась невеста. Правда, на сей раз она тоже лежала под одеялом. Небольшая проверка при помощи рук (у девушки вырвался довольный вздох) и, к огромному облегчению, выяснилось, что они хотя бы в пижамах.

— Гермиона, что ты тут делаешь?

Очевидно, та ещё не до конца проснулась, но в её сонном бормотании удалось разобрать что-то про ночной кошмар.

— Любимая, мне жаль, что тебе приснился кошмар, но надо вставать. Если твой папа застанет нас в таком виде, плохие сны станут твоей самой маленькой проблемой.

Приподнявшись на локте, Гермиона немедленно поправила жениха:

— Нет, это у тебя был кошмар. А избавился ты от него только когда обнял меня.

— Теперь понимаю. Но пока нас не поймали, тебе всё равно надо уходить.

Однако девушка прижалась к нему ещё плотнее.

— Успокойся, мы не одни.

Поттер повернул голову и только сейчас заметил крупную чёрную собаку, которая клубком свернулась на диване. Бродяга храпел, поэтому у Гарри появился шанс поговорить о том, что сейчас его интересовало больше всего.

— Гермиона, вчера вечером ты сказала...

Невеста потянула его вниз, заставляя лечь рядом — она не хотела упускать ни крупицы тепла. Тем более, что новости у неё не слишком весёлые, поэтому хочется быть к любимому как можно ближе.

— Гарри, пока мы не услышали ответа мадам Боунс, говорить не о чем. Если есть другой способ извлечь из тебя эту штуку, обсуждать будет нечего. А если нет — то и не придётся.

Тот уже собирался возразить, но Гермиона его поцеловала.

— Чтобы меня спасти, ты нырнул в холоднющее озеро и сражался с тритонами. А я буду стоять в стороне, если Министерство попытается тебя забрать, чтобы убить? Не в этой жизни. Тем более, когда у меня есть шанс тебе помочь.

— Ты же понимаешь, что твои мама и папа ни за что не согласятся? И я нисколько их не осуждаю. Не хочу, чтобы из-за меня вы поссорились. Пожалуйста, не заставляй меня.

— А ты помнишь, что сказал Рону как-то за завтраком? — Девушка в который уже раз продемонстрировала феноменальную память и процитировала: — "Ты — мой друг, но Гермиона — тот человек, рядом с которым я хочу прожить всю жизнь. Чувствуешь разницу?" Но это работает в обе стороны. Для меня кольцо, которое ты надел на мой палец, это знак, что мы поженимся, у нас будут дети, и мы проведём всю жизнь вместе. А что это значит для тебя?

— Если всё так и случится, сбудется моя самая заветная мечта.

— Вот и хорошо. Ко всему, кроме детей, я готова прямо сейчас. Да, наш возраст, пожалуй, против нас, но мы чувствуем себя старше своих лет. Вспомни только всё дерьмо, через которое нам пришлось пройти вместе.

Теперь настала очередь Гарри целовать невесту.

— А ещё я припоминаю всё хорошее, что между нами было. И самое лучшее — это, конечно же, последние рождественские каникулы. Я хочу быть с тобой, Гермиона. Больше, чем ты можешь себе представить. Но не желаю, чтобы мы кого-то потеряли. Я имею в виду наши семьи. Сириус и Тонкс, твои папа и мама… Разве это так много?

— Достаточно, чтобы организовать список.

Они так сильно увлеклись, что не заметили, как в спальню вошла Тонкс и уселась рядом с улыбающимся Сириусом. Именно он и произнёс последнюю фразу.

— Нет, Гарри, это не слишком много. Просто далеко не всё можно получить прямо сейчас. И что ты об этом думаешь?

— Если мы хотим, чтобы нас считали взрослыми, то и вести себя должны как взрослые. Отец Гермионы так и не нашёл время со мной поговорить. А ведь обещал! Думаю, сейчас — самое подходящее время. Мне надо обсудить с ним наш брак.

Совсем не по гермионски завизжав, девушка буквально набросилась на жениха. Наблюдая шуточную борьбу в постели, Тонкс не удержалась от замечания:

— Дыши глубже, Сириус. Я же рассказывала, как он послал Молли Уизли Громовещатель.

— Ну, дышать я согласен. Только надеюсь, что Дэн Грейнджер оставит его в живых. Если бы Гермиона была моей дочерью, я бы, пожалуй, кастрировал любого её парня, который попытался бы провернуть подобный трюк.

Аврор только и смогла, что согласно кивнуть. А потом подумала, что реакция её отца на такую новость, если бы ей было пятнадцать, вряд ли бы сильно отличалась.

— Правда, думаю, надо удостовериться, что приговорённый хотя бы позавтракает. А если не снимать с него повязку, возможно, это вызовет капельку сочувствия.

— В конце концов, там будешь ты. Заодно и проследишь, чтобы всё оставалось под контролем.

В ответ на последнее замечание Тонкс только отрицательно покачала головой.

— Когда я только получила это задание, мы уже это обсудили. Мадам Боунс выразилась ясно — тут Гарри будет сам по себе.

Доносившиеся из кровати хихиканье и смех были не настолько громкими, чтобы заглушить ругательство, которое вырвалось у Сириуса:

— Вот дерьмо!

Резкий кивок собеседницы подтвердил, что она полностью с ним согласна.

* * *

А вот атмосфера в доме Грейнджеров этим утром была далека от весёлой. Скорее её следовало назвать напряжённой. Дело в том, что по самому волнительному вопросу супруги заняли разные позиции. И хотя оба понимали, почему партнёр решил именно так, общую точку зрения они пока не нашли. Если какой-то сценарий и можно описать фразой "всё или ничего" — это как раз он. Стоявший перед ними выбор очень прост: либо Гермиона потеряет девственность, либо у Гарри серьёзные шансы лишиться жизни. В такой ситуации даже Генри Киссинджер не найдёт компромисс.

Мурлыкавшее радио ещё больше подчеркивало молчание, повисшее между супругами. В семье нарастало отчуждение, и ни один из них не понимал, какими словами это исправить. Звонок в дверь заставил обоих подскочить. Однако когда Эмма привела гостя, Дэн едва со стула не упал — этого человека у себя на пороге он ожидал увидеть в последнюю очередь.

Гарри ещё загодя решил, что сейчас не время для светской беседы. И что-то вроде "для гольфа сегодня ужасная погода, так почему бы нам не обсудить, как я трахну вашу дочь" здесь тоже не подойдёт. Пришло время высказаться прямо. Ну, разве что не так грубо.

Собрав в кулак гриффиндорскую храбрость, он начал:

— Добрый день, мистер Грейнджер. Мы так и не нашли времени для разговора, который вы обещали мне при знакомстве. Не сомневаюсь, что теперь к списку тем для беседы добавились ещё несколько пунктов. И поэтому я здесь.

Эмма тут же забеспокоилась: ей ли не знать, в каком настроении сейчас её муж?

— А где Гермиона или Тонкс? Разве она не должна тебя охранять?

— Гермиона вернулась домой, а Тонкс проводила меня и ждёт на улице. Заодно я отдал ей свою палочку.

Дэн с огорчением посмотрел на жену.

— Ты действительно считаешь, что здесь ему понадобится телохранитель или волшебная палочка?

Не успела та что-нибудь ответить, как Гарри заметил:

— Если бы Гермиона была моей дочерью, её парню потребовалось бы нечто большее, чем телохранитель.

Дэн только покачал головой — и как он мог подумать, что ненавидит этого парнишку?

— Эмма, пойди и приведи Тонкс — вы обе пока можете выпить кофе. А нам с Гарри действительно надо поговорить.

Дэн привёл гостя в комнату, которая с тех, пор как Гермиона пошла в школу, превратилась в библиотеку. Разумеется, это её любимое место в доме.

— Садись, Гарри. А теперь рассказывай, что тебя сюда привело.

— Всё очень просто, сэр — Гермиона. Думаю, вы знаете, что я люблю вашу дочь, и очень надеялся, что однажды она станет моей женой. Однако не таким способом, совсем не таким, — он подготовил целую речь, и та звучала прекрасно, но когда вошёл сюда, не вспомнил ни единого слова. А вместо этого просто стал рассказывать, что лежало на сердце:

— Когда Гермиона обнаружила, что после помолвки с нею мне не сотрут память, некоторое время от меня это скрывала. А знаете, почему? Боялась, что заманивает меня в ловушку, заставляя стать её женихом. Ничего более далёкого от правды и быть не могло, но всё-таки она боялась.

Дэн видел, что молодой человек обнажает перед ним душу, и потому решил просто сидеть и слушать. А вопросы можно задать и позже.

— Теперь я понимаю, что она тогда чувствовала. Сейчас мне тоже кажется, что я заманиваю её в ловушку, заставляя выйти за меня замуж. А я ни за что не хочу этого делать! Ваша дочь замечательная, просто изумительная девушка, у её ног — весь мир, а я… я не думаю, что достоин её. Эти две рождественские недели в вашем доме стали лучшими днями моей жизни. Ведь я получил шанс провести их с Гермионой, а заодно почувствовать, что такое настоящая семья. Вы же видели Дурслей, поэтому понимаете, о чём я.

Вспоминая те весёлые деньки, хозяин дома не мог не улыбнуться — он никогда не видел дочь такой счастливой. Это заставило Гарри выразиться более определённо:

— Так вот, если моя связь с Гермионой навредит вашей семье, я откажусь.

Дэн Грейнджер давным-давно научился определять по мимике пациента, что тот хочет сказать. Ведь когда сидишь в кресле стоматолога с широко распахнутым ртом, не больно-то поговоришь. Поэтому сейчас он нисколько не сомневался, что этот молодой человек готов подписаться под каждым словом.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я думаю, сэр, так будет лучше для всех. С тех пор, как я поступил в Хогвартс, моей жизни не раз и не два угрожала опасность. Конечно, мне постоянно везло, но всякий раз я боролся изо всех сил. И не собираюсь просто по-тихому сдаться. — Глубоко вздохнув, Гарри немного подумал и добавил: — Я вообще не собираюсь сдаваться.

Это заставило мужчину насторожиться — может, парень что-то придумал?

— Что ты имеешь в виду?

— Я собираюсь поговорить с Сириусом. Надеюсь, прежде чем Министерство меня схватит, мы оба успеем покинуть страну. Дамблдор хочет сделать из меня мученика, но, простите за грубость, пусть сам себя трахнет! В конце концов, они разыщут остальные хоркруксы, а если Волдеморт не сможет до меня добраться, так и останется без тела. А я не собираюсь ему помогать.

— Только вы двое?

— Мы будем в бегах всю жизнь, сэр. Вы хотите для Гермионы такого будущего? Я — нет. Думаю, это ещё хуже, чем провести ритуал и испортить её отношения с вами и вашей супругой. Нет, сэр, такого я ей не желаю.

Дэн ухватился за эту идею, как за соломинку, но его рациональный разум подметил кое-что ещё.

— Так значит, ты считаешь, по-другому благополучно извлечь эту штуку из твоей головы невозможно?

— Может, способ есть, но я не настолько удачлив. Сидеть на банкете и наблюдать, как твоё имя вылетает из Кубка Огня — вот удача Поттера.

Хозяин дома почувствовал себя абсолютно растерянным.

— Так зачем же ты сюда пришёл?

— Первоначально я планировал убедить вас и миссис Грейнджер, что вы не сможете найти лучшего зятя. Проблема в том, что я сам в это не верю. Гермиона превосходит меня по всем пунктам, и я не сомневаюсь, что однажды она найдёт кого-то получше. Конечно, если её чувства ко мне хотя бы наполовину так сильны, как мои — к ней, она очень расстроится. Но рядом с ней будет её семья, и вы ей поможете. Именно о семье я мечтал всю свою жизнь. Поэтому не могу её этого лишить.

Собеседник видел, что это никакая ни уловка — парень действительно скорее расстанется с любимой, чем поссорит её с родителями. А слёзы, которые теперь текли по его щекам, говорили о том, какого мужества потребовало это признание. Сердце Гарри разбивалось прямо на глазах.

— Думаю, теперь можно сказать, что я зашёл попрощаться. Знаю, что вы позаботитесь о Гермионе. Пожалуйста, убедите её, что она ни в чём не виновата. Я отдал бы всё, что у меня есть, чтобы хоть на день стать её мужем, но удачи Поттера на это просто не хватит.

Поскольку гость поднялся, Дэн тоже встал. Похоже, парнишка хотел обменяться рукопожатием, а затем проститься, но второго так и не случилось. Когда Гарри пожал ему руку, плотина, которая сдерживала его эмоции, рухнула. Он был не просто сломлен — его буквально раздавило: тело сотряслось от рыданий, а ноги перестали держать. Мистер Грейнджер хотел его подхватить, но не успел.

Падение Гарри наделало немало шума, и снаружи это услышали. Дверь моментально распахнулась, и в комнату ворвалась Гермиона. И Дэн едва заметил, что следом появились его жена и Тонкс — всё внимание он сосредоточил на дочери.

Та бросила на отца, который сейчас держал обезумевшего Гарри, всего лишь один взгляд и буквально взорвалась:

— Что ты наделал?! Что ему сказал?!

Дэн даже не успел открыть рот, поскольку до крайности обеспокоенная Гермиона уже метнулась мимо него к жениху. Казалось, звук её голоса только усилил его отчаяние. Тогда девушка усадила жениха обратно в кресло, а чтобы не осталось никаких сомнений, что тот никуда не денется, села ему на колени. А затем прижала его голову к своей груди и теперь нежно гладила по волосам, одновременно нашёптывая мальчику, которого действительно любила больше жизни, что-то очень ласковое. И даже не заметила, как отец просто-напросто сбежал.

А Эмма уже поджидала его на кухне.

— Дэниэль Грэйнджер, что, чёрт возьми, ты натворил?!

Тот устремился к кофейнику и наполнил чашку, после чего достал бутылку бренди и плеснул себе изрядную порцию. И только потом ответил:

— Я вообще ничего не говорил и не делал.

— То, что мы видели, никак не может случиться из-за "вообще ничего". Это же самая настоящая истерика, а в комнате вас оставалось только двое.

— Клянусь, я ничего не делал.

Прежде чем начать объяснения, Дэн сделал изрядный глоток, а затем повернулся к двум женщинам, которые сверлили его недоверчивыми взглядами.

— Гарри сказал, что не хочет портить отношения между Гермионой и её семьей, и потому отказывается проводить этот ритуал. А ещё сказал, что попытается убедить Сириуса, чтобы они вдвоём бежали из страны. Потом он начал прощаться… Остальное вы видели.

Взяв пример с супруга, Эмма добавила бренди в кофе себе и Тонкс — чтобы привести мысли в порядок и дать достойный ответ, ей понадобится время.

— Знаешь, Дэниэль Грейнджер, сейчас я, пожалуй, злюсь на тебя даже больше нашей дочери. Хотя наверняка это невозможно. Ты постоянно твердишь о "моей маленькой девочке", однако не желаешь даже на миг взглянуть правде в глаза.

— Я же сказал, что ничего не делал и ничего не говорил. Понятия не имею, чем это вызвано.

— Но заодно ты не сделал ничего, чтобы это предотвратить, — Тонкс не хотела вмешиваться, но всё-таки не смогла удержаться. Она уже воспринимала эту пару, как свою семью, а семью она никогда в обиду не даст.

Но Эмма и не собиралась упускать инициативу.

— Позволь мне кое-что объяснить. Кажется, я знаю, что произошло. И если ты наконец-то вынешь голову из задницы, то поймёшь — я права.

В надежде всё-таки справиться с двойным нападением её супруг снова приложился к кофе.

— На этого молодого человека постоянно психически и физически нападали настоящие монстры и смертельно опасные ублюдки. До недавнего времени каждый представитель официальной власти, с которым он сталкивался, либо обманывал его, либо предавал. Я почти уверена — единственное, что стояло между Гарри и жутким нервным срывом — это наша дочь.

Эмма на секунду умолкла, чтобы глотнуть кофе. Нет, она не хотела давить на мужа, а просто грамотно расставляла акценты.

— Несмотря ни на что, Гермиона всегда оставалась ему верна. Она — его скала, его якорь, позволявший держаться на плаву. Сегодня ненадолго он этого якоря лишился, и мы все видели, что произошло. Он доверяет ей своё сердце, душу и саму жизнь. Чего ещё ты можешь пожелать от молодого человека, которого любит наша дочь?

Тонкс почувствовала, что пора и ей вставить пару кнатов.

— Последние несколько месяцев я провела рядом с ним и хочу сказать — это у них взаимно. Гермиона полагается на Гарри не меньше, чем он на неё. Эти двое бесконечно друг о друге заботятся. Держу пари, если бы Гарри претворил эту глупую идею в жизнь, Гермиона оказалась бы точно в таком же состоянии, что и он сам несколько минут назад.

До Дэна потихоньку стало доходить.

— Когда я пожал Гарри руку, для него это стало как приговор — прямо передо мной он буквально рассыпался. Знаешь, он сказал, что поначалу хотел убедить нас, что будет для нашей дочери самым лучшим мужем. И теперь я думаю, лучше бы он так и сделал. А то Гермиона смотрела на меня, как на собачье дерьмо, прилипшее к её ботинку. И что-то мне не улыбается снова увидеть такой взгляд. Как она вообще здесь оказалась? Ведь она осталась с Сириусом?

— Она появилась через несколько минут после Тонкс и всё это время ходила под дверью, словно тигр в клетке.

Эмма знала, что её муж действительно желает для дочери самого лучшего. Просто никак не хочет признавать, что Гермиона уже выросла. Поэтому потянулась через стол и сжала руку супруга.

— Гарри ещё здесь, так что можем продолжить беседу. Только вместе. По крайней мере, Гермиона не вытащила палочку, как вчера. Тогда мне показалось, что она точно нападёт на Амелию Боунс.

— Зная вашу дочь, думаю, для неё сейчас главное — привести Гарри в чувство. А затем убедить его отказаться от этой бредовой затеи. Не думаю, что они появятся раньше обеда. Короче, вернусь-ка я назад и расскажу Сириусу, что здесь происходит. Он там, наверно, потихоньку с ума сходит. Так что не удивляйтесь, если мы появимся вдвоём.

Хозяйка дома улыбнулась.

— Если Добби и Винки приготовят обед, какая разница, где мы его съедим? Думаю, насчёт этих двоих ты права. Я только загляну посмотреть, не нужно ли им чего.

Тонкс отправилась к Сириусу, а Эмма заглянула в комнату, где остались подростки. И могла поклясться, что те не сдвинулись ни на дюйм, по-прежнему занимая кресло и тихо разговаривая. Непонятно только, лучше ли теперь Гарри, поскольку его голова до сих пор спрятана на груди у Гермионы. Правда, рыдания, по крайней мере, прекратились. Миссис Грейнджер посчитала это хорошим знаком. Тем временем Дэн занимался в некотором роде работой над собой.

— Я всегда знал, что однажды перестану быть самым важным мужчиной в жизни Гермионы. Просто не рассчитывал, что это случится так быстро. Но сегодня понял, что теперь это место занимает Гарри.

— Гарри ничего не занял. Я люблю тебя всем сердцем, но это не значит, что с тех пор, как мы поженились, я стала меньше любить своего отца. Тонкс сказала, что Гарри просто хочет стать частью семьи. Но ещё он хочет, чтобы и мы были частью этой большой семьи. Да, ни один из нас не скажет, что он очень доволен тем, как всё складывается. Однако мы должны постараться, чтобы это принять. Что может произойти в противном случае, мы сегодня увидели.

Взгляд, которым сегодня одарила его дочь, сильно задел Дэна. А как она бросилась к Гарри! Сколько в этом жесте было привязанности и беспокойства! Как она к нему прижалась! Похоже, и впрямь пришло время пересмотреть приоритеты. В своём желании как можно больше помочь дочери он допустил классическую родительскую ошибку — не принял в расчёт ни чувства самой Гермионы, ни её мнение. И эту ошибку Дэниэль Грейнджер повторять не собирался.

* * *

А Гермионе наконец-то удалось успокоить Гарри. И попутно вышло окончательно прояснить, что здесь стряслось. С одной стороны, её сильно беспокоило, что жених так и не отказался от своего плана, но с другой — она прекрасно понимала, что в настоящий момент тот просто не способен его выполнить. И это успокаивало. Девушка догадывалась, что за решением Гарри стоит некая благородная причина, однако просто обязана немедленно задушить эти поползновения на корню. Гермиона лучше всех понимала, что последние несколько дней стали для Гарри настоящим кошмаром. И если она отойдёт в сторону и позволит ему действовать на свой страх и риск, выйдет только хуже.

Прижавшись к любимому покрепче, Гермиона зашептала ему на ухо:

— Гарри, мы теперь пара, а если у пары появляется проблема, решить её поможет только разговор по душам. Понимаю, что бываю чересчур самоуверенной и люблю покомандовать, но ты мне нужен. Кто ещё сумеет привести меня в чувство?

Тот уже хотел возразить, но Гермиона обняла его ещё крепче, и все возражения моментально умерли.

— Если уж собираешься куда-нибудь сорваться, сначала мы должны это обсудить.

— Я действительно идиот. Как мне вообще в голову пришло тебя покинуть? Гермиона, ты простишь меня?

Любимый смотрел с таким беспокойством, что она тут же постаралась развеять его сомнения поцелуем.

— Если будем вместе, справимся с чем угодно. Вдвоём мы сильнее, чем поодиночке. Будем держаться друг за друга — и всё у нас получится. Сегодня утром ты сказал, что теперь мы должны вести себя как взрослые. Но наших отношений это тоже касается.

— Прости, пожалуйста. Я зашёл в твой дом, и тут меня словно обухом по голове ударило — я вдруг понял, что могу всё это у тебя отнять. Твоя мама открыла дверь, и в этот момент все мои планы рухнули. Вот я и подумал, что лучше сбегу вместе с Сириусом или даже позволю Министерству себя схватить.

— Посмотри в зеркало — там ты увидишь, кого я не могу потерять. А всё остальное не так важно.

Они ещё долго так сидели и беседовали, пока не появился Добби и не позвал их к столу.

* * *

Амелия собиралась пообедать вместе со Сьюзен, а вместо этого пришлось утешать плачущую в её объятиях племянницу.

Хогвартс буквально кишел сотрудниками Министерства. И так будет до тех пор, пока школьная жизнь не вернётся в обычную колею. Из руководящего состава остались только двое, поэтому ничего удивительного, что директором и его заместителем назначили именно их. Высший пост заняла профессор Спраут. Министерство удовлетворило ходатайство Гарри Поттера, и Ремус Люпин вернулся в Хогвартс. На этот раз он стал не только преподавателем ЗоТИ, но и деканом Гриффиндора. Пенсионера Горация Слагхорна уговорили вернуться и снова возглавить Слизерин и вести Зелья.

После этих изменений новому директору оставалось найти преподавателя Трансфигурации, а заодно подумать, кто возглавит её бывший факультет. И всё это необходимо сделать в ближайшие несколько дней. Некоторым сотрудникам предстоит участвовать в завтрашнем судебном заседании и, тем не менее, было принято решение, что учебный процесс возобновится со среды.

Выяснив, что Сьюзен плачет оттого, что узнала, какую роль ей отвели в этой истории, Амелия подумала, что до конца разбирательства лучше бы забрать племянницу домой. Они сидели в старом кабинете МакГонагалл, а перед ними на столе медленно остывал обед. И тут посреди комнаты возник маленький визитёр, чтобы вручить мадам Боунс очень важное письмо.

* * *

Когда Гарри вошёл в гостиную, то очень волновался. Правда, недолго, поскольку Эмма сразу же бросилась его обнимать. А Гермиона направилась прямо к отцу. И, в свою очередь обняв его, стала извиняться:

— Пап, прости пожалуйста. Гарри рассказал мне, что произошло. Ты ни в чём не виноват. Просто я сделала неправильные выводы.

Внезапно в жизни Дэна Грейнджера всё опять встало на свои места, поэтому он с удовольствием обнял и крепко прижал к себе дочь. А когда девушка покинула объятья отца, нашла взглядом Сириуса. Правда, тот посматривал на неё с тревогой.

— Хочу, чтобы ты знала — эта сумасшедшая идея не имеет ко мне никакого отношения.

Гермиона решила, что объятие — самый лучший способ заверить крёстного жениха, что она ни в чём его не винит.

— Я знаю. Ради тех, кого любит, Гарри готов пожертвовать жизнью. Только этот дурачок никак не может уяснить, что кто-то ради него способен на то же самое.

А как только последний высвободился из рук Эммы, эстафету подхватила Тонкс:

— Послушай, Поттер, тебя у меня не смогли украсть даже Дамблдор со своим сальноволосым прихвостнем. Неужели думаешь, тебе удастся их переплюнуть? От этого аврора ещё никто не уходил. Или хочешь, чтобы я стала ходить с тобой даже в ванну? А то вдруг тебе взбредёт в голову выпрыгнуть в окно?

Тонкс хотела обратить всё в шутку, однако Гарри изучил её довольно хорошо, и потому за этими словами разглядел тревогу. Похоже, если её не убедить, она вполне способна выполнить угрозу. И тогда придётся ходить под конвоем даже в туалет.

— Мне очень стыдно за этот спектакль. Больше этого не повторится. Я не собираюсь никуда исчезать.

Эмма знала, как мало хорошего мальчик получал от своих родственников. И когда увидела его в объятьях Тонкс (при этом он ещё и извинялся за все неприятности, которые мог доставить), её сердце едва не разорвалось на части.

— Гарри, когда ты со своей семьёй и тебе больно, говорят "ай".

Сегодня Дэн видел и слышал достаточно. И решил вспомнить старую пословицу: он не терял дочь, а получал сына. Оказалось, чтобы его взгляды изменились, достаточно лишь мысли, что он рискует потерять любовь и уважение Гермионы.

— Это ожидание нас просто убивает. Можно связаться с мадам Боунс прямо сегодня?

— Мы можем отправить ей письмо...

Девушку прервал громкий хлопок.

— Добби с радостью отнесёт любое письмо, которое поможет его семье.

К нему тут же присоединилась Винки.

— А можно пригласить её на обед? Добби и Винки любят принимать гостей.

Меньше чем через десять минут Добби с хлопком исчез вместе с посланием. А Винки стала ухаживать за своей семьёй, подав на стол разнообразные закуски, которые помогут продержаться до обеда.

* * *

Поначалу Сьюзен решила, что это не слишком хорошая идея.

— Ты действительно считаешь, что они не против?

— Прочитай постскриптум — тут ясно сказано, что они желают тебя видеть. Я уже говорила — они знают, кто несёт ответственность за попытку свести вас с Гарри.

— Они хотят видеть тебя, а не меня. А меня наверняка добавили просто из вежливости. Вроде как ты не оставила им другого выбора.

— Успокойся, Сьюзен. С тех пор, как познакомилась с этими людьми, я хорошо уяснила, по крайней мере, одну вещь: если тебя не хотят видеть — ни за что не пригласят.

Кроакер наблюдал за этой сценой с интересом. А в глубине души радовался, что является убеждённым холостяком. И от его внимания не ускользнули защитные чары, которые они миновали, когда проходили через ворота. Хорошо, что его имя тоже оказалось в приглашении. В противном случае валяться ему в кустах на другой стороне улицы.

Добби забрал у них верхнюю одежду и сопроводил в гостиную, где уже ждала его семья. А сам отправился готовить напитки, которые подаст перед обедом. Всё шло, как обычно, хотя его новую семью не слишком интересовали церемонии.

Заметив сконфуженную Сьюзен, Гермиона направилась прямо к ней. Как невесте Гарри, лучше ей самой покончить с этим недоразумением. И как можно быстрее. Кроме того, они оба считали Сьюзен своим другом и понимали, как та сейчас переживает.

— Привет, Сьюзен. Хорошо, что ты пришла. Пожалуйста, послушай: ни я, ни Гарри не думаем, что ты каким-либо образом поучаствовала в этом заговоре. Это всё Дамблдор — слишком уж он жаждет власти и любит дёргать людей за верёвочки. А ты оказалась жертвой этих манипуляций. Впрочем, как и мы.

Это напоминало восход солнца на пасмурном небе — на лице гостьи заиграла очаровательная улыбка.

— Ох, спасибо! Я услышала эту историю только сегодня, и с тех пор просто не нахожу себе места. Вы же знаете, как я боюсь, что кто-то сумеет мною управлять. Как Гарри подарил мне этот кулон, так я ещё ни разу его не сняла.

Амелию очень порадовала эта беседа, однако настало время поговорить о более серьёзных вещах.

— Я ведь не зря всё рассказала Сьюзен и попросила сегодня ко мне присоединиться. Так вот, я хочу обсудить с вами троими следующую фазу нашего плана по захвату Дамблдора.

Эти слова моментально привлекли внимание всех присутствующих. Выдержав небольшую паузу, глава ДМП поделилась, наконец, своими соображениями:

— Если мы публично заявим, что Дамблдор, МакГонагалл и Снейп собирались использовать зелья, чтобы свести Гарри и Сьюзен, в список обвинений можно будет добавить кражу наследия.

Когда до Сириуса дошёл весь смысл идеи, он не смог удержаться от смеха.

— Ох, Амелия, это потрясающе! Нет, это чертовски замечательно! Думаешь, он купится?

— Кто-нибудь может объяснить нам, бедным дантистам, что всё это значит? И пока я не пойму, в чём тут дело, не хочу, чтобы эти двое на что-то подписывались.

Мадам Боунс кивнула молчаливому компаньону.

— На самом деле, это идея Кроакера. Так что и честь объяснить я предоставлю ему.

Всеобщее внимание тут же переключилось на невыразимца. Тот всё это время не покидал комнату, но настолько сливался с общим фоном, что, похоже, его никто не замечал. Очевидно, Амелия хотела, чтобы он тоже отработал свой обед.

— По законам чистокровных одно из самых отвратительных и предосудительных преступлений — попытка манипуляции родственными связями. Нечто подобное мы сейчас и наблюдаем. Брачный контракт и соглашение о помолвке подписаны идеально, и их заверил глава рода. Поэтому никто из этих троих не имел никакого права вмешиваться в дела Поттеров и Боунс.

Конечно, Сириус всё это и так знал, поэтому быстро сообразил, что из этого выйдет.

— Если такое обвинение будет доказано, это не просто увеличит срок в Азкабане — можно получить и поцелуй дементора. И завтра же об этом раструбит «Пророк». Похоже, вы оба надеетесь, что Дамблдор тут же вылезет из своей норы и помчится вызволять Снейпа и МакГонагалл. Только вот ему невдомёк, что все его тайны нам известны.

В знак подтверждения глава ДМП кивнула. Но не успела добавить подробности, о которых её племянница ничего не знала, как её перебила Эмма:

— Но если вы надеетесь, что Дамблдор примчится туда во всеоружии, надо продумать, как защищать Гарри.

— Я как раз собиралась сказать, что Сьюзен ещё не в курсе всего остального. И если мы решим следовать этому плану, я хочу забрать её из Хогвартса. Пока эта история не закончится — посидит дома.

Гермиона понимающе улыбнулась.

— Заодно ей чрезвычайно поможет, если вы «проговоритесь» на публике, что она была на семейном обеде с участием Гарри Поттера и его невесты.

Увидев лицо коллеги (сейчас на нём отчётливо читались потрясение и растерянность), Кроакер не удержался от смешка. Возможно, теперь та поймёт, почему его так заинтересовала эта молодая пара. А если они согласятся на его предложение, интерес вырастет ещё больше.

От румянца на щеках Амелию спас Гарри:

— Если вы можете решить эту проблему, мы не против, чтобы Сьюзен всё узнала. Мы ей доверяем. К тому же, если Дамблдор действительно поступит так, как вы рассчитываете, в любом случае уже к концу следующей недели эта история разойдётся по всей стране.

В знак согласия Кроакер кивнул. И решил избавить присутствующих от лишних волнений и страданий, ответив на вопрос, который у всех так и крутился на языке:

— Кроме метода, который предложила мисс Грейнджер, ни один другой найденный нами способ не даёт гарантии выживания мистера Поттера больше чем на пятьдесят процентов. И хочу заметить: учитывая, что прецедентов не было, в нашем случае пятьдесят процентов — это максимум. На большее рассчитывать сложно.

Уже несколько дней нервы Эммы напоминали натянутые канаты, и эта фраза оказалась последней каплей.

— Вы хотите сказать, что ваш лучший метод или убьёт Гарри, или нет? В таком случае, я считаю, пока вы не найдёте чего-то понадёжней, про план с Дамблдором забудьте. Я тоже хочу, чтобы его наказали, но только не ценой жизни Гарри.

— Чтобы повысить шансы на благоприятный исход, мы взяли за основу предложение мисс Грейнджер и немного его усовершенствовали. Несмотря на то, что риск полностью исключить не удалось, мы определяем вероятность положительного исхода более чем в девяносто процентов.

Однако Эмма по-прежнему не желала успокаиваться:

— Хочу убедиться, что мы правильно понимаем друг друга: единственный приемлемый результат — эти двое, живые и здоровые. И кстати, что это за усовершенствования, о которых вы упомянули?

— Прямо к цели, миссис Грейнджер. Приятно иметь дело с человеком, который использует мозги по назначению. Тот ритуал, который нашла ваша дочь — скорее, общее руководство. А мы обнаружили полный вариант безо всяких сокращений.

Эти слова поняли все присутствующие.

— Кроме того, мы нашли место, которое поможет достигнуть максимально благоприятного результата, на какой только можно рассчитывать. На нижних уровнях Министерства есть комната, которая создана для исследования, возможно, самой серьёзной силы во Вселенной. Эта сила — любовь. Если провести ритуал там, шансы на благоприятный исход прилично возрастут. Ведь это волшебство основано на любви в самом сильном её проявлении. И если тьма из Гарри будет изгнана (а мы на это рассчитываем), она окажется в самой неблагоприятной для себя среде.

После этого замечания на лицах тех, кто собирался выполнять обряд, появились первые следы румянца.

— Наконец, молодая пара должна пригласить с собой в эту комнату кого-то, кому доверяет. И у этого человека будет специальная задача: в том случае, если в результате изгнания дух не разрушится, наколдовать связывающие чары. Это просто дополнительная мера безопасности — чтобы убедиться, что никаких шансов на спасение у него нет.

Теперь уже очень сильно покрасневшие Гарри и Гермиона вопросительно взглянули друг на друга, мгновенно пришли к одинаковому заключению и повернулись к единственному человеку, которому могли доверить эту миссию.

Тонкс эта молчаливая просьба весьма озадачила. Но возможности сопротивляться двум парам просящих глаз у неё не было никакой.

— Ну ладно, хорошо, хватит уже. Если вы и правда так хотите, я согласна.

Дэн задал вопрос, ответа на который на самом деле слышать не желал:

— Вы примерно представляете, сколько времени вам понадобится?

— Прежде чем начинать ритуал, мы рассчитываем уничтожить остальные хоркруксы. Сегодня я долго исследовал кабинет Дамблдора в поисках подсказок. Нашёл только один достоверный источник информации о Томе Риддле плюс неясную гипотезу, которая может дать гораздо больше, чем думал старый маразматик.

Амелия уже была в курсе. И то, что сделал старый дурак (точнее, не сделал), заставляло её кровь буквально кипеть.

— Дамблдор полагал, что Том может спрятать эти мерзости в таких местах, которые связаны с важными событиями в его жизни. А ещё считал, что особый интерес для Тома могут представлять реликвии Основателей. И глупый старый козёл больше десяти лет сидел на своей тощей заднице, но даже пальцем не пошевелил.

— Оказывается, мать мистера Риддла жила поблизости от дома его отца-магла. Именно там совсем недавно Том и скрывался. Завтра мы начинаем поиски в этом районе.

Пока Гермиона слушала невыразимца, ощутила вспышку откровения. Или, скорее, понимания.

— Том же сирота, проверьте лучше Хогвартс.

Недоумённые взгляды остальных заставили Гарри пояснить:

— Том был сиротой, и ненавидел то место, где ему приходилось жить. Он знал, что отличается от других, но понятия не имел, чем. Именно Хогвартс изменил его жизнь навсегда. И я могу его понять, ведь ещё не так давно сам считал Хогвартс своим домом.

Гермиона нежно обняла жениха за талию — именно она подарила ему настоящий дом.

— Кстати, один хоркрукс он отдал на хранение Люциусу Малфою. Может, оказал такую же честь ещё кому-то из своих последователей?

Глядя на ухмылку своего друга-невыразимца, Амелия только покачала головой.

— Так, теперь я понимаю. Я уже больше тридцати лет аврор, но ни первое, ни второе мне и в голову не пришло. — Она снова повернулась к молодой паре. — Если после окончания школы не захотите работать на Кроакера, приходите ко мне. Аврор всегда должен одновременно использовать инстинкты и разум. Заодно вы одолели Дамблдора и даже меня, поэтому в правозащитных структурах вас ждёт блестящее будущее.

Сириус поинтересовался, известно ли, сколько этой гадости ещё существует. Мадам Боунс тут же просветила:

— Наш незаметный друг уверен, что таких предметов осталось как минимум три. Если найдём хотя бы один, выясним точное число. Только не давайте Кроакеру рассказывать про уравнения, с помощью которых он это вычислил. Иначе мы просидим здесь до ночи.

Появившийся Добби объявил, что обед готов. Гермиона взяла потрясённую новостями однокурсницу за руку, и они вместе с Гарри направились в столовую.

— Не волнуйся, Сьюзен, за обедом мы всё тебе объясним. Но взамен расскажешь, что сейчас творится в замке.

Пытаясь пересказать все события и интриги последних дней за несколько минут, маленькая хаффлпаффка оказалась на удивление разговорчивой:

— Второе испытание получилось таким сумасшедшим, что начислить баллы просто забыли. Что с Турниром будет дальше, никто не знает. Профессор Люпин вернулся и будет преподавать Защиту. Заодно он стал деканом Гриффиндора. Да, вы же ещё не слышали, что произошло с Малфоем...

Взяв жену под руку, Дэн проследовал за подростками к столу.

— Теперь я понял: неважно, что случится, но Гермиона по-прежнему наша дочь.

Этим он заработал поцелуй.

— Я знала, что вышла замуж за умного мужчину.

Сириус же шёл рядом с Амелией и пытался узнать побольше о её планах касательно Дамблдора.

На лице у Добби появилась радостная улыбка. Сегодня он убедился, что его семья снова вместе, пусть это и заняло несколько дней. Когда утром хозяин Гарри встречался с отцом хозяйки Гермионы, Добби тоже присутствовал в той комнате. Ведь он получил особый приказ — защищать хозяина Гарри. Домовик так и поступил. Просто хозяйка Гермиона появилась там прежде, чем Добби успел вмешаться. А как его хозяйка утешала Гарри Поттера, сэра! Сердце маленького эльфа едва не растаяло. Его новая семья разительно отличалась от прежней, и Добби ничуть не сомневался, какая ему нравится больше. Дождавшись, пока последний гость выйдет из комнаты, он аппарировал на помощь Винки. Пора подавать обед.