Армия Чародея (гет)

31 октября 1994 года. Хогвартс

Светло-синяя мантия выгодно подчеркивала стройную девичью фигурку. Поправив прическу, Дафна Гринграсс достала из футляра изящные очки в тонкой золотой оправе. Это были совершенно обычные очки, стекла которых не обладали никакими магическими свойствами и даже не влияли на зрение. Порой Дафна использовала их просто ради дополнения к образу. И сегодня был как раз такой день. Ведь ученики были освобождены от занятий, а вечером должно было состояться объявление чемпионов. Гринграсс потратила уйму времени на выбор наряда, марафет и прическу, и она собиралась выглядеть на все сто. И дело было отнюдь не в выборе чемпионов. Предстоял практически целый день безделья, разбавленный походом в Хогсмид. Ей хотелось произвести впечатление на Тео, но признаться в этом даже себе Дафна не желала. Да к тому же, какой девушке не хочется выглядеть красиво? Настроение было приподнятым, и день обещал быть прекрасным.

Еще раз бросив взгляд на свое отражение, слизеринка направилась в гостиную, где уже долгие пятнадцать минут с выражением негодования на лице ожидала её подруга Панси Паркинсон. Захлопнув за собой дверь в теперь уже пустую спальню, Дафна начала спускаться по лестнице. Уже в этот момент она заметила слегка раздраженный вид Паркинсон и отсутствие парней. Видимо, в этот раз придётся их подождать, с легкой ироничной улыбкой подумала Гринграсс, вспоминая, сколько раз бедолагам приходилось ожидать их самих. Впрочем, следовало поторопиться, пока Панси не рассвирепела окончательно.

— А вот и я, — с преувеличенным воодушевлением в голосе заявила Дафна.

Хмурый взгляд Паркинсон был ей лучшим ответом. Панси сидела на диванчике, подпирая щеку поставленной на подлокотник рукой. В этом вся Панси: она может обидеться из-за какой-то ерунды — но спроси её через несколько часов о причине, а она и не вспомнит. Данфа дружила с ней еще до поступления в Хогвартс, и могла со всей ответственностью заявить, что Панси Паркинсон всегда была достойной слизеринкой, хорошей подругой и ее личным номером два.

— Что-то Драко с Тео задерживаются, — заводя разговор, с улыбкой сказала Дафна.

— Да, эти двое забыли написать заявки для кубка и отправились за перьями в свою комнату, — еще хмурым, но уже дающим трещину голосом заговорила Панси.

— Они все-таки собрались участвовать, — с небольшим упреком констатировала Гринграсс.

— Не вижу в этом ничего плохого, — спокойным голосом ответила Панси и с подозрением посмотрела на Дафну. — Я буду в группе поддержки Драко, — с улыбкой добавила она.

Дафна, скривив губки хмыкнула:

— Малфой хорош, спору нет, — произнесла она, устраиваясь рядом с Панси на диванчике, и интригующе добавила: — Но не думаешь же ты, что он сможет потягаться со старшекурсниками?

— Собственно, почему нет? — Паркинсон изобразила удивление, приподняв брови. — Обрати внимание на то, что Драко — один из лучших дуэлянтов среди нашего курса, и наверняка сможет совладать даже с некоторыми семикурсниками. Да и к тому же если его выберет кубок, значит он наиболее достойный, — высокопарно закончила Паркинсон, скрещивая руки на груди.

По всей видимости, не было в школе человека, больше верящего в Малфоя, чем Паркинсон. Наверняка реалистичный Драко сам верил в себя меньше, чем она. Мысли Дафны обратились на способ выбора кубком чемпиона. Интересно, можно ли каким-то образом на этот процесс повлиять, размышляла она.

— Я, разумеется, тоже поддержу Теодора, — её губки тронула ироничная усмешка, — но, между нами, девочками, говоря, в тотализаторе я бы ставила на Уоррингтона.

На взгляд Дафны, у этого старшекурсника из слизеринской квиддической команды было больше шансов. Где-то в глубине души у Гринграсс просыпались зачатки волнения за Нотта. Ведь если раньше его возможное участие в турнире было лишь темой для разговоров в их компании, то сегодня это может стать не очень приятной реальностью. Дафна нахмурилась, но тут же одёрнула себя: не хватает ещё, чтобы морщины раньше времени появились. Успокаивала лишь мысль, что если трезво оценивать кандидатов, то у Тео было не так уж и много шансов стать чемпионом.

— Ну, скоро они там?! — Сердито прошипела Панси, игнорируя выпад Дафны.

Улыбнувшись своим мыслям, Гринграсс обвела взглядом гостиную. Многие ученики спешили на завтрак. Стайка первокурсников о чем-то перешептывалась у камина и до девушки долетали обрывки слов, среди которых можно было распознать «Гриффиндор». Дафна с умилением вспомнила свой первый курс, многочисленные трогательные и не очень моменты. Послышался звук шагов, и Гринграсс увидела спускающихся по лестнице Тео и Драко в сопровождении Винсента и Грегори. Уже покидая вместе с Паркинсон уютный диванчик, слизеринка заметила странный взгляд какого-то парня, одиноко сидящего в кресле в противоположной части гостиной.

Это был Эдриан Пьюси, высокий черноволосый парень на два курса старше самой Дафны. Он также входил в слизеринскую команду по квиддичу на позиции охотника. Взгляд Пьюси неприятно окидывал девушку с ног до головы, будто бы раздевая ее.

Поспешно направляясь к выходу из гостиной вслед за парнями и Панси, Дафна так и не избавилась от неприятного ощущения постороннего взгляда на себе.

Поднимаясь в большой зал из вечно прохладных подземелий, компания вслед за остальными слизеринцами спешила на завтрак.

— Мне не нравится наш новый директор, — угрюмо констатировал Тео, идущий с Дафной впереди Дарко и Панси.

— Тео, Макгонагалл все равно была его человеком, — высказался доселе молчавший Грегори. Гойл говорил редко, но по делу.

— Да никто и не спорит, но отмена квиддичного сезона не добавляет ему популярности, — закинул удочку Теодор.

— Это да, а я так надеялся, что в этом году мы с Винсом пройдем пробы на место загонщиков, — лицо Грегори вообще было малоподвижным и очень часто он выглядел безэмоциональнм. Но людям вроде Дафны, знавшим его давно, было известно, что это не так. Гойл был хорошим спортсменом и надежным товарищем.

Винсент Крэбб поведением и привычками был очень на него похож. Также был не особо разговорчив, а злые языки распускали шутки о его интеллекте. Да, сказать по правде, в учебе он особо не блистал. Парень был мечтателем и зачастую, витая в облаках, думал о своем. Знали бы злопыхатели, что Винс пишет неплохие рассказы и даже публикуется в одном весьма известном в литературных кругах журнале под псевдонимом «Подмастерье».

Как-то раз Дафна, читая его текст, натолкнулась на весьма интересную фразу, после которой стала относиться к таким людям, как Винс, чуточку по-другому:

«Спокойствие — часто признак великой, хотя и скрытой, силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов».

Гринграсс настолько понравились эти слова, что она спросила о них у Винсента. Крэбб, немного смущаясь, рассказал, что авторство принадлежит одному из маггловских писателей. Вот так и узнаешь нечто неожиданное о человеке, которого знаешь почти десять лет.

— Не волнуйся Грег, я замолвлю за вас с Винсом словечко перед капитаном, — покровительственно шутя, говорил Нотт.

Тео любил поговорить о квиддиче, но не всем в их компании это нравилось. Гринграсс забавляли все эти мужские штучки, деления на группы по интересам. Те любят квиддич, эти — поговорить о политике, иные — кому иметь собственное мнение не позволяет положение в обществе — поддакивают в ответ на все, что им скажут. Дафна, не оборачиваясь, улыбнулась — она ожидала реакции на этот разговор. Реакция не заставила себя ждать.

— Как же вы достали со своим квиддичем, — Драко говорил в своей обычной манере, слегка растягивая слова, — в единственный год, когда наш новый директор-магглолюб отменяет эту глупую игру, вы все никак не можете успокоиться, — раздраженный Малфой, доселе мрачно идущий вместе с Панс, разразился гневной тирадой. Драко получил письмо из дому и, как всегда, был мало рад ему. Он никогда и никому не рассказывал, о чем пишут ему родители, но всегда после этих писем был несколько мрачноват. Хотя и без всяких писем из дому Малфой прохладно относился к квиддичу, считая его бесполезной тратой времени.

Дафна дотронулась до руки Нота, указывая ему на замечательную погоду за окном. Солнечный свет заполнял собою мрачные замковые коридоры, даря тепло и радость. Теодор был ловцом слизеринской команды с прошлого года, и именно благодаря ему факультету удалось выиграть сначала кубок по квиддичу, а потом и кубок школы в прошлом году. Тео мог по праву гордиться собой и своей игрой.

— Почему магглолюб? — Спросила с заинтересованным лицом идущая рядом с Драко Панси. Был у Паркинсон один пунктик — магглы. А точнее, антипатия к ним. В принципе, ничего удивительного в их кругу, но порой Панси перегибала палку.

— Отец упоминал о нем именно так, — неохотно ответил Драко. — Из того, что мне известно, перед самой войной Альбус Дамблдор выступал в Визенгамоте за принятие пакета законов, направленных на изменение традиций нашего общества, — уточнил задумчиво Драко.

— Что и привело к началу активной фазы войны, — тихо добавил Теодор. — Он просто вынудил Лорда перейти к действиям, иначе бы законы были приняты.

— Да, Визенгамот и Министерство, потеряв единство и поддержку общества, не смогли принять эти законы, — таким же очень тихим голосом дополнил Малфой. — Итогом войны можно считать отсрочку, но рано или поздно эти предатели крови попробуют еще раз…

Появление в коридоре многочисленных учеников заставило острожных слизеринцев замолчать. А Дафна и без этой информации слышала всякого рода слухи о верховном чародее Визенгамота. Поговаривали, что он очень далек от «правильных» взглядов на чистоту крови — взглядов, которых придерживается ее круг. Хотя здесь обобщать не имело смысла: лично Гринграсс мало волновала вся эта тема. Не более чем статусный символ. И таких, как она, было немало.

* * *

Перед завтраком предстояло зайти в вестибюль, дабы парни смогли бросить в Кубок Огня свои заявки, в то время как Грегори с Винсом направились прямиком в большой зал, чтобы не тратить время. Добравшись до места дислокации кубка, Дафна была поражена количеству собравшегося здесь народа. Зеваки со всех факультетов заняли места, удобные для наблюдения за кандидатами в чемпионы, время от времени появляющимися и бросающими свои заявки в кубок. В частности, большая группа хаффльпаффцев уже уставилась на них, очевидно, прикидывая, может ли кто-нибудь из их компании быть претендентом.

А тем временем рядом с кубком, в котором плескался синий огонек, разворачивалась драматическая сцена.

— Мы должны решить, как разделим выигрыш, если один из нас все же станет чемпионом Хогвартса и выиграет этот турнир, — вещал чернокожий гриффиндорец — кажется, его звали Ли Джордан, вспомнила Дафна.

— И я предлагаю разделить выигрыш поровну, — веселым голосом говорил один из ярко-рыжих близнецов, стоявший у кубка, держа в руке бумажку со своим именем. Толпа, окружавшая кубок, с улыбками на устах и легкими смешками наблюдала за этим диалогом.

— Крохоборы, — с чисто слизеринской любовью к гриффиндорцам едко прокомментировала ситуацию Паркинсон.

— Парни, — наблюдая всю эту картину и обращаясь к Нотту с Малфоем, заговорила Дафна, — вы собираетесь что-то делать? Или мы и дальше будем стоять здесь вместо того чтобы наконец-то таки позавтракать?

— Посторонись, Уизли, — раздраженно заявил Малфой одному из близнецов, направляясь к кубку.

— Поговаривают, Уоррингтон бросил свою заявку на рассвете, — звонким голоском оповестила не пойми откуда появившаяся Астория. Дафна и Панси обернулись к Гринграсс-младшей. — Я уже позавтракала и вместе с подружками наблюдаю за претендентами из нашей школы, — добавила она, немного рассеяно улыбаясь и глядя куда-то за спину Дафне. Обернувшись, старшая сестра увидела толпу учеников, но не смогла понять, на кого конкретно уставилась Астория. Уоррингтон был слизеринским охотником и самым вероятным чемпионом со слизерина, на взгляд Дафны.

— Малфой, ты надеешься, что кубок выберет такого чистокровного слизняка, как ты? — По-видимому, близнецы не могли упустить шанс подпустить Драко шпильку. Вражда между Уизли и Малфоями была давней и хорошо настоявшейся эпопеей, медленно текущей из поколения в поколение и время от времени напоминающей о себе.

— А ты надеешься, что он предпочитает предателей крови? — Драко побелел сильнее обычного.

— От Хаффльпаффа должен был бросить Диггори, — заметила Паркинсон с задумчивым видом.

— Так и есть, красавчик Диггори уже бросил свою заявку, — Астория подмигнула Дафне и Панси.

Девушки заулыбались, в то время как Нотт с Малфоем, обменявшись несколькими колкостями с грифами, все же бросили заявки со своими именами в кубок. Старый артефакт был наполнен голубовато-белым пламенем. Проглатывая бумажки, пламя на мгновение приобретало красный оттенок и испускало рой искр.

Пока Драко с Тео возвращались обратно, у кубка появился еще один представитель алого факультета — высокая черноволосая Анджелина Джонсон. Дафна знала ее как ученицу шестого курса и охотника гриффиндорской команды по квиддичу. Джонсон была достаточно популярна у себя на факультете, но вот в трех других «домах» успехом не пользовалась — уж слишком стервозным был у нее характер. Гриффиндорка любила сплетни и не брезговала приукрашивать их всякими небылицами. Дафна не отрицала, что мало кто из девушек упустит случай погреть уши и язычки очередной горячей новостью. Но Джонсон в прошлом году переступила все границы, распустив достаточно мерзкий слушок о Панси.

Анджелину приветствовали многочисленные гриффиндорцы. Хлопая по плечу и желая удачи, они подбадривали девушку. Внешне Джонсон не показывала никакого волнения, лишь улыбку и задорный оптимизм. Паркинсон, отвернувшись, обратилась к Астории:

— Асти, а кто бросил от Когтеврана? — Видимо, этой темой она пыталась отвлечься от созерцания довольной Джонсон.

Но Астория не успела ответить, так как гриффиндорцы снова начали громко спорить о том, как быть с еще не выигранным призом. А Драко и Нотт, подошедшие к девушкам, тихо перебирали кости близнецам в частности и Уизли в общем.

— Кажется, это был Роджер Дэвис и его дружки, — немного отвлекшись от разговора с Драко, ответил вместо Астории Нотт. Дафна снова посмотрела на Кубок.

— Я ещё раз предлагаю разделить выигрыш между нами тремя поровну, — назидательно заявлял один из близнецов.

— Нет, победителю отойдет пятьдесят процентов, а остальным достанется по двадцать пять, — возражал ему второй близнец.

— Победитель заберет все! — Неожиданно громко прозвучал наглый голос Поттера. Обернувшись, Дафна увидела, как когтевранец направляется к кубку.

— Поттер, мы за тебя! — Послышался голос Энтони Голдстейна, сокурсника Поттера. Когтевранцы, находящиеся в зале, одобрительно поддержали своего претендента. Среди самых шумных оказались Патил и Турплин — эти даже хлопали — а также кто-то из младших курсов. Дафна недовольно поморщилась. Что он о себе возомнил?

Подойдя к кубку, Поттер уверенно бросил клочок пергамента в пламя. Огонь снова стал багрово-красным, а из кубка посыпались искры. Снова одобрительный гомон воронов из зала. Вот только Дафне показалось, что огонь был немного ярче, а искр немного больше, чем в тех нескольких случаях, что уже довелось наблюдать слизеринке.

— Ха, Потер, не зарывайся!

— Победа будет за нами, — в один голос вторили близнецы, которых поддержали уже находящиеся здесь гриффиндорцы. — Уизли в чемпионы! — Скандировали они.

— Разве что кубок спятит и выберет вас как два в одном, господа, — довольно ухмыляясь, продолжал куражиться Гарри. — Вы, кстати, в заявках оба имени указываете или она у вас одна на двоих?

— Фред, — обратился к брату Джордж, — отец говорил, что при организации турнира министерство хотело поставить возрастное ограничение вплоть до пятого курса включительно, — немного приврал он.

— Да, Джордж — выходит, что возможность участия таких малолеток, как наш Поттер, всего лишь блажь Директора, — со смехом дополнял брата Фред.

— Что ты сможешь показать на турнире, дитя? — Смеясь, добавил Джордж.

— Могу начать с показа кубка огня для заявок таких остряков-переростков, как вы, — ухмыляясь, отвечал Поттер. — и этот кубок находиться в ближайшем сортире, господа, — под громогласный смех назидательно разъяснил он. — Если вы понимаете, о чем я, — добавил Поттер, намереваясь уходить прочь.

Народ в зале стал еще более возбужденно и активно обсуждать кандидатов.

Стараясь выкинуть эту чушь с Поттером из головы, Дафна обернулась спиною к кубку и заметила Асторию, внимательно наблюдающую за ее женишком. Слишком внимательно, да еще и с дурацким выражением на лице. Не успела старшая Гринграсс по возможности едко прокомментировать эту ситуацию, как вдруг в зал начала входить французкая делегация.

И пока внимание учеников было привлечено к новым действующим лицам, слизеринцы начали потихоньку подниматься по лестнице в большой зал. Бросив взгляд вправо, Дафна увидела скромно стоящего в стороне профессора по защите от темных искусств. Стоя в тени колоны, Грюм внимательно наблюдал за кубком обоими своими глазами. Интересно, он здесь поставлен новым директором, чтобы следить за кубком? Или профессору тоже интересно посмотреть на претендентов, с лёгкой улыбкой сыронизировала Дафна. Наверняка ведь следит за тем, чтобы с кубком никто и ничего не сделал. Похоже, директор Дамблдор решил подстраховаться. Грюм был личностью довольно известной и по понятным причинам не пользующейся большой популярностью у старых семей. К тому же после нескольких уроков по защите Гринграсс считала его полным отморозком.

* * *

Позавтракав в полупустом большом зале, компания решила разойтись. Крэбба и Гойла они не застали, ну да не велика потеря, подумала Дафна. Малфой с Панси отправились в слизеринскую гостиную, предаваться праздному безделью, по словам Паркинсон. Драко же настаивал, что хочет почитать книгу по чарам. И Дафна с улыбкой представила, как будет реагировать Панси на ожидаемый недостаток внимания.

— Я пойду, поищу делегацию Дурмстанга, — допивая тыквенный сок, заговорил Нотт.

— Зачем? — Будничным голом спросила Астория, выискивая на столе что-то вкусненькое.

— Хочу взять автограф у Крама, — оптимистично ответил Теодор, забрасывая сумку на плечо. — Как и договаривались, увидимся после обеда в Хогсмиде, — добавил он, покидая девчонок.

— Давай, — закатив глаза, ответила ему Дафна — порой любовь Тео к квиддичу принимала весьма изощренные формы.

— Ты написала письмо родителям? — Строго спросила Дафна младшую сестру.

— А то, пошли в совятню прямо сейчас, у меня еще планов громадье на этот день, — в тон ей ответила улыбающаяся Астория.

Они с Асторией оправляли письма родителям один-два раза в месяц. А поскольку старенькая сова Дафны умерла этим летом, то приходилось пользоваться птицей Астории, отправляя ею оба письма. Новую сову Дафна так и не подобрала, откладывая все на последний момент и так и не определившись в итоге.

Быстро идя по коридорам Хогвартса, сестры Гринграсс спешили закончить с общим делом. Ведь у каждой были не менее важные дела, окромя очередного письма родителям. Например, Дафне нужно было заглянуть в библиотеку и закончить эссе по Трансфигурации, так и не дописанное ею накануне.

— Как там маман? — Спросила Дафна у сестры, зная, что Сильвия писала ей недавно.

— Как всегда, скучает дома, — с улыбкой ответила Астория. Младшая Гринграсс обладала повышенным любопытством. И даже сейчас, просто идя вместе с сестрой по коридорам, она вертела головой по сторонам.

— Летом она говорила, что хочет найти себе работу.

— Да брось ты, Дафна, — скептически произнесла сестра, — ты же знаешь, что отец никогда не допустит этого.

— Вода камень точит, сестрица — хитро ответила ей Дафна. — К тому же она могла бы заняться благотворительностью, — уже рассудительным тоном добавила она.

Добравшись до совятни, Астория отправилась на поиски своей совы, а Дафна, облокотившись о перила, стала вглядываться Темный Лес, хорошо просматриваемый отсюда. Над ним висел густой туман, а воздух в совятне был достаточно влажным. Никого, кроме сестер Гринграсс, внутри не было, и они могли болтать, не боясь быть подслушанными.

— Кстати, Дафна, — осторожно начала младшая сестра, — в том письме от матери было кое-что еще.

— Что же? — Легко спросила ничего не подозревающая Дафна.

Астория взяла письмо у Дафны и вместе со своим стала привязывать его к лапке совы.

— Они с отцом интересовались, что сейчас происходит между тобой и Гарри, — тихо сказала Астория, опустив глаза в пол.

— И что же ты им ответила, — обманчиво спокойно спросила, повернувшись к сестре, Дафна.

— Что вы с Ноттом уединяетесь в неиспользуемых аудиториях по вечерам… — невинным голоском ответила Асти.

Глаза старшей Гринграсс округлились, от шока она первые несколько секунд безмолвно хватала ртом воздух.

— Что?! — Едва не закричав от такой наглости, Дафна стала приближаться к сестре.

— Ну, должен же кто-то на тебя повлиять, — оправдываясь и пятясь назад, быстро затараторила младшая Гринграсс.

— Отдай мне сову, Астория! — Угрожающим тоном приказала Дафна. Она была в бешенстве. Нужно было забрать чертово письмо, которое накатала эта маленькая доносчица.

— Меня ты не слушаешь… — начала уговаривать ее Астория, но Дафна сделала молниеносный рывок вперед, старясь дотянуться до совы, которую до сих пор держала в руках младшая сестра. — Не подходи, Дафна!

И вот, когда руки Дафны уже почти сомкнулись на этом комке перьев, называемым совой, Астория выпустила птицу из рук, подбрасывая в воздух. Следующие несколько секунд обе сестры молча наблюдали за тем, как птица подымается высоко в воздух, унося с собой оба письма.

Схватив руками шею Астории, Дафна со злобным лицом патетично процитировала Шекспира:

— Молилась ли ты на ночь, Дездемона?! — Глаза старшей Гринграсс были прищурены, а грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.

— Конечно же, молилась, как может быть иначе? — В тон сестре ответила быстро сориентировавшаяся Астория, честными глазами смотря на сестру.

— Какого черта ты себе позволяешь? — Уже более спокойным голосом продолжала Дафна, не отпуская при этом шею сестры.

— Успокойся Дафна, ничего такого я, разумеется, не писала, — пытаясь оторвать руки сестры от своей шеи, оправдывалась Астория.

— Тогда к чему эти тупые шуточки? — Успокаиваясь, продолжила допрос Дафна. Разумеется, она не уединялась с Тео, ни в кабинетах, ни по вечерам, и вообще, дальше нескольких поцелуев дело не зашло, но сестра вполне была способна отправить такую «шутку» родителям. Астория была той еще штучкой, да и прецедент-то был!

— Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к твоим шашням с Ноттом, но упорно не желаешь прислушаться, — тихо, но уверенно наседала Астория.

— Это переходит все границы, — наступление на ее личную «территорию» всегда вводило Дафну в раздражение. Она нервным жестом сорвала с лица очки. — Да какое твое дело?

— Ты держишь Тео за игрушку, — убежденно настаивала сестрица, — и это все «слегка» затянулось. Хватит играть в любовь, — с укором закончила Астория.

Две сестры так и продолжали стоять посреди совятни, сверля друг друга взглядами. Младшая с упрямым видом опиралась спиною о деревянную колонну, а старшая пылала от гнева, стоя перед ней.

— Не лезь не в свое дело, сестра, — четко произнесла Дафна. У нее и в мыслях не было сомнений относительно чувств к Тео. Ведь не было же?

— Это неправильно, Дафна, — продолжала настаивать на своем Астория, — я волнуюсь в первую очередь о тебе.

— Ну почему ты постоянно на стороне родителей и Поттера?! — Яростно перешла в контратаку Дафна. — Что ты в нем нашла? — Младшая сестра защищала Поттера, еще с тех пор, когда Дафна выражала недовольство женихом и контрактом, и всегда поддерживала родителей. Глупая девчонка, начитавшаяся сказок о волшебном Герое.

— Не я нашла, а нашли родители! — Младшая Гринграсс была непреклонна. — В конце концов, он твой жених и между вами брачный контракт.

Стоя перед сестрой, Дафна смотрела прямо в её синие глаза, глядящие с укором и чем-то еще. Пониманием? Или осуждением?

— Зато Теодор мой возлюбленный, и между нами есть чувства, — тихо, но уверенно ответила сестре Дафна.

Еще немного посмотрев в глаза Астории, так и не дождавшись ответа, Дафна, развернувшись на каблуках, быстрым шагом направилась прочь из совятни, оставляя позади задумчиво грустную Асторию.

* * *

Угрюмая Дафна мчалась по безлюдным Хогвартским коридорам. Девушка направлялась в библиотеку, как и планировала ранее, чтобы закончить эссе. Впрочем, в голове у Гринграсс была отнюдь не Трансфигурация.

Порой ее сестра могла быть невыносимой. Совала длинный нос в чужие дела, пыталась навязать свою точку зрения — Астория, конечно, проявляла своеобразную сестринскую заботу о ней. Но дело было в том, что ее забота шла вразрез с желаниями Дафны.

Подсказать, что ли, родителям оформить контракт и на нее, немного злорадно, но в шутку, подумала Дафна.

Стараясь выбросить разговор с Асторией из головы, Дафна попыталась привести мысли в порядок. В детстве именно её родители всегда называли принцессой, с легкой улыбкой вспомнила она. В её мечтах был и рыцарь в сверкающих доспехах — Тео всегда ассоциировался именно с этим образом. Обходительный, галантный и всегда готовый помочь Нотт подкупал ощущением надежности и защищенности. На первых курсах он даже защищал маленькую Дафну от гриффиндорских хулиганов. Еще одно милое воспоминание. Впрочем, вскоре в сказке появился новый персонаж: злой колдун Поттер. Новоиспеченный когтевранец, конечно, был лишь карикатурой на этот образ, но реальная угроза брака с каждым годом черной тенью нависала над девушкой все больше и больше. Дафна вспомнила, как первый раз встретилась с ним. Воспоминания были нечеткими и в основном связанными с ошеломительной новостью о заключении контракта, а также мерзким ощущением этого ошейника не ее шее. Гринграсс привычным движением неосознанно дотронулась до амулета. Включив фантазию, можно было с легкостью провести аналогию. Злой волшебник пленил ее и посадил в высокую башню, оставив дракона, дабы ее охранять. Контракт и амулет как нельзя лучше подходили на эти роли. Впрочем, о ролях: милый Тео и мерзкий Поттер занимали свои места в мозаике, а она, Дафна играла главную роль в этом спектакле, с немного грустной улыбкой подумала девушка. Определенность была ключевой составляющей спокойствия и, возможно, счастья. Однако все её аристократически гордое существо восставало против определенности с мужчиной, которого ей навязали, поставив перед фактом. Дафна желала выбирать сама, и она выбрала.

Идя по коридору, витавшая в облаках Дафна внезапно с кем-то столкнулась. Едва не упав, она с недоумением уставилась на неловкого незнакомца. Им оказалась девушка из французской делегации, высокая и стройная, светловолосая девица, в которой явно была примесь вейловской крови.

— Нужно смотг'еть, куда идешь, fille, — на ломанном английском угрюмо произнесла француженка.

— И тебе не хворать, — буркнула Дафна, которая только-только начала успокаиваться, но снова моментально вскипела, и, дабы не сорваться в этот не подходящий момент, быстрым шагом продолжила свой путь. Нет, у этой «вейлы» явно проблемы с самооценкой. Кем она себя возомнила? Дафна в целом хорошо относилась к волшебным существам. Эльфы, к примеру, были полезны, единороги милы, а кентавры загадочны. И ко всем из них она относилась если не с доброжелательностью, то уж точно без негатива. Ко всем, кроме вейл. Правда, тяжело было найти ведьму, хорошо к ним относящуюся. Уж слишком просто им доставалось внимание и какие-то чувства со стороны мужчин. Уж очень они задирали нос. И пусть в этой девчонке была лишь часть волшебной крови, уже этого было достаточно для неприязни. К тому же, чтобы оправдать такое самомнение, она должна, как минимум, обладать вкусом в одежде, фыркнув, подумала Дафна.

Придя в библиотеку, Дафна отметила про себя, что в этот раз здесь было крайне мало народу. Видимо, большинство наслаждалось выходным по полной и не стало забивать себе голову домашней работой. Минуя столик суровой библиотекарши мадам Пинс под её пристальным взглядом, Дафна направилась к длинным рядам стеллажей. Её целью были полки с книгами по трансфигурации. Бывший директор Минерва Макгонагалл задавала уж слишком много в этом году. И если сегодня не дописать это эссе, есть шанс нарваться на отработку.

Проходя вдоль длинного стеллажа, Дафна успела отобрать две книги по нужной тематике, как вдруг с противоположной стороны книжной полки послышался знакомый голос. Слов она разобрать не смогла, но голос Поттера с нотками веселья узнала. Сделав еще несколько шагов, Дафна убрала одну из книг на полке, тем самым открывая небольшую щель.

За несколько метров от нее на удобных стульях, без сомнения вольготно, расположился Поттер. Этот наглец закинул ноги на стол и, грызя яблоко, листал какую-то книгу. Куда только смотрит эта чертова мадам Пинс? Когтевранец был не один, и компанию ему составлял какой-то плотный черноволосый старшекурсник. Смутно знакомое лицо Дафна опознала быстро. Это был Виктор Крам. В руках у знаменитого ловца также была книга, в которую он сосредоточенно всматривался, лицо его выглядело хмурым и не улыбчивым.

Вдруг Гринграсс пригляделась к столу и заметила удивительное самопишущее перо. Оно было ядовито-зеленого цвета и ловко порхало по пергаменту. Дафна несколько раз видела прытко пишущие перья, и знала, что это было достаточно дорогим удовольствием, в основном пользовавшимся популярностью у писателей и репортеров. Вдруг Поттер протянул руку и убрал перо с пергамента, положив его на стол, после чего принялся за чтение свитка. Очевидно, этот мелкий мошенник использовал прытко пишущее перо для написания эссе и сочинений, гневно подумала Дафна. Она не знала, запрещают ли школьные правила пользоваться такими перьями, но была как минимум зла на себя за то, что за все эти годы учебы так и не додумалась облегчить себе жизнь столь очевидным способом. Хозяин пера мог мысленно надиктовать ему нужный текст, не тратя сил даже на движения языком. Поговаривали, что искусно зачарованные перья могли сами сочинять текст в нужном хозяину ключе.

Отвлекшись от подглядывания за парнями, Дафна оперлась спиной о книжную полку. Поттер навел ее на интересные мысли, если отрешиться от эмоций, хотя это и не просто сделать. У Дафны осталось ещё время до шестнадцати лет. За это время есть какой-то шанс, что Тео отыщет способ разорвать помолвку. Сама Гринграсс знала только один. Из реальных, разумеется, иронично подумала она. Это была смерть её жениха. Дафна Гринграсс закрыла лицо руками и замотала головой, прогоняя подобные мысли. Нет. Она не желала кому бы то ни было смерти, даже Поттеру. Рука Дафны вновь потянулась к амулету. Взяв его в ладошку, девушка почувствовала теплоту золота. Дотронувшись большим пальцем до рубина, она ощутила привычное прохладное покалывание. В целом за годы, которые Дафна носила этот артефакт, она успела с ним свыкнуться, и порой брала в руку, чтобы успокоиться. Вряд ли существовало рациональное объяснение этому феномену, но амулет помогал ей сосредоточиться и спокойно поразмышлять. Впрочем, это удавалось не всегда: иногда мешало настойчивая ассоциация амулета с ошейником. Порой Дафну накрывали приступы ненависти к этой безделушке, а иногда она никак не могла понять, хочет ли она вообще с ней расстаться.

Внимание Дафны привлекло появление нескольких силуэтов рядом со столом парней. Приглядевшись, Гринграсс узнала группу хаффльпаффок, кажется, с пятого курса. Они, хихикая и смущаясь, просили автографы у Крама. Слова было не разобрать, но, судя по реакции окружающих, Поттер отпустил какую-то шутку. Наверняка пошлую и неприличную, неприязненно подумала Дафна, потому что все смеялись, и даже Крам начал улыбаться. Получив заветные автографы, девицы убрались восвояси.

— Ты просто мелкий завистник, Поттер, — шутливым тоном проговорил Крам, довольно громко, чтобы Дафна могла расслышать его голос. Очевидно, он возвращал должок за пропущенную шпильку во время прихода хаффльпаффок.

— Да, да, как скажешь, Виктор, — улыбаясь ему в масть, ответил Поттер, не отрываясь от пергамента.

У Гринграсс сложилось впечатление, что эти двое если и не были друзьями, то точно имели знакомство до Хогвартса. Впрочем, ничего экстраординарного в этом не было, особенно учитывая тот факт, что оба этих юноши были протеже своих директоров. Дафна вспомнила вчерашнюю встречу делегаций, когда Каркаров с Крамом подошли к директору с Поттером. Сомнений быть не может, хмыкнула про себя старшая Гринграсс, у каждого из них есть свои любимчики. Да та же «вейла», встреченная ранее в коридоре, была вместе с бобатонским директором мадам Максим. Впрочем, какое ей дело до этих игр, ведь у нее есть свои. На лице Дафны мелькнула легкая улыбка.

С мыслью о том, что Тео искал Крама, Гринграсс отправилась на поиски свободного стола, подальше от этого места.

Спустя несколько минут, найдя место в полупустой части библиотеки, Дафна, сложив книжки и сумку на стол, с удовольствием уселась в мягкое кресло. Блаженно прикрыв глаза и немного расслабившись, Гринграсс напомнила себе о том, что после эссе ей нужно успеть в Хогсмид. Их компания договорилась встретиться в "Трех Метлах" после обеда.

Уже намереваясь достать из сумки пергамент, Дафна краем глаза заметила одиноко лежащую на соседнем кресле книгу. Ее обложка была затерта, а весь вид говорил о том, что эта книга прошла не через одни руки. Потакая своему любопытству, Гринграсс взяла книгу и, открыв ее оглавление, быстро пробежалась по его строкам. Судя по всему, это была «История Хогвартса» очень старого издания. Присмотревшись, Дафна заметила еле выглядывающую закладку, наверняка оставленную человеком, забывшим эту ветошь. Открыв страницу, Дафна уже не удивилась, обнаружив раздел о Турнире Трех Волшебников. Нынче эта тема была крайне популярна, и в школе наблюдалось массовое помешательство на ней.

Спустя несколько минут, которые Гринграсс посвятила чтению, на лбу Дафны появилась испарина, а в сердце поселился червяк беспокойства. Мало кому понравится история о том, как василиск убил троих чемпионов. Если вкратце, то испытание проходило в каких-то катакомбах, и помощи чемпионам ждать было неоткуда. Полумрак, сырость, вонь и ужасная тварь где-то там в темноте. Двоих это чудовище загрызло своими клыками. Одному «повезло» больше и змей убил его взглядом. Нет, Дафна знала, что испытания на турнире предстоят серьезные. Но не до такой же степени. А ведь и Тео и Драко бросили свои заявки в кубок. Что, если сегодня вечером кубок выберет одного из них чемпионом Хогварса. Нет, это попросту маловероятно. Умом Гринграс это понимала, но вот сердцем…

* * *

Приближаясь к "Трем метлам", Дафна перечислила в голове все дела, которые не успела сделать сегодня. Выходило не так уж и плохо. В гостиной Слизерина никого из ее друзей не нашлось, и потому в Хогсмид пришлось идти одной. Прохладная погода не способствовала желанию задерживаться на свежем воздухе, и потому Гринграсс постаралась как можно быстрее попасть в бар «Три метлы».

Зайдя в помещение, девушка увидела множество учеников, занимавших столики. Среди них были в основном гриффиндорцы и хаффльпаффцы. Осмотрев зал, Гринграсс с облегчением обнаружила в нем Малфоя, одиноко сидящего за столиком в углу. Очевидно, Драко, как и она, пришёл сюда один, размышляла Дафна, направляясь к нему.

Малфой вскоре заметил ее. Слегка улыбнувшись в знак приветствия, Драко галантно поднялся со своего места. Отодвинув соседний стул, он жестом предложил Дафне его занять. Благодарно кивнув, Гринграсс села. Вскоре мадам Розмета принесла сливочное пиво, и между ними завязался разговор.

— Послушай, Драко, — осторожно начала Дафна, — ты действительно хочешь участвовать? — Гринграсс перевела взгляд с парочки когтевранцев за соседним столом на Малфоя. — Или это желание твоего отца? — Едва слышно добавила она.

Малфой молчал глядя куда-то Дафне за плечо, она же думала о том, что знала Драко с детства, сколько себя помнила. А потому прекрасно представляла, что такое Люциус Малфой.

— Это мое собственное решение, — ответил Драко, видимо, что-то решив для себя. — С чего вдруг спрашиваешь? — Несколько более прохладным тоном добавил он.

— Я не могу понять, зачем тебе это, — с искренним недоумением произнесла Дафна. — Эта жалкая тысяча галлеонов… неужели ты будешь рисковать своей жизнью ради славы?

Драко ответил не сразу, а тем временем в бар зашла новая партия шумно галдящих гриффиндорцев, которые направились в противоположную часть зала. Хвала всем святым, подумалось Дафне.

— Не совсем так Даф, не совсем, — Малфой говорил тихо, но уверенно. — Видишь ли, — его губы тронула легкая улыбка, — я хочу показать всем этим зарвавшимся плебеям, что старая кровь еще чего-то стоит, — голос Драко завораживал глубоким низким тембром, а глаза, казалось, смотрели прямиком в душу Дафне.

Гринграсс не нашлась, что ответить, да и нужен ли тут ответ? Драко относился к принципиальным сторонникам консервативных взглядов, как и его отец. Малфой-младший был серьезным юношей, без подросткового ветра в голове. Он редко веселился и часто был задумчив, витая где-то в своих мыслях. Впрочем, по учебе все успевал и во многом превосходил учеников их курса. Имел выверенную позицию по любому вопросу, а так же любил пообсуждать политику. Тем не менее, он не всегда был таким. Время меняет людей: еще до школы Драко был обычным беззаботным ребенком из ее круга. Но Хогвартс изменил его — или, быть может, это естественное взросление и желание оправдать надежды строгого отца. Гринграсс не знала наверняка, но чем дальше, тем больше младший Малфой становился похожим на Люциуса. И это не нравилось Дафне, но так привлекало Панси, да и не только ее одну.

— Отец подыскивает мне невесту, — Малфой решил нарушить затянувшееся молчание и заодно сменить тему. По его голосу нельзя было понять, как он относится к этому вопросу. Но кому, как не Дафне его понимать. Гринграсс тактично не задавала вопросов, грустно улыбнувшись, чтобы хоть как то выразить свою поддержку другу.

Панси с Тео появились неожиданно, быть может, виной тому был достаточно личный и сложный характер разговора между Дафной и Малфоем. Как бы то ни было, а Паркинсон, забрав Драко с собой, потащила его в «Сладкое королевство». Нотт же занял место за столиком как раз напротив Дафны. Компания договорилась воссоединиться уже вечером в большом зале.

— Я так и не нашёл Виктора Крама, — с небольшим сожалением улыбнулся, заводя разговор, Тео.

— А в библиотеку ты заглянул? — С хитрой улыбкой поддела его Дафна.

— Такого варианта я не предусмотрел, — хмыкнул Нотт и в то же мгновение стал более серьезным. — В конце августа к отцу приходил таинственный человек, имени которого мне узнать так и не удалось, — озабоченным голосом произнес он.

— Тебя это беспокоит? — Дафна знала, кем в прошлом был отец Тео, и потому ее не сильно удивляла возможность Лорда Нотта общаться с различными темными личностями.

— Нет, — однозначно ответил Теодор. — Однако меня беспокоит то, что примерно с осени отец активизировал свою политическую деятельность, — тихо добавил Нотт. — Судя по письмам, он часто бывает в Министерстве, а в частности, на собраниях малой палаты Визенгамота, — облизнув пересохшие губы, снова заговорил Тео. — Он не сказал этого напрямую, но я подозреваю, что отец хочет побороться за место нового Министра Магии, и меня это не может не беспокоить.

— Что ж, нам остаётся только ждать, — постаралась немного успокоить его Дафна. — Я уверена, скоро все определится и, по крайней мере, обретет ясность, — с улыбкой добавила она.

Дафна, перехватив взгляд Нотта, заметила, с какой теплотой он смотрит на нее. От одного этого взгляда и его улыбки на душе становилось тепло, и Дафна с радостью дарила улыбку в ответ. В такие моменты Гринграсс чувствовала, что Тео был ее и только ее. Он был ее рыцарем, который освободит ее из башни и заберет в счастливое будущее, с легкой ироничной улыбкой в который раз провела аллегорию Дафна. Милый Тео… Дафна знала, что была немного эгоисткой по отношению к нему и была благодарна за то, что он принимал ее такой, какая она есть.

Они сидели буквально в метре друг от друга. Дафне очень хотелось, чтобы Тео накрыл ее руку своей. Но здесь, в людном месте, где их поведение могли заметить, они не могли позволить себе этого. Так близко и так далеко. Впрочем, порой Дафне казалось, что эти запреты еще более сближают их. Она задумчиво накручивала локон волос на пальчик.

Громный хлопок двери отвлек её от приятных мыслей. В зале появился их учитель и лесничий по совместительству Хагрид. Полувеликан протопал к столику с деканами Хаффльпаффа и Гриффиндора.

Как-то раз Панси спросила ее, почему Тео, а не Драко. Тогда Дафна не ответила ничего вразумительного. Но сейчас ответ был очевиден.

* * *

Ближе к ужину большой зал был уже битком набит учениками Хогвартса и гостями замка. Дафна сидела вмести с Панси, а ребята заняли места сразу за ними. Гринграсс была не голодна и потому не обращала никакого внимания на изысканную еду. Хотя причиной могло быть и то, что такого рода меню было уже на протяжении нескольких дней. То тут, то там кто-то из учеников нетерпеливо вытягивал шею, поглядывая на Кубок и преподавателей. Весь зал ждал, пока закончится пир, и новый директор объявит чемпионов.

Хоть Альбус Дамблдор и слыл самым сильным волшебником из ныне живущих, но при старой доброй старушке Макгонагалл Дафне действительно было спокойней. Педантичной Минерве она, как ни крути, доверяла больше, чем интригану Дамблдору.

Наконец тарелки вновь засверкали чистотой и в зале зашумели. Но шум мгновенно прекратился, как только Дамблдор поднялся со своего места. Профессор Каркаров справа от Дамблдора и мадам Максим по его левую руку выглядели такими же взволнованными, как и их подопечные. Поттер за столом когтеврана выглядел напряженно и, видимо, волновался. Как приятно было видеть на его вечно самодовольном лице хотя бы следы сомнений. Людо Бэгман сиял и подмигивал то одному, то другому ученику. С другой стороны, мистер Крауч не проявлял к происходящему никакого интереса.

— Кубок в скором времени примет решение, — заговорил Дамблдор. — Когда Чемпионов назовут, они должны будут подойти к столу преподавателей, пройти мимо него и выйти из зала в соседнюю комнату, — Дамблдор указал на дверь позади стола преподавателей.

Директор достал волшебную палочку и, обведя ею зал, погасил практически все свечи в нем. Освещение давали лишь праздничные тыквы. В зале возник полумрак. Кроме этого, ярким синим огнем пылал Кубок. Язычки будто бы живого пламени резво плескались в нем. В зале повисла напряжённая тишина.

— Ну что, Нотт, настал наш судный час, — угрожающим шёпотом произнес Малфой, сидящий неподалеку от Дафны.

Пламя в Кубке внезапно обрело красный цвет, рассыпалось искрами и выплюнуло в воздух обгорелый кусочек пергамента. Весь зал ахнул.

Альбус Дамблдор поймал этот кусочек пергамента и держал его в вытянутой руке, чтобы в свете пламени кубка прочитать написанное на нём имя.

— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам, — сильным и уверенным голосом объявил директор.

В зале поднялась буря аплодисментов и радостных криков. Крам поднялся со своего места за столом и, сутулясь, направился к столу преподавателей. Спустя минуту он исчез за дверью соседней комнаты.

— Браво, Виктор! — Кричал Каркаров так громко, что его голос перекрикивал гром аплодисментов. — Я знал, что в тебе это было заложено!

В принципе это было ожидаемо, подумала Гринграсс: как ни крути, Крам был достойным учеником Дурмстранга.

После того, как хлопки и крики, наконец, утихли, ученики снова обратили внимание на Кубок, который опять загорелся алым цветом и выплюнул второй кусок пергамента.

Поймав его так же, как и первый, верховный чародей Визенгамота громогласно объявил:

— Чемпион Бобатона — Флер Делакур!

Эта волшебная сучка все-таки стала чемпионом, шокировано подумала Дафна. Ну, разве не было у них кого-то получше и подостойней? Впрочем, вся делегация Бобатона целиком и полностью разделяла мысли Дафны. Две ведьмы плакали, а остальные сидели с мрачными лицами.

Вейла вальяжно поднялась и, позёрски откинув назад копну серебристых волос, поплыла к столу преподавателей.

Спустя минуту после исчезновения этой выскочки зал более-менее успокоился. Повисло напряженное молчание, ведь выбор, который должен был сделать кубок сейчас, был самым важным для большинства находящихся в зале учеников.

Сердце Дафны забилось в бешеном ритме. Только бы не Тео, только бы не Тео, повторяла она про себя, неосознанно сжав кулачки.

И Кубок вновь сверкнул красным огнём, брызнул искрами, высунул огненный язык высоко в воздух и с кончика этого языка Дамблдор снял третий кусочек пергамента.

— Чемпион Хогвартса, — провозгласил он, — Гарри Поттер!

Когтерван практически единодушно поддержал своего Чемпиона. Они оглушительно хлопали и выкрикивали поздравления. К ним присоединилась часть учеников с других факультетов, в том числе некоторые и со Слизерина. Впрочем, не все были довольны выбором, далеко не все. Золотой мальчик нового директора, с распиаренной славой и всего лишь четвертым курсом за спиной, не вызывал у людей доверия, несмотря на выбор кубка.

Обернувшись, Дафна увидела Драко, сидящего с кислым видом, но, тем не менее, аплодирующего Поттеру. Видимо, Малфой решил быть выше этого и показать, что он умеет проигрывать. Взрослый поступок. Теодор тоже присоединился к поздравлениям, вяло хлопая в ладоши, как и часть их факультета.

Дафна же испытывала странные ощущения. И если в Крама и эту стерву она еще была готова поверить, то вот в Поттера — отнюдь. Разве он достойнейший из всех Хогвартских претендентов? Чушь! Тут сразу вспомнилась ей библиотека и неформальное общение Поттера с Крамом. А что, если это все большая подстава их директоров? Ведь, по сути, чемпионами стали их протеже. А уж если во что и верила Дафна, то только не в людскую честность.

Впрочем, с другой стороны, хорошо, что не Тео. Ведь теперь ему не придётся рисковать жизнью. На лице Гринграсс появилась легкая улыбка и она, как и многие другие, постепенно присоединилась к аплодирующим их новому Чемпиону.

Кстати, сам чемпион, сияя похлеще начищенного галлеона, уже закрыл за собой дверь, покидая Большой зал.

Если Глупый Поттер хочет подставить свою шею, то Дафна будет последним человеком, возражающим против этого, иронично подумала девушка. И до закулисных игр директорского состава ей не было никакого дела. Вздохнув, Гринграсс надела на лицо выражение самого участливого внимания и приготовилась выслушать очередную полную патетики речь директора.

— Превосходно! — Радостно провозгласил Дамблдор, перекрикивая не стихающую толпу. — Итак, у нас есть три Чемпиона! Не сомневаюсь, что я могу рассчитывать на всех вас, включая учеников Бобатона и Дурмстранга, в полной и абсолютной поддержке наших Чемпионов! Подбадриванием Чемпионов вы внесёте вклад в…

Но Дамблдор внезапно запнулся. Всему залу было ясно, что остановило его. Пламя в Кубке опять заалело. Из него во все стороны летели искры. Длинный язык пламени внезапно лизнул воздух, держа на своём кончике ещё один кусочек пергамента.

А ведь Дафна уже начала считать, что этим вечером ее уже ничто не удивит. Но, судя по новоявленной дымящейся бумажке, она крупно ошиблась.

Совершенно механически Дамблдор протянул руку, взял с огня этот пергамент и уставился на него. Наступила длинная пауза. Дамблдор смотрел на кусочек пергамента, а все присутствующие смотрели на Дамблдора. Директор поднял взор и не спеша обвел им зал. Сердце Дафны Гринграсс пустилось в бешеный галоп. Старик смотрел в ее сторону.