Подлунными тропами (джен)

Нет, мир не перевернулся, и внешне, наверное, вообще ничего не изменилось: в куцых беседах с Дурслями Гарри о магии благоразумно не распространялся. Но что-то, сидевшее запертым глубоко внутри, как будто получило свободу.

Гарри чувствовал себя окрылённым: даже не столько из-за магии, сколько из-за того, что ему рассказывал Ремус. Это был как будто новый уровень откровенности, дружбы — и новое погружение в манящее прошлое его родителей. И хотя история заканчивалась ужасно, Гарри даже и не подумал шарахнуться в страхе от открывающегося ему волшебного мира: напротив, словно губка, он впитывал в себя всё, до чего мог дотянуться. И теперь, просматривая книжки с легендами или прислушиваясь к разговорам, то и дело гадал, не было ли в происходящем чего-то магического?

Увы, пока что ему не попадалось ничего действительно ценного — из того, чем можно было бы с гордостью поделиться с Ремусом и Гвен, но Гарри не унывал. Безразличие родственников играло ему на руку, и всё свободное время он проводил в школьной библиотеке или выслеживая по ближайшим паркам каких-нибудь необычных существ (к его сожалению, обычно бывало так, что даже если они и казались на первый взгляд необычными, при ближайшем рассмотрении дело принимало вполне прозаический оборот).

Когда Гарри краем уха уловил из новостной программы, проходя мимо телевизора, что недалеко от Литтл Уингинга предположительно видели таинственную дикую лошадь («Чушь!» — фыркнул Вернон Дурсль), он тут же понял, что напал на золотую жилу.

Предчувствие его не обмануло: прошла неделя, и в местных новостях вовсю трезвонили о нападении на окраине парка, где как раз начинался лес. Преступника не нашли, да и о деталях следствие явно умалчивало, и Гарри окончательно уверился, что эти два события (появление лошади и загадочное убийство) тесно связаны.

Дело оставалось за малым: разузнать правду самостоятельно, и юный следопыт Поттер с энтузиазмом принялся за раскопки.

Газеты, одолженные у тёти Петуньи и подсмотренные у соседей, пестрели загадочными версиями: одна чуднее другой. «Суррей дэйли», например, предполагала участие погибшего бедолаги (уволенного из магазина неподалёку пьяницы-сторожа) в контрабандном трафике; «Литтл-Уингинг Джеральд» и вовсе разразилась статьёй про НЛО и похищение сторожа инопланетянами, ссылаясь на показания какого-то чокнутого уфолога, якобы видевшего над лесом свечение. Но, к огорчению Гарри, никто так и не связал мистическую зверюгу и нераскрытое убийство, а мода на НЛО, похоже, совсем лишила эту версию всяких шансов на успех среди репортёров.

Смекнув, что свободная пресса ему не помощник, Гарри обратился к другим источникам, в надежде разыскать следы таинственной монстро-лошади, но ни в школьной библиотеке, ни в книжной коллекции семейства Дурсль не было никаких преданий английской глубинки. Поттер попробовал даже поспрашивать у учителей, но затея вышла совершенно безнадёжной, в чём он убедился после того, как мисс Стюарт отправила его в зоопарк.

Пару раз Гарри пытался бродить по парку, неподалёку от того самого места, где, как говорили, напали на сторожа, но безуспешно. Более того, в первый раз он едва не подхватил простуду, свалившись в канаву, а во второй получил нагоняй от тёти Петуньи за то, что вернулся домой слишком поздно. Между тем его расследование не продвинулось ни на йоту, что начинало надоедать, но не то врождённое упрямство, не то проснувшаяся жажда самостоятельности не давали ему просто так написать Ремусу (хотя Гарри почти не сомневался, что у того есть ответы на все его вопросы).

— — — — — — — — — — — — —

Решение всё-таки написать Люпину созрело внезапно, после того, как Гарри, припозднившемуся после школьных состязаний, почудился мелькнувший за деревьями мелькнувший силуэт странного существа, напомнившему ему о призрачной лошади. Запутавшийся вконец, он подозревал, что рискует выглядеть полным дураком, но в глубине души чувствовал, что прав, и только это обстоятельство заставило его всё-таки отправить трижды переписанное и многократно исчерканное письмо.

Ответ от Ремуса пришёл не сразу — хотя, может быть, Гарри просто слишком нетерпеливо ждал этого ответа. Но ожидание воздалось сторицей, и уже взвешивая в ладони пухлый конверт, он знал, что разгадка тайны где-то рядом.

«Мне удалось найти упоминания о похожем монстрообразном создании в Суррее, — писал Люпин, — правда, не совсем в Литтл-Уингинге, но не очень далеко. В городе Бакленд (быть может, тебе знакомо это название?) существует легенда о демонической лошади, раздирающей одиноких зазевавшихся путников. Насколько эта легенда соответствует действительности, проверить мне пока не удалось, но не буду отрицать возможности, что ты столкнулся с её вариацией. Потому очень прошу тебя всё-таки быть осторожнее. Существа, подобные этой «баклендской лошади», предпочитают действовать в сумерках или же глубокой ночью, там, где нет близко людей. И хотя я сомневаюсь, что тебе придётся гулять в одиночестве ночами, всё же не забывай об этом, ладно?»

Дочитав и перечитав текст, Гарри чуть до потолка не подпрыгнул. Ремус, как обычно, не спешил с выводами, но между строк чувствовалось, что он в глубине души согласен с ним, а значит, Гарри столкнулся с самым настоящим магическим существом.

Притом существо это было опасным, и хотя, конечно, ему не улыбалось лезть на рожон, никогда не знаешь наверняка, что поджидает тебя за углом: Гарри с почти бессознательного возраста уяснил, что притягивать неприятности у него в крови. И потому, хорошенько обдумав предостережение Ремуса, он немедленно приступил к приготовлениям.

В местном книжном в разделе эзотерики (что-то о даосах и прочих азиатских мудрецах, кажется) ему посчастливилось вычитать, что духи и привидения истребляются куриной кровью. На сэкономленные и запрятанные под тайной половицей карманные деньги был куплен водяной пистолет, и оставалось лишь добыть куриную кровь. Решение пришло само собой: увидев, как тётя Петунья оставила курицу размораживаться на окне, Гарри потихоньку слил натёкшей с синюшной птицы розоватой жидкости в заготовленную пластиковую бутыль и спрятал под всё ту же половицу. Кровь, правда, получилась разбавленной, но Гарри надеялся, что отпугнуть призрака (демона?) её хватит, и каждый день аккуратно прятал под куртку заправленный водный пистолет.

— — — — — — — — — — — — —

Как ни странно, в ближайшие же выходные, которые как раз попали на Хэллоуин, в Литтл-Уингинге безо всякого предупреждения объявился Ремус. И хотя Дурсли в принципе подозрительно относились ко всему незапланированному, от племянника они, похоже, готовы были отдыхать в любое время и по любому поводу.

Было бы сущей нелепицей предположить, что Гарри не был рад внезапному приезду Люпина, но вместе с тем его не оставляла мысль, что тот примчался, бросив работу и всё остальное, почему-то взволновавшись из-за его письма.

— Это всё из-за той лошади? — собравшись с духом и не в силах больше скрывать любопытство, спросил Гарри. — Ты из-за этого так неожиданно приехал?

— Честно говоря, твоё письмо меня забеспокоило, — признал Ремус. — Я немного порылся в архивах, и меня всё больше одолевают подозрения, что это весьма, мм, серьёзное существо. И то, что эта баклендская лошадь объявилась неподалёку от того места, где живёшь ты... Прости уж, но я буду спать спокойнее, если приму некоторые меры предосторожности.

Гарри медленно кивнул, со всей серьёзностью переваривая полученную информацию.

— Давай я тебе то место покажу, где на лошадь наткнулся? — предложил он, озарённый догадкой. Сейчас ведь ещё не темно!

День, конечно, уже клонился к вечеру, да и солнце по осени не слишком-то баловало светом, но, посомневавшись, Ремус всё же сдался напору вознамерившегося помочь его розыскам Гарри.

— Ведь сам же говоришь, лучше один раз увидеть! — как можно беззаботнее заметил тот, и Люпин подавил смешок:

— Уговорил, сыщик. Только, чур, если что увидишь странное — сразу назад, ясно?

Впоследствии Гарри как-то иронизировал, что с его врождённым магнетизмом, они могли бы с точно таким же результатом даже в парк не заходить, а пройтись по центральной улице Лондона, и всё равно наткнулись бы на пресловутую лошадь. Ремус на это возражал, что, возможно, всё дело было в Хэллоуине, когда нечистая сила прямо-таки буйствует. Но в самом деле, сложно было себе представить того духа, который бы устоял перед столь заманчивой встречей.

Пышущую адским огнём и сияющую воинственным жутковатым светом лошадь первым заметил Ремус, причём каким-то неведомым, едва ли не шестым чувством. И, решительно отправив Гарри по направлению к цивилизации, вооружился палочкой наизготовку. Поскольку до того момента магией Ремус при нём практически не пользовался, Гарри как-то сразу понял, что дело плохо. И, отбежав на пару метров, обернулся и вытащил водяной пистолет. А когда лошадь (нацелившаяся, правда, на отбивающегося Ремуса) оказалась в зоне досягаемости, вытянул руки вперёд и сжал пластмассовый крючок.

— — — — — — — — — — — — —

— И что же это было за чудо-средство? — поинтересовался Люпин, отряхивая плащ и приводя себя в порядок, когда баклендское чудище было отправлено далеко в потусторонние миры.

— Куриная кровь, — без особого отозвался Гарри, слегка расстроенный тем, что книжка оказалась не права. — Ну, разбавленная, правда...

Ремус хмыкнул, с подозрительно внимательностью разглядывая ботинки.

— На будущее советую святую воду. Конечно, волшебную палочку не заменит, но знаешь, неволшебники чуть ли не веками ею прекрасно обходились.

Он наконец поднял голову и посерьёзнел.

— Да уж, весёлые вышли выходные. Прости, Гарри.

Тот энергично замотал головой.

— Это было классно! — искренне выпалил Гарри, и Ремус страдальчески возвёл очи горе, хотя было видно, что он еле сдерживает улыбку.

— Что я только наделал!.. Но всё-таки очень прошу тебя не искать приключений самостоятельно, ладно? — Люпин легонько сжал его плечо. — Хотя они, похоже, находят тебя сами, но всё же не стоит лезть на рожон, не озаботившись запасным планом.