Подлунными тропами (джен)

— Моё любимое место в Косом переулке, — Ремус подмигнул Гарри и подвинул ему вазочку с мороженным. — Уступает, пожалуй, разве что «Флориш и Блоттс», но после порции мороженного от Фортескью я часто начинаю в этом сомневаться.

— Что, мороженным тебя подкупить проще, чем шоколадкой? — недоверчиво уточнил Гарри, косясь на цветастые шарики. Ремус усмехнулся.

— Можешь провести эксперимент, конечно. Только не забывай, что я всё-таки неподкупен.

Обменявшись смешками, оба на некоторое время погрузились в поедание десерта.

— Ты был прав, это — лучшее мороженное в мире, — Гарри тщательно и как можно менее заметно вылизал ложку и огляделся. — Мы ведь пришли оттуда, где вывеска аптеки, да?

— Слева, — кивнул Ремус. — Не беспокойся, быстро сориентируешься. Теперь каждый новый учебный год будет начинаться с Косого переулка.

— Гораздо интереснее, чем в Литтл-Уингинге, — проворчал тот. — Только...

— Только?.. — подсказал Ремус, выждав с минуту. Гарри неуверенно пожал плечами.

— Все на меня как будто косятся, — выпалил он, стушевавшись. — Ты рассказывал про Вольдеморта и всё такое, но... Может, мне просто кажется?

— Боюсь, нет, — Ремус в задумчивости отстучал навязчивый мотив о мороженницу. — Ты кажешься им достопримечательностью. Это не вызывает приятных чувств, и это естественно, но это лишь временно. Люди быстро переключаются с одного на другое, сегодня они шепчутся о тебе, а завтра столкнутся с графоманом Локхартом и будут выпрашивать у него автограф.

Гарри невольно заулыбался.

— Может быть, полностью это не исчезнет, но, по крайней мере, тебе станет легче, — Ремус легонько пожал его плечо. — Но, в конце концов, сегодняшний день был неплох, как считаешь?

— Ещё бы! — согласился Гарри с энтузиазмом. — И я бы не отказался, чтобы осень наступила раньше.

Ремус тихо рассмеялся.

— Приедем в Лланберис — покажу пару простеньких заклинаний, договорились?

— А можно? — Гарри весь вытянулся от нетерпения.

— Ну, я надеюсь, что если ты что-нибудь случайно спалишь или перевернёшь, меня хватит, чтобы устранить последствия.

Гарри хмыкнул, по-видимому, удовлетворившись ответом, но вскоре помрачнел. Такое выражение лица у него часто бывало, когда его одолевали вдруг накатившие сомнения.

— Гарри? — окликнул его Ремус, выводя из задумчивости.

— Ты... — тот смутился и, не зная, что сказать, уткнулся взглядом в пустую плошку. — Помнишь, мы были в лавке волшебных палочек?

Ремус молча кивнул, ожидая продолжения.

— Ты знаешь ведь, какая у тебя палочка?..

Вопрос не застал его врасплох, но Гарри явно темнил.

— Любой волшебник знает, что у него в палочке. Палочка, конечно, не всегда одна на всю жизнь, но от этого она не становится менее важной, — он опёрся локтями на стол, положил подбородок на сложенные ладони и внимательно посмотрел на Гарри. — Но это ведь не совсем то, что ты имеешь в виду, не конкретные, мм, ингредиенты, верно?

Тот поёжился.

— Мистер Олливандер сказал про мою палочку там, в магазине, что она такая же, как у Вольдеморта.

— С похожей сердцевиной, — поправил его Ремус. — Двух одинаковых палочек всё же не существует, как не существует двух одинаковых людей.

— Это может быть... просто случайностью, так? — осторожно уточнил Гарри.

— Увы, тут я не знаю ничего наверняка — и едва ли кто скажет точно, но, — Ремус невесело улыбнулся, собираясь с духом, — едва ли такие вещи можно отнести к случайности. В мире всё связано — тем более, в мире магии, — и учитывая, сколь сильно повлиял на твою судьбу Вольдеморт в ту ночь — я бы не решился говорить о случайностях. Но это отнюдь не значит, что у вас одна судьба, просто... — он развёл руками, — сложно отрицать, что это был роковой перекрёсток, как для него, так и для тебя. Об этом невозможно забыть, но прошлое и будущее не связываются прямолинейно, как таблица умножения.

— Моя палочка ничего не значит? — чуть помолчав, переспросил Гарри. Ремус усмехнулся.

— Когда я впервые попал к Олливандеру, меня выбрала кленовая с волосом единорога, — он вытащил палочку из кармана и протянул её Гарри. — Мистер Олливандер сказал мне тогда, что волшебники с кленовыми палочками редко живут долго из-за своего рвения сражаться, но я пережил несколько лет войны... — голос Ремуса угас к концу фразы.

«Я — пережил, а они — нет», — так и не закончил он рвущегося из уст предложения.

— Быть может, моя судьба ждёт меня впереди, — проговорил Ремус, справившись с мыслями, — но, как видишь, всё очень неоднозначно. И в любом случае, вряд ли палочка играет решающую роль — выбор всё равно за тем, кто ею владеет.

Гарри, до тех пор молча разглядывающий палочку, вздёрнул голову, сосредоточенно глядя на него.

— Пусть... пусть мистер Олливандер ошибся дважды, ладно? — предложил он, глядя на Ремуса, как будто слова того могли разом изменить мир и повернуть жизнь вспять. Тот не сдержал улыбки:

— Идёт. Не думаю, что кто-нибудь будет возражать. Кстати говоря, всё необходимое у тебя уже есть, но, может быть, стоит заглянуть ещё в одно место, — меняя тему, добавил Ремус.

В зоомагазине было шумно, и Гарри едва не налетел на него, шарахнувшись от особенно буйной парочки филинов.

— У тебя когда-нибудь были какие-нибудь питомцы? — поинтересовался он полушёпотом, оглядывая клетки. Ремус качнул головой.

— Увы, сам понимаешь, моя болезнь не очень-то располагает к тому, чтобы заводить домашних животных. У моих родителей, правда, была сова. Старенькая уже совсем, как я её помню.

— Я... — Гарри запнулся, разглядывая сидящую на жердочке белоснежную полярную сову, — совсем не знаю, как с ними обращаться.

— Это совсем не сложно. А если вдруг у тебя появятся вопросы, в Хогвартсе есть, к кому обратиться. Например, к Хагриду, уверен, он будет рад тебе помочь.

— Кто там меня кличет? — пробасил голос позади, и Ремус с Гарри синхронно развернулись к широко улыбающемуся в бороду хогвартскому лесничему.

— Давненько чтой-то ты не заглядывал к нам, Ремус, — Хагрид добродушно подмигнул и с чувством тряхнул его за руку. — Но, как погляжу, жив и здоров — на том спасибо! А я тут в Гринготтсе, Дамблдор просил кой-чего... Какими ты судьбами-то?

— Привет, Хагрид, — тот в ответ тепло заулыбался и кивнул на Гарри. — Как видишь, подготовка к Хогвартсу в самом разгаре.

— Гарри! — ахнул Хагрид, приглядевшись. — Вырос же!.. Когда я тебя видел, помню, совсем мал ты ещё был, в руке умещался!.. Ей-богу, как на Джеймса-то похож! Глаза только материны, эх, что за дела только... Да что это я... В Хогвартс, значит? Ну, там встретимся, лесник я там, как видишь.

— Здравствуйте, — наконец поздоровался немного ошалевший Гарри.

— Я как раз советовал обратиться к тебе, если что, ты ведь здорово ладишь со всяким зверьём — чем опаснее, тем лучше, — пояснил Ремус, приходя ему на помощь. Хагрид слегка польщённо хмыкнул.

— А то ж!.. А ты, сталбыть, сову смотришь, а?.. Сова — это правильно, хорошие они птицы, умные. Почту, опять же, носят.

— А... кормить их как? — неуверенно поинтересовался Гарри.

— Да чем, они сами себе пропитание найдут, мышей, вон, дерут ночами. Но, конечно, похвалить тоже можно — куском мяса там... — Хагрид, оседлав любимого конька, пустился в объяснения, и Ремус незаметно усмехнулся. Судя по восторженному взгляду Гарри, белой сове недолго оставалось сидеть в магазинной клетке.

— — -

Сколько лет он не бывал на вокзале Кингс-Кросс?.. В последний раз, пожалуй, после седьмого курса — и тогда у них у всех была впереди целая жизнь. Во всяком случае, тогда им казалось именно так, и Ремус где-то в глубине души жалел, что не может вспомнить с точностью того волнующего ощущения.

За двенадцать — почти тринадцать — лет изменился мир, и уж, конечно, Лондон не остался тем же. Как и Кингс-Кросс, оглушивший его зудящим гулом толпы. Который ни в какое сравнение не шёл с пригородными поездами и тихим Уэльсом.

«Да уж, рак-отшельник, годы деревенской жизни всё-таки вылепили из тебя провинциала, — с усмешкой отметил Ремус про себя и оглянулся на шагающего рядом Гарри. — Джеймс бы посмеялся».

— И... мы ищем платформу девять и три четверти, так? — уточнил тот. Последние пару дней Гарри едва с ума не сходил от нетерпения и тревоги, хотя очень старался этого не показывать.

— Именно так, — подтвердил Ремус, наблюдая за тем, как он внимательно изучает таблички с номерами. — Попытаешься отгадать загадку, или подсказать?

— Ну, наверное, она где-то между девятой и десятой платформами?.. — Гарри с сомнением покосился на него.

— Именно так, — Ремус заговорщически улыбнулся. — Между. Но, разумеется, поскольку это волшебная платформа, нам придётся пройти сквозь стену.

— Я почти не удивляюсь, — пробормотал Гарри, вперивая взгляд в указанную стену.

— В первый раз это всегда немного... странно, — признал Ремус, осторожно кладя руку ему на плечо. — Я искренне боялся, что врежусь. Хотя с магией был знаком всю жизнь.

Гарри с некоторым облегчением перевёл дух и шагнул вперёд:

— На счёт три?

Это было забытое ощущение волшебства, — подумалось вдруг Ремусу, когда они проскользнули сквозь стену. Ощущение, переполнявшее Гарри и так безжалостно вычеркнутое им самим из жизни.

— Ух ты!.. — Гарри во все глаза смотрел на дымящий поезд.

— Я буду писать, ты ведь не против? — на всякий случай спросил он, поворачиваясь к Ремусу.

— Я буду ждать Хедвиг, — заверил тот Гарри, — хотя заранее прошу простить меня, если вдруг не буду отвечать дольше обычного. Профессор Дамблдор попросил меня кое-куда съездить, на континент, и я не знаю точно, когда вернусь.

Было видно, что Гарри очень хотелось спросить, зачем, но предшкольное волнение победило, и он только кивнул.

— К каникулам вернусь точно, — добавил Ремус. — И, если, конечно, ты не захочешь остаться в Хогвартсе, буду рад увидеть тебя в Лланберисе.

— Это было бы здорово, — Гарри нервно оглянулся. Ремус вздохнул и опустился на корточки.

— Тебя ждёт Хогвартс, — он легонько сжал его плечи. — И что-то подсказывает мне, что ты получишь массу удовольствия.

— Главное — не лезть на рожон и не попадаться под руку завхозу, — Гарри всё-таки улыбнулся в ответ. — Просто...

— Происходящее всё ещё кажется невероятным, — закончил за него Ремус, и оба рассмеялись. — Пара занятий у профессора МакГонагалл — и всё станет на свои места. Веришь ли, я даже немного завидую.

Ремус стоял на перроне, пока поезд не скрылся за горизонтом, рассеянно глядя ему вслед. Сложись всё иначе, не он бы здесь провожал Гарри, и от осознания этого ему было всё ещё немного не по себе — не то чтобы Ремус не был рад вновь повидать Гарри. Его было, конечно, недостаточно — но он всё же надеялся, что нечто правильное в этом есть.