Chances/Шансы (гет)

Переводчик: GiaMia

Редактор: Al-manama

От автора:

Я всегда хотела поиграть с напряжением, чтобы замедлить повествование и создать эффект присутствия — вот и попробовала здесь. Интересно, заметите ли вы и сработает ли это.

Я вложила много жизненной энергии, мыслей, смыслов и (надеюсь) массу чувств. Это одна из глав, которую лучше читать в свободное время за чашкой чая, но, разумеется, я дарю ее вам, чтобы вы поступили, как сочтете нужным. Если я все сделала правильно, это вас прикончит.

Песня к главе Michael Bublé — Crazy Love. Идеально подходящая Джейку баллада о любви.

Это также напоминание, что страсть приходит во многих формах.

---

POV Jacob

— Расслабься, Джейкоб.

Его пристальный взгляд метнулся к мужчине, который стоял у стены коридора и наблюдал за ним с загадочной улыбкой. Губы Джейкоба приподнялись над клыками, и он взглядом заставил эти серо-голубые глаза опуститься в пол.

Однако приводящая в бешенство сдержанная улыбка Джосайи осталась на месте, и мужчина непринужденно прислонился к бархатным обоям с элегантным рисунком.

Расслабиться?

Когда он застрял в коридоре с другим доминантом, который был сексуально удовлетворен, в то время как его собственное тело пылало огнем при мысли о женщине, скрытой настолько толстой дверью, что он даже не слышал ее сердцебиения?

Пока он вынужден был ждать?

Он это ненавидел.

Волк ненавидел это еще сильнее. И ненавидел его.

Он осознавал только одно — Джейкоб покинул постель их пары. Зверь плевать хотел на вино и ужин в ресторане, на компенсацию провала или искупление прошлого; он желал доминировать, владеть, трахать ее до тех пор, пока она не будет полна его ароматом и семенем, которое начнет сочиться из каждой ее поры. К черту ухаживания и обольщение — заполучив ее в свои руки, они могли заставить ее отдать им все.

Так же, как волк уже поступил — укус за кровавым укусом — с самой его душой, он не успокоится, пока не сожрет ее живьем. Это был голод, дикая яростная потребность.

И это вызывало у него отвращение.

Динь.

В конце холла послышался мягкий мелодичный звон, и взгляд Джейкоба метнулся дальше по коридору. Из лифта раздались женские шаги — туфли на шпильках тридцать восьмого или тридцать девятого размера — и резкий чеканный цокот, бросающий вызов плюшевому ковру.

Никакой угрозы.

Джейкоб запустил руки в волосы и прислонился головой к двери, пытаясь успокоить пылающее тело. Волк потерял то немногое терпение, которым располагал несколько недель назад, и — что еще хуже — человек потерял свое гораздо раньше.

Боже, что, если он не справится?

С помощью кредитной карты Леа уже зарезервировала столик в ресторане, и ему было до омерзения важно показать Белле — и стоящему напротив мужчине — что он определенно сумеет обращаться с ней, как с настоящей леди.

Почему, блядь, он не мог этого сделать?!

Джейкоб поднял глаза, уловив заминку в шагах, раздавшуюся вслед за сбивающим с ног, словно удар в лицо, запахом элитных духов и женского тела. Как и все девицы в этом заведении, она была густо накрашена и одета слегка вызывающе. Казалось (и пахло) так, будто она не могла решить, хочет ли развернуться на своих шестидюймовых каблуках и убежать, или чтобы он трахнул ее у этой стены.

Джейкоб закрыл глаза и проигнорировал ее.

Шаги возобновились, целеустремленная поступь сменилась ленивым скольжением. Видимо, она приняла решение… они всегда его принимали.

Он стиснул зубы от едкого запаха ее возбуждения — девица подошла ближе и остановилась в пяти футах от него.

— Добрый день, — проворковала она.

— Привет, — мягко произнес Джосайя, и Джейкоб открыл глаза, чтобы увидеть, как она быстро оглядела мужчину и вяло улыбнулась.

Ее взгляд скользнул по кольцу на его руке, а затем вернулся к Джейкобу.

— Номер 332? — она ласкала слова блестящими губами, темные миндалевидные глаза с длинными ресницами впились в него с наглым сексуальным вызовом.

Все те же, всё то же. Блядь, это дерьмо уже заебало.

По правде говоря, за эти годы у него развилось нездоровое отвращение к человеческим женщинам за пределами стаи — все они были такими предсказуемыми, слабыми и примитивными, такими легко управляемыми. Он мог бы скривить губы в одной из своих многочисленных рассчитанных ухмылок, и она написала бы свой номер на его ладони. У него были женщины на любой вкус и цвет, и каждый происходило одно и то же.

Это было неправильно.

Волк ненавидел — почти так же сильно, как и его сердце — когда он трахал других самок; что было огромной, блядь, частью розыгрыша. Не существовало другого места, где он чувствовал бы столько боли (и ощущал себя по-настоящему живым), чем завернувшись в латекс и проникая по самые яйца в кого-то, кого ненавидел почти так же сильно, как самого себя. Это было мучительно медленное самоубийство.

Но все это происходило до того, как он совершил смертельную ошибку и вкусил рай у служебной стены единственного банкетного зала Форкса.

Удерживая взгляд женщины без малейшего выражения на лице, Джейкоб сжал мышцы живота, подавляя угрюмое рычание, и медленно оттолкнулся от двери. Ее запах был пропитан страхом и феромонами.

— Да, номер 332. Мы ждем, когда наши дамы оденутся, — как всегда сладкоречиво пробормотал Джосайя. — Чем мы можем тебе помочь, милая?

Джейкобу захотелось врезать ему по зубам.

Ее глаза снова метнулись к гораздо более цивилизованному из них двоих — и, конечно, едва там задержались. Все они хотели прокатиться на плохом мальчике.

Женщина слегка тряхнула головой, и завеса черных волос с соблазнительной грацией упала ей на плечо.

— Ну, они заказали швейный набор и измерительную ленту, — в наманикюренных пальцах она держала коробку и пластиковую рулетку. — Но я не знаю, хватит ли этого, чтобы снять с вас мерки, — она подмигнула Джейкобу накрашенными ресницами.

Мгновение он пристально смотрел на нее, его глаза превратились в возмущенные полумесяцы. Боже, как он терпел это целых восемь блядских лет?

С отвращением фыркнув, он повернулся к ней спиной и, встретившись со смеющимися серо-голубыми глазами, безмолвно зашагал по коридору.

Джосайя стер свою улыбку и милостиво присоединился к битве.

— Что ж, я могу взять это прискорбно несоответствующее приспособление вместо них, — тихо усмехнулся он с безупречной бритвенной грацией.

Блядь, его бесило то, насколько хорош был этот человек. Он словно являлся увеличительным стеклом, показывающим, каким варваром стал Джейкоб.

— Я должна вручить это постояльцам, — ответила женщина ледяным тоном с профессионализмом, о котором вспомнила слишком поздно.

— Ну, разумеется.

В двадцать одном футе от двери невидимый трос, которым было пришвартовано его сердце, болезненно дернулся и заставил его развернуться. Он увидел, как девица стучит латунным молотком, пытаясь восстановить душевное равновесие.

— Обслуживание номеров!

Через несколько мгновений дверь распахнулась, и его потянуло на шаг вперед — Леа высунула голову. Ей потребовалась всего пара секунд, чтобы оценить ситуацию, и, ухмыльнувшись, она встретилась взглядом с Джейкобом.

— Я принесла... — начала женщина.

— Ага, — Ли вырвала коробку с сантиметром из ее рук, и он начал красться обратно, не сводя глаз с бывшей волчицы.

Женщина повернулась и снова бросила взгляд на Джейкоба, который надвигался на нее, с исключительной сосредоточенностью возвращаясь к открытой двери. Она бессознательно прикусила нижнюю губу, и Леа разразилась лающим смехом.

— Они оба заняты, — фыркнула она. — Если ты ведешь себя в рабочее время, как шлюха, разве это не делает тебя шлюхой?

Рот девицы возмущенно раскрылся, она развернулась на каблуках и неровной сбивчивой походкой поспешила по коридору прочь.

Ли закатила глаза и поцеловала мужа в смеющиеся губы, прежде чем исчезнуть.

Джейкоб прибавил шагу, но Джосайя успел заскочить в дверь, ухмыляясь через плечо.

— Тебе нужно обзавестись одной из этих штук, — усмехнулся он, пошевелив пальцем со своим новым обручальным кольцом. — Они творят чудеса.

— О, поверь мне, — проворчал Джейкоб, следуя за ним, — так я и сделаю.

На самом деле, возможно, вместо всего этого ему стоило оплатить поездку в Вегас.

Как только ноги переступили порог, смесь божественных ароматов ударила его, как ебаное колено в пах: Белла, возбуждение, волнение — все смешалось с его собственным разгоряченным запахом.

Взгляд резко зафиксировал Беллу, закутанную в белое и обнимающую другого мужчину.

Волк взревел, и ноги Джейкоба застыли посреди шага, когда каждый нейрон и унция силы переключились на повышенную мощность, чтобы загнать зверя в клетку. Весь воздух с низким рычанием вылетел из легких, и на периферии зрения потемнело.

Джосайя и Леа резко повернули головы, но Белла проигнорировала его, отпустив мужчину с ослепительной улыбкой, которая поймала взгляд Джейкоба, словно стальной капкан.

— Поздравляю, Джози, — выдохнула она, сделав большой шаг назад и едва заметно отклоняясь от него. Удавка лопнула, и внезапно в легкие снова хлынул воздух.

Опустив подбородок, Белла убрала волосы за ухо и коротко посмотрела в сторону Джейкоба. Ее щеки расцвели нежным румянцем, и она отвела взгляд, женственный и скромный. Это заставило его яйца вспыхнуть пламенем, но одновременно пробудило тот защитный инстинкт, который был заложен глубоко и в волке, и в человеке.

В ее глазах он увидел главное — доверие.

И в этом заключалась вся суть.

Она была умна и вела игру так, чтобы привлечь внимание волка, одновременно находясь на достаточном расстоянии, чтобы дать передышку человеку.

В то же время… доверяя ему.

Как и вчера в гараже, она ожидала, что он поддержит ее усилия предоставить стае то, в чем они нуждались — позволит ей заняться социальной обстановкой, дать людям комфорт, собственным примером показав им, что Джейкоб не такой уж буйнопомешанный монстр, каким его считали…

Другими словами, она доверяла его самоконтролю и способности оставаться человеком.

Разве он, блядь, с этим не справится?! Всего лишь на один ебучий день!

Прищурившись, Джейкоб шагнул в комнату, прислонился к стене и заложил руки за спину, пока волк внимательно изучал каждую деталь. Белла была одета в огромный белый махровый халат с логотипом отеля на груди, и ее щеки заливал розовый румянец, который она изо всех сил старалась не замечать, улыбаясь двум своим друзьям.

Джосайя и Леа настороженно следовали ее примеру и тоже не обращали на него внимания, непринужденно посмеиваясь над буфетом в казино или чем-то вроде этого. Он с трудом следил за человеческими словами.

— Мне очень жаль, Джози, — Белла наморщила нос, и внимание Джейкоба переключилось на ее сочные губы. — Кажется, это была долгая неделя.

Ли закатила глаза, фыркнула и заговорщицки посмотрела на свою пару.

— Да, она настолько устала, что вряд ли выдержит ужин в семь вечера, не вздремнув.

Джосайя тихо рассмеялся, сделал несколько шагов назад и прислонился бедрами к комоду.

— Думаю, она — мудрая женщина, — промурлыкал он, устремив взгляд на Джейкоба.

Джейкоб моргнул, заставляя глаза мужчины опуститься в пол, пытаясь сложить обрывки вместе — она что, отменяла сегодняшний вечер?!

И все из-за него. Она тоже сомневалась, что он справится.

— Иди сюда, сучка, — Леа потянула Беллу за пояс и присела на край кровати.

Белла усмехнулась и встала перед подругой, пока та разворачивала пресловутую измерительную ленту.

— Ты будешь мне конкретно обязана после этого, Свон, — пробормотала Ли, натянув сантиметр вокруг талии, и Белла подняла руки. — Господи, даже в этом проклятом халате ты крошечная, — фыркнула она, оборачивая ленту вокруг груди. — Мне придется выбирать из платьев гребаных девочек-цветочниц⁽¹⁾, чтобы найти что-нибудь твоего размера.

Белла усмехнулась и шлепнула Ли по руке.

— Серьезно, если ты ничего не найдешь — не страшно, — пробормотала она. — Мне все равно, даже если я…

Леа заткнула ее свирепым взглядом.

— О, я найду, чика, — это прозвучало, как клятва на крови.

— Ты когда-нибудь ходила с Ли на шоппинг? — протянул Джосайя, стоявший в сторонке.

Белла встретилась с ним взглядом.

— Угу. Это больше похоже на охоту на дичь во время сафари.

— Я из разряда «целься-и-стреляй» покупателей, — под нос пробормотала Леа, наступив на конец сантиметра и натянув его до плеча Беллы. — О’кей, — фыркнула она, встав с кровати и похлопывая подругу по голове, — кажется, у меня есть идея.

Белла раздраженно шлепнула ее по руке.

— Ты вроде носишь тридцать пятый размер? — Ли пнула сбоку ее босую ступню.

— Тридцать шестой… и ты не заставишь меня надеть каблуки! — ахнула Белла.

Леа зловеще взглянула на нее.

— Ли, я себе нос разобью!

— Под руку с Великим Альфой волчьей стаи Ла-Пуш? — торжественно произнесла Леа, бросив взгляд на Джейкоба и одновременно кинув ему кость. — Детка, единственное, что ты сегодня разобьешь — кое-чьи яйца.

Краска прилила к щекам Беллы, и она нерешительно толкнула Ли.

— Вот, — фыркнула Леа, хватая ее за руку и шлепнув в ладонь скомканный сантиметр. — Я ни за что не подойду к этому горячему рычащему кошмару, — она небрежно махнула рукой в сторону Джейкоба.

— Ты только что назвала его горячим? — Джосайя мягко выгнул бровь.

Белла хихикнула.

— Горячим в плохом смысле, детка, — проворковала Ли, скользя к своему новоиспеченному мужу и покачивая перед ним рукой с кольцом.

Джейкоб оторвал взгляд от их шоу, потому что Белла в настоящий момент пересекала комнату, направляясь к нему. Склонив голову, она нервно теребила пальцами измерительную ленту.

Он оттолкнулся от стены, пожирая ее взглядом и стремясь увидеть эти шоколадные глаза. Он лишь мельком следил за тем, что происходило в комнате, потому что был полностью поглощен битвой, бушевавшей внутри. Сегодня днем она выкроила время, чтобы они могли побыть вместе, а волк уже грыз удила. Но Джейкоб-мужчина не мог не чувствовать себя неудачником.

Она знала, что он не сможет. Даже на один блядский день.

Как всегда, волк вцепился в слабость человека и попытался выбраться наружу сквозь щели. Он будет жадно есть из ее рук без колебаний и гордости. Зверь никогда не сомневался в своей значимости: он был лучшим — в битве, по силе и для нее — и смёл бы любого самца, попытавшегося доказать обратное.

— Надеюсь, ты не злишься, — прошептала Белла, и ее глаза медленно поднялись из-под пушистых ресниц, остановившись на его лице и ошеломив до оцепенения.

Он потерялся в этом взгляде — он вообще нахуй потерялся — так что даже не мог разобрать, что именно она произнесла. Розовый язычок скользнул по ее нижней губе, а глаза опустились вниз.

Пожалуйста. Мне нужно их увидеть.

Его умоляющая рука поднялась к ее подбородку, ноздри затрепетали от статического удара и легкого жжения от прикосновения кожи к коже. Ее кожи к его коже. Это затягивало Джейкоба все глубже.

Но затем ее милосердные глаза снова поднялись, заставляя его чувствовать себя заметным и цельным. Может, он и сумеет держать себя в руках, пока она не отвернется. Может, ему и удастся пережить еще один день.

Только бы почувствовать вкус ее губ... утонуть в утешении, запахе и коже.

Пара. Моя.

— Определенно, пора вздремнуть.

Человеческий голос прорвался сквозь туман в голове, который заглушал все чувства и ощущения. Джейкоб моргнул, пристальным взглядом встречаясь с карими глазами — его рот был в нескольких дюймах от ее дрожащих губ. На ее гладких щеках выступили алые пятна.

Она была смущена. И смущал ее он. Потому что оказался настолько близок к тому, чтобы потерять контроль, сорваться с поводка и взять все, наплевав на свидетелей.

Джейкоб выпрямился, наблюдая, как она втянула в рот свою полную нижнюю губу. Его глаза метнулись через комнату туда, где Джосайя заключил Ли в небрежные объятия — оба притворялись, что потерялись в улыбающихся взглядах друг друга.

— Свон, почему бы тебе не прислать мне эти мерки, а? — Леа говорила прямо в глаза Джосайи.

— Эм, так что я должна… эм…

— Я собираюсь остановить эту катастрофу прямо сейчас, — хохотнула Ли, оборачиваясь к ним. — Слава Богу, здесь нет Квила.

Белла хихикнула и повернулась, ободряюще вложив руку в его ладонь.

Джейкоб тихо вздохнул, прислонился спиной к стене и сжал ее длинные пальцы. Он действительно горел в ебучем аду.

— Измерь его плечи, грудь и длину рукава, еще внутренний шов и бедро, — проинструктировала Ли, хватая свою сумочку, когда Джосайя оттолкнулся от комода. — Надеюсь, они найдут что-нибудь подходящее. Эй, Блэк, какой у тебя рост? Метр девяносто пять? Метр девяносто восемь?

Взгляд Джейкоба метнулся через комнату.

— Два и семь.

Леа присвистнула.

— Мне нужен магазин «Карлики и Монстры», чтобы купить дерьмо вашего размера.

— Ха. Ха, — невозмутимо произнесла Белла. — Спасибо, ребята.

Ли одарила ее улыбкой.

— Будет сделано. Думаю, мы с Джози и сами немного вздремнем, — ухмыльнулась она. — Особенно после этого неудовлетворённого сексуального напряжения, — она махнула рукой в их сторону.

Белла неловко хихикнула и высвободила пальцы, следуя за ними к двери.

Джейкоб провел обеими руками по волосам, пересек комнату и рухнул в изножье кровати.

— Скинь мне его мерки, прежде чем уснешь, — прошептала Ли. — Или следует сказать «лизнешь», Джо?

— Господи, да хватит уже, — простонала Белла.

— Да, ты много выделываешься, но на деле — милая маленькая ханжа, — проворковала Леа.

— Ли! — Белла расхохоталась, и Джейкоб услышал, как открылась дверь.

— Просто прикалываюсь, чика. Мы вернемся около шести — вам, ребята, лучше быть на ногах к этому моменту. О, погоди, может, лучше…

— О’кей, дамы, — прервал их гладкозадый Джосайя. — Сладких снов.

— Еще раз спасибо, Ли.

Наконец, дверь закрылась, и комната погрузилась в благословенную звуконепроницаемую тишину, которая была прервана бодрым щелчком засова и дребезжанием дверной цепочки.

Губы Джейкоба дрогнули, он упал на колени и уперся локтями в бедра.

Свет погас, и он закрыл глаза, погружаясь в звук биения ее сердца. Оно стучало быстрее, чем обычно. Он слышал, как Белла прошла по комнате и остановилась прямо перед ним.

Джейкоб не знал, что чувствует, о чем думает — вообще ничего.

— Ты в порядке? — прошептала она.

Его челюсть на мгновение напряглась, а затем он встретил ее взгляд, полный сострадания. Беспокойства. Терпения.

— Ты заслуживаешь лучшего, — прошипел он.

Белла смотрела на него в течение одного удара сердца — ее глаза сузились в щелочки.

А потом влепила ему пощечину.

Это выбило из него все дерьмо.

Широко распахнув глаза, он медленно выпрямился. Получить удар (едва ощутимый) от кого-то настолько невероятно хрупкого, чья безопасность являлась единственной целью его существования — было, мягко говоря, смешно. Но это определенно привлекло его внимание.

— Никогда больше не смей так говорить о мужчине, которого я люблю, — горячо выпалила Белла.

Взгляд Джейкоба метнулся к ее сверкающим серьезным глазам, а затем его губы медленно растянулись в улыбке.

Она раздраженно швырнула мобильник на кровать.

— О, вы думаете, это смешно, мистер Блэк?

Вообще-то да. И даже очень.

— Я серьезно, — отрезала она, растягивая измерительную ленту.

Джейкоб скользнул взглядом по ее лицу, пытаясь подавить улыбку. Она и правда говорила серьезно, и он действительно понял, о чем речь. И это заставило его улыбнуться — еще никто и никогда не защищал его от собственного злейшего врага.

Сжав губы, она возилась с сантиметром, пытаясь найти нулевую отметку — но, в действительности, просто слишком нервничала.

Джейкоб все еще старался подсчитать все озарения, которые обрушились на его голову вместе с пощечиной.

— Ты не боишься? — выдохнул он.

С глубоким вздохом Белла подняла глаза и, сжав губы, встретилась с ним взглядом.

— Тебя?

Он кивнул.

— Иногда, — она шмыгнула носом, рассматривая черные цифры на желтой ленте. — Вернее, раньше боялась, — пробормотала она, пропуская сантиметр сквозь пальцы. Затем снова подняла глаза. — Но, думаю, теперь, единственное, что меня пугает — возможность потерять тебя.

Джейкоб ухмыльнулся и выдавил смешок.

— Я никуда не собираюсь.

Белла снова подняла голову, выражение ее лица оказалось встревоженным.

— Даже в море? — прошептала она.

Слова застали его врасплох, как удар исподтишка — и, проклятье, на этот раз было больно.

И он ничего не мог ответить — это оказалось метафорично, пронзительно и, блядь, попало точно в цель. Только на прошлой неделе он все еще балансировал на грани, а она говорила ему, что боится. Она до сих пор боялась, что он сдастся.

— Эм, — она сделала глубокий вдох сквозь зубы, — давай покончим с этим.

Белла устроилась между его коленями, и Джейкоб автоматически расправил плечи — его грудь напряглась в бессознательной и первобытной попытке произвести впечатление. Она закусила губу, ее руки на мгновение заколебались, а глаза беззастенчиво пожирали равнины его грудной клетки.

Но если Джейкоб и обладал чем-то — так это самоуверенностью. Телесность была одной из тех областей, в которых он никогда не сомневался. Даже будучи мальчишкой, он мог похвастаться поразительной координацией, а как Альфа — был готов разорвать любого соперника в клочья. И он доказывал это больше раз, чем хотел бы признать.

Ее глаза, искрящиеся благоговением, встретились с его взглядом.

— Знаешь, ты просто потрясающе красив, — прошептала она

Но, если отбросить самоуверенность — эти слова, слетевшие с ее губ, наполнили и волка, и человека неописуемым удовольствием и гордостью.

— Возможно, — Джейкоб одарил ее дьявольской ухмылкой.

Спрятав улыбку, Белла шлепнула его по бицепсу, а затем большим пальцем прижала один конец ленты к его плечу.

— Хм, — она закусила губу. — Я не знаю, как это делается.

— Вокруг спины, — пробормотал Джейкоб, засмотревшись на ее сочный рот.

Подавив улыбку, она сделала еще один шаг между его бедер и наклонилась ближе.

Джейкоб тихонько вдохнул — он чувствовал запах ее возбуждения и влечения, и это стоило признать абсолютно незаконным — так хорошо пахнуть. Его руки проиграли битву и скользнули вверх, чтобы схватить ее за попку.

— Эй! — насмешливо проворчала она, отступая назад. — Сначала дело, Джейк.

Джейкоб поджал губы, пытаясь решить, будет ли следовать этому приказу; но, в конце концов, эти глаза всегда побеждали.

С коротким и дерзким победным смешком — от которого ему захотелось вернуть руки на ее задницу — она снова склонилась над ним. Прижавшись щекой к его щеке, Белла перекинула ленту ему за шею и натянула ее на плечах, с чувственным терпением разглаживая пальцами прохладный пластик по всему контуру.

Джейкоб прикусил губу, едва не повредив кожу и вцепившись руками в собственные бедра. Волк был в восторге от этой игры… а человек — не то, чтобы очень.

— Охренеть, — пробормотала она себе под нос, выпрямляясь и зажимая цифру большим пальцем. — Встань, — рассеянно сказала она, наклоняясь за телефоном.

Наблюдая, как она набирает сообщение, он выполнил просьбу — удерживая ее бедра и эффектно толкая телом на шаг назад. Он ме-е-едленно выпрямился... как можно сильнее прижимаясь к каждому дюйму ее плоти.

С тихим вздохом она безвольно опустила ладонь с телефоном и подняла глаза под отяжелевшими веками.

Джейкоб подавил торжествующую улыбку, убирая руки с ее бедер и с дразнящей покорностью разводя их в стороны... хотя было очевидно, что ее «деловые обязательства» напрочь забыты.

— Эм, можешь подержать? — прохрипела она, мужественно пытаясь взять себя в руки, и протянула ему сотовый. Уже вплотную прижавшись к нему, Белла вытянула ленту и обернула ее вокруг его спины, пока он услужливо держал руки на уровне плеч.

Но вместо того, чтобы снять мерку, она с хриплым вздохом рухнула ему на грудь, словно измученный ребенок, прижалась щекой к его сердцу и крепко сжала в объятьях. В течение несколько великолепных сердцебиений она держалась за него с отчаянием, которое он не мог не заметить.

Джейкоб медленно обернул руки вокруг нее, ободряюще обнимая. Он являлся настолько телесным существом, что прикосновение ее кожи могло заставить его забыть все и вся, включая собственное имя; но он знал, что для Беллы все было иначе.

Он легонько перебирал пальцами ее волосы, позволяя успокоиться, и пытался подобрать правильные слова. Он никогда не был хорош в этом дерьме.

— Я стараюсь, Беллз, — выдохнул он.

Сделав глубокий вдох, она прижалась лицом к его груди.

— Я знаю, милый, — пробормотала она, уткнувшись ему в кожу. — Только не сдавайся. Пожалуйста.

Он начал теребить ее локон, рассеянно наблюдая, как завиток цвета красного дерева наматывается на палец.

— Я уже не хочу.

Внезапно он осознал, что это действительно так.

Белла подняла голову, положила подбородок ему на грудь, и Джейкоб медленно встретился с ней взглядом.

— Знаешь, я просто хочу стать лучше, — прошептал он.

Какое-то мгновение она изучала выражение его лица, а затем улыбнулась, забыв о беспокойстве.

— Лучше? — она насмешливо фыркнула и дерзко поцеловала его в грудь, прежде чем сделать крошечный шаг назад и затянуть ленту вокруг его ребер. — Мы оба становимся лучше день ото дня, но ты, Джейкоб Эфраим Блэк — самый лучший человек из всех, кого я знаю.

Нахмурившись, он послушно поднял руки, и Белла зажала пальцами сантиметр, чтобы посмотреть на цифру.

— И даже если ты борешься, — пробормотала она, словно разговаривая сама с собой. — Или терпишь неудачу, или не говоришь мне, что происходит в твоем сердце…

Джейкоб рассеянно вытянул руку в ответ на жест Беллы, внимательно наблюдая за ее губами, пока голова шла кругом.

— Ты должен кое-что понять, — она взглянула на ленту, которую медленно разглаживала по его руке. Дотянувшись до его запястья и склонив голову набок, она запомнила цифру и позволила пластику соскользнуть с его плеча. — Я буду ждать всегда, — прошептала Белла, поднимая открытый и честный взгляд.

Джейкоб не мог отвести глаз — но, Боже, он хотел бы. Смотреть в бездонные колодцы ее бесстрашной любви оказалось самым ужасающим, что он когда-либо делал. Это было всем, чего он когда-либо хотел.

Своим взглядом она свободно дарила любовь — даже после всего того дерьма, через которое он заставил ее пройти.

Ему просто надо было принять ее.

И, Боже, как он старался; но в этот момент он не знал, что сказать. Поэтому не сказал ничего и, как всегда, спрятался за контроль и власть — то, что у него действительно хорошо получалось — в то время как внутри у него все клокотало так сильно, что казалось, его сейчас вырвет.

Белла изучала его лицо, и легкая грустная улыбка, словно тень, скользнула по ее губам; затем, не говоря ни слова, она повернулась, чтобы взять свой телефон с кровати.

Джейкоб машинально обернулся за ней, наблюдая, как она слегка вздернула подбородок и принялась набирать сообщение — миллион мыслей роился у него в голове, но губы не могли произнести ни единого слова.

— И я знаю, что ты злишься на меня из-за этого, — пробормотала она себе под нос, нажимая «Отправить», а затем прикусила губу. Дважды. — Но я взяла то, в чем мы оба нуждались, — Белла взглянула на него через плечо.

Злился? Джейкоб несколько раз моргнул. Стало трудно следить за ее мыслью — внутри был такой водоворот.

Телефон в ее руке завибрировал, она разблокировала его и громко рассмеялась, прежде чем бросить обратно.

— Джози завидует «твоим меркам», — усмехнулась она.

Сообщение Ли, казалось, немного развеселило ее, и с легким смешком Белла снова взяла в руки сантиметр.

— Джейк, я знаю, что ты все тщательно спланировал, — она шагнула к нему и положила руку на грудь. — Но все и так получится, обещаю, — она подняла на него глаза. — Потому что независимо от того, пойдем ли мы в Triple Door в джинсах, или забьем на все и закажем еду в номер, или поедим в круглосуточном кафе неподалеку, — она сделала паузу, ее глаза умоляли его понять, — я знаю, что у меня будет самый лучший день рождения в жизни… потому что я с тобой, — она дразняще приподняла уголок губ, повторяя слова, которые он произнес днем ранее.

Джейкоб фыркнул от смеха и погладил ее по голове — все становилось на свои места. У него не было сил разбираться с остальным, но в одном она была абсолютно права: они оба в этом нуждались (даже в присутствии всех мужчин в ресторане).

— Люблю тебя, Беллз, — пробормотал он, наклоняясь вперед, и прижался к ее волосам долгим, крепким поцелуем.

Когда он отстранился, она застенчиво улыбнулась.

— Люблю тебя больше.

Удерживая его взгляд, она медленно опустилась вниз.

У Джейкоба перехватило дыхание, когда она встала перед ним на колени, и ее губы расплылись в провокационной улыбке, которая за наносекунду привела его в боевую готовность.

Взгляд Беллы сосредоточился на руках, пока она обматывала ленту вокруг его бедра, но ее пальцы не слушались.

Внезапно она прильнула к нему и потерлась щекой, он потянулся и запустил пальцы в ее волосы. Забытый сантиметр сам собой выпал из ее рук, которые поднялись вверх по задней части его бедер — она с удовлетворенным гулом уткнулась в него носом.

Встретившись с ним взглядом, она провела губами по передней части джинсов, где эрекция была прижата к одному бедру.

Малиновые губы беззвучно ласкали слова:

— Нам это нужно.

А потом Белла приникла поцелуем к твердой колонне его плоти.

Бедра Джейкоба дернулись, и каждая клеточка взорвалась и закипела. Его рука замерла в ее волосах, остановившись на макушке, пока она медленно прокладывала дорожку поцелуев вверх по его горящему члену. Ее пальцы скользнули сзади вдоль пояса джинсов, рисуя огненные линии на его коже.

Он едва мог дышать — вид этой нежной женщины, стоящей перед ним на коленях и расстегивающей пуговицы его джинсов стал воплощением фантазий многих, многих лет.

Но он никогда не представлял, какие эмоции испытает: подобным образом к Джейкобу ни разу не прикасался кто-то, кому он был небезразличен.

Никогда в жизни он не был настолько возбужден.

Она высвободила его ласковыми пальцами, стянула джинсы с бедер, и, мягко закрыв глаза, восхитительно провела нежными губами вверх и вниз по его длине, с заботой о его теле. Это была самая чувственная вещь, которую он когда-либо видел.

Ее ресницы затрепетали, Белла посмотрела вверх и встретила его пристальный взгляд, затем ее рука скользнула выше, чтобы обхватить основание, и теплым бархатным языком она медленно лизнула его член по всей длине.

Джейкоб крепко зажмурился и стиснул зубы от чистой бредовой пытки, которая заставила бы его потерять самообладание, если бы он не привык контролировать себя. Внезапно его руки потянулись вниз, поднимая ее с пола.

Белла встала — он резко открыл глаза и увидел, что она прищурилась.

— Я никогда не была хороша в…

Стиснув руками ее плечи, он голодным поцелуем заглушил те глупости, которые она собиралась сказать. Задыхаясь, он отстранился, убирая волосы с ее щеки и заправляя их за ухо, и выдавил два слова сквозь стиснутые зубы:

— Слишком хорошо.

Урчание продолжало рокотать в животе — Джейкоб спустил штаны и перешагнул их, а Белла, неуверенно улыбнувшись, потянулась к поясу своего халата. Боже, этот румянец заводил его на множестве уровней, которые он не мог до конца осознать и только надеялся, что это никогда не изменится.

Но ему не нравился проблеск неуверенности, таящейся за всем этим.

— И... — он приподнял бровь и выпрямился. — Тебе не нужно быть моей парой, чтобы свести меня с ума.

Ее улыбка была настоящей.

Руки Джейкоба потянулись к ее подбородку, а его взгляд безнадежно потерялся в ее глазах.

— Ты идеальна, — прошептал он.

Белла неловко дернула плечами и позволила халату распахнуться, открывая дразнящую полосу обнаженного тела.

Джейкоб прикусил губу, а сквозь его кости взвыл волк.

Но он прикоснулся к ней нежно — протянул руку и обхватил за подбородок. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул носом, напоминая себе, насколько хрупким было это маленькое тело.

И что ей нравилось медленно.

Вновь открыв глаза, он наклонился и легко, бережно прижался поцелуем к ее рту, а затем отстранился с мягким шлепком.

— Люблю тебя, — прошептал он ей в губы. — Скажи, если что-то не так.

Он отодвинулся, наблюдая, как ее взгляд скользит к его глазам, и печально улыбнулся едва заметной благодарности, сияющей в нем.

Приходя к ней в своих снах, Джейкоб видел, что делал волк. После той первой ночи зверь был нежен с ней — и он был благодарен за это — но животное знало лишь, как взять то, что ему нужно. Как человек, Джейкоб всегда умел отдавать.

Удерживая ее взгляд, он провел руками вниз по ее шее и стряхнул халат с плеч. Толстая махровая ткань соскользнула на пол.

Белла была чертовски красива.

Джейкоб тяжело опустился на кровать — ошеломленный до оцепенения, с отвисшей челюстью.

Он видел ее в фантазиях волка, но это было совсем не то, что увидеть собственными глазами. Своими человеческими глазами. Она стала не просто его парой с идеальным ароматом, успокаивающей кожей, утешающими руками и женственными бедрами, созданными для рождения его детенышей — она была произведением гребаного искусства. Кремовая кожа, идеальная грудь с розовыми сосками, тонкая талия, длинные гладкие ноги… и эти глаза. Он мог бы смотреть на нее целый день.

Если бы его тело ему позволило.

— Нравится то, что ты видишь? — Белла мягко рассмеялась, забираясь к нему на колени, и он застонал, безвольно откинув голову назад от шока, вызванного прикосновением такого количества кожи.

— О да, — простонал он, глядя в потолок. Ее маленькие прохладные руки скользнули по его плечам огнем, который разлился вдоль позвоночника.

Тяжело раздув щеки и выдохнув, Джейкоб упал на кровать, увлекая ее за собой. Его ладони автоматически скользнули по лучшей, блядь, заднице на планете — все остальное было не чем иным, как отвратительной дешевой заменой.

Ему показалось, что комната закружилась.

В довершение абсолютного блаженства от того, что Белла лежала на нем, пламя стремительно мчалось по его венам и черной гадюкой сворачивалось у основания позвоночника. Она пахла потрясающе — нотка аромата его метки смешивалась с чистым незамутненным запахом женщины, возбужденной и полной желания. Ее кровотечение закончилось несколько дней назад, и как раз перед приемом следующей противозачаточной таблетки тело очистилось от искусственных гормонов, не оставив ничего, кроме нетронутой чистой влажности, которая умоляла о его запахе. Волк был сексуально голоден и близоруко одержим желанием перевернуть ее, нырнуть внутрь и первым делом заполнить своим семенем.

Джейкоб его ненавидел.

Пока животное бесновалось внутри, Белла покрывала нежными и сладкими поцелуями его ключицу. Задыхаясь, Джейкоб сдерживал первобытную похоть, и от этого усилия по его телу пробежала дрожь. Он на волоске держался за свою человечность и заживо горел в собственной коже.

— Джейк? — прошептала она.

Его глаза распахнулись в ответ на ее мольбу. При взгляде на окружающее зловеще четкие цвета и детали источали красный цвет, и его опалило огнем; всякий раз, когда волк пробуждался — в момент перехода и борьбы за контроль, казалось, его кровь превращается в обжигающий пар, а каждая клетка — в волдырь. Они ненавидели друг друга, и существование в одном теле не приносило ничего, кроме боли.

Блядь, он был готов потерять контроль.

Он почувствовал, как ее тело скользнуло вверх по узловатым мышцам груди, а маленькие руки потянули его за подбородок.

— Пожалуйста, отдай, — прошептала она.

Горящие пламенем глаза сфокусировались на ее обеспокоенном взгляде.

— Прекрати воевать, — тихо и нежно промурлыкала она. — Отдай нам эту ночь.

Внезапно он осознал, что она обращается к волку.

— Пожалуйста, мне нужен человек.

Понимание щелкнуло, словно звуковой удар, который пронзил обе его формы, эхом отдаваясь в костях… а затем — будто она захлопнула ящик Пандоры — жар отполз обратно к вратам ада.

Джейкоб судорожно втянул воздух, яростно моргая, чтобы избавиться от волчьего кроваво-красного зрения.

— Твои глаза изменились, — прошептала она, нежно убирая мокрые от пота волосы с его лица.

Он коротко кивнул, сосредоточившись на ее ободряющем взгляде. Пока его тело медленно возвращалось к спокойствию, он осознал, что яростно сжимал в кулаках покрывало. С трудом разжав пальцы, он дрожащими руками нащупал берега ее гладкой покатой спины.

— Ненавижу его, — выдохнул он.

Белла отсутствующе водила пальцем туда и обратно по его подбородку, терпеливо ожидая, пока он выберется из своего блядского дерьма.

— Я думаю, вам нужно выяснить, как сосуществовать, — тихо пробормотала она.

Джейкоб крепко зажмурился. Он не хотел слышать об этом прямо сейчас.

— Только не сегодня, — прошептала она и поцеловала его в подбородок.

Он медленно провел руками вниз по спине Беллы, тело проснулось от ощущения ее, нависающей над ним. Он все еще чувствовал волка, свернувшегося клубком у него в животе, но теперь зверь отступил, и осталось только острое давление и тревожное напряжение, которые были в порядке вещей для каждой блядской секунды жизни Джейкоба с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать.

И он, несомненно, собирался насладиться каждым мгновением относительной передышки.

Его руки скользнули к ее плечам, и он открыл глаза.

* * *

— Не сегодня, — шепчет он.

Джейкоб поднимает голову с кровати и втягивает ее в тлеющий поцелуй. Она тает над ним, словно теплое масло, пока он доит сладость ее губ, обхватив затылок, сильнее прижимая ее к своему посасывающему рту и глотая тихое ворчание и гул. Ее пальцы яростно и потрясенно впиваются в его плечи.

Именно так, как ему нравится.

Это то, в чем он нуждается.

Пока он продолжает лакомиться ее жимолостным ртом, его ладонь скользит по ее спине, и он перекатывается наверх. Баюкая ее на одной руке, он медленно ползет вверх по кровати, утаскивая ее за собой.

Боже, он ждал этого всю свою гребаную жизнь.

Позволив гравитации прервать поцелуй, он укладывает ее и нависает сверху, наблюдая, как широко распахиваются эти осоловевшие и пьяные глаза.

— Ты целуешься лучше всех на свете, — невнятно бормочет она с кривой улыбкой.

— Да? — шепчет он, склонив голову набок и изогнув губы от удовольствия. — Ты единственная девушка, которую я когда-либо целовал.

Он слышит заминку в ее сердцебиении, и она моргает, пытаясь сфокусировать округлившиеся глаза. Она такая чувствительная — и телом, и душой.

— Джейкоб, — она медленно произносит слово на выдохе, поднимая руку, чтобы погладить его по щеке. — Мой Джейкоб.

Он кивает и склоняется, чтобы снова поцеловать ее.

Ее пальцы путаются в его волосах, пока он медленно опускается на нее. Это слишком для Беллы, и когда он вжимает ее в матрас, она прерывает поцелуй с хриплым стоном. Он утыкается носом в ее щеку, и его глаза закатываются под веками, когда грешный эликсир возбуждения поднимается от ее кожи и насыщает его чувства.

Это легко запомнить: медленно — он не хочет ничего пропустить. И в кои-то веки волк молча сидит в сторонке и пристально наблюдает.

Джейкоб не торопится, проводя кончиком носа по ее коже, покрывая ее лицо нежными поцелуями, выдыхая квилетскую сладость в ее ухо, и она откидывает голову назад, смакуя ощущения. Она так восхитительно отзывчива — на каждое прикосновение, дыхание, шепот.

Джейкоб губами прокладывает дорожку по неотмеченной стороне ее шеи, шепотом благословляя ее пульс и восхитительное сердцебиение, а затем проливает поцелуи на ее грудь.

Пока ее пальцы лениво накручивают его волосы, он, наконец, отпускает руку с поводка, и она счастливо странствует с благоговейными прикосновениями. Он считывает мурашки, которые рассыпаются под пальцами — шрифт Брайля ее желания — и смахивает их с ее кожи, словно сахар-сырец.

У нее нет требований, нет сопротивления, Белла впитывает все, что он дает, как жидкое золото. Но ее тело интимно шепчет ему о своих потребностях. Он слышит это в стуке ее сердца и частых вздохах приоткрытыми губами, в аромате кожи и изгибе спины навстречу его прикосновению.

Еще-еще-еще-еще…

Джейкоб сильно ошибся: она не произведение искусства, она — шедевр.

Симфония, которая поет, как кровь в его венах. Он играет на ее теле, словно на драгоценном инструменте, и растворяется в его песне. Он посасывает ее груди, укусами пересчитывает ребра, проводит волосами по гладкой поверхности живота, взбирается губами по бедрам. Воздух пульсирует вокруг него, когда он изучает каждый дюйм ее торса… на всем пути к своему призу.

Ароматы их смешанного желания насыщают воздух, дополняя друг друга на нёбе его рта, как кусочки головоломки, и это сводит с ума. Его собственное тело настолько отвердело и распухло, что горит огнем, когда он волочит себя по простыням.

Но прежде чем сможет погасить пламя, он просто должен попробовать ее.

Устраиваясь между ее ног, он поднимает глаза и видит, что она смотрит на него из-под прикрытых век со щеками, раскрасневшимися от страсти, смешанной с досадой. Ее язык скользит по распухшим губам, но она не произносит ни слова — она полностью отдала ему свое тело, чтобы он мог делать с ней все, что заблагорассудится, хотя он и слышит дискомфорт в биении ее сердца.

— Спасибо, — беззвучно произносит он, закидывая ее ноги на плечи, слишком широкие для этого маленького тела.

В ответ ее пальцы ног встречаются у его позвоночника, впиваются в спину, ища утешения, и Джейкоб улыбается. Если ее запах похож на наркотические пары, то вкус — чистый жидкий экстаз, и всего лишь один круг по ее мокрому центру поражает его мозг, как эйфория от свободы.

Закрыв глаза от чистого сенсорного ошеломления, с мягким урчанием, рокочущем в животе, он делает еще один глоток.

И еще. Еще.

Как и с поцелуями, в этом он девственник, но обладая сверхъестественной координацией даже в детстве, вскоре он заставляет Беллу корчиться на кровати. Она издает самые восхитительные звуки, которые когда-либо доносились до уха зверя или человека.

Джейкоб с тлеющей улыбкой наблюдает, как она задыхается и выгибается дугой на матрасе. Ее груди покачиваются, руки цепляются за простыни, пальцы ног впиваются в его спину. Это самое удивительное, что он когда-либо видел.

Будучи очень восприимчивой, вскоре Белла приближается к своему пику — он чувствует это: ощущает по запаху, слышит в ее восклицаниях. Его палец скользит внутрь в поисках волшебной точки, чтобы быть уверенным и поразить ее чуть позже. Он точно знает, в какую секунду находит ее, потому что она кончает на всю его руку с его именем, словно молитвой, на губах.

Освободившись от ее ног и плотоядно ухмыляясь, он ползет вверх по ее телу, преследуя этот всхлипывающий рот. Все его чувства наслаждались этим возвышенным созданием — каждое ощущение вкуса, каждый запах и вздох поднимали его собственное желание выше.

А теперь ему надоело ждать. Его тело должно взять ее прямо сейчас.

Джейкоб набрасывается на нее, с восторгом наблюдая, как она инстинктивно замирает под его весом с затуманенными страстью глазами, склонив голову набок в первобытной покорности.

Мурлыча от удовольствия — гортанный волчий рокот чистого вожделения — он впервые притрагивается ртом к своей метке и медленно, чувственно массирует ее губами, которые вытягивают самый знойный стон из ее горла. Словно по волшебству, ноги Беллы умоляюще раздвигаются, ее ступни притягивают его ближе, и он улыбается в ее кожу.

Боже, ему нравится, как она это делает. Во всех его снах о ней эта особенность оставалась его любимой — ее правая нога всегда находит его бедро, пальцы ноги впиваются в таз, в то время как другая обхватывает его спину.

Тело Джейкоба дрожит в предвкушении, пока ее стонущая мольба звучит и затихает в комнате. Задыхаясь, как скаковая лошадь, он наклоняется и обхватывает восхитительную грудь, перекатывая сосок между губами и нежно покусывая, просто чтобы услышать, как ее стоны превращаются в пронзительное требование.

Он дразнит ее. Дразнит себя. Забирая последние несколько мгновений и наслаждаясь этой эротической кремацией, прежде чем даст им обоим то, чего жаждут их тела.

— П-пожалуйста, Джейк, — умоляет она дрожащими губами, шире разводя ноги.

Сделав медленный, прерывистый вдох, он отталкивается и отрывается от нее, используя все оставшиеся силы. Белла всхлипывает, ее глаза распахиваются, умоляющие и дикие.

— Тише, милая, — успокаивает он. Ее ногти впиваются в его плечи, умоляя приблизиться, пока он раздвигает колени на кровати и выпрямляется.

С хныкающим стоном Белла приподнимается и отчаянно, умоляюще целует его в подбородок.

— Ложись, милая, — приказывает он бархатным шепотом, от которого ее напряженные мышцы мгновенно тают. Она сползает обратно на матрас, продолжая цепляться руками за его предплечья.

Джейкоб опускает ладони на изящные бедра и сжимает их так крепко, как только осмеливается. Стоя на коленях и расставив ноги, он сосредотачивает свое тело.

— Поехали, Беллз, — успокаивает он эти обезумевшие глаза. Затем, задержав дыхание, толкается вперед в ее атласную влагу.

Они скользят вместе, как их запахи и их руки, их сердца и их души, и это так же легко, как дышать.

Каждая клеточка его тела вспыхивает пламенем.

Стиснув зубы, Джейкоб толкает и тянет, медленно и терпеливо, все больше заводя ее и с каждым выпадом вжимаясь в эту волшебную точку.

Ее ногти впиваются в его руки, Белла стонет долго и тихо, словно в бреду. Она волнообразно двигается, грациозно и чувственно скользя в знойном танце в унисон с его ударами, с каждым разом все глубже принимая его и растапливая его решимость.

Его взгляд скользит по дерзким соскам… мурашки бегут по каждому дюйму кожи ее прекрасного тела... ее таз приподнимается в болезненной мольбе о большем… его рука сжимает ее бедро, подчеркивая идеальный контраст цвета их кожи.

Белла. Моя.

Со стоном Джейкоб падает вперед на нее, ловя себя на напряженных руках, и его бедра меняют свой угол и ритм. Белла одобрительно мурлычет, ее ладони пробегают по мускулам его рук, скользким от пота сдержанности.

Ее пальцы с внезапной нежностью ласкают его плечи, и она распахивает глаза, тут же находя его взгляд. Маленькая сексуальная улыбка изгибает ее губы, пока глаза пробегают по его лицу с такой преданностью, которая заставляет его сердце кровоточить.

— Люблю тебя, — беззвучно произносит она одними губами.

Этого достаточно, чтобы разорвать цепи.

С гортанным стоном Джейкоб уступает всепоглощающей потребности своего тела, вжимая в кровать и безжалостно вонзаясь в нее. Ее ногти впиваются в его плечи, низкий восторженный крик зарождается где-то глубоко в горле. Она склоняет голову набок, обнажая его метку в инстинктивном томлении и капитуляции. Перед потребностью ее тела, перед жаждой ее души, перед желанием своей пары.

Перед ним.

Низкий рык вскипает глубоко в его животе, пока бедра безжалостно врезаются в нее. Острое удовольствие Беллы только толкает его быстрее.

Сильнее.

Глубже.

— Моя, — он урчит так низко, что слово вибрирует в костях. Его зубы стучат в резонанс, когда он вжимает ее в матрас с каждой фрикцией, пока движения не замирают.

Так же синхронно, как было всю их жизнь, тело Беллы яростно содрогается изнутри, и он следует за ней, издавая рык в матрас и судорожными движениями вжимаясь в нее.

…

…

…

Руки Беллы медленно разжимаются, соскальзывая с плеч Джейкоба и возвращая его на землю.

Когда его помутившийся взор проясняется, мерцая пятнами, он поднимает голову, с трудом восстанавливая дыхание, и озабоченно всматривается в гроты, образованные его зарывшимися в матрас локтями.

— Ты в порядке? — шепчет он, выходя из нее, чтобы сползти вниз по кровати и посмотреть ей в глаза.

— Гораздо лучше, чем в порядке, — бормочет она непослушным языком с мечтательной улыбкой, которая является идеальным подтверждением.

Джейкоб протягивает руку, чтобы коснуться кончиком пальца ее пылающей от страсти щеки, а она смотрит на него отяжелевшими глазами, которые купают его в любви.

Когда гормональный тайфун самого мощного оргазма в его жизни медленно отступает, он сменяется тяжестью в груди.

Белла — девушка его мечты, женщина каждой из его фантазий. Та, что вырвала его сердце и разорвала его пополам только для того, чтобы он обернулся и сделал то же самое с ней.

Она вернулась.

Он прощен.

Она ждет.

Они любят друг друга.

Она снова собирает его воедино.

Все, чего он когда-либо хотел... прямо здесь, в этом заботливом взгляде.

Прохладная мягкая рука гладит его пылающую щеку.

— Э-эй, — выдыхает она. — Джейкоб?

Он поднимает глаза и видит, что она озабоченно хмурится.

И все становится расплывчато. В носу у него щиплет, а в груди становится тесно.

Ебаный в рот, нет!

— Ш-ш-ш, — ее рука поднимается к затылку и притягивает его вниз к молочной груди. — Все в порядке. Давай, милый, — шепчет она, проводя пальцами по его волосам. Так заботливо и нежно. — Тебе это необходимо.

У него внутри словно взрывается нейтронная бомба, и хриплые неистовые рыдания вырываются из его тела.

И это не прекращается.

Он, блядь, плачет.

И просто не может остановиться!

— Я здесь, Джейкоб, — выдыхает она, крепко прижимая его к груди. — Я держу тебя, милый.

* * *

Рука Джейкоба с плеском поднялась из воды. Он позволил звенящим каплям упасть с кончиков пальцев, прежде чем потянулся к щеке Беллы, чтобы убрать с ее губ своенравный локон.

Он измотал ее до предела.

С мягкой улыбкой Джейкоб откинул голову на свернутое полотенце, служившее подголовником на краю встроенной ванны, чтобы лучше видеть ее.

Чувственные расслабленные губы — еще больше припухшие от трехчасового внимания — длинные загнутые ресницы на закрытых веках, щеки, все еще раскрасневшиеся от страсти и теплой воды, это отчетливое сияние пресыщенной неги даже во сне...

Она являлась чертовски, абсолютно-без-всяких-сомнений самой красивой женщиной в мире.

Точка.

И тут появился ее запах.

Прикусив губу, он закрыл глаза, с наслаждением делая долгий вдох и выпуская его с мягким стоном. Ее успокаивающий медовый аромат, смешанный с мужественным мускусом его сексуальности и доминирования, был подобен неоновой вывеске, которую инстинктивно поймут даже ослабленные человеческие чувства.

Чистейший растворенный в воздухе рай.

Он обвил ее руками покрепче, она прильнула к нему, мягко застонав во сне, и Джейкоб прикусил губу. Их тела все еще оставались соединены, и не двигаться снова прямо сейчас было борьбой между раем и адом на острие бритвы.

Но он уже взял больше, чем следовало, от этого маленького тела — он находился внутри нее почти три часа подряд. Но она не отставала от него ни на шаг. Она была его идеальной сексуальной парой. Они оба согласились: то, что считалось сексом до их близости, больше не имело значения.

Будто прочитав его мысли, Белла покрутила бедрами, и он задохнулся от удивления, распахнув глаза и глядя на женщину в своих руках.

— М-м-м, — мечтательно промурлыкала она и, не открывая глаз, крепче обняла его и снова повертела бедрами, заставляя его увидеть звезды.

— Разве ты не хочешь отдохнуть, милая? — пробормотал он.

— Я отдыхаю, — хрипло прошептала она. — Я трахаюсь во сне.

Лицо Джейкоба расплылось в улыбке. Решив помочь делу, он скользнул руками к ее бедрам и вошел глубже, заставляя Беллу издать бесстыдный стон.

Бах, бах, бах!

Они оба застонали одновременно.

С раздраженным вздохом Белла подняла голову, выглядя довольно растрепанной.

— Мне приснился самый лучший сон, — пробормотала она, застенчиво улыбнувшись.

— Да? — с дьявольской ухмылкой Джейкоб снова толкнулся в нее бедрами.

Взгляд Беллы поплыл, а голова плюхнулась обратно.

— Боже, Джейк, — прохрипела она.

Бах, бах, бах!

— Блэк! Мне пришлось обойти четыре магазина, чтобы найти твой размер, гребаный слон!

Глаза Джейкоба сузились.

— Блядская ебучая Леа, — прорычал он.

Плеснув водой на лицо, Белла сплюнула и смахнула ее. Наклонившись для мягкого затяжного поцелуя, она поймала его взгляд и поднялась… медленно… заставляя их обоих зашипеть из-за обжигающего сопротивления разделяющихся тел.

Джейкоб смотрел, как она шагнула по двум ступенькам и вышла из ванны, зачарованный ее телом, пока капли воды, словно бриллианты, падали с молочной кожи.

Бах!

— Я, блядь, иду! — проорала Белла, впечатляя объемом легких.

Джейкоб усмехнулся.

— Большинство засосов исчезло.

— Хорошо, раз уж ты оставляешь следы везде, куда дотянешься.

Ласково взглянув, она бросила ему полотенце.

Джейкоб с ухмылкой поймал его.

И Белла застыла на месте.

— О Боже, — выдохнула она, возвращаясь к краю ванны, когда он с беспокойством поднялся на ноги. Наконец-то они оказались одного роста.

Она обхватила его лицо и притянула к себе для страстного поцелуя. Что бы ни происходило, если оно сопровождалось этим, Джейкоб, безусловно, подыграет.

Она отстранилась, поцелуй прервался с чмокающим звуком, и ее глаза маниакально пробежались по его лицу, прежде чем она наклонилась и снова набросилась на его губы.

Джейкоб решил, что ему похуй, в чем дело. Его руки скользнули к ее бедрам, и он перехватил контроль, углубляя поцелуй, замедляя движение, отмечая каждый уголок ее рта своим языком.

Когда он, наконец, отстранился, она задыхалась.

— Лучший в мире, — одарила она его пьяной улыбкой.

— У нас забронирован столик через час! — взвизгнула Леа.

С лицом, как у психопатки, Белла обернулась через плечо и проорала:

— Иду!

Закатив глаза, она быстро начала вытираться.

— Я знаю, что Ли — потрясающий организатор, но она просто не понимает, — Белла наигранно покачала головой.

Джейкоб улыбнулся и, внимательно наблюдая за ней, вышел из ванны.

Раздраженно фыркнув, она поймала его взгляд в зеркале, мелодраматично указывая на длинный малиновый след на своей ключице.

Кривая улыбка растянулась на его губах, Джейкоб безо всякого раскаяния пожал плечом и накинул полотенце на талию, даже не потрудившись вытереться. Если бы она только знала, как от нее пахнет, ей было бы плевать на чертов засос.

Каждый волк за десять миль почует, кому она принадлежит.

Белла быстро накинула халат и завязала пояс, и Джейкоб решил дать волю своему любопытству.

— Беллз?

Она остановилась у открытой двери.

— В чем там было дело? — он махнул рукой в сторону ванны.

Белла облокотилась о дверную раму, и ее глаза засияли, словно восход солнца.

— Это была улыбка моего Джейкоба.

* * *

Джейкоб наигранно расслабленно откинулся на плюшевую спинку дивана, небрежно помахивая бутылкой, пока канал ESPN бубнил в телевизоре с плоским экраном.

— Черт!.. — внезапно рассмеялся Джосайя. — Ты видел эту подачу? Фантастика, — сделав глоток пива, он посмотрел туда, где Джейкоб сидел на диване наискосок от него.

Прячась за мачизм — как профессионал, которым он и являлся — Джейкоб скользнул стальным взглядом в сторону мужчины и наклонил горлышко бутылки в небрежном приветствии, прежде чем сделать глоток и возвратить свой пристальный взгляд к экрану.

По правде говоря, он даже не представлял, какую игру они смотрят — его мысли витали где угодно, только не здесь. В основном они пребывали в хорошо оборудованной ванной комнате в номере Ли и Джосайи, где Белла провела последний час.

Он уже чувствовал себя гребаным хроником, испытывающим лютую ломку и готовым на все, лишь бы услышать ее голос, или увидеть глаза, или прикоснуться к коже, или, Боже, просто ощутить ее теплый свежий аромат.

Конечно, пребывание в комнате, пропахшей чужим сексом, в компании мужчины, который вызывал смешанные чувства человеческой зависти и волчьего гнева, не очень-то помогало делу, но Джейкоб не оставил бы ее одну ни на минуту. Он мог вынести это только сидя на диване под включенным на полную мощность кондиционером.

Он небрежно согнул руку, до этого лежавшую на спинке дивана, и прижал костяшки пальцев к губам, делая вид, что рассеянно смотрит телевизор, а сам медленно и глубоко вдохнул.

А-ах… рай. Даже если запах и наполовину не был настолько же восхитителен, как аромат, согретый ее кожей.

Как больной ублюдок, ожидая ее, прежде чем покинуть номер, он провел рукой по их кровати — просто чтобы иметь хоть что-то, способное удержать его на плаву, если он будет в этом нуждаться.

Джейкоб Блэк не был идиотом.

Он понимал, что, хотя еще никогда не чувствовал себя таким человечным и цельным, как сегодня днем в ее объятиях, это ощущение — иллюзия, и он не мог позволить ей ослепить себя. Он все еще оставался монстром… по крайней мере, пока.

Но, может быть, когда-нибудь…

После трех часов, которые провел, погружаясь в ее любовь, Джейкоб действительно начинал верить.

Может быть, когда-нибудь.

Он закрыл глаза и слегка покачал головой. Черт, он не мог поверить, что рыдал в ее объятиях, как гребаная тряпка.

Обладая чувствительной душой, Белла молча обнимала его без пустых утешений до тех пор, пока он каким-то образом не сумел выбраться из дерьма. Она лишь раз спросила его, не хочет ли он поговорить, и когда Джейкоб отказался — кивнула и пошла в душ.

Когда она вернулась, было похоже, будто его отстойный детский припадок никогда не случался… и, черт возьми — она точно знала, как заставить его забыть об этом.

Джейкоб прекрасно понимал, что она ему подыгрывает — ну и пофиг. Притворство Беллы всегда оказывалась именно тем, в чем он нуждался. Но, блядь, почему он позволил ей увидеть это дерьмо? Было недопустимо проявлять слабость... особенно перед ней.

И он никогда не плакал. Он бы не смог даже попытаться припомнить, когда в последний раз проронил хоть одну слезинку.

Хотя, подождите... да, он вспомнил.

В ее первую брачную ночь… он смахнул кулаком две одинокие слезы, словно ошибку — как раз перед тем, как перекинулся и совершенно слетел с нарезки.

Крепко зажмурившись, чтобы подавить воспоминания о том дне и обо всем, что последовало за ним, он снова открыл глаза и понюхал ладонь, чтобы напомнить себе.

Теперь она принадлежит ему.

Джейкоб сделал еще глоток пива, заметив, что Джосайя наблюдает за ним краем глаза — ему действительно стоило потрудиться выглядеть более человечным, даже когда Беллы нет рядом. Он рассеянно потянул за удушающий галстук-бабочку на этом обезьяньем костюме. Он ненавидел носить что-либо на шее — это заставляло его чувствовать себя ебучим псом.

Шоу продолжается.

— Похоже, мы все-таки опоздаем, — фыркнул Джейкоб, приподнимая уголок рта.

Принимая позу, означающую прелюдию к разговору, Джосайя слегка повернулся и положил лодыжку на бедро.

— Вообще-то, Ли солгала, — пробормотал он, лукаво приподняв бровь. — Она заказала столик на семь тридцать, а не на семь.

Джейкоб фыркнул, сделал еще глоток пива и оперся на подлокотник.

— Эта девчонка стала бы охренительной Бетой.

Джосайя склонил голову набок, с интересом поворачиваясь всем телом.

— Ты имеешь в виду, в твоей стае?

— Ага, — он причмокнул губами, лениво покачивая бутылку двумя пальцами. — Она сильная, инициативная, умная, — протянул он. — И на самом деле охуенно умеет думать наперед.

Мужчина сделал глоток, лениво полоща его во рту, и на мгновение всмотрелся в лицо Джейкоба.

Джейкоб вернул взгляд.

— Согласен, — Джосайя наклонился и поставил бутылку на кофейный столик. — Приятно знать, что ее ценят — человека, которым она стала. Не думаю, что она была им раньше.

Джейкоб неторопливо отхлебнул пива.

— Никто не был, — фыркнул он. — Кроме Эмили.

Нахмурившись, Джосайя наклонился вперед и уперся локтями в колени.

Джейкоб рассеянно поднял руку со спинки дивана, потягивая напряженные мышцы под тесной одеждой и наблюдая, как за этими светлыми глазами проносятся мысли.

— Сэм — хороший человек, — наконец пробормотал Джейкоб, и пристальный взгляд Джосайи вернулся к нему. — Он был молод, — он приподнял бровь. — Первый. Пережил дерьмовое время. Он — хороший лидер… — Джейкоб склонил голову набок. — Но он не Альфа.

Джосайя кивнул и сложил ладони перед собой.

— Боюсь, я не понимаю разницы.

— Разница в том, что лидер делает свою работу, а Альфа живет ею, — Джейкоб подбросил бутылку на ладони. — Ставит на первое место потребности своей стаи, — он сделал глоток пива. — А Сэм всегда был прирожденным папочкой. Для него на первом месте останется семья.

Джейкоб больше не мог сидеть спокойно — без нее в своих объятиях ему нужно было двигаться. Опрокинув бутылку, он одним глотком осушил остатки и наклонился вперед. Резкий звон стекла выдал напряжение, скопившееся под его фасадом.

— И ты справляешься с этим, Джейкоб? — прошептал Джосайя.

Джейкоб застыл, наблюдая, как Джосайя ощупывает его внимательным взглядом.

— Хитрость заключается в том, чтобы оставаться лучшим... — ухмыльнулся он, потягивая мышцы, стиснутые оскорбительным смокингом. — Так что тебе никогда не придется это узнать.

Медленная улыбка появилась на лице Джосайи, когда он откинулся на спинку дивана.

— Ты мне нравишься, Джейкоб Блэк.

Джейкоб прошел мимо мужчины.

— Это ненадолго.

Джосайя добродушно рассмеялся у него за спиной.

— И кто бы мог подумать, что тебе удастся так хорошо выглядеть? — он встал с дивана. — Белла будет...

При первом же прикосновении кончика пальца Ли к двери ванной комнаты пристальный взгляд Джейкоба метнулся дальше по коридору и замкнулся, как стальной капкан. Краем глаза он поймал свое отражение в зеркале и рассеянно расправил блестящий лацкан.

Дверь распахнулась, и послышался восхитительный звук сердцебиения, который он любил до безумия… а нервное хихиканье стало просто глазурью на торте. В следующую секунду по комнате обратной тягой разнеслось достаточно воздуха, чтобы он смог учуять тот вызывающий привыкание наркотик, который был ее ароматом, смешанным с его запахом, вплетенным в ее тело и нагретым ее плотью.

Он впитал все, и от наслаждения каждый его мускул расслаблялся.

— О’кей, парни, вы готовы поставить палатку⁽²⁾? — театрально объявила Леа из ванной.

— Ли! — Белла пискляво рассмеялась, и Джейкоб не смог сдержать улыбку, изогнувшую его губы.

— Так что?! — требовательно спросила Леа, высовывая голову из-за двери с хмурой гримасой. Она мгновенно соскользнула с ее лица, сменившись комично отвисшей челюстью. — Ни ху..!

Джейкоб услышал, как Джосайя шагнул к нему, тихо посмеиваясь.

Ли быстро пришла в себя и нырнула обратно.

— Белла, ты охренеешь, — прошипела она, а затем объявила в сторону комнаты: — А вот и мы!

Леа выскользнула из ванной первой, словно подиумная модель, которой и являлась, в длинном сверкающем черном платье, делающим ее похожей на женщину и волчицу одновременно.

Но Джейкоб видел только девушку, которая держала Ли под руку. Его мозг заглох, впрочем, как и сердцебиение.

Опустившая глаза и покрасневшая, словно роза, Белла была одета в одновременно простое и классически элегантное платье. Материал ниспадал с тонких бретелек в углубление между ее грудями, подчеркивая хрупкие ключицы (и гордо демонстрируя его метку). Остальная ткань обтягивала ее изящные изгибы до лодыжек, а когда она двинулась, разрез на бедре обнажил ногу гораздо выше, чем предпочел бы Джейкоб. Темно-малиновый цвет платья оттенял гладкую фарфоровую кожу и подчеркивал совершенство теплых карих глаз.

Она была…

Она выглядела...

У него не было слов.

Его руки потянулись, чтобы приподнять ее опущенный подбородок — он не имел ни малейшего представления, как оказался рядом и что случилось с другими людьми в комнате.

Белла подняла взгляд из-под тяжелых ресниц, и у Джейкоба перехватило дыхание. Благодаря искусному макияжу ее глаза стали огромными, как у какой-нибудь принцессы из аниме, а накрашенные губы казались еще полнее и гармонировали с цветом платья. Волосы были завиты и небрежно скреплены сзади заколками со стразами, мягкими волнами обрамляя лицо в форме сердца и длинные серьги, что придавало ей еще больше неземной женственности.

Она выглядела элегантно и изысканно... но в то же время, оставалась Беллой. Он был охуенно везучим ублюдком!

Мягкий румянец на ее щеках стал еще ярче, и она слегка отстранилась от его пальцев, замерших на ее подбородке.

Джейкоб быстро заморгал.

... И-и-и, он вернулся.

— Ты великолепна, Беллз, — выдохнул он, благоговейно глядя ей в глаза.

— Лучше, чем во фланелевой рубашке... — она смущенно сморщила нос.

С этим миниатюрным, крошечным телом и прекрасным лицом, даже повседневная фланель на контрасте заставляла ее выглядеть еще более женственной и бесспорно лакомой… словно грешное угощение, только и ждущее, чтобы его развернули.

Растянув губы в улыбке, он покачал головой.

— Просто наряднее, — прошептал он. — На самом деле, так ты бы выглядела немного странно в моем гараже, потягивая свою колу.

По правде говоря, ему нравилось, что она была сорванцом — девушкой, которой нравилось зависать в автомастерской, играть во Фрисби на песке, нырять с утеса и при этом смотреться одинаково хорошо. Что ж, это был охуительный кусок рая на тарелке.

Лицо Беллы озарила лучезарная улыбка.

— Не уверена насчет этих ботинок, Блэк, — хихикнула Леа. — Но, похоже, брюки сели отлично, хотя мы прежде не сталкивались с таким гульфиком.

Ли повезло, что он проигнорировал ее наглость.

Белла покраснела, но, казалось, не могла отвести от него глаз.

— Джейк, ты выглядишь потрясающе, — прошептала она, делая шаг ближе, и ее зрачки расширились.

Его губы изогнулись в той плутоватой улыбке, которая ей нравилась, пока ладони скользили вверх и вниз по ее обнаженным рукам. Тот факт, что она была довольна, делал его до тошноты счастливым — и он мог быть уверенным в этом благодаря сладости ее аромата, которая ударила его по яйцам, как NOS⁽³⁾.

— Ты просто умница, — прошептал он, наклоняясь и мягко вдыхая ее запах у виска. Без всяких духов, только с ароматами мыла и какого-то средства в волосах — она пахла так, что он парил на седьмом небе. — Не знаю, смог бы я выпустить тебя отсюда в таком виде, если бы ты не носила мой запах, — прошептал он ей на ухо.

О, у него в брюках уже раскинулся чертов цирковой шатер, в котором он, без сомнения, будет резвиться всю ночь. Но оба они — и человек, и волк — также оказались достаточно пресыщены сексом и тем фактом, что она несла на себе их запах, поэтому был шанс, что сегодня вечером они никого не убьют.

Белла мягко рассмеялась, прильнув к его щеке. От этой небрежной интимности его сердце набухло.

Руки Джейкоба нашли путь к своему любимому месту: ее попке. Пока ее пальцы порхали по лацканам его пиджака, направляясь к плечам, он осторожно сжал ее через мягкий шелк.

Глаза Беллы стали такими же пьяными, как и улыбка, и Джейкоб наклонился, чтобы попробовать ее рот, пока его руки скользили вверх по ее...

Коже.

Он замер, дыхание застыло на губах, пока ладони потрясенно гладили нежную, свободную от ткани спину.

— Я нарядила ее для тебя, Блэк — налегке, в волчьем вкусе, — хихикнула Леа рядом с его локтем. — Не испорти то немногое, что осталось от макияжа.

Застыв в нескольких дюймах от этих соблазнительных губ, он перевел взгляд туда, где Ли закрывала свою сумочку, и в его животе зародилось рычание. Но нежные пальцы, запутавшиеся в его волосах, напомнили, где он находился, и внимание Джейкоба вернулось к сверкающим глазам цвета лесного ореха.

— Поцелуй меня, — прошептала она.

Его лицо расплылось в улыбке, он наклонился и провел ртом по этим вишневым губам. Пухлые, мягкие, сладкие — он испустил над ними восторженный вздох. Собрав всю свою волю в железный кулак, он боролся с протестующим криком каждой клеточки тела, и отстранился, чувствуя влажное обволакивание блеска для губ.

О, Господи.

Сделав глубокий вдох, он выпрямился, закрыв глаза от всплеска воспоминаний и желаний в собственной голове.

— Машина подана, — чересчур жизнерадостно пропищала Леа.

Глаза Джейкоба распахнулись, замкнувшись на горящем взгляде Беллы. Их тела стали горячими и тяжелыми.

— Давай, Блэк, — Леа хлопнула его кулаком по бицепсу, и он свирепо взглянул в ее смеющиеся глаза, которые тут же уставились на пол.

Она протиснулась мимо него, налетая на Беллу, словно стервятник.

— Если ты замерзнешь, милашка, попроси этого старого волка отдать тебе пиджак, — пробормотала она, взяв Беллу под руку и разворачиваясь. — Давай опробуем твои туфли в коридоре.

И это был первый взгляд Джейкоба на заднюю часть ее платья.

Оно, словно перчатка, обтягивало эту первоклассную попку до самой тонкой талии, но, как и спереди, ткань изящно ниспадала от бретелек вниз — к основанию позвоночника, полностью выставляя на всеобщее обозрение изгиб ее спины цвета белого шоколада.

Джейкоб заскрежетал коренными зубами, подавляя рычание — желание, ревность.

Наверное, сегодня вечером он все-таки кое-кого убьет.

— Вот это будет весело, — прошептала Белла, глядя на Ли с улыбкой, которая мгновенно подавила его нарастающую ярость.

Открыв дверь, Леа оглянулась через плечо и поймала взгляд своего Альфы, подмигнув ему.

Джейкоб сделал глубокий хриплый вдох, когда обе женщины вышли за дверь. Ли оказалась права — она одела ее точно по волчьему вкусу (и по вкусу Джейкоба тоже): никаких химических ароматов, естественный макияж и минимальные побрякушки, его метка, выставленная напоказ… и большое количество обнаженной кожи для прикосновений.

Но, будучи женщиной, она просто не понимала собственнической ярости Альфа-самца.

— Готов, Джейкоб? — пробормотал Джосайя.

Джейкоб бросил взгляд туда, где мужчина привалился к комоду, понимающе улыбаясь ему.

Резко опустив подбородок, он провел рукой по волосам и направился к двери, которая только что закрылась — в коридоре звенел женский смех.

— Тот факт, что женщины любят выглядеть красиво — проклятие для всех нас, — хитро усмехнулся Джосайя, следуя за ним. — Самый трудный подвиг каждого дня — выпустить Ли из дома.

Джейкоб резко обернулся, открывая дверь, и быстро оглядел стоявшего позади мужчину. Тот понимал… на свой, человеческий лад.

— Но я знаю, что каждую ночь она будет в моей постели, — Джосайя одарил его шелковистой улыбкой, выходя за дверь, которую придерживал Джейкоб.

Он закрыл ее за собой, и его глаза сразу же нашли двух женщин в конце коридора.

— Ты к ним привыкнешь, — хихикала Леа, пока Белла с удивительным мастерством шла рядом с ней. Она просто двигалась немного медленно.

— По крайней мере, они не слишком шаткие, — Белла посмотрела на нее снизу вверх, изо всех сил цепляясь за ее руку.

— Магия обуви на танкетке, — Ли пошевелила бровью.

— Этим вечером она выглядит сногсшибательно, Джейкоб, — прошептал Джосайя рядом с ним. — Красиво.

Джейкоб не отрывал глаз от ее грациозной фигурки, такой скользящей и сексуальной и предоставленной его взгляду. В этих туфлях ее бедра покачивались, будто она танцевала самбу. Это было чертовски гипнотически.

— Она всегда красивая, — пробормотал Джейкоб.

Джосайя разразился лающим смехом.

— Наконец-то, мы можем о чем-то договориться.

Джейкоб оторвал глаза от своей пары и предостерегающе пронзил мужчину взглядом.

Опустив глаза без своей обычной улыбки, Джосайя вытащил из-за спины левую руку и пошевелил ею.

— Я никогда не был склонен к играм, — фыркнул он. — Я играю по-крупному или не играю вообще, — эти голубые глаза скользнули к нему с ноткой дикости, достаточной, чтобы показать скрытого доминанта.

— Ты отлично подходишь Ли, — фыркнул Джейкоб.

Джосайя подавил улыбку.

— Это что, извинение за то, что дважды пытался убить меня?

— Не-а, — губы Джейкоба растянулись в ухмылке.

Мужчина тихонько хихикнул, и Джейкоб ускорил шаг, краем глаза наблюдая, как две женщины сворачивают в коридор, ведущий к лифту. Он не хотел выпускать ее из поля зрения ни на секунду.

Джосайя не отставал.

— Но, — выдохнул Джейкоб, поворачивая за угол и обнаруживая, что обе подруги двигаются с черепашьей скоростью Беллы, — теперь ты — часть моей стаи, так что, видимо, я не могу позволить себе третью попытку, — краем глаза он заметил, как Джосайя удивленно моргнул.

— Я признателен за это, Джейкоб, — прошептал мужчина с почтением, которое показывало, насколько хорошо он понимает — Джейкоб умрет, не задумываясь, если это обеспечит безопасность тех, кто находился под его защитой.

И именно эта мысль создала множество проблем за последние месяцы и бесконечно подпитывала негаснущий пожар в его сердце и голове.

Потому что теперь, если он умрет… умрет и она.

Джосайя, сам того не осознавая, вбил последний гвоздь в распятье, когда задал вопрос об Альфе. Теперь, когда у Джейкоба появилось что-то, что он боялся потерять, когда у него появился кто-то, кого он так отчаянно любил, как, черт возьми, ему остаться тем, кем должен быть?

Джейкоб выпустил долгий дрожащий выдох из-под притворной ухмылки, когда Белла обернулась в дверях лифта, чтобы найти его. Как только он приблизился, улыбка на ее губах слегка померкла.

Блядь, ей все лучше и лучше удавалось видеть то, что он скрывал ото всех, включая самого себя. Это пугало его до смерти.

Джейкоб взял ее протянутую руку, и внутривенная инъекция умиротворения поступила ему в кровь. Это была самая тяжелая война, которую он когда-либо вел, и казалось, что он участвует в ней с завязанными глазами. Впервые в своей жизни он не имел ни малейшего представления, куда двигается — она разорвала его билет в ад.

Но Джейкоб уже смирился с неопровержимым фактом: он позволит этой руке вести себя куда угодно.

— Теперь я выше, — улыбнулась она, глядя ему прямо в глаза.

— Так и есть, — но даже с этими пятью с половиной дюймами она все еще не доставала ему до подбородка. Джейкобу нравилось, что она такая крошечная — это пробуждало что-то глубоко первобытное и покровительственное… только в постели было немного неудобно.

Он встал перед ней, его пальцы невесомо пробежались вверх по ее шее, и ему не пришлось наклоняться так низко, как обычно, чтобы поймать ее губы. Прикоснувшись к подбородку Беллы, он склонился, чтобы попробовать вкус меда.

Мурлыкающий звук, зародившийся в ее горле, усложнял задачу сдерживать себя и ограничиться только легкой лаской.

Динь.

Услышав звон прибывшего лифта, Джейкоб отстранился, увлекая за собой дуновение ее карамельного дыхания и проглатывая его. Белла тихо рассмеялась и большим пальцем стерла губную помаду с его губ.

— Ладно, Ромео, — фыркнула Леа, подталкивая Джосайю мимо них к лифту.

От пьянящей, словно шампанское, улыбки Беллы у него закружилась голова, она взяла его под руку, и они вошли в лифт.

Пока Белла героически вовлекала своих друзей в разговор, Джейкоб просто наблюдал за ней, словно хищник. Ее губы шевелились, произнося слова, маленькая ладошка сжимала его руку, и под всепоглощающим взглядом ее глаз они могли говорить о чем угодно, за исключением пиявок, и ему было плевать.

Он знал — это последние тридцать секунд, которые она находится в его распоряжении на относительно простой и контролируемой территории. Они спустились в лифте в отсутствии посторонних, а затем снова раздался звон, словно таймер, прервавший блаженство.

Двери открылись в вестибюль хаотичного пятничного вечера, полный запахов, звуков и музыки. Он отследил все это на периферии сознания, не сводя глаз с женщины, державшей его под руку.

Казалось, одежда меняла то, как люди чувствовали себя внутри, и хотя Джейкоб наслаждался ее плавным покачиванием и грацией, пока она полностью сосредоточилась на ходьбе, он на самом деле предпочитал видеть ее бесхитростной и настоящей — если не неуклюжей. Но что его определенно не устраивало, так это то, как всякий взгляд — мужской и женский — казалось, приклеился к каждому ее шагу.

Как обычно, Белла была слишком занята, чтобы заметить это.

— Я не уверена насчет этих туфель, Джейк, — она сморщила нос, вцепившись в его руку мертвой хваткой.

— Сними их, — он одарил ее ленивой улыбкой. Наблюдая, как на периферии какой-то мудак-студент трахал ее взглядом.

— И пойти босиком? — Белла закатила глаза.

Раздраженно фыркнув, Джейкоб остановился посреди вестибюля.

Она растерянно моргнула, когда он убрал ее руку со своей, а затем сбросил пиджак, на мгновение обнажив клыки поверх ее головы.

Он решит обе эти проблемы прямо сейчас.

Распахнув пиджак, он накинул его ей на плечи.

— Ч-что ты... — ее вопрос захлебнулся в тихом вскрике, когда он сгреб ее на руки.

— М-м-м, — урчание зародилось так глубоко в его животе, что прозвучало, словно мурлыканье, — так гораздо лучше. — Он уткнулся носом в ее волосы с непримиримым сопением, пока она звонко смеялась.

Джосайя и Леа обернулись посмотреть, и он догнал их в два шага.

— Продержался дольше, чем я думала, — хохотнула Ли.

* * *

— Джейкоб Блэк, столик на четверых, — пропел он хорошо одетому метрдотелю при входе.

— Ах, да, сэр, — кивнул тот, одарив Джейкоба заботливой улыбкой.

— Возьми, Джейк, — пробормотала Белла, выскальзывая из-под своей гигантской накидки. Эта штука закрывала ее до колен.

— Надоело выглядеть, как Бэтмен? — усмехнулась Ли.

Белла взмахнула рукой в знак упрека — очевидно, это была более подходящая для леди версия ее обычного шлепка — прежде чем поправить платье. Леа помогла ей расправить ткань сзади.

Джейкоб взял пиджак и рассеянно натянул на себя, пока снова и снова пожирал ее взглядом, возможно, даже с большим удовольствием, чем в первый раз. В конце концов, она сидела у него на коленях в течение пятнадцатиминутной поездки в лимузине.

Боже, она приводила и человека, и волка в неистовство.

Белла обернулась и моргнула при виде голода в его глазах, который он даже не потрудился скрыть. Румянец залил ее щеки, и она потянулась, чтобы поправить его лацканы.

— Ваш столик готов, сэр, — объявил метрдотель, бросив взгляд на Беллу. Затем его глаза быстро вернулись к Джейкобу и смиренно скользнули в сторону.

Этот человек понял, как вести себя с доминантом. Джейкоб не возражал против почтительного взгляда на нечто столь прекрасное для мужского глаза, но только после признания того, кому она принадлежит.

Расправив плечи, он вытянул локоть, и его взгляд скользнул вниз к Белле, случайно поймав ее в разгаре процесса раздевания его глазами. Поморщившись оттого, что ее застукали (Бог знает, почему, если это заставляло его чувствовать себя подобным образом), она взяла его под локоть, и они последовали за метрдотелем по коридору в главный зал.

Для Джейкоба это было все равно, что спуститься в аэродинамическую трубу.

И окунуться в сенсорный ураган.

Когда они ступили в огромное помещение, он порадовался, что метрдотель остановился поговорить с официантом, потому что у Джейкоба могло не хватить вычислительной мощности, чтобы сделать следующий шаг.

Живая музыка, оркестр из 18-ти человек, шесть динамиков.

Сотни разговоров, пульсирующие вибрации сердцебиений, звон посуды.

Еда и напитки, бархатная обивка, старое здание, средство для чистки ковров, хлорка и мыло.

Какофония мужчин, женщин — несколько с менструацией — и 28 доминантов.

Это вызвало у него головокружение и тошноту и заставило волка внутри встать на дыбы, воспламеняя позвоночник и посылая жгучее неудовольствие сквозь каждый нейрон. Мышцы напряглись, когда он захлопнул врата ада и обрушился на зверя, извивающегося у него в животе.

— Джейк, — прошептала Белла, положив свободную руку ему на бицепс.

Его лицо ничего не выражало — по крайней мере, в этом он был уверен. Джейкоб позволил своим губам растянуться в улыбке.

— Да, Беллз?

Тревога ясно сияла в ее взгляде, пока она изучала выражение его лица, которое он держал отстраненным и холодным… отчаянно пытаясь пробиться сквозь сенсорную перегрузку, чтобы обнаружить любой намек на угрозу.

На мгновение заглянув ему в глаза, она растянула губы в улыбке, которая сказала ему, что он не одурачил ее ни на секунду. Но ее слова прозвучали искренне:

— Это фантастика, — прошептала она. — Огромное тебе спасибо.

Вдохнув носом, он рассеянно прижался губами к линии ее волос, и тут вмешалась Леа.

— Иди сюда, чика, — она сняла руку Беллы с его локтя, бросив короткий оценивающий взгляд на своего Альфу. — Дай мне освежить помаду, которую слизал Джейк.

Как бывшая волчица, она понимала, что такое место могло бы сотворить с ее чувствами. Она также знала, что его ощущения были раз в десять хуже, чем те, что испытывала она… раз в двадцать — с его парой под рукой.

Он встретился с ней взглядом, едва заметно с признательностью опустив подбородок, затем обвел зал глазами, и метрдотель снова двинулся вперед.

В последний раз Джейкоб находился в таком хаосе (и беспокоился о нем) в ночь свадьбы Чарли. После предварительной оценки он сделает то же, что и тогда. В ту ночь Джейкоб сосредоточил свое внимание только на радиусе сорока футов вокруг Беллы.

За исключением этого ебучего помощника шерифа, который продолжал шарить по ней взглядом (даже после того, как Сет доложил, что накануне вечером она его отшила). Мудаку повезло, что он выбрался оттуда живым.

Но разница заключалась в том, что здесь не было никого из стаи, чтобы прикрыть остальное пространство. По крайней мере, у него есть Леа, хоть она и оставалась человеком. Его взгляд метнулся туда, где она шла под руку с Беллой следом за метрдотелем, пока он сканировал похожий на пещеру главный зал, полукругом сужавшийся около сцены.

Переполненный бар, два бармена... 19 человек выступают... еще несколько за кулисами… выходы…

Блядь, трудное место для блокировки.

В центре находилась стандартная трехступенчатая сцена, перед которой располагалось небольшое пространство танцпола. Остальная часть помещения была заполнена кабинками и столиками, расположенными под углом к музыкантам. Полукруглый балкон, вдоль которого стояло еще больше столов и находились приватные комнаты, огибал зал по периметру. Пространство оказалось открытым, шумным, многолюдным и было тускло освещено лишь светом софитов и свечами на столиках.

Леа зарезервировала небольшую дугообразную кабинку в углу между расположенной на расстоянии линией столов и сценой, но, сидя на дальнем конце столика, он мог бы практически полностью видеть зал на периферии зрения.

Под предлогом, что провожает Беллу к их месту, Джейкоб положил руку на поясницу Ли и наклонился.

— Спасибо, — прошептал он ей на ухо.

Леа притворилась, что не расслышала, но от его внимания не ускользнул гордо вздернутый кончик подбородка. Джейкоб про себя улыбнулся, помогая Белле забраться в кабинку, а бывшая волчица расположилась напротив в сопровождении Джосайи.

Еще раз окинув взглядом зал, Джейкоб сел рядом с Беллой. Развернувшись к ней — а именно в таком положении он собирался находиться весь вечер — он сможет практически идеально контролировать окружающую обстановку.

— Леди и джентльмены, это Вин, и он выполнит все ваши пожелания, — представил метрдотель подошедшего официанта. — Приятного вечера.

Джейкоб начинал думать, что справится.

— Могу я предложить вам выпить перед началом ужина? — произнес мужчина, раздавая меню, а затем сложил руки перед собой и выжидательно повернулся к Джейкобу.

Джейкоб взглянул на Беллу и обнаружил конфликт, ясно написанный у нее лице. Он скользнул рукой вдоль спинки кабинки и положил ладонь ей на плечо.

— Чего бы ты хотела, Беллз? — спросил он, согревая ее расслабленной улыбкой. Он знал, что она боролась с бутылкой, но это была ее битва.

Она встретилась с ним глазами и облизнула губы.

— Хм, — она посмотрела на официанта. — Я бы выпила диетическую колу с ломтиком лимона.

Джейкоб пожал ее плечо и взглянул вверх на мужчину.

— У вас есть рутбир на разлив? — ухмыльнулся он.

Мужчина усмехнулся.

— Полагаю, что смогу его найти.

Остальные тоже отдали предпочтение безалкогольным напиткам — Леа заказала какой-то причудливый девчачий коктейль, а Джосайя выбрал кофе. Официант поспешно испарился, и Белла, сжав губы от смущения, открыла громоздкое меню.

Джейкоб притянул ее к себе и поцеловал в висок, читая меню поверх ее плеча.

— Не могу выразить словами, как приятно провести вечер с теми, кто не потакает дурным привычкам, — усмехнулся Джосайя с другого конца столика.

Ли игриво толкнула его.

— Он терпеть не может, когда я пью, — пробормотала она Белле.

— Это происходит от скуки или плохой компании, — он одарил всех своей улыбкой профессионального сердцееда. — Сегодня вечером нет ни того, ни другого.

Белла повернулась к мужу Ли и широко улыбнулась, и Джейкоб почувствовал, как она расслабилась, снова прислонившись к его плечу.

Именно тогда он решил, что Джосайя ему тоже нравится.

И этот человек оказался прав.

Компания была одновременно хорошей и увлекательной. С Беллой в объятиях, рассеянно перебирая ее пальчики и слушая звонкое хихиканье, Джейкоб обнаружил, что по-настоящему громко смеется над лучшими ветеринарными фиаско Джосайи, приукрашенными Ли в свойственной только ей манере. Даже с музыкой все было в порядке, когда эта хрень заиграла — певец в стиле Майкла Бубле и группа звучали не настолько громко, чтобы тревожить его слух.

Почти час прошел за смакованием закусок, и никто не торопил их с едой.

Джейкоб действительно наслаждался происходящим. И это снова было впервые — рядом с женщиной, находившейся в его объятиях.

На самом деле, он рискнул бы сказать, что все шло идеально (за исключением этого сраного ошейника)... пока два быдловатых качка не уселись через пару столиков в соседнем ряду.

В зале было несколько доминантов, и Джейкоб, естественно, оценил каждого, но все они находились в том же режиме, что и он: расслабленно наслаждались своими свиданиями и вечером и не стремились соперничать за ранг или территорию.

Но эти ублюдки были другими: напряженные и возбужденные, они воняли тестостероном и алкоголем. Чересчур часто поглядывая на Беллу, они полностью игнорировали предостерегающий свирепый взгляд Джейкоба.

Это приводило его в бешенство.

— Я чувствую себя обманутой, — повернувшись в его объятиях и чмокнув в подбородок, прошептала Белла. Фыркнув, она большим пальцем стерла след помады с его кожи, пока он отрывал взгляд от столика провокаторов.

— Почему, Беллз? — спросил он, с улыбкой смягчаясь и впитывая успокаивающую нежность ее глаз.

— Я думала, ты захочешь кое-что доказать, — она подавила ухмылку.

Джейкоб дважды моргнул.

Она надула губки, и в ее глазах блеснули веселые искорки.

— Это от того, что я сдалась после всего полутора свиданий?..

Он улыбнулся.

— Моя улыбка, — счастливо прошептала Белла, и прекрасные глаза скользнули по его лицу. Он все еще не представлял, о какой из них она говорит, но знал, что хотел бы научиться подделывать ее. Он бы скалился по несколько раз на дню, лишь бы купаться в ее радости.

Джейкоб пошевелил бровью и протянул руку.

— Хочешь потанцевать, Беллз?

Она вложила свою ладошку в его с улыбкой до ушей, и он соскользнул с сиденья и помог ей выйти.

— Ребята, не хотите пойти? — спросила она у друзей.

Леа и Джосайя обменялись ухмылками и выскочили из кабинки, когда Джейкоб повел Беллу в дальний конец танцпола перед сценой (подальше от этих мудаков).

Он кружил ее перед собой с тщательно сдерживаемой силой… Белла споткнулась о свои туфли и едва не упала на пол.

Джейкоб легко поймал ее рукой, заставляя падение выглядеть, как прогиб в бальных танцах.

— Попалась, — усмехнулся он, когда ее пальцы вцепились в его пиджак.

Выражение лица Беллы из испуганного превратилось в расстроенное.

— Может ты и лучший танцор, но твоя партнерша — отстой.

Джекоб расхохотался, просунул вторую руку ей под колени и подхватил ее прямо в свои объятия.

Она удивленно пискнула, обвивая руками его шею.

— Тем легче будет опрокинуть тебя на спину, — насмешливо прошептал он ей на ухо, направляясь к сцене.

— Как обходительно, — фыркнула Белла, все равно улыбаясь от удовольствия. — Что ты…

Джейкоб осторожно усадил ее на край сцены, не обращая внимания на любопытство музыкантов, продолжавших играть без остановки.

— Джейк, — прошипела Белла, нервно оглядываясь через плечо.

Усмехнувшись, он присел перед ней на корточки, просунул руку в разрез на бедре и чувственно провел ею вниз по ее стройной икре.

Белла резко обернулась, широко распахнув глаза, и он криво улыбнулся, скользя ладонью к ее пятке и сбрасывая первую туфлю.

Она рассмеялась — ярким искрящимся звуком — и быстро забыла о группе позади себя. Джейкоб прикусил губу — он обожал то, как она реагировала на него. Сексуальная, чувствительная, чувственная, она была настолько хороша, что ее хотелось съесть...

Вторая туфля упала, пока его рука ласкала ее маленькую ножку.

Все еще хихикая, словно маленькая девочка, Белла сияла — искрящиеся глаза, розовые щеки, разодетая, но все равно чертовски аппетитная. Он ощущал, как взгляды всех присутствующих в зале устремились к ней — да и как они могли не смотреть? Его даже не волновало, что позади него усилился запах феромонов, потому что все они также знали, кому она принадлежала…

Моя.

Джейкоб был горд.

Он поднялся, их взгляды сомкнулись, а лица расплылись в улыбках.

Она протянула к нему руки, и он шагнул ближе, чтобы снять ее со сцены, но Белла вывернулась из его объятий.

— Подожди, — потянувшись к его рубашке, усмехнулась она.

К его удивлению, ее пальцы начали трудиться над этой идиотской бабочкой — проклятием его существования этим вечером. Прикусив губу, но все равно улыбаясь, она боролась с застежкой, когда ее глаза метнулись вверх, проверяя его реакцию.

— Спасибо, — он вздохнул с облегчением, Белла усмехнулась и, наконец, выиграла битву. Оставив галстук висеть, ее тонкие пальцы расстегнули несколько пуговиц его рубашки.

Она похлопала его по плечу и одарила ослепительной улыбкой, от которой у него в паху вспыхнул огонь. Джейкоб наклонился и с благодарностью чмокнул ее в нос, затем обхватил руками эту тонкую талию и без усилий поднял ее со сцены.

Утонув в ее глазах, он опустил ее обратно на танцпол и одной рукой обнял за спину. Когда его ладонь скользнула вверх по позвоночнику, кожа к коже, с ее губ соскользнуло мягкое шипение.

— Шаг вперед, — прошептал Джейкоб.

Белла растерянно моргнула.

— Мои ноги, — произнес он одними губами.

Она с подозрением покосилась на него, и он приподнял бровь. Хихикнув, она посмотрела вниз, и ее маленькие ножки шагнули на его ботинки.

— Вот и ты, — пробормотал он, притягивая их сцепленные руки к своему плечу.

Белла снова взглянула на него бесконечными темными, как терновые ягоды, глазами, наполненными любовью.

Это было болезненно. Физически больно — смотреть в глаза такой заботе.

Ни одному из них не составляло труда вспомнить единственный и последний случай, когда они танцевали друг с другом. Но на этот раз танец станет началом, а не финалом.

Улыбки соскользнули с их губ, когда он крепче прижал ладонь к ее спине и медленно притянул к себе, пока не почувствовал, как ее грудь прильнула к его торсу.

— Люблю тебя, — прошептал он, начиная медленно вальсировать под какую-то песню о любви, которую мурлыкал певец. Пока он так близко держал ее в своих объятиях, и одна ее рука сжимала его ладонь, а другая лежала у него плече… Джейкобу было плевать, какая музыка играет.

С легкой улыбкой Белла прижалась щекой к его груди, позволяя своим ногам плавно скользить над полом, стоя на его ботинках — он едва ощущал ее вес.

С беззвучным блаженным вздохом Джейкоб положил подбородок на ее макушку и закрыл глаза, пока звучала музыка, и он покачивал их вперед и назад. Сверхъестественные чувства, животные инстинкты, долг и стая, сломленные люди... на мгновение, обнимая ее, он оставил все это позади.

Подумать только, если бы Джаред не покинул стаю, и Джейкоб покончил с собой в прошлом году, как и планировал, он бы пропустил этот момент. Вдруг он осознал: войны вслепую, темные тайны, чудовища и битвы — он был готов ко всему.

Он хотел гораздо большего.

— Это должен был быть наш первый танец, — вдруг прошептала Белла.

Джейкоб крепче зажмурился от лавины эмоций, захлестнувшей сердце.

— Так и есть, Беллз. Помнишь? — прошептал он. Сделав глубокий вдох, он открыл глаза, вытянул ладонь из пальцев Беллы и сомкнул руки у нее за спиной, прижавшись щекой к ее макушке. — Так же, как сегодня днем был наш первый раз.

Белла вытянула руки из объятий и сжала его грудную клетку.

— Я люблю тебя, Джейкоб, — выдохнула она в его рубашку.

На его губах заиграла мягкая улыбка, он сильнее прижал ее к себе и растворился в биении ее сердца.

Он не имел ни малейшего понятия, прозвучала ли одна или сто песен, прежде чем голос Джосайи вырвал его из сна, ставшего явью.

— Джейкоб, сейчас принесут ужин.

Он поднял голову и увидел, что мужчина удаляется по танцполу, а Леа уже вернулась за столик.

Коротко кивнув, он провел рукой по обнаженной шелковистой спине Беллы. Твою мать, как же ему нравится это платье!

— Что ж, все голоса подсчитаны, — улыбнулась она, спускаясь с его ботинок.

— Да? — Джейкоб подавил ухмылку, провожая ее обратно к туфлям.

Он поддержал ее, пока она надевала первую.

— Лучший танцор… победа во всех категориях свиданий, — она усмехнулась и шагнула в другую туфельку, покачивая пяткой, чтобы скользнуть в нее.

Джейкоб одарил Беллу самодовольной улыбкой.

— Так и знал.

Она подняла глаза и обхватила его бицепс, пока они возвращались к столику.

— И это определенно лучший день рождения, который у меня когда-либо был. Правда, — добавила она, сжимая его руку. — Возможно, с этого момента они действительно начнут мне нравиться.

Это сделало его безумно счастливым.

Лицо Джейкоба расплылось в улыбке, которая заслужила тот самый взгляд. Затем, сияя, словно луна, Белла отпустила его и вложила свою руку в его ладонь, когда они приблизились к их кабинке.

И, к сожалению, к столу быдла.

Один из мужчин развернулся в своем кресле, чтобы оценить ее задницу, и Джейкоб пронзил его кинжальным взглядом. Уголки губ мудака приподнялись, и он снова уставился на еду. Если бы Джейкоб сейчас не держал за руку свою пару, он бы ткнул ублюдка мордой в его бифштекс и держал так до полного удушения.

— Вин, здесь есть туалет?

Вопрос Беллы заставил Джейкоба резко повернуть голову. Их официант как раз расставлял тарелки.

— Да, мэм, — он развернулся и указал на лестницу в задней части зала, ведущую наверх. — Вверх по лестнице и налево по коридору.

Джейкоб тут же встретился взглядом с Ли — она уже выгоняла Джосайю с его места.

— Эй, я пойду с тобой, — ухмыльнулась она Белле. — Но нам лучше поторопиться, потому что Джейкоб-Черная дыра⁽⁴⁾ останется наедине с нашей едой.

Белла рассмеялась.

— Джози, посторожишь наши тарелки?

— Только не это, леди, — усмехнулся Джосайя. — Так что вам лучше управиться в рекордное время.

Белла сжала талию Джейкоба, выжидательно подняв лицо. Он осторожно поцеловал ее в губы и отпустил.

Проходя мимо, Леа встретила его взгляд со спокойной уверенностью. Она действительно являлась прирожденной Бетой — Сэм был гребаным идиотом, что не использовал ее способности в стае.

Женщины взялись за руки и направились к лестнице. Скинув пиджак, Джейкоб зорко наблюдал за ними так долго, как мог себе позволить, чтобы не выглядеть психопатом, перекидывая смокинг на спинку сиденья и усаживаясь. Повернувшись к Джосайе, он положил лодыжку на бедро и рассеянно расстегнул манжеты, закатывая рукава до локтей и продолжая караулить с помощью периферического зрения.

— На вас двоих приятно смотреть, Джейкоб, — пробормотал Джосайя, делая глоток воды. — Весь зал не мог отвести от вас глаз.

Джейкоб нихуя не имел понятия, что на это ответить, поэтому отхлебнул газировку, наблюдая, как Белла и Леа исчезают на верхней площадке лестницы.

— И мне неприятно это признавать, но я ошибался, — продолжал Джосайя, опустив бокал и криво улыбнувшись. — Ты определенно знаешь, как…

— Ты видел жопу малышки в красном, когда она поднималась по лестнице?

С рычанием Джейкоб так резко повернул голову, что слова замерли у Джосайи на языке.

— Она будет горячо смотреться на моем члене, — хохотнул более крупный отморозок своему дружку. — Интересно, поделится ли человек-волк?

Мир стал кроваво-красным.

Тело Джейкоба вспыхнуло пламенем, когда зверь восстал с капающей с клыков пеной бешенства. С присущей животному грацией Джейкоб выскользнул из кабинки и поднялся, разделывая придурка свирепым взглядом.

Этот идиот подписал себе смертный приговор, посмотрев Джейкобу прямо в глаза.

Он сморщил нос и оскалился. Это была последняя трапеза уебка.

— Джейкоб.

Джейкоб подкрался к их столу, его кулаки дрожали. Он собирался вырвать мудаку глаза и заменить их его яйцами.

— Штукарь того не стоит, — прошипел его дружбан, отчаянно хватая мертвеца за руку, когда тот поднялся, чтобы принять вызов. — Чувак, сдай назад.

Слишком поздно, мальчик.

— Джейкоб, — прошипел Джосайя, сжимая его предплечье.

Выдернув руку, Джейкоб повернулся к нему с предупреждающим оскалом.

— Подумай о Белле, — прохрипел Джосайя, опустив взгляд в пол и капитулирующим жестом поднимая руки. — Позволь мне разобраться с ним.

Белла.

Огонь и сера взрывались в голове Джейкоба, каждый мускул под кожей подпрыгивал и скользил. Разговоры вокруг них затихли.

Белла.

Белла.

— Джентльмены, — голос официанта звучал тонко и высоко, когда он метнулся к ним и положил руку на мускулистый бицепс отморозка, пытаясь сдержать его. — Выясните это на улице.

Когда другой официант присоединился к первому, хватая мальчика за вторую руку, тот выплюнул:

— Может, ей понравиться для разнообразия трахнуться с белым мясом, а?

Джейкоб услышал, как где-то в затылке лопнула последняя нить.

И он взорвался.

Бросившись вперед, он сгреб за рубашку каждого из официантов и вздернул обоих, отбрасывая их в воздух в сторону столиков под звуки воплей и бьющегося фарфора.

Оркестр зазвучал вразнобой, музыка оборвалась, вокруг раздавались крики и грохот падающих стульев — люди отчаянно ринулись прочь.

Его добыча как раз отвела руку назад, собираясь нанести удар, когда Джейкоб схватил его за горло и поднял над головой. Разинув рот с ужасом в глазах, мальчишка вцепился пальцами в сжимающийся кулак Джейкоба.

С пенящейся слюной Джейкоб выдавил сквозь зубы:

— Я заставлю тебя сосать собственный член... — прежде чем слова перешли в волчий рев.

— Он заплатил нам! Он заплатил нам за это тысячу баксов!

Голос второго мудака пробился сквозь шум крови, стучавший в ушах Джейкоба…

... в то же время его нос учуял первую отвратительную молекулу запаха пиявки.

Вдруг до него дошло.

Небрежно швырнув человека через весь зал, Джейкоб развернулся и побежал.

Он перепрыгнул через их кабинку и помчался по проходу по направлению ко второму этажу, пока не оказался достаточно близко, чтобы запрыгнуть на балкон. Ухватившись за перила, он перемахнул через очередной стол — люди орали и бросались врассыпную с его пути.

Здесь, наверху, он отчетливо ощутил запах, как раз начинавший разливаться по длинному холлу.

Каллен.

Взревев от ярости, Джейкоб бросился по коридору и вломился в женский туалет с такой силой, что дверь с грохотом врезалась в противоположную стену. Зловоние пиявки обожгло ему нос, как только он завернул за угол.

— Ли! — рявкнул он, падая на кафель, где она скорчилась в позе эмбриона.

Ущипнув ее за щеки, он рывком поднял ее лицо, взглядом лихорадочно оценивая состояние — глаза закатились, рот беззвучно открывался и закрывался.

Наклонившись, Джейкоб принюхался, ища источник этого слабого едкого запаха. Повернув ее голову, он проследил его до колотой ранки на шее, провел по ней большим пальцем и поднес к носу.

Наркотик.

Подхватив Ли на руки, он выскочил из туалета. Ее кожа была горячей даже для его рук, тело дергалось и дрожало.

Ебаное блядское дерьмо!

— П-прости, — невнятно произнесла Леа, изо всех сил стараясь сфокусировать взгляд.

Джейкоб зарычал, обнажая клыки, и осторожно положил ее в коридоре. Джосайя как раз бежал к ним, а в зале за его спиной царил хаос.

Джейкоб едва разборчиво прорычал:

— Наркотик. Она обращается.

А затем резко развернулся, подчиняясь обонянию, которое вело к двери в конце коридора. Он проломил ее — она раскололась от удара — и влетел на кухню, наполненную запахами, музыкой и лязгом металла. А теперь еще и криками.

Но Джейкоб сосредоточился только на одном.

Окружающий хаос отодвинулся на задний план, в ближайшем фокусе остался лишь сладковатый запах нежити, смешанный с гниющей кровью. Его взгляд замкнулся на дверном проеме в другом конце комнаты, и Джейкоб перепрыгнул через металлический кухонный остров — персонал в панике падал на пол.

Бесшумно приземлившись на кафельную плитку, он в два шага оказался в коридоре и вышиб дверь пожарного выхода. Она вела на металлическую лестничную площадку, расположенную на высоте трех этажей от узкого заасфальтированного переулка. Даже на воздухе ветер доносил приторную вонь пиявочной гнили вместе со следами жженой резины, смешанную с запахом его пары и привкусом ее страха.

О Боже, милая.

Визг шин заставил его, не раздумывая, перепрыгнуть через перила. Приземлившись, он ринулся на улицу.

Его слух пробился сквозь шум городского движения, чтобы выделить звук, с которым набирал обороты мощный двигатель справа от него. Джейкоб подпрыгнул на пятнадцать футов и уцепился за фонарный столб, упираясь в него рукой и ногой, пока глаза, словно лазерные прицелы, обшаривали ночную улицу.

Есть!

Почти в двух кварталах отсюда, проскакивая на зеленый свет светофоров, черный BMW лихорадочно менял полосы движения, обгоняя окружающий медлительный транспорт.

Мраморно-белое лицо, которое он знал слишком хорошо, прильнуло к заднему стеклу и не сводило с него глаз.

Эдвард-ебучий-Каллен.

Слабая улыбка изогнула бледные губы, и грохочущий рев вырвался из живота Джейкоба, а тем временем его мозг пробивался сквозь вычисления.

Максимальная скорость в этой форме: 34 мили в час. Автомобиль на расстоянии 32,800 футов и продолжает удаляться.

Два кровососа, а может, и больше.

Леа: метаболизм сжигает наркотики, десять минут до обращения, гораздо меньше без сдерживающего приказа Альфы.

Джосайя будет мешать.

Человеческие жизни, тайны, и он уже слышал вой сирен…

БЛЯДЬ!

Глубоко внутри, как нейтронная бомба, взорвался зверь.

Джейкоб со стоном оттолкнулся от фонарного столба и упал на тротуар, не обращая внимания на разинутые рты разбегавшихся прохожих, пока волк-берсерк пробивал себе путь наружу.

Задыхаясь, Джейкоб поднялся с цемента и, шатаясь, побрел по переулку, лязгая зубами и чувствуя, как колотится сердце, а мышцы сжимаются так яростно, что кости стонут от напряжения.

Волк разрывал его на куски изнутри. Желудок свело судорогой от неистовой атаки, и Джейкоб упал на четвереньки, схватившись за живот, и завыл от боли сквозь стиснутые зубы.

— НЕТ! — взревел он, впечатав кулак в бетон, по которому пошли зигзагообразные трещины.

Внутри раздался очередной сокрушительный взрыв, и его тело содрогнулось, задыхаясь и изрыгая кровь по всему тротуару. Теряя контроль, Джейкоб вбивал в окровавленный цемент каждое слово.

БЛЯДЬ…

ПОМОГИТЕ…

МНЕ!

---

1) Девочка-цветочница — в Америке девочка, находящаяся при невесте и держащая букет во время венчания.

Вернуться к тексту

2) To pitch a tent (англ.) — поставить палатку: в американском сленге — эрекция, поднимающая ширинку, как палатку с шестом посередине.

Вернуться к тексту

3) NOS — популярный энергетический напиток, очень узнаваем и обычно продается в синей бутылке, которая напоминает картридж закиси азота, используемый в гоночных автомобилях. Верный дизайну, лозунг NOS — «Человеческая лошадиная сила».

Вернуться к тексту

4) В оригинале Jacob Black-hole — обыгрывается фамилия Джейкоба. Блэк — черный.

Вернуться к тексту