Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (гет)

Ремус Люпин

— Кто-нибудь скажет мне, почему наш реестр посещений валяется в таком виде?

Парень пришёл в штаб-квартиру Ордена и увидел непривычный беспорядок. За огромным столом сидели Сириус и Стерджис, бурно что-то обсуждая, рядом, подперев руками голову, сидел Фабиан и слушал беседу товарищей по Ордену. На столе были разбросаны какие-то документы, в том числе и реестр посещений штаб-квартиры, за который Ремус отвечал собственной головой. Он приблизился к присутствовавшим и смерил их вопросительным взглядом. Стерджис, очевидно, не совсем понял, что это могло бы значить, и в его глазах отразилось удивление. Тогда Блэк вскочил на ноги и воскликнул:

— О, Ремус, дружище!

Люпин многозначительно изогнул бровь и скрестил руки на груди.

— Что за бардак вы тут устроили?

Сириус фыркнул и сел на место. Фабиан ответил:

— Мозговой штурм, Рем. Решаем задачи, поставленные перед Орденом.

— Для этого надо было вывернуть всё, что у нас было? — непонимающе отозвался Люпин, выуживая реестр из-под груды прочих листков и документов.

— Во-первых, это далеко не всё, — апеллировал Блэк, едва заметно улыбаясь, — а во-вторых, мы лишь делали свою работу.

— Но убирать будет Ремус, ты это имеешь в виду? — иронично произнёс Люпин.

Блэк расплылся в щенячьей улыбке.

— Нет, я не стану это убирать, — высказал протест Лунатик, — и ты меня не заставишь.

Фабиан рассмеялся от души, Ремус в глубине души тоже смеялся, но внешне казалось совершенно иное. Он не хотел уступать Сириусу, потому что считал, что всё должно быть честно.

Блэк буркнул что-то себе под нос и придвинул стул ближе к столу.

— Мы тут, между прочим, кое-что любопытное нашли, — встрял Подмор. Он придвинул ближе к Ремусу зелёную папку и продолжил. — Мы посмотрели личные дела некоторых чистокровных семей, на это нас надоумила Алиса. Признаюсь, мы бы долго тупили, если бы не догадались делать небольшой список с пометками. Мы выписали имена, характеристики и различные спорные факты биографии тех или иных личностей. Собственно, эта папка — что-то вроде получившейся сметы. Взгляни.

Ремус жадно вчитывался в написанное. С первого взгляда, ненужные факты. Но с другой стороны…

— Я вижу, ты просёк фишку, — произнёс Фабиан. — Получается, что можно вычислить многих Пожирателей по их связям между собой. Но не это самое главное открытие.

Люпин удивлённо посмотрел на Пруэтта.

— Есть кое-что, что я не могу объяснить. И вряд ли кто-то из нас может.

— Что ты имеешь в виду?

Повисло неловкое молчание. Орденцы словно решались на что-то очень трудное — настолько нагнетала сложившаяся тишина. Слышно было даже дуновение ветра за окном.

Инициативу на себя взял Сириус:

— Мы пока не знаем, чем так дороги пожирателям эти вещи, но есть кое-какие наводки.

Ремус опёрся на стол, вперившись взглядом в Сириуса. Но Блэк ничуть не смутился и продолжал говорить:

— Есть несколько предметов, которые кочуют от одного пожирателя к другому без видимой на то причины. Я, как человек, выросший в подобном ограниченном обществе, с уверенностью заявляю, что ни один чистокровный волшебник, имеющий эту поганую манию величия, не станет кому попало оставлять свои вещи, и уж тем более Волдеморт не станет раскидываться своим барахлом.

— Что это за вещи? — негромко спросил Люпин, словно опасаясь говорить на такую тему. — И чьи они?

— Скорее всего, они принадлежат ближайшим соратникам или самому Волдеморту. Меня больше заботит то, какая между ними связь.

Возникла небольшая пауза. Стерджис поднялся с места и медленно вышел из-за стола.

— Давайте поступим следующим образом. Мы спихнём это Дамблдору. А он пусть делает с этим, что захочет. Нам пока эту задачку не осилить.

Сириус, Фабиан и Ремус пили чай. Блэк читал газету, Фабиан что-то черкал в записной книжке, а Ремус приводил в порядок документы в штаб-квартире.

— Бродяга, я вдруг вспомнил… — тихо, с едва заметной улыбкой заговорил Люпин. — Ты на своей свадьбе порвал пиджак от свадебного костюма.

Фабиан оторвался от своих дел, с ухмылкой посмотрел на Сириуса.

— Было такое дело, — ответил Блэк и снова уткнулся в газету.

— А ты помнишь, где он теперь? — улыбка на лице Ремуса стала более явной.

Бродяга свернул газету, стараясь попутно припомнить ответ на вопрос, но в голове было пусто.

— Нет, не помню.

— Он у меня висит в шкафу.

Лицо Блэка вытянулось, на нём проступила озадаченность.

— Позволь поинтересоваться, что он там делает?

— Ты разве не помнишь ничего?

Сириус усмехнулся:

— Выходит, что нет.

Ремус потёр усталые глаза руками.

— Когда Марлин кидала букет невесты, ты дико оскорбился, почему нет традиции бросать что-нибудь и жениху. Тогда ты снял с себя порванный к тому времени пиджак, набросал в карманы конфет со стола, развернулся к нам спиной и швырнул всё это в нас. И угадай, кому это всё прилетело прямо в лицо?

Сириус и Фабиан рассмеялись, глядя на Ремуса. Ремус только хихикнул и продолжил заполнять ведомости. Когда парни успокоились, Люпин обратился к Фабиану:

— Ты бы видел, как в конце вечера он подумал, что я утащил его обручальное кольцо вместе с пиджаком, хотя оно было у него на пальце!..

Сириус резко вскочил с места и крикнул :

— Кольцо! Там же было кольцо!

Парни с недоумением переглянулись.

— Какое кольцо? О чём ты говоришь? — спросил Пруэтт.

— В той чёртовой зелёной папке. Клянусь, там было кольцо. О каком-то кольце мне говорил Дамблдор. Я думаю, речь идёт об одном и том же предмете.

— Выразись конкретнее, прошу, — Ремус никак не мог взять в толк, что за кольцо, о котором говорит Блэк, и что же друг хочет донести.

— Вижу, вы оба ничего не понимаете. Тогда скажу так, словно это не вам — умным и догадливым — говорю, а непроходимым тупицам. Надо начать с кольца. Узнать о нём всё и решить, что с ним делать после этого. И прежде всего сказать о наших гениальнейших наблюдениях Дамблдору.

— Вот он обрадуется, — фыркнул Пруэтт и рассмеялся.

Лицо Ремуса озарила лёгкая улыбка.

* * *

Лили Эванс

Тяжело смотреть на человека, желая ему блага, одновременно с этим не имея возможности ему как-то помочь.

Девушка сидела у окна на кухне, ожидая, когда закипит вода в чайнике, и смотрела вдаль. День был пасмурным, но спокойным. Облака плыли в своём размеренном темпе, ветер едва касался почти полностью пожелтевшей, кое-где опавшей листвы. Несколько мальчишек играли с мячом прямо на проезжей части, совершенно не опасаясь за свою безопасность — в такое время Годрикова Впадина словно пребывала в дневной дрёме. Природа, отдыхая и успокаиваясь от летней встряски, готовилась к зимнему сну. Это сказывалось и на настроении. Чаще сердце полнилось меланхолией без видимых на то причин. Хотя, впрочем, оснований для этого было предостаточно.

Чайник закипел. Лили залила травяной сбор кипятком и оставила на пару минут, ожидая, пока каждый листик отдаст свой вкус и аромат воде. Джеймс уже бодрствовал, Чейз, желая облегчить муки хозяина, деликатно массировал его спину и накладывал компрессы. Перемены погоды плохо сказывались на здоровье Поттера, а следовательно, и на его настроении. Чем сильнее была боль, тем меньше он говорил и больше хандрил. Если же боль удавалось сдерживать, Джеймс даже мог пошутить, посмеяться. Лили всегда казалось, что он смотрел на неё так, будто она виновата, что он стал таким. Хотя здравый смысл подсказывал девушке, что её вины там не было. Но тяжёлый взгляд Джеймса, порой словно упрекающий, мог испортить настроение кому угодно, и уж тем более Лили.

Это был как раз такой день.

Лили заставила выпить Джеймса самые мощные обезболивающие, его состояние несколько улучшилось. Нельзя было терять времени.

— Джеймс!

Парень на коляске развернулся к Лили и одарил её вопросительным взглядом.

— Всё готово.

Поттеру не нужно было объяснений, он и так понял, что час пробил. Он подъехал к Лили, но девушка с несколько натянутой улыбкой произнесла:

— Сначала выпьем чаю.

Она просто хотела отсрочить момент.

Лили и Джеймс сидели на кухне. Девушка смотрела в свой стакан с остывавшим чаем, парень молча смотрел в окно. Неловкое молчание изредка прерывалось скрежетом мебели об пол этажом выше: Чейз приводил в порядок комнату, ранее принадлежавшую родителям Джеймса. Обряд было решено произвести именно там — комната была в меру большой и позволяла держать зелье и всё необходимое под рукой. К тому же на комнату ещё много лет назад была наложена масса заклинаний, хранивших всё, что происходило в ней, исключительно внутри самой комнаты. Таким образом, засечь заклинания было практически невозможно. Сириуса, Ремуса, Питера приглашать на это одиозное зрелище не стали, поскольку результат мог превзойти все самые смелые ожидания и последствия могли быть невероятно плачевными. Зная характеры друзей, Джеймс ни слова не сказал им о том, что зелье готово. Напротив, создавал такое впечатление, будто исцеляющий эликсир должен был вариться ещё около месяца. Конечно, Бродяга знал Джеймса как свои пять пальцев, и ему не составило бы труда заподозрить подвох. Однако Блэк был замешан в новых операциях Ордена, а дома его ждала Марлин. Ко всему прочему прибавлялись переживания за Регулуса, от которого в последнее время приходило подозрительно мало известий. Зато выразил желание помочь с приготовлениями бывший друг Лили, Северус, столь в последнее время изменившийся.

Раздался стук в дверь. Снейп пришел.

Чейз услужливо открыл гостю дверь и пригласил его в дом. Спустя пару минут Северус уже сидел за обеденным столом вместе с Джеймсом и Лили. По привычке девушка ожидала взаимных нападок от двух заклятых врагов, но их всё не было. Тогда лишь Эванс опомнилась, что прежние враги превратились в товарищей. Эта мысль оказала на взволнованную девушку невероятное успокаивающее действие, и Лили немного расслабилась.

— Я шёл мимо одной лавки… — разбавил тишину негромкий голос Снейпа. — На удачу, там оказалось кое-что. Это должно помочь.

— Как? — Лили едва дрожащими руками опустила чашку с горячим напитком на стол. Её глаза горели. Что же такого нашёл Снейп, и каким образом это нечто сможет им помочь?

Северус едва слышно фыркнул и достал из кармана брюк маленький свёрток из тёмной бумаги. Лили нетерпеливо поджимала губы, не отрывая взгляда от загадочного приобретения Северуса. Джеймс также заметно оживился.

Тем временем Снейп распаковал свёрток. Внутри него лежал неприметный жёлто-серый камушек, словно подобранный с земли в чьём-то огороде.

— Что это такое? — Джеймс с некоторой опаской посматривал на странный предмет.

— Я не буду вдаваться в подробности, как это называется, сколько это стоит… зато скажу одно: этот ингредиент весьма увеличивает интенсивность действия эликсира. Есть одно но.

Поттер и Эванс заметно напряглись.

— Если всё сложится хорошо, то эликсир полностью излечит Джеймса. Но если нет, он убьёт вас обоих. Признаться, я не люблю рисковать, поэтому рассказываю вам о всех его особенностях, — Северус сделался несколько мрачнее и отодвинул от себя свёрток подальше, словно показывая, будто не желает иметь с ним ничего общего.

Лили разнервничалась ещё сильнее. Она едва заметно трясла ногой и прикидывала в голове различные повороты событий.

«А что, если всё сложится удачно?»

Присущий девушке оптимизм и возможность успеха несколько успокаивала её. Но печальный исход также не выходил из головы. Поэтому она спросила Джеймса, что он думает по этому поводу. К удивлению Снейпа и Эванс, он произнёс следующее:

— Мне нет дела до того, что я могу уйти из жизни, но я не хочу вешать бремя своей кончины ни на тебя, Лили, ни на тебя, Северус. И более того, не собираюсь вас забирать с собой.

На несколько секунд воцарилась тишина.

— Но рисковать придётся, Джеймс, — возразил Снейп, едва приподняв брови. — Хочешь ты того или нет, но мы уже начали. И нам нужно закончить.

— Джеймс, послушай… — Лили развернула Поттера лицом к себе. — Я говорила тебе об этом не раз, скажу ещё. Это был не только твой выбор, это было и моё решение. Я взрослый человек, а это — осознанный поступок. Так что обо мне не беспокойся.

— Не беспокойся? — переспросил Поттер, словно не понял значения этих слов. — Ты понимаешь, насколько это глупо звучит, не говоря уже о том, что это бремя не только на тебе? Фактически, ты вверяешь мне свою жизнь! И я не могу дать ни единой гарантии, что с ней всё будет в порядке, что и не даёт мне покоя больше всего. Ты просишь невозможного!

— Поттер, я бы подумал, что ты боишься брать на себя ответственность, если бы хоть немного не знал тебя, — спокойно произнёс Снейп с едва заметной улыбкой. — Но я тебя понимаю, — он перевёл взгляд на Лили, — дорогим человеком рисковать не хочется даже перед лицом смерти.

Внутри Эванс что-то ёкнуло. Стало неловко и тяжело одновременно. Всё-таки знать, что ты приходишься человеку кем-то более близким, чем друг, и не иметь возможности ответить взаимностью, хоть тот её и достоин, порой невыносимо. А тут ещё другой близкий человек за столом…

— Так, хватит тратить попусту слова, — резко оборвал Снейп. — Я пришёл сюда не чай пить и лясы точить, а делом заниматься. Либо мы приступаем, либо я ухожу.

— Это ультиматум? — недобро отозвался Поттер, прищурившись.

— Нет, — отрезала Эванс, — это последний шанс. И лично я горю желанием им воспользоваться.

Девушка встала с места и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, прямо к двери комнаты, в которой должно было всё случиться. Кровь пульсировала в жилах, дыхание стало частым и тяжёлым, ладони несколько вспотели. В комнате царил порядок. Вещи были убраны на свои места, над котлом с зельем едва различимо поднимался пар. Всё было готово к обряду.

Лили села на большую кровать с балдахином, прикидывая, сколько ей придётся ждать, пока Поттер решится на этот отважный шаг и, в конце концов, поднимется сюда. Ожидание оказалось недолгим: не прошло и трёх минут, как хмурый Джеймс и не слишком радостный Северус показались на пороге комнаты. Они посмотрели друг на друга так, словно о чём-то прежде условились, и кивнули друг другу. Чейз переместил Поттера на кровать, расположив его так, чтобы тело лежало максимально прямо. Лили достала волшебную палочку и записную книжку, в которой были все инструкции. Северус тем временем опустил свою находку в котёл и после этого завершил эликсир за считаные минуты. Когда варево остыло, было принято решение начинать.

Вдруг Джеймс нерешительно и спешно заговорил:

— Если так случится, что я отойду в мир иной, а Лили останется здесь… — он тяжко сглотнул, — Северус, не оставляй её никогда. И надерите задницу Сами-знаете-кому. Отведи её туда, как и договорились, там Лили будет в безопасности. И ещё, скажите Сириусу о пророчестве, он знает, о чём я. И Ремусу помогите, должно же быть хоть что-то, что его бы сдерживало. Лили, — он смотрел на неё так жалобно и так проникновенно, что Лили едва сдерживала слёзы, — обещай, что не будешь грустить. Я этого бы очень не хотел.

Не найдя достойных слов для ответа, Лили кивнула.

И начала читать заклинание.

Она проговаривала его в течение добрых двадцати минут, внимательно глядя на строчки и делая необходимые движения волшебной палочкой. Чейз следил за тем, чтобы мастер не шевелился, а Северус что-то нашёптывал, целясь палочкой в котёл. После того, как девушка закончила читать заклинание, Снейп вручил ей и Поттеру по кубку с зельем, а сам отошёл от них на расстояние двух вытянутых рук. Чейз также удалился от пары на безопасное расстояние. Двое пригубили кубки. Лили продолжала читать заклинание с увеличенной скоростью. Джеймса начало швырять из стороны в сторону. Лили, будто не замечая этого, не останавливалась. Снейп помог Поттеру допить эликсир, Лили также осушила кубок, а затем случилось нечто необычное. Комнату наполнил яркий холодный свет. Лили всё ещё проговаривала слова заклинания, в душе уже начиная понимать, к чему всё это происходит. И не успела она закончить, как и её, и Джеймса одновременно подбросило в воздух. Их тела словно пронзила мощная молния. Чейз и Северус были сбиты с ног ударной волной. Не успев подняться на ноги, они увидели, как тела девушки и парня, подлетев ещё выше — под самый потолок, — мгновенно упали на пол. Даже если обряд прошёл успешно, едва ли от такого удара они могли остаться в живых. Снейп, поражённый увиденным, поспешно кинулся к телу Эванс, чтобы проверить пульс. Но его не было. Тогда, едва сдерживая слёзы, он положил её на кровать, затем подбежал к телу Поттера. Его тело точно так же не подавало признаков жизни: ни дыхания, ни тепла, ни пульса. Северус опустился на пол и громко зарыдал. Он вскинул голову и крикнул:

— За что?!

Чейз плакал вместе с ним, обнимая голову хозяина.

— Чейз любил мастера. Мастер был добрым.

В этот самый момент в дверь постучали.

Примечания:

Простите, что так долго. Но я вернулась, чтобы закончить начатое.

* * *

Мне кажется, что атмосферу для дальнейшего чтения создадут песни неподражаемого Боба Дилана. Особенно мне нравятся композиции «Hurricane», «Masters of War», «Ballad of a thin man» и многие другие. Хотя, не отрицаю, Эд Ширан тоже бы с атмосферой идеально справился.