Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

Гарри слышал, что нет ничего хуже, чем перенервничать перед важной встречей.

На удивление, об этом ему сказал Драко. И пусть это было неожиданно со стороны слизеринца, звучал совет разумно.

Так что за выходные Гарри сделал большую часть домашней работы, заданной на каникулы. Он не стал летать в Форт-Уильям, с удовольствием сходил на очередное собрание книжного клуба, а после ужина в воскресенье перечитал большую часть "Всех Вейров Перна" и лёг спать в десять вечера.

* * *

Рано следующим утром Гарри направился в кабинет профессора Дамблдора. Горгулья отодвинулась в сторону после пароля, и к моменту, когда движущаяся лестница доставила его наверх, у Гарри назрел вопрос.

Профессор Дамблдор открыл дверь и улыбнулся:

— Доброе утро, Гарри. Ты весьма пунктуален.

— Спасибо, профессор, — ответил Гарри, заходя. — Э-э... если у нас есть минутка, я бы хотел кое-что спросить.

— У нас есть немало минуток, Гарри, и некоторые даже бесплатные, — ответил Дамблдор. — Но я должен рекомендовать тебе не задавать вопрос, можно ли тебе задать вопрос; уже многие до тебя на этом споткнулись.

— Ну... почему так много всего в Хогвартсе требует пароли? — спросил Гарри. — Как дверь в ваш кабинет, или дверь в ванную старост; Пенелопа как-то упомянула, что она тоже закрыта паролем.

— А, понимаю, — улыбнулся Дамблдор. — Думаю, причина в том, что так просто веселее. Признаю, я не помню, когда эта идея впервые зародилась, но благодаря ей в Хогвартсе чуть более интересно, не так ли?

Гарри это показалось вполне в духе волшебников, так что он кивнул.

— Замечательно, — возвестил Дамблдор. — Рад, что мы имели столь продуктивную дискуссию. Итак, боюсь, Фокс сегодня чувствует себя не слишком хорошо, поскольку не далее как прошлой ночью вспыхнул ярким пламенем, так что мы отправимся сетью летучего пороха.

Он махнул палочкой в сторону камина, и там вспыхнул огонь.

— Полагаю, ты уже пользовался ей, Гарри? — добавил Дамблдор.

— Да, сэр, — подтвердил Гарри. — И даже думал, не смогу ли как-нибудь подключить к ней своё огненное дыхание.

— Любопытный проект, хотя, вероятно, слишком сложный для первокурсника, — заметил Дамблдор, делая приглашающий жест. — Сначала мы отправимся в Косой переулок, а оттуда пешком — в Министерство магии.

Гарри кивнул, а потом призадумался и окинул Дамблдора взглядом:

— Сэр, вы имеете в виду, что мы выйдем на улицы?

— Скорее всего, — кивнул Дамблдор. — Полагаю, мы могли бы пройти через лондонскую подземку, но я опасаюсь, что поезда нам помешают.

— Нет, сэр, я не про это. Мне кажется, маглы могут обратить внимание, что вы одеты в мантию, фиолетовый плащ и сапоги на каблуке.

— Батюшки, и правда? — Дамблдор, кажется, обрадовался, услышав совет. — Ты считаешь, что они сочтут меня вызывающим, или же попросту странным?

— Боюсь, что второе, сэр, — ответил Гарри. — Думаю, вам бы больше подошло длинное пальто коричневого или чёрного цвета.

— Коричневого или чёрного... — задумчиво сказал Дамблдор и махнул палочкой, сотворив зеркало. — Интересно, почему столь многие люди предпочитают тёмные цвета?

Ещё одно заклинание, без всяких слов (Гарри искренне впечатлился), и фиолетовый плащ превратился в тёмно-коричневое пальто.

Оно выглядело куда более по-магловски, и хоть Гарри заметил бы директора на лондонской улице, он не стал бы удостаивать его особым вниманием.

Затем они прошли через камин. Гарри на выходе с силой взмахнул крыльями, и это помогло: он не упал, а лишь слегка споткнулся.

* * *

После быстрого завтрака в пабе — Гарри заказал большую тарелку вафель, поскольку никогда раньше их не пробовал, — они вышли в Косой переулок.

— Почему мы пришли так рано, сэр? — спросил Гарри.

— Я просто подумал, что будет неплохо немного прогуляться, — откликнулся Дамблдор. — И кое-что приобрести. Тебе нужно что-нибудь купить, Гарри?

— Да, я хотел бы купить палатку. И, наверное, пару книг.

— Палатку? — повторил Дамблдор. — Надо же, я бы никогда не подумал, что ты любитель туризма, Гарри. Хотя, конечно, каждому своё хобби.

— Мне она нужна не для туризма, сэр, — объяснил Гарри, — а чтобы держать там свои вещи. У меня их уже слишком много, а мой чемодан слишком тяжёлый, чтобы с ним летать. Вот я и подумал, что могу сложить всё в палатку, чтобы носить с собой. Так я смогу летать на вокзал и с вокзала, не беспокоя дядю с тётей, и у меня будет больше места.

— Весьма разумный подход, Гарри, — сказал Дамблдор, и Гарри пришлось сдерживаться, чтобы не выглядеть самодовольно. — Ну а я сам планирую купить новую астролябию, а также модель Солнечной системы, что уже давно привлекла моё внимание. Но поскольку последние восемьдесят лет никто не дарил мне подобного на день рождения, я решил сделать подарок сам себе.

— Я не знал, что сегодня ваш день рождения, сэр, — извинился Гарри.

— Нет-нет, это не так, — хмыкнул Дамблдор. — Но не вижу, зачем мне ждать до августа, чтобы доставить себе удовольствие.

Гарри это показалось довольно разумным.

— Ну и ещё я хочу купить несколько волшебных книг, — сказал он. — И обменять в Гринготтсе галлеоны на фунты, чтобы потом купить ещё магловских.

— Разумеется, — охотно согласился Дамблдор. — Хотя я должен предупредить, что когда у тебя скапливается слишком много книг, ты невольно начинаешь желать более простых радостей вроде носков.

— Не думаю, что это случится, сэр, — вежливо возразил Гарри. — Если у меня и появятся книги, которые я не хочу читать, я могу просто на них лежать.

* * *

Гарри весьма понравилось утро, проведённое с профессором Дамблдором. Как потому, что он получил возможность пройтись по магазинам Косого переулка, так и потому, что профессор удивительно много знал обо всех областях магии, от алхимии до ясновидения.

Ну, возможно, про области на Ы он не знал, но лишь потому, что таких не существовало. Наверное.

Всё это могло превратиться в лекцию, читаемую между посещением ими Гринготтса и разнообразных магазинов, но помимо собственных рассказов немалую часть времени Дамблдор спрашивал Гарри о том, что он мог ему рассказать.

Гарри не знал, знал ли директор обо всём том, что спрашивал, но ему оказалось довольно интересно объяснять, чем так забавен "Мрачный Жнец", и почему жена чародея Белгарата была своего рода обратным анимагом-волком.

Время летело быстро, и Гарри с некоторой радостью отметил, что люди в основном подходили поздороваться с Дамблдором, а не с ним.

Он мог быть драконом, но Дамблдор был Альбусом Дамблдором.

* * *

— Сэр, я хотел спросить: а что такое "Великий Чар."? — спросил Гарри, неожиданно вспомнив занимавший его когда-то вопрос.

Дамблдор поставил на место стеклянный шар, содержавший модель Сатурна и его колец, и улыбнулся Гарри:

— Как ты наверняка уверен, но, возможно, хочешь подтвердить, это означает "Великий Чародей". А что означает "Великий Чародей"... боюсь, я и сам не знаю.

— Вы не знаете? — моргнул Гарри. — Но... это же вас так называют.

— Конечно, — согласился Дамблдор. — И по сей день я сожалею, что не спросил, что это означает, когда меня впервые им поименовали.

Гарри едва сдержал смех, и глаза Дамблдора блеснули.

— То есть это просто прозвище, которым вас однажды наградили? — спросил Гарри наконец.

— Ну... у меня есть пара идей, что оно может означать, — сказал Дамблдор, проводя пальцем по бороде.

Гарри с интересом наклонил голову, и директор подмигнул ему:

— Первая — этот титул означает, что я просто довольно хорош в магии. Вторая — он означает, что я создал Чародейский камень.

— Что такое Чародейский камень? — спросил Гарри.

— Не имею понятия, — ответил Дамблдор. — Полагаю, наши кузены по ту сторону Атлантики могут знать⁽¹⁾, но строить предположения я не осмелюсь.

Затем он улыбнулся:

— Хотя в "Зайчихе Шутихе", достойной старой волшебной сказке, Великим Чародеем называли магла, изображавшего из себя волшебника. Так что, возможно, это означает, что в итоге я вовсе и не хорош в волшебстве.

— Всё это куда страннее, чем в Незримом Университете, — сказал Гарри. — Люди там носят всякие титулы и организовывают волшебников по уровням. Но у ведьм нет никаких титулов, кроме "матушка", "нянюшка" и тому подобного, они все равны.

Он сделал паузу:

— И все они знают, что матушка Ветровоск главная.

Гарри искренне обрадовался, когда Дамблдор громко рассмеялся. Эта шутка принадлежала не ему, а мистеру Пратчетту, но он был уверен, что рассказал её довольно хорошо.

* * *

Когда профессор Дамблдор закончил покупать астрономическое оборудование, словно исчезавшее в его карманах вскоре после оплаты, они отправились за палаткой.

Выбор оказался на удивление большим, начиная от простых палаток, зачарованных на отвод глаз маглов и непроницаемость от холода или дождя, до замка высотой пять метров, который внутри, кажется, превосходил размерами начальную школу Гарри.

Он не собирался покупать ничего подобного, и такой замок в любом случае не поместился бы на чердаке дома на Тисовой улице, но выбор всё равно оставался велик. Некоторые палатки имели кухни с духовками и холодильниками, часто встречались гостиные и спальни, и во многих имелся даже водопровод (хотя Гарри не имел понятия, как он работал).

— Воду придётся предоставлять вам самому, — объяснил владелец магазина, показывая, куда требовалось заливать воду. — Обычно для этого достаточно заклинания, но вы ещё учитесь в школе, так что на природе это, полагаю, не вариант.

— То есть магией можно создавать воду, но не еду? — спросил Гарри.

— Именно так, — подтвердил профессор Дамблдор, и владелец магазина, забывший, что директор был рядом, чуть подскочил. — Дело в том, что вода довольно проста, и потому существует сотворяющее её заклятие, хотя сотворённая вода обычно менее вкусна, чем вода из прочих источников.

— Ладно, — решил Гарри, наконец рассудив, что наберёт воды из кранов на Тисовой улице. — А у вас есть палатки с большой кладовой?

— Гм, да, в задней части есть пара, — кивнул владелец. — У вас, значит, много вещей?

— Просто хочу удостовериться, что место не кончится, — уточнил Гарри.

— Ну что ж, давайте посмотрим. Хмм... вот одна...

Он взмахнул палочкой, произнёс "Эректо!", и в считанные мгновения палатка оказалась расставлена.

* * *

Палатки оказались довольно похожими: в каждой имелись две спальни, ванная, гостиная, кухня с маленьким столом и большая кладовая с полками вдоль стен (Гарри сразу мысленно пометил эту комнату как библиотеку). Основное отличие было в интерьере.

В первой палатке тот выглядел крайне... однотонным. Потолки, ковры, стены, полы, покрывала, — все они были бежевыми, хотя, к счастью, кровати и стулья имели более отличающийся тёмно-коричневый цвет.

Во второй полы были выстланы деревянными половицами, за исключением спален с ярко-синими коврами. Мебель же имела цвета сосны и красного дерева, а на диванах лежали мягкие зелёные подушки.

Гарри больше понравилась вторая палатка, хотя бы потому, что он легче различал, где деревянные полы стыковались с белыми стенными обоями, чем где бежевое встречалось с бежевым. Представив, как будет лежать в кладовой в летние месяцы, читая книгу, он испытал настоящее предвкушение. И потом, он мог оставить вход открытым, и тогда Ядвига сможет влетать и вылетать: вход не был большим, но шире её размаха крыльев.

Конечно, он не мог объяснить всё это Дурслям, но рассудил, что им, возможно, легче будет этого и не знать.

Мысли о Дурслях побудили Гарри спросить, какие ещё чары имелись на палатке, и владелец магазина с гордостью сообщил, что она зачарована на неразрушимость, что её вход открывается только конкретным ключом, и с намёком добавил, что и интерьер, и само полотно защищены от огня.

Довольный этим моментом, Гарри окончательно сделал выбор и купил палатку с деревянными полами. Она стоила чуть больше, чем он ожидал, но сумма оказалась подъёмной, и Гарри наконец покинул "Всё для путешествующего волшебника" со своим новым летним домом, упакованным до размера обеденного блюда.

Он решил, что попробует пару раз поставить палатку в Хогвартсе, чтобы немного свыкнуться с этим.

* * *

Вскоре после этого настало время обеда.

Дамблдор купил им обоим большие порции пломбира с карамелью, орехами и фруктами в кафе-мороженом "У Флориана Фортескью". Гарри раньше никогда не доводилось есть мороженое; Дадли его покупали часто, но ему ни разу не доставалось.

Оно оказалось приятно вкусным, прохладным и освежающим, хотя, возможно, было бы уместнее в жару, а не в слегка промозглый день типичной британской весны. Но Гарри не возражал.

— Сэр, я кое о чём думал, — сказал он, откусив замысловатую карамельную верхушку со своей порции. — Я вижу сверху небо, но что произойдёт, если я туда взлечу?

Профессор улыбнулся:

— Проницательный вопрос, Гарри.

Он небрежно махнул палочкой в сторону своего пломбира, оставив ложку торчать в нём:

— Ты, безусловно, можешь взлететь, — и полагаю, окажешься где-то над садами у набережной, — но чтобы вернуться, тебе придётся вновь побеспокоить Тома в "Дырявом котле". Применённые здесь чары несколько сложны, но идея заключается в своего рода... обмене. Свет, дождь и тому подобное могут проникать сюда, но снаружи Косой переулок нельзя ни увидеть, ни попасть в него.

Снова взявшись за ложку, он отправил в рот немного мороженого:

— Как сам понимаешь, обе стороны этого обмена нам весьма на руку. И должен сказать, волшебники, накладывавшие эти заклинания, проявили себя просто блестяще. Чары действуют с самого 1689 года, и в их работе ни разу не было даже небольших сбоев.

— А многая магия такова? — спросил Гарри. — Я имею в виду обмен чего-то на что-то.

— Зависит от, зависит от. Есть, например, Фиделиус, чары Доверия. Ты можешь скрыть себя от мира, но не от одного человека... и этому человеку ты должен довериться.

Эта тема, кажется, заставила Дамблдора слегка погрустнеть, и Гарри решил спросить о чём-нибудь другом:

— А каково Министерство магии?

— Ну, можно сказать, что это сборище ведьм и волшебников, — задумчиво ответил Дамблдор. — Причём такое, что большинство из них вынуждены заниматься бесконечной бумажной работой. Там что могу смело сказать, что это весьма странное место.

Он сделал жест палочкой, и в воздухе на мгновение повисла цепочка цифр:

— И я вижу, что если мы хотим успеть, то не должны слишком затягивать с обедом.

Гарри уже собирался проглотить остаток мороженого одним махом, но Дамблдор поднял руку:

— Нет, Гарри, я имел в виду лишь то, что нам не стоит тратить на обед больше ещё одного часа.

— Никогда не приходилось обедать дольше часа, — удивился Гарри.

— О, это может быть весьма приятный опыт, — заметил Дамблдор. — Рекомендую как-нибудь попробовать.

* * *

Они закончили со своим пломбиром и вышли на улицы магловского Лондона. Гарри предусмотрительно надел непромокаемый плащ поверх мантии, чтобы никто не обращал внимания на его одежду.

Профессор Дамблдор выделялся чуть больше, чем Гарри ожидал, даже в своём пальто, но всё же не так сильно. И потом, идти им предстояло лишь около двадцати минут, плюс пять минут на светофорах. Это было немного дальше, чем обычные перемещения по Хогвартсу, зато по пути попадалось куда меньше лестниц.

— Какое плотное здесь движение, — заметил Дамблдор, когда они ждали возможности пересечь замысловатую кольцевую развязку в месте, где встречались Чаринг-Кросс и Уайтхолл. — Порой я забываю, как много людей живёт в Лондоне.

— Да, в том же Суррее куда спокойнее, — согласился Гарри.

Они потратили пару минут, полюбовавшись на Арку Адмиралтейства, поскольку никуда не спешили, и наконец Дамблдор привёл Гарри в маленький боковой переулок, выглядевший самым обшарпанным местом в окрестностях Уайтхолла.

— Это вход для посетителей, — объяснил он, указывая на потрёпанную красную телефонную будку. — Попробуем зайти вместе?

Гарри согласился, хоть и испытывал скепсис, но после некоторых усилий они поместились. Гарри оказался прижат к двери, а Дамблдор — к телефону.

— Всё-таки немного неудобно, сэр, — заметил Гарри.

— Пожалуй, — согласился Дамблдор, начиная набирать номер. — Не волнуйся, мы здесь ненадолго. Так... шесть, два, четыре, четыре, два...

— Добро пожаловать в Министерство магии, — раздался приятный женский голос, заполнивший всю будку. — Пожалуйста, назовите ваше имя и цель визита.

— Альбус Дамблдор, — чётко произнёс Дамблдор. — Верховный чаровник. Сопровождаю Гарри Поттера, которому назначено слушание перед Визенгамотом с целью определить, имеет ли он право владеть волшебной палочкой.

— Благодарю, — произнесла невидимая женщина (?). — Пожалуйста, возьмите значок и приколите его к мантии спереди.

Послышался дребезг, и Дамблдор свободной рукой передал Гарри значок. Тот оказался серебристым и блестящим, и Гарри с удивлением уставился на надпись:

Гарри Поттер, философский вопрос

— Всегда довольно интересно видеть, что они придумывают, — заметил Дамблдор. — Помню, однажды я проходил через этот вход, — должно быть, уже лет двадцать назад, — чтобы посетить Отдел магических происшествий и катастроф, и на моём значке было написано "Альбус Дамблдор, возможно ответственный".

Гарри невольно фыркнул, а затем прикрепил значок к мантии. Тот же женский голос сообщил о необходимости пройти досмотр и зарегистрировать палочку, и пол телефонной будки начал опускаться вниз.

Через минуту Гарри впервые увидел Министерство магии, хотя факт оказался чуть подпорчен тем, что после открытия двери будки он вывалился из неё прямо на пол.

Впрочем, он не пострадал, и вежливо отказался от предложенной помощи профессора Дамблдора.

* * *

Гарри не вполне знал, чего ожидать от Министерства магии. Те отрывки новостей, что он видел по телевизору, заставляли предполагать, что правительственные здания полны серьёзных людей в серьёзных кабинетах, крайне серьёзно занимающихся серьёзными вещами, но слова профессора Дамблдора и знания о магическом мире намекали скорее, что зрелище окажется чуть безумным.

На деле перед ним предстал большой атриум с десятками каминов, в которые и из которых постоянно выходили люди, и роскошный, сделанный из золота фонтан.

При повторном взгляде, впрочем, фонтан выглядел немного странным. Он изображал трёх нечеловеческих существ, с обожанием смотревших на ведьму и волшебника, но из уроков истории магии и учебников Гарри знал, что верно это разве что для домовых эльфов. Кентавры не слишком любили всех не-кентавров, а гоблины, кажется, любили только тех, кто в настоящий момент им платил.

Впрочем, последнее могло быть и ошибкой, поскольку большинство встречаемых людьми гоблинов работали банкирами, а большинство остальных, о которых они читали, участвовали в восстаниях.

* * *

Пока Гарри с Дамблдором шли к регистрационному столу, шум Министерства постепенно стихал. Люди всё ещё двигались, но медленнее, останавливаясь, чтобы посмотреть на них.

Это напомнило Гарри о первых нескольких неделях в Хогвартсе.

Он зарегистрировал свою палочку, что означало проверку материалов и времени использования той, и профессор Дамблдор повёл его через толпу к одному из лифтов.

— Если это поможет, Гарри, — сказал Дамблдор, когда Гарри вздохнул с облегчением, — я предпочитаю помнить, что хоть для меня и тебя встречи с людьми, желающими познакомиться, — довольно обычное зрелище, для тех, кто знакомится с нами, оно отнюдь не обычно.

Гарри поразмыслил над этим, пока лифт спускался, и кивнул, поняв правоту Дамблдора.

Раньше он не думал об этом в таком ключе.

* * *

Когда они добрались до этажа, на котором собирался Визенгамот, оказалось, что до начала оставалось ещё полчаса.

К счастью, рядом имелась комната ожидания; профессор Дамблдор занял один из стульев, а Гарри сел на задние лапы.

— Хочешь чем-нибудь перекусить, Гарри? — предложил Дамблдор. — Например, шербет-лимончиками?

— Наверное, нет, сэр, — ответил Гарри. — Не думаю, что чихание огнём поможет в этом случае.

— Разумно, — согласился Дамблдор и начал рыться в карманах. — Тогда, может, стеклянных шариков?

Гарри озадаченно посмотрел на пакетик с полудюжиной шариков из стекла с цветными вкраплениями:

— Это какая-то волшебная сладость, сэр?

— Нет, вовсе нет. Просто обычные стеклянные шарики. Пару недель назад я заметил, как ты нечаянно съел стакан с тыквенным соком, и рассудил, что они могут тебе понравиться.

Гарри взял один из шариков и отправил в рот. Тот раскололся с лёгким хрустом, и он проглотил, прежде чем кивнуть.

— Приятно видеть успех, — улыбнулся Дамблдор.

* * *

Когда их вызвали, Гарри посасывал шарик, чтобы понять, можно ли использовать тот в качестве леденца. Раскусив и проглотив его, он последовал за пришедшим за ними волшебником, и вскоре оказался в большой квадратной комнате, вдоль трёх стен которой рядами возвышались скамьи.

Дамблдор прошёл к подиуму и жизнерадостно возвестил, что по приказу Верховного чаровника собрание Визенгамота начинается.

Гарри обвёл взглядом людей, сидевших на скамьях. Все они были одеты в робы сливового цвета, с вышитой на левой стороне груди буквой W.

Двое-трое из них выглядели чуть знакомо, словно он прежде встречал их родственников. Что, вероятно, означало учившихся в Хогвартсе их детей.

— А, Гарри Поттер! — начал дородный мужчина. — Вы ведь Гарри Поттер, верно?

— Да, сэр, — ответил Гарри. — Извините, я правильно к вам обратился? Боюсь, я не знаю, как нужно...

— Вполне правильно, мальчик мой, — ответил мужчина. — По сути, нам нужно лишь разрешить недоразумение.

— Э-кхе, — кашлянула сидевшая чуть поодаль женщина, чем-то напомнившая Гарри Тревора. — Я, должно быть, ослышалась, министр. Осознанное нарушение закона о применении волшебных палочек куда значительнее, чем простое недоразумение!

Она испустила серебристый смешок, а Гарри чуть наклонил голову.

— Вы — министр магии? — спросил он дородного мужчину. — Приятно познакомиться, сэр.

Похожую на жабу женщину, кажется, чуть рассердила реакция Гарри, особенно когда министр сказал, что ему тоже очень приятно. Потом женщина, сидевшая на скамье слева, спросила, почему Гарри — дракон, и он честно ответил, что не знает.

— А как вы остановили Того-Кого-Нельзя-Называть? — спросил другой волшебник, и Гарри ощутил странное чувство дежавю.

— Извините, сэр, я не помню, — ответил он. — Когда это случилось, мне был только год.

Неприятно выглядящая женщина кашлянула:

— Сочувствую, что вы этого не помните, — её голос был высоким и приторным, — но Визенгамот состоит из очень важных людей! Невежливо заниматься перед ними самовосхвалением, ведь каждая наша секунда весьма дорога!

Гарри не считал, что его слова были похвальбой.

— Мистер Поттер... могу я называть вас Гарри? — спросил министр, и Гарри кивнул. — Гарри, вы помните, как не были драконом?

— Да, министр, — ответил Гарри. — Не очень хорошо, но я тогда уже пошёл в магловскую начальную школу. Я помню, что очень удивился, но никто не обратил внимания.

— Никто не обратил внимания? — повторил кто-то на заднем ряду скамей. — Каким образом на подобное можно не обратить внимания?!

— Полагаю, причина в том, что тогда мистер Поттер проживал в магловском окружении, — объяснил Дамблдор за Гарри. — По некой неизвестной причине для всех, не благословлённых даром магии, он кажется непримечательным.

— Да, это так, — подтвердил Гарри. — Ну и я подумал... что подобное иногда случается с людьми, и поэтому никому нет дела.

— Звучит как-то невероятно, — пробормотал кто-то.

— Вы — анимаг, мистер Поттер? — спросил ещё один член Визенгамота.

— Думаю, что нет, сэр, — ответил Гарри. — Я читал о том, как ими становятся, но я никогда не варил такого сложного зелья, особенно в пять лет, и лист во рту тоже не носил. И потом, у меня тогда не было палочки.

Жабоподобная женщина, кажется, хотела что-то сказать, но потом ещё один член Визенгамота задал вопрос, а за ним — ещё один.

* * *

Расспросы продолжались добрых полчаса: кажется, каждый человек в зале хотел о чём-нибудь спросить.

Некоторые из них задавали и несколько вопросов, включая Бартемиуса Крауча (Гарри вспомнил его по статье в "Придире", но решил об этом не говорить) и Элфиаса Дожа, которого Гарри помнил по письму в газете.

— ...способны полноценно использовать вашу палочку? — продолжал расспрашивать Элфиас. — Для тонкой работы?

— Да, сэр, — сказал Гарри. — Я, конечно, ещё только учусь, но у меня получалось применять все заклинания, которые я пробовал. Хотя некоторые из них довольно трудные.

— Оценки мистера Поттера в школе довольно хороши, — жизнерадостно добавил Дамблдор. — Он и его друзья весьма поднаторели в заклинании гиацинтового пламени, крайне изобретательно его используя.

— Впечатляет, — сказал Элфиас и сел обратно.

Гарри показалось, что он пробормотал что-то вроде "как захватывающе, вау"⁽²⁾, но тут со своего места поднялась строго выглядящая ведьма.

— Мистер Поттер, — сказала она, — можете ли вы доказать, что являетесь человеком?

— Я не знаю, мадам, — ответил Гарри, продолжая исходить из предположения, что к членам Визенгамота следовало обращаться "сэр" или "мадам". — Боюсь, я до сих пор не нашёл официального определения человека.

— Бабушки и дедушки, — пояснила ведьма. — Чтобы считаться человеком, мистер Поттер, нужно, чтобы хотя бы один из них был человеком.

Гарри нахмурился:

— Разве это не значит, что один из родителей тоже обязательно окажется человеком?

— Полагаю, причина в том, как определяются чистокровные и полукровки, — объяснил ему Дамблдор. — Что интересно, это означает, что дети двух маглорождённых родителей сами считаются маглорождёнными.

— Верховный чаровник, я протестую, — сказала ведьма. — Вы позволяете мистеру Поттеру уйти от ответа.

— Мои извинения, — откликнулся Дамблдор. — Я увидел отличный момент для просвещения и не хотел его упустить.

— Ну... насколько я знаю, все мои бабушки и дедушки были людьми, — сказал Гарри. — Но я никогда с ними не встречался, они все умерли до моего рождения.

— Возможно...

— Всё это очень мило, — перебила женщина с высоким голосом, заслужив возмущённый взгляд ведьмы, которую она прервала, — но едва ли имеет значение, поскольку мистер Поттер очевидно не человек.

— Долорес, — с некоторым удивлением сказал министр, и женщина — Долорес — продолжила:

— И пусть ему некоторое время позволили поиграться в волшебника, ему следует вырасти, принять, что он не человек, и вернуть палочку тому, у кого он её украл.

— Я не крал свою палочку, мадам, — запротестовал Гарри. — Я купил её за семь галлеонов.

— Долорес, рад снова вас видеть, — весело сказал Дамблдор. — Знаете, я ведь помню вас ещё на первом курсе. Как поживает ваш отец Орфорд?

— Вы очевидно ошибаетесь, Альбус, — ответила Долорес. — Мой отец — не Орфорд.

— Ну, я не припоминаю ни одной другой Амбридж в Хогвартсе, — сказал Дамблдор. — А как ваша мать, Элен Кракнелл? Помню, и она, и ваш отец очень расстроились, что ваш брат родился без магии...

Долорес, кажется, настолько разозлилась, что лишилась дара речи. Это показалось Гарри крайне странным, ведь Дамблдор просто спрашивал о том, как поживает её семья.

* * *

Понадобилось некоторое время, чтобы дискуссия вновь возобновилась. После слов Дамблдора в зале поднялся некоторый шум, и вскоре Долорес покинула комнату с оскорблённым видом (Гарри решил, что ему нравится это выражение).

Министр магии, кажется, пришёл от всего этого в некоторое смятение, и когда дискуссия продолжилась, следующее предложение выдвинул Дамблдор (в роли то ли Верховного чаровника, то ли Великого Чародея).

— Как мне видится, эта встреча может завершиться тремя итогами, — спокойно сказал он, когда шум окончательно улёгся. — Во-первых, мы можем принять решение, что мистер Поттер не считается человеком, и следовательно, мы должны отобрать у него палочку.

Это заставило Гарри несколько занервничать, но Дамблдор продолжил:

— Это, как я считаю, будет ошибкой: мы не можем быть уверены, что мистер Поттер — не человек, и потому лишение его палочки может стать актом грубого беззакония.

— Разумеется, — согласился министр, кивая так, словно сам и озвучил эту точку зрения. — Мы должны быть крайне осторожны в таких делах.

— Потом, есть вариант, что мы позволим мистеру Поттеру сохранить его палочку и решим, что он является человеком, — продолжал Дамблдор. — Но я полагаю, что это тоже не вполне верное решение: мистер Поттер будет пребывать в постоянном волнении, опасаясь, что в будущем решение может измениться, и его палочку отберут. И он будет волноваться, даже если решение останется неизменным.

Эти слова вызвали приглушённое бормотание среди членов Визенгамота, и через несколько секунд министр снова заговорил:

— Боюсь, я не вполне понимаю, Дамблдор. Каков же третий вариант? Или мы признаем, что Гарри Поттер — человек, или не признаем... или вы предлагаете просто проигнорировать это?

— Нет, Корнелиус, хотя такая мысль приходила мне в голову, — ответил Дамблдор. — Но есть и ещё одна возможность. Мы — Визенгамот, и в наших правах не только следить за соблюдением законов, но и менять их. Возможно, для мистера Поттера можно сделать исключение?

Очки Гарри чуть не слетели у него с морды:

— Что?

Тот же вопрос повторили практически все в зале. Когда эхо утихло, улыбнувшийся Дамблдор предложил Гарри продолжить.

— Понимаете... я просто не хочу, чтобы существовал закон конкретно обо мне, — объяснил он. — Это будет особыми привилегиями, а я бы такого не хотел.

По рядом пронеслось одобрительное бормотание, и Дамблдор на мгновение задумался, прежде чем с улыбкой щёлкнуть пальцами:

— Тогда, возможно, кое-что иное? Я предлагаю внести следующую поправку в третий пункт закона о применении волшебных палочек: ни одному нечеловеческому существу не дозволяется носить или использовать волшебную палочку, исключая тех, кто находится в процессе получения аккредитованного магического образования до уровня СОВ, либо уже закончил такое образование.

Гарри вспомнил, что СОВ являлись чем-то вроде GCSE, и что сдавать их приходилось всем, и рассудил, что это звучало неплохо. И потом, такой закон не упоминал его, пусть даже очевидно и предназначался для него, так как больше никого, получающего аккредитованное магическое образование, не имелось.

Предложенная формулировка звучала вполне разумно, но некоторое время члены Визенгамота обсуждали, что означало "аккредитованный", и включать ли в процесс получения образования время вне школы.

Прошло ещё где-то полчаса после предложения Дамблдора, прежде чем его формулировку в итоге утвердили в изначальном виде, и после быстрого голосования поправка была принята.

— Замечательно, — провозгласил Дамблдор. — Рад был провести столь чудесный разговор со всеми вами, мои дамы и господа. Что-то ещё?

Последовала долгая пауза, и директор улыбнулся:

— Отлично. В таком случае я возвращаюсь в Хогвартс. Всегда рад буду вас видеть, если вы решите заглянуть в гости.

Повернувшись к Гарри, он добавил несколько тише:

— После всего этого я несколько проголодался. Возможно, нам стоить перекусить магловской едой? Я слышал неплохие отзывы о ресторане шотландского повара неподалёку.

Гарри кивнул, хоть его и позабавила перспектива есть шотландскую еду после путешествия из Шотландии в Лондон, и с некоторым трудом сдержался, чтобы не испустить шумный вздох облегчения.

Он боялся, что может случайно подпалить мантию Дамблдора.

* * *

Гарри упустил момент, когда Дамблдор сменил цвет своего одеяния на сливовый, но на обратном пути до выхода он поменял его обратно на "маглобезопасный".

Поднявшись на телефонной булке, они вновь оказались на улице, где Дамблдор заверил Гарри, что он может оставить значок себе (судя по его словам, у самого Дамблдора имелась целая коллекция таких значков с надписями от "просто заглянул на минутку" до "волшебник, прячущийся от метели"), и что вход скрыт маглооталкивающими чарами, так что никто не обратит на них внимания.

День уже клонился к вечеру, и на улицах стало куда более людно, так что Гарри даже пришлось свернуть свой хвост. А через несколько минут он узнал, что Дамблдор имел в виду под "шотландским поваром".

* * *

— Так название означает не это? — спросил Дамблдор с весёлой улыбкой, поедая картошку фри. — Признаться, я был введён в заблуждение.

Гарри откусил кусок от собственного гамбургера из Макдональдса, не позаботившись развернуть тот:

— Ну, возможно, семья основателя была шотландской, но сама компания — американская, — объяснил он. — И таких ресторанов очень много, я слышал, что они есть в половине стран мира.

— И я могу видеть почему, — заметил Дамблдор. — Вкус весьма интересный, готовится быстро, и еду можно взять с собой. Они даже называют это счастливым обедом — как позитивно!

Он окинул взглядом Косой переулок, словно выискивая свободное местечко:

— Возможно, неплохо будет открыть один здесь. Уверен, он станет весьма популярен.

Тут сверкнула вспышка белого цвета, заставив Гарри подскочить, и перед ними появилась серебристо-белая лань.

— Альбус, — произнесла она голосом профессора Снегга, — я только что проверил коридор третьего этажа. Кто-то вломился туда и прошёл мимо цербера.

Дамблдор моргнул, а затем нахмурился:

— Боюсь, нам придётся отложить трапезу, Гарри. Возьми меня за руку.

Гарри повиновался, и Дамблдор исчез с громким хлопком.

— Профессор? — озадаченно спросил Гарри.

Тут раздался ещё один хлопок, и профессор Дамблдор снова появился в паре метров от него:

— Мои извинения, Гарри, я забыл. Мы вернёмся в Хогвартс камином.

Примечания переводчика:

1) Отсылка на переименованную в американском издании первую книгу про Гарри Поттера

Вернуться к тексту

2) Отсылка к мему "Doge", благо в оригинале персонажа зовут Elphias Doge

Вернуться к тексту