Проснуться собой (гет)

В полном молчании мы поднимались в вагонетке наверх. Я думал, задавая себе попеременно два вопроса — «Как быть?» и «Что делать?». Идеи на такой скорости залетать в голову никак не хотели. С одной стороны, Герми была хорошим другом, если не давать ей возможности увлекаться в своём любопытстве и проявлять заботу в её понимании. С другой, мне одиннадцать лет! Какая, к чёрту, помолвка?!

Итогом тяжёлых дум стало появление третьего вопроса — «Как ей сказать?», который полностью вытеснил все остальные. Возвращение в кабинет к Гермионе прошло мимо меня.

— Гарри, как всё прошло? Ты был уже в своём сейфе? — кинулась ко мне из кресла девочка.

— Да, был. Я теперь глава Рода Поттеров. Ну, и есть ещё кое-какие неожиданные новости.

— Какие? Что-то плохое?

— Я бы не сказал, хотя плохие тоже есть, — произнёс я, и замолчал, пытаясь подобрать слова помягче.

— И-и-и? — вопросительно протянула Гермиона.

— Герми, помнишь, что случилось с нами в серпентарии, когда мы впервые встретились?

— Конечно, такое забудешь... — буркнула та.

— Я сейчас узнал, что это была за зелёная дымка...

— Ты меня своим выражением лица начинаешь пугать, Гарри.

— Нет-нет, ничего опасного. Просто, понимаешь... Тогда мы обменялись своими магическими силами и между нами возникла магическая связь...

— И-и-и?..

— И мы теперь помолвлены самой Магией.

Челюсть Гермиона не уронила, но рот открылся широко. Сама девочка замерла в кресле удивлённой статуей.

— Герм, Гермиона... — начал тормошить я её.

Гермиона начала реагировать на мои действия только через некоторое время, и первые её слова повторяли мои мысли.

— Родители нас убьют.

— Угу.

— Но почему? Как?

— Это магия, мисс, — решил вмешаться в наш разговор Рокдунг. — Она сама решает, как ей поступить, если это пойдёт ей на пользу. В каждом из этих случаев, мы можем строить лишь догадки почему она поступила так и не иначе.

— Разве магия может делать что-то сама? Я считала из объяснений профессора МакГонагалл, что это просто способность делать то, что недоступно простым людям.

Вот, правильный подход. Рокдунг смог правильно понять, как её отвлечь. И почему я сам не сообразил?

— Маги!.. — с отвращением протянул гоблин. — Как можно Душу Мира опустить до тупой силы?! Дожили! И мы ещё обязаны соблюдать все договора с этим выродившимся сбродом?!

Э-э-э... Это он и про нас?

— Э-э-э, Рокдунг, не могли бы вы пояснить насчёт договоров?

— Если только коротко. Мы, гоблины, народ воинственный, и в прошлом битв у нас было много. Какие-то выигрывали, какие-то проигрывали. После каждой войны с человеческими магами наш народ заключал договор, закрепляя магически его условия. Так, например, условием подчинения вашему Статусу Секретности был залог имущества магов и переход его в нашу собственность, если род пресёкся, — так появилось первое подобие Банка Гринготтс. Именно этот клан был тогда признан ведущим, и он заключал договора в пользу всего народа от своего имени. В общем, маги стали хранить своё наследие у нас, а мы начали на вас зарабатывать.

На этих словах выражение лица гоблина стало маниакально-предвкушающим.

— В те времена маги были способны на гораздо большее. Открывались дороги теней в иные планы, из-за Грани родом Певереллов были перенесены гримы, которых сейчас трусливо называют «вестниками смерти», хотя они были простыми проводниками. Тьфу. Естественно, смерть они предвещали, так как за проводником обычно с теневых троп приходили воины Дома, карая своих врагов. Стоило погибнуть роду, как о всех его достижениях предпочли забыть — такова судьба всех знаний, вызывающих страх у безликой серой толпы. Гарольд, вы ещё сами всё это увидите, когда сравните то, что вам станут преподавать в Хогвартсе, с содержимым вашей родовой библиотеки. А под неё выделено три сейфа с чарами расширения пространства. Кстати, это одна из родовых способностей Поттеров. А вот манипуляции с тенями, которые вы производите сейчас неосознанно, это дар Певереллов, от которых пошли Поттеры.

Что-то он этих Певереллов через раз поминает, да с такой тоской — неужто с тем родом у гоблинов был бизнес завязан?

— Стоп, остановитесь! — это Гермиона пришла в себя и вспомнила про новость. — Можно как-то выяснить, почему мы помолвлены и как помолвку разорвать?

— Насчёт «почему», всё и так ясно — Гарольд последний в роду, и одарён большими магическими силами. Вот они и стремятся защитить род от гибели — вы встретились, не были против друг друга, и магия рода Поттеров, следуя вашим обоюдным желаниям, пусть и невысказанным, посчитала, что ваш союз в будущем позволит не только продлить род, но и значительно его усилить. А родовая магия настолько сильного рода — это такая своевольная собственница, что обычному магу остаётся только смириться.

Насчёт «разорвать», думаю, что я уже ответил — никак. Только смерть сможет разлучить вас, да и то, ненадолго.

— А если я не буду обращать внимания на эту связь, в документах-то она не прописана, и выйду замуж за другого человека? — девочка решила использовать научный подход.

— Хе-хе, — издевательски рассмеялся гоблин. — Даже если забыть про то, что теперь вам другие молодые люди будут просто неинтересны в этом плане, а также про то, что детей у вас от других мужчин быть не может, остаётся такой маленький нюанс, как передача магических сил от него к вам. А это означает, что вы уже сейчас можете использовать некоторые способности, присущие роду Поттеров, а создаваемые вами чары будут подпитываться от источника его рода. Проще говоря, если провести аналогию, то близость с Гарольдом для вас подобна глотку чистого воздуха после затхлости подземелья.

Однако, здравствуйте. Нехило мы в оборот попали.

— Герм, я...

— Не надо, Гарри. Не сейчас. — Гермиона буквально растеклась в кресле, раздавленная описанной картиной.

Я, видимо, тоже недалеко от неё ушёл, потому что Рокдунг решил нас поддержать в своей манере.

— Не стоит расстраиваться, вы же и так нравитесь друг другу, а то, что девочка чем-то привлекла магию рода, просто ускорило развитие ваших отношений, и не даст им развалиться в будущем. На вашем месте я бы радовался тому, что у меня есть с кем скоротать время до визита Госпожи.

Мы с Гермионой сидели и думали о... да ни о чём мы не думали. Я уж точно. Рокдунг, видимо, решил, что нам надо остаться одним на некоторое время, и вышел. Мы же продолжали молчать.

Как всё было просто ещё с утра, когда мы смеялись над Скоттом. Я начинаю ненавидеть эту магию. Ничего хорошего от неё мне не перепадало. Разве что Гермиона. Хотя и тут не смешно и ничего хорошего. Эх...

— Гермиона?

Девочка отозвалась не сразу, а голос был тих и невыразителен.

— Что?

— Ты теперь меня ненавидишь? — задаю ей самый важный для меня вопрос.

— Я? За что? — нет, она действительно удивилась! — Почему я должна тебя ненавидеть?

Я не сразу нашёлся с ответом.

— Я думал, что тебе неприятно чувствовать себя вещью. Мне вот противно, что подобное случилось с тобой из-за меня.

— Гарри? — Гермиона неверяще посмотрела на меня, а потом спросила, едва сдерживая слёзы. — Почему ты?.. Я тебе неприятна?

Теперь уже в шоке был я. Как она могла подобное подумать?!

— Гермиона... Герми, ты мой единственный друг за все одиннадцать лет. Как ты могла подобное подумать?!

— Но... ты же сам...

— Я просто в бешенстве от того, что какая-то непонятно что решает за нас. Я действительно рад, что познакомился с тобой и твоими родителями. И был бы не против и дальше дружить с тобой, но теперь... я, получается, лишил тебя будущего. Как после всего этого, я смогу общаться с тобой, зная, что ты или твои родители будете винить меня? Я и сам себе теперь противен.

— Ну тут ты загнул, Гарри, — настроение Гермионы резко сменилось. — Насмешил, так насмешил.

Такой переход оказался для меня неожиданным и поставил меня в тупик.

— Что ты...

— Гарри, ответь, только честно, ладно?

— Хорошо.

— Если бы не возникло подобного, ты бы продолжил дружить со мной? Ведь теперь ты самостоятелен, у тебя есть деньги и тебе не надо возвращаться к нам или к твоим Дурслям.

— Гермиона, как ты могла такое подумать? Я же уже говорил, что ты единственный мой друг!

— Вот. С этим определились. То же самое и для меня — у меня не было никого, с кем можно поговорить нормально. В школе у меня нет подруг — я для них слишком умная, а мне с ними просто не о чем поболтать. Мальчишки же... такие мальчишки.

Это её показное надутое возмущение заставило меня улыбнуться.

— С этим всё ясно, — продолжила она. — Теперь скажи, ты собираешься как-то использовать эту связь?

— В смысле?

— В смысле принуждать.

— Да как ты могла... — возмущённо вскинулся я.

— Вот видишь, значит ничего и не изменилось. — сказала Гермиона. — Я тебя не виню в этом, тем более это я первая подошла к тебе тогда в зоопарке. Вот и ты не вини и не накручивай себя. Ты здесь ни при чём, и от тебя ничего не зависело. Договорились?

Я в сомнении смотрел на неё. Она открыто смотрела на меня.

— А это точно твоё мнение, а не влияние моей магии?

Гермиона закатила глаза к потолку и тяжело вздохнула.

— Придурок, — вынесла она свой вердикт. — И зачем я перед этим самовлюблённым идиотом тут распинаюсь?!

От этих слов словно камень с плеч свалился.

— Вот теперь верю, — с улыбкой отвечаю ей. — Договорились.

— Только остался последний вопрос, — продолжила она.

На мой немой вопрос девочка продолжила.

— Как всё-таки мы будем рассказывать про это всё родителям?

— А, может, не будем? — это я, с надеждой в голосе.

— Надо, Гарри, надо, — грустно выдохнула Гермиона, понурившись. — Поверь, от скрывания подобного сейчас ничего мы не выиграем. Скорее всего потом получим по полной.

— И всё же, я считаю, что нет смысла в рассказе об этом — потом всё само утрясётся.

— Мне почему-то кажется, что кое-кто боится за свои уши, — с издевательской, как на мой взгляд, улыбкой пошутила она.

— Тебе смешно, а мне... боязно, — передёрнул я плечами.

— Хорошо, договорились, — неожиданно для меня согласилась девочка. — Давай не будем говорить им об этом. Только тогда не пытайся прятаться за моей спиной, когда всё вскроется. А я могу тебе сразу сказать, что они узнают даже быстрее, чем ты можешь предположить.

— Личный опыт?

— Угу, — передёрнулась Гермиона. — С тех пор я правил больше и не нарушаю.

Договорившись, мы замолчали опять, не стараясь найти никакой новой темы для разговора. Сегодняшний день просто вымотал нас — скорее бы уж домой. Бли-и-ин! Там же профессор МакГонагалл нас ждёт! Плохо, что часов ни у кого из нас нет, как нет их и в комнате.

Настороженную тишину между нами разорвало возвращение гоблина. Внимательно посмотрев на нас, и так ничего и не сказав, он прошёл за стол.

— Теперь, когда вы, как я вижу, обсудили неожиданные для всех нас новости, я бы хотел, Лорд Поттер, обсудить то дело, которое мы отложили до принятия вами своего наследия.

— Это нельзя отложить, Рокдунг? Мы оба сейчас немного не в том состоянии, чтобы предметно обсуждать ваше предложение.

— Ваше право, Гарольд. Но я бы попросил вас всё же выслушать меня, и принять или отказать в самой возможности рассмотрения нашего предложения.

— Давайте, — смиряюсь я.

— Хорошо, тогда я продолжаю. Но придётся начать с небольшой предыстории.

Киваю ему на это, смирившись с подобной необходимостью.

— Сейчас для всех магов народ гоблинов считается магической расой, занимающейся банком Гринготтс, который является единственным в Британии, и зарабатывающей на этом. Дальше простые обыватели не заглядывают, считая нас жадными до золота. Для помнящих старые договора, мы воины, проигравшие последнее восстание, и потому обязанные их соблюдать. Это всё хоть и относится к нам, но на самом деле имеет мало к нам отношения. Мы — раса Артефакторов.

В глубоко давние времена несколько кланов пришли в этот мир по приглашению магов, заглянувших за Грань. Им были нужны подобные мастера. Не буду останавливаться на ушедшем прошлом, скажу лишь, что заключив договор с теми магами, наши кланы не пожалели. Совместно с ними мы создавали такое, что не то, чтобы ценилось, но было замечено даже за гранью проявленной реальности. Совместно были открыты многие законы и созданы новые руны.

Последним живущим, имеющим отношение к тем магам, был род Певереллов. Но и он угас. С тех пор мы не создали ни одного Шедевра. Причина — редкие ингредиенты и материалы, отсутствующие в этом мире, а также постепенное вырождение самих магов — сейчас среди вас нет ни одного хоть примерно похожего по силам на магов прошлого. Теперь подобное происходит с нами. Пусть знания остались, но мы сами не можем ни открыть тропы за Грань, чтобы в другом месте найти себе достойный дом, ни сохранить имеющееся достояние — не всё можно записать, а опыт и секреты кланов без практики не передать молодым.

Наш народ пристально следил за потомками родов, несущих хоть каплю крови тех, кто ходил за Грани Реальности, а также со всем чаянием охранял их наследие в своих хранилищах. Ваш род, Гарольд, один из таких. А вы первый из магов, в ком проснулось то, что мы уже отчаялись найти.

Наше предложение таково — помощь и поддержка от народа гоблинов в обучении вас и вашей пары. Взамен вы поможете нам как минимум уйти из этого мира, а как максимум — вернуться к былой жизни.

Слушая Рокдунга, я офигевал от широты его просьбы. Пока я приходил в сознание, кое-кто очнулся быстрее.

— Какого рода помощь и что за обучение вы упоминали? — иногда мне кажется, что у Грейнджеров изначально планировались близняшки, и имя одной из них — Любопытство. А также то, что гоблин уже знал на кого и на что именно давить, чтобы я согласился. Вот же манипуляторы.

— Уважаемая мисс?..

— Грейнджер. Гермиона Джин Грейнджер.

— Мисс Грейнджер, я не ошибусь, если предположу, что вы оба уже задумывались над тем, как и где жил мистер Поттер?

— Не ошибётесь, — отвечаю ему я.

— Отлично, тогда продолжу. Как я уже говорил, мы следим за всеми известными нам потомками интересующих нас родов. Соответственно, для нас не секрет происходящее с ними.

Нам известно, что после убийства родителей мистера Поттера Лордом Волан-де-Мортом, оный развоплотился, а у Гарольда остался его знаменитый шрам. Замечу, что известно это со слов Дамблдора. Гарольда младенцем оставили на воспитание в мире магглов, передав сестре его матери, поскольку Сириус Блэк, его Духовный отец, был обвинён в предательстве Поттеров и посажен в тюрьму Азкабан.

— Предательства?! — синхронно выкрикнули мы.

— Считающегося таковым. На самом деле он невиновен.

Мы так же синхронно и молча умудрились попросить гоблина продолжить.

— Блэк, с которым над вами вашей матерью был проведён обряд Защиты, поклялся своей магией, что будет защищать и оберегать вас от любых угроз. Учитывая то, что он до сих пор жив в Азкабане, его магия по-прежнему при нём. Так что он невиновен.

— Но вернёмся к вам, мистер Поттер. Достоверно известно, что существует завещание Джеймса Поттера, но найти его не удалось, так как хранилось оно в Министерстве, а не у нас. Вашим опекуном является Альбус Дамблдор, а также и вашим, мисс Грейнджер, с момента поступления вас в школу Хогвартс, так как права магглов, и даже родительские, считаются ничтожными перед любым магом.

Вот теперь пришла очередь Гермионы злиться. Хорошо, что у ней нет всех моих сил, а то хана наступила бы кабинету.

— А по-с-ш-ш-ему я-с не в кур-с-ш-ше?.. — неосознанно перешла на змеиный язык разъярённая девочка.

Гоблин при этом разглядывал её как нечто редкое и интересное, а также представляющее материальную ценность.

— Мисс Грейнджер, вынужден сообщить вам, что я не знаком с парселтангом, поэтому не могли бы вы повторить свой вопрос на известном нам обоим языке?

— Простите, Рокдунг, я неосознанно перешла на него под давлением эмоций, — взяла она себя под контроль. — Мне просто интересно, почему меня не поставили в известность об этом? Или моих родителей?

— Это известная практика Министерства в частности, и общее отношение к магглорожденным в целом — о чём не знаешь, то не мешает.

— Спасибо, приму это к сведению. Моим родителям это также будет интересно. Но мы отвлеклись, продолжайте, пожалуйста, уважаемый Рокдунг.

— Мне, в принципе, осталось только озвучить, что Альбус Дамблдор считается Великим Светлым Магом, все буквы в этом статусе заглавные, и, как победитель Тёмного Лорда Гринденвальда, в народе считается главной силой, способной противостоять самопровозглашённому Тёмному Лорду Волан-де-Морту. Вы же, Гарольд, младенцем развоплотили его врага, тем самым не дав Дамблдору напомнить всем и упрочить свой статус победителя Тёмного Лорда.

Что он задумал, держа в тайне от вас существование магического мира, известно только ему. Наши разрушители заклятий осматривали ваш дом, и нашли интересные сочетания наложенных заклинаний на него различного характера. Опознать смогли лишь несколько, да и то не со стопроцентной точностью — кое-что из маскирующих чар, немного ментальных, а также довольно сильный щит над участком с домом, построенный по принципу искажения.

Исходя из всего сказанного, в комплексе с тем, что было в вашем организме, Дамблдор хочет использовать вас втёмную, не заботясь о последующем выживании. И это приводит нас к следующим рекомендациям.

Во-первых, вам нужна защита от Легилименции, разделу магии Разума, позволяющему получить доступ к чужой памяти и мыслям. Противоположный ей раздел называется Окклюменцией. У нас есть защитные комплекты из различных предметов и украшений, позволяющих имитировать естественные барьеры разума. Вам, Гарольд, я рекомендую кулон, а вам, мисс, комплект серёжек.

Во-вторых, вам нужны наставники, как по тем дисциплинам, что преподают в Хогвартсе, так и по вдвое большему количеству, которые не преподают. Программа, кстати, была сокращена в последние десять лет. Я не вижу возможности совмещения вашего обучения там, и у нанятых наставников, поэтому этот вопрос мы отложим до летних каникул. Но я рекомендую вам взять с собой в дорожных сумках подборку книг по теории некоторых предметов, включая два только что упомянутых, и этикету особенно, так как для вас, Гарольд, жизненно необходимо устанавливать связи с магами старших родов — без союзников, с одной нашей помощью, вы недолго продержитесь.

Не буду показывать пальцем, но кое-кто третий в комнате на этих словах оживился и сделал стойку.

В-третьих, вы, мисс Грейнджер, и ваша семья. Ваши родители являются рычагом давления на вас, а в итоге на Гарольда. Я рекомендую заключить контракт на установку комплексной защиты на ваш дом.

Гермиона с каждым последующим словом гоблина всё сильнее осознавала, как можно использовать её семью. И приходила в ужас.

— Это нужно будет обсудить с моими родителями, наверное, — неуверенно произнесла девочка. — Как им посетить вас, ведь они не смогут увидеть вход и пройти на Косую аллею?

— Я передам с вами амулеты для них, они позволят им не замечать чары отвлечения внимания, а так же, портключ, для визита к нам, где мы и обговорим лично все вопросы.

В-четвёртых, после вашего вступления в наследие, возникла определённая двусмысленность — вы глава рода, но в тоже время несовершеннолетний, у которого есть опекун. Вам необходимо заявить о своём новом статусе, желательно как можно более публично, чтобы Министерству Магии было некуда деться, и вас признали эмансипированным де-юре.

В-пятых, вы сейчас проживаете у своих родственников. Я рекомендую вам переехать в один из своих домов и обновить защиту — наши специалисты вам в этом помогут.

— Я сейчас живу у Грейнджеров, — уточняю я.

— Замечательно, тогда нам меньше работы с защитой. Но потом я рекомендую всё же проверить чары на остальных домах.

Киваю на его слова.

— Хорошо, как я понимаю, возражений нет?

— Нет, Рокдунг, но есть вопрос, — решил поинтересоваться я у него.

— Слушаю Вас, Гарольд.

— Можно как-то скрыть перстень главы рода?

— Скрыть можно, Гарольд, и это даже не трудно, но это бессмысленно.

— Почему?

— Статус Главы Рода — это не кусок презренного металла на пальце, это магическое наследие и ответственность, это управление силой рода. С момента принятия наследия, ваша аура несёт следы этого статуса, которые невозможно скрыть от тех, кто видит. А Дамблдор — один из них. Поэтому рекомендую при возвращении к вашему сопровождающему сразу это продемонстрировать, к тому же это согласуется с моим предложением объявить о себе.

На этом наш разговор с гоблином был завершён, поэтому, дождавшись кошелька, амулетов и подготовки сумок с книгами и отчётом по моему имуществу на пяти папках, мы пошли обратно в общий зал.

Добравшись до туда, я встретился глазами с профессором МакГонагалл. Смотря в её вертикальные зрачки глаз, а также часы на стене за ней, я понял, что она зла. Очень зла.