Проснуться собой (гет)

Ночью безликие коридоры жилых блоков комплекса всегда пусты, а двери переходов заперты автоматическими замками. Ничто не нарушает практически идеальную тишину этого места, включая службу охраны — тут она уже не предусмотрена протоколом, а наблюдение осуществляется с помощью видеокамер, щедро рассыпанных по стенам, зоны контроля которых с избытком перекрывают друг друга.

Относительно недавно охрана была поставлена иначе — выполнялись обходы с переменными интервалами, стояли посты на переходах между блоками… Пока несколько мутантов не попытались бежать. Безуспешно, конечно. Но, впрочем, их наивная попытка положиться на своё преимущество в физике и не могла окончиться успехом — стационарные огневые точки снаружи, оборудованные парами 20-мм Вулканов M61, роторными шестиствольными пушками со скорострельностью шесть тысяч выстрелов в минуту, обычным мутантам с просто повышенными силой, ловкостью и реакцией не оставляют ни одного шанса на открытой и перекрёстно простреливаемой местности.

Охранников с тех пор решили больше не ставить, организовав удалённые центры наблюдения, операторы которого непрерывно наблюдали за обитателями комплекса. Как, например, за Х-43 из блока М-18.

Это был далеко не первый раз, когда он приходил в контрольную ночью, садился за свободное место и включал для себя трансляцию из блока Джейн. Несмотря на прошедшее время, девочка по-прежнему оставалась для него загадкой. Им так и не удалось узнать, кто были её родители, не говоря уже о том, как у неё получалось выполнять преобразование материи практически без ограничений.

Сейчас, спустя почти два месяца с того дня, когда она впервые очнулась в его… палате, она уже уверенно контролировала себя и свои способности. Даже во сне. Хотя, тут уместнее было говорить «особенно во сне». И тот вынужденный её перевод в пустую камеру с одной панцирной кроватью, даже без матраса, совершенно не способствовал налаживанию диалога и появлению доверия к ним со стороны Джейн. Да, она поняла причину и вроде бы приняла, но настороженность оставалась до сих пор.

Собственно, как и её амнезия, что не спешила проходить. Вишенкой же сверху были две её фобии — панический ужас перед открытым огнём и боязнь, или даже страх, седых мужчин с бородой. Что очень сильно затруднило работу с ней. И, скорее всего, в итоге ждала бы её судьба остальной отбраковки, ведь время на работу с ней ему сильно ограничили, но он успел заметить с каким интересом та смотрела на книги. И та первая ниточка интереса, образовавшаяся между ними, помогла ему достучаться до сознания Джейн.

Спустя две недели она неосознанно продемонстрировала телекинез… На книжке. И с той поры они приступили к постоянным тренировкам и упражнениям, помогающим девочке вспоминать то, что она явно ранее уже умела делать. И тогда он понял, что всё, что он знал до этого момента о мутантах, было сравнимо с парой минут из фильма о диких животных. Словно всё, что он видел, было лишь парочкой львят, лениво махающих когтями в игре друг с другом. Кем бы ни была Джейн, её явно учили.

Девочка демонстрировала не инстинктивные способности. Она ещё не видела, не понимала сама, как именно она выполняла воздействия, но ему всё было отлично видно со стороны — за её неуверенными попытками, когда не раз и не два уверенные движения руки девочки сбивались или она замирала на середине явно хорошо заученного взмаха, прочно отложившегося в рефлексах тела… У неё была БАЗА. Её кто-то готовил, специально учил пользоваться своими способностями. И понимание того, что где-то есть ШКОЛА подобных ей, сильно напрягло их куратора. Очень сильно напрягло.

С этого момента за девочкой стали следить непрерывно. Её ловко отгораживали от остальных мутантов, не давая сойтись ни с кем и уж тем более не позволяли встроить в местную иерархию, чем закономерно вызвали ненависть к ней. А Джейн, ощущая такое отношение к себе, лишь больше доверяла ему. И больше и сильнее старалась, как вспомнить что-нибудь про школу, где её учили, и кто именно учил, так и отработать восстановленные их совместными усилиями приёмы. Или, скорее, переделанные под новые обстоятельства, так как, судя по всему продемонстрированному, большая часть воздействий у неё была ориентирована на использовании определённого инструмента. Нужен ли он был для точных воздействий или экономии сил, пока было не ясно, но приходилось справляться так.

Доктор Родерик Кэмпбелл задумчиво смотрел на спящую девочку на экране монитора, размышляя о том, насколько усилит Джейн его команду, когда войдёт в силу? Да, сейчас она слаба, но при этом сейчас она полностью открыта для влияния из вне. И тут даже не нужно использовать сыворотку — достаточно правильно подать информацию, проработать легенду о убийстве её семьи и дать тем самым правильную цель… Но и сыворотка лишней не будет. Достаточно посмотреть на Рэйчел.

Да, Джейн станет его идеальной Гончей. Пара лет тренировок, за которые её пламя мести плавно переродится в ненависть ко всем мутантам, и она станет безусловным лидером команды. И это не говоря уже о новых методиках развития их сил.

Нужно только не торопиться. И следует продолжать её дрессировку с упором на дисциплину и стимулировать возведение стены между нею и прочими объектами. Доверять она должна только ему. И обязательно дать ей почувствовать, что значит загонять жертву. А также, каково ощущение, когда та успешно ускользает в последний момент.

* * *

Девочка, лежащая в кровати под простым серым одеялом, никак не отреагировала на лёгкий шелест привода камеры и звук фокусировки её объектива, продолжая неподвижно лежать с закрытыми глазами. Бодрствование в неположенное время тут не поощрялось. Как и многое другое. Зато поощрялось быстрое и чёткое выполнение приказов командиров.

К её сожалению, в последнее время она всё чаще просыпалась раньше сирены побудки, судорожно пытаясь сдержать рефлекторные движения и крик, вызываемые кошмаром, что с каждым днём становился всё ярче и красочнее.

Ей снилось, как она сгорает в огне. И как после подобного её обнимают. Стрёмные и непередаваемые ощущения. Но как бы она не боялась, как бы не сжимала изо всех сил, до судорог в кулаках простынь под одеялом, едва сдерживаясь под откровенным взором камеры наблюдения, висящей под потолком в углу комнаты, но не смотря на из раза в раз переживаемый ужас, она не переставала ожидать повторения этого кошмара. Пусть причина была одна, но для неё она перевешивала всё — боль, судороги, возможность получения наказания за нарушение режима…

Каждый раз, тот, кто обнимал её во сне, произносил её имя. И каждый раз, что-то мешало ей его услышать. Собственно, поэтому она не очень любила, когда её называли Джейн. Чувствовала, что имя не её, а потому предпочитала обезличенную кличку по номеру своего личного дела — Х-43.

Текущие по кругу размышления были резко прерваны сиреной и включившимся светом в комнате. Теперь у Х-43 было восемь минут на то, чтобы застелить постель, выполнить гигиенические процедуры, одеть форму и занять позицию у двери. Она уложилась в пять.

Она должна быть примерной и выполнять приказы старших.

Она должна докладывать обо всех замеченных нарушениях старшим.

Она должна помогать бороться с врагами, защищая людей.

Х-43 уже не раз успела убедиться в верности этих утверждений, что, кажется, были вбиты в её подкорку. Пусть она не помнила, кто ей это сказал, но они были истиной, правилами, столпами её мироощущения. Ведь пока она следует им, ей не страшен огонь, что непрерывно гудит на задворках её сознания, только и ожидая малейшей слабости с её стороны.

Но было ещё одно правило, которое она поняла уже здесь, после того как очнулась на больничной койке с иглой от капельницы в вене.

Хороший мутант — мёртвый мутант.

Как ей рассказал доктор, её нашли без сознания на берегу водохранилища со следами огня вокруг. А чуть далее были остатки от машины и два наполовину испепелённых трупа в ней. Скорее всего, это были её родители. Какой-то или какие-то мутанты напали на её семью и теперь она осталась одна.

После беседы, когда и она сама, и следователи поняли, что у неё амнезия, ей тогда дали выбор — приют или… возможность отомстить. От неё не скрывали, кто убил её родных. Ей показали, как готовят и тренируют солдат для борьбы с теми, к кому относятся убийцы её родных. Ей говорили, что она слаба и не сможет ничего добиться своими силами, и уговаривали жить дальше вдали от всего этого…

Но, что ей одной теперь делать там, вдали? Ради чего? И она сознательно сделала свой выбор, принимая чужие правила.

Девочка замерла по стойке смирно перед дверью, смотря в одну точку. Доктору нравится, когда она так его встречает. И быстро и точно выполняет все его команды. Она должна быть послушной, ведь тогда она всегда будет среди тех, кому позволят получить доступ к сети.

За ошибкой, проступком, всегда следует наказание. Это был первый вывод, который она накрепко запомнила с момента своего пробуждения в этом комплексе. Но, если показать себя, не допускать нарушения дисциплины, то и награда будет соответствующей. Например, доступ к базам полиции, к расследуемым делам, среди которых она из раза в раз искала похожие на её случаи.

Рано или поздно, она их найдёт. И она тоже не станет останавливаться на полпути.

«Сожги эту милую грязнокровку!»

Сегодняшний день будет снова посвящён экспериментам с её способностями.

Щелчок запора двери в её бокс заставил отбросить посторонние размышления и сконцентрироваться на настоящем. Она была права — за дверью её ждал доктор Кэмпбелл.

— Доброе утро, Джейн, — улыбнулся ей мужчина в белом халате.

— Здраствуйте, мистер Кэмпбелл, — не смогла удержать лицо девочка, всё же улыбнувшись в ответ, но почти сразу попытавшаяся спрятать неположенное воспитанникам проявление эмоций. Выглядела эта борьба несколько комично, но мужчина не спешил делать девочке замечание, и лишь слегка сощуренные глаза выдали его. Х-43 захотелось провалиться на месте от смущения, но в итоге кое-как она справилась с эмоциями. Ну, может капельку покраснела при этом.

— Вижу, ты, как всегда, в полной готовности, — похвалил девочку доктор. — Что же, пойдём на четвёртый полигон.

Всё хорошее настроение девочки после этих слов мгновенно улетучилось. И теперь ей пришлось прикладывать ещё больше усилий, чтобы не дать прорваться чувству страха, испытываемому ею, как бы она не старалась себя перебороть или привыкнуть.

«Несущийся на неё вал тёмно-багряного огня. Настолько страшного, что казалось, будто языки его пламени непрерывно изменяются, изображая нечто демоническое, и несущее в себе жар той самой бездны».

На четвёртом полигоне тренировались с огнём. Как в атаке, так и в защите от него. И именно поэтому она его больше всех ненавидела. Он был олицетворением её слабости. Её страхов и кошмара, а также напоминанием о прошлой, наверное, счастливой, жизни. А заодно, ещё и местом, где верховодила её главная соперница — Рэйчел.

Х-43 хватило выдержки кивнуть, показывая, что услышала озвученное место назначения, и, стараясь не выдавать своего нежелания, направиться вслед за начальством. Поднявшись на поверхность, им пришлось пройти с пару километров, пока они не добрались до выжженного куска земли, размером с полноценно футбольное поле. Или два, если считать вместе со стрельбищем, что располагалось рядом с безжизненным куском земли. Ну и доты охраны, тут они были расставлены буквально на каждом шагу.

Предчувствия не обманули девочку — её заклятая соперница была уже здесь, с упоением отрабатывающая точность ударов файерболлами по мишеням. Х-43 едва заметно вздохнула, смиряясь со скорым спаррингом с ней. Драться она просто не любила. Отрабатывала приёмы, придумывала свои уловки, побеждала, но не любила. И не последнюю роль в этом сыграла эта самая Рэйчел, из раза в раз умудряющаяся раскатывать её по полигону.

При этом девочка в который раз задумалась над загадкой о том, как эта… эта… умудряется оказаться тут первой, если побудка у всех в одно время. Да ещё и улыбается без остановки.

Отвлёкшись на размышления, она не заметила, как её сопровождающий дал сигнал её сопернице подойти к ним.

— Рэйчел, сегодня будем отрабатывать защиту Джейн. Ты должна, постепенно увеличивая силу ударов, пробить выставленный ею щит. А ты, Джейн, ставишь своё поле. Но не просто, а каждый раз с разной напиткой и варьируя как его положение, так и структуру, играя числом слоёв.

Рэйчел радостно оскалилась, ибо предвкушение, которым просто светилось её лицо, не позволяло иначе назвать её улыбку. Джейн с трудом удержалась от того, чтобы не поморщиться, ограничившись сухим кивком.

—И не смейте мне тут увлекаться! Если пострадаете по глупости — карцер я вам обеспечу.

Родерик не хотел рисковать и срывать на пустом месте график экспериментов или тренировок.

Дождавшись ухода начальства, Рэйчел снова довольно оскалилась.

— Ну, что, готова снова прожариться, сорок третья?

Джейн лишь сильнее сжала зубы.

— Сама смотри, чтобы рикошетом не прилетело, а то последние волосины погорят.