Момент вечности (джен)

Не успел Гарри оглянуться, как наступил декабрь. Не за горами зимние каникулы и Рождество, но первокурсникам было не до того: у них совершенно не оставалось времени даже на игры, они просто разрывались между уроками, которые приходилось готовить так, чтобы выполненные задания соответствовали высоким стандартам Снейпа, и прочёсыванием библиотеки в поисках информации о Николасе Фламеле.

Впрочем, один раз в прятки они всё же сыграли — со второкурсниками, но больше отвлечься не вышло.

Гарри устал. В библиотеке им пока не везло, к тому же один человек не мог торчать там слишком много времени, не привлекая внимания Снейпа. Прилежание и стремление к знаниям — это, конечно, похвально, но если переборщить — будет выглядеть подозрительно, так что первокурсники Слизерина старались не переходить эту черту и чередовали, кто, когда и как долго сидит в библиотеке.

Накануне была очередь Гарри и Винсента, они тщательно просмотрели с десяток книг, но всё напрасно. Отчаявшись, Винсент даже пролистал списки ингредиентов в справочнике по гербологии и астрономические графики — вдруг мелькнёт упоминание о Николасе Фламеле. Хотя рассчитывать, что этот таинственный человек всплывёт где-то в таблицах фаз Луны, было так же невероятно, как и надеяться на то, что профессор Снейп отменит все экзамены и споёт каждому ученику рождественский сонет собственного сочинения.

— Ничего, — пробормотал Тео, следующим вечером вернувшись в гостиную вместе с Миллисентой, которая с яростной гримасой плюхнулась в пустое кресло.

— Что-то зачастили вы в библиотеку, — заметил Реджи Деррек, проходя мимо группки разочарованных первокурсников. — Я понимаю, что нужно готовиться, но промежуточные экзамены на первом курсе не такие уж и сложные.

— Это ты Снейпу скажи! — огрызнулся Драко, устроившись на диване — старшекурсники, впечатлённые их ночной прогулкой по замку, пошли на некоторые уступки и по вечерам больше не сгоняли первогодок с мягкой мебели, хотя Гарри было интересно, как долго это продлится.

— В этом ты прав, — признал Деррек. — Он каждый год меняет переводные экзамены, но на промежуточных в середине года задание для первокурсников обычно одно и то же — приготовить зелье для лечения фурункулов. И да, от меня вы ничего не слышали, — предупредил он вполголоса.

— Спасибо, — пробормотал Гарри в спину Дерреку, присоединившемуся к своим сокурсникам у камина. Отлично, Деррек напомнил, что помимо выяснения, кто такой Николас Фламель, им ещё предстоит сдать экзамены.

* * *

Пэнси и Дафна проскочили вдоль длинного слизеринского стола туда, где обедали остальные первокурсники, практически вприпрыжку. По вторникам у младших курсов был небольшой перерыв между утренними уроками и обедом, девочки воспользовались этим временем, чтобы под предлогом дополнительной учёбы порыться в библиотеке, и теперь обе раскраснелись и сияли от радости.

— Мы сильно опоздали? — выдохнула Дафна, плюхнувшись на скамейку и бросив рядом с собой сумку. — Успеем поесть?

— Конечно, успеете, обед начался всего пять минут назад, — успокоил девочек Крэбб, а когда они начали нагружать свои тарелки едой, нетерпеливо спросил: — Ну что, получилось?

— Что получилось? — удивилась Пэнси и, только выпив сразу полстакана тыквенного сока, сообразила. — А-а-а! Нет, в библиотеке мы ничего не нашли.

— Тогда чего обе лыбитесь, как будто всех в Гриффиндоре только что исключили и сослали в Сибирь? — мрачно спросил Тео и нахмурился ещё сильнее, когда девочки, переглянувшись, снова захихикали.

— Эдриан Пьюси только что сказал, что ему понравился мой браслет, — сообщила Дафна, показала свой браслет, с которого свисало множество крошечных змеек, и снова счастливо улыбнулась.

— Да брось, он сказал так потому, — презрительно скривился Драко, — что эта штука вся в змеях.

— Он сказал, что это красиво, — возразила Дафна. Наклонившись поближе к остальным, она тихо, чтоб посторонние не услышали, хотя вряд ли кто вообще стал бы прислушиваться к болтовне первогодок, отчеканила: — То, что мы ничего не нашли, ещё не повод на нас огрызаться, вы все тоже облажались.

— Я просто думаю, что глупо считать, будто третьекурсник будет флиртовать с тобой. — Драко пожал плечами, откусил большой кусок от своего сэндвича с ветчиной и сыром и поморщился, когда капля горчицы упала ему на рубашку.

— И ничего не глупо, — заявила Трейси и улыбнулась Дафне. — Я за тебя рада.

— Ему тринадцать, а тебе одиннадцать, — не сдавался Драко, вытирая горчицу. — Ему на тебя наплевать.

— Заткнись, Малфой, — не выдержал Гарри. Хотя он и был согласен с тем, что Эдриан Пьюси просто отметил змеек на браслете Дафны, а ею самой не интересовался, но Драко всё чаще и чаще снова становился занудой, и чем дольше продолжались поиски Николаса Фламеля, тем хуже он себя вёл, напоминая Гарри того высокомерного индюка, каким был в самом начале и какой с тех пор проявлялся лишь время от времени. Видимо, сейчас стресс, испытываемый Малфоем, спровоцировал его занудство.

— А ты что, втрескался в неё? — с издёвкой спросил Драко. — Жалеешь, что не дотягиваешь до третьекурсника, Поттер?

— Заткнись, Драко! — прошипела Дафна, раскрасневшись ещё больше, но уже явно не от волнения. — Ведёшь себя как скотина.

— Я не скотина! — возмутился Драко, привлекая внимание шестикурсников слева, их хохот разозлил Малфоя ещё больше, но ему всё же хватило ума не огрызаться на них.

— Ну, раз тебя так назвали, значит, так оно и есть. — Маркус Флинт ухмыльнулся с ещё более самодовольным видом, чем у самого Малфоя в лучшие времена. Гарри терпеть не мог Флинта с той поры, как тот в октябре наговорил Невиллу гадостей в гостиной Слизерина и так и не извинился. Впрочем, Гарри очень сомневался, что это вообще когда-нибудь произойдёт.

Драко скрестил руки на груди и, надувшись, отвернулся, не рискуя спорить со здоровенным шестикурсником.

— Не обращай на него внимания, — посоветовал Блейз, принявшись за второй сэндвич. — А в библиотеку завтра снова кого-нибудь пошлём.

До конца обеда первокурсники переключились на другие, более нейтральные темы, а Драко не проронил больше ни слова, уставившись на свою тарелку, по которой бездумно гонял вилкой остатки еды. Однако встав из-за стола и отправившись на гербологию, они снова вернулись к разговору про люк и то, что под ним скрыто.

— Может, там ничего и нет, — Дафна нахмурилась, — хотя нет, что-то должно быть, но так ли уж важно выяснять это?

— Не мели чепухи! — отрезал Драко. — Мы уже столько узнали, и что теперь, на полпути назад повернуть?

— Ничего я не мелю! — обиделась Дафна. — Просто всё было так легко и хорошо, пока Блейз не обнаружил собаку. Это уже опасно, так, может, будет разумнее, если мы отступим, пусть профессора сами разбираются?

— Мы уже по уши увязли, — устало вздохнул Грег. — В смысле — мы узнали очень многое, просто нам пока не везёт докопаться до всего. Но если постараемся, то точно разберёмся.

— Что, опять будешь изучать фазы Юпитера? — ехидно подколол Тео.

— Это был Винс, а не я! — фыркнул Грег.

— Не стоит упускать из вида и другой вариант развития событий, — заговорил Блейз. — Если профессор Снейп узнает, чем мы занимаемся, он нам такую взбучку устроит, что всё произошедшее после фиаско с дуэлями покажется пикником. И хорошо, если вообще не выгонит.

— Не говори глупостей, он нас не выгонит, — возразила Пэнси, побледнев. — Чтобы он нас исключил, мы должны натворить что-то более ужасное, чем то, чем сейчас занимаемся.

Гарри был согласен с Пэнси, но не мог не вспомнить недавний разговор в кабинете Снейпа о том, что нельзя подвергать себя опасности и нужно прийти к нему, если возникнет угрожающая ситуация. А если человек в мантии каким-то образом снова проберётся в замок, будут ли они в этом виноваты? Как бы сильно Гарри ни хотелось узнать больше о том пакете, который Хагрид забрал из Гринготтса, он всё больше склонялся к мысли оставить всё как есть — его грызло мучительное чувство вины, от которого он не мог избавиться, чувство, существовавшее независимо от страха попасться декану.

— Возможно… — задумчиво протянула Миллисента. — Ладно, мы поищем до зимних каникул, и тогда, если ничего не найдём…

— Перестанем заниматься этим делом! — подхватил Гарри, стараясь подавить неприятное чувство от того, что сказал это.

— Нет смысла упрямиться и своевольничать, — пожала плечами Миллисента, — мы же не гриффиндорцы. Нам нужно относиться к этому рационально. Стоит ли погоня за информацией про Николаса Фламеля, кем бы он ни был, того, чтобы Снейп узнал об этом и поотрывал нам головы? Может, и правда лучше всего вернуться к нормальной жизни, и пусть всё идёт своим чередом?

На мгновение все замолчали, затем заговорил Драко:

— Ну уж нет, будем искать дальше!

— Да ладно тебе, Драко, — махнул рукой Винсент, — ничего мы не найдём. А Снейп и так уже следит за нами, как ястреб. Рано или поздно он всё узнает, и что тогда? Ты хочешь, чтобы он с нас шкуру спустил из-за какой-то ерунды, которая валялась в дурацком хранилище Гринготтса?

— Мы должны! — упрямо сказал Драко, остановившись посреди коридора так резко, что другие ученики, спешившие после обеда на занятия, наткнулись на него и чуть не сбили с ног. — Мы же обещали!

— Единственное, что мы обещали, это не рассказывать родителям, — возразил Гарри.

— А тебе-то что, у тебя нет родителей, — огрызнулся Драко.

— Заткнись, Малфой! — Гарри едва сдерживался, чтобы не схватиться за палочку, а ещё лучше — по-магловски не зарядить Драко в нос, как когда-то, в первый день их знакомства.

Мимо прошли Невилл Лонгботтом, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли.

— О, они снова кучкуются вместе, — подозрительно посмотрев на слизеринских первокурсников, достаточно громко бросил Рон. — Опять что-то замышляют.

— Отвали, Уизли! — мрачно отозвался Тео. Рон промолчал, а когда они отошли, Гарри услышал, как Невилл тихо сказал:

— Хватит, Рон, перестань к ним цепляться.

Гермиона же лишь посмотрела через плечо — с любопытством, но недружелюбно.

— Если придурки гриффиндорцы нас просчитали, думаешь, профессор Снейп ничего не заметил? — Пэнси скептически посмотрела на Драко и вдруг застыла. Гарри проследил за её испуганным взглядом и увидел самого профессора Снейпа на верхней площадке лестницы, он разговаривал с профессором Макгонагалл и в то же время не спускал глаз с первокурсников внизу. И не улыбался. Конечно, он никогда не улыбался, но его взгляд на этот раз был таким холодным и пристальным, что Гарри захотелось поскорее исчезнуть.

— Идёмте отсюда, — прошептал он, и все, согласно закивав, поспешили к теплицам, игнорируя нытьё Драко.

* * *

Прислонившись спиной к каменной стене, Гарри листал книгу в кожаном переплёте, которая обычно хранилась в потайном уголке под подушкой самого дальнего от камина дивана. У неё не было ни названия, ни авторов, только выведенная фиолетовыми чернилами надпись на форзаце: «Великий и могущественный факультет Слизерин, тогда и сейчас». Слизеринцы называли эту книгу просто книгой. Первокурсникам показали её в тот вечер, когда все узнали о фиаско с дуэлями, причём под клятвенное обещание хранить абсолютную тайну, потому что Снейп ничего о книге не знает.

— И попробуйте только разболтать, малявки! — мрачно пригрозил Люциан Боул.

Никто не знал, кто и когда начал писать эту книгу. Пэнси клялась, что в одной из ранних записей узнала почерк своей кузины Присциллы, которая закончила школу в прошлом году. Пэнси даже ей письмо написала, чтобы узнать наверняка. Правда, Присцилла в ответном письме заявила, что понятия не имеет, о чём говорит Пэнси, и никогда не слышала о книге, спрятанной в гостиной Слизерина. А ещё она прислала целую коробку шоколадных лягушек и программку одного из своих последних спектаклей, и Пэнси всем до смерти надоела, хвастаясь весь вечер своей кузиной. Остальные первокурсники терпели её бахвальство только потому, что она щедро делилась со ними сладостями.

— Ошибка новичка, — сказала Эллен Грейборн, когда ей пожаловались на ответ Присциллы. — Есть соглашение… не знаю, кто его придумал… но как только ты покидаешь Хогвартс, то забываешь об этой книге и уже не можешь говорить о ней с теми, кто ещё учится. Так что бесполезно спрашивать у старших братьев и сестёр. Эта книга уже была, когда наши семикурсники только пришли в школу, она появилась ещё до нас. Никто не знает, кто её создал, но все рано или поздно её находят. Это как с чуланом за кентавром Хироном — вы сами его находите и сами выясняете, что это худшее место для секретов, о которых не должен был узнать Снейп.

— Но ты же нам об этом рассказала, — заметила Трейси. — И все в гостиной потом тоже рассказали.

— Ну так мы же не бывшие ученики, верно? — Эллен улыбнулась. — Всем иногда нужна помощь. Иначе откуда бы вы узнали, где именно нужно искать? Вы заслужили это, когда разработали свой дуэльный план, дурацкий, честно говоря, но тем не менее настоящий план.

Книга между тем была великолепна: лаконичная, простая и содержала короткие заметки слизеринцев, стремящихся перехитрить своего декана. Эллен предупредила, что описанные схемы не всегда работают — насколько всем было известно, о существовании книги Снейп не знал, но за годы работы многие из этих стратегий вычислил, такие страницы были помечены тёмно-красными крестиками, как, например, та, где был показан секретный проход рядом с общежитием, который вёл почти прямо в Большой зал. Таких красных «иксов» в книге было множество, но не меньше страниц и без них — судя по всему, книга постоянно обновлялась, и последняя запись была сделана всего две недели назад.

— Вообще-то пользоваться потайными ходами рискованно, — заметила Эллен, — Снейп наверняка знает о них, он же сам тут учился. Но иногда они могут пригодиться. В любом случае информация в книге многое даёт о распорядке дня декана и его основных привычках. Когда ты более-менее в курсе этого, многое может сойти с рук при соответствующей подготовке.

— Ага! — Миллисента повернулась к необыкновенно молчаливому в этот раз Блейзу. — Так вот откуда ты узнал о ночном патрулировании Кровавого Барона. Ты всё это время знал о книге!

— Я не знал! — возмутился Блейз.

Миллисента скептически фыркнула, выхватила книгу из рук Пэнси и принялась неистово листать её.

— Эй, полегче! — привскочила Эллен. — Это ручная работа.

— Вот! — торжествующе воскликнула Миллисента, ткнув пальцем в страницу. — Ну ты и проныра! Не сказал нам ни слова!

— Я не знал о книге! — повторил Блейз. — О Кровавом Бароне мне рассказали.

— Чушь собачья! — отрезал Драко. — Почему ты нам не сказал? Мы могли бы использовать эту информацию, чтобы… — Спохватившись, Драко заткнулся прежде, чем успел сболтнуть лишнее.

Гарри очень сомневался, что в книге есть хоть что-то, что поможет им в поисках информации, эту тайну никто, кроме них, не знал. Прошло уже несколько дней после того, как первокурсники побывали у Хагрида и узнали о существовании Николаса Фламеля, а они всё ещё отчаянно рыскали по замку в поисках хоть какой-нибудь зацепки, которая могла бы указать им верное направление.

— Я правда не знал о книге! — твёрдо заявил Блейз. — Мне рассказали о Бароне.

— Врёшь!

— Вообще-то вы зря так на него, — покраснев, заговорила Эллен, — он в самом деле не знал о книге, а о Бароне ему рассказала я и заставила пообещать, что он никому не скажет об этом.

— Что? Почему? — возмутился Драко.

Эллен покраснела ещё сильнее и нервно посмотрела на Блейза, тот поджал губы.

— Ну-ка, ну-ка… — протянула из соседнего кресла Элис Робертсон, сокурсница Эллен. — Значит, это ты раскрыла первогодкам, как лучше всего улизнуть ночью, мисс Идеальная Староста?

— Я не идеальная староста! — огрызнулась Эллен под скептические усмешки слизеринцев, тут же припомнивших ей различные проступки, за которые она отчитывала их в последние несколько дней. Щёки Эллен стали малиновыми. — Он застукал меня, когда я возвращалась посреди ночи из кухни. И захотел узнать, как мне удалось не наткнуться на Кровавого Барона.

— Ври больше, из кухни она возвращалась! — фыркнула Элис. — Небось целовалась тайком со своим загадочным бойфрендом!

— У меня нет никакого бойфренда! — Эллен повысила голос. — Я просто стащила на кухне немного сладостей, только и всего! А этот мелкий засранец увидел меня и пригрозил сдать Снейпу, если я не расскажу, как мне удалось выбраться из общежития.

— Шантажист-первокурсник! — заржал Люциан. — Новый уровень, Элл!

— Пошёл ты… — буркнула Эллен, ослабив галстук и стараясь поглубже спрятаться в своём кресле.

— И кто он? — с плохо скрытой усмешкой спросил Теренс Хиггс, удобно расположившись на диване. — Наверняка красавчик, раз ты пошла на риск попасться Снейпу в неурочное время. Он слизеринец? Хотя нет, наверняка райвенкловец, ты же любишь умников.

— Нет у меня никакого райвенкловца! — разозлилась Эллен. — И слизеринца тоже нет! А если ты не заткнёшься, я тебя прокляну!

— Ладно, ладно, — засмеялся Теренс, — я пошутил, успокойся.

— А почему здесь вырваны страницы? — спросил Блейз, оживившись после смены темы. Он выхватил у Миллисенты книгу и, перелистав на начало, показал на рваные остатки пергамента на внутренней стороне корешка.

— А вот у него спроси! — Эллен зыркнула на Теренса Хиггса, вольготно раскинувшегося на диване и водрузившего ноги на кофейный столик. За подобное он распекал других слизеринцев, но, похоже, должность старосты имела свои привилегии. Услышав выпад Эллен, Теренс лишь приподнял брови. — Он точно в курсе! — злорадно объявила Эллен. — И все шести- и семикурсники тоже, это они страницы повырывали! Вот пусть и расскажут, когда и зачем это сделали.

— Ну… так решили не только на нашем курсе, — возразил Теренс. — Я точно не помню, когда именно, но мы голосовали. Всем факультетом. Получилось сто шестнадцать голосов против тридцати одного, чтобы удалить из книги кое-какие страницы.

— Но почему? — удивился Грег.

— Зачем удалять страницы? — подхватила Пэнси. — Даже если Снейп узнал те секреты, что были там записаны, можно было просто пометить их красным крестиком, как остальные.

Теренс вздохнул, огляделся.

— Те записи были о тёмной магии, — негромко сказал он, задержав взгляд на Маркусе Флинте, который сидел в другом конце гостиной и не мог их слышать. — Об очень тёмной магии. Там были советы, как… — он запнулся и махнул рукой, — короче, это не игрушки.

Гарри тоже посмотрел на Маркуса Флинта, который, свирепо хмурясь, воевал с домашним заданием, и задумался, не имел ли отношение к этим темномагическим заметкам Тот-кого-нельзя-называть, когда учился здесь?

— Никто не знает, когда появилась эта книга, — заговорила Элис. — Мы думаем, что где-то после того, как Снейп начал преподавать, поскольку там есть вещи, о которых он, похоже, ничего не знает. Либо прямо перед тем, как он начал наводить свои порядки, либо сразу после, когда в Слизерине всё было по-другому. Но никто не знает наверняка.

— Снейп знает всё, — пробормотала Трейси. Она с подозрением косилась на книгу с тех пор, как её раскрыли, всё ещё помня тот ужас, который испытала, когда декан вошёл в общежитие для девочек, уже зная, что почти все первокурсники покинули свои постели.

— Не совсем всё. — Теренс ухмыльнулся, забрал книгу у Блейза и с нежностью провёл пальцами по потёртой кожаной обложке. — Его почти невозможно одурачить, особенно первокурсникам. Но он такой же человек, как и все остальные.

— Он не может постоянно следить за каждым учеником, — согласилась Элис. — Он прекрасно умеет просчитывать и пресекать нарушения, но иногда нам удаётся провести его.

— Например? — заинтересованно вскинулся Драко и тут же умолк: каменная стена раздвинулась и вошёл сам профессор Снейп, чтобы, как обычно, провести вечер в гостиной со своими учениками.

Эллен поспешила застегнуть верхнюю пуговицу (Снейп иногда смотрел сквозь пальцы на нарушения формы, если дело происходило после ужина, но лучше не рисковать), а Теренс быстро запихнул книгу под диванную подушку. Впрочем, Снейп не смотрел в их сторону, он хмуро уставился на группу второкурсников, играющих в плюй-камни в опасной близости от высокого канделябра с зажжёнными свечами.

Все ученики поспешно вскочили, но Теренс, сосредоточившись на том, чтобы спрятать книгу, пока Снейп её не увидел, замешкался и не успел не то что подняться, а даже снять ноги с кофейного столика. Неожиданно его подбросило с дивана в воздух, и он с приглушённым воплем приземлился на пол, испуганно глядя на повернувшегося к нему декана.

— Ноги на столе, мистер Хиггс? — насмешливо спросил Снейп, убирая палочку обратно в карман мантии. — Отличный пример для ваших сокурсников. А я-то думал, что вы достаточно благоразумны для должности старосты.

Слизеринцы расхохотались, довольные тем, что вечно правильный и до отвращения придирчивый к соблюдению дисциплины и правил староста посрамлён: от него всем доставалось намного больше придирок и колких замечаний, чем от всех остальных старост Хогвартса, вместе взятых. Гарри впервые задумался, почему старостой выбрали шестикурсника, а не ученика с последнего, седьмого, курса? Позже Люциан Боул растолковал ему, что шестикурсники, по мнению Снейпа, более надёжны в наведении порядка, чем седьмой курс. Семикурсники, зная, что скоро покинут школу, не особо усердствовали и относились к младшим курсам с излишним сочувствием и снисхождением. Шестикурсники же, понимая, что им ещё долго до выпуска, к обязанностям старосты относились более ревностно.

— Извините, сэр, — промямлил Теренс, покосившись на ухмыляющиеся лица сокурсников.

Губы Снейпа дрогнули в подобии улыбки.

— Ну что ж… — Он опустился в кресло. — Если кому-то интересно послушать историю о том, как Пивз провёл три недели с русалочьим народом и в итоге затопил замок…

Оживившись, слизеринцы тут же столпились вокруг кресла Снейпа. Гарри больше не вспоминал о книге до тех пор, пока первокурсникам не пришло время ложиться спать. Однако Снейп всё ещё торчал в гостиной, и Теренс лишь подмигнул Гарри, недвусмысленно дав понять, что с книгой придётся подождать.

* * *

Несколько недель спустя Гарри сидел в гостиной с раскрытой книгой на коленях, как всегда делал, пока не заявлялся Снейп и не приходилось прятать её. Он просмотрел книгу от корки до корки уже дюжину раз, если не больше, и хотя знал, что не найдёт в ней ничего о Николасе Фламеле, всё равно продолжал листать страницы. Как попасть в гостиную Райвенкло… Как узнать наверняка, в своих ли покоях Снейп вечером…

Насчёт последнего Гарри с любопытством прочитал, что существуют признаки, по которым можно вычислить, у себя декан или нет, довольно легко: поскольку в подземельях холодно даже в тёплое время года, Снейп всегда зажигает камин, если находится в своих комнатах. Правда, чтобы узнать это, нужно лечь на живот рядом с крохотной щёлочкой между полом и дверью: разглядеть что-либо, конечно, не выйдет, щель слишком маленькая, но можно услышать, как гудит пламя в камине.

— Хотя рискованно, конечно, — поёжился Реджи Деррек, когда Гарри спросил у него про эту запись в книге. — Не знаю, как он узнаёт, что возле его комнат кто-то есть, но, скажу тебе по опыту, ничего хорошего нет, когда дверь распахивается, а ты валяешься на полу с ухом, прижатым к дверной щели.

Гарри вспомнил, какой ужас он сам испытал, когда Снейп застукал его прижавшимся ухом к двери кабинета, и если бы не блестящая выдумка Трейси, кто знает, чем бы это всё закончилось. А насколько хуже было бы, попадись он на подслушивании в личных покоях декана, и подумать страшно.

Не то чтобы Гарри горел желанием подслушивать в комнатах Снейпа, но он вычитал в книге, что иногда декана не бывает ночью в Хогвартсе, и гадал, куда тот пропадает в те редкие моменты, когда слизеринцы могли сидеть в гостиной хоть до утра, а некоторые смельчаки даже отправлялись гулять по подземельям. В этом году таких ночей ещё не случалось: хотя все были уверены, что Снейпа не было по крайней мере раз или два, никто не рискнул это проверять.

Жаль, подумал Гарри, ведь тогда у них была бы возможность незаметно выбраться из гостиной и сидеть в библиотеке сколько угодно, не вызывая подозрений Снейпа излишним рвением к учёбе. Может, у них и не хватило бы наглости в самом деле так сделать, но всё же, всё же… А то они однажды чуть не попались, когда Снейп заявился в библиотеку со стопкой книг по зельям, отдал их мадам Пинс и взял ту самую книгу, которую Гарри только-только просмотрел и буквально у него на глазах поставил обратно на полку.

— «Знаменитые ведьмы и колдуны двадцатого века», — прочитал Снейп вслух. — В последнее время вы очень прилежны, мистер Поттер.

— Просто интересно, сэр, — стараясь сохранять спокойствие, ответил Гарри. — Я просто… ну, вы понимаете. Навёрстываю упущенное. — Гадая, как много Снейп знает о Дурслях, он добавил как можно невозмутимее: — Я не знаю многого из того, что все остальные, похоже, уже знают.

— Замечательно, похвальное рвение догнать своих друзей, — вкрадчиво произнёс Снейп. — А если учесть, что ваши сокурсники проводят в библиотеке времени не меньше вашего…

— Э-э-э… — Гарри едва удержался, чтобы не пожать плечами — Снейп этого терпеть не мог. — Наверное, они просто нервничают перед экзаменами, сэр.

— Возможно, — сухо согласился Снейп, потянулся к ближайшей полке и бросил на стол перед Гарри огромный фолиант под названием «Исследование последних достижений в области волшебства». На шум из Запретной секции — ох, как же Гарри хотелось заглянуть туда! — высунулась рассерженная мадам Пинс, но тут же смягчилась, увидев профессора.

— Мои извинения, Ирма, — посмотрел на неё Снейп, а затем снова повернулся к Гарри. — Я бы посоветовал вам почитать вот это. Временами немного суховато, но написано просто, более или менее понятно.

Гарри взял тогда книгу в библиотеке и провёл несколько дней, продираясь сквозь эту чертовщину. Снейп прилично преуменьшил свою оценку «более или менее понятно», так что Гарри не стал читать семьсот страниц так внимательно, как мог бы, а быстро пролистал их в поисках любого упоминания имени Фламеля, и в итоге пришёл к выводу, что зря потратил целую неделю. Хотя, если честно, это не было полным провалом. Даже мельком просматривая книгу, он узнал немного больше о мире, в котором теперь жил, хотя предпочёл бы, конечно, информацию о Николасе Фламеле.

Снейп знает, думал Гарри, вернув в библиотеку «Исследование последних достижений в области волшебства» и в полной растерянности сидя теперь в гостиной с раскрытой на коленях секретной книгой в кожаном переплёте. Снейп наверняка знает. Хотя Гарри понимал, что декан не может знать обо всём, что замышляют слизеринцы, и видел, как некоторые из них время от времени успешно проворачивают какие-нибудь свои делишки, но скрыть от него что-то настолько масштабное? Особенно первокурсникам? Снейп уже заметил, как много времени они проводят в библиотеке, и лишь вопрос времени, когда он догадается, если уже не догадался.

Но если Снейп знает, то почему до сих пор не вмешался? Гарри был совершенно уверен, что Снейп ни за что не спустил бы им с рук попытки раскрыть тайну запретного коридора на третьем этаже, ведь если он так взбесился из-за дуэльной выходки своих первокурсников, то что уж говорить о более опасной ситуации? Он ни за что не позволил бы им продолжать поиски и наверняка сказал бы об этом, когда читал Гарри нотации о том, как важно держаться подальше от опасности и при необходимости обращаться к взрослым.

Но, возможно, он не знает… Гарри не мог разобраться в себе. С одной стороны, он гордился успехами и собственными, и своих однокурсников. С другой — не мог избавиться от странного чувства, как будто что-то было не совсем правильно, как будто ему не хватало чего-то жизненно важного. Большую часть времени Гарри чувствовал себя так, словно стоит на шатком штабеле ящиков, готовом в любой момент развалиться под ним, и судя по всему, его сокурсники ощущали нечто подобное.

— Я начинаю думать, что лучше всего просто бросить это дело, — пробормотала Пэнси, когда Гарри вернул книгу под диванную подушку и присоединился к своим друзьям, расположившимся на ковре перед камином — старшекурсники решили, что первогодки достаточно попользовались их расположением, и снова турнули малявок с диванов. Впрочем, и на полу перед камином было неплохо, хотя, конечно, не так комфортно, как на мягкой мебели.

Гарри нехотя согласился с Пэнси, хотя признавать её правоту было неприятно. Какая-то его часть всё же стремилась продолжать поиски, но тут заговорил Блейз, и Гарри окончательно примирился с мыслью, что и Забини, и Паркинсон правы.

— Мы ведём себя по-идиотски. Эта собака здесь не просто так, профессор Дамблдор точно знает, что делает. Не забрела же она сюда сама по себе. И все профессора наверняка в курсе, что спрятано в том люке, который охраняет собака. Так что никакие опасности нам не грозят.

— Не грозят? — возмутился Драко. — Эта штука чуть не угробила тебя. Вы что все, струсили, да? Мы же договорились, что разгадаем тайну, так давайте разгадывать.

— Эта штука чуть не убила меня, потому что я сам полез к ней, — возразил Блейз. — Там дверь постоянно заперта, а я открыл её алохоморой. И пошёл туда ночью. А днём там всё время дежурит Филч, ну или Миссис Норрис, если завхоз отлучается. Так что если мы сами туда не полезем, нам правда ничего не грозит.

— А ты уверен, что не грозит? — спросила Миллисента, взглянув на Гарри, и все замолчали, вспомнив про человека в мантии.

— Снейп знает о нём, — нехотя сказал Гарри, и хотя он знал, что в подземельях безопасно, желудок всё равно неприятно скрутило при мысли о таинственном человеке и о том, что тот до сих пор может скрываться где-то в замке и по-прежнему хочет убить Гарри. — И профессор Дамблдор тоже знает. Они оба следят за тем, чтобы со мной ничего не случилось.

— Тогда тебе нужно быть особенно осторожным, — вздохнула Пэнси, — раз за тобой наблюдают даже пристальнее, чем за всеми остальными. Один неверный шаг, и нас поймают.

— Один неверный шаг, и Гарри могут убить, — поправила Трейси, заметно нервничая.

— Разве это не повод оставить всё на усмотрение профессора Снейпа? — спросил Блейз, бросив на Гарри извиняющийся взгляд. — Я не к тому, что нам наплевать на тебя, наоборот — нам не всё равно, что с тобой может произойти. Но раз уж Снейп держит всё под контролем, не будет ли слишком рискованно для тебя, если мы продолжим копаться во всём этом?

Гарри ничего не ответил. Он был согласен с Блейзом. Никто больше не пытался напасть на него, и хотя слежка Снейпа была практически незаметной, он знал, что декан не спускает с него глаз. А учитывая, что теперь они замышляли нечто гораздо большее, чем ночная вылазка для дуэлей (даже если они не знали, что это за «гораздо большее», помимо выяснения правды), было очень рискованно продолжать из-за возросшего уровня контроля за одним из них.

— А может быть, ты просто в сторонке побудешь, Гарри? — предложил Винсент после долгой паузы. — А мы сами всё сделаем.

— Ну уж дудки! — возмутился Гарри. — С чего это я должен отсиживаться в сторонке, когда вы все рискуете? Или вместе, или никто.

— Мы не гриффиндорцы, — снова повторила Миллисента, бессильно уронив руки на колени. Гарри даже удивился, он знал, что Миллисента терпеть не могла показывать слабость в любом её проявлении. — Мы не Рон Уизли и не Невилл Лонгботтом, которые на Хэллоуин очертя голову бросились на тролля, потому что были слишком тупыми, чтобы рассказать учителю, что происходит. Снейп всегда говорит нам, чтобы мы не глупили.

— Разумно, — неохотно признал Гарри.

Проклятье! Ему так хотелось разгадать тайну собаки и узнать, что же она охраняет, всеми фибрами души он стремился к этому, но…

— Ну вы и слабаки! Струсили? — с отвращением скривился Драко. — Мы же обещали, что сделаем это, значит, должны сделать!

— Ладно, ещё неделя, — поколебавшись, решил Тео и поднял руку. — Я голосую за одну неделю, и если за это время мы так ничего и не выясним, то перестанем копать дальше. По крайней мере, сейчас. Кто «за»?

Все недовольно переглянулись и нехотя, но всё же подняли руки. Все, кроме Драко.

— Это логика, а не трусость, — убеждённо сказал Блейз, глядя на него. — Слизеринцы понимают, когда битва проиграна, и отступают, это разумно.

— Мы можем спросить у старшекурсников, — упрямо гнул свою линию Драко, — они помогут нам.

— Мы и так едва скрываем всё от Снейпа, — заметил Гарри, эта мысль тоже приходила ему в голову. — Хочешь, чтобы весь факультет нашу тайну узнал? Будь уверен, это разнесётся повсюду, как лесной пожар, и кто-то обязательно проговорится. Да ты сам можешь случайно стормозить и проболтаться.

— Сам ты тормоз, — обиделся Драко. — Трус.

— Я не трус! — Гарри начал закипать. — А ты просто упрямый осёл!

— Трус, и ещё какой! — не отступал Драко. — Ты ещё в детстве победил Тёмного Лорда, так почему сейчас такой слабак?

— Ну хватит! — не выдержала Пэнси. — Уймись, Малфой, надоел уже со своими истериками!

— Вы все трусы! — яростно выплюнул Драко. — Вся эта болтовня про разумное отступление — чушь собачья! Неудивительно, что твои родители погибли, Поттер, наверное, были такими же слабаками, как и ты.

Гарри словно пружиной подбросило, но Винс и Грег тут же вцепились ему в плечи, не дав кинуться на Малфоя.

— Заткнись, придурок! — вызверилась вдруг Трейси и под всеобщий одобрительный гул с силой тряхнула Драко за шиворот. — Достал!

Малфой изумлённо уставился на обычно тихую и практически незаметную девочку.

— Отвали! — опомнившись, рявкнул он, вырвался из её рук и отодвинулся подальше. — Совсем рехнулась?

— Ты всех достал уже! — гневно повторила Трейси. — Ты же можешь быть нормальным, но сейчас ведёшь себя, как полная задница! Будешь хамить своим друзьям, если они не хотят делать что-то по-твоему — вообще без друзей останешься!

Драко побагровел, насупившись, покосился на сокурсников и, поняв по их одобрительным взглядам, что они на стороне Трейси, долго молчал под собственное обиженное сопение.

— Ладно, — наконец буркнул он, поднялся на ноги и повернулся к Гарри. — Мне не следовало этого говорить, Поттер. Но мы должны продолжать поиски. Должны!

Это было не совсем извинение, но хотя бы попытка. Не дожидаясь ответа, Драко повернулся и пошёл в спальню, хотя было всего полдевятого. Никто не сделал ни единого движения, чтобы последовать за ним.

— Почему, — наконец спросила Дафна, нахмурившись, — он так настаивает на том, чтобы раскрыть эту тайну?

Все промолчали, задумавшись каждый о своём, и когда пришло время ложиться спать, у Гарри от мыслей раскалывалась голова. Сняв очки и положив их на тумбочку, он собрался нырнуть под одеяло, когда с кровати Драко услышал тихий шёпот:

— Извини… ну… за то, что я сказал о твоих родителях.

Не ответив, Гарри забрался в кровать, устроился поудобнее и наконец неохотно сказал:

— Не говори так больше.

— Не буду. — В голосе Драко больше не было ни упрямой злости, ни истеричных взвизгов, он звучал устало и грустно. — Я стараюсь не быть таким… ну, ты понимаешь.

Гарри не знал, что на это сказать — по большому счёту он на Драко уже почти не злился: этот придурок, похоже, действительно сожалел о своей выходке. Но последние несколько недель он чаще вёл себя как полный засранец, чем нормально, и Гарри не мог сразу простить его.

— Ладно, забей, — наконец буркнул он, когда свечи на стенах спальни погасли.

— Это работает с моими родителями, — продолжал Драко так тихо, что Гарри почти не слышал его. — Когда я им истерики закатываю, они… ну… с мамой чаще срабатывает, конечно, но и с папой тоже… я привык… ну, понимаешь?

— А со мной не сработало, — шёпотом отозвался Гарри, гадая, каково это — иметь родителей, которые тебя балуют до невозможности. — И вообще ни с кем в Хогвартсе.

Драко ничего не ответил, перевернулся на спину и уставился в потолок.

Следующее утро прошло спокойно, а после завтрака Драко пробормотал неловкие извинения перед остальными первокурсниками, те в ответ промямлили не менее неловкие слова прощения, особенно Трейси — она, казалось, не могла смотреть Драко в глаза после своего яростного всплеска накануне вечером.

* * *

Позже, уже после отбоя, Гарри проснулся от острой потребности опорожнить мочевой пузырь. Поморщившись, он выбрался из постели, накинул мантию, сунул ноги в тапочки и прошлёпал по коридору к туалетам: теперь он знал, где они находятся, и больше не блуждал целую вечность по коридорам, как шестилетний ребёнок, рискуя снова наскочить на Кровавого Барона.

Закончив свои дела, Гарри подошёл к раковине вымыть руки и тут услышал, как кто-то открыл дверь. На мгновение он замер, ожидая увидеть позади себя в зеркале фигуру в мантии, но это оказался всего лишь Драко, который неловко топтался у порога, не решаясь войти.

— Привет. — Гарри слабо улыбнулся. — Ты по делу сюда явился или просто так на пороге торчишь?

Драко мрачно посмотрел на него, но взгляд его был скорее нервным, чем презрительным. Гарри молча смотрел, как Малфой прошествовал к писсуарам, потом вдруг резко развернулся, подошёл к умывальнику и открыл кран.

— Что ты делаешь? — не выдержав, с недоумением спросил Гарри.

— Барон там, — Драко кивнул на закрытую дверь туалета, — тебя караулит.

Гарри покраснел. Конечно, эта новость не стала неожиданностью, но всё равно приятного было мало. Похоже, Барон следит за ним всякий раз, когда он покидает общежитие ночью даже по невинным причинам.

— А это зачем? — Гарри кивнул на открытый Малфоем кран, из которого в раковину с шумом бежала вода. — Ты что, пришёл сюда посреди ночи просто руки помыть? — Он потянулся закрыть свой кран, но Драко схватил его за руку.

— Я не хочу, чтобы он нас услышал, — чуть слышно прошептпл он. — Мне нужно тебе кое-что сказать.

— Что? — заинтересовался Гарри, придвигаясь ближе.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — повторил Драко с каким-то яростным отчаянием в голосе, — только пообещай, что не будешь злиться.

— Ты что-то натворил? — посерьёзнел Гарри. — Или узнал о Николасе Фламеле?

— Просто… — Драко встряхнул головой, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Просто… мы не можем прекратить попытки выяснить тайну ограбления Гринготтса. Или кто такой Николас Фламель.

— Почему? — Гарри уже не сдерживал раздражения от ослиного упрямства Драко. Ну что он так настаивает на заведомо безнадёжном деле? — Малфой, это глупо. Мы рисковали своими шеями без всякой на то причины, и просто чудо, что Снейп ещё не узнал об этом. Пора смириться и признать, что мы не сможем разобраться сами. А Снейп сможет, он всё знает и… — Гарри осёкся, увидев, как Драко поджал губы, и неловко пожал плечами. — Если бы он не знал, я бы тоже, наверное, продолжал искать. Но это же Снейп. Он знает всё… ну почти всё.

— Он не всё знает, — мрачно возразил Драко. — Он же не поймал нас, значит, не знает, чем мы занимаемся…

— А ты на сто процентов уверен? — спросил Гарри, хотя не мог представить, чтобы Снейп не положил конец их поискам, если бы знал. Вряд ли он позволил бы им вот так рисковать, вернее, точно не позволил бы. И всё же…

— Поттер, я хочу тебе кое-что сказать, — снова повторил Драко. — Только не злись, ладно?

— Что ты хочешь сказать? — сдался Гарри.

— Пообещай, что не будешь злиться.

— Как я могу обещать, если не знаю, что именно ты мне скажешь?

— Обещай! — крикнул Драко и осёкся, испуганно оглянувшись на дверь.

— Ладно, ладно, — буркнул Гарри, — можем даже Непреложный обет дать друг другу, если тебе так приспичило.

— Ты же знаешь, я не умею давать Непреложный обет, — поморщился Драко, и Гарри понял, что если он готов признать эту ложь, то всё более чем серьёзно.

— Малфой… — смягчился он, — Драко, давай, рассказывай.

— Я… — Драко, низко опустив голову, уставился на фарфоровую раковину. — Я… рассказал отцу.

Гарри ответил не сразу. А когда ответил, обнаружил, что у него пересохло во рту:

— О Фламеле?

— Обо всём. Я написал ему, спросил, знает ли он, кто такой Николас Фламель. Он потребовал подробностей, и я… — Драко поднял голову и вызывающе, несмотря на подавленное настроение, заявил: — Он мой отец. Я доверяю ему. Он знает, что делать.

— Ты всё ему выложил? — Гарри в ужасе уставился на Драко. — Всё?! Ты спятил?

— Ему можно доверять! — с отчаянием сказал Драко. — И да, я рассказал ему всё! Почти всё! Он не расскажет профессору Снейпу, он обещал, что не расскажет! И сказал, что поможет нам!

— Идиот! — Гарри прислонился к раковине, с трудом сдерживаясь, чтобы не сунуть Драко физиономией в унитаз, как любил когда-то проделывать Дадли с самим Гарри. — Какой же ты идиот, Малфой!

— Он нам поможет, — упрямо повторил Драко. — Честно слово, Поттер.

— Он на стороне Сам-знаешь-кого!

Драко молча смотрел на Гарри.

— Ты же сам говорил, он сторонник Сам-знаешь-кого, — напомнил Гарри.

— Послушай, — наконец сказал Драко, — может, Тёмный Лорд из-за тебя и исчез, но ты — слизеринец, и для папы это кое-что значит. Слизеринцы всегда поддерживают своих.

«Только потому, что он считает меня следующим Тёмным Лордом», — подумал Гарри, но ничего не ответил, а выключил кран и кивнул на дверь:

— Идём, мы и так тут долго торчим, как бы Барон не заподозрил чего.

— Есть ещё кое-что, — Драко положил руку на кран, но не спешил закрывать его, — ещё кое-что, что папа написал в своём письме.

— Что? — Гарри скривился, гадая, в какие ещё неприятности они вляпались благодаря Малфою.

— Папа написал, что ты хороший друг и что он хочет с тобой познакомиться, — скороговоркой сообщил Драко. — И что любой мой друг — это друг всех Малфоев. Папа приглашает тебя в Малфой-мэнор на Рождество. Ты же согласен, да?