Сестрёнка (джен)

Мир словно бы замер, именно так могло показаться со стороны. Неестественная, казалось бы, невозможная в такой ситуации тишина и совершенно не обращающий ни на кого и ни на что внимания юноша. Он подошёл к стоящей чуть поодаль от остальных машине и в буквальном смысле поскрёбся в стекло пассажирской двери. Такое простое и одновременное наполненное чем-то малопонятным сейчас движение. Стекло ушло вниз, и юноша перебросился несколькими фразами с находившимся внутри пассажиром, после чего развернулся и, чуть виновато посмотрев на Флёр и всё также пышущую праведным гневом школьную подругу, произнёс:

— Мы сейчас уходим, могу прихватить и вас. Флёр, Гермиона, я понимаю, у вас очень много вопросов и тем не менее…

— Ты сильно изменился, — стараясь быть как можно более спокойной, произнесла бывшая Делакур.

— Предатель…

— Не сейчас, Гермиона, не время и не место. Гарри, я принимаю твоё приглашение. Благодарю за то, что помог. — Ответом ей стали спокойный кивок и полный неверия и непонимания взгляд готовой устроить отповедь нерадивцам прямо здесь и прямо сейчас Гермионы.

— В таком случае устраивайся поудобнее. Места там, — Гарри кивнул в сторону той самой машины, — вполне достаточно. — Этот акт доверия с его стороны буквально можно было пощупать и своим, как бы ей этого ни хотелось и тем не менее отличным от человеческого зрения, зрением Флёр видела, каких усилий ему стоит это гостеприимство. Мысли это вызывало самые разные, и именно поэтому, проходя мимо, просто отдала ему свою палочку. Без слов, без обещаний. Точно такой же акт полного и всестороннего доверия. Каждый маг, даже сущая кроха, понял бы его посыл, и Гарри также не стал исключением. Ошалело моргнул, чуть заторможенно кивнул и, так и не заговорив, убрал безценный для любого мага инструмент в собственные расположенные на предплечье закреплённые прямо поверх куртки ножны.

— Tout ira bien, promis (Фр.), — скорее машинально чем осознанно перейдя на родной для неё французский язык, произнёс наблюдающий за тем, как она исчезает в зеве открывшейся пассажирской двери, Гарри

— Je sais, — также по-французски ответила ему аккуратно придержавшая спящую под наведёнными на неё ещё до начала боя чарами малышку Флёр.

Следующие несколько минут ознаменовались тем, что Гарри пытался сделать всё и желательно одновременно. Сперва обеспечить безопасную и максимально быструю эвакуацию, одновременно с этим предупредить оставшегося на лодке деда, а также отбиться от уже начавшей распаляться бывшей одноклассницы. Последнее было, наверное, самым сложным. И вовсе не потому, что не мог. Просто то, что он собирался сделать, требовало немалой такой концентрации, той самой, что она и сбивала. Наверное, именно поэтому, выждав для убедительности ещё пару минут, тем самым давая деду возможность разогнать всех «праздно» шатающихся, сосредоточился и, отбросив всё лишнее, таки провесил портал. Одного этого хватило на то, чтобы негодующая до этого Гермиона притихла. Такую магию, это было практически чудо, и тем больнее резануло по сердцу понимание того, что выбрал он тем не менее не их. Произошедший прошлой осенью побег был для неё огромным ударом, и вот здесь и сейчас… Как следствие, в портал она буквально влетела. Бросилась на, как оказалось, вполне ожидавшего такого её действия Гарри. Получила Экспеллиармус и именно от него и отправилась в полет в точности, как некогда на их втором курсе это проделал незабвенный для всех, кто тогда присутствовал, профессор Локхарт. Произошло это аккурат сразу же за тем, как в развёрнутом бывшим одноклассником мареве скрылся медленно сдающий назад тёмно-серый седан. Куда он направился и что будет далее, её уже не интересовало. Налетала, как вихрь, и вполне закономерно отгребла, на выходе больно ударившись об, как оказалось, стоящего с той стороны человека. Было весьма неприятно, в особенности если учитывать то, что всего через миг руки прошило острой болью, ставшей следствием заломленных и немилосердно скрученных запястий. Сержант Янг такого её прибытия не оценил и действовал в строгости по инструкции. То есть в начале устранил угрозу и лишь затем уже разобрался. И то только после того, как подошедший к вставшей на ручник машине Поттер открыл дверь и более чем галантно подставил свой локоть. Как оказалось, внутри была миловидная среброглазая девушка. Это и стало последним, что запомнила потерявшая сознание Гермиона. Она уже не видела того, как вслед за неизвестной из машины вышла точно так же получившая в своё временное распоряжение руку Гарри Флёр. Как не видела и того, где именно они оказались.

— Ни дня без приключений, — раздалось откуда-то от входа, и все присутствующие обернулись на раздавшийся оттуда голос старшего помощника. — Благодарю за службу, господа, и надеюсь, что мне не стоит напоминать о том, что применение настолько секретных разработок нашего научного отдела не должно покидать пределов данного помещения. — Именно за работу какого-то очередного чудо-агрегата он и выдал созданный внуком портал. Времени почти не было, и именно поэтому, мысленно поблагодарив Пеннроуз за все её мнимые и не очень усилия, свалил всё на её отдел. Разработка, мол, новая, за ней и ездили. Правда, про ездили умолчал, но да и бойцы об этом не спрашивали. Удовлетворились, что вот так и так, а затем из едва заметно подрагивающей пустоты появился сначала седан, регистрационный номер которого совпадал с переданным внуком, и едва лишь оный встал на ручник, как в буквальном смысле прямо в сержанта Янга влетела растрёпанная и явно не так чтобы ожидавшая чего-то подобного девушка. Боец отреагировал чисто рефлекторно, и неизвестная оказалась на полу полностью иммобилизованной и с дулом автомата между лопаток. Вслед за ней в портал прошёл и замыкавший процессию внук. Марево пропало, и это означало, что более никаких гостей не ожидается. С дальнейшим разбиралась уже Тереза. Всего минута — и один-единственный с его стороны комментарий, следствием которого стало то, что по стойке смирно вытянулись все. Это было даже забавно, хотя он и раньше знал, что их командир и ранее на него так не раз реагировала. Именно поэтому и не злоупотреблял. Не желал лишать её авторитета, ведь то, что он банально более опытный, вовсе не означает того, что справился бы лучше. Не факт, совсем не факт.

Дальнейшие события и вовсе напоминали весьма дешёвого пошиба трагикомедию, основным лейтмотивом которой были обвинения в предательстве, отсылки к Дамблдору, какие-то книжки и прочая невнятная муть в стиле «Как ты посмел!..», «Хуже Пожирателя!..», «Предатель…», «Дамблдор…», «А ты… А мы… Столько погибло!» Происходило всё это в оказавшейся оккупированной их компанией офицерской кают-компании. Оная более всего подходила как для приёма гостей, так и для того, чтобы банально позаботиться о малышке. Собственно, именно за этим занятием и упустили момент, а по итогу отгрёбшая таки Гермиона и вовсе вылетела в коридор. Останавливать её никто и не подумал — смысла не было. Как оказалось, Тесса уже позаботилась, и за девушкой проследили и в нужное место направили. Нужным местом оказался находящийся в конце упомянутого выше коридора туалет. На вопрос, почему именно туда, пожавшая плечами Тесса сослалась на то, что Гарри, мол, как-то раз про их первый курс рассказывал, а также то, что если не туда, то куда, не в реакторный же, честное слово…

Слова про реакторный заставили призадуматься и наконец поинтересоваться, где же они всё-таки оказались, Флёр. Прозвучавшее со стороны Гарри пояснение было подобно грому:

— Мы на атомной десантно-штурмовой подводной лодке, именуемой Туата Де Данаан. Правда, чаще всего её называют Дана или же ТДД и совсем уж редко добавляют порядковый индекс, — моментально перейдя на весьма неплохой французский, пояснил Гарри. Он ещё по четвёртому курсу помнил, как была удивлена тогда Флёр, и именно поэтому, а ещё из банального уважения к и без того натерпевшейся девушке. Ему-то не сложно, а ей приятно будет, да и удобнее, а что непонятно, Тесса подскажет, для неё французский всё одно что родной.

— Ого, мы на, эм, истории проходили… — машинально переходя на родной язык, ответила Флёр.

— Говори прямо, не на истории, а на магловедении.

— Хорошо, как скажешь, вот только…

— Не-а, не нарушаем, видишь ли он, в смысле она, частная.

— Частная подводная лодка, ты сейчас шутишь, я бы ещё поняла небольшой батискаф, но атомная, как ты там сказал, десантная… Гарри, это не смешно!

— А я разве смеюсь?

— Не может быть!

— Может, я тебе больше скажу: она ещё и принадлежит по факту Терезе и мне. Не будь нас — не было бы и этого корабля. В общем, при прочих равных никаких проблем, даже МКМ вопросов по данному моменту не имеет, но да и ладно. Ты, наверное, заметила, что я сейчас в некоторой растерянности, и, признаться, буду признателен, если ты мне всё разъяснишь. То, что мы только что услышали, что это был за бред. С какого перепуга и какой такой страж, о чём она вообще говорила?

— Если кратко, то о том, что все были уверены в том, что ты всех спасёшь.

— А если с подробностями, потому как пока у меня на языке крутится что-то вроде: «Какого хрена» — и ещё парочка похожих, но куда как менее цензурных выражений.

— Можно и подробнее, ты только не заводись.

— Хорошо, не буду, — моментально остыл уже начавший было распаляться юноша. От Флёр не укрылось то, как всего на миг словно бы вспыхнуло и тут же угасло нечто, и это было как минимум интересным. Именно поэтому, чуть пожевав нижнюю губу, француженка поинтересовалась:

— Я правильно понимаю, что ни о каких стражах ты ни сном ни духом и вообще ничего не понимаешь?

— Именно, — подтвердил для убедительности ещё и кивнувший ей Гарри.

— Ну тогда думаю начать стоит с самого термина, а затем уже дойти и до тебя, — произнесла решившая, что сегодня обязательно всё для себя прояснит, Флёр и, дождавшись сдвоенного, что опять-таки не укрылось от её взора, кивка, продолжила: — Собственно, страж. Страж — это маг, маг в некотором роде особенный. Его особенностью является этот так называемый режим стража. На самом деле, данных по этой тематике практически и нет. Все знают о существовании нескольких семей, хотя правильнее будет сказать родов, в которых такие маги и рождаются. Так к примеру, во Франции это род ГодФруа, в Италии — Риджияри, в Германии наиболее известны Лоинграмы, но помимо них есть ещё и Раинхарты. В Норвегии — Тильборны. В России — Светличные, Покровские и Ярцевы. За страны востока не скажу, они к нам в Европу не жалуют, но точно знаю о том, что в Японии есть Саотоми, о них не так давно говорили. У них недавно глава рода сменился. На деле же, наверняка, больше, что же до Англии, то, согласно хроникам, таких родов на островах известно два. Это Гриффиндоры и Поттеры. Правда, есть слух, что тоже, скорее всего, от Гриффиндоров. Есть неподтверждённые данные о том, что эти два рода когда-то роднились. Гриффиндор, как ты понимаешь, имеет место только как факультет. В итоге остались только Поттеры. Теперь же о том, что же это такое страж, что за маг такой и чем от обычного представителя магического сообщества отличен. Сам по себе такой маг мало чем от соседа своего по парте отличается. Всё точно такое же, есть только одно «но». Малопонятная обывателям особенность магии таких людей, приводящая к тому, что в определённые и до крайности малопонятные обывателю моменты они могут выдать нечто, ну, прямо скажем, запредельное. Ответ же на вопрос кроится в самом самоназвании. Страж, охранник, телохранитель, если хочешь. Собственно, именно последними такие маги чаще всего и становятся. Услуги такого охранника… поверь мне, дешевле батальон охраны нанять. Вот только в случае необходимости страж оного куда эффективнее окажется. И перед тем, как ты спросишь, откуда я всё это знаю. Отвечаю, едва лишь я услышала, что и как именно говорит директор, как перелопатила всё и ещё немного сверху. Именно поэтому я не средне кто-то там, а вполне себе подкована. Но вернёмся к тебе, и не кривись, то, что ты именно страж, неоспоримо, и не далее как сегодня ты это доказал. Другой вопрос вот в чём. Ответь мне, что ты делал на мосту, и я скажу тебе, в чём наша проблема.

— Хм, моя, в смысле Тереза была в опасности, и я…

— Дальше можешь не продолжать, я не слепая, костюм для фехтования… Ты не был на мосту в момент, когда всё началось, тренировался, да?

— Да, всё так, и я….

— Ответил на собственный вопрос. Твой долг стража сорвал тебя с тренировки, и ты, сотворив чудо и наплевав на всё и вся, явился и не допустил. Такова твоя суть, на защиту хранимого страж костьми ляжет. Такова его суть, цель жизни, если будет угодно. В остальное же время он будет обычен, вполне зауряден и вообще мало кому интересен. Именно эта твоя особенность и порождает твою ценность. В момент защиты подопечного стража не одолеть.

— Подожди, то есть это получается, что она, что они…

— Да, именно, Дамблдор уверял всех в том, что ты их спасёшь.

— Но как же, с чего вдруг?!

— Тут видишь ли в чём дело, активного стража видно, есть, скажем так, способы. И незадолго до… в общем, Дамблдор рассказал нам о том, что, мол, так вот и так. Повинился в том, что детство у тебя ни разу не тортик. И тогда же и пояснил, он, мол, стража воспитывал. В корне, как я позже выяснила, неверно. Вот только для того, чтобы это понимать, нужно, так сказать, с нюансами познакомиться. На два курса младше меня в Шармбатоне обучался некто Филип Гийом ГодФруа. Думаю, пояснять, что он такой же, как ты, будет излишним. Заурядный, обычный, ни разу не примечательный студент-середнячок. Вообще не разговорчивый, и тем не менее, когда всё немного прояснилось и стало ясно, на что и как именно делает ставки директор Дамблдор, я написала ему. У нас в Шармбатоне старшие традиционно курируют младших. Шестой и седьмой курсы в обязательном порядке берут шефство над теми, кто младше, именно так я и познакомилась с Гийомом. И в общем, мы списались, и я попросила у него консультацию. В ответ он прислал мне две книги, а также рассказал о так заинтересовавшем меня понятии спонтанной привязки и его отличии от, так сказать, осознанной. И если с осознанной всё предельно понятно, это контракт со вполне себе оговорёнными и чётко разграниченными условиями, то вот спонтанная привязка — это, как говорится, навсегда. Такой страж, если так вообще можно говорить о человеке, вроде бы как испорчен. Его дар запечатлевается на некий объект, и это совсем не обязательно должен быть человек. Детей-стражей от этого всячески берегут. Гийом сказал, что буквально с рождения учат тому, как не потерять свою ценность и из непобедимого защитника не превратиться в совершенно никчёмное посредственное ничто. Особые тренировки, специфическое воспитание и многое другое. Всё это вкупе позволяет преодолеть самый сложный, так сказать, полусознательный период. А если по-простому, то детство, а точнее ту его часть, когда ты ещё не так чтобы понимаешь, что именно и кому именно ты говоришь и какие последствия оно имеет. Собственно, за это Дамблдор и просил прощения. Сириус тогда орал аки потерпевший, он, видели ли, узнал, что дядя с тётей тебя не так чтобы любят и…

— Погоди, ты хочешь сказать, что я жил с, скажем так, теми, кто мне был совсем не рад потому, что…

— Угу, потому что нужно было не дать тебе спонтанно запечатлеться. Ты не должен был испытать сильной граничащей с запредельной привязанности. По мнению Дамблдора, это должно было тебя уберечь, и в принципе Гийом это мнение подтвердил. Должно было сработать, и, как сказал директор, на пиру ты появился, полыхая узами.

— Так тот спектакль с письмами, Хагрид — всё это…

— Именно, всё это были кирпичики того, что должно было активировать тебя. По плану директора Дамблдора, ты должен был запечатлеться на Хогвартс, и плавание через озеро после полного эмоций дня подходило для этого ну прямо-таки идеально. И как сказал нам всем тогда Дамблдор, это сработало и на распределении ты был уже активирован, ты полыхал эмоциями и превалировало в них именно восхищение. Гийом подтвердил мне, что спонтанно запечатлевшийся будет если не боготворить, то как минимум уважать своего хранимого. И все эти нотки ты исправно проявлял и время от времени даже подтверждал. Именно для проверки твоего запечатления тебе то и дело подкидывали испытания. Проверяли, на первом курсе ты улизнул, и потому твой второй год в школе директор преднамеренно превратил если не в кошмар, то во что-то на него похожее. И под конец ты оправдал. Полез в Тайную комнату, спас ту девочку…

— Гарри, когда ты собирался мне об этом рассказать?

— Эм… я… Снежок, прости, я просто не думал, да и не особо-то важно, всего-то и сделал, что змею прибил. Тоже мне герой, — пробормотал пытающийся уйти от неудобной для него темы юноша. Со стороны это было до невозможного забавно, и одновременно с этим Флёр с изумлением поняла, что эти двое здесь и сейчас до невозможности похожи на учившихся вместе с ней, но курсом младше близняшек Дамиена и Жан-Люка. А тем временем весьма быстро пришедшие к соглашению молодые люди, продемонстрировав столь свойственное всем магическим близнецам единство, дали понять, что жаждут продолжения. Это как минимум следовало обдумать. И именно поэтому Флёр просто продолжила:

— Третий курс, и ты вновь спасаешь весь мир, ну ладно не мир, а всего одного ну, может быть, двух человек. Но вот если за уши и поднапрячься, то быстренько родится история о том, как ты, Гарри, ни много ни мало Хогвартс от дементоров спасал. И не кривись, я же сказала за уши и с напрягом, — покачав головой, указала на вполне очевидный во всём этом изъян Флёр. — Не мне тебе объяснять о том, что если очень хочется, то желаемое ты и увидишь.

— То есть получается, что каждый долбаный раз… Всё это было только и исключительно для…

— Именно.

— Вот же…

— Что интересно, он и твоё постепенно, как я поняла, ухудшавшееся состояние ко всему этому подогнал. Ты, мол, чувствуешь приближающуюся беду и так готовишься.

— Готовлюсь, ах, готовлюсь я, да чтоб тебе посмертия не ведать, гнида бородатая, да чтоб тебя…

— Ну тише, черныш, прекращай, ты здоров, а этот давно помер и вообще…

— А вот с этого места нельзя ли по подробнее, то, что ты не здоров, я видела и тем не менее…

— Опухоль головного мозга, но это не точно. Очаг абсцесса неизвестной природы располагался аккурат под шрамом. Полчерепа срезали пока удалили. Ещё бы чуть, и удалять бы уже не потребовалось, — пояснила за в буквальном смысле удерживаемого ею брата Тесса.

— Ого, — только и смогла пробормотать явно не ожидавшая чего-то подобного Флёр.

— Как есть, и, Гарри, уймись, я кому говорю, мне, между прочим, больно. — В ответ вмиг побледневший юноша тут же затих и как мог продемонстрировал, что уже унялся и вообще он няшка.

— Нет, в точности, как Жан-Люк, он точно так же брата унимал. Не знала бы, что ты единственный ребёнок в семье, решила бы, что передо мной близняшки-маги.

— А мы и есть, — немного устало ответил уже и вправду смеривший свои чувственные порывы Гарри. — Знакомься, собственно, Тереза, это Флёр Изабель Делакур, Флёр, это Тереза Мария, моя сестра-близнец. Вот только ты ошибаешься, мы не как Фред с Джорджем. У нас не так, так как Тереза не маг.

— Что значит не маг, ты сам-то понял, что сказал?

— Сквиб она, довольна? Не люблю я это слово, из-за него всё.

— Что — всё? Гарри что за бред, так попросту не бывает. Близнецы либо оба маги, либо оба нет. И неважно, магло- они рождённые или маго-. Либо так, либо так. Никаких исключений, вообще никаких, это я тебе вполне ответственно заявляю.

— Ну значит, мы просто первые, — пожал плечами уже давно переболевший этим Гарри. И да, он тоже натыкался и читал, и тем не менее пример сестры был у него перед глазами и одним этим ломал все стройные и не очень теории.

— Ты уверен, в смысле, вы уверены?

— Абсолютно, мисс Делакур, я вам больше скажу. При попытках колдовать мне становится заметно хуже.

— Чего не бывает ни у кого из сквибов, — тут же парировала Флёр, тем не дав заговорить уже открывшему было рот Гарри. — Рассказывайте…

Следующие практически час Гарри и Тесса в подробностях без утаек рассказывали о том, что и как разузнали сами. В процессе выяснили, когда и на кого именно заякорил свой дар стража Гарри. Как и предполагала, Флёр это оказалась именно Тесса. Но вот от рассказа о житие-бытие повествование плавно перетекло в плоскость науки.

— Гарри, Тереза, если вы позволите, то мы могли бы…

— Что именно?

— Есть одно колдомедецинское заклинание, меня, признаться, смущают слова о том, что твоей сестре неприятно даже просто контактировать с волшебной палочкой. Такого не должно быть и ни у одного сквиба никогда не наблюдалось. Неспособность к магии, да, бывает, но не отторжение. Отторжение — это уже магл, но такого-то уже и в самом деле не бывает.

— И что оно делает, заклинание это твоё, если оно…

— Да не моё оно, а делает, энергоконтур проявляет. Именно этим заклинанием проверяют наличие или отсутствие способностей к магии. Изобрели в самом конце семидесятых и…

— Применяй, ответ и так ясен.

— Как скажешь, и для наглядности ты первый. — Взмах палочкой, вербальная формула. — Тереза, скажи мне, что ты сейчас видишь, твой брат, какой он?

— Он, он светится, как бы так сказать, на огонь похоже, только не обычный белый, будто бы звезда, глаза слепит даже.

— Силён, — согласно покивала также изучающая полученный результат Флёр. — Я бы даже сказала что не просто белый. А иссиня-белый, будто бы голубым отливает, но понятно, что именно белый.

— Согласна, я тоже так и вижу, просто, просто это странно как белый может казаться голубым. Потому и сказала только про белый, подумала, что мерещится.

— Нет, это от силы мага зависит, и брат твой, как и любой страж, более чем силён. Не середняк уж точно.

— Ясно, ладно, теперь, видимо, я, только ты не удивляйся, ну в смысле, если что…

— Я поняла, — улыбнулась и так примерно уже понявшая, что именно покажет диагностика, Флёр. Пас, формула и обращённое к Гарри. — Твоя очередь…

— Эм, лазурь. Говорю же, цвет сквиба.

— Лазорь? Точно? Ты абсолютно уверен? Может, как и Тереза, недоговорил и за глюки принял?

— Эм, я не… А ты, что видишь ты?

— Солнечный океан, как если бы гребень волны на просвет. И вправду можно попутать с лазоревым, и тем не менее оттенок другой. Но да тебе простительно, у тебя со зрением не всё ладно.

— И что это может означать, я думал…

— А это значит, что твой отец, а он, судя по всему, это же заклинание и применял, как и ты, либо цвета не различает, либо, что, как я думаю, даже куда как более вероятно, попросту не в своё дело полез. Интерпретация магической диагностики это тебе не нюхлер чихнул. Тут мало просто взглянуть. Ты вот взглянул и увидел сквиба. Поздравляю, колдомедиком тебе не быть, но да и не расстраивайся, ибо не так и велика потеря. Что до истины, то… — внезапно прервалась хитро улыбнувшаяся француженка. — Ты ведь заклинание уже понял, попробуй на мне. Не бойся, оно безопасное, и если не получится, то ничего и не будет.

В ответ пожавший плечами юноша лишь нахмурился, но формулу тем не менее произнёс, и со второго раза контур вокруг тела Флёр расцвёл, и он был точно таким же, как и у Тессы. Ничего не понимающий юноша перевёл взгляд на всё ещё также светящийся силуэт сестры. Вновь посмотрел на Флёр. Помотал головой и, наконец признавая своё поражение, сдался.

— Не понимаю, и тем не менее…

— Одинаково?

— Да, — угрюмо насупившись, подтвердил вполне искренне раздосадованный тем, что никак не может сообразить, что же именно сделала с собой француженка, Гарри.

— На самом деле, всё до безобразия просто и то, что ты сейчас видишь, есть не что иное, как результат диагностики мага, магическое ядро которого переведено в режим так называемой саморегуляции. Если же по-простому, то это означает замыкание собственного энергетического потока само на себя. Энергия в таком состоянии циркулирует по кругу и не выходит вовне, что проявляется в том числе и в том, что такой маг будет неспособен к колдовству. Собственно, ты, скорее всего, уже заметил, что моя, скажем так, привлекательность несколько поубавилась. Хотя… м-да, совсем забыла, что ты у нас, как и любой страж, к этому делу невосприимчив, но можешь мне поверить: даже твой школьный приятель Рон и тот сейчас был бы куда как более адекватным. И чтобы вопросов не было, я долго училась и в итоге несколько месяцев назад-таки достигла желаемого. Теперь для меня переход в такое состояние не сложнее Люмоса, и лучше тебе не знать, что именно я за это своё умение заплатила. Это было страшно, реально страшно, и именно поэтому я понимаю Гермиону. Она устала, напугана, предана. Именно так она себя ощущает. Зная всё это, её можно понять. Но вернёмся к нашим баранам, а именно к тому, что, как ты и сказал, состояние наших энергопотоков одинаковое. Жаль, что рядом нет реального сквиба, тогда я бы смогла указать тебе на разницу, ведь причина её практического отсутствия кроется в том, что состояние что сквиба, что мага, ушедшего в саморегуляцию, по сути своей схожи. Разница же состоит в том, что причина этих двух явлений несколько разная, и если маг входит в это состояние осознанно, то сквиб таким попросту рождается. Что же касается твоей сестры, из вашего рассказа следует, что проверку ваш отец проводил практически сразу после родов. И тут надо кое о чём оговориться, а именно о специфике оных в приложении к магикам.

Существует целый ряд непреложных условий, которые в обязательном порядке надлежит соблюсти, дабы сохранить магию и здоровье такого младенца. И первейшим из них является отсутствие стресса. У нас в Шармбатоне был курс колдомедицины, и на нём нам это и много ещё чего рассказывали. Во Франции эта информация в общем-то обыденна. И девочкам, и мальчикам её доносят, едва лишь им исполняется по шестнадцать. Магов мало, и дабы не потерять ещё не рождённых, проще ещё в школе объяснить, чем впоследствии лечить в том числе и такие вот завихрения. Прости, Тереза, но то, что мы видим, в сути своей патология. Я не эксперт и не колдомедик и тем не менее практически уверена, что при учёте всего выше сказанного дело было именно в том, что были нарушены условия появления на свет. Их немного: первое — никакого стресса ни для матери, ни для дитя, в особенности для дитя. Мать-взрослая зелье выпьет и успокоится, а вот с ребёночком так нельзя. Второе — никакой магии. На применение магии во время родовой деятельности и родов накладывается строжайший запрет. Всё руками, всё аккуратно. На себе, как понимаете, проверяла, и, даже несмотря на творящееся сейчас в Англии, рождение Мари Виктуар Билл обеспечил. — На имени мужа девушка чуть запнулось и, тяжело вздохнув, поймала взгляд, судя по всему, уже и так догадавшегося Гарри, а потом продолжила: — Его больше нет, много кого нет, и это и есть главная причина истерики, устроенной Гермионой. Несогласных и тем более орденцев гоняют, как шкеров. Да ты и сам видел: и я, и Гермиона тебе очень признательны. Если бы не ты, то живыми бы мы, скорее всего, не ушли.

— Я не знал…

— Это не твоя вина и даже война не твоя, хотя до этого мы пока ещё не добрались. Но, думается мне, что при учёте прочих равных, в общем…

— Я понял, и спасибо тебе, и да, я думаю, что вы можете остаться с нами. У нас тут, как ты, наверное, заметила, вполне себе весело.

— Не заметишь тут, как же, — чуть грустно улыбнулась всё ещё не в полной мере отогнавшая тяжёлые мысли Флёр, после чего сделала глубокий вдох и продолжила: — В общем, как я и сказала, рождение мажонка это вам не нюхлер чихнул. Много чего может произойти и то, что случилось с твоей сестрой, прямо скажем, не самое страшное. Можно и хуже, намного хуже. В вашем же случае да ещё и при учёте специфики… Скорее всего, в момент рождения тебе было больно. Саморегуляция — это в первую очередь исцеление. В этом состоянии твоя собственная магия, замкнутая сама на себя, становится тем, что в итоге и защищает.

— Хм… то есть, получается, что мою сестру обидели и она…

— Да, ей причинили вред и она, видимо будучи к этому предрасположенной, замкнулась.

— А исправить…

— Сразу после? Да, и практически без проблем. С новорождённым беда?! Хватаем в охапку и к целителям. Они помогут.

— Олень…

— Прости?

— Наш незабвенный батюшка, благодарю за пояснения. Теперь я полностью уверился. Во всём виноват чёртов долбанный олень. Я поспорить на распределяющую шляпу готов, он и половины тобой рассказанного не знал, а если знал, то забил и порешил, что и так сойдёт. Полностью в его стиле. Так уж вышло, что я этот момент самому бы понять как, но запомнил, а дементоры на третьем вытащили. Я вполне чётко помню мужской голос. Он говорит, что цитирую: «Она сквиб, я этого не допущу», а потом было очень плохо и грустно. Будто бы разорвали что-то, но это я сейчас понимаю, что это так, а тогда примерно до пяти я оставался один. Сириус говорил, что я, мол, часто плакал. У Дурслей, правда, быстро перестал… И в общем, я даже не знаю, как-то раз меня побили, было такое дело, кузен у меня не так чтобы добрый, ну и в общем вот. Как сейчас помню то чувство одиночества и всеобъемлющей буквально вселенской несправедливости. А затем где-то там загорелся огонёк, он тоже грустил, и я потянулся к нему. С тех пор мы были друг у друга. Поначалу я думал, что сам придумал себе воображаемого друга. Кузен ведь постарался и… В общем, друзей у меня не было. Правда, довольно быстро стало ясно, что это не так. О, кстати, я вспомнил, Тесса помнишь, мы тогда на пляже в рыцаря и его принцессу играли? Я тогда ещё спасал тебя от придуманного нами дракона-похитителя?

— Забудешь тут, и, кстати, о том, что кузен тебя бил, ты не рассказывал. Только не говори, что опять запамятовал и неважно!

— Виноват, каюсь, но и ты пойми, я ведь как лучше хотел.

— Как лучше?! Как лучше он хотел, как лучше будет — это когда мы наконец с проблемой нашей разберёмся. Тебе-то что морду утюгом и как и не было. А мне от Мелиссы отбиваться, спасибо, что Жаклин хоть не донимает.

В ответ вмиг поникший плечами юноша понурился.

— Ты ведь понимаешь что иначе просто не сможешь спать. За себя не скажу, может, да, а может, и нет, я привык уже…

— Вы вообще о чём, что за проблема?

— Да спим мы вместе, и нет, не в этом смысле. Отбиваться уже сил нет. Мы ведь не афишируем. На самом деле, я просто не знаю, как объяснить, все на лодке и не только на ней считают, что моего брата зовут Леонард, фамилия у нас Тестаросса, а я и сказать-то не могу, сначала не верила, затем не до того было, а теперь уже что делать не знаю. Без Гарри я не могу, кошмары постоянные. Пока на расстоянии были, оно как-то само, а потом… и в общем, вот. Но народу-то не объяснишь, все теории строят и свадьбы, наверное, уже ждут. Говорить, мол, брат он мне и нет у нас ничего… да я собственного деда с трудом убедила.

— Деда? Кажется, вы о чём-то забыли рассказать.

— Да нет, не забыли, просто упоминать не стали, Деда Антарес, он… в общем, если потом это будет ещё актуально, то найдём мы тебе сквиба и разницу ты нам таки покажешь.

— То есть у вас в компании ещё и сквиб имеется?

— Ага, из рода Блэк, Антарес Сигнус Блэк, по рождению в миру известный как Ричард Генри Мардукас. Был выкинут в магловский мир в районе середины тридцатых. Прошёл горнило Второй мировой и до недавнего времени служил в подводном флоте её величества. Вышел на пенсию и теперь вот старпом на этом судне. Правая рука Тессы. И вообще практически незаменимый человек, наш герцог. Именно с ним я и тренировался, когда… в общем, когда сорвался на мост.

— Сквиб рода Блэк, значит… хм, это даже хорошо, взрослый, матёрый и о магии знает, я ведь верно понимаю?

— Знает, моя бабушка позаботилась, она его найти хотела, знала, что едва они в поезд сядут, и он как не получивший письма исчезнет. Так, собственно, и вышло, вот только найти так и не получилось. А я перед четвёртым, когда закупаться ходили, в сейфе её дневник нашёл. Так и узнал о родиче. К дневнику медальон прилагался, а если точнее, то кольцо на цепочке. Ну я и надел его. Подумал тогда, что даже мифический родственник всяко лучше, чем никакого. А затем, когда на лодке уже оказался, сам офигел. Лежу в койке, тепло так, спокойно. Я и сообразил-то не сразу. А то, оказывается, кольцо грелось, побратима чуяло. Так в общем и познакомились, я тогда не так чтобы в адеквате был. Ну и выложил ему всё как есть, всё, что знал, всё, что Сириус рассказывал. Не знаю даже, права ты, наверное, взрослый, жизнью тёртый. В общем, он нас под свою опеку взял. Уму-разуму учит да реалии магического мира на подкорку вбивает. И представить-то страшно, что было бы не будь его.

— Ясно, понятно, а что до вашей проблемы, то это у вас синдром близнеца самый обычный. Обычных-то разлучать не рекомендуется, ибо чего только такие разлучники не творят. Про магических я и вовсе молчу. Вы и живы-то только благодаря вашей связи. Силищи в тебе Гарри… моё почтение. А сделать вам надо следующее. И как бы это ни прозвучало, просто друг друга понять: досконально, до каждой родинки. Мы в Шармбатоне сию картину разлучённых неразлучников ежедневно наблюдали. Распределяющее кольцо было неумолимо, и Жан-Люк попал на факультет Грифона, тогда как Дамиен оказался на факультете Скалы. Как итог, обнимашки каждое утро, и это после того, как учителя им почти месяц совместно с родителями и психологами в мозги вколачивали, что брат твой, мол, через три, ну ладно, четыре стенки от тебя и утром ты его обязательно увидишь. К Рождеству вроде бы поутихли, и истерики сошли на нет, а до этого тушите свет, сушите вёсла.

— Оу… — в унисон выдала внимательно слушающая парочка.

— Вот вам и «оу», в общем, просто найдите путь и можете не бояться, инцест вам не грозит. Видно же, да и сами сказали, почти год уже так, и ничего, никаких поползновений. А раз так, то и бояться нечего. Поймёте друг друга, поверите, что есть, и само уймётся. Вы же сейчас всё одно что детки малые. Потрогать, пощупать, всё попробовать. В детстве вас этого лишили, вот вы сейчас и навёрстываете.