Сестрёнка (джен)

Комментарий к Окончание Хогвартс (Год седьмой)

Это последняя глава в части Хогвартс.

Далее имеются ещё четыре главы, после которых автор заболел, а его муз (не путать с мужем) несколько раз получил по голове сковородкой унылой реальности. По итогу вдохновитель забился в шкаф и выходить не сильно хочет, а потому не дописано.

Поэтому прошу читателей выразить своё мнение. 1) публиковать далее недописанную вторую часть; 2) остановить публикацию глав до того, как работа получит внятное и вменяемое окончание.

Операция семь Поттеров, по мнению орденских, прошла, как они тогда сказали, практически по нотам, опять мётлы, опять гонки, только в этот раз не с ветром, бьющим в лицо, а со смертью. Зелёные лучи смерти, испускаемые Пожирателями, об этом более чем наглядно и недвусмысленно намекали. И зачем только всё это устроили, портал-то, видимо, у нас никто сварганить не способен, так попросили бы его, Гарри, их аккурат на шестом курсе этому обучали, делов-то на минуту, не более. Но нет, гонки на мётлах, совершенно огорчительная смерть единственной по-настоящему, не считая, разумеется, любимой — пусть и заочно — сестры, подруги, а также ещё двоих не так чтобы знакомых Гарри магов, ну и Фред, лишившийся левого уха. Такие вот итоги очередной магической глупости, иначе как глупость Гарри всё это и вовсе не воспринимал.

«Нора», кудахтающая миссис Уизли и тут же сунувшая ему зелье от головной боли Флёр. Спасибо, что хоть этим подсобили. Хотелось только и исключительно спать, и именно этим он и занимался на протяжении практически суток. Спустя неделю к ним пожаловал сам господин министр лично. Дамблдор, оказывается, завещание изволил оставить и не забыл в оном троих своих, наверное, самых интересных ему студентов. Рону досталась похожая на зажигалку хрень, в завещании именуемая как делюминатор. Гермиона получила в своё распоряжение весьма раритетного вида томик известных на всю магическую Британию «Сказок Барда Бидля». Ну и Гарри, ему достался пойманный им ещё на первом курсе снитч. Золотой мячик вяло трепетал крылышками и, хоть и узнал своего первого и единственного ловца, чем-либо ещё так и не отличился. В итоге «Нору» раздосадованный министр покинул не особо обрадованным. А затем, несмотря на ситуацию в целом и в «Норе», а также в Ордене, прогремела вполне себе хорошо отмеченная свадьба. Беда ворвалась аккурат в момент, когда в очередной раз был поднят тост за молодых. Прямо над столом материализовался Патронус и голосом действующего аврора Шеклболта сообщил о том, что Министерство было атаковано Пожирателями и что оно пало, а также о том, что министр Скримджер убит. Всё это наложилось на загремевшие вокруг хлопки прибывающей аппарации, и, как следствие, о чём-либо подумать Гарри не успел. Его схватили, куда-то потащили, что-то хватали, а затем ещё и куда-то аппарировали. Как уже позже выяснилось, куда-то на улицы Лондона. Всю следующую неделю они отсиживались в доме его крёстного. При этом Гермиона и Рон умудрялись что-то там планировать с кем-то там бороться. В итоге как оказались в лесу Дин, он так и не понял. В голове туман, а о том, что они именно в лесу Дин, ему рассказала обезпокоенная его состоянием Гермиона. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что ему, судя по всему, нехорошо, а если уж говорить прямо, то очень и очень плохо. Зелья от головной боли остались где-то в «Норе». То, что умудрилась сварганить сама Гермиона, не помогало, и было понятно, что долго он так не продержится. И вот они сидят в палатке практически посреди леса. Здесь, вдали от шума, стало чуточку получше, и, как следствие, Гарри рискнул. Прихватил с собой так и оставшийся при нём спутниковый телефон (об этом не упоминается, но Тереза прислала его между шестым и седьмым курсом) и, выйдя из палатки, набрал уже давно заученный наизусть номер. Гермиона, кстати, была уверена, что это какой-то потайной шифр. А дело было в том, что всё чаще буквально отключающийся от реальности Гарри оный бездумно и с едва заметной улыбкой повторял. Ответа пришлось ждать около минуты, а затем в трубке раздался, по сути, впервые в жизни услышанный им голос сестры:

— Гарри, как ты? Где ты? Что произошло, почему ты не отвечал?

— Всё потом, снежок, забирай меня отсюда и как можно скорее, пеленг прямо по трубке, я так понял, что на какое-то время мы тут задержимся. Не знаю, сколько я ещё продержусь. Всё реально хреново, и так просто меня не отпустят. По самые уши втянули, потому и не отвечал.

— Ясно, ладно, с моей стороны всё готово, за тобой придут завтра, — она явно с чем-то сверилась, — вечером, надеюсь, тебя не придётся отбивать с боем.

— Думаю, нет, я ведь не под арестом. Просто чувствую, словно время буквально как песок сквозь пальцы уходит. Устал очень, но на погулять завтра после ужина меня вполне хватит, напиши, когда будет пора, я, скорее всего, не отвечу, но из палатки уйду. Я сейчас на поляне, где-то в лесу Дин. Места вроде бы много.

— Хорошо, я учту и передам это группе эвакуации, потерпи ещё чуть.

— Ага, и тогда я проснусь, а ты меня за ручку подержишь? — с нотками веселья откликнулся не удержавшийся от подобного Гарри.

Одна только сама по себе возможность услышать её голос — не тот что в мыслях, а настоящий всамделишный — была для него как второе дыхание. С утра даже голова не болела, правда друзьям об этом он так и не сказал. Состроил страдальческую мину и практически до самого ужина провалялся, игнорируя укоряющий взгляд Гермионы и негодование Рона. Поужинали скромно, но вполне питательно и очень даже вкусно, как оказалось, Гермиона не так чтобы безнадёжна. А приблизительно в одиннадцать лежащая в кармане монетка нагрелась, и уже давно полностью подготовившийся Гарри, сказав друзьям, что он-де подышать, что на свежем воздухе ему и вправду становится лучше, вышел из палатки. При себе у него был только спутниковый телефон, мантия-невидимка и спрятанный за пояс дневник, который он решил друзьям не оставлять. Остальные вещи остались либо в доме, доставшемся ему от крёстного, либо здесь, в палатке, к примеру, его волшебная палочка. Остролист и перо феникса, её рукоять чуть заметно выглядывала из-под подушки. Собственно, именно из-за этого Гермиона и пошла за ним, увидела оставленную им палочку и решила догнать. Догнала, друг, оказывается, стоял на краю небольшой, практически идеально ровной прогалины и, судя по всему, любовался открывающимся отсюда видом усыпанного звёздами неба.

— Гарри, ты забыл… — Договорить ей помешал неожиданно налетевший словно бы из ниоткуда хлёсткий порыв ворвавшегося в эту практически ночную тишину ветра. С каждой секундой его проявления становились всё сильнее. По-сентябрьски позолотившаяся листва, всё ещё остававшаяся на деревьях, начала шуметь. А на траве прямо по центру прогалины появились странного вида концентрические круги. Они словно бы расходились от некоего центра приложения силы и надёжно приминали отросшую практически по колено траву. — Гарри! — Нечто странное блеснуло, и совершенно внезапно на поляне появился, судя по всему, спустившийся с неба невидимый до этого вертолёт. Открылась боковая дверь, и не верящая своим глазам Гермиона, будто бы в замедленной сьёмке, увидела, как её друг, чуть пригнувшись и не оборачиваясь, практически опрометью пробежал до столь неожиданно появившегося транспортного средства и, ухватившись за протянутую ему из салона руку, оказался внутри. Лишь после этого он обернулся и, посмотрев на ошарашенную происходящим школьную подругу, сложив ладони рупором, прокричал:

— Прости, Миона, но мне есть, ради чего жить, прости и прощайте. — Одновременно с этим тот самый техник, что и помог ему забраться, окончательно втянул его на борт. Дверь захлопнулась, и вновь укрывшийся полями системы ECS винтокрылый летун взмыл в безкрайнее ночное небо. Позади него оставались годы переживаний и непонятных страстей. Впереди было новое и до того непонятное и неведомое будущее. Будущее, в котором, если он всё правильно понял, у него будет неплохой шанс. «Я благодарен вам, профессор, будьте счастливы и не забывайте проверять вашу электронную почту», — подумал уносящийся в неизвестность такого большого и такого практически неведомого для него магловского мира уже оказавшийся на заранее установленной на борту медицинской каталке Гарри. Сестра не подвела и прислала за ним самый что ни на есть натуральный военно-медицинский борт одного из подразделений «Мифрила». Если совсем точно, то средиземноморского. Договориться было не очень трудно. Как следствие, до клиники добрались, можно сказать, с ветерком. Лишь на последнем этапе по прибытии на аэродром каталку с ним передали такой же, судя по выправке, военной бригаде скорой помощи и со вполне полагающейся по случаю сиреной и мигалкой доставили пациента в находящийся в Барселоне частный нейрохирургический центр. В оном также всё было уже подготовлено. И приведший собранную по его, Гарри, душу бригаду врачей в состояние практически первобытного шока пациент оказался в операционной спустя каких-то два с небольшим часа. Времени на подумать или там смоделировать по факту уже не осталось. Обнаруженный на КТ некроз костных тканей и находящийся под ним, судя по всему, гнойный абсцесс грозили убить бедного парня буквально здесь и буквально сейчас. Именно поэтому операцию начали вне всякого графика и без каких бы то ни было приготовлений. Тут жизнь человека буквально на волоске. Единственное, что, как и при имевшемся до этого плане, осталось прежним, была необходимость уничтожить весь извлечённый биологический материал как биологические отходы наивысшей степени опасности. Именно следствием этого и являлось то, что в смежное с операционной помещение ещё вчера установили помеченный знаками наивысшей химической опасности контейнер. Метки на нём указывали на то, что содержимое оного до крайности химически активно и, как следствие, для контакта с биологическим материалом, если, конечно, оный не подлежит немедленной и наиболее полной утилизации, категорически не рекомендуется.

Сама операция по удалению, как это потом будет указано в его спустя несколько суток пропавшей из архива клиники медицинской карте, инородного объекта и поражённых вследствии его действия костных тканей длилась чуть более четырёх часов. Вначале уже погруженного под общий наркоз юношу обрили, затем наскоро нанесли операционные метки. Вскрыли кожный покров, ужаснулись буквально истлевшим от некроза неизвестной природы костным тканям и, расширив операционное поле, принялись за удаление. Попытка действовать аккуратно (фрагментарное удаление) практически тут же отразилась падением всех показателей, и, как следствие, было принято решение о проведении полного удаления. И следующие полтора часа врачи занимались тем, что буквально выпиливали у парня практически четверть его черепной коробки. Пробовали меньше, но, видимо, что-то задевали, и показатели пациента начинали резко ухудшаться. Именно поэтому кость удалили начиная практически от самого центра лба и заканчивая за височной областью. И даже так в момент изъятия этого чудовищного практически черного и изъеденного нечто избежать остановки сердца не удалось. Произошла она аккурат в момент, когда приподнявшийся вместе с удерживающей его костью очаг неизвестного новообразования прервал свой контакт с уже получившей пусть и минимальное и тем не менее поражение внешней оболочкой мозга. Практически тут же были начаты реанимационные мероприятия, тогда как подчиняющийся инструкции и практически непреодолимому желанию как можно скорее избавиться от оказавшейся у него в руках ноши ассистент, пусть и замерший на несколько секунд, тем не менее развернулся и чуть ли не опрометью бросился к дверям, отделявшим операционный зал от находящегося рядом помещения, в котором расположилось оборудование и реагенты, призванные поспособствовать как можно более быстрой и надёжной утилизации этого по-настоящему жуткого и совершенно неподдающегося пониманию нечто. И никакой научный или какой бы то ни было иной интерес не смог бы всему этому помешать. От ноши буквально веяло жутью и смертью, и если бы принявший её в свои руки ассистент был бы хоть капельку более суеверным, то точно бы перекрестился или ещё какой обережный знак сотворил. Вот только руки его были заняты, а суеверности, чтобы выронить свою ношу и таки перекреститься, видимо, всё-таки не хватило, и именно поэтому мужчина просто спешил. Едва лишь надавил ногой на педаль и открыл контейнер с находящимся в нём активным химическим раствором, как тут же в ужасе отпрянул. Только и успел выбросить свою, как ему уже казалось, возможно, даже потустороннюю ношу. А тем временем вступившая в контакт с попавшим в её объектом кислотная смесь бойко принялась за своё. И именно в этот момент будто бы что-то вспыхнуло и по залу разнёсся какой-то не то всхлип, не то вскрик. Всё содержимое контейнера почернело, и захлопнувший от греха крышку мужчина уже не увидел того, как на поверхности бурлящего от проходящей в нём реакции раствора буквально на пару мгновение обрело очертания и вновь распалось ужасное на вид и тем не менее всё-таки узнаваемое в своих чертах человеческое лицо. Едва лишь это произошло, как не реагировавший до этого ни на какие действия врачей пациент неожиданно расслабился и спустя миг его сердце наконец-таки запустилось.