Время собирать камни (гет)

Примечания:

Привет!

Активно дописываю. Если новых глав не будет дольше месяца, возможно, я просто не могу войти на сайт.

Тогда ищите продолжение на Фанфиксе: https://fanfics.me/fic181778

Приятного чтения.

---

В ожидании, когда доставят заказ из строительного магазина, я помогала Эсми собирать ценные вещи с верхних этажей. Первым мы сняли со стены большой деревянный крест, который Карлайл сам вырезал, еще будучи смертным. Картины и книги из его кабинета заняли свои места в деревянных ящиках под слоем полиэтиленовой пленки. Большой антикварный стол оказался сколоченным намертво, и его пришлось упаковать целиком, обложив по краям уплотнителем. Хотя книжные полки и ковер остались на месте, когда мы закончили, комната обрела заброшенный вид, и пустота громко заявила о себе, эхом отражая каждый звук от ставших безликими стен.

Эсми забрала альбомы с фотографиями, негативы, развешанные по дому карандашные рисунки, очевидно, выполненные Элис, и несколько больших тубусов с чертежами. Практически вся одежда и обувь, еще остававшаяся в их с Карлайлом шкафах, была упакована для передачи благотворительным фондам. Розали планировала приехать позже, чтобы забрать какие-то дизайнерские вещи из своей комнаты, а помимо них ничего ценного они с Эмметтом в доме не оставили, поскольку чаще других уезжали в долгие путешествия и больше доверяли надежности банковских ячеек. Эдвард собирался сам упаковать свою коллекцию пластинок, и теперь ждал, когда я приведу дом в порядок.

Эсми дала мне четкие инструкции, что именно нужно делать с этим безобразием в гостиной, помогла снять все слои отделки, пораженные грибком и очистить рабочую зону, встретила доставку материалов, объяснила, как их использовать и в какой последовательности, чтобы даже время, пока будет твердеть раствор, было потрачено с пользой.

Загибая очередной палец в перечислении, она замолчала на полуслове и осмотрелась по сторонам.

— Дорогая, ты уверена, что тебе не нужна помощь? — спросила она, нахмурив брови.

— Да, думаю, я справлюсь. Вы ведь объяснили мне, что делать.

— Объяснений не всегда бывает достаточно, — с сомнением протянула она.

— Если ничего не получится, я просто сломаю все заново, — улыбнулась я. — Хуже ведь не сделаю?

Она слегка поджала губы, но кивнула. Наверное, сложно доверить кому-то восстанавливать особняк, отстроенные ею с такой любовью. Сегодня у нее в любом случае не было времени заниматься домом. На подъездной дорожке суетились рабочие, грузившие ящики в нанятый грузовик. Хотя дождя не было, густые облака позволяли не беспокоиться, что случайный солнечный луч попадет на кожу.

— Звони мне, если нужна будет помощь.

Я проводила ее с легким сердцем, уверенная, что все пройдет гладко. Мы очень быстро справились с подготовительным этапом, а всезнающий интернет уже успел просветить меня касательно пропорций цемента и песка в бетонной смеси и других полезных тонкостей. Правда у умельцев в клетчатых рубашках на видео обычно не рвался мешок ровно посередине и эта штука, вроде большого венчика, не выпадала из дрели. К тому же я как-то пропустила момент, когда они отмеряли нужное количество компонентов. Как они это делали? По весу или по объему? Или нет разницы?

Спустя час я сидела на крыльце, не сделав ничего полезного, и почти отчаявшись найти ответы на все возникающие у меня вопросы в народной мудрости сети. Отойдя на несколько шагов, я окинула дом взглядом. Прекрасный викторианский особняк, окруженный кедрами, будто был построен, чтобы им любовались и писали маслом на лучших льняных холстах мастера своего дела. Он и сам скорее походил на произведение искусства, чем на настоящий дом, в котором можно жить. Не переоценила ли я свои способности, взявшись за такую ответственную задачу? Смахнув окно браузера, я открыла телефонную книгу. Эсми была занята — занималась оформлением и размещением на хранение предметов искусства, что, кажется, было весьма непростым делом. Поэтому я набрала другой номер.

Эмметт нашел меня там же, на крыльце, хотя я все же совладала с сомнениями и осторожно приступила к работе с человеческой скоростью — начала укладывать крупные куски натурального камня в пролом, до градуса выверяя, ровно ли они стоят, и постепенно заполнять пустоты обломками поменьше. Честно говоря, мне хотелось, чтобы кто-то за мной проверил и подтвердил, что все в порядке. Хотелось этого сильнее, чем справиться со всем самой. К тому же мыслями я не переставала возвращаться к разговору с Эдвардом,что здорово мешало. Под каким углом не посмотри, это было так неправильно!

— Я выиграл полтинник! — объявил Эмметт, а встретив мой взгляд, добавил, будто поясняя: — А продержалась бы еще час, и получил бы еще двадцатку.

— Вы заключили пари? — переспросила я. — Все настолько уверены, что я не справлюсь?

— Да не в этом дело. Нам было скучно, — пожал плечами Эмметт.

— Погоди, ты сказал, что заработал бы больше, позвони я позже. На что ставили остальные?

— Мы не спорили, позвонишь ли ты. Только как скоро.

— Класс. Очень мило.

— Я верил в твое упрямство.

— А с кем ты поспорил?

Эмметт молча моргнул, подергал себя за мочку уха и выдавил неубедительное «Ась?»

— Кто делал ставки, Эмметт?

— Ой, ну какая разница?

Он принялся внимательно изучать, что я уже успела сделать, осмотрел, будто сверяясь с мысленным списком, мешки и инструменты.

— А это тебе зачем? — спросил он, указывая на дрель.

— Для перемешивания.

— Ты где такое видела?

Я промолчала, не желая признаваться, сколько времени потратила на просмотр видео о стройке и сколь мало из него почерпнула.

— Ладно, — великодушно оставил эту тему Эмметт. — Воды надо будет много. Притащи шланг из гаража. Тут, в принципе, все нормально, — сказал он, осмотрев мою работу, и я с облегчением вздохнула. — Занимайся проломом, а я возьму паркет и ту стену, с которой твой невротик поиграл в пиньяту.

Вздохнув, я поплелась к гаражу. Вот так, за пару минут стала девочкой на подхвате. И все же стоило сразу попросить Эмметта помочь.

Через открытую дверь в гараж хлынул свет, заиграл бликами на тусклом металле колесных дисков, решетке радиатора и зеркал. В дальнем углу на спущенных шинах стоял старенький пикап Шевроле.

— Ох, привет, — прошептала я, погладив старого друга по большим закругленным крыльям.

Дверь протяжно заскрипела, хотя открылась куда легче, чем мне помнилось. В лицо пахнуло старой кожей и мятной жвачкой. Я забралась внутрь и нашла ключи в зажигании, где оставила их, казалось, в прошлой жизни. Зажигание, как и стоило ожидать, не сработало. Давно брошенный без ухода, динозавр ответил лишь парой усталых щелчков. Только тогда я обратила внимание на хлопья краски, оставшиеся на ладонях вместе с пятнами ржавчины, и слой пыли, покрывающий приборную панель. Зажав пальцами рукав, я протерла слегка мутное зеркало и эмблему на руле.

«Зверь», как прозвали его мы с Чарли, казался совсем ветхим и покинутым. Было совершенно не ясно, удастся ли вернуть его к жизни.

Когда я вернулась, забросив на плечо скрученный шланг, увидела, что Эмметт успел очистить свою стену, даже собрать мусор, и уже вычищал пыль и мелкие осколки из трещин. Его руки мелькали в воздухе, будто на видеокассете с включенной перемоткой. Шланг плюхнулся на землю.

— Ты чего так долго? — обернувшись, спросил он.

— Извини, отвлеклась. Ты… вот это скорость!

— А ты собралась тут до второго пришествия торчать? Роуз с Эдвардом подерутся, если бросить их одних надолго.

— Почему?

Я взялась за мастерок, надеясь, что не отстану от Эмметта слишком сильно, иначе получалось, что я просто переложила на него всю работу.

— Малявку делят. А та уже от обоих устала. Ребенку тоже надо отдыхать от нянек. Хорошо хоть твой батя приезжал, отвлек всех слегка.

— Папа?

— Ага, я ж так и сказал.

— Я имела в виду, зачем он приезжал, Эмметт?

— Какое-то дело у него к Эдварду было, но тот отказался.

— Да? Почему?

— Слушай, я особо не вникал. Спроси его сама.

Как странно. Мне казалось, Эдвард ждет новой наводки от Чарли, надеясь, что в этот раз помощь будет своевременной. Кое-что еще в словах Эмметта привлекло мое внимание.

— Погоди, а Карлайл?

— А он в клинику свалил. У него прощальные гастроли.

— Как это?

— Ну, на новом месте он уже не будет, знаешь, «О, доктор Каллен!», — ответил он, изобразив пальцами кавычки. — Придется взять новое имя и заново создавать себе репутацию. А сейчас он, типа, светило, каждое слово которого ловят и записывают.

— Не думала, что он честолюбив.

— Да не в том смысле. Сколько он людей лечит? Лет пятьсот?

— Уверена, что поменьше, — ответила я. Примерно вдвое.

— Все равно до фига. Много знает и хочет делиться. А начнет сначала — опять будет салагой, и интернов ему не видать. Вот он и напросился. Проведет пару лекций, разберет несколько сложных случаев. Ну, пока его готовы слушать.

— Понятно.

Эмметт периодически подходил, чтобы проверить или поправить мою работу, показывал, как правильно держать инструмент, как распределять вес. Иногда беззлобно ворчал, но его помощь придавала уверенности. Ближе к середине дня меня отвлек звонок от Эдварда. Поспешно вытерев руки, я ответила, стараясь говорить спокойно, но в меру жизнерадостно.

— Я нашел кое-что интересное в нашей комнате, — заявил он. Его голос при этом звучал весьма довольно. Мне почти не пришлось ломать голову, что это могло быть, поскольку после краткой паузы он продолжил: — Кто-то распечатал бланк заявления на тестирование по школьной программе, но не отправил. Хочешь, чтобы я это сделал?

— Нет! — поспешно ответила я. — Пока нет.

— Почему?

— Оно не заполнено.

— Нужно вписать имя и дату рождения. Мне кажется, я справлюсь, Белла.

— Не надо, правда. Я пока… — я замолчала на полуслове, не зная, что сказать.

— Тебе нужно время? — подсказал Эдвард.

— Немного. Я просто подумала, что было бы здорово успеть сдать тест до того, как мы уедем, получить аттестат здесь, понимаешь?

— Думаю, да.

— Я его распечатала, но готовиться некогда. Это был просто, не знаю, порыв.

— Хм, — протянул Эдвард, совсем как Чарли, и я рассмеялась. Похоже, Эдвард начал перенимать папины привычки. — Что? — не понял он.

— Ничего. Так, подумалось.

— Что? Хотя, нет, не отвечай. Мне кажется, ты просто пытаешься отвлечь меня от темы разговора.

— Правда так считаешь?

— Нет, на самом деле я хочу знать, о чем ты подумала, но давай вернемся к экзамену. Я уверен, что ты к нему готова.

— Жаль, я такого не чувствую.

— Я могу тебе как-то помочь с этим? Хочешь, проэкзаменую тебя? Проведем репетицию.

Я закусила губу, раздумывая. Это не совсем то же самое, с Эдвардом я не буду нервничать, но, может быть, я почувствую себя увереннее?

— Отличная идея, — ответила я. — Но позже. У меня в голове пока нет для этого места.

— Хорошо. Я рад, что ты задумалась об этом, Белла. Кое в чем мы ограничены, но возможностей все равно очень много.

На заднем плане послышался голосок Райли, требующей, чтобы ей тоже дали поговорить по телефону.

— Что ты хочешь сказать? — спросил ее Эдвард.

— Не «что», а по телефону! — весомо заявила она.

В итоге она пощебетала пару минут, попросила спеть ей песню из мультика и вскоре попрощалась, но трубку Эдварду не вернула. Я не стала перезванивать, решив, что расспрошу его о Чарли при встрече. Мне хотелось снова поговорить с ним об участии стаи в сражении, если оно все же случится, но это тоже был не телефонный разговор. Вздохнув, я убрала телефон в карман и снова принялась за работу.

— А ты чего кислая? — в очередной раз выглянув, спросил Эмметт. — Из-за ремонта, что ли? Никто с этим не рождается, научишься еще.

— Я не кислая, я просто думаю.

— Вываливай. Под работу хорошо трепаться.

Я удержалась от комментария, что Эмметт всегда не прочь поболтать, независимо от того, занят он чем-то или нет. Я наконец закрыла пролом и пыталась выровнять поверхность снаружи. Эмметт ушел обратно, и теперь я не могла его видеть, поэтому заговорила, обращаясь к стене.

— Эдвард сказал кое-что. И меня это беспокоит.

Шурх. Шурх. Легкие плавные движения, и неопрятные комки превращаются в гладкий слой покрытия. На удивление, Эмметт не пытался поторопить меня, ничего не спросил, и даже не отпустил шуточку про Эдварда. Только размеренное шуршание шпателя и шорохи внутри дома нарушали гармонию привычных звуков леса. Я невольно понизила голос.

— Если нам придется драться с Вольтури, он хочет привести их сюда — столкнуть со стаей. Я боюсь, что тогда ловушка, расставленная на итальянцев, сомкнется на горле Сэма. Разве мы не можем поступить честно, рассказав им заранее, с чем предстоит столкнуться?

Шурх. Шурх. Со стороны Эмметта звуки были другими — короткими, быстрыми. Он продолжал работать, ничего не говоря.

— Что? — не утерпев, спросила я.

— Чего? Я молчал.

— Это-то и странно. Тебе ведь всегда есть, что сказать.

— А потом ты орешь на меня.

Что ж, справедливый упрек.

— Прости. Я слегка не в себе в последнее время. Я правда хочу знать, что ты думаешь.

— Ты действительно не въезжаешь, да? — после паузы заговорил он. — Ну, в то, как все устроено. В законы. Мы не святые, я и сам правила не люблю, но не можем же мы нарушить их все. Одно дело рассказать о нас твоему отцу. Трепаться о Вольтури — косяк уже совсем другого порядка. И не абы кому. Ты предлагаешь подготовить оборотней к драке с отрядом из правящей семьи. А они не такие безобидные щенки, как кажется на первый взгляд. Когда те двое бросят дурака валять и дорастут до уровня Адли… Черт, да он же едва не задрал своего первого хладного во сколько? В пятнадцать? И тот не был простаком. Понимаешь, к чему я виду? Это уже не «упс, мы нашалили ребенка», это выглядит так, будто мы готовимся к войне. — Я невольно вздрогнула от его слов, и на стене осталась полоса. — Даже через тысячу лет после такого пересечемся с Аро — и кранты. Ты же знаешь, как это работает? Он перетрясет всю твою душу от рождения до текущего момента и увидит каждую мысль, что когда-то появлялась в твоей голове.

Так вот, почему Аро был судьей, и приговор обжалованию не подлежал. Главу клана Вольтури боялись и почитали, едва ли не благоговея перед его могуществом. Что неудивительно, если обратить внимание, насколько это похоже на слова церковных служителей о том, что Богу известны все людские помыслы.

И подобно жестоким богам древности, правители хладных не терпели ереси. Если Аро подумает, что мы решили бросить им вызов… Но разве не это мы делаем? Мы действительно учим волков и готовим поле боя. Мы всего лишь не раскрываем секретов самих Вольтури. Разве тем самым мы не уменьшаем собственные шансы на успех? К тому же это означает дополнительный риск для стаи, и такое утаивание выглядит подлостью по отношению к Сэму, которого Эдвард явно уважает. Он так сжал челюсти, говоря об этом, что едва ли не скрежетал зубами, и отвел глаза. Так вот, что у тебя на уме, Эдвард? Тебе это не нравится, но ты надеешься пройти по острой грани, не сжигая мосты, но заложив заряды под их опоры.

Нам с Эмметтом пришлось прерваться к вечеру, оставив высыхать шпаклевку на стенах. Умелые руки Эмметта, вооруженные правильным инструментом стерли последние упоминания о пролитой в доме крови. На смену призраку металлического запаха беды пришел другой — едкий, но жизнеутверждающий аромат свежего лака, покрывшего паркет заново. Пришлось приоткрыть окна и дверь, чтобы впустить в дом побольше воздуха. Погода все еще баловала нас на редкость сухой весной, что обычно грозило сильнейшими ливнями, позже с лихвой компенсировавшими ясные дни. Но пока это было нам на руку, к тому же все, что мы могли — с благодарностью принять этот подарок природы.

— Так что у тебя там за проблема с дракой? — спросил Эмметт, когда мы наводили порядок перед домом.

Я вздохнула. «Проблема с дракой» — неплохо звучит, просто. Как «проблема с дробями» или «с уравнениями». Будто невыученный урок, а не отсутствие базовой способности нашего вида.

— Не могу достучаться до зверя, — пробурчала я.

— И что конкретно это значит?

— Ну, такое большое зубастое нечто, жаждущее крови.

Эмметт поморщился, обдумывая мои слова.

— А разве ты сама — не зубастое нечто, жаждущее крови?

— Не совсем. Я — это я, а оно — это оно.

Эммметт скривился еще сильнее.

— Ничего не понял, ерунда какая-то.

Я пожала плечами, стараясь заглушить глупое чувство обиды. В конце концов неправильная тут я, а не он.

— Ты можешь зарычать? — вдруг спросил он.

— Зачем?

— Без «зачем», просто. Ты раньше постоянно так делала.

— Это выходило случайно.

— Но ты же умеешь? Давай.

Не понимая, чего он добивается, но и не имея ничего против, я сосредоточилась на тлеющей боли в горле и пропустила через нее небольшое усилие. Получился утробный вибрирующий рык, который не должны издавать люди.

— Да не так, — махнул в мою сторону Эмметт. — Сделай нормально. Вот!

Воздух прорезал громоподобный рев, будто грузовик промчался мимо. Я едва не подпрыгнула от неожиданности.

— Боже, Эмметт! Зачем это?

— Зачем-зачем! Просто повтори.

— Не буду.

— Давай, я слышал, как ты это делаешь.

— Я тогда злилась.

— Предлагаешь разозлить тебя. У меня обычно здорово получается.

— Нет! Ладно, подожди. Господи, это такая глупость!

Для такого усилия было недостаточно. Слишком далеко от нормального, что-то инстинктивное, бесконтрольное, эмоциональное. Подумав, я нашла, как вызвать нужную эмоцию. Закрыв глаза, я вспомнила как Пол едва не напал на Эмметта недавно почти на этом же самом месте. Вспомнила жар огня на коже, волчий оскал. В отличие от тренировочного боя, тогда я действительно полагала, что мы в опасности, и ожидала, что в любой момент волк бросится на Эмметта. Зубы щелкнули в бессловесном «нет», и все получилось практически само собой. Эмметт удовлетворенно кивнул.

— Так, а теперь стукни меня, — приказал он, не дав толком обдумать, что я сделала.

— Не буду я тебя бить!

— Ничего со мной не сделается, не хрустальный. Просто двинь мне в пузо. Со всей силы, давай.

— Я не могу просто взять и ударить.

— Почему нет? Ты в пенни-аркадах никогда не была? Там есть такой аппарат — кидаешь монетку и бьешь. А он показывает, сколько у тебя силенок.

— Не была, но бабушка мне о таких рассказывала, — улыбнулась я.

— Ха-ха, шуточки про возраст. Просто представь, что я — такой вот автомат.

Я смерила его взглядом. Мощный и огромный как гора. И куда более смертоносный. Общаясь с ним, я почему-то совершенно забывала, как он выглядел и насколько был опасен. Могла ли я в самом деле навредить такой махине?

— Уверен? — с сомнением спросила я. — Я все еще сильнее Эдварда.

— Тут постоим, пока это не изменится?

— Готов?

Эмметт сделал вид, что зевает. Был соблазн ударить, пока он расслабленно набирает воздуха, раздувая широкую грудь, но я все же дождалась конца этого представления и, увидев, что его внимание снова сосредоточенно на мне, ударила кулаком в уязвимое место сразу под ребрами. Больно. Руку свело, как от удара о камень. Эмметт поперхнулся и склонился вперед.

— О, боже! Ты цел? Говорила же, дурацкая затея!

Я схватилась за его плечо, поддерживая на случай, если он начнет падать.

— Бьешь ты как девчонка, — прохрипел он, но почти тут же встряхнулся и распрямился, будто ничего не было. И это весь эффект? Пара секунд?

— Ну и зачем это все?

— Опять «зачем»! Твое слово дня, что ли?

— Давай еще раз стукну.

— Эй-эй, спокойно! — ответил Эмметт, сделав от меня шаг в сторону. Он все же решил пояснить: — Тут дело вот в чем. Ты все стараешься быть девочкой. Это не прилично, то — не по-человечески. Но ты-то и не девочка, и не человек. И то, как ты рычишь — это тоже не человеческое, но с ним же все в порядке, с рыком. Нет у тебя никакого выключателя, ты его придумала. Даже отдельное имя дала, как той развалюхе в гараже.

Как для пикапа? «Зверь». А ведь точно!

— Я даже не заметила! И что это значит, по-твоему?

— Ну а мне-то откуда знать? Ты же любишь самокопания. Вот тебе вопрос на размышление. Принимай дважды в день.

— Странные у тебя методы. И не обижай мою машину, Эмметт.

Он собирался что-то сказать, и я поспешила перебить его, полагая, что услышу очередной комментарий о пикапе.

— Я хотела попросить Розали взглянуть на него.

Эмметт рассмеялся, будто услышал отличную шутку.

— Ты серьезно, что ли?

— А что не так?

— Роуз железки любит, конечно, но просить ее о таком… Это будто заказать Микеланджело покрасить стены в прихожей.

— Как грубо!

— Зато честно.

— И Микеланджело был скульптором.

— Что сути дела не меняет.

Я не стала отвечать. Мне нужно было подумать о том, что произошло парой минут раньше. Это казалось важным, будто мы нащупали потерянный кусочек пазла в темноте, но чем он был и как его встроить в остальную картинку еще предстояло выяснить. На пути домой, я посекундно перебирала каждую мысль и действие, отчетливо понимая, что ответ где-то рядом, и почти не слышала, говорил ли мне что-то Эмметт. Впрочем, кажется он уже привык, что иногда ему приходилось вести разговор за нас обоих.