Кто я? (гет)

На следующее утро Атан встал с большим трудом. Наверное, главной причиной этого было то, что он долго ворочался, пытаясь заснуть. Сон же его сморил только под утро, когда солнце уже медленно поднималось над Запретным лесом. А потому, сегодняшнее пробуждение было очень трудным, особенно если учесть прескверное настроение парня, вызванное вечерними событиями.

Он одёрнул полог и заметил, что в спальнях уже никого нет, также никого не было и в гостиной, в которую он спустился едва одевшись.

“Неверное, все уже на завтраке” – подумал Атана и уже хотел выйти из слизеринской гостиной, как заметил небольшую книжку, лежащую на полу рядом с камином.

“Дневник Грейнжер, интересно, удалось ли им что-нибудь узнать из него? А, неважно…”

Атан быстро занёс книжку в спальню и спрятал среди своих вещей. Потом решил всё же отправится на завтрак, который должно быть давно начался.

Он ещё только подходил к залу, когда услышал голос Дамблдора. Этот его тон, который он использовал в сегодняшней речи, довольно сильно отличался от того мягкого и успокаивающего, которым он “потчевал” их обычно. Сегодня это был голос огорчённого и несколько холодного человека, Атана даже удивила эта метаморфоза, произошедшая с его врагом всего за одну ночь. А может быть, это и была его истинная сущность?

— Дорогие ученики! Вчера вечером произошло страшное событие. Один из студентов, один из вас умер, – послышался резкий вздох удивления, испуга и сожаления, потом раздались и чьи-то всхлипывания. – Терри Бут. Он был отличным студентом, хорошим другом и, самое главное, он был молод…

Именно на этом моменте в речи директора Атан достиг двери и, не колеблясь, открыл ее, проходя внутрь. Со спокойным, даже несколько заносчивым выражением лица он прошел за стол Слизерина и занял привычное место. Атан не обращал внимания на взгляды учителей, полных негодования, ни на укоризненные взгляды учеников, ни на их перешептывание. Какая разница, что они о нём думают?

Дамблдор прочистил горло, он тоже смотрел на Атана, однако ничего не сказал и вновь переключил своё внимание на зал.

— Эта потеря тяжела для всех нас, и мы, безусловно, никогда не забудем мистера Бута. В память о нем будет установлена табличка в зале наград, и он всегда останется жить в наших сердцах.

Директор замолчал, молчали и все ученики — они переваривали услышанное. Особенно расстроенным выглядел стол факультета Рейвенкло, а уж на декана, профессора Росток, и смотреть было страшно, насколько она была подавлена.

Дамблдор вновь заговорил, и голос его звучал ещё глуше, ещё тише.

— Но его смерть не была случайностью. – Ученики, до этого в основном сидевшие с поникшими головами, выжидающе посмотрели на директора, в их глазах был страх и удивление… Однако договаривать директор не стал. Следующая его реплика уже была связана с другим.

— В связи с этим этими событиями в школе будут введены чрезвычайные меры безопасности. Прежде всего, Министерство магии особым приказом приставило к школе отряд Авроров, которые будут находиться здесь круглый год, обеспечивая покой и безопасность учеников. Во-вторых, все передвижения учеников за пределами школы запрещены, исключением будут только уроки, на которые вас будут сопровождать учителя. Ну, и, в-третьих, с этого дня после ужина ученики должны оставаться в гостиных своих факультетов. Вот, пожалуй, и всё, за более подробным разъяснением вы можете обращаться к старостам или деканам. А теперь приятного аппетита.

С этими словами Дамблдор опять сел на своё место, однако ученики что-то не спешили приниматся за еду. В основном за столами царил дух растерянности, страха и непонимания.

* * *

Слухи в школе распространялись быстро, и уже с утра многие поговаривали об убийстве. Когда же деканы пришли за ними чтобы сопроводить к завтраку, эти предположения стали обретать реальную оболочку. А сейчас им сказали правду, и она никого не обрадовала, лучше бы всё это было мифом. Аппетита не было, и потому студенты полушепотом обсуждали, что же послужило причиной смерти Терри, а также выражали соболезнование его девушке Ханне Аббот.

За слизеринским столом картина была несколько иная, но и там особой радости никто не выражал, в основном студенты сидели, тихо переговариваясь между собой, делясь соображениями на этот счёт или просто обсуждая свои дела. Атана же привлёк разговор Блейза и Миллисенты, девушка как всегда оказалась одной из самых осведомлённых.

— Я же тебе говорила, что кого-то из грязнокровок убили! – тихо прошептала она другу.

— Говорила, ну и какая нам-то разница? Одним грязнокровкой меньше, одним больше…

— А такая… Говорят что Тайная комната вновь открыта! – казалось это заявление возымело эффект разорвавшейся бомбы, так как большинство учеников сидящих ралом с Миллисентой насторожились и выжидательно посмотрели на неё.

— А ты откуда узнала? – спросила у неё Пенси.

— Да так, птичка на хвосте принесла… — но долго секреты она держать не умела, да и не хотела. – Ну ладно, ладно я встала рано и слышала, как Снейп говорил об этом Драко.

Вот тут всё внимание переключилось на Малфоя — младшего, однако тот подтверждать или опровергать что-либо не стал, а расспрашивать его побоялись. Зато Атан услышав кое-что очень заинтересовавшее его, решил удовлетворить своё любопытство.

— Постой, ты сказала, что Тайная комната вновь открыта? Значит, когда-то это уже бывало?

— Да, четыре года назад её тоже открыли, вот только смертей тогда не было, лишь несколько грязнокровок оцепенели и всё, – довольная вниманием к своей персоне поведала Миллисента.

— Это всё? – Атан даже поразился скудности информации.

— Ну, всего не знает, пожалуй, никто, кроме самого директора и профессоров, ну возможно некоторые Гриффиндорцы, – чуть-чуть обиженно сказала слизеринка.

— А кто открыл комнату?

— О, а вот это самое интересное! – Миллисента заметно оживилась. — Комнату открыла Джинни Уизли, тогда первокурсница, гриффиндорка!.. И это девочка из добропорядочной магической семьи, где грязнокровок буквально на руках носят! – насмешливо добавила она.

Атан же пропустил последнюю реплику мимо ушей, сосредоточив всё своё внимание на гриффиндорском столе, собираясь найти эту девчонку.

“Была открыта! Но как? Ведь комнату может открыть только наследник слизерина, змееуст! Не хочет ли она мне сказать, что в нас с Уизли течёт по сути одна кровь?”

— Можешь её не искать, за факультетским столом “малышки Уизли” нет, – сказал Блейз, проследив за взглядом Атана.

— Почему?

— Почему? – Блейз криво усмехнулся. — Неужели в школе оставят преступницу? Дамблдор, конечно, маразматик и идиот, но не настолько. Её отчислили, сразу же… Хотя вначале ей светил Азкабан, но директору и семейке как-то удалось её отмазать.

— Интересно, тогда об этом писали все газеты, почему ты не в курсе? – поинтересовалась Миллисента.

— Читать не люблю… А вы и вправду считаете, что эта Уизли открыла комнату?

— Нет, конечно!... Да эта тихая, вечно стесняющаяся девчонка без спросу ничего и сделать-то не могла! Тем более, что комнату мог открыть только На… — начала было говорить девушка, но её прервал тихий голос Малфоя.

— Миллисента, – спокойный тон, однако девушка, кажется, поняла, что взболтнула лишнее.

— В общем, это точно была не она, – резюмировал Блейз.

— Но тогда кто? – Атану очень хотелось узнать, кто кроме него и отца смог войти в Тайную комнату.

— А тебе до этого, какое дело, Стронг? – снизошел до вопроса Малфой.

— Любопытно.

— Любопытство кошку сгубило… И вообще, мне интересно, где ты был вчера вечером? – поинтересовался слизеринец, но довольно тихо, так, чтобы его последний вопрос никто с других столов не мог услышать.

— А какое тебе до этого дело, Малфой? – так же поинтересовался Атан.

— Я староста, мне положено интересоваться, где ученики бывают после отбоя, – ответил Малфой, очевидно он ожидал подобной реплики.

— Я гулял. – Недоверчивый взгляд блондина. – Знаешь, в подземельях душно, вот я и решил прогуляться. А ты на что-то намекаешь?

— Я? — Что ты, конечно же, ни на что… — Ну и как прогулялся? Хорошо?

— Очень! – с каждой репликой их разговор становился всё более и более язвительным.

— И много увидел?

— Достаточно. Тебе подробно рассказать или как?

— Мне? О, зачем, ты лучше декану расскажи, он как раз идёт сюда. – Малфой выглядел довольным, он явно знал, о чём хочет поговорить с ним Снейп.

Профессор Зельеделия действительно приближался к слизеринскому столу и, судя по его виду и тому, как он смотрел на него, этот разговор был бы не из приятных.

— Мистер Стронг, как я вижу, вы уже поели, – профессор окинул взглядом нетронутую еду на тарелке. – А потому не соблаговолите ли вы мне объяснить, почему вы опоздали на завтрак?!

— Всё очень просто, я проспал, – как можно более спокойно ответил Атан, однако взгляд, которым на него смотрел профессор, ему не очень нравился.

— Проспали, значит… — злым шепотом повторил тот. – Вы считаете себя настолько особенным, что можете так запросто взять и проспать?

— Ну, если уж на то пошло то да, считаю! – довольно-таки дерзко ответил Атан.

— Считаете себя выше других студентов, профессоров, явившихся вовремя? – продолжал нападать на него Снейп.

— Вы и вправду желаете знать ответ на этот вопрос? – Атан и сам не понимал что с ним, почему он так явно хамит одному из профессоров, но наблюдать, как вытягивается его лицо, было весело. Но тот, кажется, взял себя в руки.

— Нет, мистер Стронг, но мне хотелось бы знать, где вы были вчера вечером! – спросил Снейп.

“А вот это уже не так весело…” — подумал Атан.

— Я гулял.

— Да? И где же если не секрет?

— Ну, по замку, был на башне… — начал рассказывать Атан. — Может быть, вам проще карту составить?

— А на третьем этаже вы случайно не были? – поинтересовался Снейп. Ученики, сидящие тут же, внимательно следили за этим разговором.

— Нет, а должен был?— спокойно, будто бы ничего не понимая, спросил Атан.

— Это уж вы мне… — начал опять “наступать” профессор зельеделия, кажется, ответы студента его не удовлетворил.

— Извините, профессор, что перебиваю, но мне надо кое-что отдать мистеру Стронгу. – сказал подошедший к слизеринскому столу Люпин.

— Говорите, только недолго, – нехотя буркнул Снейп. Атан же был растерян, он не знал, что ещё хочет сказать Люпин, вчера не наговорился? Или согласен со Снейпом и хочет обвинить его?

— Мистер Стронг, вы забыли это вчера. Довольно полезная штука, должен сказать, за такими вещами следить надо и беречь их, – сказал Люпин и передал парню сверток, обернутый в бумагу. Для секретности – понял Атан, чтобы другие не догадались… После профессор ЗОТИ развернулся и пошел обратно к преподавательскому столу.

— Подождите! – довольно громко сказал Снейп, несколько студентов посмотрели на него. – Вы хотите сказать, что вчера были с мистером Стронгом, верно?

— Ну да, мы встретились на Северной башне, – простодушно ответил Люпин. Снейп несколько секунд побуравил его своими глазами, будто бы проверяя, правду ли тот говорит, а потом вновь посмотрел на Атана. – А что-то не так профессор?

Нельзя было передать словами какое облегчение и радость испытал Атан после появления Люпина. Теперь у него было алиби, причём железное… Интересно, профессор знал, что делает или и вправду ни о чём не догадывался, и всё это было лишь совпадением? Но, в любом случае, всё закончилось хорошо… Вот только Атан не забыл мантию, он просто не взял её, не желая привлекать к ней внимание профессора. Но, как говорится, что ни делается — всё к лучшему!

— Всё так, профессор Люпин, всё так… — почти яростно сказал тому Снейп, Люпин же пожал плечами и отправился по своим делам.

— Я тоже, пожалуй, пойду, надо ещё вещи взять… — сказал Атан, с трудом сдерживая улыбку. – Если у вас нет больше ко мне вопросов, профессор.

— Нет, вы свободны, Стронг, пока свободны… — бросил Снейп и тоже ушел, поняв, что загнать парня в угол сейчас у него не получится.

* * *

После уроков Атан решил выполнить одну свою задумку, совершенно случайно пришедшую к нему на Трансфигурации.

— Грейнжер! – окрикнул Атан, увидев, как гириффндорка в сопровождении своего друга выходят из кабинета Заклинаний. – Подожди.

— Что тебе надо, Стронг? – довольно враждебно поинтересовалась она.

— Поговорить.

— О чём?

— Гермиона, пойдём, нам не о чём говорить с этим слизеринцем, – сказал Уизли, и девушка, похоже, была согласна с ним.

— А я думаю, есть о чём… — ответил Атан. – Грейнжер, ты в последнее время ничего не теряла?

— Теряла?.. — непонимающе переспросила она, но потом на её лице отразилось понимание — не зря все так ценили её мозги. – Дневник! Так это ты украл его!

— Украл? О, нет, ты ошибаешься, к тому же это слово так… вульгарно… — теперь Атан мог и потянуть время, эта парочка была у него “на крючке” как говорили магглы. – Я предпочитаю говорить — позаимствовал. Хотя, чего ждать от тебя, надлежащее воспитание явно не входит в добродетели магглов...

— Прекрати! Ты не смеешь оскорблять Гермиону, мерзкий выродок! – вспылил Уизли.

— О, Уизли… хм, даже не знал, что добренькие гриффиндорцы знают такие слова,… Хотя, на той помойке, где ты вырос, наверное, и не так говорили… — спокойно ответил Атан, но решил всё же сменить тактику, ему нужно было не выводить из себя гриффиндорцев, а узнать у них кое-что. – Но – ладно, давайте оставим разговор о ваших манерах и их отсутствии. Как я уже сказал, мне нужно с вами поговорить.

— С чего ты взял, что мы захотим общаться с тобой?! – поинтересовалась Гермиона.

— Ну, ты же не хочешь, чтобы страницы из твоего дневника были прочитаны всей школой? – поинтересовался Атан. Девушка покраснела и с яростью посмотрела на слизеринца, тот мило улыбнулся в ответ, мол, ну давай, откажи, и я с удовольствием выполню угрозу. И Атан действительно сделал бы то, что пообещал.

— Ты не посмеешь!.. – выдохнул Уизли.

— Хочешь проверить?

— Нет, мы поговорим, но после ты отдашь мне дневник и уберешься подальше, – наконец решилась Гермиона.

— Но… — похоже, у Уизли всё ещё имелись возражения на этот счёт, но вслух он говорить не стал, вместо этого подошел к девушке и что-то зашептал ей на ухо. Атан так и не смог услышать, что, но это явно касалось его.

— Да, Рон, возможно ты прав, так будет безопаснее, – задумчиво ответила та своему другу, а потом вновь повернулась к Атану. – Стронг, мы согласны, но вначале ты отдашь мне свою палочку!

— Не доверяете? Вы разбили мне сердце! Я сейчас просто умру от огорчения… За что вы так со мной поступаете… — начал говорить Атан притворно обиженным голосом.

— Прекрати паясничать! Напоминаю, это ты хочешь поговорить, не мы, так что будь любезен, выполняй условие, – строго заявила девушка.

— А почему я должен доверять вам? Знаешь идти без палочки к своим недругам… на это способен только гриффиндорец, которым я к счастью не являюсь. Так что мой ответ — нет, я никому палочку не отдам.

— Ну, тогда и разговора не будет! – и Грейнжер с Уизли развернулись и стали уходить.

Перед Атаном встал выбор: пожертвовать своей гордостью и палочкой, остановив, их или же забыть об этом, ну, или перенести разговор на другой день. Но вот когда будет этот самый другой случай? Тем более, сегодня и любопытных меньше, большинство учеников передвигались большими компаниями и, видимо, предпочли выдавшееся свободное время провести в гостинной, в безопасности. В основном, по Хогвартсту в безопасности ходили лишь Слизеринцы, но они-то ничего и не боялись — как объяснила та же Миллисента, Наследник убивает исключительно тех, в ком течет “грязная кровь”. Они же чистокровные, и потому их это волновать не должно… Вроде бы логично, вот только Атан, в отличии от того же Блейза, не был бы так уверен в этой безопасности, ведь на месте этого самого Бутта мог вполне оказатся и кто-нибудь чистокровнный. Ведь самому Атану было тогда всё равно, кто будет жертвой.

Но надо было что-то решать, всё-таки эти двое ушли довольно далеко, а бежать за ними Атану совсем не хотелось.

— Ладно, договорились, – сказал он так, чтобы гриффиндорцы услышали его. Те остановились и, развернувшись, приблизились.

— Ну что же, давай палочку и пошли, где ты там хотел поговорить, – сказала Гермиона, Уизли же не скрывал, как ему не нравится эта идея, однако промолчал.

— Вот, только будь с ней осторожна, она несколько… эксцентрична и не любит, когда кто-нибудь кроме меня берёт её в руки, – ответил парень, передавая девушке волшебную палочку. На самом деле, он не совсем врал на счёт неё, та и вправду не любила чужих прикосновений, а уж попытка чужака колдовать с её помощью вообще могла закончиться плачевно. – А, где поговорить? Да всё равно, думаю, пустой класс подойдёт.

Поиски свободной аудитории много времени не заняли, и потому они очень скоро оказались втроём. Молчание, окружавшее их, было довольно натянутым; первой не выдержала Гермиона.

— Ну, Стронг, и о чём ты хотел с нами поговорить? Начинай, мы ждём.

— Ну, тем для беседы у нас не много, и я не думаю, что эта отнимет у вас много времени… Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что знаете о Тайной комнате, – совершенно будничным тоном спросил у них Атан.

— А с чего ты взял, что мы что-то должны о ней знать? – поинтересовалась Гермиона.

— Ну, это же сестра одного из вас её и открыла… — смотря прямо на всё более и более выходящего из себя Уизли, медленно проговорил Атан. А потом добавил: — Так говорят, во всяком случае…

— А ты этому не веришь? – спросила Грейнжер; кажется, её друг от злости говорить был не в состоянии.

— Не знаю… Но в любом случае, мои умозаключения тебя не касаются. Мне просто нужно знать, что тогда произошло и всё, ничего больше… Уверен, Уизли и ты постарались что-то раскопать для защиты преступницы…

— Джинни ничего не делала! – похоже, Уизли прорвало. – И ни ты, и никто другой не смеют обвинять её в этом…

— Тише, Рон, я знаю это, знаю… — мягко проговорила Грейнжер. – Зачем тебе знать о Тайной комнате, Стронг?

— Надо, и, как я уже сказал, это не твоя проблема. Ну, так что, вы расскажете мне, или… — Атан не стал договаривать, но девушка поняла, что он имеет в виду ту угрозу насчёт дневника.

— Ладно, только мы вот тоже многого не знаем… — Атан лишь усмехнулся, он не очень-то в это верил, впрочем, он был уверен, что узнает всё, что знает эта парочка. – Рон, давай сядем… Стронг, ты тоже садись, разговор будет довольно долгий, а я не люблю говорить с теми, кто возвышается надо мной.

Атан, как ни странно, послушался, только уселся напротив них, чтобы видеть их глаза. Дело в том, что он не был уверен, скажут ли ему гриффиндорцы правду, а чтобы исключить этот момент, собирался воспользоваться приёмами легилименции. То есть, он не хотел проникать в их мысли глубоко, так, на верхний слой, чтобы быть уверенным в правдивости сказанного. Да и они не смогли бы заметить этого проникновения в сознание.

Грейнжер говорила долго — она подробно расписывала все, что происходило в школе на втором курсе. Изредка ей помогал Уизли, хотя и неохотно… Они рассказывали всё: как, узнав о том, что Джинни похитили, решили сами отправится её спасать; как их остановил Дамблдор, прибывший вовремя, и как директор появился в школе, держа на руках обессилившую девочку…

Всё это было мило, очень мило, но Атан так и не узнал главного – действительно ли комнату открыла Уизли или это кто-то другой, а она лишь прикрытие? Гриффиндорцы утверждали, что нет, более того — они свято верили в её невиновность, но… они были пристрастны, а потому их мнению нельзя было доверять полностью, тем более, всё улики указывали на обратное.

Наконец, Грейнжер закончила своё повествование; погрузившись в воспоминания, она и не заметила, что всё это время задумчиво крутила в руках палочку Стронга… какая-то та была подозрительно лёгкая…

Дверь открылась, и в ней показалась голова ещё одного гриффиндорца, того самого, лягушку которого Атан превратил в собаку. Этот парень в полном изумлении уставился на них. Впрочем, картинка была и вправду странная: два гриффиндорца и слизеринец сидят и мило беседуют…

— Невилл, тебе что-то нужно? – поинтересовалась Грейнжер.

— Эээ.. – замямлил тот. – Гермиона, Рон, МакГонагалл просила вас разыскать и передать, что директор хочет вас видеть… А что вы здесь делаете? – выпалил он практически на одном дыхании.

— Ничего, Невилл… Я просто спрашивала у Стронга про уроки… — нашлась та же Грейнжер, Атан же молча наблюдал за её довольно неуклюжими попытками вранья. Но гриффиндорец, похоже, поверил, потому как молча кивнул, а на лице у него было написано явное облегчение. – Невилл, ну ты иди, мы сейчас… — добавила девушка, и тот парень вышел за дверь; Атан почему-то был уверен, что тот никому об этом не скажет… ну что же это и к лучшему.

— Грейнжер, Уизли, идите, я узнал всё, что хотел, – сказал Атан, вставая, и давая понять, что разговор закончен.

— Сейчас, вот только вначале ты отдашь мне мой дневник! – заявила девушка, тоже поднимаясь, её друг последовал примеру большинства.

— Ну, конечно же, я его тебе отдам… ты, что мне не веришь?

— Нет! – отрезала она. – Ну, я жду?

— Подождёшь ещё, я не договорил. Конечно же, я отдам тебе дневник, вот только вначале сам его прочитаю и отдам, обязательно, макулатура мне ни к чему… — спокойно сказал Атан. Да… на лицо Грейнжер в этот момент стоило посмотреть…

— Нет! Ты отдашь мне его сейчас же!

— А я думаю, что всё же не отдам! – подражая ей, ответил слизеринец. Девушка вспыхнула от гнева, но внезапно дерзко улыбнулась.

— Ты забыл — у меня твоя палочка, и если ты не отдашь мне мою вещь, с ней что-нибудь случится… — в подтверждении своих слов она стала её медленно сгибать.

— Да? Ну что же, мне всё равно. – Атан пожал плечами. – Куплю себе другую, таких в Хогвартсе пруд пруди, благодаря братьям твоего Уизли… как там они их называют? Подложные палочки, ну, или что-то вроде этого… Так что можешь не стеснятся, ломай, мне интересно увидеть что из этого получится…

Девушка недоверчиво посмотрела на него и, для проверки, произнесла заклятие — и точно, палочка в её руках с хлопком превратилась в резиновую змею. Гермиона со злостью выкинула игрушку в сторону.

— Стронг, ты…

— О, не начинай Грейнжер, ничего нового ты всё равно не скажешь… Ты действительно ожидала, что я отдам тебе свою волшебную палочку? – девушка в раздражении посмотрела на него, но говорить ничего не стала, вместо этого повернулась к другу.

— Пошли, Рон, думаю, нам больше нечего здесь делать…

— А как же дневник? Если хочешь, я его… — на лице у рыжего явно читалось намерение набить слизеринцу морду.

— Нет, Рон, потом… Нас директор ждёт, так что надо идти…

И гриффиндорцы покинули кабинет, даже не оглянувшись. Атан же задумчиво смотрел им в след. Нет, все-таки какие они наивные…

Внезапно Атан услышал чьи-то шаги у себя за спиной и, обернувшись, увидел направленную прямо ему в грудь палочку…

— Вот теперь я узнаю все, что ты скрываешь, Стронг! – желчно сказал пока невидимый человек, но Атан узнал его голос – это был Драко Малфой.

Когда Рон и Гермиона вошли в кабинет директора то увидели, что помимо них там были МакГонагалл, Джорж, Фред и сам Дамблдор — они явно дожидались их.

— Извините, мы опоздали, профессор, – сказала Гермиона.

— Ничего, проходите, садитесь. Хотите лимонную дольку?

— Нет, спасибо… — Шестикурсники вошли в кабинет и сели на свободные стулья.

— Вы знаете, зачем нас позвали? – шепотом поинтересовался у братьев Рон.

— Не имеем понятия, братишка, вначале мы думали, что это из — за очередной… очередного предприятия, но, как оказалась, нет. А уж когда сказали что и вы с мисс Старостой придёте… — так же тихо ответил Фред или Джордж. – А вы?

— Вот и мы не знаем… — ответил ему Рон, но замолчал, увидев злой взгляд Гермионы, она хотела услышать речь директора, а не шептание рядом с собой.

— Вы, наверное, хотели услышать, зачем я вас сюда пригласил? – поинтересовался Дамблдор, и вся компания, помимо МакГонагалл закивала головами. – Не волнуйтесь, думаю, повод должен вас порадовать. – Он улыбнулся. – Новость действительно хорошая, я уже сообщил вашим родителям, и, думаю, вы тоже имеете право знать… Джинни Уизли оправдали, а также восстановили в школе, так что спустя четыре года она вновь вернётся сюда…