Горе мне, горе! (джен)

Я переночевал в гостинице "Танцующий пони", слушая бесконечные рассказы не в меру говорливого и доставучего хозяина Барлимана Баттербура. И когда было уже заполночь, а он завел еще одну из своих докучливых историй, я достал белый меч из ножен и молчаливо показал ему. Тот быстро замолк и велел своим слугам-невеличкам проводить меня до моей спальни. Там я быстро перенёс одеяло на пол, подстелил себе под ноги плащ и заснул.

Во сне я снова видел её, Ниэнор, мою красавицу, мою боль, мою судьбу. Лицо её было светло и радостно, она указывала мне куда-то вдаль, на юг. Неожиданно, словно по мановению руки волшебника, я уже скользил по земле с огромной скоростью, мимо неслись реки и поля. Меня уносило на юг и наконец я увидел горы и огромный проход между ними. С одной стороны была огромная башня, возвышающаяся до самого неба и обнесенная каменным кругом-стеной. За башней виднелся лес. "Фангорн", — подумал я. Неожиданно темные тени поднялись от земли, а фигурка Ниэнор унеслась от них ввысь на небеса. Во сне я обнажил свой меч, но тени прошли мимо меня, не замечая.

Утро было занято хлопотами и покупкой лошади и овса. Барлиман оказался достаточно полезен в этом и вскоре я купил кобылу у какого-то истерлинга. Коней в Бри всё равно летом было не достать. Деньги мне передал еще Перворожденный, а покупка отняла их почти все. Но мне, побывавшему в великом Море, это показалось забавной мелочью. "Если что, поохочусь в Фангорне," — подумал я.

Путь к перевалу занял у меня месяца два с лишним. Я не спешил и, по моим расчётам, пятнадцатого июня впервые приблизился к перевалу Рохана. Жаркое лето было в самом разгаре, птицы шумели над головой. Южный тракт был неспокоен, полон странных всадников, одетых в разные одежды. Пару раз, уже приближаясь к Пади, я видел в ближайших рощицах каких-то людей с дубинами, весьма свирепого вида. Мне они не понравились, но я путешествовал, плотно закутавшись в Полог, который прочно скрывал меня. Жару я всегда переносил хорошо, так что жарко под Пологом мне почти не было, правда было неудобно править лошадью.

Лошадь была сущим моим наказанием. Своенравная и своевольная, она капризничала в пути и иногда часами могла не двигаться с места. Тот скользкий тип, что продал её Барлиману для меня, скорее всего был конокрадом, так как ни на какие клички и имена, которые тот сообщил при покупке, она не отзывалась. Бить лошадей я не умел, да и не хотел и долго покорно терпел её выходки. Только раз я показал лошади, что позволять себе лишнее не стоит, когда она с силой лягнула меня в бедро и попыталась укусить за плечо. Я сразу ударил её по наглой гнедой морде и, выхватив из-за пояса, показал ей меч. Лошадь, будучи скотинкой своенравной, но не глупой, тут же присмирела. Зато и ходил я потом прихрамывая целую неделю, а потом еще одну неделю лечил разными травами, собранными в пути, воспалившийся на походном западном ветру огромный синяк.

И вот передо мной перевал Рохана. Всё как во сне, Крепость Исенгард — слева впереди от меня, а за нею Фангорн, лес, который я видел в Палантире, древний и чистый, свободный от зла. Я спешился с лошади и отвязал походную суму, потом рассыпал лошадиный корм и пошёл вперёд. Лошади здесь будет хорошо и одной — травы полно, равнина почти безлюдная. Хотя постойте-ка... Я остановился, увидев что-то виднеющееся вдали. Это орки!

Я немедленно зашагал быстрее вперёд, не оборачиваясь. Неожиданно я услышал топот копыт за собой. Кобыла — та самая упрямая, капризная лошадь, которая не хотела принимать из моих рук угощение, кусалась, лягалась и была бита, скакала ко мне. Орки уже были видны. "Дура! — прошипел я. — Беги быстрее отсюда, тебя же съедят!" Но кобыла упорно подошла и потерлась о моё плечо. Я застонал от досады. Что толку в Пологе, когда тебя выдаёт собственная лошадь! А орки всё ближе. Но я решаюсь, сбрасываю Полог и обнажаю меч. Орки останавливаются как вкопанные, увидев меня, и окружают. Да их тут не менее десятка! Надо скорее прорываться, я сажусь на лошадь и крепко стискиваю её ногами, давая знак, что надо скакать. И лошадь повинуется, но врагов еще больше, вот выбегает еще один десяток, а вот еще, круг становится плотнее, лошадь колят в морду мечами и кинжалами, она отступает. Я подбираю Полог, одной рукой отбиваясь от орков мечом, кружась на месте. Я убиваю пару орков, но их товарищи тут же замыкают круг. Долго это не продлится, рано или поздно удача моя изменит мне и меня просто стащат с лошади и пленят. Я наклоняюсь к кобыле и шепчу: "Ну же, не подведи меня!" и добавляю эльфийское слово, которое моя наставница Неллас повторяла обычно, то, что на время заставляет повиноваться бессловесных тварей. И лошадь повинуется снова, высоко прыгает и оказывается за спинами орков, но тут умело пущенная пара кинжалов ударяют ей в ногу и она заваливается. Ну всё, лошадка, дальше я сам. Я быстро бегу, на ходу отбиваясь от еще одной группы орков, сидевших видимо в засаде. Орки пытаются гнать меня к башне Исенгарда, но я стремлюсь вбежать в лес и вскоре исчезаю под сенью деревьев.

Орочьи отряды вбегают в лес, но я уже успел спрятаться и слышу как они, раздраженно переругиваясь, бьют мечами по древним деревьям в бессильной злобе, мечи вязнут в плотных стволах, оставляя раны. Эй, дурачьё, негоже враждовать с лесами, хьорны набегут! Но орки и так боятся уходить слишком далеко и упорно ищут и ищут меня, а я лежу возле небольшого деревца, прикрывшись листьями. Полог со мной, но надевать его сейчас значит издать шум. Еще не хватало выдать оркам тайну Полога. Ну вот, орки уходят несолоно хлебавши. Хотя почему несолоно, сейчас убьют лошадку, засолят... Эх, кобылка, не скакать тебе привольно по полям Рохана. Ну что ж, верно судьба у тебя такая. Позорно было бежать от орков, но глупо становиться их добычей. Один десяток я может и смог бы одолеть в бою, два уже вряд ли, а три — никогда в жизни, только умереть. А мне сейчас умирать нельзя.

Дождавшись, пока последний орк уйдёт из леса, я достаю припасы. Их осталось мало, всего одна пригоршня ягод и три лесных ореха. Ох-хо-хо, видно придётся поохотится в лесу. Ну, хорошо хоть Гэндальф избавил меня от клятв, хотя я не люблю убивать животных. Может пособираю орехов, хотя лес тут древний, вряд ли в нем есть орешник. Впрочем, каких только плодов не породила Арда благословенная, матушка землица наша. Я вспоминаю круглые плоды на моём острове и с ностальгией смахиваю непрошенную слезу. Хорошо было бы дожить свой век на острове, без забот.

Тем временем наступала ночь. Костёр в древнем лесу было разводить опасно, поэтому пришлось спать, укрывшись листьями, как зверю. Это вошло у меня уже в привычку. Я подумал о прошлом сне, в котором видел Ниниэль, и в очередной раз подивился, что все сны до сих пор сбывались. Откуда это у меня, я ведь не эльф. Должно быть проклятие Моргота, а потом Палантир изменили меня. С этой мыслью я засыпаю.