Одиноким предоставляется... (гет)

Назвав новый пароль «Ненавижу эту школу!», мисс Грейнджер вошла в кабинет директора. Первым, кого она увидела, был очень старый маленький волшебник с угрюмым морщинистым лицом и реденькими седыми волосами, восседающий за директорским столом. Он холодным недружелюбным взглядом уставился на неё, стоило только ей войти в помещение.

— Добрый вечер… — неуверенно произнесла Гермиона, нервно оглядываясь по сторонам. В комнате обнаружилось довольно много народа: директор Снейп, Минерва Макгонагалл и Долорес Амбридж, а также ещё пара волшебников. Первые двое были откровенно встревожены, а Амбридж, напротив, сияла довольной широкой улыбкой.

Одну из новоприбывших Гермиона узнала — это была Августа Лонгботтом, бабушка её однокурсника Невилла. А другого — средних лет темноволосого худощавого волшебника с непроницаемым лицом — она видела впервые.

— Здравствуйте, мисс Грейнджер, — недовольным голосом произнёс старик за директорским столом, — присаживайтесь.

Он показал на стул, стоящий посреди комнаты. Гермиона выполнила его просьбу и, усевшись, почувствовала себя очень неуютно: взгляды всех присутствующих были устремлены на неё, а она не представляла, что происходит.

— Вы помните меня? — спросил седой волшебник.

Гермиона вгляделась в его покрытое морщинами лицо с умными выцветшими глазами.

— Да! — обрадованно воскликнула она и невольно улыбнулась. — Вы мистер Тиберий Огден, принимали у меня СОВ по зельеварению! Но тогда вы выглядели… дружелюбнее.

— Ещё бы! — недовольно скривился тот. — Тогда меня ещё не заставили взять на себя обязанности председателя Попечительского Совета школы! Я с удовольствием принимал СОВ и ЖАБА раз в год и был счастлив!

— Мистер Огден, давайте перейдём ближе к делу! — подал голос незнакомый темноволосый волшебник.

— Помолчите, мистер Гринграсс! — кинул ему Огден. — Что-то вы не больно хотели занять моё место, когда эта легкомысленная нимфетка Марчбэнкс упорхнула замуж с её помощью!

При этих словах он недовольно указал на Гермиону.

Та чуть не упала со стула. Мадам Марчбэнкс — председатель волшебной экзаменационной комиссии — меньше всего была похожа на «легкомысленную нимфетку». И Гермиона действительно помогла ей составить объявление для брачной газеты. А потом они вместе выбрали русского мага из нескольких, ответивших на письмо, кандидатов.

Вероятно, выбор оказался удачным.

— А я говорил, что Люциус Малфой был идеальным председателем! — подал голос Северус Снейп. — Но все, и вы, мистер Огден, тоже, фыркали: «Бывший «Пожиратель смерти» не должен управлять школьными делами!», и назначили председателем мисс Марчбэнкс.

— Сейчас я уже сожалею об этом! — сердито ответил Огден. — Пусть бы Малфой разбирался с этими запутанными документами и отчётами! Но министр Кингсли знал, на что надавить, чтобы старый больной человек не смог отказаться от ненужной ему обременительной должности!

— Так мы начнём говорить о деле, или будем тут ворчать друг на друга, пока нам по девяносто лет не стукнет?! — вновь встрял недовольный Гринграсс.

— Девяносто, девяносто… — передразнил его Огден. — Вон некоторые утверждают, что в девяносто лет жизнь только начинается! И сваливают замуж за русского волшебника, ещё более ветхого дедуина! Как его там… Велеса Родовича. Из ВВС.

— ВВС? — удивлённо подала голос Минерва. — Военно-Воздушные Силы?!

Мисс Грейнджер второй раз чуть не упала со стула, представив мадам Марчбэнкс, прыгающую с парашютом.

— Нет. ВВС — это Всероссийский Волшебный Совет, — недовольно ответил Огден и бросил на Минерву мрачный взгляд.

— Все беды из-за неё! — он вновь указал на Гермиону. — И теперь этому есть официальное доказательство! Жалоба!

Гермиона почувствовала, как желудок сжимается в комок, а ладони покрываются липким потом. Она отчаянно не желала расставаться с должностью учителя! Ей было так хорошо здесь! Она наконец-то почувствовала себя на своём месте! Даже самые злостные хулиганы из слизеринцев в конце концов приняли её авторитет учителя! А коллеги стали ей настоящими друзьями! Даже безбашенная Белла!

— Жалоба от директора школы! — провозгласил Огден, продемонстрировав всем присутствующим смятый листок пергамента.

Кровь отхлынула от лица Гермионы, а в голове осталась только одна мысль: «Это конец. Вот, значит, как отомстил ей Снейп!»

— Я не посылал это письмо! — неожиданно, но твёрдо заявил директор.

— Но оно у меня и подписано вашим именем! — возразил Огден.

— Я написал его под действием эмоций, но не отправил! — настаивал Снейп.

— Но вот же оно, — невозмутимо сказал Огден.

— Кажется, это моя вина, — упавшим голосом произнесла Макгонагалл. — Я нашла во дворе школы письмо, подписанное именем директора, и отправила по адресу. Девочка моя, прости! Я не знала!

Гермиона удивлённо посмотрела на бледную Минерву. Снейп сдавленно застонал. Улыбка же на лице Амбридж стала ещё шире, хотя раньше это представлялось невозможным.

— Но то, что в письме, правда? — нарушила воцарившееся молчание Августа Лонгботтом.

— Да!

Все удивлённо посмотрели на торжествующую Амбридж.

Та вскочила со стула и, с удивительной быстротой и ловкостью для своей приземистой фигуры оказавшись перед столом директора, заговорила:

— Наше терпение кончилось! Мисс Грейнджер систематически нарушает дисциплину и порядок в школе. Я, как ответственная за дисциплину в неурочное время, не могу молчать! Из-за мисс Грейнджер по школе постоянно шляются какие-то посторонние: женихи по переписке, волшебники из Хогсмида и других мест, желающие воспользоваться её услугами. Это разлагает моральный облик преподавательниц! И это видят студенты! И у них тоже возникает желание начать подобную вульгарную переписку с помощью мисс Грейнджер, а это недопустимо! Такие мысли мешают процессу образования, а также правильному моральному и физическому развитию учащихся, они же дети! Я ставлю вопрос ребром: либо мисс Грейнджер, либо покой и порядок в школе! Пора заканчивать с этой брачной конторой в учебном заведении!

— Студенты тоже пользуются брачными услугами мисс Грейнджер? — с возмущением в голосе спросила Августа.

— НЕТ! — хором ответили Снейп и Макгонагалл.

— И к мисс Грейнджер уже давно никто не приходит из посторонних! — добавила Минерва. — А приглашение гостей на рождественский ужин было согласовано с министром Кингсли! Визит главы эльфов из Средиземья, между прочим, полезен для развития международного волшебного сотрудничества!

— Но сводничеством она продолжает заниматься? — не унимался Огден.

— Только не в школе! — отрезал Снейп. — А то, что учитель делает за пределами школы в нерабочее время — не наше дело.

Гермиона, которая неподвижно сидела на стуле, словно её приложили «Ступефаем», удивлённо посмотрела на директора. От него она точно не ожидала защиты. Ведь Снейп постоянно очень грубо отзывался об её «брачной возне» с объявлениями! Оскорблял и унижал! Да и письмо написал он!

— Очень даже наше! — недовольно воскликнул Огден. — Моральный образ педагога очень важен! Иначе можно опять допустить к детям какую-нибудь охотницу за мужчинами! Такую, как Гризельда!

— Мистер Огден, она просто вышла замуж, а не предавалась любовной страсти в атриуме Министерства Магии, — закатил глаза Гринграсс.

— Она нагло укатила наслаждаться высохшими прелестями этого русского старпёра! А меня почти насильно кинули в омут финансовых отчётов, справок и интриг! — потряс сухоньким кулачком Огден. — И всё благодаря этой ушлой мисс Грейнджер!

— Давайте дадим слово самой мисс Грейнджер, — предложила Августа.

Она мягко посмотрела на еле сдерживающую эмоции Гермиону и кивнула ей.

«Главное, нужно успокоиться и внятно объяснить всем, почему я это делала!» — мысленно приказала себе та, глубоко вдохнув, взяла себя в руки и поднялась на ватных ногах. Усилием воли она подавила слёзы обиды и стыда и заговорила спокойным, твёрдым голосом:

— Понимаете, эта способность у меня открылась недавно… Оказалось, что я могу помочь одиноким людям. Ведь нет ничего хуже одиночества, согласитесь? Одинокий человек не может быть счастлив, а счастливое общество состоит из счастливых личностей. Несчастный человек и работать не может в полную силу. Если приходить на уроки с грустным лицом, то и атмосфера в классе будет соответствующая. И никакая магия не сможет сделать счастливым того, кто одинок. Любви волшебством не наколдуешь. Вот… Люди ко мне обращались, я и помогала, как могла.

— Помогать нужно, но важно ещё, как! — сурово перебил её Огден. — В нашем сообществе существует клуб встреч «Кому за…» И там всё чинно, благородно! А тут все дамы как с цепи сорвались замуж бежать!

— Это потому, что во время войны люди страху натерпелись! А теперь хотят строить новую жизнь! — встряла Минерва.

— И теперь каждая перечница мечтает найти своего принца, чтобы вместе песком дорожки посыпать, пока другие работают! — съязвил Огден.

— А вы не завидуйте! — фыркнула Макгонагалл.

— Что-о-о?! — взвыл Огден, приподнявшись.

Видя, что всё идёт к склоке, Гермиона поспешно заговорила, чтобы перевести гнев Огдена на себя:

— Не все могут просто прийти в клуб и сказать: «Я хочу выйти замуж». Некоторым нужно с глазу на глаз… Интимнее, что ли.

— Интимнее? — неожиданно хихикнул Гринграсс. Но Августа пихнула его в бок, призывая замолчать.

— Это всё интересно, но не убедительно! — вклинилась Амбридж, всё так же широко улыбаясь. — Твой же пример, Грейнджер, твои слова и опровергает! Вот ты и лучшая студентка Хогвартса за последние пятьдесят лет, и героиня Магической Войны, и любимица студентов, а одинока! И семейных изменений у тебя не предвидится. Даже неприхотливый мистер Уизли сбежал!

— Мисс Амбридж, прекратите! — рявкнул Снейп, заставив, наконец, гадкую улыбку Долорес увянуть.

Гермиона уже не слышала его. Слова Амбридж будто что-то оборвали внутри, она почувствовала, будто её выставили перед всеми голой, вывернув душу наизнанку. Учась на пятом курсе, она бесстрашно могла осадить эту мерзкую жабу из Министерства, чувствуя свою правоту. Но сейчас права была Амбридж. И ощущать на себе сочувственные и презрительные взгляды было выше душевных сил. Уже чувствуя, как в душе закипают гнев, отчаяние и дикая обида на весь мир, Гермиона вскочила и бросилась вон из кабинета, глотая злые слёзы.

Она, не глядя, бежала по ступенькам, рискуя сломать себе шею, но не замечала ничего вокруг. В голове билось только одно: «ПРЕКРАТИТЬ ЭТО ВСЁ! ПРЕКРАТИТЬ ЭТОТ ПОЗОР! ПУСТЬ ВСЁ ИСЧЕЗНЕТ!»

— Больше никогда! — сквозь слёзы выкрикнула Гермиона, влетая в свою комнату.

Она бросилась к комоду, выдвинула ящик, где хранила самые важные и многообещающие, по её мнению, письма, которые приносила из «Трёх мётел», и принялась рвать их на мелкие клочки.

— Если это никому не надо, пусть сами ищут! Никто не пришёл заступиться! Неблагодарные!

— Мы хотели, но нас не пустили, — раздался знакомый голос за спиной.

Гермиона обернулась. В дверях стояли Беллатриса и Аврора. У обеих на лицах читалось беспокойство.

— Уходите! — всхлипнув, бросила она, не желая, чтобы кто-то видел её в таком состоянии.

— Да успокойся. Ты абсолютно права! Это же бред — женихи по переписке! — неестественно весело заявила Белла.

— И вовсе не бред! — возразила Синистра.

— И дело неблагодарное, — упрямо гнула своё Беллатриса. — Людишки никогда тебе спасибо не скажут, только утопят, когда ты станешь не нужна и будешь уязвима.

Гермиона кивнула, принявшись уничтожать письма с удвоенной силой. Схватив очередное письмо, она смяла его, желая разорвать на части, как и остальные, и вдруг остановилась, увидев край выглянувшей из конверта фотографии.

Гермиона выпрямилась и, зажав письмо в руке, повернулась к Беллатрисе и Авроре, которые продолжали топтаться на пороге.

Решительно утерев слёзы, она подошла к застывшей в изумлении Белле и твёрдо сказала:

— Есть одно дело. Последнее!

— Грейнджер, ты чего? — попятилась та.

— Ты не волнуйся, он не из Британии. Он правитель маленького волшебного европейского государства. Такого маленького, что его даже нет на карте. Зато очень древнего… — продолжила Гермиона всё более уверенно. — Он, конечно, родственник Малфоев, но ведь и Блэки не ангелы.

— Среди Блэков придурков нет, — буркнула Белла, продолжая отступать в коридор.

— Понимаешь, он прислал мне письмо, — терпеливо сказала Гермиона, — где описал свою мечту. И ум, и характер, и привычки, и даже образ жизни. Он тоже любит экспериментировать и идёт во всём до конца, кидаясь в омут приключений с головой.

— Грейнджер, ты зачем мне это всё рассказываешь? — прошептала севшим голосом Белла, уперевшись спиной в стену коридора.

— А потому, Беллатриса Блэк, что и ум, и красота, и привычки, которые он описал, это всё — ты!

— Я?!

Аврора бросилась обнимать застывшую, подобно статуе, Беллатрису.

— Ты точно ненормальная-я! — протянула Белла и, не глядя, взяла из рук Гермионы злополучное письмо. — Ты думаешь, я себе позволю, после всего, что в моей жизни было? После тряпки Руди или бесчувственного Лорда?! Да я тебя дразнила просто!

Но её пальцы уже проворно доставали фото из надорванного конверта.

— Понимаешь, я ему письмо написала и приложила твоё колдофото. А он ответил, что ты мечта его жизни. И вот он прилетел, и завтра вечером должен быть здесь. Я хотела сказать тебе за ужином…

Бледное красивое лицо Беллатрисы внезапно покрылось ярким румянцем, а безумные чёрные глаза расширились, словно она увидела восставшего Лорда.

— Мой корсет! — хрипло заорала она. — Где мой корсет?! Противные тупые эльфы! Я же говорила, что корсет я стираю сама!