Зеленая Сила Юности! (джен)

20 ноября 1994 года, Малфой-мэнор

— Мальсибер! Морганин ты пасынок, какого рожна ещё не подготовил мою походную палатку?

— Упс… прости, Белла, я мигом…

— Пошевеливайся! Яксли! Ты куда это намылился? Сидеть здесь и ждать остальных!

— Ну Белла, мне в туале…

— Молчать! Плаксам слова не давали! Сивый! Сивы-ый! Оглох что ли? А ну встань! Если опять блох в ковёр напускал, побрею тебя к мерлиновой бабушке! Буду круциатить, пока вся шерсть не слезет, понял? Смотри у меня.

Беллатриса Лестрейндж поудобнее устроилась в кресле и огляделась в поисках на ком бы ещё сорвать раздражение. Закалённые многолетним опытом партизанской войны Пожиратели Смерти очень быстро рассосались по просторному имению Малфоев, оставив в непосредственной близости от миссис Лестрейндж лишь тех кому по жребию выпало исполнять новое поручение Тёмного Лорда.

О да! Поручение! Белла мечтательно закатила глаза. Точнее не оно даже — добыча Чаши Хаффлпафф вылилась в обычную операцию, каких на её счету были десятки. Но награда за успех превзошла все ожидания!

— О, мой Господин! Вы были бесподобны, — простонала Белла, откинувшись на смятых простынях. — Я мечтала об этом десятки лет. Я думала, что это так и останется мечтой…

— Ну что ты, Белла, — тонкие губы Волдеморта растянулись в улыбке. — Нет ничего невозможного, если в тебе пытает Пламя Юности.

— Да! Я вся горю! — обрадовано взвыла миссис Лестрейндж. — Идите же ко мне, мой Лорд!

— Секундочку…— Тёмный Лорд выудил из-под кровати точную копию фляги Аластора Грюма и сделал большой глоток. После чего развернулся обратно. — Так на чём мы там остановились?

— Ну, чего вы мнётесь, словно домовики при виде пятна на полу? — рявкнула вынырнувшая из сладких воспоминаний Лестрейндж. — Всё готово? Если в этот раз не найдём медальон, ох и откручу же я кое-кому его блохастый хвост!

Уже перед тем, как аппарировать вслед за всеми, Белла обернулась и позвала:

— Тинки.

— Да, хозяйка Беллатриса, — с хлопком появилась рядом с ней домовушка.

— Заверни мне с собой… свежего сельдерея, — попросила Белла. И, подумав, продолжила. — И, пожалуй, варёной рыбы. Да. И шоколада. Горького шоколада тоже очень хочется.

— Сию минуту, хозяйка Беллатриса, — Тинки исчезла с негромким хлопком.

* * *

24 ноября 1994 года, Хогвартс

— Спокойно, Рон, спокойно, у тебя всё получится, — говорил Гарри.

— Я чувствую себя, наверное, так же, как он, — Рон указал на Виктора Крама, который о чем-то беседовал с Гермионой в стороне, — перед финалом мирового чемпионата по квиддичу!

— И заметь, — улыбнулся Гарри, — Виктор стал лучшим Ловцом, и поймал снитч!

Рон не нашёлся, что возразить, и лишь кивнул в ответ.

— Чемпионов просят пройти в палатку! — разнеслось над ареной.

Рон переставлял одеревеневшие ноги и думал, чего же он так боится? За эти три с половиной года столько всего случилось. Тролль и полоса препятствий, василиск и гонки по Хогвартсу, дементоры и прием в команду по квиддичу! Он участвовал в квиддиче и не пропустил ни одного мяча! Он смотрел... ну, почти смотрел в глаза василиску и не испугался сотни дементоров! В чем же дело сейчас?

В Гермионе и Краме? Да ну, что за бред, подумал Рон и помотал головой. Он только рад будет первым их поздравить, и у него есть Парвати, и их соревнование с Невиллом, а Гермионе вообще нравился Локхарт! Рон еще сильнее затряс головой, пытаясь выбросить оттуда мысли об отношениях, тем более чужих отношениях. При чём тут это вообще?!

— О, ля петит бой трясет головьой, — раздался насмешливый голос Флёр. — В чем дело, мальчик, боишсья не справиться?

Рон, ступивший было в палатку, замер, услышав эти слова. Вот оно! Он боялся не справиться, не справиться в большом, значительном деле, не просто квиддиче и не просто метании гномов, или усиленном изучении Чар. Не справиться в чём-то, за чем будут следить сотни людей, которые потом, возможно, скажут, что в Роне Уизли не пылает пламя Юности! Что он подвёл всех, оказался слаб, хотя в него верили, на него надеялись! Что сказал бы по этому поводу Гарри? Рон словно наяву увидел перед собой Гарри, который улыбаясь и показывая кулак с вскинутым вверх большим пальцем, говорил: «Путь Силы Юности — это путь вперёд, несмотря ни на что! Тот, кого ведёт Юность, не сдается и не опускает руки от поражений, он удваивает усилия, тренируется ещё тяжелее и добивается поставленной цели!»

— Боюсь, — признался Рон. — Но во мне пылает Юность, и если я не справлюсь, то не сдамся, и буду трудиться вдвое, втрое, вдесятеро упорнее, и добьюсь своей цели!

Флер отшатнулась, удивленно моргая, а Виктор спросил, с сильным акцентом.

— Эта твоя Юность... Гермивонна тоже все о ней толковала... что это?

— Это... — но не успел воспылавший Рон перейти к объяснениям, как в шатер вошли судьи и представители Министерства.

Предстояла процедура выбора дракона и объяснение задания. Все Чемпионы знали, что будут драконы, подсмотрели, подслушали, а кому просто Хагрид сообщил, но вот само задание и кому какой дракон достанется, не было известно. Задание было в чем-то простым, всего лишь выйти на арену и забрать находящееся там золотое яйцо, которое охранял дракон. Чемпионы начали тянуть фигурки из мешка, уступив первое место Делакур.

Уэльский Зеленый с номером два достала Флер.

Шведского Короткокрыла с номером один вытянул Виктор.

Китайский Огнемёт с номером три достался Рону.

— Отлично! — воскликнул Людо Бэгмен, представитель Министерства. — Да начнётся первый тур!

Барти Крауч нервничал и украдкой грыз посох, осознавая всю глупость и даже вредность подобного занятия. Стал бы настоящий Грозный Глаз грызть посох? С другой стороны, в исполнении Аластора даже погрызание собственного посоха выглядело угрожающим и несущим какой-то скрытый смысл. Он, вроде бы, и следил за тем, как Чемпионы Дурмштранга и Шармбатона справляются с заданием, и одновременно с этим не следил, мысленно вновь и вновь прокручивая план в голове. Едва Флер Делакур закончит, воткнуть особую иглу в Китайского Огнемёта, как раз, пока выведут дракона, пока выйдет Рон, состав сработает и разъярит летающее создание. Чуть позже, едва в загон приведут Уэльского Зелёного, воткнуть иглы ему и Короткокрылу, когда состав сработает, как раз начнется паника из-за Огнемёта, и драконов будет некому останавливать. Под шумок, делая вид, что сражается со взбесившимися драконами, подобраться к Гарри, оглушить его и бежать из Хогвартса к Темному Лорду.

В этой суматохе Дамблдору будет не до него.

Все было вроде бы идеально, но все равно, почему-то Барти Крауча терзали плохие предчувствия.

Рон выбежал на поле, и тут же призвал свою верную метлу. Доводы Гарри были резонны и просты. Дракон силен, значит Рон должен использовать свои сильные стороны. То есть отличное тактическое мышление, умение летать на метле и метать гномов. Тут, конечно, на арене не было гномов, но вместо них было решено использовать камни. Проще всего было бы, конечно, выставить на поле Невилла — его Левиоса просто снесла бы дракона, и можно было бы забрать яйцо.

Но увы, Рон на такое был неспособен.

Пока неспособен, напомнил Рон сам себе, вскакивая на метлу.

Золотое яйцо блестело на земле между лап дракона, и тут Огнемёт взвыл так, словно увидел перед собой злейшего недруга, и плюнул пламенем прямо в Рона. Уизли, вцепившись в метлу, уклонялся, финтил, подныривал, метал камни в пасть и глаза дракона, но тот словно не замечал, плевался огнем, как заведенный, и рвался с цепи, норовя удушить сам себя.

А затем ошейник дракона лопнул, и он вырвался на свободу.

Все словно застыло для Рона, стало неподвижным. Огнемёт, взмахивающий крыльями, и изрыгающий двухметровой толщины струю огня, словно насмехаясь над Пламенем Юности. Выбегающие из пещеры и скалящие пасти Уэльский Зеленый и Шведский Короткокрыл, рвущиеся не дать юному Уизли завладеть яйцом.

Рон не видел, что трибуны вокруг объяты пламенем, и преподаватели сдерживают натиск огня, эвакуируя учеников, и что драконологи безуспешно пытаются утихомирить Китайского Огнемёта. Для него здесь и сейчас, в это мгновение существовало только одна мысль: ему не достать яйцо. Не против трех драконов. И, значит, он опозорится на глазах у всех, не справится, не сможет, и это тогда, когда Гарри сдержал свое обещание и дал ему возможность участвовать в Турнире.

Цель была так близка и в то же время недоступна.

Волна огня прокатилась по телу Рона, вначале в метафорическом смысле, а потом и буквальном. Время отмерло, все пришло в движение, и плевок Огнемёта достал его, накрыл, но теперь в Роне в самом пылал огонь невиданной силы.

— Я не отступлю!!! — закричал он. — Я добьюсь своего!!! Сила ЮНОСТИ пылает во мне, и значит для меня нет невозможного!!!

Он устремился на запредельной скорости к земле, и ветром сорвало пламя, унесло прочь, остались полыхать лишь прутики на метле, которых от потока ветра прикрывал сам Рон своей спиной. Но Уизли был сосредоточен лишь на одной вещи, на огромном булыжнике на земле, словно вросшем в поверхность арены.

— Акцио скала!!! — заорал он, пролетая мимо.

Валун вырвало из земли и понесло следом. Китайский Огнемёт плюнул, и Рон уклонился, находясь в метре от дракона, финт, который он считал невозможным, за который он не взялся бы день, час, минуту назад. Но сейчас он пылал, и не видел препятствий, не сомневался, не трусил, не колебался — он знал Цель и шел к ней.

Валун вильнул, но недостаточно быстро, и оказался прямо в пасти Огнемёта, заткнул ее наглухо. Дракон начал валиться набок, и Рон заложил вираж, поднырнул и подставил еще один камень, чтобы Огнемёт в падении не раздавил яйцо. Прутья метлы вспыхнули, и она потеряла управление, пошла по раскачивающейся спирали, и это спасло Рона, уберегло от ударов Короткокрыла и Зелёного, которые прошли мимо.

Рон соскочил с метлы и взмахнул палочкой.

Каменный град рвался навстречу двум драконам, избивал их, не давал подняться и прорваться. Рон ощущал небывалое вдохновение, и каждый его каменный «гном» шел точно в цель, словно он просто брал и клал булыжник туда, куда тот должен был попасть.

— Я выиграю Турнир! — орал Рон. — Я поклялся, и я сдержу клятву! Юность моя рвется к небесам, и ничто её не остановит!!!

К этому времени его удары камнями почти что загнали драконов обратно в пещеру-загон. Подоспели драконологи и окончательно утихомирили взбесившихся созданий, обезвредили их. На обугленные, шатающиеся трибуны выбирались потрясенные зрители, оглядывались, смотрели вниз.

Рон, пошатываясь, подошел к золотому яйцу, вскинул руку с ним вверх.

— Вот это Юность, о которой ты спрашивал! — крикнул он Виктору.

Трибуны взорвались такими криками, что птицы взлетели в страхе над Запретным Лесом. Рон стоял, смотрел снизу вверх и улыбался, ощущая себя единым целым со всеми.

— Теперь ты понял, — хлопнул его по плечу Гарри.

— Да, теперь я понял, — вытер выкатившуюся слезу Рон.

— Рон! — вскричал Гарри.

— Гарри! — раздался ответный крик.

— Рон!

— Гарри!

Что-то зашевелилось в стороне, и из-под камней поднялся Грюм.

— Аластор-сенсей! — закричал Рон и Гарри в унисон, кидаясь к учителю.

Барти задыхался от злости, видя перед собой невредимых Рона и Гарри. Один должен был умереть, а второго он собирался захватить и принести Темному Лорду. Он сжал челюсти с такой силой, что что-то хрустнуло во рту. Дичайшая зубная боль пронзила Грюма, и лицо его перекосило, и словно бы заклинило в этом положении.

— Какая боевая ярость! — восхитился Гарри. — Не волнуйтесь, Аластор-сенсей с нами все в порядке!

— Ы-ы-ы-ы!!! — отозвался Барти, и изо рта стекла струйка крови.

— Аластор-сенсей ранен! Срочная эвакуация! — закричал Гарри.

— ДА!! — закричал Рон, вскидывая руку.

«Когда выполню задание Темного Лорда, я вернусь и убью всех в Хогвартсе!» — мысленно прорычал Барти, которого тащили в медпункт, стукая об углы и двери. — «А если не смогу, то вернусь сюда дважды и трижды, и убью всех — всех — всех, до последнего таракана в подземельях!!!»

— Аластор! — донесся возглас мадам Помфри. — Какой сюрприз! А у меня как раз новые рецепты, наполненные Силой Юности!

«Да чтоб вас разорвало вместе с вашей Юностью!» взвыл Крауч.

— Ы-ы-ы-ы, — раздался его возглас.

— Думаю, он согласен, — кивнул Гарри. — Аластор-сенсей, своим примером вы вдохновляете нас!

С этими словами они покинули медпункт, оставив Крауча-младшего страдать.

— В яйце подсказка к заданию второго тура, — объяснил Рон, демонстрируя собственно само золотое яйцо.

Радость от того, что судьи единогласно поставили Рону высшие оценки, уже поутихла и команда перешла к турнирным делам.

— Он состоится через три месяца, 24 февраля.

— Мы можем помочь тебе, Рон, — сказал Гарри, — ведь мы — команда. Но подумай вот о чем. Твои соперники, другие Чемпионы, они лучшие ученики своих школ, не уступающих Хогвартсу. Это сильные соперники, такие, о которых мечтает каждый, такие, благодаря которым твоя Юность пылает во всю мощь! Соревнуясь с ними, ты сможешь не просто идти, лететь вперед!

— Ты прав, Гарри, — кивнул Рон. — Я разгадаю загадку яйца сам, а если не смогу, то разожгу свою Юность так сильно, что вскипячу Черное Озеро и донырну до его дна!

31 ноября 1994 года, Хогвартс

— И в честь Турнира Трех Волшебников, в школе, принимающей его, всегда проводится Святочный Бал! — громко объявила МакГонагалл собравшимся ученикам. — Участвовать в нем могут ученики старших курсов, начиная с четвертого, и приходить нужно парами! Ученики младших курсов только по приглашению кого-то из участников!

— Джинни, ты пойдешь со мной на Бал? — тут же спросил Гарри.

— Да, конечно! Конечно!

Рон и Невилл переглянулись, кивнули и отправились к сестрам Патил. Гермиона, в очередной раз мимолетно удивившись — как они их различают? — решительно встала и поправила складку на мантии. Гарри подмигнул, и Гермиона улыбнулась в ответ, после чего направилась к делегации Дурмштранга.

— Ты очень смелая, — сказал Виктор Гермионе.

Та лишь пожала плечами. Ну да, она подошла и пригласила Виктора на Бал, что в этом такого?

— Это и есть ваша Юность? — спросил Виктор. — Когда я увидел Рона там на арене, это было… просто потрясающе. Как он летел, я отдал бы год жизни за то, чтобы так пролететь!

— Рон уверен, что ты превосходишь его на голову в полетах, — усмехнулась Гермиона.

— Я поэтому и подошёл к тебе тогда, в первый раз, — неожиданно сказал Виктор. — Ты не интересовалась мной, не интересовалась квиддичем, не осаждала меня, как другие.

Гермиона расхохоталась, неожиданно представив, как она со всей Силой Юности осаждала бы Крама. Тот не скрылся бы от нее даже в Дурмштранге, несмотря на всю закрытость и таинственность школы! Гермиона рассказала все немного растерявшемуся Краму, и тот тоже рассмеялся от души.

— Это было бы затруднительно, — сказал он, отсмеявшись, — я заканчиваю Дурмштранг в этом году, и…

— Нет ничего невозможного для того, в ком пылает Юность! — воскликнула Гермиона.

— Ничего?

— Ничего! Ты спрашивал про Юность? Когда она горит, тебе все по силам, а если не по силам, то ты учишься и тренируешься вдвое усерднее, и оно становится тебе по силам! Все очень просто!

— Как-то слишком просто, — нахмурился Крам. — Если бы все было так просто, то мы бы, наверное, слышали об этом?

— Услышите, — пообещала Гермиона без тени сомнения в голосе.

Про себя же она подумала, что Виктор Крам вполне может принести Юность в Дурмштранг, если… но Гермиона не была уверена в этом если. Ей нравился Локхарт, но Трелони успела раньше. Ей нравился Виктор, и означало ли это, что ей нравятся знаменитости? Не люди, а слава за ними стоящая? Но ведь она пригласила Виктора на Бал, и тот не стал отказываться?

Впрочем… до Бала еще было время, и Гермиона была уверена в себе.

1 декабря 1994 года, Хогвартс

— Письмо от Сириуса! — провозгласил Гарри, размахивая конвертом. — Так, он услышал о том, что случилось в первом туре, и забеспокоился, потому что у драконов мощное пламя. Сильнее его только Адский огонь, которым крестный спалил свой особняк... что? А, он обнаружил там какую-то темную магию и поступил с ней со всей Силой Юности! Йош! Ого, он во Франции! Ведет розыск Петтигрю в старинных замках и мэнорах, уверяет, что уже почти напал на след!

— Определенная логика в этом есть, — кивнула Гермиона. — Прожив двенадцать лет крысой, Петтигрю вполне мог удариться в загул, так сказать, восполняя то, чего был лишен долгие годы.

— Как думаешь, он успеет поймать Петтигрю до конца Турнира? — спросил Гарри. — Я думаю, он был бы рад посмотреть на нас всех, и на то, как Рон станет Чемпионом! Что такое, Рон? Тебе некого пригласить на Бал?

— Я пригласил Парвати, и она сразу согласилась, — ответил Рон.

— Тебя беспокоит соревнование с Локхартом? О, профессор могучий соперник, одним ударом тройню! Но тем почетнее с ним соревноваться!

— Да нет, — вздохнул Рон. Помолчал. — Понимаешь, я плохо танцую.

— Разве? — удивилась Гермиона. — Я видела, как ты танцевал!

— Да-да, я тоже видел! — подтвердил Невилл.

— Понимаешь, когда мы идем в танце, меня так и тянет швырнуть Парвати, как гнома. Или шарахнуть заклинанием! Это ненормально!

— Но ты же сдерживаешься? — спросил Гарри.

— Ну да, но…

— Подумай вот о чем, Рон. Вот Невилл может снести стену Левиосой, но разве он хоть раз это делал?

— Нет, — признал Рон.

— Или Гермиона, она знает все заклинания, но разве она хоть раз применяла опасные?

— Нет, — опять признал Рон.

— Ты познал Силу Юности, Рон, теперь тебе предстоит сделать следующий шаг — научиться сдерживать ее. Когда опасность будет угрожать твоим друзьям, когда перед тобой будет стоять невозможная цель, ты выпустишь Юность, она будет сиять в тебе ярче Солнца, но в мирной обстановке избыток усердия иногда бывает вреден. Это непросто, но…

— Нет ничего невозможного для Юности! — раздался синхронный ответ на три голоса.

* * *

— Нет ничего невозможного для Юности! — бормотал под нос Питер, бродя по комнате и бросая взгляды на лежащего в коме Темного Лорда. — Но разве Юность может сделать мне крестраж?!

Белла и остальные были пока занята подготовкой экспедиции в каменный грот, где хранился Медальон Слизерина, но это было лишь отсрочкой неизбежного. И этот дурак Крауч провалил такое простое задание! Вселить дух Темного Лорда в Поттера и облегченно выдохнуть. Или нет? Темный Лорд совсем не похвалит Питера за все случившееся, но и сбежать не получится… банда Пожирателей это вам не добрые Уизли, которых не интересовало, чего это их крыса так долго живет?

— Ладно, — почесал щетинистый подбородок Питер, — для начала нужны еще крестражи и Поттер, а там видно будет.

Дальновидность, с которой он отодвинул ловушку для Поттера на конец Турнира, теперь давала Питеру время подумать и обстряпать все. Разыграть спектакль с воскрешением Темного Лорда и Поттером, и всеми остальными Пожирателями, да так, чтобы никто не усомнился в результате. Но где же взять еще крестраж? И тут Питера осенило.

— Не желаете ли съездить в родовой особняк, Ваше Темнейшество? — обратился он к телу на кровати.