Кордицепс, или Больно все умные (джен)

Всё это было против правил. Кража точно была против правил. Нападение на врача — наверняка. В использовании лифта без надзора тоже чувствовалось что-то неправильное. Что вообще можно, а что нельзя? Я не знала, но вся эта ситуация выглядела как вопиющее нарушение любых возможных правил.

Я, наверное, тоже что-то нарушила. Доктор велела не беспокоиться, а я её не послушала и попыталась вмешаться. Можно было просто пустить всё на самотёк, но... нет, нельзя пускать дела на самотёк! Это тоже должно быть запрещено, если здешние правила хоть чего-то стоят. У меня был шанс предотвратить это безобразие — вот и пришлось действовать на свой страх и риск. Впрочем, в случае неудачи я оказалась бы ничем не лучше этих нарушителей. Я рискнула, не справилась — и вот теперь спускаюсь вместе с ними в лифте, безо всякого надзора.

...Будем считать, что оно того стоило. По крайней мере, так я за ними присмотрю и не дам хулиганить.

Всё это время меня бессильно молотили в живот пухлым кулаком:

— Пусти, дура! Я не враг!

Я слезла с Л — он тут же вскочил на ноги и прижался спиной к стенке, встав в защитную стойку.

— Тут шестнадцать этажей, плюс цокольный, то есть выходит семнадцать, — сказала 5. Я обернулась: она показывала на кнопки лифта. А потом нажала самую нижнюю, с надписью «16». — Может, мы под землёй, а может...

— ...нас обманывают, а 16 — это и есть настоящий цокольный этаж. Разумно, — одобрил Л.

Я испуганно отпрянула:

— Нет! Совершенно неразумно! Вы что вообще задумали?!

— Побег, — невозмутимо ответила 5.

Побег?!

— Здесь... здесь не тюрьма! Здесь больница! Мы пациенты, нам нужно лечение, а не план эвакуации!

Я шагнула вперёд и торопливо нажала на кнопку пятого этажа. Лифт не остановился.

— Хе, — фыркнул Л у меня из-за спины. — Ты им взяла и поверила? В нормальных больницах пациентов не запирают и не угрожают им вооружённой охраной. Это ж надо так уметь закрывать глаза на очевидные вещи.

— Может, у них реально есть повод. Мы ж ни в чём не уверены. Вот сперва и разведываем, что к чему, — пояснила 5.

...Я прекрасно понимала, что в обычных больницах так не поступают, но...

— Это не повод нарушать правила! Если вы хотели узнать, почему здесь всё по-другому, надо было спросить у врачей! Разве они не объясняли?

5 ответила:

— Нам рассказали, почему мы здесь, но...

— Они соврали, — категорическим тоном закончил Л.

— Неправда! — вырвалось у меня. — Как вы вообще могли такое подумать?!

Л бросил на меня очень странный взгляд — словно бы я заявила, что два плюс два будет семнадцать, и он никак не мог взять в толк, зачем мне взбрело в голову нести настолько откровенную чушь.

— Да были причины, — ответила 5. — Например, объяснение амнезии у них не сходится, учитывая кое-какие зацепки насчёт прошлых событий.

Очень расплывчатый ответ. Мне это не понравилось.

— А ну-ка немедленно объясните, что... — я осеклась. Лифт остановился, и створки резко раскрылись.

Не успела я опомниться, как Л с 5 шагнули из лифта в полутёмный зал. И мало того — принялись бродить и всё рассматривать! Почему-то это меня злило. Почему? Вероятно, на то была веская причина. Я задумалась. Наверное, вход сюда воспрещён, и им не положено знать, что здесь располагается. Не похоже это на помещение, в котором бы разрешалось находиться.

— Идём! Надо тут осмотреться! — позвала 5.

Нет. Ещё чего! Не надо мне тут осматриваться. Кнопка «5» уже нажата. Сейчас лифт отвезёт меня обратно в пятое отделение, к врачам и охранникам, и мы вместе вернёмся ловить эту парочку. Всё проще простого. Двери закроются, я приведу подмогу, и дальше разберутся без меня.

...Разберутся без меня, как же. Нет. Если я хоть на секунду оставлю нарушителей без присмотра, что они натворят? Им нельзя здесь находиться, да и вряд ли это коридор больничного отделения — скорее подвал или склад. У беглецов были ключи, они искали ответы, пытались что-то вспомнить — а я ведь знала, что это очень опасно. Нельзя выпускать их из виду. Если я не услежу, они... да мало ли что они надумают. И всё равно сюда с минуты на минуту приедут люди, которые знают, что делать.

Как только я перешагнула через порог, створки начали съезжаться, норовя меня прищемить. Я еле успела выбежать. Двери захлопнулись, и я услышала, как лифт уезжает на пятый этаж.

Где мы? Помещение выглядело незнакомым. Мне сразу показалось, что это подвал, и сейчас это впечатление только усилилось. Источниками света служили редкие лампочки, свисавшие с потолка на проводах. Это были старые лампы накаливания, и они окрашивали весь зал в оранжевый цвет.

Впрочем, он и без того был бы оранжевым — кругом виднелась ржавчина. Повсюду стояли механизмы, которым на вид было лет по пятьдесят-шестьдесят. Водяные насосы, электрогенераторы, обогреватели... Хотя это были только догадки; на самом деле я понятия не имела, для чего они предназначены. Судя по виду, приборами пользовались — по крайней мере, до недавнего времени: с экранов, рукояток и прочих рабочих поверхностей пыль и ржавчина была счищена.

Повсюду виднелись следы недавнего ремонта. Вдоль стен тянулись провода и трубы, на вид совершенно новенькие. На фоне изношенной техники они особенно выделялись.

Кроме того, подвал был просторнее, чем мне сперва показалось. Недалеко от входа в лифт высилась стена, но она оказалась скорее колонной: настоящие стены виднелись вдалеке, очерчивая широкий подземный зал. Из-за высоченных агрегатов сложно было точно сказать, как именно здесь всё расставлено, где что находится...

...и куда делись беглецы. Стоило всего на секунду отвернуться... Куда ж они...

— О, а это что? Походу... счётчик Гейгера? — 5 обнаружилась справа от меня; она стояла возле пыльного стола и разглядывала коробку размером с арбуз. Какая разница, что там за счётчик, если нам сюда вообще нельзя! Трогать здесь что бы то ни было — это уж точно неразумно. Я поспешила вмешаться.

— Убери руки! Ничего не трогай! — приказала я. — Идём обратно наверх!

Из глубины подвала послышался голос Л, хотя самого его не было видно:

— Чтоб идти, лестница нужна. Насколько я понимаю, тут все этажи соединены только лифтами. А в лифтах сейчас вооружённые люди.

— Которых надо слуш... нет, подождите. Это вопиющее нарушение пожарной безопасности. Никто бы не стал строить здание без лестниц.

— А она права. Гляди! — 5 указала на дверь в правой стене. Над ней светился красный знак «Выход» с пиктограммой человечка, бегущего вверх по лестнице.

Я поспешила к двери, едва не споткнувшись об груду пластиковых труб и моток провода. 5 зачем-то пошла следом. Дверь была отмечена восклицательным знаком с подписью «Пожарный выход — не открывать». На горизонтальном рычаге виднелась наклейка с жёлтыми и красными полосками. Здесь явно было не выйти.

5 подошла и навалилась на рычаг.

— Эй! — крикнула я и ударила её по рукам. — Сказано же, не открывать!

— Так и не открывается, — пожала плечами 5. — Эй, Л! — заорала она. — Походу, заперто!

— Наверное, дверь разблокируется только в случае ЧП. Есть одна мысль, только поищи тут датчики дыма.

Я оглянулась на голос. Л стоял в дальнем конце подвала, ощупывая что-то на стене. Да что ж ему неймётся всё кругом лапать?! Я заторопилась к нему, пробираясь мимо верстаков и машин высотой по пояс.

— Так, у меня сразу две идеи. Есть блистательный план, как улизнуть от погони, ну и заодно попробуем открыть дверь, — сказал Л. И только я разглядела, в чём он ковыряется, как тут же погас свет, и позади меня раздался лязг — а потом ещё и ещё, каждый раз чуть дальше.

Это был щиток с пробками. Он отрубил электричество на всём этаже, и... Лязг меня отвлёк, но всё равно было слышно, как Л в темноте продолжает щёлкать переключателями. Что он вытворяет?!

— Прекрати! Включи электричество! Да как ты смеешь?

Лязг утих одновременно со щелчками, а пару мгновений спустя мимо меня что-то промелькнуло. Я потянулась в темноту, схватила — но ткань больничной рубашки выскользнула между пальцев.

— Сюда! — крикнула 5. В темноте горел только один огонёк — знак выхода, под которым она стояла, — и Л помчался прямиком на свет. Или мне только показалось, что прямиком. В темноте было не разобрать, но...

Блям.

— Твою... ай!

Судя по звуку, он врезался в один из приборов между щитком и дверью, так что да. Рванул напрямик. Я бросилась следом. Наверное, не стоило тоже бежать вслепую, потому что по дороге я ударилась бедром об один из верстаков. Меня прошила резкая боль, но я быстро пришла в себя.

И тут внезапно стало светлее. Ненамного, свет был неяркий — он пробивался из-за пожарной двери, которую открыла 5. За ней оказалась лестница, залитая красным аварийным освещением. Я наконец-то разглядела силуэт Л и помчалась его догонять.

Я настигла его, когда он уже зашёл за дверь. А дальше... я не знала, что делать. Надо бы вернуться и включить электричество, но тогда Л успеет убежать вверх по лестнице, и никто не будет знать, где его искать. Обоих сразу скрутить не получится: я наверняка сильнее каждого по отдельности, но ведь они опять будут драться изо всех сил. Можно, конечно, схватить кого-то одного и понадеяться, что второй вернётся его выручать... но в темноте я вряд ли дотащу пленника до самого щитка, если он будет отбиваться. Мало того, второй может и сбежать — тогда я его упущу.

У меня чесались кулаки, но надёжный вариант был только один. Следить за этими хулиганами, чтобы они не наломали ещё больше дров. При первой же возможности я привлеку внимание персонала и постараюсь сорвать побег.

Мы осмотрели лестничную клетку. От двери до нижней ступеньки тянулась на удивление длинная площадка с необычайно низким потолком. Это был почти что тоннель, который потом переходил в нормальный лестничный проём. Мы молча двинулись вперёд.

— Тут реально ниже уже некуда, — заметила 5. Ступенек вниз не было: отсюда мы могли только подняться.

— А, вроде понял, для чего они, — пробормотал Л. Кто «они»? Л успел подняться на один пролёт и скорчился у самого верха, вглядываясь в... как это назвать? Есть ли вообще названия у отдельных частей лестницы? Как её... вертикальная сторона? Стенка? Подступенок. Точно. У площадки между пролётами в подступенке были проделаны отверстия, которые как раз и рассматривал Л. Я заметила, что от подступенка по стене тянется широкая борозда — до самого угла. В углублении виднелась какая-то волокнистая набивка — возможно, асбест. Я не стала его трогать.

— Что скажешь, 5? — поинтересовался Л.

5 проследила взглядом за направлением борозды. Волокнистый материал чередовался с металлическими... кажется, крюками. Затем он начертил пальцем в воздухе линию до такого же паза в противоположной стене: там набивки не было, но крючки торчали с такими же промежутками.

5 предположила:

— Эта фиговина... наверное, выдвигается и сцепляется вон с той стеной? Что там за набивкой?

Л залез рукой в борозду и потянул за один из крючков, до которого можно было дотянуться с лестницы. В стене раздался металлический скрежет, но крюк не шелохнулся. Я не успела решить, надо ли мешать — хотя если у него что-то получится, то точно надо.

— Что-то тяжёлое. Или там что-то удерживается. Такое ощущение, будто я тянул за пружину. Знаешь, что там?

5 встала, задумалась, но потом помотала головой.

— Это гермозатвор, — объяснила я. — Шлюз всегда заперт и открывается только при ЧП. Когда ты выбил пробки, зажимы разблокировались, и плита втянулась в стену.

Они оба обернулись и уставились на меня.

— ...Я тоже так подумал, — сказал Л. — Что-то ты многовато знаешь. Шифруешься, да?

Стоп, откуда мне это известно? Неужели... вспомнила? Только не это. Мне нельзя ничего вспоминать. Может... хотя нет, кажется, про шлюз я и не забывала. Не было такого ощущения — скорее это факт, который я просто знаю. Вот только непонятно, откуда именно. Наверное, факт был связан с чем-то позабытым, и если слишком об этом задумываться, то я и правда что-нибудь вспомню. А тогда... я не могла точно сказать, почему, но тогда будет Плохо, с большой буквы «П». Что же мне делать?

Надо как-то отвлечься. Переключиться на другое направление мыслей. Так будет правильно.

— Ты же и сам догадался, — заметила я. — Тут всё очевидно. Когда ты тут устроил саботаж, было слышно, как затвор распахнулся. Что же это ещё может быть?

Кажется, Л не поверил моему объяснению, но я ведь и так уже старательно ему мешала. Какое уж тут доверие? Спорить было незачем, поэтому он промолчал.

— Так это... тут типа пожарный выход? Можно через него и выбраться? — предположила 5.

— Есть только один... ну, есть много способов выяснить, но лично я склонен действовать напрямик, — отозвался Л и понёсся вверх по лестнице. 5 ринулась следом, а я тут же бросилась в погоню.

Нет, нет, нет! Они напали на врача и обесточили целую больницу, нельзя им дать сбежать! Мало того — я вдруг с ужасом поняла: сорвав пробки, они наверняка убили пациентов, лежавших в реанимации. Меня захлестнула волна ярости.

— Эй! Они внизу! Ловите их! Кто-нибудь! — крикнула я в лестничный проём. — Ау! Доктор Парек! Доктор 4! Сюда!

Л аж поперхнулся:

— Кх... тс-с-с! Ты совсем обалдела? Хочешь, чтоб тебя поймали?!

— Вообще-то, по-моему, хочет, — заметила 5.

Сверху послышался топот. Совсем далёкий, но эхо разнесло его по лестнице. Л процедил что-то непристойное и остановился на площадке четырнадцатого этажа. Он распахнул дверь, жестом позвал 5 за собой, и оба скрылись в коридоре.

— Они вернулись! На два этажа вверх! Скорее! Я за ними! — заорала я. Шаги стали громче, но мне никто не ответил. Услышали? Или надо было громче? Далеко ли они? Да и кто это?

Мне некогда было дожидаться. За Л и 5 нужен глаз да глаз — не ровен час, опять вздумают выкинуть что-то вроде фокуса со щитком. Я зашла в дверь и оказалась на 14 этаже.