Анна (джен)

Первый день летних каникул начался очень даже неплохо, если не считать того, что Гойл забрал Милли прямо из школы. Я спокойно доехала до «Дырявого Котла», сняла комнату на пять суток, и мне абсолютно ничего не высказали за наличие кота. Василий вальяжно развалился на кровати, полируя свой хвост, абсолютно не обращая внимания на мою суету по поиску одежды в сундуке.

Эта передышка в пять суток была необходима как воздух, чтобы побыть наедине со своими мыслями, эмоциями и выводами. В школе думать о произошедшем не хотелось, поэтому я загрузила себя работой и ушла от воспоминаний.

Дэн выразил свое недовольство, когда я сообщила, что хочу сразу после завершения семестра купить всё для пятого курса и поэтому прибуду немного позже. Мы долго переписывались и спорили, как «на ёлку залезть и зад не ободрать». В итоге было выбрано три варианта проживания — номер в «Трёх метлах», в «Дырявом котле» и в гостинице «Годрикова Лощина». На Хогсмид я уже насмотрелась, ехать в непонятную Лощину как-то не хочется, остается только «Дырявый котёл». Без присмотра меня всё же не оставили — в баре на первом этаже сидел мужчина, очень похожий на Круза Кастильо из «Санта-Барбары». Он явно не местный: одет в джинсы и мокасины, а на чёрной рубашке поблёскивают волшебные запонки, которые используются вместо палочки. Как только мы с Васей зашли в «Дырявый котёл», мужчина очень пристально нас осмотрел, а затем направился следом и зашел в соседний номер. Внезапного нападения можно было не бояться — характерные узоры, принадлежащие племени Большого Отца, которые были вышиты на манжетах рубашки «Кастильо», я всегда узнаю, да и вождь предупреждал, что за мной присмотрят.

В моей комнате было скромно — кровать, шкаф, тумбочка, камин и уборная, состоящая из ванны и унитаза. Всё стилизовано под старину — унитаз с веревочкой, «проржавевшая» ванна (на самом деле она специально так выкрашена), иллюзия паутины в углах. Антуражненько получилось, но, в отличие от Хогвартса, это просто реквизит, не более. Если в школе всё рассчитано на освоение магии в быту (нужна тёплая вода — подогрей, хочешь чистый коридор — убери, нужна вода в ванной — набери, а то, что не знаешь нужных заклинаний — твои проблемы и библиотека в помощь), «Дырявый котёл» никого не заставлял вспоминать чары обогрева, нагрева воды и уборки — просто стиль такой средневековый, с паутиной и мышками, которые являются иллюзией: Вася проверил. Номер был достаточно просторным, и я легко смогла превращать сундук в комод и шкаф, чтобы найти необходимое, правда, получалось плохо (с поиском). Ревизия всех вещей показала, что Васяндр забирался в сундук и съел курицу, яблоки, эклеры, отбивные, сэндвичи, вылакал подкисшее молоко, изрядно заляпал мой гардероб и перепотрошил все содержимое. Вот что с ним делать? Прибить? Мне стало смешно. Нет, ну правда, смешно. Кот нашёл отличный способ, чтобы заставить свою ленивую хозяйку навести порядок, пересмотреть гардероб и перебрать рукоделие.

Разбор сундука и всего, что в нём было, занял весь остаток дня, с перерывом на ужин, который я заказала в номер. Итогом внеплановой проверки стала большая куча шмотья для старьёвщика в Косом Переулке (ещё столько же, думаю, отправятся в секонд-хэнд обычного мира), огромная гора мусора (отправилась в камин) и объедки (не будем показывать пальцем на рыжего кота, не доевшего это).

Думать о произошедшем в школе не хотелось, но нужно было собрать мысли в кучу. Даниэль отказывался что-либо пояснять на территории Англии, отвечая, что и у стен есть уши. Мне было непонятно — зачем парням на меня нападать? Ну, опозорили бы — подол там оторвали или пургена подсыпали. Так нет же, попытка раздуть международный скандал, да такой, что, попади это в газеты, и Дамблдор, и Каркаров слетели бы со своих постов быстрее, чем мадам Трюк скажет слово «Квиддич».

Ещё финал Турнира какой-то мутный. Что там произошло? Почему газеты молчат? Об окончании турнира вышла малюсенькая заметка на шесть строчек: в ходе третьего испытания победил Поттер и получил приз в тысячу галлеонов. Ни колдографии, ни разъяснений — ничего. Кому-то выгодно всё скрыть? Правительству? Директору? А это странное знакомство Большого Отца с Дамблдором. Когда и где они дружили и почему друг друга так ненавидят?

На интуитивном уровне чувствуется, что все эти события связаны между собой, но как? Всё же я думаю, что Тетчер прав — это политика, и бежать мне нужно очень быстро. А вот теперь на первый план выходит знаменитый вопрос Николая Гавриловича: «Что делать?». Прятаться? А пятый курс и документ об образовании? Доучиться? Хуже не будет? Сдаётся мне, что три миллиона — это просто откупные, чтобы сидела тихо.

Глубокой ночью, когда мы с Василием крепко спали, в окно постучала Воровка. Мою почтальоншу легко узнать по затейливому стуку при прибытии. Варвара (так я иногда называла птичку) — женщина своенравная, но верная и неприметная — в Хогвартсе пернатая вела себя вызывающе и сильно выделялась на фоне остальных сорок и серых ворон, которые в изобилии водились в лесу и окрестностях деревни. Но на чужой территории её не отличишь от обычных, не почтовых птиц — Воровка разгребала листву, таскала жёлуди и подворовывала у других животных. На этот раз Варвара принесла маленький клочок пергамента, на которым корявым почерком Милли было нацарапано всего два слова «Не пиши».

— Варварушка, — обратилась я к птице, — всё плохо?

— Кр-р-р, — тихо стрекотнула почтальонша.

— Всё не очень плохо и могло быть хуже?

— Кар-р-р, — чуть громче ответила птичка.

— Её заперли, связи нет?

— Кар-р-р, — повторила предыдущий ответ Воровка.

— Жить будет?

— Кар! — громко ответила сорока.

Плюсы своего почтальона я разглядела далеко не сразу. Один из них — способность к общению и примитивным ответам. Чем громче ответ, тем ближе ты к истине, но птичка всё равно умом скудновата и более чем на три-четыре вопроса ответить не может. Судя по донесению, подружка взаперти. Жаль, но сделать я ничего не могу, а строить предположения — бессмысленно. Ещё и записка эта... странная. Надеюсь, что скоро Дамблдор вытащит её на отработку, и мы сможем связаться.

— Кр-р-р, — раздалось под потолком. Варвара требовала награды. Пришлось отдать остатки ужина, которыми я планировала позавтракать, но Воровка свой кусок хлеба действительно заработала.

* * *

Утро было солнечным и шумным — «Дырявый котёл» просыпался рано. Завтракать я отправилась в кафе Фортескью, которое продавало не только мороженое с пирожными, но и вполне приличные сэндвичи, затем наведалась к старьёвщику — продала старое и купила учебники. Отправила Воровку с заказом на ингредиенты для пятого курса в Хогсмит (сама туда не пойду — стыдно. Сорвала людям процесс. Могла бы догадаться, что раз закрыто, то нечего лезть, но проснувшийся юношеский максимализм и гормоны здраво рассуждать не дают). У Малкин заказала мантии из хорошей ткани с кучей чар и вышивкой рун без активации, которую сделаю самостоятельно, раскошелилась во «Флориш и Блотс» на перья и пергамент, а во второй половине дня отправилась в маггловский Лондон. Нужно было отдать вещи в благотворительную организацию, купить новую одежду и обувь, подстричься и приобрести кучу мелочёвки в обычном супермаркете. Мужчина с внешностью Круза Кастильо постоянно маячил рядом, а ещё неподалёку крутился какой-то чернокожий волшебник с серьгой в ухе и в странной фиолетовой мантии с полосками. Видимо, ещё один соглядатай: либо от Дамблдора, либо от дурмстранговцев.

Третий день каникул я провела в отделе опеки, заполняя кучу бумаг, и отдала не меньшее число документов из школы с печатью интерната Святой Марии, где я якобы учусь на «отлично». Миссис Бантли сказала, что документы Гарри Поттера вчера оказались на её столе — видимо, кто-то принёс, но её не дождался. Очень сетовала, что не смогла поговорить с ним, но, судя по записке, у него всё хорошо. Замечательно, что к мальчику-который-выжил у маггловских правоохранительных структур претензий нет, но такое отношение к куратору немного напрягает.

Четвёртый день прошёл под девизом: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Я закупала корм Васе и Воровке, поила питомцев всякими зельями от паразитов и болезней, примеряла новые ошейники коту и кольца на птичью лапку. Всё это время мои провожатые, особо не таясь, находились рядом, присматривая за мной и моими животными.

Пятого июля в десять утра по Лондону порт-ключ перенёс меня и Васю (Воровка отправилась к Колину Криви) в небольшой закуток зала ожидания аэропорта Джорджа Кеннеди. Печать в паспорте о прибытии уже стояла, бирочка на багаже присутствовала, проходить досмотр не нужно — сервис, однако. Как гоблины это делают — тайна, покрытая мраком, но удобно. Ещё один порт-ключ, и я стою на заднем дворе знакомого дома в Сан-Франциско.

— Дэн, Том! — крикнула я, забегая в дом.

— Мелкая! — Томас подхватил меня и закружил по комнате.

— О, кто-то даже вырос, — сказал Даниэль, забирая меня у своего брата.

Праздновать приезд и День рождения будем завтра у Уилсонов-старших — Вильям купил квартиру рядом с университетом, а меня оставляют жить у парней. Так удобнее: я работаю в основном с Дэном и Томом, а ездить туда-сюда далековато, а Вил и Джесс максимум один раз за все каникулы попросят поработать «учебным пособием», да и отдавать любимую комнату пассиям Даниэля, которых он менял раз в три недели, не хотелось.

Весь день я разбирала чемодан, наводила порядок в комнате и думала, как вывести домашнего юриста на разговор. Подходящий момент выдался ближе к десяти вечера — Том уехал в супермаркет за праздничным тортом, а его брат только закончил подписывать кипу документов.

— Дэн, — начала я разговор, — ты ничего мне рассказать не хочешь?

— Нет, — хмуро отозвался молодой мужчина.

— А если я настаивать буду?

— Энни, зачем тебе это? Денег дали, извинились, и хватит.

— Не уходи от темы.

— Что интересует? — устало спросил Уилсон-младший.

— Я не верю в то, что парни напали на меня сами.

— Почему ты так решила?

— Они чистокровные снобы и увешаны артефактами как рождественские елки. Шнайдер зачарованную свастику не стесняясь носил, да и то, что будет в случае изнасилования…

— С чего начать? — хмуро перебил Дэн, понимая, что я не отстану.

— С нападавших.

— Если коротко, то парни выпили и выпили много. Затем кто-то обработал их заклинанием, которое в сочетании с алкоголем дало интересный эффект, сходный с прямым подчинением. Они должны были затащить двух девушек в класс, порвать одежду, дать пару пощёчин, а затем их застали бы учителя, несколько гостей и пара репортёров. Но, видимо, кто-то дал не слишком корректное наставление, и сын директора перешёл границу. Тебе повезло, что кортик является частью формы и висит как декорация — безо всяких чар и рун.

— Зачем?

— Что «Зачем»?

— Зачем это было нужно?

— Сама как думаешь?

— Ну… раз там предполагались журналисты, то, наверное, нужен был скандал и смена власти в школе.

— Почти верно. Ваш директор лезет везде, где только можно, и это многим не нравится…

— Кому? — перебила я его.

— Многим, — уклончиво ответил Дэн. — То, что ты и твоя подруга попали в эту… грызню — чистая случайность. На вашем месте могли быть кто угодно.

— То есть парни — тоже жертвы?

— По сути — да. Я не скажу, что Каркаров и Шнайдер хорошие мальчики, но, в какой-то мере, действовали они не по своей воле. Хотели бы тебя убить из-за твоей политической позиции — убрали бы до бала. Замок большой, мест много, а ещё лестницы летают и котлы взрываются.

— Как я понимаю: деньги — это откупные, чтобы я скандал не раздувала. Верно?

— Да, верно. И про изнасилование промолчали, чтобы побольше стрясти.

— А кто власть делит?

— Тебе это зачем? — хмуро отозвался Дэн.

— Чтобы не залезть, куда ни просят, и дров не наломать.

Даниэль вздохнул, отошёл к окну, достал сигарету и только после первой затяжки начал говорить:

— Я сам многого не знаю. Мне тоже рот быстро заткнули и не спрашивай, как. Если основываться на том, что мне известно, то волшебники Англии возомнили себя богами и решили поиграть в сотворение нового мира. Королеве островов, церкви и обычному правительству это не понравилось. Плюсуй ещё и то, что другие страны тоже недовольны политикой магической Великобритании. Все нити ведут к двум людям — Альбусу Дамблдору и Генри Гринграссу. Ещё есть некая Боунс, но она сотрудничает с королевой и церковью.

— А Волан-де-морт? Пугало? Он же вернулся!

— Не скажу, что он пешка, но и не ферзь. Конь, может быть, ладья, но не больше.

— И кто его возродил? Дамблдор или Гринграсс?

— Не знаю. Правда, не знаю.

— То есть, маггловское правительство и церкви всей Европы и Америки недовольны Английским магическим обществом и для передела власти на Альбионе забросили в Турнир Гарри Поттера, заколдовали двух парней, чтобы они попытались изнасиловать школьниц и, наконец, когда всё провалилось, грохнули одного участника Турнира, возродив Тёмного Лорда. Ты понимаешь, насколько бредово это звучит?

— Сам в шоке, — весело отозвался Дэн, делая ещё одну затяжку. — Если не вдаваться в подробности, то да, примерно так.

— Бред.

— Энни, я очень тебя прошу — не лезь в это дело! Ты не политическая фигура. Да, с твоей помощью можно устранить Дамблдора очень легко…

— Но…

— Англичане, да и другие страны, теперь думают, что ты гражданка магической Америки, а просвещать в детали получения гражданства их никто не стал.

— Поэтому приехал Большой Отец?

— Если он захочет, то сам расскажет, почему приехал.

— Только не говори, что я теперь должна замуж за кого-то из его племени выйти.

— Нет. У него другие интересы.

— Какие?

— Сама спроси. Думаю, что он расскажет.

— Ты от темы не увиливай. Что там с гражданством?

— Англичане думают, что ты под покровительством Большого Отца, американского правительства и, к тому же, являешься наследницей…

— Сириуса Блэка, — перебила я, — да-да, знаю.

— При чём тут Блэк? Ты дочь Беллы и Рудольфуса, — удивился Дэн и, глядя на мое шокированное лицо, спросил, — Ты не знала?

— Нет. А тебе откуда это известно? — а вот сейчас было очень неожиданно. Нет, я предполагала, что Белла моя мать, а отец, скорее всего, неизвестен, но быть чистокровной наследницей Лестрейнджей — это уже слишком даже для меня.

— Дамблдор сказал. Тебе разве не говорил?

— Я принципиально не хотела знать их имена.

— Понимаю, но это не отменяет того факта, что скандал между представителями магической Англии, Болгарии, Латвии, Германии и Америки вышел очень сильный — половину директорского кабинета разнесли.

— Я настолько ценный человек?

— Ты, прости меня, никому не нужна, а просто подвернулась по руку. Английский магический мир хотят укусить побольнее, а ты и твоя подружка — всего лишь рычажки. Мол, смотрите, насколько всё плохо, что чистокровные и единственные наследницы бегут, опасаясь за свою жизнь. Что? Думала, про ваш заговор с Булстроуд и твоё желание утащить её в США никто не знает? Удивлена? Погоди, это только начало. Учитывая, что задели наследника Шнайдеров, то теперь и у Германии свои счёты к Британскому правительству.

— И за всем этим стоит Магическая Америка… — задумчиво протянула я. — Получается, что без разницы, Дамблдор победит или Волдеморт — Англия всё равно проиграет.

— Энни, — сказал Уилсон, — выбрасывая потушенный окурок, — я тебя прошу — не лезь в это и сиди тихо. Если бы не моя должность и желание Большого Отца поквитаться с Дамблдором, то в живых тебя бы не оставили, и фамилия твоих биологических родителей здесь роли не играет. Пожалуйста, забудь всё, что я тебе рассказал, и просто наслаждайся жизнью. Деньги у тебя есть, поступление в Салем — тоже, а под шумок и гражданство почти в кармане.

— Ладно, я поняла, что даже не пешка в этой партии, а так, пыль на клеточке. Буду просто жить.

На этом мы завершили разговор. Даниэль отправился на кухню — пить кофе, а мне нужно было пересмотреть списки и подсчитать наличность на покупки, которые просили привезти из США мои друзья и знакомые.

Разговор оставил неприятный осадок в душе — было противно. Честное слово — как будто в помоях искупалась. В принципе, это уже не первый раз: посол СССР хотел меня увезти в Союз явно не из человеколюбия. Вот только сейчас более глобально и очень мерзко. Большому отцу стоит сказать спасибо, что влез, и мы с Милли легко отделались. Ситуация с Лестрейнджами очень напрягала, хотя это объясняет ненависть Тонкс и позицию Малфоя по отношению ко мне. По слухам, две сестры — Андромеда и Беллатриса — друг друга ненавидели, видимо, Нимфадоре ненависть передалась на генетическом уровне. Малфой не трогает, потому что я не Блэк и помочь ему с наследством не могу. А ещё Драко знает, кто мои биологические родители — подколки, оскорбления и посылания далеко и надолго прекратились в конце третьего курса, и общаться мы стали нормально. Нет, лицо он кривил, но на мои вопросы отвечал и в просьбах никогда не отказывал. Вопросов, конечно, остается много, но лезть в это не хочется. Моя фамилия Морозова, и пусть идут ромашки собирать со своей чистокровностью.

А вот ситуация с Великобританией и остальным миром вырисовывается весьма печальная. Скорее всего, будет гражданская война между светлым Дамблдором и Тёмным Лордом, а затем кто-то введет миротворцев для урегулирования ситуации и наведения порядка в стране. Знакомая история, прямо как на Ближнем Востоке в моей прошлой жизни. А кто первым страдает в такой ситуации? Правильно — мирное население. Значит, моё желание удрать с Альбиона очень даже правильное. Осталось придумать — как обезопасить Милли, а потом вытащить её оттуда.

Вечер прошёл тихо — Том купил большой торт, я распаковала подарки, которые мне отдали ещё в школе, зная о том, что я уезжаю в Штаты, а шестого июля мы праздновали пятнадцатилетие этого тела в новой квартире Вила и Джесс. Опекуны оставили в квартире одну гостевую спальню, но отдельной комнаты для меня не было. Я не обижаюсь — Уилсоны-старшие дали мне очень много, сильно помогли и считают дочерью. Вернуться к ним можно в любой момент, правда, Джесс считает, что я выросла и мне будет комфортнее в свободном плавании. Она права, но Вильям оставил мне возможность отмотать всё назад.

* * *

Летние каникулы проходили тихо и спокойно — я помогала Дэну и Тому, мастерила летние заказы, скупала в магических лавочках ингредиенты и гуляла по туристическим местам. В конце июля мы наведались в Салем, чтобы ещё раз уточнить условия поступления в училище, а также узнать о других профессиях и факультетах для Милли. Ничего не изменилось — меня ждут в июле-августе на вступительных экзаменах факультета магического рукоделия ткани и вышивки. Я смогла договориться о том, что приеду на зимние каникулы — зачарую мантию зельевара в присутствии комиссии, осталось Снегга уговорить, но профессор зельварения заверила, что отправит ему приглашение и никуда он не денется. Уф, спасибо ей. Ситуация для Булстроуд выглядела так же, как и для меня, — экзамены и учеба. Для Милли подходит факультет магического искусства, а конкретно — волшебное рисование. Правда, это уровень колледжа, а не училища, и требования там ого-го какие. Я связалась с ней по блокноту и получила «добро» на подачу заявки от её имени. Как она будет сдавать кучу СОВ и ЖАБА, я просто не представляю.

Милли вышла на связь в двадцатых числах июля. У неё всё хорошо — реставрирует картины в школе и помогает Хагриду с животными. Булстроуд сообщила, что Гойл был в ярости, узнав о контракте и его условиях. Её заперли в комнате, отобрали школьный сундук и палочку. Почти месяц она прожила взаперти. Освободил мою подругу, как ни странно, Тёмный Лорд. Восставший-из-небытия решил залезть в её голову и жестоко обломался — артефакты не дали, да ещё и шарахнули откатом по Гойлу и какой-то гадостью по Волдеморту. Император-всея-Тьмы попытался наложить пыточное на Миллисент, но получил зеркальное проклятие и приказал отдать её Дамблдору, чтобы глаза не мозолила. Крэббы отнеслись к ситуации философски, мол, подождём, не страшно, даже помолвку не заключили.

Разнообразие в размеренную жизнь внёс чемпионат мира по тхэквондо, на котором я встретилась с Ли, Йемес и Ноттом.

Мун и Тео щеголяли чёрно-синими поясами, а Сара чёрно-красным.

— Ну? — спросила я в одном из перерывов между боями. — Что в Англии происходит?

— Как обычно, — ответил Нотт, откусывая гамбургер, — хаос. Ну, что ты делаешь, идиот? Голова у него открыта! Бей!

Теодор смотрел бой, что-то крича и потрясая гамбургером.

— Нотт! Прекрати! Кетчуп разлетается, — сказала Сара.

— Да ты посмотри, посмотри! Что он творит?! Дебил!

— И это наследник чистокровной аристократической семьи? — с сарказмом протянула Ли. — Похоже, что ваша фамилия Уизли, а имя — Рональд.

— Отвали, ладно? — грубо прервал её Тео. — Высокомерным кретином я в школе буду, а здесь я человек, понимаешь? Человек!

— Да хватит вам гавкать друг на друга! Что в Англии происходит?

— Газеты поливают помоями Дамблдора и Поттера. В принципе — всё, — ответила Ли.

— А Турнир?

— Ни строчки, — сказала Сара.

— Это в Англии ничего не говорят, — вмешался Нотт, — Франция отборным дерьмом полила Дамблдора, Поттера и Англию.

— Можно подумать, они не правы, — это уже Мун.

— Как ни парадоксально, но я с тобой соглашусь. Правы от первого до последнего слова. А директор урод — Поттера подставил, участника угробил, Турнир плохо провёл. Ну и министр тоже придурок, — ответил Нотт.

— А при чём здесь министр? — не поняла я.

— При том, что это он везде свою подпись ставил и он должен был за всем следить. Но Фадж переложил ответственность на Дамблдора, а тот слил Турнир в канализацию.

— Да ничего он не слил! — перебила Ли.

Мун и Нотт начали увлечённо спорить — кто прав, а кто виноват в ситуации с прошедшим Турниром.

— На свадьбу позвать не забудьте, — перебила я.

— Что?

— Куда?

— Как жениться соберетесь, вы нас на свадьбу пригласите, — поддержала Сара.

— Да не собираюсь я…

— Ещё чего! — сказала Ли. — С чего вы взяли, что мы поженимся?

— Ну вы так увлечённо ругаетесь! Прямо как мои опекуны, а они уже двадцать пять лет женаты. Когда свадьба-то?

— Свадьба… — задумчиво протянул Нотт, пристально смотря на Мун.

— Даже не думай! Это мезальянс! — прошипела Ли

— А у нас все равны. Мир, дружба, равенство, — заржал Нотт.

— Хон — Нотт, Великобритания. Чон — Альбукек, Соединённые Штаты Америки, — прозвучал голос из динамиков, и Теодор стал надевать защиту, готовясь выйти на даян.

— Ли, — обратилась Сара, следя за тем, как спортсмены кланяются друг другу, — а ты бы подумала…

— Нечего тут думать, — прервала её Мун, внимательно следя за боем, — это мезальянс и для его семьи, и для моей. Азиаты с европейцами не роднятся.

— Всё когда-то бывает впервые, — философски заметила я. — Что? Чистокровен, богат, моногамен, воспитан, твоим национальным видом спорта увлекается, чемпион Европы. Если отбросить чувства и взять голый расчёт, то неплохой кандидат.

— Моногамен? — не поняла Ли.

— Значит, жена у него может быть только одна, — ответила Сара.

— Хм, — Мун задумалась, — это интересно…

До конца соревнований Ли сидела задумчивая и почти не разговаривала. Видимо, на свадьбу позовут.

Целую неделю ребята провели в США — мы съездили в парк, где я познакомила их с Ичаром и Индирой, ещё раз зарулили в Салем, гуляли по паркам и скупали сувениры. Нотт и Ли попыток сблизиться и, хотя бы, за ручки подержаться не предпринимали. Видимо, ждут ответов от родителей. Очень часто мы всей компанией оставались у меня ночевать — погода была хорошая, а магия позволяла спать в обычной палатке на заднем дворе. Мы разводили костер, жарили зефир и орали песни под гитару. К нам часто присоединялись Том и Вася, которые подворовывали зефирки. Жаль, что ребята приехали всего на неделю, и ближе к концу августа Ли, Нотт и Йемес отправились в Лондон прямым рейсом из Сан-Франциско.

Милли писала регулярно о том, что происходит в Англии и школе. Новости были удручающими — правительство не верило в возвращение Волдеморта, поливая грязью Поттера и Дамблдора. Никакого расследования гибели Седрика не было — это несчастный случай на Турнире, и всё тут. Правительство активно прятало голову в песок, оставляя задницу открытой. Двадцать седьмого августа в доме Крэббов провели ритуал помолвки с клятвами и кольцами между Винсентом и Миллисент. Наследник воспринял это как сигнал к действию — гулять, пить, сеять дикий овёс, ведь скоро он будет окольцован и станет примерным мужем. Милли договорилась с Винсом, что он не лезет к ней и никому ничего не говорит, а она закрывает глаза на все его похождения. В принципе, всё верно — я сбегу через год, а ей ещё учиться. Незачем портить отношения с возможным кандидатом в мужья.

Как-то быстро закончился отдых, и утром первого сентября порт-ключи перенесли меня на платформу 9 ¾.

* отсылка к песне группы «Машина времени»