Да здравствует король! (джен)

Александр удивлённо посмотрел на Мерлина, первое время полагая, что слух его обманул: на вопрос, почему все так любят устраивать турниры, которые уже оскомину набить были должны, и ещё ни разу не поставили какое-нибудь театральное представление — что-нибудь из античной классики было бы прекрасным разнообразием, тем более литература должна быть хорошо известна, так как Рим только недавно распался, — волшебник вопросительно склонил голову и как-то сконфуженно переспросил насчёт театра. Спустя семь минут расспросов Косаткин выяснил, что в представлении среднестатистического жителя Средневековья все знакомые и привычные постановки драматических произведений кажутся едва ли не воплощением воли сатаны — дескать, не богоугодное это дело, на сцене кривляться. Ещё через несколько задумался, почему в Камелоте за всё время его пребывания не было встречено ни одного священника: вроде бы, ими кишмя всё кишеть должно, особенно дворец — Средневековье на дворе.

Мужчина не знал, сколько времени они провели, обсуждая театр: роли, сюжеты, интриги (Александр полагал, что ему нужно радоваться: среди знати тема смены власти не поднималась — заговоров не было, все сразу шли к королю на поклон, если им что-нибудь приходилось не по вкусу; — короля никто убить не пытался), маски, — говорили долго и много. В основном, конечно, рассказывал Косаткин, а Мерлин внимательно слушал и задавал уточняющие вопросы. Особенно волшебнику понравились истории с подменой, где в конце драмы персонажи узнавали, что главный герой являлся совсем не тем, кем назывался.

Александр задумчиво смолк, поймав себя на мысли, что последним сюжетом можно описать его жизнь в Камелоте: он так же заменил настоящего короля, умело (во всяком случае, Косаткин тешил себя надеждой, что так) играл выпавшую ему роль… и он понятия не имел ни когда раскроется правда, ни какие цели преследует Древняя Магия. Неведение раздражало, ответов на вопросы не было, осознания, в правильное ли русло он поворачивает сюжет или после его вмешательства станет только хуже — тоже.

Судьба драматических персонажей тоже не радовала: в лучшем случае их с позором прогоняли, в худшем — ждала смерть. Александр прищурился, про себя размышляя, что с ним прикажет сделать Утер, если для короля Камелота в итоге всё сложится прекрасно и они с Косаткиным окажутся каждый в своём теле. Мужчина, правда, надеялся, что к этому времени Древняя Магия вернёт его домой и пляски с перемещением во времени и пространстве закончатся.

Впрочем, последствия своих решений и выборов он если узнает, то не скоро. А потому разумнее обратиться к настоящему и придумать, в конце концов, чем бы разнообразить развлекательную программу пятого века. С одной стороны, он не сомневался, что Мерлин с Артуром организуют Камелоту море приключений; с другой — от покушений, смертельных опасностей и угроз тоже отдохнуть хочется: они, как и турниры, хороши в малых количествах.

Поймав себя на мысли, что проблем давненько не возникало — неделя в спокойствии и бездействии в свете последних событий казалось подозрительной — и собравшись спросить колдуна, не было ли в последнее время чего-нибудь необычного или странного, не вписывающегося в рамки беспроблемной жизни, Александр оказался прерван тихим стуком в дверь. Стражник, получив разрешение войти, поклонился королю и обратился к Мерлину — чародея на ристалище ждал Артур: рыцари начинали тренировку.

До поля боя шли вместе, продолжая разговаривать о театре. И только увидев репетицию предстоящего турнира своими глазами, Александр с иронией признал, что был не прав: если раньше сражения рыцарей происходили на земле с использованием оружия, то сейчас они сменили тактику и решили выбивать противника из седла. Косаткин, без особой радости наблюдая сближение Пендрагона и кого-то из рыцарей, уже предвкушал головную боль от звука грохочущих доспехов: королевское ложе находилось в центре, и столкновение рыцарей, в теории, должно было произойти прямо перед ним. А значит, вид лучше, шум громче.

Присутствие короля на ристалище повлияло на рыцарей: увидев Утера, все хотели показать себя с лучшей стороны, продемонстрировать, чему обучены, восхитить навыками и добиться одобрения монарха. Пришлось всем благосклонно улыбаться и кивать. Пристроившись рядом с Мерлином и Ланселотом (славный рыцарь должен был идти после Артура, подъехавшего за новым копьём: старое сломалось после удара о доспехи противника), Александр кивнул поприветствовавшему его принцу.

— Как у тебя успехи? — Ланселот ответил не сразу, раздумывая над тем, в какие слова облачить мысль.

— Заработал пару синяков, — в итоге признал юноша, чем развеселил стоящего рядом Мерлина. — Противникам досталось больше — их пришлось поднимать с земли. А когда вы в последний раз участвовали в турнире?

— Когда Игрэйна была жива, — сопоставив возраст Артура и библиотечные записи, сказал Александр.

Во время тщательного штудирования книг, которыми, по просьбе монарха, его снабдил Джеффри, информация попадалась разная: одна касалась исторически масштабных событий (войны́, заключения мира, собрания королей), другая — мелкого характера (кто победил на очередном турнире, кто с кем сочетался браком, сколько родилось детей у такого-то дворянина), третья вообще была больше похожа на сказки, чем литературу о монстрах. Имя Утера Пендрагона среди победителей перестало мелькать сразу после рождения Артура: впрочем, монарху было не до участия — время шло к Великой Чистке.

— …я был открыт, ты мог меня выбить! — Ланселот и Александр переглянулись: они пропустили столкновение Леона и Артура и теперь причины негодования Артура не знали.

— Я боялся поранить вас, сир, — Пендрагон закатил глаза.

— При таком преимуществе нельзя сомневаться!

Ланселот, извинившись, поспешил присоединиться к дискуссии: остальные рыцари столпились неподалеку от Леона с Артуром и виновато посматривали на принца. Никто вслух признавать прискорбный факт того, что наследнику престола все поддаются, чтобы тот не дай бог себе чего-нибудь не сломал, не собирался.

Александр понимал и Артура, и рыцарей: первый всю жизнь был уверен, что его собратья по оружию хотя бы на турнирах сражаются с ним в полную силу, а потому признание в обратном должно было шокировать; последние, прекрасно осознавая реакцию Утера на предполагаемое ранение Артура, рисковать жизнями не собирались. Хотя, с другой стороны, постоянные победы влияли на самооценку и в определённые моменты превращали Пендрагона в «зазнавшегося венценосного осла»: Мерлин как-то пожаловался, что перед каждым турниром Артур начинает хвастаться своими подвигами, а после того, как займёт первое место, ходит распушившим хвост павлином.

— Что именно случилось? — тихо поинтересовался Косаткин у Мерлина, решив для себя прояснить ситуацию.

— Солнечный блик ослепил Артура, а Леон его выбивать из седла не стал, — на той же громкости ответил чародей.

— И теперь его уверенность в своих способностях оказалась под угрозой, — озвучил очевидное Александр. — Идём, Мерлин, придумаем, как поддержать возмущённого ребёнка, — похлопав мага по плечу, Косаткин последовал за Пендрагоном — тот широким шагом направлялся к замку.

Всё то время, что они шли к покоям принца, привлечь внимание Артура не получалось: Пендрагон дулся и пресекал все попытки начать разговор и себя утешить. И всё же гнев не мог длиться вечно: в остервенении расстёгивая доспехи, Артур нервозно отбросил от себя шлем, дёрнул ремешки и резко повернулся к застывшим от неожиданности Александру и Мерлину.

— Как узнать, чего я стою, если мне поддаются?! — во взгляде больше обиды и разочарования, чем злости.

— Артур, ты — наследник престола. Ясное дело, что они в любом случае бить в полную силу не будут, — Косаткин махом ладони указал на стул, и не ставший сопротивляться Пендрагон покорно сел. — Они думают, что могут покалечить тебя, потому и не трогают. А если ты не можешь узнать, — Артур открыл рот, и Александр повысил голос, показывая, что ещё не договорил, — насколько силён, честным путём, предлагаю немного схитрить.

Мерлин оживился: видимо, как и Косаткин, он вспомнил об утреннем разговоре и в частности — о подмене. Артур же напрягся: чародей весь светился от предвкушения, и в голову наследника престола закралась шальная мысль, не собираются ли его в кого-нибудь превратить, но всё оказалось проще:

— Мы найдём тебе замену.

Пендрагон моргнул.

— В каком смысле?

— Будешь участвовать под чужим именем, — восторженно заявил Мерлин, хлопнув в ладони. — Найдём кого-нибудь из отдалённых земель и представим как участника турнира. Он будет приветствовать толпу и веселиться на пиру, а ты — тыкать в других рыцарей палками, — непосредственно, воодушевлённо и на полном серьёзе высказался чародей.

— Скажем, что принц отправился сражаться с очередной тварью, — поддержал Александр, — попросим Гвен на время укрыть монаршую персону, — по замку рыцари каждый день ходят, не ровен час наткнутся…

— …и все будут уверены, что я — другой человек, — закончил Пендрагон.

— Захочешь заслуженных лавров — выйдешь из тени в конце, — пожал плечами Косаткин. — Согласен? — Артур кивнул. — Тогда иди просись к Гвен — для тебя это не станет проблемой, — Мерлин громко фыркнул, Александр мягко улыбнулся. — И захвати цветы — девушке будет приятно.

Последовал ли Пендрагон совету, ни Косаткин, ни чародей не узнали. На следующее утро Мерлин собрал все необходимые вещи, Артур уведомил о своём отъезде рыцарей (Ланселот хотел напроситься в компанию, однако принц заявил, что кто-нибудь должен выиграть турнир вместо него), и маленькая группа из троих стражников и Артура отправилась на защиту земель Камелота.

Александр хотел верить, что это их маленькое предприятие по «замене» Пендрагона и есть то приключение, которым была наполнена одна из серий, судя по всему, второго сезона. А потому, когда к нему подошёл запыхавшийся стражник и сообщил, что в тронном зале его ждёт человек, желающий сообщить сведения, которые могут стоить Артуру жизни, Косаткин устало выдохнул, посмотрел на небо через открытое окно, мысленно вопрошая, за что им всё это, и морально приготовился к тому, что на турнире среди участников объявится второй Валиант, чья цель — погубить принца.

К счастью или сожалению, Александр почти угадал. Единственное, о чём он не знал, так это причины. Ни об убитом сыне Одина, ни о самом Майроре Косаткин не имел представления. Заплатив человеку за сведения, мужчина приказал усилить охрану (хотя сомневался, что с этого выйдет прок) и попросил найти слугу Артура. Сообщить Мерлину о наёмном убийце следовало незамедлительно.

* * *

Вся косметическая часть была предоставлена Артуру, Мерлину и Гвиневре. Отца девушки, Тома, по выдуманному поводу решили отправить в другую деревню (якобы за особо редким материалом для плавки, которого в Камелоте пока не было), а потому участь быть шокированным внезапным переездом к ним наследника престола кузнецу не грозила. Умалчивая, они поступали нечестно. С другой стороны, чем меньше людей знало о присутствии Пендрагона в числе участников, тем лучше — учитывая, что в королевстве объявился убийца по артуровскую душу.

На трибунах, как и раньше, собралась толпа. Каждый зритель держал в руках флажок с цветом герба избранного рыцаря.

Настала пора участникам выйти на ристалище.

Александр не знал, кого откопал Мерлин, и честь встретиться с подставным лицом выпала ему уже на приветственной церемонии перед началом состязаний. Крестьянин тянул поводья на себя слишком сильно, что не нравилось лошади, и та раздражённо топталась на месте, пытаясь ослабить хватку. С речью Александр затягивать не стал, и народ приготовился к зрелищам.

Артур выигрывал. Толпа бесновалась. Александр, кажется, отбил ладони, аплодируя вместе с остальными.

Видимо, для уже привыкшего к турнирам Косаткина всё закончилось быстро, и рыцари вышли поприветствовать толпу. Сам Александр, стоило зрителям отвлечься на победителей, спустился с трибуны и отправился к Мерлину — вчера им так и не удалось поговорить: слуга вернулся слишком поздно, и к тому времени, как чародей окончательно освободился, Александр лёг спать.

— Поздравляю, наша затея пока проходит успешно, — Косаткин пристальнее вгляделся в Мерлина: или ему показалось, или у волшебника прибавилось кругов под глазами. — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Гаюс решил, что, раз Артур уехал, я целыми днями ничего не делаю, — устало оповестил юноша, разбираясь с седлом. — Поэтому вчера меня ждали полы и бак с пиявками.

— Я разберусь. У нас проблема посерьёзнее — Один послал наёмного убийцу за Артуром. Известно имя — Майрор, — Александр вздрогнул, обернулся, осматривая толпу: ему почудилось, будто на него пристально смотрят.

— Он в городе?

— Зная наше везение — да. Скажи Артуру, чтоб лишний раз из дома Гвен не вылезал. И сам будь осторожен — если увидишь подозрительного типа, сразу сообщай страже. Лучше перепроверить всех, чем потом вылавливать трупы, — мужчина на мгновение задумался. — Или пустить слух, что мы готовы заплатить за голову Одина больше?.. Он же наёмник. Авось подействует? Хотя… Вам к угрозе смерти не привыкать — можно и не волноваться. В сериале вообще пять сезонов — явно помрёте не сейчас, — последнее предложение Косаткин пробормотал себе под нос. — Удачи, Мерлин.

— Хорошего дня, — отозвался чародей.

Александр обещание сдержал и для поручений придворного лекаря выделил двоих слуг. Не сказать, что Гаюс был доволен тем, что к его пиявкам прикасаются чужие руки, но против воли короля не пошёл.

Мерлину стало чуть легче: количество дел на день достигло разумных пределов, и юноша смог позволить себе полноценный сон. Утром вставать приходилось раньше, — до того, как Гаюс проснётся, — чтобы не отвечать на вопросы лекаря, куда волшебник идёт спозаранку на этот раз. К началу турнира следовало подготовить копья, разбудить «замену» Артура и облачить обоих — и крестьянина, и принца — в доспехи. С последним помогала Гвен, и от внимания Мерлина не ускользали взгляды, которыми обменивались девушка и Пендрагон. Судя по всему, совместное проживание благотворно сказывалось на их отношениях.

Мерлин протяжно вздохнул: последняя их встреча с Морганой была, наверное, несколько дней назад, а потом навалилась куча дел, и времени увидеться не оставалось. Приходилось довольствоваться возможностью видеть её, сидящей рядом с королём и наблюдающей турнир.

Волшебник пообещал себе в ближайшее время позвать Моргану… неважно куда. Ему нужен был повод, чтобы провести с девушкой время. Самый верный способ его создать — придумать, сделать самому. Ждать подходящего момента Мерлин не собирался — не с их насыщенной на приключения и неприятности жизнью.

* * *

Гвиневра была приятно поражена поведением Артура. Считавшая, что привычка принца жить на всём готовом обязательно даст о себе знать, девушка сначала не поверила глазам, когда после ужина Пендрагон сам убрал со стола, а потом и ушам — стоило Артуру предложить сходить за водой. Она только и успела, что дрожащей рукой указать на ведро, с которым ходила к колодцу, как наследник престола скрылся за дверью.

Артур же, прекрасно помнивший трудности, с которыми сталкиваются крестьяне, со времён их маленького путешествия в родную деревню Мерлина, и то, как потеплела атмосфера между простым народом и титулованными рыцарями, стоило им начать вести быт сообща — картина рубящего дрова Александра в теле отца, кажется, накрепко засела в памяти, — в какой-то момент осознал, что своим присутствием стесняет Гвен, и решил минимизировать затраты. В конце концов, девушка согласилась приютить его, солгать отцу, и она не просила ничего взамен. Помочь с посудой и водой — меньшее, что Артур мог сделать.

И он изо всех сил отгонял звучащий в голове ехидный голос, удивительно напоминавший мерлиновский, говорящий, что так он поступает исключительно для того, чтобы произвести впечатление на понравившуюся девушку.

Кроватей в доме было две — совершенно обыкновенные, жёсткие и ужасно неудобные. Впрочем, Пендрагон, возблагодаривший все свои походы и ночлеги на холодной земле у костра, несколько минут поворочался, пытаясь найти положение поудобнее, — он всегда так делал, когда они с рыцарями устраивали привал в лесу, — пристроился, прикрыл глаза и тихо пожелал задувающей свечи Гвиневре:

— Спокойной ночи.

— Сладких снов, — отозвалась девушка, собираясь задуть последнюю свечу, но её прервал нетерпеливый стук в дверь.

Пендрагон тут же принял сидячее положение. Рука непроизвольно потянулась к мечу — гостей они не ждали, тем более так поздно.

Гвен открыла дверь, и в дом в прямом смысле этого слова ввалился запыхавшийся Мерлин: чародей, запнувшийся о собственную ногу — нетерпение поделиться информацией о наёмном убийце сыграло злую шутку — сделал широкий шаг вперёд и распластался на полу. Артур закатил глаза, мысленно возвращаясь к вопросу, по чьей ошибке магический дар решил проявиться в данном неуклюжем создании.

— Ты не ушибся? — Гвиневра наклонилась проверить, всё ли в порядке с Мерлином, и тут же выпрямилась, когда юноша перевернулся на спину.

— Артур, тебя хотят убить, — без предисловий заявил маг, пытаясь отдышаться. — Один… Майрор… — выдохшись, Мерлин пытался донести информацию жестами, вырисовывая руками замысловатые узоры.

Пендрагон опустился рядом с чародеем на корточки и, перехватив запястья юноши, заставил того остановиться. Смотря на Мерлина сверху вниз, Артур подождал, пока волшебник восстановит дыхание, а после поднялся, потянув за собой и друга.

— Садись, — выдвинув стул из-за стола, кивнул на него принц. — И начни с самого начала.

Гвиневра налила в кружку воды и передала её Мерлину. Юноша благодарно кивнул и сделал несколько глотков, смачивая пересохшее горло. Кашлянув и собравшись с мыслями, он пересказал то, что услышал от Александра: про наёмного убийцу, про усиление ночных патрулей и совсем свежие новости — о найденном трупе стражника, которого, судя по всему, подкупил Майрор. Мерлин бы подождал до завтра и рассказал всё в шатре перед турниром, но убийство заставило ускориться: оно показало, насколько близко к ним находится Майрор.

— Но зачем Одину твоя смерть? — Гвиневра обхватила себя за плечи.

— Я убил его сына, — Пендрагон одной рукой упёрся в стену, вторую запустил в волосы. — Сын Одина вызвал меня на бой, и, несмотря на моё предложение остановить сражение, продолжал атаковать. Всё вышло случайно: наступая, он опустил щит, а я не успел остановить удар. Остриё клинка легко вошло в его грудь. До сих пор помню страх в его глазах, — Артур отошёл от стены, провёл ладонями по лицу, запрокидывая голову. — Лекарь даже не успел осмотреть рану — он умер почти сразу.

— Тебе не в чем себя винить, — Гвен легко коснулась плеча Пендрагона, успокаивающе улыбнулась принцу. Артур накрыл ладонь девушки своей.

— Только мы знаем, что ты в Камелоте, — напомнил о своём существовании Мерлин. — И никому об этом не скажем.

Артур прищурился, посмотрел на Мерлина, и волшебник заёрзал на стуле, поняв, что уже видел подобный взгляд у Пендрагона: обычно он появлялся, когда голову принца посещала очередная абсурдная идея. Не сказать, что на веку их знакомства бредовых предложений было много, однако печальный опыт имелся, и чародею очень не хотелось его повторять.

— Гвен, можно попросить тебя нас ненадолго оставить? Нам нужно кое-что обсудить, — девушка хотела было возразить, но сосредоточенность и непреклонность, прозвучавшие в голосе Артура, заставили её передумать. — Только не уходи далеко и будь осторожна, — когда за Гвиневрой закрылась дверь, Пендрагон обратился к Мерлину: — Вы с Александром предложили трюк с переодеванием мне. Майрора сейчас ищут, и лучший для него способ добраться до меня — сделать то же самое.

— То есть заменить рыцаря, с которым ты должен сойтись в поединке? Но откуда он узнает, что ты участвуешь? Мы же скрываем информацию…

— У тебя удивительная невнимательность к деталям, Мерлин, — покачал головой Артур, а после пояснил: — За тобой следили — я видел тень у окна. Кому ещё это могло понадобиться, как не убийце? Так вот…

* * *

Александр чувствовал себя обделённым. Утром за завтраком заскочивший объяснить, в честь чего Один нанял наёмного убийцу, Мерлин обмолвился, что у них с Артуром созрел план, и, не вдаваясь в детали, поспешил вернуться к Пендрагону — волновался, что Майрор найдёт его раньше времени. По итогу Косаткин усвоил следующее: во-первых, наёмник знает про Артура; во-вторых, Майрора собирались поймать. Третье следовало из первых двух — ему опять придётся просить у Гаюса успокоительное, так как эта команда искателей приключений определённо устроит представление, переживать за исход которого будет, в основном, Александр.

Моргана, несколько секунд смотрящая на то, как Косаткин нервно барабанит костяшками пальцев по подлокотнику, обеспокоенно поинтересовалась, всё ли в порядке. Мужчина, больше заинтересованный в действующих лицах — Артура и Ланселота не узнать было нельзя, — ответил не сразу.

— Подумываю о том, что хочу в отпуск, — Моргана нахмурилась, не зная значения незнакомого слова. — Отдохнуть.

— Можешь съездить в охотничий домик — мы с Артуром за всем присмотрим, — предложила девушка, и Косаткин нервно хмыкнул: оставить Мерлина и Артура одних? Да они камня на камне от королевства не оставят.

— Спасибо за предложение. Может быть, когда-нибудь. Что происходит? — привлечённый шумом, он повернул голову.

Перед королевским ложем, на ристалище, стоял Ланселот. Перед ним лежал, облачённый в доспехи, не знакомый Александру мужчина.

— Ваше величество, мы поймали убийцу, — отрапортовал рыцарь. — Майрор был замечен среди палаток. Он оказал сопротивление и был убит, — решив, что подробности выпытает у Артура и Мерлина, Косаткин облегчённо выдохнул и, не проронив ни слова — боялся, что голос дрогнет — махнул рукой.

Ланселот, заметивший, что король наконец-то расслабился, кивнул стражникам, забравшим тело Майрора, и вернулся обратно в палатку крестьянина, которого Артур с Мерлином решил использовать в своей «театральной постановке», как обозвал сие действо чародей. В его голове до сих пор не укладывались события утра…

Когда к нему заглянул Мерлин, Ланселот не удивился: он был рад другу, тем более волшебник перед каждым состязанием забегал пожелать удачи. Когда Мерлин зашёл издалека и начал спрашивать, как бы повёл себя Ланселот, если бы ему предложили поучаствовать в рискованном предприятии — напрягся, почуяв неладное, но пробормотал короткое «допустим». Когда же палатку своим присутствием почтил Артур в доспехах сэра Уильяма, тут же приложивший палец к губам и всем видом призвавший молчать, первым желанием Ланселота было немедленно встать и тут же доложить королю, что принц Артур в Камелоте и является прекрасной мишенью для Майрора. Вторым — отругать обоих: и Мерлина, и Артура. И только третьим — выслушать.

Как выяснилось, Пендрагон был прав, и возле дома действительно находился убийца. Его спугнула стража, но сомнений не осталось — то был Майрор. Наутро они решили действовать, поставив все карты на то, что наёмник решит подменить противника Артура. Потому предупредили Ланселота, полностью уверенные, что в финал выйдет именно он. Не прогадали в обоих случаях — то было либо невероятным везением, либо вмешательством сил свыше.

Майрор к засаде готов не был. Ланселот же, наоборот, осведомлённый, что его попытаются убить, встречал наёмника во всеоружии. Короткая схватка — и на одного наёмного убийцу стало меньше.

Перед тем, как закончить турнир, Артур и Мерлин, переглянувшись, молча решили, что Александра стоит успокоить хотя бы известием о смерти Майрора. Да и труп, собственно говоря, нужно было куда-то деть — не оставлять же в палатке.

А потому оставалось самое интересное — финальная схватка Артура и Ланселота…

…которая впервые в истории турниров завершилась ничьей, потому что все разы, что рыцари сходились меж собой, ни одному из них не удалось выбить из седла другого. В конце концов, Александру надоел треск ломающихся копий, и он объявил победителями обоих.

Артур, затеявший всё ради проверки своих способностей, пожелал остаться в тени: «сэр Уильям» стоял рядом с Ланселотом и приветственно махал толпе. Артур, Мерлин и Гвиневра, наблюдая за всем со стороны, стоя рядом с шатрами, улыбались и аплодировали вместе с многочисленной публикой.

Служанку леди Морганы в этот день ждало ещё одно потрясение — первым было поведение Артура во время маскарада. Вторым — Утера. Она не заметила, как король покинул своё место на трибуне и оказался рядом. Собственно, сюрпризом это стало и для Артура с Мерлином. Король Камелота, крепко сжавший плечи сына и слуги, таким тоном заявил, что им надо поговорить, что по спине Гвен побежали мурашки. Утер кивнул Гвиневре, извинившись и уверив, что Артур вернётся к ней в целости и сохранности, и увёл провинившихся юношей прочь.

Выслушавшие целую лекцию о том, что нервные клетки не восстанавливаются, а он, Александр, за них, оболтусов, переживает, между прочим, Пендрагон и Мерлин пообещали больше Косаткина в неведении не держать. Впрочем, никто из них не сомневался, что слово сдержать не получится — уж слишком много впереди приключений.

Было и хорошее — Мерлин всё же пригласил Моргану на свидание, закончившееся ужином в покоях подопечной короля.

На счастье чародея, Артур об этом не знал — у принца была встреча с Гвиневрой.

И только двое слуг, выделенные Гаюсу вместо Мерлина, мысленно проклинали чёртов бак с пиявками, отмывая его, кажется, в сотый раз.