Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (гет)

Примечания:

Предлагаю перед прочтением прослушать City and colour — Weightless, Ed Sheeran — I see fire, так сказать, для погружения в атмосферу.

Спасибо тем немногим, кто играл в мою игру, описанную в прошлой части. Интерактива, к сожалению, толком не получилось. Зато думаю, что в этой части для всех будет небольшая находка;)

Меня приятно удивило, как много человек ждали продолжения! Это здорово:) Желаю всем приятного прочтения!

Merry Christmas everyone!) Для Рождественского настроения советую Jarvis Cocker — Magic works. Счастливого Рождества, дорогие читатели!:)

Самые трудные моменты в нашей жизни являются испытанием. По мере нашего развития то же самое происходит и с испытаниями. Мы переходим от ситуаций, бросающих вызов нашей физической смелости, к ситуациям, испытывающим на прочность нашу моральную смелость, нашу индивидуальность, нашу способность быть честными перед самими собой. Ни одно из этих испытаний не бывает лёгким.

Сириус Блэк

― Что?!

Крик вырвался сам собой. Будто кто-то с размаху внезапно ударил под дых.

― Какого чёрта?

Не менее шокированный Питер схватил Бродягу за плечо и попытался успокоить. Но все прекрасно понимали, что в такие моменты к Блэку было лучше не подходить. Сириус взбрыкнул и скинул руку Хвоста. Некоторые орденцы даже немного отошли в сторону, чтобы Бродяга их ненароком не придушил.

И без того покалеченная душа Бродяги заболела пуще прежнего. Пёс бы побрал этого Волдеморта! Если бы не он и его дружки, Джеймс бы не остался инвалидом, ему не пришлось бы варить чёртов эликсир, он бы не умер! Мало того, что с лучшим другом поступили так, что никому на свете ни при каких обстоятельствах ни один человек подобного не пожелает, так ещё и насмехаться над трупом после смерти!

― Готов поклясться, этот ублюдок хочет голову повесить в гостиной и любоваться ею с утра до вечера!

Лицо Дамблдора стало мрачнее тучи. Он тяжело вздохнул, затем посмотрел задумчивым взглядом на Бродягу.

― Боюсь, это так. Он хочет удостовериться в своей безопасности.

― Профессор, вы о чём? ― Бродягу так и распирало от негодования и удивления. ― Вы знаете, что он задумал?

На мгновение Сириусу показалось, что Альбус хотел что-то ответить, но в следующий миг он уже обратился ко всем:

― Господа! Прошу внимания, ― в зале стало тихо. Сириус с трудом сдерживал себя, чтобы не выругаться. ― Нам сейчас необходимо быть бдительными, контролировать свои эмоции и не поддаваться на провокации Волдеморта и его сторонников! Всеми способами противники пытаются разоблачить наши планы, поймать орденцев и перебить всех без исключения. Ваши семьи в опасности. Каждое неосторожно сказанное слово может навредить нам всем. Поэтому убедительно прошу сохранять спокойствие и держать себя в руках. В этот раз вмешиваться в происходящее мы не будем.

Что?

Этот вопрос прозвучал в голове у многих, Сириус готов был биться об заклад. Кое-кто даже задал его вслух, не скрывая своего негодования. Действительно, какого докси Орден должен стоять в сторонке и смотреть, как погибают невинные люди?

― Профессор, это что, розыгрыш? ― обратилась к главе Ордена Эббигейл.

Все молча смотрели на Альбуса, ожидая от него объяснений. Даже Грозный Глаз, опешив от такого поворота событий, не проронил ни слова.

― Наша с вами задача бороться с Пожирателями, а не потакать им, ― парировал директор Хогвартса. ― На места событий уже должны были прибыть отряды из министерства. Доверьте это дело им.

― Альбус, ты меня, конечно, прости, ― встрял наконец вернувший дар речи Грюм, ― но эти недоумки не продержатся там и пяти минут без нашей помощи. Их размажут, как мягкое сливочное масло по тосту.

― А как же чувство долга, сэр? ― не унимался Бродяга.

Орденцы завалили Дамблдора-старшего вопросами, которые, впрочем, были весьма обоснованными. Но Альбус довольно уверенно держался своей позиции и будто бы не пытался изменить мнение по вопросу, несмотря ни на какие аргументы. Это очень злило многих. Хотя бы потому, что было совершенно непонятно, какую игру затеял Дамблдор и каково место орденцев в его планах.

Ещё какое-то время присутствовавшие волшебники выпытывали у главы Хогвартса ответы, но вскоре сдались и отступили. В этот самый момент Северус Снейп вошёл в зал, и Альбус Дамблдор пригласил всех занять места за столом.

Северус Снейп

Внутри всё горело. Здание, в котором находился он и Уилкис, загорелось от неосторожно применённого последним заклинания. Ветхая, хлипкая крыша начала рушиться прямо на соратников Волдеморта, из-за чего им пришлось выбежать из укрытия. Северус едва успел трансгрессировать, прежде чем его настиг один из отряда мракоборцев, прибывших на выручку маглам. Снейп не испытывал ни малейшего желания мучить несчастных, беззащитных людей, но он упорно играл свою роль в стане врага. Обо всём этом он и рассказывал Дамблдору и остальным присутствовавшим в штаб-квартире.

― Разумеется, Тёмный Лорд не оставит всё как есть. Вряд ли кто-то сможет ему сообщить что-то о вас, если учесть тот факт, что вы сидели тихо, как я и просил.

Взгляд бывшего слизеринца встретился со взглядом Бродяги. На лице Блэка проступило некоторое озарение, но суровость не пропала. Он всё так же не принимал невиновность Снейпа в смерти его лучшего друга.

― Каковы его дальнейшие действия, Северус? ― осведомился Альбус.

― Точно пока сказать не могу, ― Снейп тяжело вздохнул и пожал плечами. ― Он ищет голову Поттера, она нужна ему.

― Он сказал кому-либо из Пожирателей, зачем?

― Нет, профессор. Многие думают, что это из-за того, что родители Поттера в своё время, а затем и их сын выказали явное неодобрение его действий и приняли вашу сторону. А поскольку их род достаточно влиятелен и известен, ни у кого нет сомнений, что Волдеморт хочет повесить голову Поттера на стену в качестве военного трофея.

Дамблдор кивнул, будто сказанное его успокоило, а затем взял слово.

― На сегодня все свободны. Попрошу лишь остаться Северуса, Сириуса, Ремуса и Питера. Аластор, задержись на минуту.

Неспешно остальные орденцы покинули штаб-квартиру. Оставшиеся её члены сели ближе друг к другу. В глубине души Северус догадывался, зачем Дамблдор оставил их в такой необычной компании.

― Сейчас я спрошу у вас, не хотите ли вы рассказать мне что-нибудь? ― Дамблдор испытующе посмотрел на молодых волшебников. Ко всеобщему удивлению, спустя некоторое время подал голос Петтигрю.

― Профессор, ― начал он неловко. ― Мне в последнее время снится один и тот же сон. Я хотел поговорить об этом с вами, но всё не было времени…

Альбус наклонил голову влево, внимательно изучая лицо немного взволнованного Питера.

― Что тебе приснилось, Питер?

― Будто меня преследует чей-то голос. Я не знаю, кому он принадлежит, говорят шёпотом. Но он называет меня по имени.

― Что именно этот голос тебе говорит?

Северус заметил, что Дамблдор несколько изменился в лице ― что-то в словах бывшего гриффиндорца его встревожило не на шутку.

― Имя. Только «Питер». Ещё иногда слышу, как он зовёт помочь ему. Но больше ничего, ― Питер склонил голову, на его лице появилась робкая улыбка. ― Я даже как-то во сне пытался его расспросить. Однако ничего из этого не вышло.

― И часто тебе снится этот сон?

― Почти каждую ночь, уже больше четырёх недель. Профессор, это плохо?

Парень больше не улыбался. От волнения он скрестил пальцы.

― Я думаю, тебе не стоит принимать во внимание этот сон. Думаю, скоро это пройдёт.

Слова Дамблдора никого не убедили. Северуса тем более.

Воцарилось молчание. Вскоре его прервал глава Ордена.

― Как вы понимаете, я попросил вас всех остаться здесь по определённым причинам. С моей стороны было бы невежливо их не озвучить. Дело в том, что Орден Феникса ― это подпольное общество волшебников и волшебниц, которое борется с Волдемортом и его последователями. Но в Ордене назревает раскол, который я не могу допустить. У всех есть основания не доверять друг другу, но именно вера решает в нашем деле многое. Так уж получилось, что жизнь внесла свои коррективы, и мы находимся в затруднительном положении. Оно усугубляется непониманием и непринятием друг друга.

Парню на ум сразу же пришел конфликт с Блэком. И он всплыл не просто так.

― Северус, я считаю, что тебе стоит рассказать, что же случилось с Джеймсом Поттером и Лили Эванс на самом деле.

Значит, настало время открыть правду.

Джеймс Поттер

За некоторое время до трагедии.

Не иметь возможности двигаться и распоряжаться своей жизнью, зависеть от кого-то было не в стиле Джеймса Поттера. Мама всегда говорила: «Ты всё должен делать сам». И она была права. Но хуже всего было даже не это: заставить человека пойти на смерть из собственной прихоти ― это было ужасно. И Джеймс это отлично понимал. Поэтому, когда Лили сообщила ему о полной готовности зелья, бывший спортсмен уже искал пути решения проблемы. Времени оставалось мало, нужно было действовать быстро. Не имея возможности самому перемещаться в пространстве, Джеймс дождался, когда ночью Лили уйдёт домой, а затем подозвал к себе эльфа-домовика. Он поручил Чейзу отыскать Снейпа и передать ему письмо, которое вскоре под диктовку парня и было эльфом написано.

«Привет, Северус.

Я буду краток. Не вижу смысла отрицать и без того понятные вещи. Лили в опасности. Я не могу выносить даже мысль о том, что из-за меня она может пострадать. Я знаю, ты никогда не желал ей зла, теперь из нас двоих только ты можешь её защитить в это суровое и непростое для

маглорождённых время. Поэтому прошу: не дай ей погибнуть. Я заплачу любые деньги, отдам ту вещь из хранилища, но она должна быть в безопасности. Любым способом на твой выбор, но это зелье не должно нанести ей вреда. В противном случае я восстану из мёртвых и отыщу тебя, клянусь Мерлином. Ты знаешь, за мной не заржавеет. Я смерти не боюсь и за себя не прошу, но за неё готов на всё. Ты исполнишь эту последнюю просьбу для меня?

И ещё. Очень-очень прошу, постарайся сделать так, чтобы Волдеморт не узнал о Лили. Никогда. Иначе ей достанется так, что смерть будет для неё наградой и спасением. Он не должен её и пальцем тронуть. Я думаю, ты со мной солидарен в этом вопросе.

Назови эльфу цену, расплатимся завтра же.

И помни, Лили ни в коем случае и никогда не должна узнать об этом. Сожги письмо сразу по прочтении.

Джеймс»

Через некоторое время, когда письмо было доставлено до адресата и Чейз уже вернулся в особняк Поттера, в дверь дома постучали. Инстинктивно Джеймс хотел схватить волшебную палочку, но тело его не слушалось, чувствительность пропала. Он позвал Чейза и попросил очень осторожно открыть дверь. К счастью, за ней стоял не кто иной, как Снейп. Пригласив гостя пройти в гостиную, Чейз закрыл дверь и оставил Джеймса и Северуса одних. Расположившись на диване, бывший слизеринец заговорил:

― Как я понимаю, ты хочешь спасти Лили и просишь моей помощи.

― Ты верно меня понял.

Они смотрели в упор друг на друга. В прошлом они бы уже искромсали друг друга, но не теперь. Лили объединила их, война ― сплотила.

― Зелье уже готово, Лили ни за что не отступится.

― Попросись вместо неё или сделай что-нибудь с зельем! ― с жаром предложил встревоженный Поттер. По его лицу было видно, что сдаваться он не намерен.

― Это не так просто, ― словно маленькому ребенку втолковывал Снейп. ― Зелье защищено от вмешательства, это очень древняя магия. А Лили меня и на дюйм не подпустит, ты же знаешь.

― Знаю. Но надо что-то придумать.

Какое-то время парни сидели в тишине, каждый размышлял о плане спасения Лили.

― В конце-концов, Джеймс, вы ведь можете и выжить. Я не могу сказать, что абсолютно уверен в том обряде, который собралась проводить Лили, но шансы есть.

― Их немного. Надо быть совсем спятившим, чтобы не понимать, что если это так строго запрещено законом, значит, это опасно.

― Логично. В любом случае, я думаю, есть способ. Кажется, я даже знаю, какой.

-Ты что-то придумал, ― глаза Джеймса загорелись, как праздничные огоньки, на лице проступила улыбка. ― Я ведь прав?

Северус кротко улыбнулся и сказал:

― Есть один ингредиент в зельеварении, который вводит человека, употребившего эликсир, в коматозное состояние. Из него непросто выйти, не всегда этот эффект перекрывает действие зелья, но это, на мой взгляд, единственный способ.

― Я готов.

― Есть одно «но», его практически невозможно найти.

― Но это не остановит такого гения, как ты, верно?

Парни усмехнулись. Кажется, кое-что начинает получаться.

Ремус Люпин

― Но что было дальше, я не знаю. Пульса не было ни у кого, ― закончил рассказ Снейп.

Ремус переваривал услышанное, а тем временем вмешался Бродяга.

― То есть ты хочешь сказать, что это Джеймс тебя заставил закинуть втихомолку какую-то фигню в приготовленное зелье? И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? ― Блэк истерично рассмеялся, но резко продолжил ледяным тоном: ― А где доказательства?

― Сириус, он же сказал, что Сохатый попросил его сжечь письмо ради безопасности, ― увещевательным тоном произнёс Ремус.

Ох уж этот Сириус! Не переубедить.

― Да вы что, спятили? Он же нас всех дурит. Вешает лапшу на уши, а вы все слушаете, ― Бродяга вскинул руки и иронично фыркнул.

― На твоём месте, Бродяга, я был бы осторожнее со словами, ― парировал Северус. ― Я не убийца Поттера и тем более не убивал Лили. Всё, что случилось, я вам рассказал.

Ремусу было жаль Снейпа. Не похоже, чтобы он лукавил. Но Бродяге всё равно не хватило убедительности. Что ж, придёт время, и он смирится.

Какое-то время Дамблдор и Грюм беседовали с молодыми людьми, напоминая об осторожности, спрашивая о различных вещах. Перед тем, как они разошлись, директор Хогвартса подчеркнул:

― Прошу всё сказанное держать в тайне. Ни Волдеморт, ни кто-либо в ордене не должен знать о том, что случилось с Джеймсом и Лили.

* * *

Ремус, Сириус и Питер шли по Косому переулку. Декабрь приближался к концу. Друзья бродили в поисках подарка в свой законный выходной. Волшебники сновали туда-сюда, все готовились к грядущим праздникам. В воздухе витал аромат свежесваренного глинтвейна, имбирного печенья и хвои. Мародёры зашли в лавку с различными интересными предметами.

― И всё же, хоть убей, но я не верю Нюнчику. Для меня он всё тот же противный слизеринец, что был в Хогвартсе, ― деловито заявил Блэк, рассматривая коробочку с секретом. ― Я его поздравлять не буду.

― Конечно, Бродяга, ты не обязан ему верить, но я не вижу поводов для сомнений, ― спокойно ответил Люпин.

― Лунатик, ты добрая душа. Однако то, что он двойной агент, ― уже повод для сомнений. Никогда не знаешь, чью сторону в конечном итоге он примет.

― А мне кажется, всё очевидно, ― пожал плечами Ремус, отняв у Сириуса коробку и вернув её продавцу. ― Он любил Лили, хотел сделать как лучше, а получилось как всегда.

― Не могу поверить, почему Джеймс доверился ему, а не кому-то из нас, ― Блэк негодующе покачал головой. ― Разве так друзья поступают?

― Может, он хотел уберечь нас от опасности? ― без обиняков встрял в разговор Питер. ― Сами посудите, если Дамблдор уже столько времени молчит о смерти Джеймса и Лили в штабе, то на это есть какой-то повод. И уж тем более Пожирателям это знать не надо.

― Золотая ты голова, Пит, ― Сириус взъерошил копну отросших волос Хвоста, и Мародёры дружно рассмеялись. Кажется, жизнь наладилась, и раны начинали затягиваться.

Выйдя на улицу, Мародёры двинулись дальше. Магазины манили своими рождественскими табличками и горящими гирляндами, словно говорили: «Заходи! Тебе здесь понравится». Ремус засматривался по сторонам, улыбаясь. Всё-таки это чудесное время. Внезапно Питу стало нехорошо. Он побелел, его зрачки резко сузились. Он застыл, словно кто-то на него наложил чары, затем медленно повернул голову и спросил:

― Я ведь не сплю?

Сириус и Ремус переглянулись. Это был очень странный вопрос.

― Судя по всему, нет, Хвост, ― ответил Бродяга, заглянув Петтигрю прямо в глаза. Тот нервно сглотнул и максимально тихо произнёс:

― Тогда почему я слышу голос из сна, когда сам бодрствую?

Глаза Лунатика расширились от изумления. Да, Пит периодически говорил о сне, в котором его кто-то ищет и зовёт на помощь, но до сих пор ответа на вопрос «Кто это?» не было.

― Это очень, очень плохо, Пит! ― встревожился Бродяга, оглядываясь по сторонам.

― А что именно он говорит, этот голос? ― осведомился Люпин. ― Ты его не узнаёшь?

― Он говорит, что я нужен ему.

Ноги Питера подкосились, и он упал на снег. Люди обходили Мародёров стороной, словно ничего не случилось. Друзья подняли его на ноги, отряхнули.

― Вы разве ничего не слышите? ― нервничал Питер, пытаясь безуспешно найти поддержку в глазах друзей. ― Но почему именно я его слышу?

Мародёры переглянулись. Неожиданно для них кто-то из прохожих резко ударил Питера и Сириуса по голове каким-то предметом. В суматохе найти того, кто нанёс удары, было невозможно. Сириус упал без сознания, Питер тоже упал и скорчился от боли. Не понимая, что только что случилось, Ремус схватил двоих друзей и трансгрессировал в больницу св. Мунго. Отдав на попечение целителей Хвоста и Бродягу, Ремус сел в коридоре, ожидая дальнейших действий. Засунув руку в карман пальто в поисках платка, Лунатик нашёл в нем нечто иное, на поверку оказавшееся маленьким клочком бумаги. Удивляясь, как он очутился в кармане пальто, Ремус развернул его и прочёл: «Хогсмид». Но чья это бумажка? Она странная, на ней написано всего лишь одно слово, и написано незнакомым почерком. Как она оказалась в его кармане?