Крепче кровных (гет)

Полагаю, нет существа более отвратительного, чем некрозис. Впрочем, я упорно делаю всё возможное, чтобы сделать его ещё отвратительнее. На то есть две причины. Во-первых, я хочу испытать все возможности Сланца. Для этого мне даны бесконечный источник энергии, сила, чтобы стирать людям память, и зелёный свет от политических деятелей для моих экспериментов. Иными словами, само государство обеспечивает мне вседозволенность и прощает крайнюю жестокость по отношению к людям. Но даже без поддержки государства я знаю, что никогда не буду привлечён к уголовной ответственности: сила позволяет мне за одну секунду исчезнуть из чужих умов. Удобно, эффективно, действует даже на королей, правда не совсем точно.

Во-вторых, я не хочу, чтобы будущие хранители Сланца занимались созданием некрозисов. Это существо со стопроцентной вероятностью разрушит воцарившийся порядок в обществе, уничтожит все его сферы, вплоть до политической. Сланцу это не объяснишь. Он разумен, в этом я уже убедился, но при этом ему не удаётся понять, что такое смерть. Для него такого понятия не существует: он способен его обойти либо дав человеку бессмертие, либо вернув его к жизни.

Некрозис — воскрешённый труп. Я давно понял, что Сланец способен даже на реанимацию мертвеца. Нужно отметить, что с трупами сознание Сланца ведёт себя крайне нестабильно. Он наблюдает за умершими и умирающими, но что-то в нём изо всех сил сопротивляется, что-то страшно боится такого явления, как смерть. Не думаю, что Сланец понял природу этого явления, думаю, в нём просто зарождаются противоречия. Тем не менее, я решил сразу дать ему трудновыполнимую задачу и ждал подходящего субъекта для экспериментов. И вот однажды в мои руки попало тело на поздней стадии разложения.

#N1. Мужчина, примерно 30 лет. Задокументированная причина смерти — самоубийство. Тело найдено в запертой квартире, где пролежало длительное время во влажной и жаркой среде. Привезли в мешке, от запаха моих подчинённых стало выворачивать. Приступил к реанимации. Успешно, несмотря на сопротивление Сланца и его нежелание обращать свои мысли в сторону мертвеца. #N1 зашевелился, сам выбрался из мешка. Цвет — тыквенный. Сперва подумал, что это шутка. Нет. #N1 сам назвал свой цвет и расхохотался.

Предполагал, что из этого эксперимента получится что-то вроде зомби, но способности Сланца превзошли мои ожидания. Личность восстановилась, память осталась не повреждена. #N1 утверждает, что при жизни никогда не чувствовал такой эйфории. Шутит, смеётся над своими же шутками, приятный собеседник. Похоже, под моей опекой появился ещё один стенд-ап комик. Продолжу наблюдение.

Вскоре задался очевидным вопросом: как убить труп? Разложение #N1 остановилось, однако тело не восстановилось. #N1 — по-прежнему мертвец на поздней стадии разложения. Впрочем, своим внешним видом он доволен. Носит маску, закрывает одеждой тело, его глаза светятся оранжевым светом из впадин в черепе. Тыквенным. Хочет стать символом Хэллоуина, мечтает о мировой славе.

Яд не распространяется по его венам; не реагирует даже на огнестрельные ранения (санктум); задымление и ядовитые газы тоже не вызывают эффекта. Думаю использовать #N1 в местах со смертельным уровнем радиации. Это его не убьёт, но принести пользу обществу он сможет. Проверил на нём действие своих способностей. Оказывает сопротивление, вызвать амнезию не удаётся. Убивать не планирую — получаю дополнительное финансирование, потому что делаю вид, будто бы сдерживаю агрессивного живого мертвеца.

Решил свернуть создание некрозисов после появления #N4, бронзового. Не уверен точно, как функционирует его тело: живой ли он вообще или это сила заставляет его тело функционировать. Склоняюсь к силе. На момент инициации от тела бронзового короля не осталось ничего, как и от деревни Натсусима, Канто, где он проживал. Дамоклов Меч продержался 76 часов над пустой территорией. Энергия уничтожила даже верхние слои почвы, и теперь на месте Натсусимы остался кратер. Тело #N4 восстановилось после разрушения до молекулярного уровня. Он вернулся в человеческую форму, потому что проголодался. Еда перестала быть для него необходимостью, он ест по привычке.

#N4, ввиду своего неконтролируемого разрушительного потенциала, требует особых условий содержания. #N2 сдерживает его, воздействуя на его кровь, но не думаю, что способности #N2 — это сила, которую #N4 не способен преодолеть. Полагаю, он не буянит благодаря #N1 и его шуткам.

Способна ли появиться мёртвая королева? Предположим. Для существования такой королевы необходим постоянный источник энергии, чтобы поддерживать в ней жизнь. А значит, надолго от Сланца и/или некрозиса она отлучаться не сможет. Отвратительно.

Вспомнил название мух-трупоедов. Каллифорид. Подходит для вечных спутников некрозисов.

* * *

Юкико проснулась, когда услышала раздавшийся из прихожей звонок мобильного.

— Мхмм...

— Спи.

Микото мягко поцеловал её, прижал крепче к себе под одеялом, стиснул в объятиях. Юкико шумно вздохнула. Она не думала, что так крепко уснёт после произошедшего, и потому не смыла макияж и не выпила заботливо приготовленные для клиентов Ангелов противозачаточные. После первого раза вряд ли получится забеременеть, но рисковать Юкико не хотела. Беременеть ей никак нельзя хотя бы до того момента, когда все короли не перестанут представлять прямую угрозу.

— Сколько времени?

— Время продолжить, — промурлыкал Микото.

— Подожди, — она упёрлась ладонями ему в грудь. — А вдруг что-то важное?..

— Перезвонят.

Он не стал слушать, просто заглушил все протесты и возражения Юкико мягким поцелуем. Шумно выдохнув, она попыталась расслабиться, попыталась запретить себе думать о не прекращающемся звонке, но сделать это не получалось. Как только звонок обрывался, то тут же начинал играть заново.

— Микото, — выдохнула она, оборвав поцелуй. — Дай ответить.

— Потом ответишь.

— Если не отвечу сейчас, звонить не прекратят.

Это остановило Микото. Он встретился взглядом с Юкико, нахмурился — он был не в восторге, что его прервали на самом интересном месте. И всё же, его объятия ослабли, он скользнул по пояснице Юкико и легонько шлёпнул её по ягодице.

— Ну беги, отвечай, — хмыкнул он. — Ведьма.

— ...люблю тебя.

К лицу девушки прилил жар. Ей казалось, что после произошедшего стеснительность должна была исчезнуть, но, похоже, Юкико нужно было какое-то время, чтобы характер стал крепче, твёрже. Прикрываясь, она подняла с пола футболку Микото, быстро надела и в таком виде прошла в прихожую. На экране смартфона высветился неизвестный номер.

— Доброе утро, Ёсикава-сан, — заговорил незнакомый мужчина. — Не разбудил?

Юкико невольно посмотрела на часы и про себя грязно выругалась. Восемь утра. Слишком рано для подъёма, слишком поздно, чтобы пытаться успеть на пары. Если бы она знала, куда отправлялась прошлым вечером, и чем это кончится, она хотя бы предупредила бы старосту. Но как бы звучало оправдание? Извини, у меня сегодня шпындер-вындер? Юкико выдохнула, подавляя в себе раздражение.

— Всё в порядке.

— Это Хабари Джин, первый синий король, — по тону голоса было слышно, что собеседник улыбался. — Я полагал, что наше знакомство пройдёт иначе, но обстоятельства вынуждают.

— Что у вас?

— Для начала, примите мою искреннюю благодарность. Этой ночью у серого клана появилась королева.

— Она в порядке?

— Да. Без сознания, но для королев это естественный процесс.

Юкико не оценила шутки.

— Скажите, Ёсикава-сан, ваш король сейчас с вами?

— Да, — Юкико перевела взгляд на Микото. — А что? Он что-то натворил?

— Он всегда что-то творит. Просто постарайтесь держаться рядом с ним и продолжайте находить королев. У вас к этому настоящий талант.

Юкико поискала взглядом Хикари, зашла в ванную комнату, но не нашла его. Должно быть, он сейчас с Самуи Кири. Он всегда находился рядом с королевами, стоило им только пройти инициацию. Либо же, он понял, что наблюдать за людьми во время интимных процессов — не самая лучшая идея. Если это действительно так, то за Хикари стоит порадоваться. Он стал учиться правилам приличия.

— Ёсикава-сан, как насчёт посетить Скипетр 4? Вы свободны? — и, не дождавшись ответа. — Бесцветный король неистово хочет сотрудничать. Ему как можно скорее нужна королева.

— Хорошо, — она прислонилась спиной к стенке. — Скоро буду.

— Спасибо, Ёсикава-сан. До свидания.

Юкико сбросила вызов, когда услышала гудки. Она перевела взгляд на Микото. Он уже поднялся, с хмурым видом потирая затылок. Он слышал лишь часть разговора, но даже по части диалога было нетрудно понять, что продолжения прямо сейчас не выйдет. Сжав губы, Юкико невольно скользнула взглядом по его телу, которое он даже не пытался прикрыть одеялом. Она глубоко вздохнула.

— Звонил первый синий король, — она подошла к кровати, опустилась на неё. — Пора за работу.

— Синий, — проворчал парень. — Синих слишком много. Пусть станет хоть на одного меньше.

— А если бы твой родственник стал синим королём?

— Ха?

— Старший брат, сестра, родители... или, скажем, ребёнок...

Не говоря ни слова, Микото опустил ладонь на талию Юкико, вперил настороженный взгляд в её живот.

— Да я не об этом! — вспылила она. — Я хочу знать, был бы ты таким же вредным, если бы синим королём стал твой родственник?!

— Ну да. Он же синий.

Юкико встретилась с ним взглядом. Улыбка Микото медленно превратилась из расслабленной в нахальную, похотливую.

— Мы пойдём в Скипетр, но, — он перешёл на шёпот. — Что мне за это будет?

— А чего бы ты хотел?

Он приблизился и, закрыв глаза, стал шептать, сжав плечи Юкико. И с каждым вариантом её лицо становилось всё более пунцовым. Микото не останавливался, и, чем дольше Юкико его слушала, тем больше убеждалась, что его фантазия не знала ни границ, ни стыда.

— Извращенец, — Юкико ощутила обречённость.

— Твой любимый извращенец, — он сжал Юкико в объятиях, носом потёрся о её шею. — Ты сама отдашь мне футболку или хочешь, чтобы я тебя раздел?

Собираться пришлось, пресекая приставания Микото, его любопытство, направленное на приспособления в номере, и его попытки сжечь сам номер. За ночь Юкико передумала. Она не знала, почему в самый ответственный момент в ней проснулась тяга к разрушению, но для Микото это чувство, похоже, было родным и привычным. Всё-таки, он согласился не сжигать номер только после обещания Юкико вернуться сюда ещё раз.

Юкико собиралась, с мрачным видом отмечая в зеркале, сколько следов на теле осталось после ретивой любви Микото. На шее, плечах, груди. В жаркую погоду прикрыть их будет непросто. Знал ли об этом Микото? Конечно, знал. Поэтому и оставил у неё на теле столько выразительных меток. Но ничего. Юкико видела в каком состоянии осталась его спина после неспокойной ночи. Болеть царапины точно будут ближайшие дня два, так что можно считать это её своеобразной, но ненамеренной местью.

Когда она вышла из ванной комнаты, Микото, прикурив сигарету, внимательно рассматривал толстый железный штырь. По краям к штырю крепились цепи с кольцами наручников.

— Микото...

— Как думаешь, сколько мяса на него налезет?

В плотной тишине номера желудок красного короля издал звук, похожий на китовое пение.

— Пошли завтракать, — она качнула головой в сторону выхода.

— Уже не спешишь в клан синих жоп?

— Боюсь, что кое-кто может на голодный желудок отгрызть от этих синих жоп аппетитный кусок.

Микото хмыкнул.

— Правильно боишься.

В Скипетр 4 они прибыли с трудом. Микото готов был задержаться где угодно, лишь бы не идти в синий клан: в кафе, в метро, на светофоре, на улице с сигаретой в руке. И каждый раз, когда Юкико торопила его, он отвечал ей либо флиртом, либо сарказмом, но всё-таки шёл дальше, уступая её упрямству. Юкико не злилась на него — он казался до того счастливым, что у неё не хватало духу омрачить его настроение перепалкой. Он не мог сдержать улыбки, говорил тише, чтобы Юкико подошла ближе, и, когда она это делала, подавался вперёд и целовал её. Ему было наплевать на людей вокруг, наплевать на слабое сопротивление Юкико, наплевать на спешку. Поначалу Юкико было стыдно перед другими за поведение Микото, потом её внимание сосредоточилось только на нём, и общество вокруг перестало существовать.

Солдаты Скипетра столпились у додзё. Одни были в плащах, другие — в кителях, и их одежды были до того яркими, что от обилия синего цвета у Юкико зарябило в глазах. Солдаты переговаривались, перекрикивались, смеялись над чем-то и все, как один, не отрывали внимательных глаз от того, что происходило в додзё. Глядя на них, Юкико позвонила Хабари Джину, и тот вышел их встретить.

— Доброе утро, Суо, Ёсикава-сан, — сияя улыбкой, обратился к ним первый синий король. — Как добрались? Без происшествий?

— Где бесцветный? — задал вопрос Микото до того, как Юкико успела открыть рот.

— Решил потренировать солдат, — Джин качнул головой в сторону додзё. — Удивительный человек. По ночам отправляет в нокаут двух королей, а утром работает, что есть сил.

— Что тебя удивляет? Это же Ичиген...

— Мива в коме, — улыбка исчезла с лица Джина, он стал невероятно серьёзным. — Это второй бесцветный. Токетсу.

— О... он довёл Ичигена до комы?

— Он пытается его спасти. Редкий случай, когда одноцветные короли смогли ужиться друг с другом, — Джин помедлил, потом хмыкнул. — Вчера он одним ударом вызвал у Кагуцу сотрясение. Это заставит тебя относиться дружелюбнее к нему, Суо?

— Нет. Кагуцу же остался жив.

— У Кагу сотрясение? — Юкико вскинула брови. — Где он сейчас?

— Если будешь задавать такие вопросы, то на том свете.

Юкико покраснела. Микото и раньше вёл себя бесцеремонно, сейчас же он и вовсе не собирался скрывать свои отношения с Юкико. Она тоже не собиралась об этом молчать, но и сообщать об этом едва знакомым людям тоже не хотела. Личная жизнь должна оставаться личной, и посторонние в неё не должны совать свои любопытные носы.

Джин едва заметно улыбнулся, глядя на них.

— Надеюсь, мы с моей королевой достигнем той же гармонии, что и вы.

Джин отдал приказ, и солдаты Скипетра расступились, пропуская троицу в додзё. Внутри на полу сидели люди, одетые в белые уваги и серые просторные хакама. Они внимательно следили за тренировочным боем, происходящим между двумя парнями — брюнетом и рыжим. И, судя по тому, как лихо они обращались даже с деревянными мечами, и как громко свистели их оружия, можно было сделать вывод, что оба сражались далеко не в первый раз. Брюнет больше оборонялся, чем нападал. В рыжем, от такого напускного равнодушия, закипала самая настоящая злоба. И, распаляясь всё сильнее, рыжий больше сосредотачивался на том, чтобы ранить брюнета, а не чтобы защититься.

Брюнет ударил всего один раз по сгибу локтя рыжего, заставив того невольно взвыть от боли. Оружие вылетело из его руки, проскользило по гладкому деревянному полу и остановилось у носков туфель Юкико.

— Хорошо, — произнёс брюнет, низко поклонившись побеждённому. — Потренируйся без оружия. Тебе нужно научиться не только нападать, но и уклоняться.

— Спасибо, Токетсу-сан!

Юкико подняла деревянный меч и отдала его побеждённому. Тот с мрачным видом кивнул, приняв оружие из её рук.

Токетсу смерил Юкико пристальным взглядом. Она моргнула, потом потёрла глаза, но странное видение не исчезло. Юкико видела, как из головы парня выходили странные белые линии, формирующие вокруг его головы корону. Эти линии извивались, словно виноградная лоза, шевелились и исчезали, становясь прозрачными. Одна из таких линий появилась в зрачке парня и бросилась в сторону Юкико. И от этой неожиданной атаки она сделала шаг назад, с громким стоном выдохнув.

— Токетсу, — раздался голос Джина в воцарившейся тишине. — Это...

— Красная, — парень с мрачным видом нахмурился, линия, вырвавшаяся из его глаза в сторону Юкико, исчезла. — Извини, — слово далось ему с трудом. — Обычно мои силы не видно.

— Ни... чего.

Его звали Озоре. Юкико казалось, что она уже слышала это имя. Озоре был высок, с красивыми, тонкими чертами лица, но его взгляд был до того злым и недоверчивым, что Юкико брала оторопь. Если она и видела этого человека на большом экране, то его взгляд, искажённый объективом камеры и находящийся за много километров от Юкико, точно не оставил такого же сильного впечатления, как при личной встрече. Юкико встречала злых людей и раньше, но до этого момента точно не чувствовала себя так, будто её заперли в клетке с диким зверем.

— Я ещё не знаю имён бесцветных королев, — проговорила Юкико. — Но, как только узнаю, то сразу же сообщу.

Озоре медленно кивнул, держа деревянный меч на плече. Эту ночь он провёл без сна, и под его глазами проступили заметные тёмные круги. Он выглядел крайне недружелюбным, особенно на фоне улыбчивого и приветливого Джина. И всё же, было в нём что-то такое, что невольно располагало к себе людей. Недоверчивость, скрытность, угрюмость и, конечно же, талант, который замечали окружающие, и который хотели, но пока не могли постичь. Озоре замечал повышенное внимание к своей персоне, и в ответ на комплименты и восторженные взгляды только хмурился и отводил взгляд.

— А это не тебя я видел на крыше с пистолетом в руке? — спросил Микото.

— Нет, — ответил Озоре. — Я недавно в городе.

— Увижу с пистолетом — сожгу.

Юкико ущипнула Микото за руку, на что он скользнул ладонью по её пояснице и прижал к себе за талию. Если он и понял её намёк, то решил не придавать ему значения. Озоре, конечно, и у Юкико вызывал смутное беспокойство, но говорить об этом она не собиралась. Ей казалось, будто бы из-за этого человека могло произойти нечто ужасное, что могло запустить череду несчастий. Могло произойти, но не произошло, а, может быть, несчастье ждало своего часа, чтобы обрушиться на голову этого и без того угрюмого человека.

— Ты единственный провидец, Ёсикава? — спросил Озоре, указав на хвосты, короной оплетавшие его голову.

— Не знаю, — она пожала плечами. — Наверное.

— Вы её охраняете? — Озоре перевёл взгляд на Джина.

— За кого ты нас принимаешь, Токетсу? — он учтиво улыбнулся, но ответа на вопрос так и не дал. Он знал, что прямое "да" выведет из себя Микото и смутит и обидит Юкико, эмоциональное состояние которой могло негативно сказать как на её даре прорицания, так и на её решении спасать Хабари Джина или нет.

Джин пригласил их к себе на чашку чая. Юкико согласилась, прежде чем Микото успел отказаться или ответить сарказмом на приглашение. Впрочем, она заметила, что с Джином Микото общался не так враждебно, как с Рейши. Либо у них не было острых конфликтов, либо светские манеры Джина располагали к себе даже таких нелюдимых людей, как Микото, либо они сдружились в войне против общего врага — Генджи. И почему-то Юкико решила, что третий вариант был наиболее вероятным.

Она вздрогнула, ощутив маленькую детскую ручку в своей руке.

— Ой! — Хикари улыбнулся, встретившись взглядом с Юкико и указывая пальцем на Озоре. — Это же самый лучший король!

— Почему это? — негромко спросила она.

— Он добрый и сильный, — Хикари крепче сжал её руку. — И я использовал силы его королевы, чтобы создать себе тело.

— Хикари, — продолжила она. — Первому бесцветному нужна королева.

— М? А я думал, мы пойдём к белому... — он умолк, опустив взгляд в пол.

— Что сказал мелкий? — спросил Микото.

— Что рад тебя видеть. И что скучал по твоим выходкам.

Хикари не стал возражать. Джин привёл их в комнату, которая по стилю заметно отличалась от всего главного здания Скипетра. В центре стоял низкий стол с твёрдыми большими подушками для сидения, здесь находились книжные шкафы, магнитофон, из которого уже играла тихая, расслабляющая музыка. Но, что Юкико привлекло сильнее всего, здесь был двухметровый плюшевый мишка.

— Моя личная комната отдыха, — улыбнулся Джин. — Мунакате ни слова.

Они сели за стол, и только в этот момент Озоре выпустил из рук тренировочное оружие. По просьбе Юкико, Хикари тоже принесли чашку чая и кусочек ароматного шоколадного пирога. Глядя на угощение, Хикари зарделся, его настроение улучшилось, и к коже и светлым волосам вернулось привычное мягкое сияние. Он даже не обратил внимания на парней, которые, вытаращив глаза, уставились на поднимавшуюся в воздухе ложку с куском пирога. Микото, привыкший к такому зрелищу, лишь самодовольно хмыкнул. Съев кусочек, Хикари зажмурился от удовольствия.

— Его зовут Хикари, — Юкико взяла чашку чая. — И, видимо, сегодня он разорит меня на шоколад.

— Хикари, — повторил Озоре, отведя взгляд от странного зрелища. Он фыркнул. — Шоколад.

— Эй, бесцветный, — обратился к Озоре Микото. — Что с Ичигеном?

Для Юкико этот вопрос стал открытием. Похоже, в мире всё-таки существовали короли, с которыми Микото не просто не враждовал, но и относился к ним дружелюбно, проявлял беспокойство. Чем заслужил этот неизвестный Ичиген такое почтение к себе? Точно не силой. Генджи — очень сильный король, но дружеские чувства вызвал, наверное, только у серого.

Сотрясение. Юкико вздохнула. Явно же Генджи полез в драку, потому что разозлился на неё. Совсем не изменился, всё такой же большой, вспыльчивый ребёнок. Он никогда не мог смириться с обидой или поражением и всякий раз рвался в драку, лишь бы забыть все произошедшие с ним неприятности. Такая у него была политика. Если всё было плохо, он из кожи вон лез, чтобы всё стало ещё хуже. И с разбитыми в кровь кулаками, подбитым глазом или разбитым носом он чувствовал себя немного лучше. Когда болело тело, когда из ран текла кровь, когда он едва стоял на ногах, Генджи не мог думать о своей душевной боли. А больно ему было всегда, он всегда был одиноким, неприкаянным, покинутым.

И из-за его тяжёлого характера, Юкико не могла до конца понять, как он к ней относится. В детстве он всякий раз взваливал на неё груз своих проблем, но никогда не интересовался её тревогами, её мечтами, её страхами. И ещё тогда Юкико решила, что она для него — некто вроде домашнего питомца. Котёнок. Маленький, безобидный и, самое главное, молчаливый, не способный передать секрет человека кому-либо ещё. Вчера же он назвал Юкико своей невестой. Очередная блажь. Генджи и представить себе не может, что такое брак, да и вряд ли с его характером он способен на верность или стабильность. Юкико не завидовала его королеве. Она знала, что Генджи способен быть добрым, что в нём есть что-то хорошее, светлое и ласковое. Вот только Генджи совершенно себя не любит. Да и в этой жизни ценить ему нечего.

Хикари дёрнул её за рукав кофты, выдернув из размышлений.

— Юкико, — произнёс он. — Ты будешь доедать?

Она не притронулась к пирогу — есть не хотелось, — и придвинула его поближе к Хикари как можно незаметнее для Джина. Парни всё ещё говорили об Ичигене, и Озоре, вскинув брови, слушал о боях, в которых принимал участие первый бесцветный король. Ичиген был кем-то вроде миротворца. Он всякий раз вступал в бой, чтобы либо успокоить кого-то, либо предотвратить беду. И, слушая эти истории, Юкико понимала, почему Хикари считал бесцветного короля самым лучшим. Если Озоре такой же, как Ичиген, то он действительно достоин того звания, что дал ему Хикари.

— Юкико, — негромко произнёс Хикари. — Я был у своего настоящего тела. У такого большого, каменного... из него энергии стало выходить ещё больше.

— Ты это к чему?

— Королей стало больше.

— Ты об озимандиях и некрозисах? — она вздохнула. — К сожалению, я в курсе.

— Нет. Я об обычных, — он стал ковыряться вилкой в пустом блюдце. — О третьих синем и красном.

— ...что?

В глазах Хикари засверкали слёзы.

— Юкико, — он всхлипнул, встретившись со злобой, промелькнувшей у неё во взгляде. — Ями... он... у него...

— Тихо ты, — она вздохнула. — Кого он сделал королями?

Хикари сжал губы в линию. Он боялся разозлить Юкико ещё сильнее своими словами и потому молчал. Он заметил, что, чем больше королев пробуждалось, тем больше чувств просыпалось от долгого сна в нём самом. Страхи, сомнения, переживания... всего этого у Хикари не было до встречи с Юкико. Он был пустой оболочкой, впитывавшей в себя все происходящие в мире события. Оболочкой, которая боялась наблюдать за смертью, и которая сильнее всего хотела любить. Он закрыл глаза, виновато опустив голову. Юкико, в ответ на его жест, протянула руки и крепко прижала мальчишку к себе.

— Нашёл из-за чего переживать, — негромко произнесла она, гладя его волосы, спину, тощие плечи. — Что сделано, то сделано. Вытащим и новичков.

— Ты не расстроилась?

— Расстроилась. Но от моего расстройства королей не станет меньше.

— Юкико, — он протянул к ней руки, сжал её в объятиях. — Мне так жаль. Ями вчера был в таком бешенстве...

— Это уже неважно.

Юкико подняла взгляд на королей. В их глазах подобная сцена должна была выглядеть, как типичный будний день в психушке. Девушка, общающаяся со своей галлюцинацией и требующая, чтобы на плод её больного воображения обращали внимание абсолютно здоровые люди. Но в их глазах она увидела понимание и сочувствие.

— Можно его увидеть? — спросил Озоре. — Я аккуратно.

Юкико кивнула. В этот раз белый хвост из его глаза вылетел не так резко, безболезненно проник в зрачок Юкико и стал совсем прозрачным. Хикари подскочил, утёр свои сверкавшие, точно бриллианты, слёзы. Он хотел произвести хорошее впечатление на второго человека, который увидел его. Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла грустной.

— Фукуда Нанами, — произнёс он, сжав кулаки, скрывая дрожь в руках. — Королеву Мивы Ичигена зовут Фукуда Нанами.

Озоре улыбнулся. Тепло, беззлобно, с искренней благодарностью.

— Спасибо, малыш.

Хикари зажмурился, закрыл вспыхнувшее лицо руками и спрятался за спиной Юкико.

— Фукуда Нанами, — произнёс Озоре, переведя взгляд на Джина. — Мне нужно её найти.

— Предоставь поиски Скипетру 4, — Джин поднял вверх раскрытую ладонь. — А тебе отбой. Начало смены ровно в полночь.

Озоре нахмурился, но спорить не стал.

— А назвать имя второй бесцветной королевы? — спросила Юкико, обращаясь к Хикари.

— Не торопи его, — ответил Озоре, поднявшись с места. — И спасибо. Прости королей. Мы дураки.

Юкико вскинула брови, глядя на Озоре. Он прочёл мысли Юкико или сам догадался, что спасать мир непросто? Неважно. Она молча кивнула, поднимаясь с пола.

— Вчера появился новый синий король. Вы в курсе, Хабари-сан?

— Ого! — мгновенно оживился Джин. — Надеюсь, это не Мунаката-старший!

Юкико сжала губы в линию, уставившись на Хикари. Она не знала, по какому принципу Ями выбирал новых королей, но этот его выбор ей показался крайне абсурдным.

— Нет, — она помедлила. — Это Тотсука Татара.

— Что? — Микото поднял на неё взгляд. — Ты шутишь?

— Нет, — Юкико пожала плечами. — Появился ещё и третий красный король.

— И кто же это? — спросил Микото.

— Фушими Сарухико.

---

Примечания:

Недавно узнал, что слово "Кагу" переводится как "мебель".

Ну а у "Ёси" безобидное значение. "Ёси" — "хорошенькая".