Время собирать камни (гет)

Эсми нашла дом. Или, скорее, Эсми нашла место в соседнем Орегоне, где сохранились достаточно крепкие останки старого особняка, чтобы можно было отстроить его заново. Благодаря горам климат к западу от заповедника Тилламук достаточно походил на здешний, а вблизи одноименного города постепенно погибали поселения поменьше. Раньше эта местность процветала благодаря заготовкам древесины и добыче золота, но рудники истощились, а новые законы ограничили вырубку леса.

Множество некогда блистательных домов ветшали, став слишком дорогими в содержании для своих владельцев еще в середине прошлого века. Территорию захватывал лес, и даже прежние пастбища покинутых ферм едва угадывались в общем пейзаже. Все это создавало идеально уединенное место, где легко укрыться, оставаясь близко к цивилизации.

На плане участка, который показала нам Эсми, было несколько построек. Самая большая должна была стать новым клановым гнездом, еще одну застолбила Розали под мастерскую. Остальные планировалось снести.

— Этот оставим, — сказал Эдвард, указав на небольшой квадрат у реки, должно быть, некогда бывший главным фермерским домом. — У нас в семье теперь есть каменщик, так что мы его отстроим сами.

Он невинно улыбнулся мне и обвел объект ручкой на карте. У Эсми были фотографии участка. С первого взгляда стало ясно, что мы не прогадали — отличное расположение на случай экстренного побега и потрясающе живописное место посреди леса. Райли должно понравиться.

— Вот и все, да? — спросила я.

— Почти, — ответил Эдвард. — Осталось решить, что мы будем делать с этим, — сказал он, доставая сложенный лист бумаги из кармана. Им оказался бланк заявления на экзамен. — Время на исходе.

Вздохнув, я взяла анкету и пробежала пальцами по незаполненным строкам. Перед глазами возникла шариковая ручка — Эдвард протягивал ее мне, уже сняв колпачок.

— А если я что-то забуду? — спросила я.

— Ты не способна забывать.

— Зато я отлично способна тупить. Ты же знаешь, какой я тугодум.

— Не называй себя так.

— Роза пахнет розой⁽¹⁾… — пробормотала я.

— Ты нервничаешь, но это нормально. Но ты все знаешь. Я видел твои тетради, ты продолжала учить даже посреди бардака, который мы пытаемся исправить.

Это был практически мой последний шанс получить аттестат там, где я должна была закончить школу, поставить точку на этой теме и перестать думать о тех вещах, что ускользнули от меня.

— А если, — вслух подумала я, — если я не сдам…

— Ты сдашь.

— Но если нет, это ведь не конец, правда? — Боже, это будет ужасно. Если я провалюсь, как я заставлю себя снова взять в руки учебник? — Я смогу попытаться снова. Позже.

— Уверен, это не понадобится. Но да, у тебя будет еще примерно десять тысяч попыток, — улыбнулся Эдвард.

Взяв ручку, я поспешно нацарапала на бумаге свое имя, чтобы не было времени передумать.

Розали протянула ладонь к Эмметту, и он, вздохнув, вложил в нее банкноту.

— Что на сей раз? — спросила я.

— У нас было пари, — улыбнулась Розали. — Придумаешь ли ты еще один предлог, чтобы задержаться здесь.

Эсми погрозила ей пальцем, а Карлайл, к моему удивлению, полез в карман за бумажником. Встретив мой недоуменный взгляд, он неловко пожал плечами.

— В свое оправдание, — сказал он, — я тоже хотел получить еще пару дней. Если бы не ты, мне бы пришлось об этом просить.

Розали пошевелила пальцами, намекая, что все еще ждет свой выигрыш. И получив его, довольно улыбнулась. Ни она, ни проигравшие не выглядели расстроенными.

Мы с Райли навещали папу, пока Эдвард возился с пикапом. Зачем-то он настоял, чтобы я сама села за руль Вольво, хотя мы с большим удовольствием пробежались бы по лесу. Теперь, когда волки гарантированно не стали бы на нас нападать, это было безопасно. Всего лишь нужно не попадаться на глаза людям.

Вольво был странной машиной — слишком тихой, слишком быстрой, слишком чувствительной. Стоило чуть тронуть педаль — и он срывался с места, а руль и вовсе, казалось, поворачивался сам, отзываясь на намерение, а не прямое действие. Назначение некоторых рычагов для меня оставалось неясным. Разве может это быть лучше простого, но надежного пикапа?

Мы подъехали к особняку, когда на улице уже темнело. Я осторожно нажала на тормоз, и он сам утопился до конца, Вольво встал, как вкопанный, вместо того, чтобы подкатиться еще на метр ближе к гаражу, как я планировала.

— Черт знает, что такое, — проворчала я, выбираясь наружу.

Я немного подтолкнула дверь, и она плавно, почти беззвучно закрылась сама. Райли тихо сопела на заднем сиденье, но когда я подняла ее, обняла меня за шею, словно маленькая обезьянка, даже не проснувшись. В гараже тихо играла музыка, пахло новой резиной, что-то поскрипывало в такт мелодии. Эдвард снова откручивал что-то, подстраивая движения под неровный джазовый ритм аккомпанемента. Было странно видеть его за такой работой, одетого в футболку вместо идеально отглаженной рубашки, но было нечто привлекательное в том, как он выглядел, занимаясь таким стереотипно мужским делом, в том, как двигались мышцы на руках. Ох, Белла, и о чем ты думаешь?

— Эй, парень, — позвала я, подходя ближе, хотя он наверняка слышал, как мы подъехали. — Скоро будет готова моя машина?

— Тружусь день и ночь, мисс, — абсолютно серьезно ответил он, а потом вдруг фыркнул. — Я как-то видел фильм, который начинался точно так же.

— Как хорошо, что Эмметт этого не слышит.

— Иногда его шутки действительно смешные, но я делаю вид, что это не так.

Он протянул руку, но, взглянув на нее, повернул тыльной стороной и осторожно коснулся костяшками моей шеи рядом с ухом, наклоняясь за поцелуем. Его аромат ощущался необычно в коктейле с типично гаражными запахами. На губах остался едва ощутимый горьковатый привкус.

— Привет, — прошептала я.

— Привет. Как дела у шерифа? — с улыбкой спросил Эдвард, мизинцем убирая кудрявый локон со щеки Райли, чтобы взглянуть на ее лицо.

— Сказал, ему нужно подготовить себе замену, и будет готов сниматься с места.

— Он правда собирается ехать?

— Похоже на то. Он составил список дел, которые нужно закончить до отъезда, и пара пунктов уже вычеркнута.

— Впечатляет, но ему придется догонять. Мы и без того задержались.

— Да, я знаю.

Мне все еще было совестно, что Чарли приходилось оставить дом и любимую работу, но он говорил об этом с воодушевлением, будто об отпуске. И не только об отъезде как таковом, папа предвкушал, как сам станет работать «в поле» вместо того, чтобы отправлять Эдварда, как только им в руки попадется новое дело. Мне пришлось напомнить себе, что он полжизни проработал копом, чтобы немного унять беспокойство касательно опасности этого занятия.

В остальном визит к отцу прошел спокойно, мы помогли ему с домашними делами, приготовили обед. Райли включилась в новые для нее заботы, восприняв их, как игру. В результате вышло несколько неловких моментов, например, когда она просто спрыгнула со второго этажа, перебравшись через перила. Или пожаловалась Чарли, что она всегда ест одна, потому что остальные питаются в лесу. Чарли хмурился, ворчал себе под нос, но в остальном принимал все довольно мужественно.

— А как дела здесь? — спросила я, кивнув в сторону открытого капота.

— Ездить будет. Но, если хочешь забрать его с собой, лучше нанять кого-то, чтобы перегнали.

— Папа может это сделать. Когда он уволится, крузер придется вернуть управлению.

— Может, оставит его себе насовсем? — улыбнулся Эдвард.

— Зная, как я люблю эту машину?

Эдвард вздохнул и продолжил копаться в трубках, артериями расходящихся в разные стороны.

— Сегодня последняя встреча с волками, — не поднимая взгляда, напомнил он. — Эмметт говорит, он втолковал им, что мог.

Я не ответила, и Эдвард тоже больше ничего не сказал. Я считала подлым оставлять стаю в неведении, но Эдвард и так это знал. Он мог возразить, что, если Сэм заранее будет знать о безнадежности битвы, он запретит своим подопечным вмешиваться, и тогда мы останемся без подкрепления, не говоря о том, как такая откровенность может осложнить наши отношения с правящей семьей. И это было прекрасно мне известно. Получился бы бесполезный, бесплодный спор. Поэтому мы оба промолчали.

Позже мы отвезли Райли домой и пришли на поле посмотреть, как дела у Эмметта. В этот раз Пол и Эмбри атаковали его вдвоем. Пол был похож на Эмметта своей прямолинейной уверенностью, а Эмбри в большей степени полагался на скорость. Работая слаженно, они успешно повалили здоровяка. С триумфальным видом Пол уселся сверху, не давая Эмметту подняться, но тот вскоре скинул его, ухватив за хвост.

Сэм — на сей раз в своем человеческом облике — довольно кивнул. Увидев нас, он пошел навстречу, оставив схватку в центре без присмотра. Впрочем, на настоящую драку она уже походила мало.

— Закончили свои дела? — без предисловий начал он.

— Не терпится от нас избавиться? — вскинул бровь Эдвард.

— Скажем так, когда вы уедете, у нас станет спокойнее.

Не нужно было объяснять, кто является источником этого беспокойства. Я машинально провела языком по зубам, почувствовав привкус яда во рту.

— Неймется ему, да?

Сэм развел руками. Со своей стороны он сделал все, что мог. Даже удивительно, как долго ему удавалось удерживать Билли в рамках. Мы получили даже больше, чем надеялись.

— Мы уедем в ближайшие пару дней. Можешь передать ему.

Что-то толкнуло меня в спину. Обернувшись, я наткнулась взглядом на волчью ухмылку Эмбри прямо перед своим лицом. Я не заметила, как он тихо подкрался, оставив Пола с Эмметтом кататься по земле.

— Привет.

Я слегка потрепала его по загривку. Светло-серая шерсть оказалась колючей и жесткой, как ворс на щетке для одежды, хотя со стороны выглядела иначе. Я с удивлением отметила, что почти перестала замечать запах, исходящий от оборотней — будто рядом находилась целая свора мокрых собак. Вывалив язык, Эмбри прерывисто задышал, будто в беззвучном смехе. Да, с человеком так здороваться я бы не стала.

— Ой, прости.

— Как скоро среди ваших пройдет слух, что полуостров свободен? — спросил Сэм.

— Не думаю, что скоро сюда явится другой клан, — ответил Эдвард. — Оседлых семей не так уж много. Но кочевники в ближайшие годы забрести могут.

— С этими мы справимся.

— Группа на нашей земле будет вести себя осмотрительно, передвигаться скрытно. Не нападайте в открытую и сначала понаблюдайте, чтобы точно определить численность.

Я посмотрела на него, удивленная, что он решил дать стае последние наставления при том, что волки об этом не просили. К Вольтури этот совет не относился, неужели Эдвард и правда переживал, оставляя защищать свои владения другим? Насколько мне было известно, такая помощь не имела прецедентов. Но и Олимпик раньше не был свободной территорией, где любой хладный мог творить, что хотел.

Разговор привлек внимание Эмметта и Пола, и они подошли ближе. Волк подобрал под себя лапы, собираясь сесть, Эмметт отпихнул его, чтобы занять выбранное место. Ничем не отличающееся от прочих.

Сэм тоже выглядел удивленным. Он нахмурился, обдумывая услышанное.

— Ладно, — в итоге ответил он. — Что еще?

— Обращайте внимание на шрамы, обычно те, кто их оставляют, не остаются в живых, — сказал Эдвард, и Сэм скосил глаза, явно заметив один из таких на шее Эдварда. — Хладные со шрамами — самые сильные противники.

Взяв разбег в несколько шагов, Пол протаранил Эмметта головой, и тот упал в паре метров от нас. Сэм бросил взгляд в их сторону, но продолжил говорить с Эдвардом:

— Чего он них ждать?

— Подленьких ударов, — ответил ему Эмметт, отряхиваясь.

— Хитрости, — поправил его Эдвард. — Изворотливости, рожденной боевым опытом.

Пол взвизгнул и резко подался назад, оставляя когтями борозды на земле. Оказалось, Эмметт за хвост оттаскивал его подальше. Сэм глубоко вздохнул, прикрыв глаза.

— Таких лучше разделять и атаковать по одному. Знание территории станет вашим преимуществом, — не обращая на них внимания, продолжил Эдвард.

— А что насчет талантов? — спросил Сэм и тут же рявкнул на Пола с Эмметтом, чтобы они успокоились.

Пол замер, как был — с разинутой пастью, в которой почти скрылась голова Эмметта. Тот ткнул волка под ребра, и они встали ровно, почти не пихаясь.

Отвлекшись, Сэм не заметил заминку, вызванную его вопросом. Я молча смотрела на Эдварда, пока он думал, поджав губы.

— Этого никак не увидеть, — в итоге ответил он.

— Этот, последний, был из таких?

— Да, последний был ищейкой — хладным с талантом к выслеживанию, женщина тоже была одаренной, — уточнять, что за женщина, не понадобилось. Именно ее зубы оставили след на его теле.

— А у нее что?

— Что-то вроде обостренной интуиции, точное знание, когда нужно уносить ноги.

— Им это не больно помогло.

— Талант — не гарантия победы, некоторые для битвы и вовсе бесполезны. Кто-то может считывать информацию, прикоснувшись к камню, некоторые так умеют прятаться, что ты пройдешь мимо, даже глядя прямо них, но такие не будут драться. Талант тесно связан с личностью хладного в его человеческой жизни, поэтому этот скорее просто убежит.

— И какие опасные?

Снова пауза. Я переглянулась с Эмметтом, но он тоже ждал, что скажет Эдвард.

— Самые опасные — те, кто проникает в разум.

— Вроде тебя?

— Я могу лишь считывать. А есть те, кто подчиняет себе сознание.

Близко, очень близко к опасной грани. Конечно, такие одаренные были не только среди Вольтури, и технически он не сказал ничего лишнего, но ведь он планировал не предупреждать стаю, чтобы они слепо бросились в драку, не зная, с чем столкнутся. Кусая губу, я во все глаза смотрела на Эдварда, пытаясь понять, что у него на уме.

— И что с ними делать? — спросил Сэм.

Эдвард вздохнул, опустив глаза, запустил руку в карман и, мне показалось, сжал ее в кулак. Притих даже Пол, теперь внимательно слушающий разговор. Эдвард мог бы дать им дельный совет, как было с обычной группой кочевников. Например, до последнего не принимать волчье обличье, чтобы напасть неожиданно. Но он молчал. Затаив дыхание, я ждала, что он скажет. И увидела, как принятое решение отразилось в его взгляде.

— Не сражаться с ними, — тихо сказал Эдвард, покачав головой. — Затаиться. Вы не победите.

Я выдохнула, вдруг ощутив такое облегчение, будто гора упала с плеч. Глаза защипало. Подойдя на шаг ближе, я взяла Эдварда за руку, он поднял на меня глаза, и я улыбнулась ему. Это было правильно. Когда беда придет, мы предупредим этих людей, ставших нам друзьями, чтобы у них был шанс спастись. И сохраним по крайней мере то последнее, что нам останется — свою совесть. Эдвард кивнул, и хмурые морщины на его лице разгладились.

— Нам это не подходит, — ответил Сэм.

Я непонимающе уставилась на него. Вариант, что волки могут просто не последовать совету, мы как-то не учли.

— Слушай, — вмешался Эмметт. — Никто не назовет вас трусами. Просто есть драки, в которые лучше не ввязываться.

— Себе ты дашь такой же совет?

— Мне без надобности, — отмахнулся Эмметт. Действительно, для нас вопрос, сражаться ли, не стоял. Мы примем этот бой в любом случае. — У нас на такие случаи есть Белла.

Чего? Я посмотрела на Эдварда, но он выглядел столь же сбитым с толку.

— Это как? — спросил Сэм.

— У нее же башка непробиваемая. Видно, шапочку из фольги проглотила. Ищейка не мог ее найти, Эдвард не может ее слышать. Если те мутанты тоже бьют в мозги, то ей будет нипочем. Она разберется с ними, а нам останутся те, что попроще.

Я открыла рот, собираясь пожурить его за глупые шутки. Но тут же закрыла, так ничего и не сказав. «Тебя будто нет», — сказал мне ищейка. Именно это заинтересовало его, еще когда я была ребенком, позже он жаловался, что ему пришлось искать меня по запаху, как собаке, будто у него был другой, более привычный способ. Эдвард говорил, что ищейка чувствует других в определенном радиусе, подобно локатору. А что, если Эмметт прав, и Джеймс улавливал присутствие именно чужого разума? И тогда получается, что я не неправильная, я просто могу защищаться от таких, как они. Таких, как Джейн и Алек. И как мы раньше не поняли? Эдвард, замерев, даже не моргая, смотрел на Эмметта. Тот в очередной раз решил поспорить с Полом за место и не сразу обратил на нас внимание.

— Чего вы на меня уставились? — пробурчал он, переводя взгляд с меня на Эдварда и обратно. — До вас не дошло, что ли? Вот вы, вроде, такие умные, но при этом иногда так тупите.

Мы пересказали предположение Эмметта Карлайлу, но его эта версия скорее обеспокоила, чем воодушевила.

— Если вы правы, — задумчиво проговорил он, — Аро захочет заполучить Беллу в свою коллекцию.

— Для нас в этом ничего нового, — пожал плечами Эдвард и пояснил, обернувшись ко мне: — Мы много лет укрываем от него Элис. Ее дар настолько уникален, что многие даже не верят в его реальность. Среди хладных бытует мнение, что Карлайл просто приютил безумную девушку, страдающую от галлюцинаций. Мы это заблуждение поддерживаем и просто не встречаемся с Аро лично.

— А что такого? Что он может сделать?

— Обычно он действует увещеваниями, заманивает сокровищами, высоким положением.

— Соблазнить Элис деньгами? — переспросила я.

Благодаря своему дару Элис могла иметь, и, вероятно, уже имела самый крупный счет в банке среди Калленов. Она любила дорогие вещи, но не стремилась накапливать их, а радость ей доставляли простые занятия, вроде игры в бейсбол или школьных танцев. Насколько я могла судить, комнаты в семейном особняке ей тоже вполне хватало, хотя ее гардеробная и была самой большой из всех.

— Аро нечего ей предложить, — кивнул Эдвард. — Но бывали случаи, когда одаренные хватались за право служить ему как за последнюю надежду.

— Опасная тема, Эдвард, — предостерег его Карлайл.

— Только если выдвигать обвинения.

Я посмотрела на Эмметта, но тот пожал плечами.

— Тут бы пояснить, — прогудел он. — Для тех, которые не телепаты.

Карлайл с Эдвардом переглянулись в безмолвном диалоге. Эдвард скептически вскинул бровь в ответ на мысли Карлайла, но промолчал и жестом попросил его изложить свою версию.

— Случалось, что кланы, — подбирая слова, начал Карлайл, — став довольно сильными за счет талантов и численности, начинали пренебрегать правилами. В некоторых случаях Аро даже сам выезжал с отрядом для справедливого суда над провинившимися. Обычно ответственность за преступление возлагалась на главу семьи, а остальные могли быть помилованы. Аро читал их души и, если находил искреннее раскаяние, позволял искупить вину верной службой правящей семье и порядку.

— И по случайному совпадению, — продолжил Эдвард, — наиболее кающимися зачастую оказывались именно одаренные.

Вау. Просто не верится. Какое потрясающее лицемерие! Эмметт тихо присвистнул. Карлайл бросил осуждающий взгляд на Эдварда, но не возразил. Получается, он был согласен с его выводами, а ведь Карлайл жил в этом клане, прежде чем обзавелся собственным, и видел все изнутри. И при этом называл Аро другом. Мне стало гадко от понимания, сколько подводных течений пронизывает эту систему, казавшуюся мне столь прозрачной. Но служить тиранам, убившим твою семью по, возможно, надуманным обвинениям?

— И они соглашались? — спросила я.

— Не все семьи отличаются тесной эмоциональной связью, — ответил Карлайл. — Особенно среди тех, что питаются традиционным способом. После встречи с Таней и ее семьей Аро даже раздумывал провести эксперимент, посадив свой клан на вегетарианскую диету, чтобы исследовать ее влияние, но решил, что оно того не стоит.

Карлайл удрученно нахмурился, и было от чего. Если бы Вольтури — ядро нашего общества — приняли его образ жизни, хотя бы в таком, экспериментальном виде, кто знает, может быть, он обрел бы сторонников и в этической стороне вопроса. Интересно, было ли это ещё одной причиной, почему эксперимент так и не состоялся? Калленов считали по меньшей мере чудаками из-за их отношения к людям. А как расценивали в Вольтерре?

Эдвард воспользовался паузой, чтобы добавить:

— Кроме того, у Вольтури есть способные искусственно сформировать привязанность.

— И такое бывает? — Боже, сколько же талантов они собрали в своем зверинце? — Но зачем ему я?

— Как телохранитель, — ответил Карлайл. — Если мы правы и ты можешь отразить атаку на разум, ты составишь пару Ренате — она защищает Аро от физического нападения. Любой, кто подходит слишком близко, просто забывает, что собирался сделать. При этом если бы, например, Джейн решила напасть на него, Аро был бы так же беззащитен перед ней, как и все прочие. С вами двумя он станет практически неуязвим.

— Какой кошмар, — пробормотала я.

— Думаешь, она смогла бы укрыть и кого-то другого? — спросил Эдвард. — Как Рената защищает Аро.

Отличный вопрос! Даже двое таких бойцов, как Эдвард и Джаспер, если исключить из уравнения Алека, — это значительная сила. И тут у меня похолодело внутри. Джаспер. Краем уха я уловила ответ Карлайла, он не знал, возможно ли то, что предполагал Эдвард. Но все это было бесполезно, если мы ошиблись.

— Джаспер... —сказала я, кажется, перебив кого-то. — Джаспер может влиять на меня.

На миг все замолчали, но голос Эдварда, когда он ответил, звучал спокойно:

— Джаспер на разум не влияет. Он обманывает тело. Если он пугает человека, уровень адреналина и кортизола в крови начинает зашкаливать, даже запах меняется. Человеку не кажется, что он испуган, это действительно так.

Как сложно. Просто голова шла кругом. Эдвард и Карлайл углубились в дискуссию, а я опустилась на диван рядом с Эмметтом. Он сдался раньше меня, и теперь развлекался какой-то игрой, вроде тетриса. Посмотрев на меня, он протянул мне джойстик, но я отказалась. Эдвард и Карлайл обсуждали какие-то тонкости, вроде расширения радиуса действия и испытаний, которые можно устроить, чтобы проверить гипотезу. Я не слушала. Из этого разговора я уже выделила главное для себя — я смогу защитить тех, кого люблю.

1) «Роза пахнет розой, Хоть розой назови ее, хоть нет» У.Шекспир

Вернуться к тексту