Принцип противодействия (джен)

Боль. Невыносимая боль сдавливала горло, пульсировала в голове и лишала конечности сил двигаться. Он не знал, что делать, и метался по всему дому как бешеный. Ему виделось лицо отца, обезображенное предсмертной мукой, его тело, лежащее в луже крови. Он поглядел на свои руки, пальцы которых тряслись и были напряжены, будто он отчаянно за что-то схватился, и ему казалось, что с этих пальцев капает кровь. Он нащупал в темноте ручку двери и оперся на нее, прижавшись щекой к дереву. Запах сосны вернул его в реальность, но это длилось недолго. Почувствовав новый прилив адской боли, он рывком открыл дверь и вывалился в коридор, упав на колени.

Недавно покалеченный коленный сустав снова был травмирован, Леонард взвыл от боли, но вскоре пересилил себя и, зажмурившись изо всех сил, поднялся на ноги. Не отрывая рук от стены, он шел, шатаясь, к лестнице. Шершавые перила напоминали ему, что он находится в реальности, но галлюцинации не прекращались, а только сильней лезли в голову. Он только видел разрозненные картинки из детства на фоне радужного калейдоскопа, который бешено крутился и заставлял кружиться голову. На нем не было обуви, он чувствовал голыми ступнями шершавый и колкий ковер гостиной и готов был на него упасть и ползти, лишь бы не врезаться больно куда-нибудь еще. Лео нащупал в темноте край стеклянного столика, за которым обычно его мачеха читала журналы, и почувствовал, что что-то не так. Он провел ладонью по краю и сильно порезал ее. Столик был разбит. Лео двинулся в сторону и почувствовал дикую боль в ступне: он наступил на стекло.

Превозмогая боль, которая мучила его всеми способами, он поплелся к дивану, маша руками в воздухе, чтобы не наткнуться на что-либо, но его искания быстро закончились: послышался звук открывающейся двери, и в гостиной зажегся свет. Глаза стало резать, и Лео вновь зажмурился. От яркого света голова заболела сильней. Он еще долго стоял, постепенно разлепляя веки, пока не смог полностью открыть глаза. На пороге стоял его брат с каким-то диким выражением лица, казалось, он сейчас набросится на него и уволочет обратно в комнату, стены которой минутами раньше давили его голову, как давят мусор в утилизации.

— Почему ты весь в крови? — спросил он без капли сочувствия. — Я говорил матери, какой ты человек! Гляди, что ты наделал? Разбил тут все, да еще и сам себя покалечил. Что будет, если мать все это увидит? Ты подумал?

Брат быстрым шагом преодолел расстояние между ними и схватил его за запястье, задирая рукав его кофты.

— Так и знал! — воскликнул он. — Ты кололся!

— Я ничего не делал!

— Что случилось?

Оба брата обернулись на звук голоса и увидели в противоположных дверях свою сестру. На ней был халат, и она была точно так же, как Лео босиком.

— Твой брат наркоман, вот что случилось! — крикнул парень, отталкивая от себя Лео. — Слышишь, Клара?

Клара бросилась к Лео, который еле стоял на ногах. На светлом ковре были видны следы крови, стопу резало и кололо. То ли виной тому было стекло, застрявшее глубоко в плоти, то ли боль. Нет, это было и то, и другое. Клара схватила Лео за руку, с ладони которой капала густая темно-алая кровь, а в нескольких сантиметрах от запястья виднелась свежая дырочка с миллиметр, точь-в-точь, как след от укола.

— Я не наркоман, клянусь! — воскликнул Лео.

Он схватил Клару за предплечья, глядя безумным взглядом в ее цветные глаза, а потом резко оттолкнул ее и бросился в сторону брата, снявшего телефонную трубку и наверняка собравшегося звонить в полицию. Он оттолкнул брата от трубки, которая выпала у него из рук и с глухим стуком упала на ковер. Брат попытался ударить Лео, но тот, несмотря на невыносимую боль в голове и плавающие перед глазами остатки галлюцинаций, ловко увернулся и обхватил его обеими руками за шею, пытаясь его удушить.

— Это ты вколол мне эту дрянь! — закричал Лео над самым ухом брата. — Я никогда ничего не колол себе кроме антидепрессантов. Это все ты! Это из-за тебя я мучаюсь!

Клара видела обезумевшее лицо брата и ничего не могла поделать. Она стояла, не в силах сдвинуться с места, но что-то глубоко внутри нее заставило ноги нести ее к двум сцепившимся братьям. Лео очень крепко держал брата, и лицо того уже побагровело от прилившей крови, но он продолжал сопротивляться, дергаясь из стороны в сторону. Хоть он был здоров, но силы Леонарда перевешивали в несколько раз. Клара обхватила лицо Лео и проговорила:

— Остановись! Ты убьешь собственного брата, слышишь? Не делай глупостей, остановись.

Лео глядел на нее безумными глазами, а руки постепенно разжимались. Пораненная рука начинала покалывать, он уже потерял слишком много крови. Он чувствовал, как начинает терять сознание, как силы из него будто высасывают.

Лишь хватка Лео ослабла, как его брат воспользовался моментом и вырвался, хватая его за горло. Лео начал сопротивляться, бить его в ребра локтями, но удар уже не был сильным. Парень вывернул его руки за спину, заставляя сгибаться его самого пополам.

— Оставь его! — набросилась на брата Клара. — Ты не видишь, ему плохо. Иди, вызови скорую.

Брат повиновался и выпустил Лео, за что тут же получил удар под дых. Лишь предупреждающий взгляд Клары заставил его отказаться от ответного удара. Лео оттолкнул от себя сестру и бросился к дверям, ведшим в роскошный сад. Холодная каменная дорожка немного успокоила ноющую стопу, но Лео и так уже не чувствовал боли. Ему казалось, что еще пара шагов, и он упадет замертво. В воздухе стоял сладкий аромат гортензий вперемешку с не менее приторным запахом каштанов. Ночной воздух наполнял головокружительный коктейль из запахов цветов, и к горлу подкатил ком. Лео жутко тошнило, а голова стала кружиться круче, чем карусель. Лео упал лицом в траву, и в нос ему ударил запах сырой земли, перебив сладкий аромат ночи.

Клара нашла Леонарда через несколько мгновений и с громко стучащим сердцем бросилась к нему. Он был в сознании, даже глаза его были открыты. Клара с трудом подняла его тяжелое отекшее тело, и теперь он сидел перед ней на коленях, опустив руки как безвольная кукла. Она обхватила ладонями его блестящее от пота лицо и затрясла его, чтобы хоть немного привести в чувства.

— Сейчас приедут врачи, они помогут тебе, — прошептала она, вытирая рукавом халата пот с его лица.

Лео схватил Клару за предплечья и сильно сжал их, чем очень напугал сестру. Он силился что-то сказать, но только лишь беззвучно двигал губами и очень тяжело дышал.

— Прости меня, — наконец проговорил он.

Он с силой прижал к себе Клару и уткнулся носом в ее плечо. От сестры пахло чем-то очень приятным, совсем не навязчивым и не тошнотворным. Лео почувствовал на затылке совсем ледяные ладони Клары, и его окатила волна облегчения. Перед глазами еще плавали картинки, но они уже были полупрозрачными, а калейдоскоп и вовсе исчез, оставив лишь огромное темное пятно. Лео ничего не видел вокруг, только это темное пятно и призрачные плавающие образы. Подул свежий ночной ветерок, и где-то вдалеке послышался вой сирен.