Сквозные зеркала (гет)

«Регулус Блэк», — эхом раздавалось в голове Гермионы до боли знакомое имя, буквы которого ярко горели в её воображении, переливались всеми цветами радуги, но не желали дать ни единой подсказки, ни намека на то, кому оно могло принадлежать. Закрыв глаза, она попыталась сконцентрироваться и призвать на помощь логику, которая её ещё никогда не подводила. Быть может не подведёт и сейчас, поможет вспомнить, где и когда она уже слышала это имя. А она точно его слышала.

Совершенно ясно, что Регулус имел непосредственное отношение к семье Сириуса, вот только кем именно он ему приходился? Гермиона открыла глаза и несколько раз моргнула. Ну конечно!

Так звали родного брата Сириуса! Точно, Регулус Блэк — его младший брат, который, по словам того же Сириуса, погиб много лет назад. Они прекратили общаться ещё на последних курсах Хогвартса, когда Регулус примкнул к сторонникам Волдеморта. А потом Регулус пропал без вести, но его тело так и не нашли. Сириус был уверен, что в его гибели замешаны Пожиратели смерти, и это единственное, что они знали о младшем брате крестного Гарри. О своей семье он рассказывать не любил.

«Стоп! Но как я тогда могла с ним разговарить? Как такое вообще возможно?»

Мысли хаотично метались в голове, никак не желая складываться в единую картинку. Не сошла ли она с ума? Десятки книг о перемещении во времени, проштудированных ею еще на третьем курсе, совершенно точно указывали на то, что взаимодействовать с прошлым можно только при помощи Маховика времени. Но то, что происходило сейчас, не поддавалось ни одному правилу, да и перемещением во времени эту нелепую ситуацию можно было назвать с большой натяжкой.

Как? Как такое возможно? Гермиона не могла найти ни одного логичного объяснения тому, что вот уже несколько дней общается с человеком из прошлого. Человеком, которого в её настоящем даже не существует.

А самое ужасное — она даже не могла ни с кем этим поделиться! Трудно признаться даже самой себе, но сейчас ей очень не хватало друзей, не хватало общения и того чувства сплочённости, которое объединяло их с Гарри и Роном до того, как их дружба, не с Гарри, конечно, а с Роном, дала трещину. Не хватало до такой степени, что в этот момент Гермиона была готова наступить на горло собственной гордости, сделать вид, что никакой влюбленности в одного из лучших друзей и вовсе не существовало. Лишь бы всё было как раньше. Она бы не раздумывая подняла бы их с кроватей даже ночью и поделилась бы всем тем, что с ней приключилось.

Но это лишь мечты, в реальности всё было совсем не так. Рону нет дела ни до чего, кроме отношений с Лавандой. А Гарри… Как она расскажет ему о том, что сквозное зеркало, которое он отдал ей на хранение может связываться с прошлым? Ведь это же Гарри, он действует не разумом, а сердцем. Что если он захочет вмешаться в ход времени, ведь если Регулус Блэк учится в Хогвартсе, то наверняка в это время там находится и Сириус, и родители Гарри. Как она сможет в одиночку, без Рона, удержать его от спонтанных, необдуманных действий, которые могут привести неизвестно к каким последствиям? Нет, Гарри об этом рассказывать нельзя, по крайней мере не сейчас, пока она сама не разберётся, что к чему.

На этом Гермиона и остановилась. Перебравшись поближе к камину, она поудобнее устроилась на диване, полная решимости разобраться во всей этой ситуации, чего бы ей это не стоило. Не сейчас, конечно, не ночью. Она непременно займется этим завтра. А пока она просто немного посидит в тишине рядом с камином и ещё немного подумает.

Но лишь оказавшись у огня, Гермиона почувствовала его обволакивающее тепло и утомленно потёрла глаза. Насыщенный событиями день постепенно отходил на второй план, и вскоре она погрузилась в сон, всё так же сжимая в руке осколок сквозного зеркала.

Утром её разбудили шумные первокурсники. Как самые ответственные люди, они спешно покидали общую гостиную, боясь опоздать на завтрак. Едва открыв глаза, Гермиона с ужасом подскочила и осмотрела себя придирчивым взглядом: она так и уснула — полулёжа, в уличной одежде и с острым осколком зеркала в руке. Свитер задрался чуть выше пупка, и она поспешно его поправила. Да уж, крайне неподобающая поза для старосты Гриффиндора и лучшей ученицы Хогвартса. Хорошо хоть диван, на котором она уснула, был расположен таким образом, что проходящие мимо ученики её не видели.

От неудобной позы немного затекла спина, но, как ни странно, Гермиона чувствовала необычайный прилив бодрости после такой беспокойной ночи. Её соседки по спальне всё ещё нежились в своих кроватях, и у неё было время спокойно переодеться и собраться на учёбу. Перед выходом она ненадолго остановилась и задумчиво взглянула на зеркало.

«Нет, не буду его трогать, пока во всём не разберусь», — решила она, убирая осколок в прикроватную тумбочку.

Большой зал встретил её привычным шумом, вкусным запахом еды и громким приветствием Джинни.

— Гермиона! — весело позвала она. — Иди к нам!

Улыбнувшись в ответ, Гермиона быстрым шагом направилась к столу. Джинни сидела рядом с Дином, но постоянно поглядывала в сторону, то и дело поправляя непослушную прядь волос. А всё потому, что рядом сидел Гарри, который, казалось, не обращал на неё никакого внимания. Но Гермиона, в отличие от Джинни, знала, что это не так.

Поприветствовав друзей, Гермиона перешагнула через скамью, села за стол и пробежалась глазами по близлежащим яствам.

— Гермиона, ты чего такая? — услышав голос Рона, она чуть нахмурилась, но всё же перевела на него взгляд. Ну в самом деле, не пора ли покончить с их враждой?!

— Какая? — спросила она.

— Ну, — Рон явно растерялся, а Гарри, сидевший словно меж двух огней, уже опасался, как бы не вышло новой ссоры, — уставшая? — то ли спросил, то ли констатировал он в итоге.

— Все нормально, — отмахнулась Гермиона, накладывая себе свежие тосты.

Как раз в этот момент мимо них проходили весело щебечущие Лаванда и Парвати. Удивительно, как за такое короткое время они успели проснуться, привести себя в порядок и даже накраситься, ведь когда Гермиона покидала спальню, её соседки всё ещё спали.

— А профессор Трелони сказала, что меня ждёт большое будущее в науке… — гордо произнесла Парвати, но Лаванда уже не слушала: всё её внимание было обращено к Рону.

— Доброе утро, Бон-Бон, — ласково проворковала она, нежно чмокнув его в щеку. Рон скривил губы в неловкой улыбке. — Гермиона, ты и вправду выглядишь просто ужасно, — с показным сочувствием протянула она. — Тяжёлая ночка?

Тут Гермиона занервничала: не хватало ещё друзьям узнать о её ночных приключениях. Она укоризненно взглянула на Лаванду, но та и не думала останавливаться.

— Ах да, ты же полночи болтала с зеркалом, — едко добавила она и тут же залилась высоким противным смехом.

Впервые в жизни Гермиона почувствовала себя так, словно её окатили ведром ледяной воды. Ну почему Лаванда постоянно пытается её уколоть? И откуда ей вообще известно про зеркало? Неужели подслушивала…

— Гермиона? — озадаченно спросила Джинни, положив руку ей на плечо.

— В каком смысле с зеркалом? — спросил Гарри, и Гермиона была практически уверена: он понял, что речь идет о его сквозном зеркале.

Этого она и боялась. Сейчас Гарри не успокоится, пока не докапается до правды. А она всё ещё не знала, как рассказать ему эту самую правду. Какие слова использовать, чтобы убедить его не пороть горячку и не бросаться в крайности. Гермиона молчала, сосредоточенно разглядывая собственные колени. Сказать им всё здесь и сейчас? Или…

— Я… я потом вам всё объясню, — она наспех допила остывший кофе, схватила с тарелки два тоста и покинула Большой зал, провожаемая недоумёнными взглядами друзей.

— Гермиона! Гермиона! — запыхавшаяся Джинни нагнала ее у самых дверей. — Постой! Что произошло?

В глазах Джинни плескалось неподдельное беспокойство. Они никогда не были лучшими подругами, но были довольно близки. Пожалуй, после Гарри и Рона, Джинни была единственным человеком, кому Гермиона могла довериться. А ведь это именно то, что ей сейчас было нужно: поделиться случившимся с близким человеком. И раз уж она пока не может открыться ни Гарри, ни Рону, то почему бы и нет.

— Только обещай, что никому не скажешь, — прошептала Гермиона, уводя Джинни в сторону узкого пустынного коридора. Та активно закивала, всё ещё тяжело дыша.

Убедившись, что рядом никого нет, Гермиона начала рассказывать о том, как заинтересовалась устройством сквозных зеркал, как достала из чемодана зеркало, которое отдал ей Гарри, и как в этом самом зеркале появилось лицо незнакомого ей юноши.

Джинни слушала так внимательно, что, казалось, даже забывала дышать. А Гермиона всё говорила и говорила…

— А вчера вечером мы договорились встретиться, но он не пришёл. Но потом у нас состоялся разговор, и я, наконец, узнала его имя. Джин, это был Регулус Блэк, — на одном дыхании выпалила Гермиона.

— А кто это? — удивлённо приподняла бровь Джинни.

— Насколько я помню, это младший брат Сириуса, он был Пожирателем Смерти и… В общем, он уже давно погиб.

Гермиона резко замолчала. В глубине души она боялась, что Джинни поднимет её на смех, но когда та поражённо прижала ладонь к губам, она облегчённо выдохнула. Кажется, всё-таки поверила.

— Ты хочешь сказать, что связалась с прошлым с помощью зеркала? — воскликнула Джинни. — О, Мерлин, вот это да! А как же Гарри, ты ему ничего не расскажешь?

— Конечно расскажу! — ответила Гермиона и, чуть помедлив, добавила: — Но не сейчас, сначала я хочу во всём этом разобраться. Ты же знаешь Гарри, боюсь даже представить, что будет, когда он узнает обо всём.

Джинни понимающе кивнула и заверила Гермиону, что ни одна душа не узнает об их разговоре. И они вместе попытаются придумать, как поговорить с Гарри и всё ему рассказать.

Что ж, разобраться — дело, конечно, хорошее, вот только с чего начать? Книги, в которых встречались упоминания о сквозных зеркалах, можно было пересчитать по пальцам: в библиотеке Хогвартса их было всего три, и в каждой из них говорилось примерно одно и то же. Значит, нужно найти другой источник информации. Только вот какой?

После неприятного инцидента в Большом зале прошло несколько дней, а решение всё не приходило. Когда Гарри вновь поднял эту тему, Гермиона осторожно увела разговор в сторону, но твёрдо решила, что пора начинать действовать. И, кажется, она знает, к кому обратиться за помощью.

Если профессор Макгонагалл и удивилась, услышав, что именно интересует её лучшую ученицу, то виду не подала. Однако и подробно ответить на все вопросы Гермионы она не смогла — слишком уж специфическая была у них направленность.

Зима близилась к концу, а новых знаний о возможности связаться с прошлым у Гермионы не появилось. Так и не добившись от своего декана внятных объяснений, она решила обратиться к другим преподавателям, ссылаясь на то, что пишет исследовательскую работу на эту тему. Но никто из профессоров также не смог сказать ей ничего полезного ни про связь с прошлым, ни — тем более — про сквозные зеркала. Невозможность докопаться до истины безумно раздражала, и с каждым днём Гермиона становилась всё более нервной.

В надежде хоть как-то исправить ситуацию, Джинни решила отвлечь подругу прогулкой. Гермиона восприняла предложение без особого энтузиазма, но тем не менее согласилась. Если она так и будет дни и ночи просиживать в замке, пытаясь разузнать хоть что-то о работе сквозных зеркал, она просто сойдет с ума.

День выдался ясным, яркие солнечные лучи непривычно слепили глаза. Гермиона и Джинни неторопливо брели вдоль опушки Запретного леса и молчали — каждая о своем. Гарри отказался от прогулки, сославшись на плохое самочувствие, но Гермиона подозревала, что дело совсем не в этом: скорее всего, он опять пытается выследить по карте Мародёров Малфоя. Тем более, что Рон был с ним согласен, наверняка они сейчас вместе пытаются найти доказательства тому, что тот пошёл по стопам отца и стал Пожирателем Смерти. Гермиона в это не верила, но давно забросила попытки убедить Гарри и Рона в обратном. И тем более она не собиралась делать этого сейчас, когда перестала демонстративно игнорировать присутствие Рона, и их отношения, наконец, стали налаживаться.

Ближе к вечеру, когда они с Джинни, наконец, вернулись в гостиную, Гермиона просто с ног валилась от усталости. Единственное, о чем она мечтала после такой продолжительной прогулки на морозном воздухе — отдохнуть в тишине, поэтому она сразу направилась в спальню.

Устроившись поудобнее на подушке, Гермиона включила светильник и открыла свежий номер «Трансфигурации для увлечённых». Конечно, читать лёжа вредно, но она довольно часто злоупотребляла этим. Раскрыв журнал на нужной странице, она хотела было погрузиться в увлекательное чтиво, но, поддавшись внезапному порыву, потянулась к тумбочке за сквозным зеркалом. Уж если она не в силах сама разобраться в ситуации, быть может разговор с Регулусом сможет хоть как-то пролить свет на происходящее.

— Регулус Блэк, — негромко позвала она, и тут произошло нечто странное: зеркальный осколок засветился, неприятно слепя глаза. Гермиона почувствовала слабое головокружение и странное покалывание в ногах.