Сквозные зеркала (гет)

В коридоре было шумно. Гермиона перекинула сумку через плечо, на ходу стараясь запихнуть в нее учебник по Рунам, который почему-то никак не влезал внутрь.

— Гермиона! — раздался сзади знакомый голос. — Гермиона, постой!

Она замедлила шаг и, обернувшись, заметила Гарри. Расталкивая локтями галдящих однокурсников, он пытался протиснуться вперед. Гермиона остановилась возле колонны.

— Я помню, что мы хотели вместе пойти в библиотеку, но давай перенесем все на завтра, — Гарри остановился рядом и перешел на шепот: — Я все равно не смогу сосредоточиться, прости, все время думаю о вечернем уроке у Дамблдора.

Гермиона понимающе кивнула: в этом году у Гарри начались индивидуальные занятия с директором. Похоже, профессор Дамблдор решил, наконец, рассказать ему всю правду о Волдеморте, и выбрал для этого весьма интересный способ: на каждом таком занятии они вместе с Гарри погружались в воспоминания, так или иначе связанные с Волдемортом.

Гермиона прекрасно понимала, насколько важны эти знания, особенно сейчас, когда магический мир стоит на пороге войны. Профессор Дамблдор никогда не делает ничего просто так, и раз он решил поделиться с Гарри воспоминаниями о детстве и юности Волдеморта, значит это действительно имеет значение.

— Конечно, Гарри! Даже не переживай, позанимаемся вместе в другой раз, — сказала она.

— Тогда до вечера! — кивнул Гарри и чуть ли не бегом бросился к лестнице.

Впрочем, тот факт, что в библиотеку придется идти одной, ничуть не расстроил Гермиону: она привыкла заниматься в тишине, и скорее всего, Гарри бы только отвлекал ее.

Гермиона уже почти дошла до портрета Полной Дамы и собралась было назвать пароль, когда дверь стремительно распахнулась. Из проема кто-то выскочил и, не успев вовремя затормозить, на полном ходу врезался прямо в неё. Удар был настолько неожиданным, что Гермиона не удержалась на ногах и довольно неуклюже упала на пол.

— Рон! — укоризненно воскликнула она, мгновенно узнав его рыжую макушку.

Не сразу сообразив, что же произошло, Рон виновато улыбнулся и поспешно осмотрел поднявшуюся на ноги Гермиону. Вслед за ним из проема выбежала сияющая Лаванда Браун и беззастенчиво вцепилась в рукав его мантии.

— Прости, Гермиона, я… мы просто торопимся, — скомкано произнес Рон, переминаясь с ноги на ногу.

— Куда же, позволь спросить, можно так торопиться, чтобы не замечать ничего на своем пути? — сощурив глаза, поинтересовалась Гермиона, и тут же одернула сама себя. Разве ей не должно быть всё равно?

— А вот это не твоё дело, Грейнджер, —процедила Лаванда. — Побежали, Бон-Бон! — Она потянула за руку Рона, и тому ничего не оставалось, кроме как поспешить следом.

Стараясь привести мысли и чувства в порядок, Гермиона пару раз глубоко вздохнула, мысленно досчитала до пяти и, назвав пароль Полной даме, скрылась в открывшемся проеме.

Скинув сумку с учебниками в спальне, она вооружилась пером и пергаментом и поспешила в библиотеку. Задания по Истории магии и Защите от темных искусств она закончила еще вчера, а вот эссе о зачарованных артефактах для профессора Флитвика было еще не готово, и сегодня она планировала это исправить.

Но, вопреки ожиданиям и воодушевленному настрою Гермионы, работа шла из рук вон плохо — за два часа ее эссе было написано лишь на половину. Мысли то и дело возвращались к недавнему инциденту, а в голове до сих пор звучал голос Лаванды Браун.

Рон всегда был рядом, но относиться к нему так же, как к Гарри, Гермиона не могла: ее чувства всегда были чуть больше, чем просто дружеские. Но в самый последний момент, когда ей начало казаться, что и Рон испытывает к ней нечто, похожее на симпатию, он взял и одним махом все испортил. Тот поцелуй на глазах всей гостиной… Гермиона содрогнулась, вспоминая, как жарко он обнимал Лаванду, нисколько не стесняясь любопытных взглядов сокурсников.

После рождественского бала у профессора Слизнорта, куда Гермиона назло Рону пригласила Маклагена, ей казалось, что эта маленькая месть помогла ей смириться с ситуацией. Стало немного легче, но глухая боль в груди никуда не делась, хоть и стала заметно слабее. Наверное, прошло слишком мало времени для того, чтобы она смогла забыть о своей неудачной влюбленности.

Гермиона тряхнула головой, рассердившись на себя за то, что вновь позволила Рону пробраться в свои мысли. Захлопнув книгу, она отодвинула ее на край стола и потянулась к следующей. Это оказался довольно объемный справочник, посвященный редким старинным артефактам. Бездумно листая страницы, она по диагонали пробегала взглядом текст, лишь изредка делая записи на пергаменте. Книга, бесспорно, была очень полезной и интересной, но внимание, увы, оставалось рассеянным.

Однако вскоре Гермиона наткнулась на довольно интересную статью, в которой шла речь об удивительных парных зеркалах, владельцы которых могут связаться друг с другом, где бы они ни находились.

— Зеркало Гарри! То самое, которое в прошлом году прислал ему Сириус… — прошептала она себе под нос и, вмиг позабыв о Роне с Лавандой, углубилась в чтение.

Создание единственной известной на данный момент пары зеркал приписывается одной из основательниц Школы чародейства и волшебства Хогвартс, а именно Ровене Равенкло. Однако выяснить, какие именно чары и заклятия могущественная волшебница наложила на свое изобретение, не представляется возможным: до наших времен не дошло ни одной записи, описывающей процесс изготовления этого необычного средства магической коммуникации.

Сквозные зеркала позволяют волшебникам поддерживать связь друг с другом на любых, даже самых отдаленных, расстояниях.

Примечательно и то, что даже при повреждении одного из парных зеркал, волшебный артефакт не теряет своих свойств.

Прочитав заметку до самого конца, Гермиона загорелась идеей изучить возможности этих удивительных зеркал и способ их работы. Тем более, что зеркало Гарри вот уже полгода лежало в самом дальнем углу её чемодана: Гарри отдал его ей еще летом вместе с остальными вещами, напоминавшими ему о крестном. И это лишь подогревало ее интерес — надо попробовать разобраться, как именно оно устроено. А пока…

Гермиона отложила книгу в сторону и, придвинув к себе лист пергамента, принялась за эссе. Теперь она точно знала, на какой ноте его нужно закончить.

Утром следующего дня Гермиона проснулась непривычно рано. Вчера она вернулась из библиотеки затемно, и на изучение зеркала сил уже не осталось. Она лишь достала из чемодана мешочек, в котором хранился его осколок, и переложила его в школьную сумку, чтобы заняться этим завтра.

С Гарри вчера она так и не встретилась, скорее всего он надолго задержался в кабинете директора. Ей настолько не терпелось узнать, как прошел его урок с профессором Дамблдором, что она едва дождалась завтрака и влетела в Большой зал одной из первых. Удивительно, но Гарри уже сидел за столом и вяло ковырялся вилкой в своей тарелке. Рон тоже был здесь. Заметив его, Гермиона нахмурилась — завтракать в компании Рона она совершенно не хотела.

Окинув быстрым взглядом стол, она поприветствовала Гарри, но всё же прошла мимо и устроилась в самом конце стола. Настроение снова испортилось.

Поговорить с Гарри перед уроком не было никакой возможности: они с Роном как всегда опоздали и влетели в кабинет самыми последними. Гермиона решила дождаться окончания занятия.

— Ты не занят? Мы можем поговорить? — спросила она, приближаясь к Гарри. Рон неизменно находился рядом, но Гермиона старательно игнорировала его присутствие.

— Ладно, Рон, встретимся на Зельеварении, — сказал Гарри, хлопнув его по плечу. Гермиона нетерпеливо сложила руки на груди. Насупившись, Рон вышел из кабинета, даже не взглянув в ее сторону.

— Я как раз хотел предложить тебе прогуляться, — улыбнулся Гарри. — Пойдем?

Кивнув, Гермиона последовала за ним. В тишине они покинули стены замка и вышли на школьный двор. Почувствовав колючие холодные порывы ветра, она плотнее завязала шарф, закрывая покрасневшие от мороза щеки. Во время прогулки по заснеженному двору Гарри рассказал Гермионе о задании, полученном им от Дамблдора: о том, что Слизнорт подправил свои воспоминания, и что теперь, во что бы то ни стало, ему придется добыть подлинные. И в самом конце своего рассказа он поведал о крестражах, заставив Гермиону серьезно задуматься. Она старательно напрягала память, перебирая в уме сотни прочитанных книг, но так ничего и не вспомнила. Гарри молчал, терпеливо ожидая ее ответа.

— Не знаю, Гарри. Если уж Дамблдору не удалось уговорить профессора Слизнорта отдать ему настоящие воспоминания, то тебе придётся очень непросто. Крестражи, крестражи, я никогда даже и не слышала ни о чём подобном.

— Совсем ничего? — разочарованно протянул Гарри.

Гермиона отрицательно мотнула головой.

— Я думаю, тут какая-то особая Темная магия, и вряд ли о ней написано в каждой книге, — задумчиво произнесла она, а потом ее лицо просияло. — Но зато мы теперь знаем, с чем имеем дело! Я сегодня все равно собиралась в библиотеку, постараюсь найти хоть какую-то информацию.

После этих слов Гарри заметно приободрился.

Время перерыва между занятиями подходило к концу, и они вместе направились в замок. Гермионе было приятно вновь находиться в тепле: все-таки зима — не самое ее любимое время года.

Когда они, продрогшие и запыхавшиеся, влетели в кабинет Зельеварения, до начала занятия оставалось не больше минуты. Раньше Гермиона всегда занималась вместе с Гарри и Роном, но сейчас она перетащила свой котел за другой стол. Сидеть рядом с Роном было выше ее сил. В кабинет неспешно вплыл профессор Слизнорт и, весело поприветствовав учеников, дал им творческое задание: приготовить противоядие для зелья из флакона на его столе.

Прикинув на глаз, какое зелье взять, Гермиона остановила свой выбор на флакончике с густой черной субстанцией и молниеносно приступила к работе. Такие занятия она безумно любила: можно абстрагироваться от внешнего мира и погрузиться в увлекательный эксперимент, проверяя свои умения и возможности.

В подземельях всегда было жутко холодно, но жар от огня и от котла согревал учащихся даже немного больше, чем требовалось. Гермиона быстро помешивала зелье, изредка бросая на Гарри косые взгляды: они, конечно, друзья, но дух соперничества на таких уроках присутствовал постоянно. А как только в руках Гарри появился учебник Принца-Полукровки, он и вовсе затмил Гермиону на уроках профессора Слизнорта, и сейчас она усиленно пыталась вернуть свой статус лучшей ученицы. Кажется, сегодня ей это удастся, потому что Гарри непонимающе смотрел на свой котел и как-то странно махал над ним палочкой.

— Осталось две минуты! — весело воскликнул профессор.

— Как две? Что? Я не успеваю, — послышалось со всех сторон. Гермиона тоже не успевала и с удвоенной скоростью закидывала в свой котел все новые и новые ингредиенты.

Слизнорт начал обход с проверкой противоядий, и когда подошел к столу Гарри, буквально засиял от счастья.

— Это гениально, мальчик мой! Вы только посмотрите, безоар! А вы хитрец, мой друг! — рассмеялся он, поднимая вверх темный сморщенный камешек. — Действительно, безоар является противоядием от большинства известных ядов. Десять баллов Гриффиндору за чистой воды нахальство!

Внутри Гермионы все просто закипело: это же нечестно! Неужели Гарри сам додумался до безоара? Да нет, вот же, он убирает учебник своего ненаглядного Принца обратно в сумку. Она бросила на Гарри испепеляющий взгляд, но он, кажется, этого даже не заметил. Быстро покидав в сумку свои вещи, Гермиона выскочила из кабинета.

Легкая злость на Гарри, а точнее на Принца-полукровку и его учебник, преследовала ее целый день, и лишь вечером в библиотеке Гермиона немного успокоилась. Но просидев за чтением несколько часов, она отчаялась найти хоть какую-нибудь информацию о крестражах. Как и следовало ожидать: все ее усилия были тщетны — библиотека Хогвартса в этот раз ничем не смогла помочь. Раздраженно отодвинув от себя книги, Гермиона устало прикрыла глаза.

За окном уже давно стемнело, белые хлопья снега кружились в воздухе, но возвращаться в гостиную не хотелось. Достав из сумки сквозное зеркало, Гермиона подняла его вверх и принялась тщательно рассматривать. Осколок треугольный, а об один его край можно легко порезаться. Интересно, где сейчас парное зеркало? Пылится на площади Гриммо?

— Интересно, откуда у Сириуса Блэка взялся столь редкий артефакт? — задумчиво протянула Гермиона.

С любопытством разглядывая осколок зеркала, она посмотрела в него и вдруг увидела чьё-то расплывчатое лицо. Из зеркала на нее уставился удивленный серо-зеленый глаз, обрамлённый густыми ресницами, а сверху виднелась непослушная прядь чёрных волос. Мужчина. Нет, скорее юноша. Но кто он?

Гермиона нахмурила брови, пытаясь разглядеть неожиданно появившееся в зеркале лицо. А потом тишину библиотеки нарушил напряженный мужской голос:

— Интересно, откуда у вас зеркало, принадлежащее Сириусу Блэку?

Гермиона опешила. Она-то думала, что парное зеркало до сих пор находится в доме на площади Гриммо, но как в таком случае оно могло попасть в чужие руки? Кто этот волшебник, и какое отношение он имеет к погибшему крестному Гарри? Она внимательно вглядывалась в отражение, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку.

— Вы меня слышите, мисс? — раздалось вдруг из зеркала, и Гермиона вздрогнула от неожиданности. — Кто вы такая и откуда у вас зеркало Сириуса?

«Откуда у меня зеркало? Откуда оно у тебя?!», — в замешательстве хотела сказать она, но вместо этого лишь задумчиво нахмурилась. Что-то здесь нечисто. Не похож этот парень на вора.

— Мое имя Гермиона Грейнджер, — ответила она. — И я…

Наверно, она говорила слишком громко, потому что в следующую секунду из-за угла появилась мадам Пинс, заставив Гермиону прерваться буквально на полуслове. Зеркало пришлось спрятать под книжку на столе — строгая заведующая библиотекой не терпела шум и посторонние занятия в своих владениях.

— Мисс Грейнджер, потише, пожалуйста, — попросила она, укоризненно глядя поверх своих старомодных очков.

— Прошу прощения, — смущенно пробормотала Гермиона, опуская голову вниз.

Как только мадам Пинс скрылась из виду, она снова достала зеркало, но таинственный незнакомец уже исчез, связь прервалась. Тяжело вздохнув, Гермиона собрала книги обратно в сумку и поспешила покинуть библиотеку.

Заснуть этой ночью ей так и не удалось. Лежа в кровати она размышляла о зеркале Сириуса и о таинственном юноше, появившемся в его отражении. «Кто мог забрать парное зеркало? Возможно, кто-то из членов Ордена?», — предположила она, но тут же отвергла эту идею: лицо и голос были совершенно незнакомы. Даже утром в поисках волшебника из зеркала Гермиона неосознанно вглядывалась в лица проходящих мимо учеников, хоть и понимала, что в Хогвартсе его быть не может.

Весь день Гермиона безуспешно отгоняла мысли о незнакомце из зеркала. Ей стоило немалого труда признаться себе, что ее поиски зашли в тупик. Продолжать ломать голову над его личностью не имело никакого смысла — все возможные и невозможные варианты она уже перебрала, и ни один из них не казался Гермионе убедительным. Попытки докопаться до истины эмоционально вымотали ее, и вечером, когда до отбоя оставалось еще несколько часов, она одной из первых направилась в общую спальню девочек, представляя, как совсем скоро будет нежиться в теплой постели и, наконец, расслабится.

— Гермиона Грейнджер! — неожиданно раздался знакомый приглушенный голос. Она молниеносно достала осколок зеркала из сумки, уколов при этом палец, но совершенно не обратив внимания на подобные мелочи. Сердце ее заколотилось от волнения, когда она увидела то же самое лицо. Незнакомец выглядел слегка взволнованно и, кажется, действительно обрадовался, когда заметил в зеркале ее отражение.

— Ну наконец-то! — выдохнул он. — Мне нужно срочно с тобой поговорить. Сможешь сейчас прийти на Астрономическую башню?

Так значит, он все-таки учится в Хогвартсе! Интерес перекрывал все другие чувства. Мельком взглянув на часы и напрочь забыв о теплой постели и сне, Гермиона согласилась:

— Могу, встретимся через полчаса?

— Отлично, — ответил он, и изображение пропало.

К назначенному времени Гермиона была на месте: на самом верху Астрономической башни. Мокрый порывистый ветер нещадно трепал ее и без того взлохмаченные волосы и оставлял на щеках яркий румянец. Гермиона натянула на голову шапку, мысленно похвалив себя за то, что не забыла захватить её с собой, и поплотнее закуталась в утепленную зимнюю мантию. Так прошли пять, десять, а потом и пятнадцать минут.

Это шутка такая? Она явно начинала злиться, переминаясь с ноги на ногу, чтобы окончательно не околеть. Решив для себя, что лучше ждать не на открытом ветру, а в теплом помещении, Гермиона зашла через маленькую дверку обратно в замок.

«Какому умнику пришло в голову назначить встречу зимой на открытой башне?» — возмущалась она про себя, и это еще больше пробуждало в ней интерес: кто же он, этот таинственный юноша?

Когда прошло уже полчаса, в ее голове выстроился добрый десяток различных версий развития событий, начинающихся со слов «а вдруг». В ожидании она спустилась по лестнице, заглянула в близлежащие коридоры, снова поднялась наверх, где ее атаковало целое полчище снежных хлопьев, но незнакомца всё не было. От хождения по лестнице туда-сюда кровь в жилах задвигалась быстрее, дыхание участилось, и ей даже пришлось стянуть с горла душащий шарф. Из кармана джинсов Гермиона достала злополучное сквозное зеркало.

— Есть здесь кто-нибудь? — спросила она самым строгим тоном, на который только была способна. Шмыгая носом, она пристально буравила взглядом осколок, в надежде на то, что незнакомец все-таки объявится.

Тишина.

Внезапно ей овладело минутное желание бросить зеркало куда подальше и забыть обо всей этой ерунде, но она не поддалась: осколок принадлежал Гарри. Спрятав зеркало обратно в карман и стянув со спутанных волос шапку, Гермиона развернулась и разочарованно побрела обратно в гостиную.

Но не успела она сделать и пары шагов, как впереди послышались какие-то шаркающие звуки. Вмиг остановившись, она прислушалась и уже приготовилась читать несчастному лекцию о том, что опаздывать нехорошо. Уверенно шагнув навстречу, она услышала хрипловатое бормотание, и оно принадлежало вовсе не тому юноше из зеркала.

Из-за угла неожиданно, будто привидение, появилась профессор Трелони. Её огромные, словно затуманенные глаза поблескивали в темноте, отражаясь в стеклах очков, а в руке была крепко зажата бутылка кулинарного хереса. Гермиона встала, как вкопанная, с испугом глядя на профессора Прорицаний, но та лишь скользнула по ней невидящим взглядом и, не прекращая бормотать, побрела дальше. Облегченно выдохнув, Гермиона бросилась наутек.

Буквально пробежав последний пролет, она вихрем пронеслась по замку и влетела в родную гостиную. Пустую комнату освещал неяркий свет огня в камине, а тишину нарушали лишь потрескивающие в нем головешки. Но, несмотря на такую манящую спокойную атмосферу гостиной, Гермиона пошла в спальню: время было позднее, а вставать завтра рано. Захватив по пути несколько книг, оставленных на столе с вечера, она прижала их к груди и не спеша поднялась по лестнице.

Бах! Неожиданно для всех обитателей спальни что-то с громким хлопком упало на пол. Полог одной из пяти кроватей приоткрылся, и наружу высунулась голова с длинными пшеничными волосами.

— Ты что, с ума сошла, Грейнджер? — взъелась на нее разбуженная Лаванда.

— Я случайно, — виновато пробормотала Гермиона, быстро поднимая с пола кипу книг, которые уронила. Из других кроватей тоже послышался шорох.

— Я случайно, — передразнила ее Лаванда. — Ты всех перебудила.

— Ну хватит вам, — послышался голос Парвати. — Дайте спокойно поспать!

Но Лаванда так и не успокоилась и продолжала прожигать Гермиону возмущенным взглядом.

— Интересно, что будет, если я скажу Макгонагалл, что мисс Грейнджер где-то бродит после отбоя? — прошипела она, глядя, как Гермиона с шапкой и шарфом в руках направилась к своей кровати.

— Интересно, а что будет если я скажу Бон-Бону, что Лаванда купила Любовное зелье? — процедила Гермиона в свою очередь, пародируя противный голосок соседки. Та буквально закипела от злости.

— Да ты мне просто завидуешь, — бросила она, переходя с шепота на нормальную громкость. — Я слышала, ты бегала с кем-то встречаться. Интересно, почему ты так рано вернулась? Вот я с Бон-Боном… — слушать дальше было выше ее сил, и Гермиона, кинув на кровать мантию, скрылась за дверью. Громко топая, она спустилась в гостиную и плюхнулась на диван, недовольно сложив руки на груди.

«И что мог найти Рон в этой пустоголовой кукле?» — огорченно подумала она, прикрывая глаза.

В глубине души Гермиона, конечно, понимала, в чем дело: Лаванда, бесспорно, была очень красива, и поэтому, в отличие от нее самой, никогда не была обделена вниманием со стороны противоположного пола. Но Рон… Гермиона всегда считала, что уж он-то должен понимать, что внешность — отнюдь не главное. Оказалось, она глубоко заблуждалась на его счет, и он такой же падкий на яркую обертку, как и все остальные. И почему она не замечала этого раньше?

— Хватит, — прошептала она, резко подскочив с дивана. — Хватит об этом думать, Гермиона Джин Грейнджер!