Искупление (гет)

Мальчонка лет шести резво носился за бабочками на лужайке перед домом. Был тёплый июльский день. Солнце грело, но не жарило. Пушистые облака лениво проплывали по небу.

Софи и Гарри сидели напротив дома номер четыре по Тисовой улице и наблюдали за весёлой игрой мальчика. Тот громко смеялся, когда бабочка в очередной раз улетала от него. Его совсем не расстраивало то, что ему никак не удаётся её поймать. Скорее, его это только больше веселило.

Софи смотрела на него с улыбкой. Она совсем забыла о том, что сегодня с утра в Больнице Святого Мунго ей сообщили, что состояние Фреда ухудшилось.

— Только не говорите об этом Джорджу, — тут же отреагировала Софи, но целитель потупил взгляд, и она поняла, что Джордж уже обо всём знает.

Он переживал всё это очень остро. Тяжелее, чем Софи. Она даже чувствовала себя виноватой за это. Софи закрыла глаза и глубоко вдохнула. Она представила, что с Фредом всё хорошо, что сейчас он, как обычно, в своей лавке вместе с Джорджем развлекает покупателей. Отбоя от них, кстати, в последнее время не было. Софи по мере сил помогала Джорджу, а в последние дни ещё и Рон подключился. А сейчас, вероятнее всего, после утренней новости о Фреде Джордж будет не в состоянии работать, как прежде.

Фред лежал в больнице и не знал, как неумолимо быстро течёт время. С того момента, как Софи стала мракоборцем, прошёл уже почти год. Поначалу она с удовольствием занималась этим. Софи и Гарри отлично сработались, заполнив несколько десятков пустующих камер в Азкабане. Постоянный адреналин, погони, засады — всё это будоражило сознание и заставляло воодушевлённо браться за очередное задание. Кроме того, колдовской арсенал Софи пополнился несколькими действенными заклинаниями, о которых она раньше даже не слышала.

Но чем дольше она занималась этой работой, тем яснее понимала, что не испытывает к ней ни малейшего интереса. Всё это стало обыкновенным и даже рутинным. Запал испарился, работа казалась надоедливой. Частые вызовы — нередко даже ночью — начали вызывать отвращение. Они с Гарри могли не спать целую неделю, пока разыскивали очередного тёмного мага по горячим следам. Был, конечно, и плюс — сумма жалования. Однако Софи решила, что это всё равно того не стоит. В конце концов она решила признаться Гарри, что её первоначальный энтузиазм пропал, и работа перестала ей нравиться.

Гарри не мог удерживать Софи, хотя, очевидно, эта новость не очень-то и обрадовала его. Софи покорно сдала свои полномочия.

После того, как Софи ушла с должности мракоборца, она подрабатывала в магазине Волшебных Вредилок Уизли. Магазин стал очень популярным, поэтому работы всегда было много. Джордж даже иногда подшучивал, говоря, что уже подумывает переделать квартиру наверху под третий этаж магазина.

Гарри отвлёк Софи от её мыслей:

— Видимо, они совсем недавно сюда заехали.

Гарри смотрел на место, в котором провёл всё своё детство, с некой тоской в глазах. Софи заметила это и улыбнулась:

— Скучаешь?

— Иногда, — признался Гарри. — Всё-таки всё моё детство прошло здесь. И хотя оно совсем не было счастливым, иногда я всё же вспоминаю этот дом.

Снова взор Софи обратился к играющему мальчонке. Софи снова подумала о том, как неумолимо летит время. Казалось бы, совсем недавно они отстаивали Хогвартс в битве с тёмными силами. Софи снова вспомнила ту битву, и в мыслях её невольно всплыл образ Фреда, лежащего без сознания на школьном полу, как полагали тогда все, мёртвого. Софи попыталась незаметно для Гарри смахнуть с щеки подло прокатившуюся слезу.

— Софи, я должен попросить у тебя прощения. Я знаю, что ты скажешь, но всё равно выслушай меня, — Гарри тяжело вздохнул и опустил взгляд на колени. — Это моя вина. Не проходит и дня, чтобы я не думал об этом. А что было бы, если бы тогда я ушёл к Волдеморту? Никто бы не погиб, с Фредом сейчас всё было бы хорошо. Джинни говорит, что моей вины в этом нет, но это не так. Я знаю, что виноват. Виноват перед тобой, перед Джорджем, перед миссис Уизли, перед родителями Колина Криви, перед малышом Тедди. Из-за меня он никогда не увидит своих родителей.

Гарри внезапно замолк. Его руки дрожали. Софи смотрела на него с сожалением. С этим грузом он жил сейчас, и с ним ему предстояло прожить всю жизнь. Она не знала, что ему ответить. Она ни в чём не винила Гарри. Она не могла. Признаться честно, порой она винила в этом себя, иногда даже Фреда. Но только не Гарри, она и сама не знала почему. Отчасти она была ему даже благодарна.

Видя, что Софи не отвечает ему, Гарри продолжил:

— Прости меня. Я знаю, что мы уже говорили об этом, но мне очень хотелось высказаться.

— Все прекрасно знали, на что шли, — твёрдо произнесла Софи. — Каждый отдавал себе отчёт в том, что может не вернуться живым. Это понимали все. И Фред в том числе. И я.

Они молча просидели ещё с полчаса, наблюдая за игрой юного натуралиста. Гарри навеял нотки и без того разыгравшейся у Софи грусти.

— Гарри, послушай, мне пора возвращаться в Косой переулок, — Софи встала и внимательно посмотрела на Гарри.

— Что ж, а я отправлюсь в Хогвартс. Гермиона сообщила, что профессор МакГонагалл хочет покинуть пост директора. Этот год оказался для неё тяжёлым. Постараюсь убедить её в том, что лучшего кандидата сейчас не найти.

— Это точно, кроме неё, никто с этим не справится, — с улыбкой подтвердила Софи.

Гарри тяжело вздохнул.

— Согласись, ведь иногда хочется вернуться в Хогвартс?

Софи задумалась.

— Это были лучшие годы моей жизни, — с тоской признала она.

* * *

Софи с тяжестью выдохнула и откашлялась. В последнее время трансгрессировать ей стало особенно тяжело. Она вошла в лавку близнецов. Торговый зал как всегда был полон юных волшебников, которые в преддверии предстоящего учебного года в Хогвартсе слишком всполошились. Софи повсюду наблюдала улыбки и восторженные лица людей, выбирающих очередной розыгрыш или приятный сувенир. Она осмотрелась. Джорджа нигде не было видно.

— Рон! Рон! — окликнула она. Рон повернулся и приветственно улыбнулся ей. — Привет, Рон, а где Джордж?

— Привет, слушай, он был где-то здесь; Софи, я сейчас занят с покупателями, — на одном дыхании выпалил Рон.

Софи заметила у него за спиной двух девчонок по виду с третьего или четвёртого курса Хогвартса. Она понимающе кивнула, и Рон повёл девочек к прилавку с любовными зельями.

"И зачем им сейчас эти привороты?" — недоумевающе подумала Софи, забыв, что когда-то была такой же.

Она искала глазами Джорджа. И вот в густой толпе замелькала знакомая рыжая макушка. Софи невольно улыбнулась. Она с трудом пробиралась к нему. Джордж демонстрировал, как работают поздравительные открытки, которые он недавно изобрёл. По воздуху мелькали голограммы голубей, искрились под потолком звёзды. Взгляды собравшейся толпы были прикованы к магии Джорджа. На лице его светилась улыбка. Невольно удивившись довольно радостному настроению, Софи решила не отвлекать его от работы.

Покупатели шли до самого вечера. Софи пыталась обслужить каждого и сильно устала. За весь день ни разу не присев, она поднялась наверх голодная и уставшая. Еды не было, да и сил на готовку не осталось. Софи опустилась на диван и закрыла глаза. Ноги ужасно гудели с непривычки. В животе сосало от голода. Она закинула голову назад и снова погрузилась в поток грустных мыслей. Она ничего не хотела. Только безумное желание оказаться в объятиях Фреда наполняло её сердце. Она уже начинала забывать каково это.

Она открыла глаза и уставилась в потолок. Фред не покидал её мыслей. Софи перестала чувствовать усталость и боль в ногах. Теперь её всю снова наполнила ноющая тоска по мужу. В голове всплывали разные счастливые воспоминания, заставляя Софи грустить ещё больше. Прошло уже больше года, но Софи до сих пор было невыносимо тяжело не ощущать рядом человека, с которым она привыкла проводить каждый свой день. На глаза навернулись слёзы, но Софи быстро подавила в себе желание заплакать.

"У меня сейчас выражение лица, наверное, как у брошеной собаки", — невольно поймала она себя на мысли.

Софи выдохнула и поднялась с дивана. Она хотела умыться и лечь спать. Она забыла о Джордже, о том, что ему, скорее всего, тоже сейчас тяжело, как и ей. Но воспоминания захлестнули Софи с головой. Улыбка Фреда не выходила у неё из головы, она так скучала по ней и по его смеху, который раньше она слышала каждый день.

Софи поморщилась от холодной воды. Она посмотрела на себя в зеркало. Длинные волосы прилипли к мокрому лицу. Под глазами всё так же сияли синяки. Она подумала, что у неё был довольно жалкий вид, и что если года два или три назад кто-нибудь сказал ей, что та, кого называли слизеринской принцессой, будет выглядеть так, то она, скорее всего, не поверила бы этому человеку.

"В кого я превратилась?" — подумала Софи.

Она взглянула на свои ладони. Они по-прежнему тряслись.

"Ни к чему хорошему это не приведёт..." — возникла в голове Софи мысль.

Софи подошла к холодильнику и открыла его. Конечно, там было пусто. Однако на нижней полке её ждала двухнедельная недопитая бутылка магловского виски. Чувство стыда смешалось с безысходностью. Потопить всю боль в алкоголе — единственное, чего сейчас хотела Софи.

* * *

— Прости меня. Прости. Я так виновата перед тобой. Я не могу с этим смириться, не могу жить дальше, как ни в чем не бывало.

Софи сделала ещё один глоток.

— Я плохой человек. Я ужасна. Я ненавижу себя. Я каждый день думаю о том, что я сделала в своей жизни не так. Я совершила много ошибок, но ты был самой большой из них.

Ещё глоток.

— И как Гарри с этим живёт? Какое поганое чувство. Я не могу себя простить за это. Никогда себя не прощу. Я могу только до конца жизни просить прощения у тебя. Твоей матери мне даже в глаза смотреть стыдно.

Глоток.

— А ведь казалось бы, да? Со временем должно было стать легче. Тогда почему мне сейчас так плохо? Почему?!

Алкоголь подавил волю, которой у Софи и так практически не осталось. Она опустилась на колени прямо на землю, в одной руке держа почти допитую бутылку виски, другой крепко сжимая могильную ограду.

— Почему я такая слабая, Джеймс?

Глаза заслонила пелена слёз. Софи сидела на коленях возле могилы, взахлёб рыдая. Необъяснимая пустота и слабость переполняли душу. Она ощущала себя невероятно паршиво. Она вела себя до безумия эгоистично по отношению к Джорджу и миссис Уизли. Им сейчас — Софи была в этом уверена — ничуть не легче, чем ей. И даже в разы тяжелее. Она почти каждый день видела лицо Джорджа, которое не излучало былого азарта. Она видела, как он страдал. Но она не хотела его поддерживать, она не хотела с ним разговаривать, иногда она даже видеть его не хотела. Это ужасным грузом вины ложилось на её плечи.

— С чего я решила, что мне тяжелее, чем ему? Почему я веду себя, как последняя свинья?!

Истерику было уже не остановить, вся гамма чувств смешалась в один омерзительный ком, который терзал Софи. Она сидела и рыдала, изредка поднимая заплаканные глаза на могилу Джеймса.

— Фред, почему ты оставил меня? — закричала она. — Как ты мог? Ты оставил меня одну! — она кричала в небо, в тёмную пустоту. — Ты обещал, что всегда будешь со мной! Фред! Я люблю тебя! Вернись...

Она опустила голову и закрыла глаза. Ей ещё никогда не было так тяжко. Раньше она и представить не могла, что когда-то будет так зависима от одного человека. Всё, что она копила в себе целый год, наконец вырвалось наружу.

Софи была уверена, что время не лечит. Оно слегка притупляло воспоминания, но чувства и боль не проходили. Иногда Софи через силу заставляла себя вспоминать те счастливые моменты, которые связывали их с Фредом, чтобы почувствовать себя лучше. Но чаще от этого наоборот становилось только хуже, ведь саднящее чувство того, что скорее всего, больше они не проживут ни одного радостного момента, в последнее время кололо всё сильнее.

— Живо поднимись.

Властный голос за спиной на мгновение заставил Софи опешить. Она повиновалась и поднялась на ноги, слегка пошатнувшись.

— Ты что себе позволяешь, София Виктория Малфой?

— Ох уж эта твоя привычка называть меня полным именем, мам. К тому же я уже давно не Малфой.

— Не имеет значения, какую ты носишь фамилию! Это не даёт тебе права так себя вести и тем более так напиваться!

— Что ты вообще здесь делаешь?

— Я говорила тебе, что время от времени навещаю могилу Адама. И слава Мерлину, что ты орала как резаная, иначе я бы тебя не заметила.

Нарцисса была просто в бешенстве. Софи такой её ни разу не видела, хотя и прожила с ней почти всю свою жизнь. Нарцисса яростно посмотрела на дочь и выхватила из её рук почти опустошенную бутылку, колдовством заставив ту исчезнуть.

— Ты сейчас же идёшь со мной, и меня не волнует, хочешь ты этого или нет.

Не успев ничего ответить, Софи почувствовала, как к ней подступает неприятный приступ тошноты, так характерный для нелюбимой ею трансгрессии.