Красавица и чудовище (гет)

Каждый следует за той волною мрака, в которой ему суждено погибнуть.

Паскаль Киньяр «Терраса в Риме»

Собравшиеся в Выручай-комнате слизеринцы обернулись, услышав шаги. Белла увидела почти всех своих однокурсников, а так же нескольких человек с шестого и пятого курсов. Самым младшим был Люциус Малфой. Девушка скользила по находившимся в комнате взглядом и пыталась сориентироваться в ситуации. Взоры же, обращённые на неё, вовсе не были благожелательными. Рудольфус, выйдя немного вперёд, кашлянул и произнёс:

— Среди нас пополнение. Беллатрикс Блэк пожелала к нам присоединиться.

Послышался шёпот, мальчишки переглядывались между собой и, наконец, Малфой встал и неприязненно сказал:

— Ты уверен, что она надёжна, Рудольфус? Она же девчонка, разболтает всё ужё за завтраком!

— Люциус, я знаю, что делаю, — поспешил ответить Лестрейндж, но Белла перебила его. Она высокомерно взглянула на Люциуса и проговорила:

— Если кто-то из присутствующих здесь и должен внушать опасения, то это ты. Сколько тебе лет, тринадцать? Ах, нет, четырнадцать, — усмехнулась она. — Скорее это ты всё выболтаешь мамочке!

Люциус сжал кулаки и с ненавистью взглянул на Беллу. Ей удалось задеть его за живое, Малфой комплексовал из-за того, что он младший в компании.

— Послушай, Лестрейндж, — обратился он к Руди, — разве ты сам не говорил, что сюда нельзя приводить, кого попало?

— Белла не кто попало, — повысил голос Рудольфус, — она моя девушка и, более того, она из рода Блэков. Чистота её крови даёт ей все основания находиться здесь.

Лестрейндж мог сколько угодно уговаривать Беллатрикс оставить эту затею, но позволять четверокурснику унижать его девушку он не собирался.

— Знаете, мне надоело, — намеренно ленивым тоном произнесла Белла. — Я думала, у вас тут серьёзное общество, а на самом деле тут собрались напыщенные мальчишки. Так что, мне действительно нечего здесь делать, — усмехнувшись, она уже хотела развернуться и уйти, как Руди поймал её за локоть и почти умоляюще попросил:

— Нет, Белла, останься. Всё более чем серьёзно. А Малфой перед тобой извинится, правда? — с нажимом обратился он к Люциусу.

— Прошу прощения, — сквозь зубы пробормотал тот.

Беллатрикс лишь хмыкнула в ответ и уселась в ближайшее свободное кресло. Конфликт был исчерпан и Лестрейндж решил, что пора начинать собрание. Он жестом пригласил всех подойти поближе и торжественно произнёс:

— Итак, сегодня мы собрались, чтобы сделать первый шаг к очищению нашего мира. Здесь присутствуют представители лучших магических семейств. Тут все — чистокровные. И в наших силах изменить мир, — он перевёл дыхание и продолжил:

— Многие из вас знают, что наш лидер — это Лорд Волдеморт.

По комнате пробежал шёпот.

— Лорд Волдеморт, — прошептала Белла, пробуя это странное имя на вкус, обкатывая его на языке.

— Сейчас он собирает сторонников за пределами Хогвартса, — говорил Руди, — и в этом ему помогает мой старший брат, Рабастан. — Парень гордо вскинул голову, давая всем понять, насколько его семья близка к Лорду. — А мне поручено найти сторонников среди вас. Слизеринцы, самые чистокровные ученики Хогвартса! Оглянитесь вокруг, кого вы видите? Повсюду грязнокровки! Магия постепенно утрачивает ореол избранности, из-за того, что каждый грязный маггл имеет доступ к нашим тайнам. Не знаю, как вы, — обвёл он рукой зал, — а я намерен бороться! Кто со мной? Кто последует за Лордом? — Лестрейндж закончил свою речь и стал ждать. Школьники начали переговариваться. Поначалу тихо, а затем всё громче и громче. Белла нетерпеливо глядела на них. Она не знала, что тут думать. Вперёд, в бой! Девушка встала с кресла и громко спросила:

— А можно подробнее узнать о Лорде Волдеморте?

Разговоры прекратились. Все взгляды устремились на Беллатрикс, а Рудольфус, вздохнув, спросил:

— Что же ты хочешь узнать?

— Хотя бы его настоящее имя, — чуть прищурив глаза, ответила она. — И откуда он взялся?

— Меня тоже это интересует, — подал голос Малфой.

— Я не имею права говорить о Лорде, — отрезал Лестрейндж. — Он слишком велик, чтобы трепать его имя на каждом углу. — К тому же, — он сделал выразительную паузу, — лучшие из нас смогут лично познакомиться с ним.

— Когда? — в ту же секунду вырвалось у Беллатрикс.

— Когда это будет угодно Лорду, — последовал ответ. — Конечно, это не будут посиделки в «Трёх мётлах», так что вы все должны быть готовы.

— Это опасно? — послышался чей-то вопрос.

— Я пригласил сюда тех, кто, как мне кажется, не боится опасности и риска, — подумав, ответил Руди. — Но, если кто-то уже успел испугаться, то пусть покинет это собрание сейчас. Уходите, но потом не сетуйте на судьбу и на засилье грязнокровок! У вас был шанс всё изменить, которым вы не воспользовались, — с каждым словом его голос звучал всё увереннее. Глаза Рудольфуса блестели, а поза выражала решимость. Белла невольно залюбовалась своим парнем. Раньше она никогда не видела в Руди столько страсти.

Слизеринцы притихли. Слова Лестрейнджа произвели впечатление, никто не ушёл.

— Мы все согласны идти за Тёмным Лордом, — громко произнёс Люциус.

— Хорошо, — кивнул Рудольфус. — А теперь нам пора расходиться. Помните, что теперь мы едины.

Школьники зашумели, задвигали мебелью, зашуршали краями одежды. Длинной вереницей они потянулись к выходу и, так же, как пришли, уходили — парами. Последними были Белла и Руди. Когда в комнате уже никого не осталось, она тихо спросила:

— Ты видел его?

— Лорда?

— Да.

— Один раз, летом. Нас познакомил Рабастан. Я загорелся его идеями, сказал, что обязательно буду с ним и постараюсь найти сторонников в Хогвартсе.

— А откуда Рабастан его знает? — не унималась Беллатрикс.

— Он… — Рудольфус тут же прикусил себе язык. Старший брат строго настрого запретил ему выбалтывать информацию о прошлом Волдеморта. Да и сам Рудольфус не хотел бы говорить Белле, что Лорд — это тот самый полукровка Риддл, которого она заметила на перроне три года назад.

— У тебя от меня столько секретов, Руди, — обиженно произнесла девушка. — Что же, я тоже заведу свои.

Парень не ответил. Он взял её за руку и, отведя взгляд, пробормотал:

— Пошли.

До гостиной Слизерина они добирались молча. Беллатрикс чувствовала, что обидела Руди и даже ощущала себя немного виноватой. «Но это всё из-за него! — говорила она себе. — Он постоянно что-то недоговаривает, скрывает от меня важные вещи!»

Оказавшись в подземельях, Руди, наконец, выпустил руку Беллы и сказал:

— Ладно, я пойду к себе. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила она.

Девушка следила глазами за Рудольфусом и в последний момент окликнула его:

— Руди?

— Да? — обернулся он.

— Ты потрясающе говорил, — улыбнулась она. — Зацепил всех.

Рудольфус смущённо улыбнулся.

— Я рад, что тебе понравилось. Эээ… ну… спокойной ночи?

Беллатрикс кивнула. Она тихонько прокралась к своей постели, бесшумно скинула одежду и нырнула под одеяло. «У меня теперь есть цель! — возбуждённо думала она. — Она вытащит меня из болота, куда меня хотят бросить родители. Теперь есть цель… и Лорд… Лорд…» — мысли бессвязно путались, слова перемешивались с яркими образами, созданными воображением и Белла, наконец, уснула беспокойным сном.

* * *

Первая половина седьмого курса была временем, когда Беллатрикс впервые по-настоящему увлеклась учёбой, понимая, что каждое новое заклинание могло пригодиться для будущей борьбы. Общих собраний больше не происходило, да в них и не было никакого смысла. Кучка школьников ничего не могла предпринять самостоятельно, они должны были ждать, когда Лорд призовёт их к себе. Белла часто пыталась выведать у Рудольфуса какую-нибудь информацию о Волдеморте, но тот упорно отмалчивался. Собственно говоря, младший Лестрейндж и сам толком ничего не знал. Только один раз ему пришла короткая записка от Рабастана, в которой говорилось, что всё в порядке. Руди раздражала такая заинтересованность Беллатрикс, он видел, что загадочный Тёмный Лорд вызывает у девушки гораздо больше эмоций, чем он сам. Отношения между слизеринцами оставались прежними. Иногда, если у Беллы было хорошее настроение, она позволяла обнимать и целовать себя, играть с её волосами и говорить нежности, но принимала эти знаки внимания весьма прохладно. Девушка не любила Рудольфуса и даже не пыталась взглянуть на него по-новому. Он был старым другом, которого она знала всю жизнь. Слишком знакомый и понятный — не такого человека хотела любить Беллатрикс. Поэтому её постоянно преследовал загадочный образ Тёмного Лорда. Белла очень надеялась, что на рождественских каникулах наконец-то произойдёт их встреча. Её надежды сбылись — вечером, накануне отъезда домой на каникулы, Рудольфус поведал ей, что Волдеморт хочет их видеть.

— Он дал понять, что согласен принять у себя старшекурсников, тех, кого я и мой брат, сочтём достойными, — прерывистым шёпотом сообщил он Белле, когда они сидели в углу слизеринской гостиной.

— Где, во сколько? Не томи, Руди! — глаза девушки заблестели.

— Лорд снимает особняк неподалёку от нашего дома. Всё будет происходить ночью. Так что ты должна будешь выбраться из дому так, чтобы твоя мамаша тебя не поймала.

— Я сделаю это, — кивнула Беллатрикс. — А ты будешь ждать меня?

— Встретимся на углу, — подумав, произнёс Рудольфус.

— А кто ещё будет?

— Рабастан, Крэбб, Гойл, Нотт, — принялся перечислять парень. — Всего не более дюжины человек. Брат передал мне, что Лорд хочет сформировать Ближний круг из самых отважных.

— Ближний круг… — зачарованно повторила Белла.

Руди взглянул на мечтательное выражение лица своей девушки, и парню стало совсем тоскливо. Беллатрикс и раньше не принадлежала ему, а теперь стала совсем далёкой.

— Знаешь, я, наверное, пойду спать, — прошептала она.

— Ещё рано! Посиди со мной, завтра выспишься, поезд в полдень, — Рудольфус не желал выпускать Беллу из своих объятий.

— Пусти, Руди, — она попыталась вырваться, но он крепко держал её.

— Ну, хотя бы поцелуй меня перед сном! — шутливо взмолился он.

Беллатрикс не оставалось ничего другого, кроме как на несколько секунд прижаться к губам Лестрейнджа.

— Всё, пусти меня, — она вырвалась и буквально бегом отправилась в свою спальню.

В гостиной послышались приглушённые смешки. Немногочисленные ученики с интересом наблюдали за этой увлекательной сценой. Рудольфус окинул их злым взглядом и, поднявшись, пошёл к себе. Его бесило, что Белла выставляет его дураком перед однокурсниками. Они были единственной слизеринской парой, отношения которой были настолько целомудренными. Поначалу Руди думал, что эта холодность присуща всем девушкам из рода Блэк, но позже, наблюдая за тем, как Нарцисса смотрит на Люциуса, как разговаривает с ним, он сделал вывод, что это не так, что Блэки умеют любить. Бедный Лестрейндж не смог понять только одну вещь — что женщины этого рода своенравны и сами выбирают себе возлюбленных.

* * *

На следующий день, уже сидя в купе поезда, Рудольфус продолжал думать о своих непростых отношениях с Беллой. Девушка сидела напротив него и рассеянно смотрела в окно. Лестрейндж понимал, что мысли Беллатрикс сейчас где-то далеко и, скорее всего, они связаны с предстоящей встречей с Лордом.

— Белла! — позвал он её.

— А? — очнулась девушка. — Что?

— Поговори со мной. Мы же вроде встречаемся, а иногда мы словно чужие…

— Руди, — Беллатрикс взяла его за руку и улыбнулась, — не говори ерунды.

Парень крепко сжал её ладонь. Чуть наклонился вперёд, взглянул на полураскрытые губы Беллы…

— Слушай, я хотела тебя спросить, — внезапно произнесла она, — а Малфой там будет?

Рудольфус подавил появившуюся внутри него злость. Он проклинал тот миг, когда посвятил Беллатрикс в свои тайны.

— Нет, — холодно сказал он и откинулся на спинку сиденья. — Я пригласил только семикурсников, ну, и знакомые Рабастана тоже будут.

Девушка довольно усмехнулась. Она терпеть не могла Люциуса. Пока он был маленьким, она воспринимала его как дружка младшей сестрёнки и относилась добродушно, но за последние несколько лет Малфой стал, по мнению Беллатрикс, слишком высокомерным и слишком заносчивым, а уж, после их ссоры на сентябрьской встрече он и вовсе потерял вес в глазах Беллы.

— Он был ужасно зол, когда я сказал ему, что его не будет на рождественском собрании, — добавил Руди. — Люциус, конечно, рвал и метал. Кричал, что он чуть ли не самый чистокровный среди нас, поэтому он обязан быть там. Пришлось приструнить его, сказав, что он проведёт каникулы не в Лондоне, а в Уилтшире, и, даже если мама с папой не ходят за ним следом, аппарировать ему всё равно не удастся. А мы не будем мотаться туда-сюда, чтобы привести Лорду маленького бунтаря.

— Представляю выражение его лица, — зло усмехнулась Беллатрикс, — но так ему и надо.

— Ты так не любишь Малфоя?.. — задумчиво произнёс Рудольфус.

— Мне не за что его любить. Да и уважать тоже, — отрезала Белла. — Он из тех, кто много кричит и ничего не делает. А я человек дела, — она больше не улыбалась, голос был совершенно серьёзным. — А ты, Руди?

— Да, конечно. Я тоже, — поспешил заверить подругу Лестрейндж. Ему очень не хотелось, чтобы Беллатрикс плохо о нём думала.

— Ну, вот и прекрасно, — подытожила она.

Поезд наконец-то тронулся. Он стал быстро набирать скорость, увозя слизеринцев-семикурсников прочь от Хогвартса, в их последние школьные каникулы.