Красавица и чудовище (гет)

Why have you waited to embrace me, my dear?

I’m still calling your name, my dear…

Within Temptation

В Малфой-мэноре царило непривычное для него оживление. Огромная гостиная была наполнена грязными людьми в рваных и вонючих тюремных робах, по дому сновали сурового вида волшебники, а в воздухе повис запах гнили и сырости. Ничего подобного в этом особняке не могло бы произойти, если бы Волдеморт не избрал его своей резиденцией. Именно Люциусу Малфою выпала честь принимать у себя своего повелителя, а, когда Тёмный Лорд объявил, что намерен напасть на Азкабан и освободить из него всех заключённых там Пожирателей Смерти, а потом переправить их в Малфой-мэнор, Люциусу оставалось только смиренно согласиться. Он был далеко не в восторге от этого, сама мысль о том, что ему придётся вновь увидеть Лестрейнджей, навевала совсем не радостные мысли. Малфой прекрасно помнил, как плакала его жена после визита к сестре и как, захлёбываясь от рыданий, Нарцисса рассказывала ему, что именно Беллатрикс сказала о тех, кто отрёкся от Волдеморта, спасая собственную шкуру. Поэтому теперь, наблюдая за тем, как на его старинных диванах и коврах валяются бывшие узники Азкабана, Люциус с волнением ожидал, когда же в его доме появится Белла. А вот Нарциссе было некогда волноваться. Она сновала туда-сюда, приносила какие-то зелья, командовала домовиками, ошарашенными такой суетой, успевала присесть возле каждого вновь появившегося в гостиной Пожирателя, сказать несколько ласковых слов и, превозмогая отвращение, коснуться губами грязного, потного и липкого лба. Миссис Малфой пыталась скрыть за такой активностью страх перед сестрой. Беллу ещё не перенесли в Малфой-мэнор, но Нарциссе казалось, что она уже чувствует на себе её торжествующий взгляд, её презрение. Она буквально слышала её хриплый голос, произносящий: «Видишь, Цисси? Мой Лорд не забыл обо мне, он вернулся и освободил меня, и он знает, что я осталась ему верна, в отличии от тебя и твоего мужа!» Нарцисса носилась по дому со скоростью света, думая, что сможет загладить вину, если будет достаточно активной. Это чувство появилось в ней сразу, как только Люциус безрадостно сказал ей, что Волдеморт возродился. На женщину сразу нахлынуло всё то, что она довольно успешно прятала в самые укромные уголки своей души последние четырнадцать лет. Нарцисса в очередной раз вбежала в гостиную, неся новую порцию лечебных зелий, и её взгляд сразу упал на человеческое тело, лежащее в кресле возле камина, которое ещё минуту назад было пустым. Тело (иначе это было невозможно назвать) было измождённым, хрупким настолько, что, казалось, его можно легко сломать пополам, но было в нём нечто, что заставило Нарциссу выронить из рук драгоценную склянку и почти бесшумно прошептать:

— Беллатрикс…

Она хотела воскликнуть, но голос подвёл её и лишь стоящие рядом волшебники обернулись на звук разбившегося стекла, потонувшего в общем гаме.

— Белла, — повторила Нарцисса чуть громче.

Она подошла к сестре на ватных ногах. Словно в замедленном темпе протянула к ней руку. Осторожно коснулась жёстких волос. Присела рядом и вгляделась в лицо, открывшееся ей. Белый, восковой цвет лица, впалые щёки и чёрные круги под глазами, выпирающие кости и отвратителный резкий запах — но, тем не менее, это была Белла.

— О, дорогая сестра, — прошептала Нарцисса, позволяя слезам катится по щекам. Она не могла поверить, что этот фантом и в самом деле прежняя цветущая и сильная Беллатрикс. Нарцисса снова ощутила, как её охватывает чувство вины.

Беллатрикс приоткрыла глаза и тут же зажмурила их от нестерпимо яркого света. Постепенно она приходила в себя и звуки, цвета и запахи стали проникать в её сознание. Белла вгляделась в женщину, сидящую возле неё и трогающую её за лицо и руки. Её черты лица показались Беллатрикс чрезвычайно знакомыми. Белые волосы и ярко-голубые глаза… воспоминания о прошлой жизни завертелись и Белла удивлённо выдохнула:

— Нарси?

— О, Белла, ты пришла в себя! — Нарцисса заключила сестру в объятия. — Хвала Мерлину!

— Пусти, — Беллатрикс оттолкнула её от себя и поспешно огляделась вокруг. — Где я? Что произошло?

— Белла, ты в Малфой-мэноре, — Нарцисса по-прежнему не отпускала руку Беллатрикс. — Тёмный Лорд освободил вас всех из Азкабана и Пожиратели Смерти перенесли вас сюда. Здесь ты в безопасности, дорогая сестрёнка… — она снова попыталась обнять её, но безуспешно. Белла резко вскочила с кресла, от чего у неё закружилась голова и она была вынуждена опереться на каминную полку.

— Милорд, — произнесла она, — я хочу его видеть!

— Нет, Белла! — на лице Нарциссы отразился ужас. — Только не сейчас! Ты не представляешь, что…

— Не смей! — Белла обернулась к сестре, её вид был полон решимости. — Я должна увидеть его, я ждала так долго и ты не смеешь меня задерживать!

Она сделала несколько шагов вперёд, чувствуя, как комната плывёт у неё перед глазами, но остановится она не могла. Где-то в доме был Волдеморт, нет, не Волдеморт, Том, её Том и она увидит его, во что бы то ни стало…

Нарцисса не знала, что делать. Она не могла остановить Беллу. Несмотря на то, что та четырнадцать лет провела в тюрьме и объективно была физически слабее сестры, но Нарси просто цепенела рядом с Беллой. Её смущала сила воли и решимость, качества которых у неё самой почти не было. Но Люциус Малфой пришёл на помощь жене. Он увидел, что происходит на другом конце гостиной и поспешил туда.

— Здравствуй, Белла, — произнёс он, становясь у свояченицы на дороге. — Извини, но ты сейчас не можешь увидеть Тёмного Лорда. Он приказал никого не пускать к нему.

— Ты, жалкий предатель, не сможешь помешать мне, — слова Беллатрикс сочились ядом, — ни за что не поверю, что Милорд доверил тебе охранять его покой.

— Как видишь, доверил, — внешне Люциус был абсолютно спокоен, но Нарцисса видела, как побелело его и без того бледное лицо, что значило, что внутри у него всё клокочет.

— Пошёл прочь, — Белла попыталась оттолкнуть Малфоя, но он схватил её за плечи и оттащил назад к креслу. Тем временем эта сцена стала привлекать внимание всех находящихся в гостиной. Люциус бросил назад свирепый взгляд, значащий, что всем лучше заняться своими делами.

— Пусти, пусти меня к Лорду… — шептала Белла. Она чувствовала, что вся горит, как будто у неё температура под сорок, но попасть к Волдеморту она должна была немедленно, иначе всё потеряет смысл, иначе всё рухнет, всё… Беллатрикс не осознавала, что яростно бьётся в руках Люциуса, брыкается и пытается вцепиться в его длинные белые волосы, что отталкивает руку Нарциссы, которая протягивает ей спасительное успокоительное зелье, что бесконтрольно плачет. Наконец, Малфоям удалось уложить Беллу на спину, раскрыть её рот и влить в него лекарство. Беллатрикс почти мгновенно ощутила, как по её телу растекается слабость, как она теряет возможность шевелить конечностями и как её сознание затуманивается, унося в страну снов, которая для неё была царством кошмаров.

«За что… за что вы так со мной… — казалось, говорили её глаза, пока она, уже будучи не в состоянии говорить и двигаться, продолжала смотреть на Нарциссу и, иногда, на Люциуса. — что вы со мной сделали, зачем…»

Наконец, её глаза закрылись и дыхание стало ровным. Люциус подал знак и Беллатрикс понесли наверх. Нарцисса провожала сестру встревоженным взглядом.

— О, Люциус, я никогда бы не подумала, что она станет такой… нестабильной, — горестно произнесла она, утыкаясь в плечо мужа.

— Я склонен к иллюзиям меньше, чем ты, — сухо ответил Малфой, — твоя сестра всегда была психопаткой, а сейчас эти качества её характера проявились во всей красе. Четырнадцать лет Азкабана, что же ты хочешь…

— Нет, я не верю! — замотала головой Нарцисса. — Она отдохнёт, наберётся сил и снова станет такой как прежде.

— Ты знаешь, что этого не будет, — отрезал Люциус. — Беллатрикс никогда не простит нам так называемого предательства, она слишком односторонне мыслит. Твоя сестра никогда не поймёт, что мы бы сделали что угодно ради спасения Драко. Для неё существует один Тёмный Лорд.

Нарцисса не ответила. В глубине души она знала, что её муж прав, но правда была слишком жестокой, чтобы с лёгкостью с ней согласиться, поэтому Нарси цеплялась за любые соломинки.

— Нам надо продолжать помогать остальным, — Люциус кивнул в сторону оставшихся в комнате Пожирателей. — Иди к Рудольфусу и Рабастану, а я займусь Долоховым.

Он не хотел смотреть в глаза тем, кто предпочёл заточение заживо предательству. Нарцисса понимала и принимала это. И, хоть ей и было ужасно трудно исполнять роль целительницы, она знала, что иного выхода у неё нет. Люциус сказал ей, что будет пытаться выйти из под влияния Тёмного Лорда, но сказано это было таким тоном, что любой бы понял, что это будет сводиться к попыткам откупиться. Нарцисса присела рядом с Лестрейнджами, молча протянула им зелье, молча подозвала домовиков. У неё не было времени на то, чтобы предаваться отчаянию. В Малфой-мэноре сейчас находился Драко, которого пришлось срочно вызвать из Хогвартса, сославшись на экстраординарные события в семье. «О да, экстраординарнее не бывает! — с горькой усмешкой думала Нарцисса, когда писала письмо Дамблдору. — Не каждый день толпу близких родственников освобождают из Азкабана!» Драко ещё только предстояло познакомиться со своей тёткой и это приводило Нарциссу в ужас. Она увидела Беллу, она поняла, что та не простила её семью. И у Беллатрикс не было причин не распространять свою ненависть и презрение к Малфоям на их единственного наследника.

* * *

Последующий три дня Беллатрикс провела в забытьи. Она спала и ей снились кошмары, но проснуться не получалось, до того сильным было успокоительное зелье, которое в неё вливали чуть ли не литрами. Беллу определили в одну из самых больших комнат Малфой-мэнора, которая находилась неподалёку от спальни хозяев особняка и Нарцисса каждую ночь подолгу ворочалась, потому что заснуть, слыша крики своей сестры, было невозможно. Люциус выпивал зелье для сна без сновидений и советовал жене сделать то же самое, но Нарцисса отказывалась. Она страдала от того, что с Беллатрикс творились такие ужасные вещи. Нарцисса приходила в спальню к Белле, садилась рядом, брала её руку в свою, а второй гладила сестру по голове. Нельзя сказать, что это производило сильный успокаивающий эффект, но немного всё же помогало.

Постепенно Беллатрикс начала приходить в себя. Когда утром она открыла глаза и увидела перед собой не привычные каменные стены тюремной камеры, а светлые портьеры, красивую мебель, почувствовала свежий воздух, то поняла, что всё это было не сном и не игрой её воспалённого воображения. Волдеморт на самом деле освободил её из Азкабана и теперь она находится в доме своей сестры. Белла вспомнила, как Нарцисса и Люциус пытались помешать ей увидеть Милорда. Но сейчас в комнате никого не было и никто не мог задержать Беллатрикс. Она вскочила с кровати и, не обращая внимания на то, что была в одной ночной рубашке, побежала к двери. Но на пути к выходу стояло большое зеркало и Белла уловила боковым зрением своё отражение. Что-то заставило её остановиться и подойти поближе. Из зеркала на ведьму смотрела женщина, своим внешним видом больше напоминавшая старуху, чем прежнюю красавицу. Беллатрикс прищурила глаза и с подозрением покосилась на то, что видела. Отражение сделало то же самое. Волосы, лежавшие раньше на плечах тяжёлыми локонами, теперь топорщились во все стороны и были жёсткими как пакля. Они больше не были цвета воронового крыла, а некоторые пряди и вовсе были седыми. Кожа стала нездорового серого цвета, под глазами залегли чёрные круги, а вокруг глаз нарисовалась тоненькая сеточка морщин. Уголки губ опустились, ключицы торчали, кисти рук были невероятно тонкими… Беллатрикс рассматривала себя, как диковинное животное, каждую секунду поражаясь всё новым и новым изменениям в своей внешности.

Дверь открылась и на пороге показалась Нарцисса с подносом в руках. Увидев, что её сестра встала, Нарцисса тут же поставила свою ношу на ближайшую поверхность и бросилась к Белле. Она боялась, что та вырвется из её рук и бросится куда-то в неизвестном направлении на поиски Лорда, но Беллатрикс была так ошеломлена увиденным в зеркале, что позволила сестре отвести её обратно в постель.

— О, Белла, зачем же ты встала, — щебетала Нарси, поправляя одеяло и подушки, — тебе надо было позвать домовика или меня, ведь ты ещё совсем слаба…

— Я выгляжу ужасно, да?

— Что? — вопрос Беллы, сказанный таким будничным тоном, удивил Нарциссу. — Белла, ты же провела в Азкабане четырнадцать лет, это не могло пройти бесследно. Но мы тебя вылечим, — она ободряюще улыбнулась, — ты даже сейчас красивая.

Она не лгала. Глаза Беллатрикс остались такими же яркими, как и прежде, а блэковскую горделивую осанку не смогло испортить даже длительное заключение.

— Я ему теперь не понравлюсь, — покачала головой Белла.

— Это ты его ещё не видела, — пробормотала Нарцисса. Она сама с трудом смогла отучить себя вздрагивать каждый раз, когда Волдеморт обращал на неё свой взгляд.

— Что? — Белла услышала её. — Что с ним? Где он, я хочу его видеть! — минутная апатия прекратилась и Беллатрикс снова сбросила с себя одеяло, пытаясь встать.

— Его нет в поместье, — торопливо ответил Нарцисса, укладывая сестру обратно в постель. — И вернётся он только через два дня.

Это была правда.

— Он ждёт меня? Он хочет меня увидеть? — тон Беллы был почти умоляющим. Нарси дрогнула и ответила: «Да», хотя совсем не была в этом уверена.

— А где Рудольфус? — теперь в голову Беллатрикс пришли мысли о муже.

— С ним всё в порядке. Он отдыхает. Хочешь пойти к нему?

— Нет, — немного подумав, ответила Белла. Увидеть Руди прежде, чем Лорда — это было предательство последнего. — Позже.

— Как хочешь. А теперь выпей это, — Нарцисса протянула Белле восстанавливающее зелье. Беллатрикс послушно проглотила его.

— Давай, я приведу тебя в порядок? — предложила Нарцисса. — Если ты пришла в себя, то, наверное, захочешь принять ванну, умыться? А потом я расчешу тебя, помнишь, как ты меня в детстве? — Она осеклась, заметив усмешку во взгляде сестры. — Что-то не так?

— Ты просила меня отречься от Тёмного Лорда, помнишь? Твой муж рассказал Министерству сказочку про Империо, откупился сотнями тысяч галеонов и остался на свободе, а ты поддержала его, дорогая сестрёнка! — в голосе Беллы слышалось торжество человека, который одержал долгожданную победу. — Вы были предателями, а я осталась верна Милорду! А теперь ты думаешь, что я прощу тебя и из-за пары зелий и удобной кровати забуду о твоём поступке?

— Белла, прости меня, — Нарцисса с трудом сдерживала слёзы, — но ведь у меня был сын! Как я могла оставить Драко на произвол судьбы? Ему был нужен отец.

— Не пытайся обмануть меня, Цисси! Твой сын был лишь удобной отговоркой, чтобы отказаться от служения Лорду. Знаешь, я так рада, что он воскрес и что вам не удалось отвертеться! Потому что вот это, — Белла закатала рукав и продемонстрировала сестре Чёрную Метку, — навсегда!

— Белла, я не хочу больше об этом говорить. Да, мы виноваты, но я — в меньшей степени. У меня никогда не было Метки и, хоть я и разделяю убеждения Тёмного Лорда, тогда мы все были уверены, что он умер, и мне надо было защитить свою семью! — пыталась оправдываться Нарцисса.

Белла окинула её высокомерным взглядом и произнесла:

— Тешь себя этим, если правда веришь в то, что говоришь.

Обе женщины ещё несколько минут молчали, пока Беллатрикс, наконец, не нарушила тишину, которая уже стала давить.

— Иди, прикажи сделать чай. Я спущусь через полчаса.

— Хорошо, — Нарцисса подчинилась старшей сестре, которая имела над ней непонятную власть. — Я буду ждать тебя в малой гостиной, помнишь, где это?

— Я помню всё, Цисси, — зловеще улыбнулась Беллатрикс.

Нарцисса опустила глаза и скрылась за дверью.

* * *

Белла сидела в огромном старинном кресле, закутавшись в плед, и вдыхала аромат свежезаваренного чая. Казалось невероятным, что ещё несколько дней назад она валялась на грязном полу камеры, потеряв счёт времени. За пределами Азкабана жизнь шла своим чередом и осознавать это было очень неприятно. Казалось, всем было наплевать на то, что некоторые из последователей Тёмного Лорда провели в тюрьме столько лет. «Нет, не всем, — оборвала свои размышления Беллатрикс, — Милорд не забыл об этом. Он оценит меня и всё будет по-прежнему…» Червячок сомнения говорил, что как раньше уже не будет, но Белла гнала прочь эти мрачные мысли.

Нарцисса сидела рядом, пила чай и поглядывала на сестру. Выражение лица Беллатрикс настораживало. Разговор не ладился и в воздухе висело тяжёлое напряжение. Послышалось, как открылась дверь и раздались тихие шаги.

— Мама, я… — Драко осёкся, увидев рядом с матерью незнакомую женщину. Конечно, он знал, что в доме появилась его тётя, и что, рано или поздно, ему придётся с ней познакомиться, но почему-то парню казалось, что это произойдёт в торжественной и официальной обстановке.

Нарцисса была недовольна. Ей хотелось оттянуть знакомство Драко и Беллы на как можно более дальний срок. Но делать было нечего, поэтому она встала и произнесла:

— Знакомься, Драко, твоя тётя Беллатрикс. Белла, это мой сын.

— Доброе утро, — выдавил из себя Драко, прекрасно понимая, что вот так пялиться просто неприлично, но поделать с собой он ничего не мог.

— Хмм, — пробормотала Белла, скользя взглядом по племяннику. Её губы дрогнули в полуусмешке.

— Завтра Драко возвращается в Хогвартс, — поспешно сказала Нарцисса. — Он вернётся только в июне.

Ей почем-то захотелось загородить собой сына и защитить его от тлетворного влияния сестры, от её хищного взгляда и злой улыбки.

— Что же, — пожала плечами Беллатрикс, — значит, увидимся летом, Драко, — племянник больше не интересовал её и она вернулась к созерцанию своей чашки.

— Иди, — шепнула Нарцисса сыну, подталкивая его к двери.

— Но я хотел…

— Потом! — Драко давно не видел мать такой решительной и даже разъярённой.

— До свидания, тётя Белла, — успел сказать он, прежде чем его выставили в коридор.

— «Тётя Белла» звучит ужасно, — усмехнулась Беллатрикс.

— Белла, он мой сын, — вырвалось у Нарциссы. — Не надо…

— Больше похож на отца, чем на тебя, дорогая сестрица.

Нарси выдохнула с облегчением. Беллатрикс терпеть не могла Люциуса, и, если она сочла Драко похожим на него, то он не будет ей интересен. Но всё же страх за сына не исчезал из души Нарциссы. Она заметила, что Драко был сражён наповал в первую же секунду лицезрения Беллы, а надеяться на благоразумие своей сестры в этой ситуации было очень ненадёжной вещью. Беллатрикс могла захотеть мести… и тогда могло произойти страшное.

* * *

Два дня Белла бесцельно бродила по Малфой-мэнору. Она избегала общения с остальными Пожирателями, даже Рудольфуса не пускала к себе в комнату. Время от времени Беллатрикс перебрасывалась парой слов с Нарциссой, чаще всего спрашивая, не вернулся ли в поместье Тёмный Лорд. Но ответ всегда был отрицательным, и Белла возвращалась к себе, падала на постель и засыпала. Она спала очень долго и ей, на удивление, почти не снились кошмары. Время для них ещё не настало, сейчас Белла просто отдыхала и набиралась сил после заключения. Нарцисса отдала ей свои лучшие платья и мантии, и Беллатрикс приняла их с насмешливой улыбкой. Её веселило то, как сестра пытается угодить ей. Люциус избегал встреч с Беллой, он пропадал в Министерстве с раннего утра до позднего вечера. Остальные освобождённые из Азкабана сбивались в компании, много пили и шумели в гостиной по вечерам, и только Белла одинокой тенью скользила по пустынным коридорам и узким садовым дорожкам. Она знала, что Рудольфус следит за ней, иногда она чувствовала на себе его пронзительный взгляд, но, резко повернувшись, успевала заметить только тень, скрывающуюся за ближайшим углом. Беллатрикс понимала, что поступает скверно, игнорируя человека, который так долго был её единственной опорой, но надеялась, что Руди понимает, что никогда не сможет стать для жены важнее Милорда. Она ошибалась. Рудольфус ненавидел так щедро подаренную ему свободу. Он хотел бы вернуться в Азкабан и провести в камере остаток дней, если только Белла будет рядом с ним, и он снова сможет обнимать её и целовать её волосы. Рабастан говорил брату, чтобы он выкинул эти бредовые мысли из головы и предлагал забыться наедине с бутылкой, но Рудольфусу это было не нужно. Он со страхом ждал того дня, когда в Малфой-мэнор вернётся Волдеморт. Ему уже рассказали о том, как повелитель выглядит теперь, и он боялся, что Беллатрикс может не перенести этого. Нарцисса осмелилась рассказать Рудольфусу, что опасается за душевное равновесие сестры. Он грустно улыбнулся, и сказал, что она преувеличивает. Но на самом деле Руди понял, что с его женой творится что-то не то ещё в далёком 1981. Она сошла с ума в ту ужасную ночь, а он не мог ничего изменить. Им всем — и ему, и Белле оставалось теперь только ждать — неизвестно, чего.

* * *

Волдеморт вернулся. Беллатрикс поняла это поздним вечером. Она лежала в постели, ворочаясь и безуспешно борясь с бессонницей, как внезапно её пронзила мысль. «Надо встать и бежать в кабинет!» — чёткий приказ. Белла пулей вылетела из кровати, накинула мантию и помчалась вниз. Все в особняке уже спали, даже пьяные компании Пожирателей разбрелись по своим комнатам. Беллатрикс бесшумно спускалась по лестнице, покрытой пушистым ковром, глушившим звуки. Она повернула в коридор, ведший к кабинету, и замедлила шаг. Дверь туда была приоткрыта, из неё на пол падала тоненькая полоска мягкого света. Белла почувствовала, как у неё буквально кровь стынет в жилах. Дыхание перехватило, сердце заколотилось как сумасшедшее, ладони стали противно-липкими от пота. Она сделала один шаг вперёд и снова застыла. Уверена ли она в том, что делает? Хочет ли увидеть своего господина? Сможет ли понять, что прошлое ушло безвозвратно? Так много вопросов, на который у Беллатрикс не было ответов. Ещё шаг, ещё и ещё — ей оставалось протянуть руку и дотронуться до ручки двери, но он колебалась.

Беллатрикс придёт к нему. Волдеморт понял это в тот самый момент, когда зашёл в свой кабинет. Он чувствовал её неистовую энергию, наполнявшую весь дом, он практически видел, как она спускается вниз, как подходит к заветной двери. Но вот она замедлила шаг, Волдеморт ощущал её сомнения и страх. Он ухмыльнулся и протянул руку, чтобы погладить Нагайну, привычно свернувшуюся у его ног. Тёмный Лорд много думал о Беллатрикс в эти несколько дней своего отсутствия. Он не признавался себе в том, что попросту сбежал из Малфой-мэнора, не желая видеть Беллу. Волдеморт прекрасно помнил прошлое, но он не хотел возвращаться к нему. Все желания в нём умерли, осталось лишь чистое, беспощадное, сметающее всё на своём пути, стремление к безраздельной власти. После своего возрождения он много размышлял и пришёл к выводу, что всё, включая его новый облик, его совершенно устраивает. Отныне он был свободен от власти тела, от того, из-за чего, возможно, потерпел столь бесславное поражение четырнадцать лет назад. И Белла должна будет это понять, добровольно или же нет.

Беллатрикс набралась храбрости и приоткрыла дверь. Ей в глаза тут же бросился мужчина, стоящий к ней вполоборота. И одной секунды хватило, чтобы она узнала в нём Тома Риддла.

— О, Милорд! — прошептала она. Ноги совсем перестали держать её и она опустилась на колени, не смея поднять глаз на своего повелителя.

Волдеморт повернулся. Он окинул взглядом коленопреклонённую Беллу, потом сделал по направлению к ней несколько шагов. Нагини обвила его ноги, преграждая путь.

— Белла, — произнёс он.

Она вздрогнула. Этот голос, все интонации и тембры которого она знала наизусть, теперь звучал совершенно по новому.

— Посмотри на меня, — раздался тихий приказ.

Она повиновалась. Беллатрикс подняла глаза на Лорда и оцепенела. Ей было незнакомо это лицо, да и было ли то, что она увидела, человеческим лицом? Белая кожа, скозь которую местами просвечивали зелёные кровеносные сосуды, запавшие внутрь глаза с красноватыми белками, вместо носа — непонятная вмятина, а вместо губ, которые Белла так любила целовать в прошлой жизни — узкая полоска серо-розового цвета. Но всё это было бы ещё ничего, если бы не ужасающий холод, который источала фигура Тёмного Лорда. Внутри Беллатрикс в тот момент что-то сжалось и умерло. Подсознательно она уже знала, что всё кончено.

— Встань. Ты разочарована? — усмехнулся Волдеморт. Он читал сознание Беллы, как раскрытую книгу и это забавляло его.

— Нет, Милорд, — покачала она головой. — Я счастлива снова видеть вас.

Это не было ложью.

— Ты рада снова оказаться на свободе? — его голос, лишённый эмоциональной окраски, пугал.

— Да. Я безумно вам благодарна! Я знала, что вы вернётесь, я не отреклась от вас…

— Я знаю, — перебил её Лорд. — Я ценю твою преданность… — он немного помедлил, — Белла.

Услышав своё имя, она просияла.

«Ещё не поняла…» — разочарованно подумал Волдеморт.

— Я ждала вас так долго, — прошептала Белла, протягивая руку, чтобы коснуться его пальцев, но Нагини, до этого спокойно лежавшая на полу, зашипев, метнулась вперёд, ревниво охраняя своего хозяина. Беллатрикс испуганно отдёрнула руку. До этого она не замечала змеи, хотя это было странным — не заметить двенадцатифутовую гадюку было сложно, но Белла видела только Милорда.

— Шшш, Нагини, спокойно, — Волдеморт протянул руку и змея обвилась вокруг неё. Он погладил её по голове и произнёс что-то на парселтанге. Белла отшатнулась от этой странной пары. Она почувствовала, как внутри неё разливается пустота, пугающая и безграничная. Отныне Белла была чужой для Волдеморта. Нагини, вот кто был дорог ему теперь. Ревновать к змее, какая глупость!

— Через несколько месяцев нам предстоит большая акция, — Тёмный Лорд вновь взглянул на Беллатрикс. — Я планирую доверить тебе важную роль, Белла. Не подведи меня.

— Нет, никогда!

— Не надо обещаний, — жестом Волдеморт остановил Беллу, желавшую приблизиться к нему слишком близко. — Набирайся сил, отдыхай. Пока что от тебя ничего больше не требуется.

— Но, Милорд… — Беллатрикс понимала, что разговор окончен и сейчас её выставят прочь, а она так хотела остаться.

— Нет, Белла, — он покачал головой. — Ничего.

Она обречённо опустила взгляд вниз. Согласно дворцовым законам, бывшая фаворитка была обязана покинуть двор в течении двух дней, оставив короля счастливой сопернице. Лорд Волдеморт был несказанно добрее маггловских королей. Он позволил Беллатрикс остаться и служить ему. Разве она не должна быть счастлива, что, как раньше, сможет проливать ради него чью-то грязную кровь? Разве не ради этого она и была освобождена из тюрьмы?

— Как вам будет угодно, Милорд, — покорно произнесла она.

Волдеморт молча смотрел ей вслед, когда она уходила. Скрипнула дверь, раздался лёгкий шум удаляющихся шагов… Он сел в кресло возле камина, Нагини положила голову ему на колени, и он закрыл глаза. Несколько часов сна — вот, что ему было сейчас нужно.

Белла шла по коридору, с трудом сдерживая рыдания. Она ненавидела себя и весь мир заодно, за то, что у неё посмели отнять единственную радость в жизни — любовь Тёмного Лорда. Она больше никогда не осмелится назвать его Томом, даже мысленно. Том Риддл умер навсегда, это Беллатрикс знала точно.

— Белла? — из темноты послышался чей-то голос.

— Руди? — она напрягла глаза, но было слишком темно.

— Белла, почему ты ходишь по дому ночью? — это действительно был Рудольфус. Он подошёл вплотную к жене и тревожно вглядывался в её лицо. — Что случилось?

— Я… я… — она опустила голову, а её плечи содрогнулись. — Руди, я видела его… Это было ужасно!

— Белла, зачем… — он обнял Беллатрикс и прижал к себе.

— Всё кончено, понимаешь, всё кончено? — плакала она. — Навсегда…

Спасительная темнота нахлынула на Беллу и она потеряла сознание. Рудольфус подхватил её, не дав упасть. Он секунду подумал, а потом поднял Беллатрикс на руки и понёс туда, где было спокойнее и безопаснее всего в этом доме — в свою спальню.