Ее Королевское Высочество (джен)

Первую неделю присматриваюсь к уровню детей. И картина вырисовывается безрадостная. Я, конечно, предполагала, что все запущенно, но не знала, что до такой степени. И даже новички оказываются кошмаром.

— Мисс Эванс, вас вообще учили палочку держать? — интересуюсь у рыженькой первокурсницы с Гриффиндора. — Словно вы ее в глаза до школы не видели.

Девочка неудержимо краснеет.

— Я...

— У нее родители магглы, — подсказывает мне черноволосый мальчик с зеленым галстуком. — Она действительно только в этом году палочку в руки взяла.

Приподнимаю бровь.

— Я Северус Снейп, — понимающе представляется мальчик.

— У вас что, не было курсов для магглорожденных? — удивленно спрашиваю у Эванс.

Девочка мотает головой.

— Просто пришла профессор МакГонагалл, принесла письмо, затем мы сходили в Косой Переулок, купили книги и палочку... — тараторит мелкая, словно боится, что я ее перебью.

И чему учить этих...?

— Так... — хмуро оглядываю притихших детей. — Кто из вас, подобно мисс Эванс, раньше палочки в руках не держал?

Поднимаются еще две ладошки.

— В субботу, в пять вечера, жду вас у себя в кабинете. Будем вам руки ставить.

— Куда ставить? — изумляется рыженькая Эванс.

— На место! — рявкаю. — Палочки нужно держать правильно! От них будет зависеть ваша жизнь! Если вы будете держать палочку так, как держите сейчас, мисс Эванс, я ее без всяких Экспеллиармусов у вас выбью!

Девочка вздрагивает и роняет палочку на пол.

— Что и требовалось доказать... — грустно заключаю, глядя на несчастную, цветом сравнявшуюся с собственными волосами.

Ужас какой-то...

* * *

Седьмой сдвоенный курс Слизерина и Гриффиндора смотрит на меня с тоской в глазах, в которых пишется невысказанная мысль: «Да когда ж ты от нас отстанешь...»

А я не знаю, то ли плакать, то ли смеяться. К примеру, этот блондин. Стоит, снисходительно поглядывает на меня. Да, знаю, выгляжу неприглядно — свободные штаны и рубаха. Но вот...

— Ваше имя? — интересуюсь у блондина.

— Люциус Малфой, — цедит он.

— Хм... Мистер Малфой, — внимательно оглядываю его длинные белые волосы. — У меня к вам вопрос — вы пришли на занятие по ЗоТИ или же на конкурс красоты?

Блондин вспыхивает моментально.

— Если вы не в курсе, профессор Симпсон, — говорит он, ядовито выделяя как слово «профессор», так и фамилию «Симпсон», то длинные волосы — родовая особенность Малфоев. И я не собираюсь их остригать в угоду чьей-либо прихоти.

Зубки показываем? Хм. Не подавись, смотри, когда мои увидишь.

— Похоже, родовой особенностью Малфоев является так же избирательная глухота, — смотрю тем взглядом, которым на нас смотрел майор в ВПА. — Или нет... прошу прощения, это не глухота. Это называется «легкая степень умственной отсталости», иначе именуемая «дебилизмом». Врожденное, не лечится.

Малфой не просто красный. Он багровый.

— Класс, внимание! — повышаю голос, не сводя взгляда со злого слизеринца. — Я говорила что-либо о том, что волосы нужно остригать?

— Нет! — слышатся ответы со стороны гриффиндорцев, которые едва не давятся от смеха.

— Что и требовалось доказать, — улыбаюсь краешками рта. — Мистер Малфой. Пока вы еще не совсем вскипели, словно чайник от Бойлио... Обратитесь к девочкам вашего факультета — пусть они научат вас прибирать волосы. Ну, или же если степень вашей умственной отсталости не позволяет освоить такие сложные манипуляции, то попросите домовых эльфов заплести вам косу.

— Мой внешний вид не имеет никакого отношения к учебному процессу, — выдавливает из себя блондин.— И вы не можете...

— Не имеет? — мне уже откровенно весело. — Не имеет? Во-первых, в боевой обстановке стоит вам зацепиться вашими патлами за что-нибудь, и вы оставите вашим врагам прекрасный материал для последующей вашей идентификации. А, во-вторых, я молчу уже о том, что их можно добавить в Оборотное. Как вы думаете, что может сделать злоумышленник в вашем облике за час? М... Да, вы не думаете, я вижу...

Отхожу к доске.

— А вам, господа остальные, должно быть стыдно. Если к седьмому курсу таких минимальных вещей не знает староста, то я не уверена, что об этом знаете вы. И это относится не только к парням, — смотрю на растрепанных веселящихся девиц в красных галстуках, — и к дамам тоже. Знаете, как-то без разницы, можно и женские волосы в Оборотку добавить... И попавшие на глаза пряди обзор вам прикроют ничуть не хуже, чем вашему любезному старосте...

* * *

Задача предстоит сложная — мне надо создать из разрозненных кусков, которые напихали в несчастные головы учеников предыдущие учителя ЗоТИ, целостную картину. Хоть немного, поскольку жить с таким жутким Франкенштейном из знаний невозможно. К тому же тут программа зависит от учителя, как и учебники. Хоть по «Сказкам барда Биддля» преподавай... Вот и получилась в головах у детей — каша. Даже не каша, а целый плов. С изюмом.

В субботу у моих дверей оказывается десять детей, причем я приглашала всего девятерых. Десятым оказывается тот самый черноволосый мальчик со Слизерина. Снейк, кажется... Хотя нет, не Снейк... А, Снейп.

— Вы тоже магглорожденный? — интересуюсь у него.

— Нет, полукровка, — хмуро отвечает он. — Но... профессор Симпсон, можно я тоже поприсутствую?

— Да пожалуйста, — пожимаю плечами. — Мне не жалко.

Даю детям простенькие упражнения на разминку пальцев. И убеждаюсь, что дети едва в состоянии их сделать. Рыжая Эванс едва не ломает свою палочку. Разве что у чернявенького получается более-менее правильно, хоть и невозможно медленно.

— Зачем это? — пыхтит толстенькая девочка с Рэйвенкло. У нее короткие пальцы и длинная палочка, так что упражнение она выполняет сугубо номинально — палочка выскальзывает из рук каждые три секунды.

— Чтобы не терять палочку, что бы вы ни делали, какие бы заклятия ни читали, — поясняю. — Чтобы вернуть ее в руку в максимально возможных ситуациях. Или же...

Делаю легкий выверт. Со стороны кажется, что палочка оживает, и, словно змея, проскальзывает между всех пяти пальцев, выплевывая из кончика красные искры, которые ложатся веером.

— А теперь представьте, что это — Парализующее, — говорю детям, стоящим с открытыми ртами, на что они отвечают дружным вздохом.

Похоже, начальную разминку придется давать всем детям...

А вот правила ухода за палочкой знает только Снейп. Как и элементарные правила этикета, относящиеся к тем же палочкам. Это понятно, если он полукровка.

— В Дурмстранге этому обучают на курсах для магглорожденных, — поясняю детям, которые внимательно меня слушают. — Странно, что у вас их не проводят. Ладно, поехали. Помните, что палочки передавать из рук в руки можно, если вы доверяете человеку безоговорочно. Палочка — это очень личное. Это то, что будет с вами всегда. Это... Это часть вас...

Смотрю в непонимающие глаза.

— Ай, khrensvami... Мисс Эванс, дайте мне палочку.

Рыжая девчонка, глядя затравленно, протягивает требуемое, причем повернув рукояткой ко мне, как обычно учат давать ножи.

— Blyat’, — вырывается у меня. — Мисс Эванс, вы чем слушали? Где у вас уши растут? Или вы их юбкой прикрываете?!

— Лили, нельзя давать палочку никому, — со вздохом говорит чернявенький.

— У вас ее могут взять только представители власти. И то, предъявив соответствующие полномочия. Даже учитель в школе не может ее у вас забрать, разве что в целях безопасности. Вашей или окружающих.

— Например? — заинтересованно спрашивает Снейп.

— Например, у вас галлюцинации. Не смотрите на меня так, существует, как минимум, полтора десятка зелий и штук десять заклинаний с подобным эффектом, не говоря уже о маггловских средствах, — отвечаю черноволосому слизеринцу. — Вы представляете, какую опасность может представлять маг, которому мерещатся драконы посреди класса или, того паче, Большого Зала?

Снейп фыркает.

— Или же состояние гнева. Две капли Зелья Ярости — и вы готовы убить даже собственного котенка, — продолжаю. — Оно, конечно, незаконно, но сами понимаете...

— Четыре капли беладонны на галлон ключевой воды, добавить порошок из зубов дракона, восемь унций чеснока... — бормочет мальчик, и я с удивлением узнаю рецепт того самого Зелья Ярости. Классический, из трехтомника Дэвиса.

— Лучше возьмите семь с половиной, — перебиваю Снейпа, от чего тот изумленно вскидывает на меня глаза. — И добавьте каплю валерьянки. В смысле, сорокапроцентного спиртового настоя корня валерианы, — исправляюсь.

— В учебнике было написано... — хмурится слизеринец.

— Для какого класса? — хмыкаю. — Для третьего? Это все классика, то есть прошлый век. Причем начало. Если не позапрошлый. Хотите равняться на отстающих?

— Эм... нет, профессор Симпсон, — мотает головой Снейп, причем так отчаянно, что его неровно остриженные волосы хлещут его по щекам. — А вы... разбираетесь в Зельях?

— У меня две степени, — сажусь на кресло, вкладываю палочку в кобуру на предплечье. — Мастера-Целителя и Мастера Зельеварения.

— А почему вы преподаете ЗоТИ? — влезает рыжая.

— Потому что у меня еще есть степень Магистра Боевой Магии, — смотрю на девочку. — Уже лет пять как.

— Ух ты, — восхищается Эванс.

А я смотрю на черноволосого слизеринца. Его бы в Дурмстранг. Он бы вполне прошел по конкурсу. И даже на бесплатное обучение. Умный, любознательный. На Лечебном факультете был бы лучший. Только уже поздно ему в Дурмстранг. Было бы ему хотя бы восемь... И пусть бы даже в конце года девять исполнялось...

— Сколько вам лет, мистер Снейп? — спрашиваю мальчика без всякой надежды.

— Одиннадцать, — сглотнув, отвечает тот. И уточняет: — В январе одиннадцать было.

Слишком взрослый.

— Жаль, мистер Снейп, — искренне сожалея, говорю.

— Почему?

— Потому что вы слишком взрослый для Дурмстранга, — честно признаюсь. — Если бы вам было хотя бы девять, то я бы порекомендовала вам перевестись туда.

— Да ладно, — бурчит он через какое-то время. — В Хогвартсе поучусь.

— Так, дети! — встряхиваюсь. — Показываю, как правильно держать палочку для большинства боевых и защитных чар...

Дети подбираются...