Summertime Of Our Lives (гет)

Ряды скамеек постепенно пустеют, но я не сдвигаюсь с места, рассматривая фотографию некой Карлы Диес, хотя мысли мои далеки от изобретения сюрпризов для шармбаттонки, Тайной Феей которой мне предстоит быть. День, которого я ждала со дня получения письма (Джеймсом, три года назад), обернулся совсем не таким, как я представляла. Я сама не уверена, как отношусь к этой череде шокирующих событий, и пытаюсь разобраться, но систематизировать собственные мысли, да еще и в такой насыщенный день, не так просто, как информацию из книг по истории. Если идти от меньшего к большему, то первой среди неожиданностей стоит назвать преподавательский состав. Под этим можно понимать как присутствие в лагере Грега Немирова, Ламберта Купера и Зеддикуса Крафа, к работам которых я неоднократно обращалась при подготовке к конференции, так и назначение Тедди на должность преподавателя Боевой магии. В этом деле он мастер, никто спорить не будет, но, черт возьми, неужели родители, а уж они-то, конечно, знали, не могли сказать нам? Нет, я не имею ничего против папиного крестника, даже наоборот (в Хогвартсе он всегда помогает нам, стоит только попросить, но и не следит за нами так, как наверняка просят его взрослые), просто я слишком удивлена. Впрочем, это удивление не сравнится со следующим выше по шкале шоком от появления слизеринцев. Все мое хорошее настроение лопнуло, как мыльный пузырь, как только Ал сообщил о том, что Малфой тоже получил путевку. Я невольно поднимаю глаза: он сидит на скамье с таким важным видом, как будто он, по меньшей мере, принц, и переговаривается о чем-то со своей кузиной – моей новоявленной соседкой. При виде Нотт я не могу сдержать злорадной усмешки, представив ее реакцию на очередные изменения в интерьере. Если уж она решила устроить межфакультетскую борьбу, пусть получает: между окнами, ровно там, где проходит граница между красной и зеленой половинами комнаты, теперь красуется изображение льва, который лапой придавливает к земле змею. Эти картинки Хьюго расклеил по всему замку ночью перед финальным матчем Гриффиндор-Слизерин, я очень удачно сохранила одну в качестве закладки в книге и теперь перенесла на стену, предварительно увеличив в несколько раз. Я почему-то продолжаю наблюдать за ними. Малфой тянется к фотографии, зажатой в пальцах Нотт, и она быстро отдергивает руку, поднимая ее повыше, но в ее исполнении это движение выглядит не резко, а даже изящно. Аристократы все такие. Даже тошно становится, от их высокомерия, самодовольства и холодной привлекательности. Ну ничего, здесь их голубая кровь не играет никакой роли!

— Если бы взглядом можно было убивать, мы оба остались бы без соседей, — Ал отвлекает меня, присаживаясь рядом.

— Жаль, нельзя, — недовольно отзываюсь я.

— Ты знала? – спрашивает он без предисловий, но мне не нужны подсказки, чтобы понять, о чем он говорит.

Я медленно качаю головой и нахожу взглядом самое главное на сегодняшний день потрясение – Джеймса Сириуса Поттера. Он как ни в чем не бывало беседует с организаторами, ероша волосы и по-прежнему сжимая в руках метлу. Ладно Тедди, но Джим! Чертов показушник.

— Думаю, даже родители не в курсе.

Джеймс рассказывает что-то, активно жестикулируя и изображая кого-то, за что получает кулаком по плечу от Джоанны Робертс, а вся компания заливается громким хохотом, привлекая внимание всех оставшихся здесь волшебников. Ал едва слышно цокает языком. Они не то чтобы враждуют, нет, но типичное для младшего и старшего братьев соперничество между ними всегда было. Джеймс – популярный красавчик-спортсмен, которого обожала вся школа. Ал – староста Гриффиндора и любимчик учителей. И хотя первому плевать на учебу, а второму не нужны толпы поклонников, их все-таки задевает, когда другой брат оказывается в чем-то лучше.

— Джеймс в своем репертуаре, — отмечает Ал, и, когда я поворачиваюсь к нему чтобы ответить, добавляет с улыбкой: — но я не позволю этому испортить мне настроение на всю смену. Бери пример.

— Ты только что сравнил нашего любимого брата с Малфоем и Нотт? – фыркаю я.

— Про Малфоя мы уже говорили, а Мелани на самом деле не так уж и плоха, — он пожимает плечами.

Я поднимаю брови. Нотт? Не так плоха? Неужели и она теперь будет вертеться рядом с Алом? Ох, нет, а что если…

— Только не говори, что ты влюблен в нее, — предостерегаю его я, пристально следя за его реакцией.

— В Мелани? – переспрашивает он с таким искренним удивлением, что я вздыхаю с облегчением, понимая, что ошиблась. Я бы не вынесла, если бы мой брат завел роман с этой слизеринской змеей. – Нет, конечно, — он смеется, а затем пробегает глазами по площадке, как будто ищет кого-то и не находит.

— Как думаешь, Джим скоро вспомнит о нашем существовании? – спрашиваю я, вновь переводя взгляд на старшего брата.

— Я дожидаться не собираюсь, — Ал качает головой. – Уверен, ты за двоих выскажешь ему все. Так что увидимся за ужином.

Он поднимается со скамьи и направляется в сторону Малфоя и Нотт. Я тоже встаю и иду к компании организаторов. У Джеймса в запасе всегда есть пара десятков забавных историй, и, стоит вокруг собраться слушателям, он может развлекать их до скончания веков.

Я останавливаюсь прямо напротив брата и, как только он встречается со мной взглядом, вопросительно поднимаю брови.

— Лили! — прервавшись, восклицает он и расплывается в такой обезоруживающей улыбке, что я совершенно не могу злиться на него. – Иди сюда!

Надо бы заставить его чуть подольше мучиться угрызениями совести, если она у него, конечно, имеется, но я срываюсь с места и бросаюсь ему на шею, напрочь забыв о том, как упорно он не замечал нас с Алом эти полчаса.

— Почему ты нам не сказал? – все еще смеясь, спрашиваю я, как только он ставит меня на землю, прокрутив над землей.

— У вас были просто незабываемые выражения лиц, — ухмыляется он и поворачивается к остальным. – Так, народ, внимание! Это Лили Поттер, моя любимая сестра. Вы с ней будете видеться постоянно, потому что она обязательно захочет участвовать сразу во всем, да еще и попытается сделать все по-своему. Те, кто был здесь три года назад, вспомните Джо – Лили может быть еще хуже.

Парни смеются, а мы с Джоанной одновременно пихаем Джеймса локтями со всей силы, заставляя его согнуться пополам, и переглядываемся. Девушка подмигивает мне.

— Джейми просто завидует, что я тогда стала Атлантом Года, и вся его игра на публику не имела смысла.

— Конечно, — фыркает брат, обнимая меня за плечи. – Ладно, мы пойдем, ребят. А ты, — он указывает пальцем на Джоанну, — никогда больше не называй меня так.

— Хорошо, — она безмятежно улыбается в ответ, — Джейми.

Он закатывает глаза, пробормотав себе что-то о том, что нельзя поднимать руку на девушек.

— Приятно было познакомиться, — говорю я всем, махнув рукой, и мне отвечают нестройным хором.

Джеймс предлагает проводить меня до комнаты, а по пути рассказывает, где его можно найти, какие правила можно нарушать, а какие нет, как ведут занятия преподаватели, которые были здесь и в прошлые смены, снова самодовольно смеется над своим эффектным появлением, показывает место, на котором Роксана упала и сломала ногу, а потом вдруг останавливается как вкопанный и требовательно разворачивает меня к себе.

— Ну, выкладывай.

— Ты о чем? – не понимаю я.

— У тебя слишком кислый вид, — проницательно замечает он. – Неужели ты так не рада меня видеть?

— Конечно, рада, Джим, что ты, — я улыбаюсь, — по крайней мере, пока ты не начал действовать мне на нервы. Просто… Все как-то с самого начала пошло неправильно.

— Например?

Я вздыхаю и недовольно морщусь.

— Малфой здесь, и он уже успел меня достать.

— Он тебе что-то сделал? – мгновенно напрягается Джеймс: он тоже не в восторге от лучшего друга нашего брата.

— Да ничего, просто он наглый, напыщенный, самовлюбленный придурок! – распаляюсь я. – Как же меня раздражают его вечные ухмылочки и придирки! Ах, Поттер, тебя не научили манерам… Да кто он такой вообще, чтобы говорить о воспитании? А Ал даже не сказал ему ничего!

— Эй, Лили, Лил, успокойся, — он сжимает мои плечи и легонько встряхивает. – Просто не общайся с Малфоем и все. Ты обязательно найдешь себе компанию, забудь про этого хорька. А насчет Ала… У тебя здесь, между прочим, есть другой, классный старший брат. Зачем тебе Ал?

Я усмехаюсь и качаю головой.

— Не получится у меня так легко забыть о Малфое, потому что живу я с его кузиной, Мелани Нотт.

— У Малфоя есть кузина?

Джеймс возобновляет шаг и тянет меня в сторону корпуса.

— Ага, и она такая же милая, как ее братец.

— Даже не знаю, кого из вас мне жалеть больше, — смеется он и опять получает от меня тычок в бок. – А серьезно, Лил. Это же просто слизеринцы. Они не стоят того, чтобы так переживать. Прекращай хандрить, или я решу, что Люси нашла какое-нибудь зелье обмена телами, и вселилась в тебя, а настоящая Лили сидит сейчас в душном офисе и пишет отчеты для Министерства…

Я смеюсь. Как ни странно, но сравнение с дочкой дяди Перси действует на меня лучше, чем все слова, сказанные Джеймсом и Альбусом до этого. Действительно, я же Лили Поттер. Я здесь для того, чтобы веселиться, учиться и побеждать! И никакие слизеринцы не встанут у меня на пути.

Я открываю дверь в комнату и первым делом смотрю на противоположную стену. Сначала я испытываю даже толику разочарования, увидев рисунок на месте (если бы она так быстро сдалась, это было бы скучно), но, приглядевшись, замечаю, что он был немного подправлен: у змеи вдруг появились зубы, которые она готовится вонзить в лапу льва. Сама Нотт полусидит на кровати, читая книгу с фотографией нашей новой преподавательницей по алхимии на обложке, и не поднимает головы.

Джеймс усмехается, рассматривая наши кошмарные стены цвета факультетского противостояния, и задерживает взгляд на слизеринке.

— Привет, я думаю, мы с тобой еще не знакомы, — он обходительно улыбается, а она и бровью не ведет. – Ты Мелани, верно? Я Джеймс Поттер.

Серьезно, Джим? Пусть кадрит каких угодно дурочек, но не мою соседку, сестру Малфоя и главного врага на сегодняшний день! Нотт лишь на секунду отрывает глаза от написанного.

— Парень, который прилетел на метле, да, — скучающим тоном отзывается она. – Я надеялась, что ты с нее свалишься.

— И чем же я заслужил такую ненависть? — ухмыляется он, вероятно, рассчитывая на откровение о том, что он не замечал ее в школе или не пришел на какое-нибудь свидание, когда она ждала на Астрономической башне всю ночь.

— Просто было бы хоть какое-то зрелище, — слизеринка пожимает плечами.

— Детка, я охотник «Паддлмир Юнайтед», я сам по себе зрелище, — самодовольно замечает Джеймс.

Я ожидаю, что Нотт вскинется на такое обращение, но она лишь произносит:

— Я не интересуюсь квиддичем.

И все. Джим фыркает, не показывая, что его задело такое явное пренебрежение, и смотрит на меня. Я многозначительно поднимаю брови: «И с ней мне придется жить». Он дергает уголком губ, взглядом желая мне удачи.

— Ну я пойду, — говорит он. – Еще увидимся, Мелани.

— Жду с нетерпением.

Дверь за ним закрывается. Я подхожу к своему чемодану, украдкой следя за слизеринкой. Она не краснеет, не переводит дыхание, не улыбается, гордая, что сумела отшить самого Джеймса Поттера. Она просто продолжает читать, как будто ничего не произошло. Нет, она меня, конечно, бесит, но часть меня даже проникается к ней каким-то уважением: большинство девушек не может устоять перед обаянием моего брата.

Я в тишине разбираю вещи, радуясь, что у меня отдельный шкаф. На тумбочку я ставлю косметичку, несколько фотографий и маленькую фигурку золотого льва, которую мне подарили как талисман, когда я поступила на Гриффиндор, а на настенную полку отправляются книги и конспекты, которые я на всякий случай взяла с собой.

До ужина еще остается время, но я не хочу сидеть здесь, да еще и в таком приятном обществе. Я выхожу из комнаты, думая, что же еще там можно сделать, чтобы продолжить битву факультетов. Идиотская затея, на самом деле, но первая опустить руки я не могу. Я медленно бреду вдоль коридора, улыбаюсь встречающимся студентам – точнее, атлантам, как нас здесь будут называть, — и вдруг за одной из дверей отчетливо слышу смех Доминик. Я предлагала заселиться вместе, но она приехала с лучшей подругой. Я стучусь, звонкая французская речь обрывается, дверь распахивается, и передо мной возникает моя любимая кузина.

— О, Лили! – она произносит мое имя на французский манер, ставя ударение на второй слог. – Заходи к нам!

Она хватает меня за руку и втаскивает в комнату, где стены уже успели приобрести розоватый оттенок. Здесь пахнет цветочными духами, а по радио играет музыка (дедушка Артур любит возиться с техникой и сделал так, чтобы приемник ловил маггловские волны). Две девушки, сидящие на кровати справа, поворачивают голову в мою сторону, и в одной из них я узнаю ту самую Карлу Диес. А все начинает налаживаться!

— Девочки, знакомьтесь, это моя двоюродная сестра Лили, — радостно сообщает Доминик, переходя на английский. – Лил, это мои подруги, Сесилия и Карла. Рассказывай, как ты заселилась. Карла уже успела пожаловаться нам на свою соседку.

— Dios m?o*, да она ненормальная! – восклицает испанка с сильным акцентом, всплескивая руками. – Ее зовут Кейко, она из Махоутокоро и говорит только по-японски. У нее в шкафу висит два кимоно, на столе поднос с песком и камнями, и она привезла даже сакуру в горшочке! И на стене уже написала какие-то иероглифы, черт знает, что они означают. Вдруг это какое-то проклятье и завтра я не проснусь?

— Вы еще не знакомы с моей соседкой, — хмыкаю я.

Я остаюсь с девчонками до самого вечера, и ко мне окончательно возвращается отличное настроение. Это напоминает мне посиделки в гриффиндорской спальне, мы много смеемся, обсуждаем других атлантов и преподавателей (все сходятся на мнении, что на артефактологию стоит записаться хотя бы только ради господина Немирова).

На ужин мы идем вчетвером, и я чувствую прикованные к нашей компании восхищенные взгляды. О да, меня определенно ждет потрясающая смена! Войдя в зал, я машинально бросаю взгляд на столик, за которым я обедала с хогвартскими ребятами, а за соседним вижу Ала, Малфоя и Нотт. Последним я посылаю победную улыбку, мол, у меня все отлично и на вас мне плевать, и мы присоединяемся к двум парням, с которыми девочки сидели сегодня днем: американцем Скоттом и австралийцем Уильямом. Все тут же начинают горячо обсуждать открытие, в том числе и выходку Джеймса.

— Лили Поттер! – вдруг слышу я и поворачиваю голову: у нашего столика, держа поднос в руках, останавливается невысокая, странно знакомая блондинка с перекинутой через плечо сложной косой.

— Да, это я, — я вежливо улыбаюсь, стараясь скрыть свое нежелание говорить о том, каким героем был мой отец.

— Светлана Одинцова, — представляется она. – Мы опережали твою команду на три очка, но победа досталась вам благодаря твоему докладу, — наверное, увидев растерянность на моем лице, она смеется и добавляет: — Нет, я не собираюсь заявлять, что вы этого не заслужили, отличная работа!

Мерлин, я попала в лучшее место на земле! Меня узнают здесь не как дочь Спасителя Магического Мира, а как автора исторического исследования, посвященного жизни Амаранты Олдридж.

— О, спасибо!

— Садись к нам, — предлагает Скотт, а Уилл сразу же подставляет к нам седьмой стул, одолженный у столика рядом. – Как тебя зовут еще раз? Свел… Свет…

— Светлана.

— Хм, — задумчиво протягивает он, – пожалуй, буду называть тебя Свити.

— Тебе очень подходит, — улыбается Доминик, и я невольно соглашаюсь с ней: россиянка выглядит просто очаровательно**.

— Как тебе пришло в голову опрашивать портреты? – интересуется Свити, и я не могу сдержать улыбки: кажется, я встретила человека, который так же обожает историю.

— Как только объявили, что тема – известные ученые, я тут же подумала об Олдридж, — увлеченно начинаю я. – Набрала о ней книг в библиотеке, но там говорилось в основном о ее открытиях, а биография – в двух абзацах. И там упоминалось, что она закончила школу в один год с Вероникой Мерч, ну знаешь, известной целительницей. А я вспомнила, что ее портрет висит у нас на пути к Южной Башне, и решила спросить, что она помнит. Так все и началось. Я столько узнала, портретам ведь скучно просто висеть, им только дай шанс поговорить…

— Поразительно, — девушка, до этого жадно слушавшая мой рассказ, качает головой. – Такая оригинальная идея. Но Торндайк! Он так резко высказывался в ее адрес, я была просто в шоке, когда ты сказала, что они с Амарантой были помолвлены.

— Так, все, стоп-стоп-стоп, — прерывает нас Уильям, и я только вспоминаю о том, что мы за столиком не одни. – Это, безусловно, очень интересно, но никто здесь не понимает, о ком вы говорите.

Мы со Свити наперебой рассказываем об историках, но в итоге бросаем попытки их заинтересовать. Остаток ужина мы обсуждаем, кто за что получил путевку, и все вместе возвращаемся в корпус, договорившись встретиться на дискотеке.

В комнате никого нет, но по шуму воды я догадываюсь, что Нотт принимает душ. Мне приходит в голову идея выключить ей свет, но это совсем уж ребячество. До того как она освобождает ванную, я успеваю прочитать несколько глав «Унесенных ветром».

На танцы она собирается спокойно и неторопливо, в то время как я суетливо бегаю по комнате в поисках вещей. Ну конечно, я же не посещаю светские приемы каждую неделю. Я надеваю простой белый топ на тонких бретельках и пышную красную юбку на талии, а затем достаю косметику. Нотт с противной усмешкой наблюдает за моими попытками ровно накрасить глаза и, после того как я смазываю стрелку, демонстративно произносит какое-то заклинание, отчего на ее лице возникает идеальный макияж, подходящий к темно-фиолетовому платью, а волосы завиваются в крупные аккуратные локоны.

— Преимущества жизни аристократок, — ухмыляется она. – Тебе, Поттер, не понять.

— Тебе это все равно не поможет, ты своим выражением лица всех отпугиваешь, — огрызаюсь я.

Словесная перепалка продолжается до самого выхода и, очевидно, так и не закончится до конца смены. Правда теперь это меня уже не расстраивает, а скорее забавляет, и я с азартом дожидаюсь каждой новой реплики Нотт, чтобы подобрать ответ поязвительнее.

Последний раз прокрутившись перед зеркалом, я довольно улыбаюсь своему отражению и покидаю комнату. Шармбаттонки уже ждут меня в конце коридора, а парней и Свити мы встречаем внизу.

Музыку мы слышим еще издалека. Дискотека проходит там же, где и открытие, и, когда мы подходим, я вижу, что скамейки теперь стоят по краям, а в середине образовался танцпол. Пойти танцевать пока осмелилась только половина присутствующих, но я знаю, что остальные тоже скоро подтянутся. Я замечаю сидящую в одиночестве Розу. Конечно, здесь она своей «исключительной талантливостью» никого не удивит, и бегать за ней никто не будет.

Меня окликает Джеймс, и я говорю ребятам не ждать меня и идти танцевать, а сама подхожу к брату, который только и звал меня для того, чтобы прокомментировать мой открытый наряд. Его друзья-организаторы тут же его затыкают, уверяя меня, что я отлично выгляжу, и искать девчонок я отправляюсь в самом лучшем расположении духа. Но потом я почти физически ощущаю на себе чей-то взгляд, и, повернувшись, вижу перед собой ухмыляющегося Малфоя.

— Можешь не утруждать себя, Малфой, — презрительно говорю я. – Мне достаточно увидеть твою физиономию, чтобы мое настроение испортилось, так что тебе необязательно подходить, чтобы выполнить свою миссию.

— Мерлин, Поттер, — слизеринец закатывает глаза. – Ты слишком высокого мнения о себе, но мир вокруг тебя не вертится.

Я уже открываю рот, чтобы ответить этому нахалу, но тут рядом раздается еще один голос.

— Все в порядке?

Мы синхронно поворачиваемся. Рядом со мной стоит темноволосый симпатичный парень.

— А это твое дело? – невежливо отзывается Малфой, подняв бровь.

Парень чуть выступает вперед.

— Вообще-то, я спросил у девушки, — с вызовом произносит он, и я различаю американский акцент.

— Все нормально, — говорю я, — он уже уходит.

Слизеринец насмешливо фыркает и, смерив парня презрительным взглядом, направляется к скамейке, на которой его ждет Ал.

— Он к тебе приставал? – чуть обеспокоенно спрашивает американец.

— Нет, это друг моего брата, — объясняю я, улыбнувшись. – Но спасибо, что избавил меня от его общества.

Он тоже улыбается, и на его щеках образуются ямочки, а от его взгляда внутри что-то переворачивается.

— Меня зовут Кайл.

— Лили.

Он задерживает мою руку в своих пальцах.

— Очень приятно, Лили. Если этот парень тебя достанет, обращайся ко мне.

О, Мерлин…

— Обязательно.

Я продолжаю улыбаться и нахожу глазами девочек: они все смотрят на нас с Кайлом, беззвучно хлопают и показывают большие пальцы. Джоанна как по команде включает медленную песню.

— А ты не хочешь потанцевать, Лили?

Неужели это действительно происходит?

— С удовольствием.

Боже, надеюсь, цвет моего лица не сливается с волосами. Мне приходится приподняться на носочки, чтобы обвить его руками за шею. Сначала мы танцуем на расстоянии, но к концу песни оно почти исчезает. Кайл говорит мне что-то на ухо, но я не могу думать ни о чем, кроме его горячей ладони на моей талии и отмечаю только, что у него очень красивый, бархатистый голос.

К своей компании я прихожу совсем окрыленная. Девчонки хором отмечают, что Кайл просто лапочка. Скотт, который учится с ним в одной школе, не припоминает о нем ничего плохого, а я этого немного боялась, так что, увидев его с друзьями, я улыбаюсь, и он подмигивает мне в ответ.

А потом мы танцуем, веселимся, прыгаем в такт музыке и кричим слова песен. Сесилия вспоминает о привезенной бутылке «Вдовы Клико», и мы ненадолго возвращаемся в комнату, чтобы отметить первый день, и на дискотеке нашего отсутствия не замечают.

Мерлин, как же я счастлива! Это действительно будет лучшее лето в моей жизни. И никакой Малфой мне не помешает.

И почему я вообще думаю о Малфое?