Summertime Of Our Lives (гет)

Долгий настойчивый стук становится все громче и противнее. Я не могу понять, во сне он или наяву, но просто не могу открыть глаза. Не знаю, сколько времени, но, в любом случае, слишком рано. Я зарываюсь в одеяло с головой, надеясь снова уснуть, но к стуку присоединяется раздраженный голос Софии, который уже стал неотъемлемой частью утра в Атлантиде.

— Роза, почему все твои животные принципиально не дают мне спать?

Мне все-таки приходится разлепить глаза. Я непонимающе смотрю на Вальтера, который свернулся клубочком у меня в ногах и явно ничем не стучал, но звук повторяется, и я поворачиваюсь к окну. Афина переминается с лапы на лапу, стоя на коробке в яркой бумаге, и ждет, пока я ее впущу. Я улыбаюсь, забыв про сон, вскакиваю с постели и открываю окно.

Я ставлю перед совой всю коробку с крекерами, доверяя ее самоконтролю, а сама кидаюсь открывать подарок. Уже второй год подряд я отмечаю день рождения в МАЛе, и если мое шестнадцатилетие почти ничем не отличалось от остальных дней смены, то сегодня — я чувствую — все будет по-другому. В этом году я окружена людьми, которым действительно есть дело до меня и моего праздника, а значит, меня ждет особенный день. Разумеется, я не жду диких вечеринок, но внимание от друзей — это все, что мне нужно.

В коробке оказываются книги по Трансфигурации и Заклинаниям, которые я давно хотела, новая сумка и набор косметики. Последний меня немного удивляет, поэтому я открываю его и — ого, теперь понятно, зачем он был нужен! Помимо теней и всего прочего в нем оказывается небольшая красочная книжка «Интерактивный путеводитель по городам Европы». Я листаю его с глупой улыбкой, представляя, как мама прятала его от папы.

Пока я вожусь с подарком, София уходит в ванную, ничего мне не сказав. Но она всегда недовольная, когда не высыпается. К тому же, с самого утра не сразу вспоминаешь даже о своем дне рождения, не то что о чужом.

Я ставлю открытку на тумбочку, для поддержания атмосферы и настроения. Ну, и немножко для того, чтобы напомнить Софии. Но она даже не смотрит в эту сторону, когда выходит, а направляется к шкафу. В легком ступоре я наблюдаю за тем, как она передвигает вешалки по рейке, но потом ее рука замирает, и она поворачивается ко мне. Я чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке и пытаюсь ее сдержать до поздравления.

— Ты же не знаешь, что случилось ночью на пляже, — говорит она.

Я чуть не говорю «спасибо», но вовремя останавливаюсь. Это не совсем то, чего я ожидала.

— Ты про Саммер? — уточняю я, но, если честно, мне не очень интересно сейчас это обсуждать.

— Нет, при чем тут Саммер? — хмурится София. — Алекса и Диего поймали.

— Что? — я мгновенно забываю обо всем. — На мальчишнике?

— А, так это был мальчишник, — протягивает она. — Это многое объясняет. Я вчера задержалась в общей гостиной, видела, как охранники их привели. Насколько я поняла, они летали наперегонки и врезались в барьер. Пьяные. В театральных костюмах. Женских.

София закатывает глаза с явным неодобрением и возвращается к выбору одежды. Я же не знаю, что и думать.

— И что с ними будет? — удается выдавить мне.

— Не знаю. Наверное, сегодня пойдут к директору.

Это ужасно. Это просто ужасно, день, который должен был стать лучшим за смену, испортился с самого утра. Вдруг их исключат? И Алекса из-за этого не пустят в Европу? Просто поверить не могу, что он до такого докатился. Участие Диего в подобных развлечениях меня не особо удивляет, но вот Алекс…

— Ты идешь на завтрак? — окликает меня София.

— Да, я просто… Отвлеклась, — говорю я, махнув рукой в сторону подарка. На этот раз без особого умысла, но он все равно бы не сработал.

— Ладно, если не успеешь, я возьму тебе что-нибудь.

— Спасибо.

Несколько секунд я смотрю на закрывшуюся за ней дверь, а потом начинаю собираться. Может, в Польше не празднуют дни рождения? Да нет, бред какой-то.

Еще с вечера я решила, что надену сегодня свое лучшее розовое платье, накрашусь и уложу волосы, но сейчас это уже кажется глупым. Очевидно, что если мальчиков исключат, всем будет наплевать, как я выгляжу и какой сегодня день. Поэтому я ограничиваюсь джинсами и майкой и собираю волосы в хвост.

Ни Алекса, ни Диего в их комнатах не оказывается. Когда Мел обвинили в поджоге лаборатории, ей назначили слушание сразу после завтрака. Так что, наверное, стоит сначала проверить столовую, а потом уже бежать в кабинет директора.

По пути в столовую мне встречаются преимущественно девочки. Вряд ли кто-то бы обратил на это внимание, но, зная про мальчишник, я догадываюсь, что большинство парней сегодня утром решили пропустить завтрак, а то и первое занятие. В самой столовой мальчиков тоже немного, и, пока я ищу взглядом Алекса, невольно определяю по выражениям лиц, кто был участником этого мероприятия.

Алекс обнаруживается за столом Диего. Они обсуждают что-то — хотя вполне очевидно, что именно — с хмурыми лицами и машут мне, когда я приближаюсь.

— Привет, — говорю я, садясь рядом с Алексом.

— Привет, — он целует меня в щеку. — Ты уже знаешь, да?

— В общих чертах, — киваю я. — Что вам сказали?

— Пока ничего.

— Директора мы еще не видели, — добавляет Диего. — А охранники поржали.

— Как это вообще произошло? — не сдерживаюсь я. — То есть, я понимаю, что у вас была вечеринка, но… как?!

Алекс морщится.

— Я не помню, с чего начался спор, но мы решили проверить, кто быстрее, — неохотно отвечает он. — И, видимо, алкоголь повлиял на меня не лучшим образом, и я…

— Короче, он не заметил барьер, и я влетел вслед за ним, — продолжает за него Диего.

За этим следует продолжительный обмен взглядами, из которого я понимаю, что мне рассказали не всю историю. Но это сейчас не самое главное.

— Мы не знали, что так много охранников дежурит на пляже, так что они сразу нас засекли, — добавляет он, как будто хочет сгладить ощущение недосказанности.

Я тут же вспоминаю ночной визит Ала. Очевидно, что на пляже дежурили как раз из-за происшествия с Саммер.

— Я уверена, что все обойдется, — говорю я, но мне не удается даже притвориться, что я действительно так считаю.

Не зная, что еще сказать, я смотрю на пустой стол перед собой и понимаю, что так и не взяла себе завтрак.

— Я схожу за едой, вам что-нибудь захватить?

Диего просит кофе, но Алекс отправляет его со мной, потому что «я не обязана ничего ему приносить». Мне было бы не сложно поставить на поднос лишнюю чашку, но я не спорю, потому что настроение и так у всех паршивое. Дальше мы завтракаем в тишине, пока за мальчиками не приходит Астрид. Я желаю им удачи и крепко сжимаю руку Алекса, а потом остаюсь одна за столиком.

И правда, лучший день смены. С днем рождения, Роза.

В коридоре учебного корпуса я сталкиваюсь с Алом. Год назад он поздравил меня за завтраком и подарил цветы, но на этом наше общение в тот день закончилось. В этом году он явно настроен благожелательнее по отношению ко мне.

— Привет, — говорю я. — Как ты?

— Нормально, — отвечает он. — Мы с Саммер помирились.

Я пытаюсь улыбнуться, хотя не считаю это хорошей новостью. После того, что кузен мне рассказал о своих экспериментах, я действительно беспокоюсь за него. Как бы Саммер не подбила его на что-то еще хуже.

— Слушай, — он вздыхает. — У меня вчерашний вечер как в тумане, я даже не знаю, чем вообще думал. Прости, что вот так заявился и все на тебя вывалил…

— Да все нормально.

— Но я рад, что поговорил с тобой, — продолжает он, пропустив мой комментарий. — Спасибо, что выслушала, правда. Мне это очень помогло.

— Обращайся, — я пожимаю плечами. — Но помни, что я теперь слежу за тобой.

Он закатывает глаза и усмехается.

— Не бойся, докладывать родителям ни о чем не придется. Ладно, я пойду на урок. Увидимся.

— Увидимся, — заторможенно повторяю я, уже глядя на его удаляющуюся спину.

Атлантов в учебном корпусе становится все больше. Лили и Доминик машут мне, проходя мимо, Сесилия, отколовшись от них, шепотом спрашивает, что я знаю о слушании Диего. Все, с кем я общаюсь, здороваются, как всегда. И все.

Просто поразительно. В прошлом году у меня был отстойный день рождения, потому что у меня не было друзей. Очень простое и логичное объяснение. Но сейчас — сейчас у меня есть друзья! На этот раз меня ненавидит чертова Вселенная. Моего парня и друга могут исключить, конечно, им не до этого. София просто не обращает внимания на детали, потому что окружающие люди ее не интересуют. Мелани и Сесилия вряд ли знают, что у меня день рождения — мне казалось глупым им говорить, и я предполагала, что они сами узнают, пока меня будут поздравлять родственники. Но Ал, все мысли которого забиты своей ненормальной девушкой, просто забыл. Лили, по-видимому, тоже, в последнее время на нее столько всего свалилось. А Джеймс и Доминик пару лет не появлялись на празднике в Норе, так что могут вообще не помнить дату.

Я не могу даже обидеться в полной мере, потому что это все еще не укладывается в голове. Как будто мой день рождения — это один большой розыгрыш. На секунду у меня даже мелькает мысль, что Афина прилетела на день раньше, но нет. Ни я, ни мои родители не ошиблись с датой. Все остальные действительно забыли.

Я нетерпеливо озираюсь, надеясь, что Тедди придет раньше звонка, потому что он-то уж точно помнит. Но он так и не появляется.

На Чарах мне с трудом удается сосредоточиться, поэтому к звонку я, впервые за смену, так и не справляюсь с заданием. Но меня это не сильно волнует. Пока я жду в коридоре следующего занятия, ко мне подлетает бумажная птичка. Я открываю ее дрожащими руками. На этот раз в записке нет никаких рисунков и милых обращений, но очевидно, что Алексу было не до романтики. Облегчение, которое приходит после слов: «Все хорошо, мы остаемся. Сегодня отрабатываем. Расскажу позже», довольно быстро сменятся раздражением. И это все? Да, я понимаю, он рад, что его не исключили. Но уж сейчас-то можно вспомнить и обо мне. Мало того, что он заработал наказание именно в этот день, так еще и не помнит, что это за день. Хоть мне уже и не нужно переживать за Алекса и Диего, Трансфигурации я тоже не уделяю никакого внимания. Я слишком занята проигрыванием воображаемых завтрашних диалогов, в которых я сообщаю своим друзьям, что они пропустили мой день рождения. Маркус, конечно, цепляется ко мне, и мне требуется вся моя выдержка, чтобы не ответить.

Когда занятия наконец заканчиваются, я иду к кабинету Боевой магии. В толпе атлантов оттуда входят Ал и Малфой, а за ними, но не с ними — Мелани. Она поправляет растрепавшиеся волосы и, увидев меня, улыбается.

— Привет, — говорит она. — Ты чего ждешь?

— Я к Тедди, — объясняю я.

— Ну ладно, — Мел кивает. — Тогда увидимся потом.

Когда она уходит, я заглядываю в кабинет. Тедди что-то подписывает в журнале, так что мне приходится прокашляться, чтобы он меня заметил. Он отрывает голову от бумаг и как будто удивляется, увидев меня:

— Роза? Привет.

— Привет, — отвечаю я и жду. Он ничего не говорит, поэтому я продолжаю: — Я просто хотела поболтать, мы давно не разговаривали.

— А ты не идешь на фильм?

— Я его раз пять смотрела, — я пожимаю плечами. — А что? Ты занят?

— Ну, — он заминается, — типа того, да.

— Ясно, — коротко говорю я и разворачиваюсь. Поверить не могу.

— Роза, подожди! — окликает меня Тедди. Обернувшись, я натыкаюсь на его виноватый взгляд. — У меня есть полчаса. Попьем чай?

С одной стороны, стоит послать его к черту, но с другой — не хочется свой день рождения провести в одиночестве. Он и так уже худший за всю мою жизнь. Я неохотно подвигаю к учительскому столу стул и сажусь. Тедди достает из стола пачку печенья и чай. Я наколдовываю чашки и наливаю в них кипяток из палочки. Пару минут мы молчим. Тедди как будто выглядит расстроенным.

— У тебя все хорошо? — спрашиваю я. Мне должно быть наплевать, но… это же Тедди. Может, он забыл, потому что случилось что-то серьезное.

— Да, да, — он кивает, глядя на свою чашку. — Просто под конец смены появляется куча бумажной работы. Но это неважно. Как у тебя дела?

— Отлично, — говорю я, даже не пытаясь сделать голос радостным. — Просто супер.

— Что-то с Алексом?

— С ним тоже. Он умудрился попасться организаторам и получить наказание. Он даже не сможет провести со мной сегодняшний день.

— Да, я слышал про их гонки, — Тедди качает головой. — Совсем страх потеряли. Я понимаю, что летом в лагере хочется веселиться, но не там же, где так легко попасться! Это как бегать по школьному коридору после отбоя. Зачем?

Я не говорю про мальчишник. Скорее всего, Ал бы не стал ничего скрывать, но я в это лезть не буду. Вместо этого надо сказать про мой день рождения. Всего несколько слов — и день будет спасен. Тедди поздравит меня, напомнит всем остальным, и к вечеру я уже сама забуду об этом недоразумении.

Я открываю рот, но не могу произнести ни слова. Напоминать про свой день рождения близким людям кажется мне унизительным. Как будто я напрашиваюсь на внимание. Но если бы они придавали этому хоть какое-то значение, они бы не забыли. А насильно заставлять их обо мне заботиться — это бред.

Все-таки жаль, что я не нарядилась. Может, тогда все бы заметили.

— Роза.

— Да?

— Мне надо идти по делам, — говорит Тедди.

Несмотря на его мягкий и внимательный взгляд, я не могу на него не злиться. Это просто ужасный день.

— Хорошо, — я киваю.

Только бы не разрыдаться прямо здесь. Я чувствую, что уже близка к этому.

— Слушай, я постараюсь разобраться со всем побыстрее, и найду тебя на поле для квиддича, хорошо?

Я снова киваю, не доверяя своему голосу, поднимаюсь со стула и выхожу из кабинета, не обернувшись. В коридоре я все-таки начинаю плакать, как полная дура. Зачем я вообще чего-то ждала от сегодняшнего дня?

На улице я сначала заворачиваю за угол учебного корпуса, подальше от чужих глаз, и стою там, пока не перестают идти слезы. Сидеть в комнате — это уже совсем депрессивно, поэтому я все-таки решаю пойти на показ. «Властелину Колец» всегда удавалось отвлечь меня от окружающего мира. Так что я подарю себе два часа, в которые не буду снова и снова думать о том, что все забыли про мой чертов день рождения.

Вчерашняя забава превратилась в какую-то особую форму тирании, и без костюма меня вообще не пускают на поле, где уже начался фильм. Я наколдовываю себе что-то похожее на эльфийское одеяние, быстро прохожу к свободному месту, стараясь не мешать остальным смотреть, и располагаюсь на пледе. Я не замечаю момента, когда перестаю притворяться, что полностью поглощена фильмом, и действительно втягиваюсь. Я не отрываюсь от экрана, и, заметив краем глаза, как рядом с моими ногами что-то шевелится, я рывком отползаю назад, едва не закричав. Но это оказывается не змея — прямо из-под земли, извиваясь, прорастает стебель, на конце которого распускается красивая белая роза.

Я оглядываюсь по сторонам: никто на меня не смотрит. Более того, я вообще не вижу никого из своих друзей. Я возвращаюсь взглядом к розе. Это непохоже на случайность — меня зовут Роза и сегодня у меня день рождения, а цветы на спортивном поле просто так не растут. Неужели кто-то все-таки вспомнил? Или это моя Тайная Фея? Я медленно протягиваю руку, боясь, что цветок исчезнет. Как только мои пальцы прикасаются к бутону, слева от розы из земли вырывается еще одна. Я смеюсь и прижимаю руку ко рту, чтобы как-то это остановить. Кто бы это ни был, он спас весь день. Я дотрагиваюсь до второй розы, и рядом вырастает третья, а за ней четвертая, пятая… Позабыв про фильм и плохое настроение, я следую за цветами, которые проводят меня между остальными зрителями, вдоль трибун и прочь от квиддичного поля.

Я иду, периодически переходя на бег, а сердце колотится, как бешеное. Что-то происходит! Наконец-то происходит! Я пытаюсь остановить воображение и подготовить себя к разочарованию, но не получается. Хотя, после такого дня вряд ли что-то могло бы меня разочаровать. Розы подводят меня к учебному корпусу и заманивают внутрь, теперь повисая в воздухе. Я взлетаю по ступенькам, перепрыгивая, наверное, сразу через пять, и вскоре оказываюсь перед… кабинетом Стихий. Хм. Я бы решила, что это Шикоба решил меня поздравить, если бы я не знала, что Ал курил там травку на маленькой американской вечеринке… Неужели это Ал? Или он рассказал кому-то, кто решил, что там можно устроить… нет, рано об этом думать. Может, там и нет никакого праздника. Может, это действительно Шикоба. Может, добрый и мудрый старик поздравляет всех атлантов и дарит им философскую притчу. А может, он вообще встретит меня голый в лепестках этих самых роз. От последней мысли я морщусь и на всякий случай достаю палочку.

Я протягиваю руку к ручке двери и тут же отдергиваю ее. Я же в костюме эльфа! Я убираю длинные уши, но тунику оставляю, только укоротив ее до колен. Конечно, я не так хотела бы выглядеть на своем дне рождения — хотя все еще не факт, что именно его там и отмечают, — но нет смысла идти в комнату и переодеваться. Судя по розам, кто бы там ни был, он знает, что я пришла — вряд ли кто-то мог заранее предугадать, где я буду сидеть на квиддичном поле. Сделав глубокий вдох, открываю дверь. В комнате тихо и пусто. Это что, костер?

— Сюрпри-и-из! — хором кричат эти… эти жестокие люди, которые заставили меня поверить, что все забыли про мой день рождения.

— Эй, она что, плачет?

— Между прочим, я говорила, что это плохая идея…

— Роза, неужели ты всерьез подумала, что мы тебя не поздравим? — с улыбкой спрашивает Мелани, заключая меня в объятия.

Я не могу сказать ни слова и спешно стираю с щек слезы, чтобы никто не подумал, что я чем-то недовольна или обиделась… Я сама не знаю, откуда у меня такая реакция.

— С днем рождения, дорогая, — пропевает Доминик.

Я всхлипываю, вызывая у всех собравшихся — их человек десять — коллективный вздох умиления или сочувствия, я не знаю. Потом руки кузины сменяют другие, очень знакомые, и я со всей силы прижимаюсь к Алексу.

— Ты в порядке? — тихо спрашивает он, наклонившись к моему уху.

Я киваю несколько раз подряд. И запоздало, но до меня все-таки доходит.

— Вы что, придумали про наказание?

— Эм, нет, — замявшись отвечает Алекс.

— Просто они отбывают наказание у меня, — объясняет Тедди.

Я не сдерживаюсь и толкаю его кулаком в плечо.

— Ты! Мог бы хотя бы намекнуть, я же действительно думала, что ты забыл!

— Да у меня сердце кровью обливалось, когда я на тебя смотрел, но Лили бы меня убила, — оправдывается он.

— И не сомневайся, — самодовольно подтверждает Лили. — С днем рождения, Роза.

— Спасибо, — я наконец вспоминаю, что нужно на это отвечать.

— Так, хватит уже держать именинницу на пороге, налейте ей кто-нибудь! — вмешивается Диего, обнимая меня до хруста в ребрах и поднимая в воздух. — Ты, Роза, как будто ничего не знаешь о днях рождения! Я, конечно, рад, что сюрприз удался, но очевидно же, что, если ничего не происходит, надо ждать чего-то грандиозного!

Я просто улыбаюсь и не говорю, что в прошлые мои дни рождения ничего не происходило по-настоящему. Хотя его слова можно рассматривать глобально: всю мою жизнь ничего не происходило, и я дождалась этого грандиозного лета.

Пока я слушаю торжественное поздравление Диего, кто-то впихивает мне в руку бокал и я выпиваю его содержимое залпом. Сейчас мне это прямо нужно.

— Ох, сразу в голову ударило, — зажмурившись, говорю я.

— Так, Роза, давай-ка аккуратнее с алкоголем, а то твой парень опять меня виноватым выставит, — предупреждает Диего.

Алекс открывает рот, но я не даю ему начать спор о плохом влиянии.

— Я просто за весь день почти ничего не ела.

— Ну вот это я понимаю, тут ты как специально готовилась к вечеринке, — удовлетворенно кивает Диего. — Пойдем, пока Джеймс все не съел.

— Эй!

— Джим, ну я же просила не хватать со стола!

— Тут нет стола, умница!

Ребята тащат меня к большому пледу с кучей еды. Вокруг пледа разбросаны подушки, и мне предназначена самая большая и красивая — из темно-красного бархата с золотыми кисточками. Как только я сажусь, Доминик надевает мне на голову игрушечную тиару. Теперь я выгляжу глупо, зато как самая настоящая именинница.

Алекс подвигает свою подушку ко мне, садится и берет меня за руку, сжимая мои пальцы.

— Все хорошо? — спрашивает он тихо, пока все шумно устраиваются и наполняют пластиковые тарелки.

— Конечно, — отвечаю я. — Это просто потрясающе, для меня никогда не устраивали вечеринки-сюрпризы!

— Да, но до нее прошла половина твоего дня рождения, и ты провела ее одна.

— Знаешь, я даже про это забыла, — говорю я, и ни капельки не вру. — Правда, это того стоило. Спасибо, ребята, — обращаюсь я уже ко всем.

Они отвечают мне хором — кто «пожалуйста», кто «с днем рождения», и все улыбаются. Даже София как будто бы растеряла весь свой скептицизм. Джеймс разливает шампанское, и Тедди для проформы напоминает, что Лили и Доминик еще нельзя пить, но не останавливает бокалы, которые передают кузинам.

— Ну что, фестиваль поздравлений объявляется открытым!

— Я начну, — неожиданно предлагает Лили и вскакивает на ноги. Потом, видимо, оценив, что это слишком высоко, она опускается обратно, но остается стоять на коленях.

Я даже не представляю, сколько усилий она потратила, чтобы устроить для меня — специально для меня! — эту вечеринку. Логически я понимаю, что мы помирились, а Лили не знает полумер, к тому же ей явно нужно сейчас чем-то себя отвлекать, но для меня это все равно слишком удивительно. Не то чтобы я жду какого-то подвоха, но все равно немного побаиваюсь того, что она может сказать.

Кузина делает вдох и быстрым движением облизывает губы. Кажется, она сама не знает, что хочет сказать.

— Простите, я не продумала тост заранее, — говорит она, подтверждая мою догадку.

— Вовсе необязательно говорить тосты, — отмахиваюсь я с улыбкой. — Спасибо тебе за этот праздник.

— Нет, я скажу, — настаивает она. — Последние несколько лет я отказывалась говорить на твоих днях рождения. И хорошо, что отказывалась, на самом деле. У нас были не лучшие отношения, и, хоть я и не хотела этого признавать, я правда рада, что мы оставили все это позади.

— Это я их помирил, — громким самодовольным шепотом сообщает Джеймс, прерывая речь сестры.

Лили закатывает глаза.

— Несмотря на то, что я считала тебя… Нет, не так. Не важно, что я там считала… Я просто хотела сказать… Блин. В общем. Когда Джеймс запер нас в комнате, за что он еще не поплатился окончательно, мы поругались, а потом… Потом ты очень меня поддержала. Так, как я бы не смогла. И я поняла, что сколько бы дер… всего между нами ни произошло, мы одна семья. А это значит очень многое. Что бы я там ни наговорила, Роза, я искренне желаю тебе счастья. С днем рождения.

Я не нахожу слов, чтобы ответить, и просто благодарно киваю. Думаю, она и так понимает. Уверена, ей наше примирение так же важно, как и мне, иначе она так не старалась бы с вечеринкой. Мы вряд ли станем лучшими подругами, но наш многолетний, изнуряющий, высасывающий столько моральной энергии конфликт закончился. Все. Точка. Мы обе желаем друг другу счастья, потому что не надо больше сравнивать, соперничать и искать злой умысел там, где его нет. И вместо странных, болезненных отношений наши жизни теперь связывают только семейные узы. Как будто мы стали ближе и дальше одновременно.

Все остальные тоже молчат несколько секунд, потому что даже тем, кто познакомился со мной и Лили три недели назад, наверняка странно слышать такие теплые слова. Потом они подхватывают поздравление, звенят бокалами «За Розу!» и наконец-то приступают к еде. На заднем фоне играет музыка. Все по очереди произносят тосты, и я просто не верю своим ушам. Я сама никогда не умела и не любила говорить, а при необходимости ограничивалась банальными пожеланиями счастья и здоровья. А тут ребята искренне говорят конкретно обо мне, и я делаю вид, что покраснела только из-за шампанского. Смена блюд здесь не предусмотрена, поэтому на пледе сразу все, и, не дождавшись, пока закончатся рыба и чипсы, ребята начинают жарить зефир. Я смотрю на огонь и вспоминаю похожий день — я сидела у костра с людьми, которых не знала, и сбежала, как только представилась возможность. А потом появился Алекс, заставил меня прыгнуть через костер, показал звезды, и я загадала, чтобы все изменилось. И мое желание исполнилось. Я даже представить не могла, насколько все может измениться. Сейчас у меня есть все, о чем только можно мечтать.

Не сдержавшись, я наклоняюсь к Алексу и целую его. Все на нас смотрят, но плевать. Я слишком счастлива и влюблена, чтобы беспокоиться о приличиях. Хм, влюблена? Неожиданная мысль, но…

— Роза, умоляю, тут же твои братья, — недовольно прерывает нас Джеймс.

— А ты со своими подружками всегда от нас прятался, да, Джим? — я поднимаю брови.

— Какими подружками? — возмущается он, бросая выразительный взгляд на Мелани. Та только хмыкает.

— Давайте танцевать, — предлагает Сесилия, и Доминик тут же соглашается с ней.

У меня слишком волшебное настроение, чтобы к ним не присоединиться. Мы включаем музыку громче и поднимаем за руки всех остальных. Я танцую, расплескивая по рукам алкоголь из бокала, и впервые в жизни не чувствую никакого стеснения. Эта мысль даже заставляет меня остановиться. Сейчас я окружена людьми, перед которыми не боюсь выставить себя глупой или странной, за чье расположение я не должна бороться каждый день. Удивительно.

Я не успеваю насладиться своим всплеском уверенности к себе, потому что девчонки тянут меня в свой хоровод вокруг костра, случайно выбивая бокал из моих рук. Потом кто-то включает медленную песню, я ищу глазами Алекса, но меня перехватывает Диего.

— А…

— Не переживай, через песню я верну тебя твоему парню, — смеющимся голосом говорит он. — Нельзя сразу приглашать Сесилию. Тяжела участь тайных возлюбленных…

— Не думаю, что кто-то что-то бы заподозрил, но как тебе угодно, — усмехаюсь я. — Главное, чтобы она была в курсе твоих махинаций, а то получишь от нее.

— Не думаю, что будут проблемы, но если что, — он наклоняется к моему уху и шепотом произносит, — я знаю несколько способов заставить ее меня простить.

Я толкаю его в плечо, смеясь и возмущаясь одновременно, и он заходится хохотом, так что на нас смотрят все остальные.

— Прости, я не смог удержаться, ты всегда так краснеешь. Считай, что я пытаюсь восстановить атмосферу нашей первой встречи.

— Не хватало тебе еще раздеться.

— Я могу.

— Не надо. Хотя бы в честь моего дня рождения.

— Только ради этого я постараюсь не раздеваться.

— Пойду выпью.

Все еще смеясь, я возвращаюсь к пледу, где в одиночестве сидит Алекс.

— Почему ты не танцуешь?

— Не хочу, — он пожимает плечами.

Так, что-то с ним не то. Я сажусь рядом, вытягиваю руку и провожу пальцами по его лбу, чтобы он перестал хмуриться.

— В чем дело? — спрашиваю я.

— Ни в чем.

Я закатываю глаза.

— Александр Крам, сегодня мой день рождения, и я приказываю тебе рассказать, что случилось.

Вау! Вот это тактичный подход к проблеме.

— Да в этом и проблема. Сегодня твой день рождения, а я его испортил. Прости.

— Эй, о чем ты говоришь? — я беру его за руку.

Да что с ним такое? Это на него алкоголь так действует?

— Я получил наказание и не смог провести с тобой утро.

— Ну, наказание вписалось в план сюрприз-вечеринки, разве нет?

Алекс усмехается.

— Не говори своей сестре, но я собирался забить на ее план и устроить для тебя что-нибудь особенное. Не знаю, мне казалось неправильным, что половина дня теряется. Но меня наказали, а поздравить тебя и уйти — это испортить сюрприз, но не поднять тебе настроение. И в итоге ты была одна.

Я пытаюсь это обдумать, но я пьяна и не хочу париться из-за всякой ерунды, как это делает мой парень в самое неподходящее время.

— Алекс, планы никогда не сбываются идеально. Но я довольна тем, как все вышло. Для меня никогда не устраивали ничего подобного. Я знаю, что ты получил наказание не специально, поэтому не злюсь.

— Тогда почему ты танцевала с Диего?

Что?

— Ну уж явно не для того, чтобы как-то тебе отомстить, это же бред! Он сам по… Так. Подожди. Алекс, ты что, ревнуешь меня к Диего?

Он молчит. Мерлин, серьезно? Вместо того чтобы заверить его, что никто другой мне не интересен, как сделала бы на моем месте любая нормальная девушка, я… начинаю смеяться. Я чувствую, что это неправильно, и без его кислого взгляда, но ничего не могу с собой поделать.

— Прости, — выдавливаю я между смешками. — Просто я не ожидала, что ты можешь ревновать, ты же… ты. Разумный, рациональный Чемпион Турнира Трех Волшебников — и ревнуешь? Но почему?

Он качает головой.

— Я просто не так сформулировал вопрос. Забудь.

— Алекс, — я закатываю глаза. — Давай просто поговорим об этом.

— Мы не будем выяснять отношения на вечеринке по случаю твоего дня рождения.

— То есть, нам все-таки есть, что выяснять?

— Слушай, я знаю, что это глупо с моей стороны…

— На самом деле, это довольно мило, — улыбаюсь я. — Но совершенно безосновательно. Диего — мой друг.

— Я знаю! Я же не говорю, что ты… Просто он часто крутится возле тебя, да еще эти его шуточки, — он морщится.

— Шуточки — это его дурацкая манера общения, — я закатываю глаза. — И он «крутится возле меня» не так уж часто и потому что, еще раз, мы друзья. Или ты думаешь, что парням не может быть интересно со мной общаться?

Он качает головой, явно жалея, что вообще начал этот разговор.

— С тобой интересно общаться, — говорит он. — Но мне сложно представить, что кто-то может просто общаться с тобой и не чувствовать ничего больше.

— Алекс, — я сажусь еще ближе к нему. — Знаешь, как я познакомилась с Диего? Это он был тогда в зале, куда меня перенес чертов порог. И он был там с девушкой, имя которой я тебе не назову.

Алекс молчит и не смотрит на меня. Я бы решила, что ему теперь неловко из-за того, что он неоправданно остро отреагировал, но теперь я сомневаюсь, что способна понять, о чем он думает. По крайней мере, в ревнивости я бы никогда его не заподозрила.

— Всего этого можно было бы избежать, если бы ты просто поговорил со мной раньше.

Он уныло пожимает плечами.

— А зачем? Я же не могу запретить тебе с кем-то общаться. И не то чтобы я сидел и ждал, пока ты убежишь к другому, просто иногда меня жутко бесило, что он вечно рядом с тобой, но я знаю, что это моя проблема, а не твоя.

— Так, пойдем потанцуем, — я решительно поднимаюсь на ноги, забыв про свою нарушенную координацию, покачиваюсь и тяну его за собой.

Наверное кто-то видит, как мы выходим на импровизированный танцпол, держась за руки, потому что музыка сразу переключается на медленную песню «Призрака Фиби». Алекс кладет руки мне на талию, я прижимаюсь к нему очень близко и зарываюсь носом в его шею. Я не умею красиво говорить и не знаю, как еще передать, что он для меня значит. Я ведь даже не догадывалась о том, как он относится к моей дружбе с Диего. Довольно часто Диего сидел с нами в столовой и участвовал в каких-то мероприятиях, тогда даже помог мне вывести меня с той позорной вечеринки… Я была уверена, что они прекрасно ладят. Их даже наказали вдвоем! Постойте-ка…

— Алекс, вас с Диего наказали вместе.

Я чувствую как он напрягается и отстраняюсь, чтобы видеть его лицо. Все это уже не кажется мне таким милым.

— Да.

— Так ты из-за этого устроил дурацкие гонки?

Боковым зрением я замечаю, как танцующие рядом Ал с Доминик поворачиваются в нашу сторону, но не обращаю на них внимания.

— Вроде того, — неохотно признает Алекс.

— Да ты издеваешься…

— Слушай, мы все там много выпили. Если бы я трезво соображал, я бы в это не влез.

— Прекрасное оправдание, — фыркаю я. — Серьезно, это же… Хорошо, допустим, я тоже ревновала тебя к Диане, когда узнала, что вы были вместе, но в этом случае у тебя даже не было причин! Если бы ты просто поговорил со мной или с Диего, ты бы это понял, но нет, ты, как настоящий самец, пошел мериться…

— Хэй, ребят, у вас тут все нормально? — вклинивается Диего — просто последний человек, который сейчас нужен.

— Не лезь…

— Да, все прекрасно, мы отойдем на минутку, — повысив голос, говорю я, вцепляюсь в рукав Алекса и тащу его в конец кабинета, где настоящая лесная опушка переходит в рисунок на стене.

— Ты правда хочешь обсуждать это сейчас?

— О нет, я вообще не хочу это обсуждать! Но и возвращаться к этой теме я не хочу больше никогда, поэтому лучше нам сейчас все выяснить.

— Что выяснить? — раздраженно выдыхает он. — Да, я ревновал, поймала. Ну какому парню понравится смотреть, как его девушка общается с игроком в квиддич, по которому сохнет половина девчонок? Видимо, я не такой «рациональный», как ты думала, и не могу контролировать каждую свою эмоцию.

— Ой, только не надо меня сейчас выставлять виноватой! — возмущаюсь я. — Это не я доревновалась до наказания в твой день рождения!

На это ему, похоже, нечего возразить. На его лицо возвращается виноватое выражение, и он опускает глаза.

— Я заметил барьер заранее и специально повел туда Диего, — говорит он вместо ожидаемых извинений. — Я вовремя спикировал, а он врезался. Я хотел, чтобы он проиграл, и не подумал о последствиях. Из-за меня нас поймали, и твой день рождения был испорчен.

— Это так ты хотел сейчас спасти положение?

— Просто пытаюсь быть честным, — он пожимает плечами.

Я не знаю, как на это реагировать. Полтора часа назад я сказала, что забыла, каким паршивым было для меня это утро, и это было правдой. Но теперь, когда я узнала, что этого можно было избежать, если бы Алекс не повел себя как мудак, я не могу просто закрыть на это глаза. Наверное, его можно понять, но это действительно обидно. Тем не менее, это мой день рождения, лучший из всех, что были, и я не хочу портить его глупой ссорой. В конце концов, все когда-нибудь ошибаются. Мне ли этого не знать.

— Мне было очень грустно сегодня. И мне понадобится время, чтобы про это забыть, — говорю я, но беру его за руку, чтобы показать, что я не предлагаю взять паузу или, еще хуже, расстаться.

— Я сделаю все, чтобы загладить свою вину.

Мне в голову приходит дурацкая мысль. Сначала она кажется мне нелепой, потом — чудовищно нелепой, но справедливой. Хотя, если бы мне назначили такое наказание, я бы не выдержала.

— Прямо-таки все? — прищуриваюсь я.

Алекс хмурится и нерешительно кивает, видимо, уже заподозрив, что ввязался во что-то ужасное.

— Ладно. Если ты считаешь, что должен устранять соперников, чтобы быть со мной, пусть будет так, как ты хочешь. Но на этот раз ты должен играть честно.

— Что?

Я пытаюсь сохранить невозмутимый вид для большего эффекта, но улыбку сдержать не получается.

— Я тоже хочу, чтобы все знали, что мой парень — самый быстрый спортсмен в МАЛе. Поэтому вы проведете соревнование снова. Разумеется, до отбоя, чтобы не было больше нарушений правил.

Алекс по-прежнему ничего не понимает. Его замешательство выглядит очаровательно, так что я почти перестаю злиться.

— Ты хочешь, чтобы мы с Диего летали наперегонки?

— Я хочу, чтобы вы воссоздали ваши ночные гонки, только на этот раз честно. Полностью воссоздали. Да-да, дорогой, — я снова улыбаюсь, глядя как на его лице проступает понимание. — В тех же костюмчиках.

— Черт, ты и об этом знаешь, — стонет он. — Роза, тебе не кажется, что это слишком?

— А оставить меня одну в день рождения — не слишком?

Он вздыхает.

— Диего на это не согласится.

— Зависит от того, как ты его попросишь, — говорю я. — Я бы посоветовала быть с ним помилее и сказать слово «пожалуйста».

Я целую его в щеку и оставляю одного, возвращаясь к ребятам. Все с опаской смотрят на меня, но я уверяю их, что все хорошо, и улыбаюсь. Это не выглядит вымученным, потому что мысль о «мести» Алексу меня по-настоящему веселит. Да уж, залог здоровых отношений…

Я говорю девочкам, что у меня пересохло горло и я не могу танцевать, наливаю себе стакан сока и обращаю внимание на одиноко сидящую у костра Лили. Она сосредоточенно смотрит на свою ладонь, на которой танцуют языки пламени.

— Это потрясающе!

Она вздрагивает, и огонь на ее руке гаснет.

— Прости.

— Ничего, — вздыхает она. — Вы поругались?

— Немного, да, — отвечаю я, опускаясь на траву рядом с ней. — Но ничего страшного, мы помиримся.

— Конечно, помиритесь, — она невесело улыбается.

В очередной раз мне хочется сорваться с места и пойти убить Скорпиуса Малфоя.

— Как ты? — спрашиваю я вместо этого.

Лили снова вылавливает из костра огонек и начинает перекатывать его из руки в руку.

— Нормально.

— Ты больше не разговаривала с Малфоем?

Она качает головой.

— Нет, теперь он просто притворяется, что меня не существует.

Я вспоминаю, как сказала ему держаться подальше от Лили, но вряд ли это остановило бы Малфоя, если бы он сам захотел поговорить с ней.

— Говорят, Ребекка его бросила, — сообщаю я, надеясь, что эта новость поднимет ей настроение хоть немного.

— Да, я слышала, — кивает она. — Даю ему день на то, чтобы найти следующую дурочку.

Я громко фыркаю.

— Не такой уж он и классный. Кому он тут нужен?

Лили сжимает губы. Ей он нужен, черт бы его побрал.

— Поскорее бы уже эта смена закончилась, — говорит она. — Конечно, мне и в Хогвартсе придется его терпеть, но, надеюсь, за месяц я смогу собраться с мыслями.

— Может, к Хогвартсу он уже не будет тебя волновать, — предполагаю я. — В Англии много других парней.

Она не отвечает. Я знаю, что это все не мое дело, но не могу спокойно смотреть, как она убивается по этому ублюдку, поэтому продолжаю:

— Лагерные сплетницы считают, что ты встречаешься с Крейгом. Вас часто видят вместе.

— Мы общаемся, — коротко говорит Лили.

— Он очень переживал, когда ты ушла с игры. Мне кажется, ты ему нравишься.

Ее мои слова не удивляют.

— Да, он, — она нервно оглядывается по сторонам и хмурится, — он меня поцеловал.

Ого, а вот этого уже я не ожидала!

— И что ты?

— Я не знаю, — она передергивает плечами. — Я сказала, что пока ни к чему новому не готова, и он все понял.

— Ну, это хорошо, — убежденным тоном говорю я. — Он отличный парень. Возможно, со временем ты почувствуешь к нему что-то большее. Ну, или к кому-нибудь другому.

— Я просто хочу уже перейти к этому поскорее. Найти кого-то еще или просто забыть Скорпиуса и сосредоточиться на себе. Не знаю, меня уже достало чувствовать себя… так.

Я киваю.

— Это правильно. Главное, что ты уже готова его отпустить. Я уверена, что у тебя все будет прекрасно.

— Правда?

— Да, — без промедления отвечаю я. — А еще скоро произойдет что-то, что тебя точно развеселит… Ну, я надеюсь.

Я отворачиваюсь и нахожу взглядом Алекса: он все еще разговаривает с Диего. Интересно, как он объясняет ему, что нужно делать?

— Видимо, чуть позже. А пока пойдем танцевать.

— Что мы здесь делаем? — спрашивает Сесилия, хотя до нее этот вопрос уже задавали Лили и София.

— Подождите немного, вы не пожалеете, — отвечаю я, улыбаясь.

На самом деле, мне немного жаль Алекса и особенно Диего, который просто попал под раздачу, но, с другой стороны, на следующей пьянке они трижды подумают, прежде чем делать что-то безрассудное.

Джеймс начинает свистеть, и мы обращаем взгляды к дверям, ведущим в актовый зал. Диего гордо идет первым в коротком платье, из-под которого видны накаченные ноги. Я даже не представляю, что может смутить этого человека! А вот Сесилия закрывает лицо руками, чтобы не видеть этот стыд. Вслед за Диего показывается Алекс, злой на весь мир, в платье и шляпке в стиле «Унесенных ветром». Я смеюсь над ними вместе со всеми, но на самом деле я готова прослезиться от того, что он пошел на такое ради меня. Я уже не обижаюсь и сдерживаю себя, чтобы прямо сейчас не наброситься на него с объятиями.

— Дорогие друзья! — объявляет Диего. — Сейчас вам представится шанс воочию увидеть повторение той великой битвы, что состоялась в МАЛе сегодня ночью. Тот, кто победит в этом состязании, и получит сердце нашей именинницы.

Сесилия шумно выдыхает, и я открываю рот, чтобы возразить против таких правил игры, но Диего только подмигивает мне. Алекс от его импровизации тоже не в восторге. Мальчики призывают метлы и готовятся к полету.

— Если бы я раньше знал, что женское платье заставит Диего летать быстрее, я бы давно нарядил всю команду, — ухмыляется Джеймс.

— Умоляю, не надо, — просит Альбус сдавленным голосом.

— Я подумаю. Ну что, красотки, на старт. Внимание… Марш!

Алекс и Диего взмывают в воздух, уносятся в сторону жилых корпусов и вскоре пропадают из виду. Обговоренный заранее маршрут проходит через весь лагерь, поэтому мы увидим только их возвращение. Пока мы ждем, ребята продолжают ржать над нарядами и делают ставки. Даже Лили смеется, радуясь, что нашлось применение костюмам, которые они не используют в постановке.

Минуты через три они одновременно вылетают из-за угла. Мне трудно судить с такого ракурса, но, кажется, ни один из них ни на дюйм не опережает другого. Я решаю, что будет ничья, но финишную прямую, с разницей в миллисекунду, первым пересекает… Диего. Он опускается на землю под аплодисменты.

— Ну что, Роза, я слышал, что твой парень должен быть самым быстрым спортсменом в лагере. Удалось мне завоевать твое сердечко?

Я игнорирую его и смотрю на расстроенного Алекса, который пытается высвободиться из платья. Я не даю ему ничего сказать, просто налетаю на него с разбега, так что ему чудом удается меня поймать, и целую его.

— Поверить не могу, что ты это сделал!

— Как будто у меня был выбор, — ворчит он.

— Да ладно, я бы позлилась пару дней и успокоилась.

Он опускает меня на землю.

— Так ты меня простила?

— Конечно, — я снова целую его. — Ты более чем заслужил. К тому же, для каждой девушки увидеть своего парня в платье Скарлетт О’Хары — лучший подарок.

— Подарки! — восклицает Доминик. — Мы забыли про подарки!

— Вы что, серьезно?

— Конечно, ты же не думала, что мы оставим тебя без подарков!

— Но вы устроили мне вечеринку, — напоминаю я.

— Да, вечеринку с подарками. Идем скорее!

— Хэй, может, меня подождете? — вмешивается Диего. — Это у Алекса наряд налез на одежду, а мне еще надо избавиться от этого, — он указывает на свое платье. — Я бы мог и здесь, но Роза запретила мне раздеваться в ее день рождения.

Сесилия вызывается с ним, чтобы «убедится, что он повесит театральные костюмы как надо». Надеюсь, Диего не влетит за его псевдо-подкаты ко мне. Ну, и что нам не придется ждать их полчаса, если короткое платье на нем вдруг показалось ей возбуждающим.

— Как ты убедил Диего в этом участвовать?

— Даже не спрашивай, — отвечает Алекс.

Я прижимаюсь к его боку, и он обнимает меня одной рукой.

— Ты не злишься на меня за все это? — спрашиваю я на всякий случая.

— Конечно, нет, — он целует мои волосы. — Но такого коварства я от тебя не ожидал.

— Я тоже, — смеюсь я.

Диего и Сесилия возвращаются минут через десять, и по их лицам трудно что-то определить. Всей компанией мы направляемся к учебному корпусу, но внезапно над нашими головами пролетает сова и роняет в руки Тедди какой-то конверт. Мы останавливаемся и с любопытством смотрим, как он открывает его и достает небольшую записку.

— Ребята, это Матье, — сообщает он. — Похоже, мой подарок должен быть первым.

— Но…

— Не переживайте, мы вернемся до отбоя, успеете еще все подарить.

— Подождите, вернемся откуда? — не понимаю я.

Тедди улыбается.

— Тебе исполнилось семнадцать. Помнишь, что это значит?

— Ну да, я совершеннолетняя.

— Ты можешь колдовать вне Хогвартса или, в данном случае, вне МАЛа. В этот день ты просто обязана поколдовать во внешнем мире, это же традиция! Даже Матье согласился со мной и разрешил тебе покинуть лагерь на вечер.

— Ты что, повезешь меня в город?

— Именно так, — подтверждает он, и я кидаюсь к нему на шею.

— Как тебе совершеннолетие? Чувствуешь изменения? — спрашивает Тедди, когда мы отъезжаем от лагеря.

Я улыбаюсь, глядя на пейзаж за окном поезда.

— Конкретно сегодня — нет. Но я помню, как не хотела, чтобы этот день наступал. Ну, еще до того, как поехала в лагерь. Я думала, вот, мне скоро семнадцать, а я до сих пор ничего не добилась и ни с кем не общаюсь. Но здесь все очень резко поменялось, и я внезапно помирилась с Поттерами и встречаюсь с…

Я даже не знаю, как можно в несколько слов уложить мое отношение к Алексу.

— Со вторым самым быстрым спортсменом в лагере? — предлагает Тедди.

Я смеюсь так, что падаю на сиденье.

Всю дорогу мы обсуждаем Алекса, и Диего, и Лили, и учебу, и я только осознаю, как сильно по нему соскучилась.

Мы прибываем в город. Тедди первым спрыгивает на перрон и подает мне руку. Оказавшись на улице, я с удовольствием вдыхаю свежий вечерний воздух. Он даже кажется не таким, как в лагере, хотя это просто за счет ощущения свободы. На привокзальной площади мы останавливаемся.

— Ну что, определилась с заклинанием?

— Да, — киваю я.

Оно пришло мне в голову, как только я услышала про план Тедди. Первое заклинание должно быть особенным. Одно мне никогда не удавалось, сколько бы я ни пыталась, но теперь я чувствую, что у меня получится. Ведь я абсолютно счастлива. Я делаю глубокий вдох, поднимаю палочку и концентрируюсь на воспоминаниях об этой смене: об Алексе, о примирении с Лили, о друзьях, о сегодняшнем дне.

— Экспекто Патронум!

Из моей палочки вырывается клубок серебристого пара. Он нарастает, как снежный ком, формируется во что-то определенное, делает круг над нашими головами и совой улетает прочь. От восхищения я не могу вымолвить ни слова. Это было прекрасно.

— Поздравляю, Роза, — тихо произносит Тедди.

— Спасибо, — отвечаю я, почему-то шепотом. — Спасибо, что привез меня сюда, это просто волшебно.

— Не за что.

— Что теперь? Домой?

— Пока нет, — он качает головой. — У меня есть еще один сюрприз.

Он ведет меня по главной улице и сворачивает к небольшому кафе. Я заминаюсь.

— Тедди, там ребята ждут, и у них полно еды. Может…

— Мы здесь не ради еды, — говорит он. — Записка, которую я получил, на самом деле была не от Матье.

Он открывает дверь, и я медленно захожу внутрь, не зная, чего ожидать. У дверей меня встречает…

— С Днем рождения, сестренка.

— Хьюго?!

Я смотрю на улыбающегося брата и не верю своим глазам. Он кивком головы указывает на столик слева.

— Мама? Папа? Что вы здесь делаете?

Мерлин, я сейчас расплачусь.

— Дорогая, мы не могли пропустить твое совершеннолетие, — говорит мама.

Я обнимаю брата, и он ведет меня к родителям. На их столе стоит красивый торт, на котором горят семнадцать свечей.