Хогвартский комиссар (джен)

Явление василиска было объявлено пятого июля. Умница Светозар заблаговременно предупредил директора, и Филч сумел собрать весь педсостав, чтобы Хранитель Хогвартса прошел инициацию именно с учителями, постоянно работающими в школе.

Выход и знакомство состоялось в Зале наград. По-видимому, это был парадный вход, так как он скрывался за огромным и, как все думали, декоративным, щитом, который красовался в торцевой стене и изображал чеканный герб Хогвартса. Сейчас выяснилось, что это не просто украшение, вмурованное в стену, а самая настоящая дверь.

Собрались наши доблестные профессора, срочно созванные Филчем, переглядываются, воротники-манжеты поправляют, переговариваются и бросают любопытные взгляды на новенького среди них — высокого волосатого нелюдя в шерстяном шлеме и серой просторной тунике. Сквозь прорези маски сверкают ехидные желто-карие глаза, верхняя губа справа слегка поддергивается кверху, обнажая кривой острый клык… Красавец, одним словом, интересный и загадочный. И это при том, что многие неоднократно сталкивались с ним в барах, трактирах и гостинице в Косом переулке, и вот теперь безымянный леший неожиданно стал кем-то своим, будущим их коллегой по имени Натан Долл. Как же тесен иногда бывает мир, когда знакомый незнакомец вдруг обретает имя и становится полноценной личностью, а не просто каким-то огром, про которого известно лишь то, что он на завтрак всегда заказывает тарелку сырой печени и периодически напивается по выходным.

Загудел, дрогнул и сдвинулся в сторону медный щит, взгляды всех тут же приковались к открывшемуся проходу, всем стало очень-очень не по себе — уж больно страшно описываются василиски во всех бестиариях… Вживую-то с ним в настоящее время никто из присутствующих в зале не сталкивался. Успокаивая занервничавших людей, негромко запел феникс, сидящий на руке Хагрида, выбрав его как самого большого и удобного, в качестве насеста.

А из прохода сперва выскочила малышка Герцогиня. Сияя веселыми глазами, она приветливо чирикнула, здороваясь со встречающими. Одобрительно закивала клиновидной головкой, увидев огромный поднос на колесиках, полный рубленой свежей баранины, обернулась к проходу и призывно-нетерпеливо засвистала, поторапливая «папу». Тот не замедлил заявиться, вытягивая из темного лаза свои бесконечные метры, коих оказалось аж двадцать. Рогатая голова дракона на длинном гибком змеином теле — вот его общее описание в целом. Облик красиво дополнялся красной роговой короной на затылке змея и малахитово-голубым окрасом бронированной шкуры. Стального цвета грудные щитки покрывали район грудины, от затылка вдоль всего тела до самого кончика хвоста тянулся шипастый гребень, в общем, весь в броне, как дракон, что полностью отвечало его происхождению. Василиск — это не змея, по сути, а совершенно отдельный вид зверя, берущий начало от балиониска, прародителя всех видов драконообразных. Лошадь тоже, знаете ли, не всегда на одном пальце бегала, так и дракон сначала ползал, прежде чем обзавестись лапами и крыльями.

— Вах! — восхитился феникс и разразился длинной трелью, которую Филч озвучил для остальных:

— Итак, позвольте представить, перед нами сиятельный василиск Салазара Слизерина, Хранитель Хогвартса и просто славный парень по имени Лонгор де Саншор.

Оглядев всех присутствующих солнечными очами, царственный реликт кивнул им, передвинулся поближе к подносу и с неторопливой жадностью принялся поглощать баранину.

Северус, вытянув шею, попытался разглядеть зубы и язык, силясь уже сейчас определить, ядовит ли змей? Что поделать, зельевар — это в некоторых случаях диагноз. Ведь запасы яда василисков на рынке стали такой редкостью, одна унция яда стоила баснословно дорого, настолько, что члены гильдии зельеваров покупали его вскладчину и потом устраивали целые войнушки, пытаясь хоть как-то разделить приобретенные граны ценного ингредиента.

Лонг, видя что некто пытается заглянуть ему в рот, как дареному коню в зубы, незаметно придвинул к Снейпу кончик хвоста и, подцепив за ноги, легонечко дернул, опрокидывая Северуса на пол. Ехидно фыркнул Натан, подошел и, подав руку Северусу, помог тому подняться, одновременно деловито охлопывая и оглаживая его мантию. Заглянул в глаза и снова, не удержавшись, фыркнул.

— Не тушуйся, это на самом деле здорово, что у змея есть чувство юмора, легче договориться с ним будет, знаешь ли…

Северус, ощущая шерстистую ладонь, в свою очередь, не удержался от любопытства, с живым интересом посмотрел на видимую часть лица — из-под шлема виднелись раздвоенная верхняя губа и квадратная челюсть, покрытая золотистой шерстью. Не имея прежде контактов с нечеловеческими видами, он сильно заинтересовался личностью будущего коллеги. И это было понятно, ведь мало кто из нелюдей соглашается иметь дело с людьми и волшебниками, особенно в последнее время, раньше-то они частенько общались, когда не было необходимости прятаться от магглов.

— Ты волвен? — чуточку смущаясь, спросил Северус.

— Ага, — кивнул тот. — Мне ещё повезло встретить жену-вилку, из свободных… Нас, таких, мало осталось, но мы потихонечку выправляемся: близнецов родили, в соседнем клане девочки подрастают, будут парой нашим пацанам.

Договорив, Натан кинул любопытствующий взгляд на Хагрида, идущего впереди, поколебался и спросил, выразив вполне понятный интерес:

— А этот… Костероста перепил или его с помощью Энгоргио пытались увеличить?

— Не знаю, — растерялся Северус. И окликнул: — Хагрид, а в чем секрет твоего роста?

— Почему секрет? И не секрет это вовсе, — обернулся тот. Остановился и принялся рассказывать: — Мамка моя из северных великанов, йотуны, кажись, или турсы, ну, в общем, какое-то северное племя великанов. Ну и вот, жила в нем великанская девушка по прозванию Фридвульфа, цвела и пела на лугах аки розочка, в положенный час пришла ей пора обзаводиться мужем и потомством. У великанов того народа, кстати, с этим всё не так просто, не как у троллей — огрел девку дубиной, и она вся твоя, косая и слюнявая… Не-е-е, у йотунских верзил всё гораздо тоньше. Ну, в общем, приспичило мамане, уж взамуж невтерпеж, покинула она селение и пошла по свету белому суженого искать, имея при себе ищачью шкурку, в рубашку нательную тайными стежками зашитую. Добрела до Дании, где в ту пору папаня мой проездом был. Встретились они — два красивых одиночества: молодая деваха двухаршинного роста, щекастая, полнорукая, и тощенький маг, вот такусенький задохлик, метр с кепкой без подпрыга…

Послышались смешки, уж больно ярко Хагрид живописал своих родителей. Похмыкав и поняв, что смех добрый, тот продолжил:

— Хорасу Хагриду мисс Фридвульфа пришлась по душе, собой он тоже зрение не оскорблял, так что прониклись они любовью и сошлись в брачном союзе, доверив судьбу друг другу. Но не сразу, увы, у каждого был секрет: она — великан, он — волшебник. И прятали, соответственно, свои примочки: он — магические штучки, а она — шкурку ищачью… Ну ладно, зажили они в Англии, дом построили, сад вишневый посадили, меня родили, второго планировать начали, и тут папаня нашел её тайную заначку — ту самую шкурку, а будучи волшебником, опознал в ней фрагмент колдовской ящерки. Покрылся папаня подозрениями, попер к мамане с вопросами, мол, чего это такое да зачем? Ну, мамка наивная, подумала, что любовь и детка уж всяко папку при ней удержат, и призналася в своем происхождении… Дальше, увы, всё пошло, как в сказке про царевну-лягушку: осерчал папенька на маменькину ложь, взял и спалил ищачью шкурку. Чары спали, оковы с роста сгинули, и маменька выросла перед папенькой во всю свою великанскую мощь — в полных семь метров… А так как дело на кухне происходило, то своим телом она дом напрочь своротила, развалился он, как карточный — стенами наружу. Вместе с ростом ушло счастье, обратно мама не смогла вернуться, шкурка-то тю-тю… Одноразовое волшебство то было — великан сохраняет человечьи размеры, пока волшебная шкурка при нем, это ведь достаточно известная магия, которой перевертыши пользуются, как та же царевна-лягушка или дева-лебедь, тролли и великаны не исключение, надо же им как-то находиться среди людей, не привлекая к себе внимания. Жаль, что папка рассердился на мамку и сжег её магический артефакт. Ушла мамка от нас, мне три годика всего было, не помню уж её, но слышал, что она снова замуж вышла, на сей раз без обмана, за великана полнорослого, подобного ей.

Хагрид замолчал, оглядывая задумчивые лица слушателей, впечатленный Натан положил ладонь ему на плечо и тепло молвил:

— Прекрасная история! И поучительная. А за маму не переживай, она теперь всегда с тобой, кровь-то у тебя великанская, а на неё не действует магия. Значит, что? Защита у тебя волшебная, материнская, великанья, стало быть.

Остальные с уважением покивали, всецело согласные со словами волвена. Северус, поддавшись моменту, спросил:

— Хагрид, а расскажи про Тома, до меня ведь только что дошло, что ты его лично с детства знаешь. Каков он был в школе?

— Дуроватый он был, — охотно принялся вспоминать Хагрид. — На третий курс перешел, когда я поступил. Взгляд, как у волка, дикий, быстрый, ни на ком дольше секунды не задерживался. На первом курсе, как мне рассказывали, совсем странный был: вечно одинокий, всех сторонился, за столом жрал как не в себя, удержу не знал, ел аж до тошноты и заворота кишок, весь первый месяц только и делал, что нажирался. Особенно крепко ребята запомнили то, как он ел: сгребет в тарелку всё разом — мясо, овощи, макароны, кашу, пирог с патокой, карамельный брауни — и ест одним махом сладкое-соленое-жареное-вареное… Потом помирал от несварения, ночами на больничной койке стонал — никому спать не давал своими болями. Таким он в начале был, когда только приехал в Хогвартс из приюта Вула, при мне Том другим уже стал. Более спокойный и, увы, наглый, на руку нечистый был: тащил всё, что плохо лежит и не приколочено. И ладно бы интересное что воровал, так нет, он одежду, еду, обувь тырил, волшебные палочки мог взять и не вернуть. Клептомания и после школы не прошла, он тока на старших курсах подуспокоился, перестал чужое тягать, другими делами занялся, окружением своим, к Абраксасу Малфою мосты наладил, расположением евоным заручился, вещички кое-какие начал на хранение доверять…

— Погоди-ка! — остановил Хагрида Северус, внезапно вспомнив кое о чем, окинул тревожным взглядом лица и побледнел. — Люциус… Черная тетрадка с демонической коброй у Люциуса!

— О боже, — встревожился Филч. — И Рекс-то как не вовремя уехал. А нам сейчас пригодилась бы умная собака.

— А я не пригожусь? — поинтересовался Натан Долл, отщелкивая пальцами застежку с плеча туники. Взгляды всех машинально устремились следом за ниспадающими складками серой материи, аккуратным валиком легшей вокруг ног. Ног? Моргнув, все уставились на крупного золотистого пса, в которого превратился волвен. Похожий на ретривера, но крупнее и тяжелее сенбернара, перед ними во всей своей красе замер первозданный королевский волвен.

Стало очень понятно, почему они так дороги. Чудесная способность в любой момент превращаться в большую сильную собаку на самом деле весьма ценное качество, а для волшебника тем более. Понятным было и страстное рвение Натана выслужиться, а кому не захочется показать себя, продемонстрировать свои таланты, всё, на что он способен, чем может оказаться полезен своим работодателям и новым коллегам? Пёс Натана вызвал должное восхищение и всеобщее одобрение, как-то сразу стало очевидно, что он мастер своего дела и в проверках не нуждается.

Мудрый Филч тут же, не откладывая дела на мифическое «потом», основал Инспекционную бригаду имени комиссара Рекса, поставив во главе Северуса, как самого адекватного, нужного и проверенного поступками и временем человека. Благо, что ментальная связь с Натаном в виде собаки оказалась такой же идеальной, как с Рексом. Основал и отправил на первое задание — изъять черную тетрадку у Люциуса Малфоя.

К этому заданию Северус отнесся со всей ответственностью. Для начала он наведался в Министерство Магии, где получил допуск в Отдел Тайн и попросил себе в помощь ликвидатора проклятий и группу мракоборцев. Глава мракоборческого отдела Руфус Скримджер только бровь вздернул, видя, как какой-то носатый тип суетится по его вотчине, набирая себе парней. И ведь с толком набирает — самых лучших на раз-два вычисляет, а когда он к ним ещё и Ранкорна из отдела генеалогии прибавил, Руфус сделал в уме заметочку насчет этого парня. Снейп абы кого хватать не станет — он гарантированно самых хороших бойцов выбрал, есть у него нюх на это дело, видно…

Набрав команду и попутно сделав запрос на закрепление инспекции Хогвартса в нужный отдел, Северус велел перемещаться по заданным координатам.

— Эй, Снейп! — окликнул Скримджер в последний момент. — Добровольцы актуальны?

Северус кинул на Руфуса оценивающий взгляд и кивнул, разрешая тому присоединиться. Что поделать, любопытство, оно такое, приставучее и сильное, вцепится — не отстанет.

Известив Люциуса из Министерства срочной запиской, Северус дождался ответа, в котором Люциус выразил согласие к содействию. Приглашение входить последовало незамедлительно — гостеприимно распахнулись ажурные ворота мэнора. Войдя в дом и разослав туда-сюда сыщиков, Северус с Натаном, Ранкорном и Скримджером прошли в гостиную, где ввели хозяина резиденции в курс дела.

— Тоненькая черная тетрадка? — озадачился Люциус. — Которую кто-то дал на хранение отцу? Но это ж когда было…

— Давно было, — согласился Северус. — Полвека тому назад. Это очень опасная вещь, из надежных источников нам стало известно, что в эту тетрадку заключили темную сущность из потустороннего мира, поэтому нам необходимо её изъять. К тому же неизвестно, как она влияет на вас, вашу семью и ваш дом в целом, кто знает, а вдруг проклятие в тетради только сильнее становится с годами?

Нагнав страху, Северус добился того, что встревоженный Люциус пооткрывал им все свои сейфы. И, затаив дыхание, смотрел, как волосатик в шлеме и тунике перекинулся в великолепную волшебную собаку и начал рыться в бумагах, вынутых из хранилищ. Перенюхав все книги и тетради в черных обложках, Натан расстроенно глянул на Северуса, говоря ментально, что ничем темномагическим от них не веет. Северус задумался, пытаясь сообразить, на что бы обратил внимание Рекс? Потом он хлопнул себя по лбу и принялся переворачивать тетрадки, ища на обратной стороне обложки анаграмму золотого тиснения «Т. М. Реддл», единственную примету дневника Тома.

Натан тем временем решил поискать тайники, почувствовав в воздухе что-то ускользнувшее от них. Так и есть! В одном месте странно ощущался участок стены. Приняв антропоморфный вид, Натан поинтересовался у Люциуса, не мог бы он открыть вот этот тайник, здесь, в стене… Люциус растерянно ответил, что никаких тайных сейфов у него в доме нет. Покосившись на пол, Натан снисходительно хмыкнул, но выдавать не стал, а попросил всё же открыть вот этот, за стеной. Озадаченно потаращившись на гладкую стену, обитую дорогими атласными обоями, Люциус позвал самого старого домовика.

— Фойерцанг, подойди ко мне.

Северус обернулся от стола, недоумевая, зачем Люциус зовет каминные щипцы, и с интересом уставился на древнего эльфа, явившегося на зов хозяина. Усохший, трясущийся, тот выглядел так, словно прибыл в Англию ещё с Вильгельмом Завоевателем и самым первым сэром Малифлуа, основателем рода Малфоев. Люциус требовательно ткнул в стену.

— Открой!

Обладатель старинного имени страдальчески вздохнул.

— А может, не надо? Хозяин Абраксас велел накрепко замуровать эту вещь, так, чтоб ни единая душа до неё не добралась…

— Нам надо её уничтожить. Открывай! — непреклонно приказал Люциус.

— Хозяин Люциус говорит правду? Его действительно уничтожат? — обнадеженно вскинулся домовик. Дождавшись кивка, щелкнул пальцами со словами: — Забирайте крестраж!

С последним отголоском эха часть стены отъехала, с треском разорвав обои, края которых некрасиво встопорщились и разлохматились, вмиг теряя элегантную шелковую красоту. К открывшемуся темному проему осторожно подобрались Натан и ликвидаторы проклятий, хорошенько принюхавшись, Натан отступил в сторону, давая простор коллегам, те основательно обстреляли нишу в стене всеми своими сканирующими заклятиями, прежде чем соваться в дыру. После чего с предельной предосторожностью извлекли из тайника зачарованную вещь, которую чертов домовик так не вовремя окрестил крестражем… Положили тетрадку в центр стола и обступили со всех сторон, настороженно переглядываясь и нервно дыша.

— Значит, крестраж? — напряженно выдохнул Скримджер, сверля подозрительным взглядом Малфоя.

— О котором он ничего не знал, — поспешил внести ясность Северус. Побледневший Люциус оттянул шейный бант и гулко сглотнул, всем своим видом подтверждая слова бывшего однофакультетника.

— Ладно, давайте его сюда, — сказал Натан, протягивая муассанитовый ящик с плотно закрывающейся крышкой. — Надо Филчу доставить…

— Какому-такому Филчу? — агрессивно раздувая ноздри, забрюзжал Скримджер. — В Отдел Тайн это надо переправить, специалистам передать, уж они-то разберутся с этой гадостью! И пасть заткни! Кто дал право собаке решать, чего и как делать?!

Натан, опешив, недоуменно замер, Северус без раздумий огрел Руфуса Ватноножным, отчего тот тряпичной куклой шлепнулся на пол. Рык Северуса заставил всех вздрогнуть:

— Сам пасть заткни! Перед тобой стоит представитель Хогвартса, профессор Долл, учитель Магической защиты!

Люциус, услышав это, срочно передумал спрашивать, где Северус достал королевского волвена и сколько за него заплатил — стало чревато. Нарцисса Малфой, всё это время тихой беззвучной тенью простоявшая позади мужа, вдруг подала голос.

— Простите, а чаша Пенелопы Пуффендуй, которую Лорд передал на хранение Беллатрисе, имеет какое-то значение? Она хранится в сейфе Лестрейнджей в банке Гринготтс. Помню, Белла была так счастлива, хвасталась мне, что Лорд никому так не доверяет, как ей.

— Думаю, что имеет, — кивнул Северус, аккуратно положил тетрадку в ящик, захлопнул крышку и посмотрел на неё. — Благодарю вас за ценные сведения, миссис Малфой. Мы это проверим.

— И ещё… — неуверенно начала Нарцисса. Северус заинтересованно наклонил голову, и она продолжила: — Кикимер пугает Андромеду, он достался ей вместе с домом по дарственной от Сириуса Блэка, так вот, он ходит по дому и всё время бормочет: «уничтожить, надо уничтожить… но как это уничтожить, если оно не открывается, бедный хозяин Регулус, зря он положился на Кикимера, зря он велел уничтожить вещь Темного Лорда, Кикимер не знает — как». Говорит это и цепочку на шее дергает, с медальоном, он его жутко ненавидит и периодически пытается сломать или разбить. И на всех кидается со злости, за Нимфадорой со сковородкой гоняется, кричит, что она дура и давай она попробует его поносить, пусть медальон тоже подурнеет и сломается. Кикимер почему-то считает, что неуклюжесть Тонкс заразна и передается через прикосновение или воздушно-капельным путем.

Обменявшись с Натаном тревожными взглядами, Северус поблагодарил Нарциссу и велел всем отправляться в Хогвартс. Ах да…

— Фините, — взмахом ладони он отменил заклятие с Руфуса и посоветовал присоединиться, чтоб потом никаких недомолвок не случилось. Проглотив это замечание, Скримджер поднялся с пола, отряхнул брюки и поспешил вместе со всеми покинуть пределы Малфой-мэнора. Предстояли новые дела и новые поиски.