Тлеющий цветок (джен)

Колледж Линфеи разительно отличался от Алфеи. Во-первых, он был огромным и занимал несколько столичных кварталов, и это не считая нескольких зданий на окраине города Деревьев. Во-вторых, он делился на несколько институтов.

Я перевелась на магическое отделение института Природных искусств. Моя кафедра растительной магии была самой обширной на факультете и располагалась в главном здании, недалеко от старейшего общежития, куда я и заселилась. Можно было, конечно, ездить каждый день домой, но я успела устать от этого еще в родном мире.

Учебный день начался с суматохи. Колледж обеспечивал личными комнатами — растолкать меня было некому.

Я наскоро собралась и выбежала из общежития. И похоже не одна я безбожно проспала — десятки студентов неслись по дорожкам, сбивая нежные, нависшие над головами бутоны, а у самого входа собралась недовольная, полусонная толпа.

Я покопалась в сумке и поняла, что забыла студенческий, без которого местная охрана просто навсего не пустит. Пришлось возвращаться, из-за чего опоздание приобрело критическое значение в целый час. Поэтому я решила не идти на вводное занятие, а пройтись по коридорам, чтобы понять схему нумерации кабинетов. Вполне стандартная: первая цифра — этаж, вторая — коридор, третья четная — дверь слева, а нечетная — справа. И все равно, чтобы найти нужный корпус (к сожалению, теоретические занятия проходили в разных частях здания), пришлось потратить всю перемену.

Одногруппники встретили тепло. Кое-кто, конечно, бросал изучающие взгляды, но большая часть девочек обступила меня со всех сторон и завалила вопросами. Как зовут, откуда я и почему перевелась из Алфеи. Последний вопрос их особенно волновал.

— Не понравилась специальность, — коротко ответила я. — Просто феей быть скучно.

Раздались поддерживающие охи. Одна из девушек подошла чуть ближе.

— Полностью с тобой согласна. Я не понимаю, почему всем так нравится Алфея. У нас же гораздо лучше. Мы можем работать где угодно: от научно-магических лабораторий до групп терраформирования.

Я тихонечко присвистнула. Что-то в буклетике таких специальностей не видела. Только поля, сады, винодельни и прочие растительные прелести.

— Хотя феей стать ты тоже сможешь, — добавила другая.

— Хей, девочки, пропустите. Дорогу старосте!

Между студенток проскользнул парень. Чуть ниже меня ростом, светленький, с прической как у Курта Кобейна. Но на этом их сходство заканчивалось: у незнакомца были узкие, тонкие черты, приятные карие глаза и курносый нос с россыпью веснушек.

— Меня зовут Дельфиниум, можно просто Дельф. Я староста нашей группы, так что по всем учебным вопросам можешь подходить ко мне. И да, у меня для тебя ужасные новости — после этой пары тебя ждут в деканате.

— Неужели уже успела накосячить?

Парень шально улыбнулся.

— Это спойлер.

Прозвенел звонок, и мы поспешили в аудиторию типа амфитеатра.

Лекция по фундаментальной светлой магии проходила дважды в неделю у всего потока, а это на минуточку добрая сотня человек. Я заняла место возле новых одногруппников ближе к середине и приготовилась.

Этот предмет, если верить расписанию, вел Элоранд.

Студенты галдели, преподаватель опаздывал. Я была спокойна. Привыкла, вписала в свою память произошедшее за последний год как данность и наконец-то обрела желаемый пофигизм.

Дверь хлопнула. В аудиторию забежал крупный мужчина в черной обтягивающей футболке. Лицо с тяжелым подбородком, покрыто щетиной. Резкая походка с широким шагом.

Да, это он.

Преподаватель бросил спортивный рюкзак на стул, взял с доски мел и быстрыми, рваными движениями написал:

Элоранд Барвинок

— Зовите меня профессор Барвинок. — Он потянул стул, развернул спинкой к нам и уселся на него, как на коня. — Я буду вести у вас фундаментальную светлую магию. Это сложный предмет. Настолько, насколько вам не приснится даже в самом страшном кошмаре, поэтому предупреждаю сразу — никаких автоматов не будет. Оценок за красивые глазки тоже. На экзамене для меня существует две оценки: неудовлетворительно и отлично. Перечень тем вы можете посмотреть в рабочей программе. Все ясно? Отлично. Начнем лекцию с проверки присутствующих.

А вот тут мое сердечко противно екнуло.

— Азалия Горечавка? Белинда Райкер?

Я опустила голову. С одной стороны — страшно. С другой — интересно.

— Петуния Мирт?

Прошел целый год. Быть может Элоранд уже даже не помнит о моем существовании. Черт. Существовании Флоры. Хотя формально ведь уже моем?

— Флора Цинния?

— Здесь!

Элоранд увидел меня и удивленно вскинул брови. Но он быстро справился с собой — широко улыбнулся и сложил руки на груди.

— Не ожидал увидеть вас, — прогудел он на всю аудиторию. — Надеюсь, вам понравится наш скромный колледж.

— Я тоже, профессор.

После проверки Элоранд встал и принялся писать на доске.

К счастью, этот предмет появился только в этом семестре, иначе бы я точно ничего не поняла. В Алфее (по крайней мере на первом курсе) магия часто рассматривалась со стороны этакой философии, смешанной с визуализацией. Элоранд же решил прибить нас формулами.

Длинными, четырехэтажными, с кучей похожих символов. Он писал быстро, помечал каждый знак, давал минимальные теоретические комментарии, все стирал и писал новое.

Я едва успевала. Ладонь болела с непривычки. В тетрадке творился хаос — и ручка попачкала лист, и помарок много, и почерк окончания превратился в лохматое чудовище. Эх, а ведь в университете было то же самое.

Когда прозвенел звонок, Элоранд подхватил рюкзак, выбрал несчастную на роль дежурной и выбежал из аудитории быстрее студентов.

По дороге в деканат я думала о том, насколько это все странно. Если Элоранд и правда виноват, то неужели он настолько в себе уверен? Он даже пальцем не пошевелил!

Меня встретила милая женщина, она ж принимала у меня документы и рекомендации с Алфеи. Мисс Хризантема (похоже, на Линфее я выучу названия всех цветов Магического измерения) попросила мой листочек с расписанием и вписала туда несколько дополнительных занятий.

— Алфея несомненно хорошая школа, но она учит общей магии, а мы — узкой направленности. На первом курсе студентки занимаются медитацией в саду Белых цветов. Думаю, тебе стоит походить.

Я не стала противиться. Пока что Колледж подозрительно напоминал мой университет… И мне это нравилось. Все такое привычное и в то же время волшебное.

После двух лекций начался большой перерыв. Он длился целый час. Сначала я подумала, что это должно быть утомительно, но, понаблюдав за ребятами, изменила свое мнение. После долгой очереди в буфете все вышли на улицу. Территория здесь была огромной, я бы даже сказала гигантской: спортивные площадки, луга, сады, на окраине даже небольшое озеро и лес. Везде чисто, невероятно красиво, а рядом с редкими скамейками даже стояли ящики с пледами.

Студенты садились на них или прямо на голую траву, доставали еду из буфета, которую заворачивали в темные плотные листья, и начинали есть.

Я немножко потерялась и, не найдя никого знакомого, пошла к особенно красивой части колледжа.

Мое общежитие представляло собой здание в форме квадрата, внутри которого был небольшой сад с фонтаном. Он мне приглянулся из-за схожести с Хогвартсом. На первом этаже вместо сплошных стен коридоры с колоннами и каменные скамейки. Я облюбовала одну из них.

А ведь здесь еще была форма — не мантия, конечно, но вполне себе симпатичный пиджак да расклешенная юбка.

Даже обидно, что эта часть канона осталась за бортом.

Мимо прошли девушки с мольбертами. Те неприятно скрипели — я вспомнила, как сама ходила так же. Плечо потом болит, а если у мольберта острые края… Тут можно и с синяками остаться.

Ох, а ведь тут еще учатся музыканты, поэты, философы и много кто еще. Это ж сколько невероятно интересных людей! И в буфете недорого и вкусно.

Вот только я подавилась куском салата.

Несильно, но на мой кашель обернулась группа парней, один из которых и стал причиной неудавшегося суицида.

Высокий, с мольбертом покрупнее и явно потяжелее. Через плечо висела сумка с бумагой, кистями и красками. Одна из кистей торчала из его темных волос и только на ней держалась расслабленная гулька.

Гелия… Мать твою!..

Он что-то сказал парням и пошел прямиком ко мне. А я так разложилась, что убежать никак.

Ладно, справедливости ради, давно пора было все обсудить.

— Что ты здесь делаешь? — пожалуй, вышло куда более жестко, чем нужно было.

— Учусь. Поступил на художественный факультет, а ты?

Я сглотнула. До ближайших студентов не так уж и много, но вполне достаточно, чтобы поежится.

— Хочу разобраться знаешь ли кое в чем.

Гелия поджал губы. Посмотрел по сторонам и наклонился чуть-чуть ниже.

— Я все проверил. Тебе нет нужды об этом думать. Живи и радуйся.

Я удивилась. Вот так просто?

— И что ты проверил? Говори, раз начал.

Поганец отвечать не хотел. Забегал глазками и поджал губы, но все же сказал:

— Я не знаю, что случилось с Флорой, но паладины не причем. Повторяю, я все проверил.

— Значит, забеременела она от тебя?

Гелия дернулся и вытаращился на меня во все глаза, словно я его хорошенько приложила по голове. Он бесшумно приоткрыл рот, промычал что-то невразумительное и снова закрыл.

— Да ладно тебе… — мне стало по-настоящему неловко.

— Я… Сейчас же пойду отчислюсь, — наконец-то выдавил он. — И устроюсь на работу. Не волнуйся, я не брошу тебя и ребенка.

Я попыталась возразить, но Гелия не дал. Он поднял дрожащую ладонь и продолжил:

— Я не знал. Но все будет хорошо. Я буду брать заказы на портреты, может, пойду в стражники, на крайний случай попрошу помощи у Саладина.

— Да остановись ты! — подскочила я. — Я в теле Флоры уже год! Ты забыл, сколько длится беременность?!

— Что?

Его растерянность злила.

— Девять месяцев, Гелия. Девять. Они уже давно прошли, если ты вдруг разучился считать.

Он осунулся. Побледнел, хотя и так не мог похвастаться загорелой кожей, и глаза у него стали темными… Тусклыми.

— Выкидыш, — пояснила я, прежде чем он начал задавать вопросы. — Так он был от тебя?

— Нет… Но… Ты уверена?

— О, да, я уверена.

Он резко изменился в лице.

— Ты избавилась от него.

— Выкидыш.

Возможно, из меня плохая врунья, но будем стоять до последнего.

— Зачем? — Он не сильно толкнул за плечи. — Ребенок единственное, что осталось от Флоры!

— Держи свои руки при себе. — Нервозность Гелии начала передаваться и мне. Я смотрела в его чуть суженые глаза и чувствовала, как колени начинают дрожать. — Ребенок — это ответственность и лишний груз. С кем я оставлю его в конце концов? С тобой что ли?

— Ты хочешь вернуться?

— Хочу. И буду умолять Дракона, Аркадию или кто там меня сюда засунул на коленях, если понадобится. А ты, — я хорошенько ткнула его в грудь, — мог бы в память о подруге детства мне помочь. И останется у тебя не чужой ребенок, а мысль, что ее обидчики получили по заслугам.

Гелия сделал несколько шагов назад. Отвернулся — под тонкой кожей на щеках проглядывалось движение мышц и челюсти. Ворот рубашки съехал, обнажив бледную шею и крупный кадык, который ходил ходуном.

Наверное, я зря сорвалась… Черт.

Я не успела ничего сказать — Гелия сорвался с места и понесся по коридору. А на полу, на том месте, где он только что стоял, лежала кисточка, выпавшая из волос.

Примечания:

Фанфик ни в коем случае не забрасываю, просто хочу написать немного наперед, чтобы не запороть сюжет. Так что не теряйте)

P.S. Я участвую в челлендже. Взялась за сборник по геншину. Если интересно, залетайте: https://ficbook.net/readfic/13164160