О враг мой (джен)

— Нет! Категорически нет!

— Професс… — Гарри тщетно пытался его прервать.

— Почему вы всё ещё говорите? Я сказал — нет!

— Пожалуйста, сядь, Северус, — вмешался Дамблдор. — Думаю, надо выслушать Гарри.

Гарри, возможно, посмеялся бы над выразительным взглядом Снейпа, не будь разговор столь серьёзным. С той минуты, как он закончил излагать своё видение обоим профессорам, Снейп разглагольствовал о том, что его сознанием наверняка управлял Волдеморт — и глупостью было бы не уничтожить эту связь, пусть даже ценой двойных доз Сна без сновидений на ночь. А предложение Гарри хотя бы обсудить сценарий его захвата побудило Снейпа — используя маггловское выражение — «сорваться с цепи». С тех пор Гарри так и не сумел вставить ни словечка.

— Альбус, — внушал Снейп, — вы не можете всерьёз полагать, что это хоть сколько-нибудь похоже на правду. Какое-то, с позволения сказать, видение подкидывает вашему золотому мальчику идейку, будто он должен позволить себя захватить тому, кто убьёт его и благодаря этому станет непобедимым! Тут и обсуждать нечего!

— Сядь, Северус, — спокойно повторил Дамблдор. Слишком спокойно. Гарри присмотрелся, и ему почудилось, что руки старого мага слегка дрожали. Это зрелище не должно было успокоить его, но отчего-то успокоило. Раз могущественный волшебник, подобный Дамблдору, мог встревожиться настолько, чтобы Гарри увидел это, то сам он мог не так уж комплексовать из-за собственных страхов.

Снейп сел в кресло напротив и решительно выпятил подбородок, ожидая, когда Дамблдор заговорит.

Гарри, сидящему вместе со всеми у небольшого столика, гостиная казалась очень маленькой. Тот факт, что он так и не вылез из своей ночной одёжки, дела не улучшал: он чувствовал себя как малыш, разбуженный посреди ночи. Снейп, напротив, выглядел как всегда: с головы до ног в своём обычном чёрном одеянии — только в последнее время без мантии, которую Гарри привык на нём видеть. Несмотря на торжественность момента, он не смог удержаться и не прикинуть про себя: может, этот человек даже спит в одежде? Просто чтобы быть наготове на всякий случай, вот как этот? (Если он вообще спал, конечно, с чем ещё предстояло разобраться.)

Он взял со стола стакан и рассеянно отхлебнул. Размышлять о привычках Снейпа хотелось как-то больше, чем о том, что он должен попасть в плен к своему смертельному врагу. Он вздрогнул и сделал ещё глоток.

— Давайте обратимся к фактам, — твёрдо предложил Дамблдор. Снейп скрестил руки с выражением детского упрямства, которое директор проигнорировал. — Тот, кто явился Гарри во сне, и раньше видел будущее. Два инцидента были достаточно краткими и маловажными, их можно легко объяснить воображением подростка. И всё же, учитывая более важное сообщение о пророчестве, ранее известном только двум заслуживающим доверия людям, я… склонен, по крайней мере, рассмотреть возможность того, что это видение Гарри является вещим.

— Что за глупости, Альбус! Даже обсуждать…

— И всё же я решил, что мы обсудим это, — перебил его Дамблдор. — Я пока ничего не утверждаю, но все версии должны быть изучены и взвешены перед принятием решения. Факт остаётся фактом: видение Гарри содержало зерно истины, чего ни вы, ни я не можем отрицать.

Снейп нахмурился, но ничего не сказал. Дамблдор меж тем продолжал:

— Волдеморт всецело поглощён целью найти Гарри. Он не остановится, пока не захватит его и не будет уверен, что получит всё, чего хочет. Наступает сентябрь, и меня… пугает мысль, что уже немало студентов Хогвартса на стороне Волдеморта — и Гарри в серьёзной опасности независимо от предоставленной ему защиты. Однако если Волдеморт поверит, что достиг своей цели и что Гарри полезен или опасен для него не более, чем всегда, он прекратит активно за ним охотиться, тем самым оставив Гарри возможность подготовиться к своему неизбежному вступлению в эту войну.

Гарри молча переводил взгляд с одного мага на другого. Он не мог не заметить, что Снейп вздрагивал всякий раз при упоминании имени Волдеморта, хотя и не поправлял Дамблдора, как всегда делал с самим Гарри.

— Вы хоть понимаете, как смешно это звучит? — вспылил Снейп, наклонясь вперёд и крепко вцепившись в ручки кресла, словно лишь так мог удержаться, чтобы не вскочить. — Он давно разыскивает Поттера! Хотите сказать, что раз у Тёмного Лорда есть шанс его заполучить, мы должны сделать ему этот подарок по собственной воле? Проклятье, Альбус! Он может выиграть всю войну; так сдадимся прямо сейчас? Дайте мне летучего пороха и белый флаг — капитулируем честь по чести!

Дамблдор немного помолчал; его молчание больше, чем любые слова, вынудило Снейпа вернуть контроль над собой. Едва тот откинулся на спинку кресла и опять скрестил руки, Дамблдор продолжал:

— Очевидно также, что если Волдеморту удастся захватить его на данном этапе, не будет никакого видимого пути спасения.

— А где же пролегает этот путь к спасению? — снова вспыхнул Снейп. — Несмотря на эти лестные уверения, будто я смогу вытащить Поттера, Тёмный Лорд не славится гостеприимством в отношении проклятых предателей! Все мои связи были оборваны, кроме одной, явно ненадёжной: было бы почти невозможно выяснить, где они его держат, кто его караулит, как проникнуть в это место, когда…

— Профессор Снейп? — Гарри не знал, как ему удалось набраться храбрости заговорить достаточно громко, чтобы остановить словоизвержение Снейпа, но он это сделал. Теперь внимание обратилось на него, хотя его внезапное вдохновение тут же перестало казаться таким уж блистательным. — Я, гм… то есть, он бы не… принял вас обратно, если бы решил, что вы на самом деле не предатель?

Снейп усмехнулся.

— Благодарю за эту блестящую дедукцию, Поттер. Не могу предположить, каковы ваши соображения о способе, каким я мог бы убедить одного из самых могущественных и умных магов в мире, что я не предатель, когда я уже бесспорно доказал обратное? Я предпочитаю, конечно, сделать это прежде, чем он осчастливит меня своим любимым смертельным проклятием.

Гарри нервно облизал губы.

— Ну… допустим, вы на его стороне. И вас просто ложно обвинили в измене. Тогда разве не стоило бы сделать этакий широкий жест в доказательство? Какой-нибудь убедительный поступок. Который в его глазах мог бы сделать только по-настоящему верный человек.

Снейп рассмеялся, но это был невесёлый смех.

— Вылизать его сапоги? Выдать ему тайну, которую он уже знает? Или, возможно, помочь ему уничтожить Хогвартс — как это было в вашем футуристическом видении?

Гарри вздрогнул от этого напоминания.

— М-м-м… нет. Вообще-то, я имел в виду… самого себя.

На этот раз ему удалось поразить Снейпа до состояния онемения.

— Ну как? — продолжал Гарри. — Это имеет смысл, правда? Ни один шпион с нашей стороны никогда добровольно не выдал бы меня на погибель, особенно зная, что это сделало бы Волдеморта всемогущим, да ведь? Если мы будем ждать, когда он захватит меня, вы так и останетесь для него предателем, и мне придётся умереть. Но если вы сами доставите меня к нему, то не только он убедится в вашей верности, но и вы тогда будете под рукой, чтобы помочь мне сбежать! — Гарри наклонился вперёд, возбуждённый внезапно открывшимися ему возможностями. — Это, должно быть, и есть то, что имел в виду мой двойник, когда говорил, что меня должны захватить на наших собственных условиях! И если мы всё сделаем правильно, Волдеморт даже не узнает, что это вы помогли мне бежать, и Орден получит обратно своего разведчика! Всё сходится, разве не видите?

Снейп мгновение молчал, потом резко наклонился вперёд, приблизив своё лицо к лицу Гарри.

— Вы. Сошли. С ума, — прошипел он, встал с кресла и снова принялся мерить шагами комнату. Приостановился и послал ему ещё один рассерженный взгляд. — Полностью и бесповоротно!

Дамблдор протянул свою руку и накрыл ею руку Гарри. Его глаза были добрыми.

— Ты вполне понимаешь, что предложил, Гарри?

Тот нервно кивнул.

— Я же… не говорю, мол, давайте отыщем его и сделаем это прямо сейчас, — по крайней мере без плана или типа того. Я просто хочу сказать… ну, это имеет смысл, правда? Теоретически. — Он искал во внимательном взгляде Дамблдора какое-то подтверждение. — Правда? — повторил он, в глубине души надеясь, что директор скажет — «нет».

— Восстановить положение профессора Снейпа и прекратить охоту Лорда Волдеморта за тобой было бы крупным успехом, — серьёзно согласился Дамблдор, и Снейп выстрелил в него убийственным взглядом. — Но, Гарри, играть твоей жизнью крайне неразумно. Есть много переменных величин в планах, подобных предложенному. И я не позволю ни одному из вас принять участие в таком опасном предприятии, пока есть надежда, что мы сможем без этого обойтись.

Гарри почувствовал смесь облегчения и разочарования, как ни странно. Он не знал, почему так уверен в словах своего двойника, — но он был в них уверен. И как он ни боялся оказаться беспомощным в холодном, тёмном подвале, что-то глубоко внутри него кричало, что это был единственный путь. Что каким-то образом заговоры и планы Волдеморта обернутся против него и приведут к его собственному падению. Что Гарри нужно пройти через это испытание — и путь к победе станет ясен. Это напомнило ему…

— Мой двойник сказал, что в плане Волдеморта есть просчёт, — произнёс он вслух. — Он сказал, что Волдеморт будет набирать силу, но это нужно, чтобы я смог победить его. Не знаете, что он мог иметь в виду, профессор?

Дамблдор недолго помолчал — глаза его задумчиво блеснули, прежде чем он ответил:

— Не знаю, Гарри. Будь у меня время обдумать вероятные последствия плана Лорда Волдеморта, я, несомненно, обнаружил бы множество возможностей. Но… нет, я не знаю, что он имел в виду, говоря это.

— Какая разница? — снова вступил в разговор Снейп, уже истоптавший несчастный ковёр вдоль и поперёк. — Этот двойник — призрак! Мы были готовы рассмотреть возможность того, что он представляет собой поттеровское Внутреннее Око, но в свете того, что нам открылось, можно, очевидно, отказаться от этого предположения…

— Почему же? Он ведь предвидел будущее! — упрямился Гарри.

— Это вы про пудинг и капусту, Поттер? Он просто запудрил вам мозги! — Снейп повернулся к нему, сверкнув глазами, и прошипел: — А теперь вдобавок нацелился вас прикончить! Разве вы ни в малейшей мере не обеспокоены перспективой риска для собственной жизни — вы, глупый, самонадеянный ребёнок?

Гарри почувствовал, что закипает.

— Самонадеянный? Мы опять к этому вернулись? Почему бы вам уже не решить окончательно, кто я такой, профессор? Потому что мне становится все труднее следить за вашими мнениями!

Глаза Снейпа сузились, будто он измерял его взглядом. Несмотря на свой гнев, Гарри съёжился в кресле. Конечно, попасть под такой прицел было не совсем то, на что он надеялся, бросая этот вызов. Он взглянул на Дамблдора в поисках поддержки, но директор не выглядел слишком склонным вмешиваться в эту последнюю размолвку.

— Вы, мистер Поттер, — Снейп наконец заговорил, медленно и не спеша, — самонадеянны.

Гарри стиснул зубы.

— Может быть, не в той степени, как я считал последние пять лет, — проговорил Снейп быстро, словно спешил произнести эти слова и забыть о них, — но тот простой факт, что вы готовы швыряться собственной жизнью без оглядки на то, какую кашу после этого придётся расхлёбывать окружающим, есть не что иное, как проявление самонадеянности.

— Что-о? Вот так здорово! Я ничем не швыряюсь! Я думаю об окружающих, разве не видите? Если этого не сделать, он убьёт множество людей!

— А если сделать, то убьёт, возможно, ещё больше, когда его могущество возрастёт! — отрезал Снейп.

— Так… что же тогда? Ничего не делать? Ждать, чтобы увидеть, сколько людей он убьёт, прежде чем мы решим, что это слишком много и у нас нет выбора?

— Нет. Мы не примем опрометчивого решения, основанного на чрезмерно скудной информации, что, безусловно, повлекло бы за собой ухудшение и без того тяжёлой ситуации!

— Но я верю в то, что сказал мой двойник! — воскликнул Гарри, сам поразившись собственной горячности. — Я не поверил сначала, но даже тогда я знал, что должен поверить, знал, что он прав! Если я не сделаю этого, не отправлюсь к Волдеморту сейчас, потом будет только хуже для всех: вместо маленькой победы он добьётся победы окончательной. — Он осёкся, сообразив, что вполне может оказаться не в состоянии сбежать. «НЕТ». Он выбросил эту мысль из головы и продолжал: — И если вы меня ему сдадите, чтобы потом вытащить оттуда, единственная проблема в том, что он может стать сильнее, когда получит мою кровь. Что ж, если Второй Гарри прав и в его плане действительно есть слабое место, то это тоже не вопрос!

— «Если»? — игнорируя Гарри, Снейп адресовал своё недоверие Дамблдору. — Мы не можем поставить исход войны в зависимости от «если», Альбус! Тем более с безрассудным планом, который будет зависеть от здравомыслия шестнадцатилетнего подростка, ничего не смыслящего в окклюменции!

Снейп снова принялся расхаживать по комнате, и с каждым шагом его слова набирали всё большую силу:

— Если мы оба там окажемся, Тёмный Лорд увидит правду в его глазах с первого взгляда, особенно в свете сомнений, которые Поттер будет источать на каждом трудном повороте. Мальчик не доверяет мне, Альбус! Это установленный факт. В целом меня это мало заботит, но как только Поттер увидит меня в рядах сторонников Тёмного Лорда, он убедит себя, что должен действовать в одиночку, и предпримет какую-нибудь рискованную акцию в своём излюбленном стиле, тем самым поставив крест на всём плане и, соответственно, на обеих наших жизнях!

Снейп продолжал, но Гарри слушал в пол-уха. Всё, о чём он мог думать при этой тираде, были слова Второго Гарри:

«Есть только один человек, способный вытащить тебя из логова Волдеморта. Сейчас самое время решить, доверяешь ли ты ему достаточно, чтобы отдать свою жизнь в его руки».

«Сейчас самое время решить… доверяешь ли ты ему…»

Всё это было так странно: сидеть здесь, в знакомой обстановке, в гостиной на Гриммо-плэйс, и размышлять, что будет, если он позволит себе полностью довериться своему злейшему врагу. Ну ладно, второму злейшему врагу. Он, пожалуй, чуток получше Волдеморта.

Грудь стеснило, и он заставил себя дышать медленно. Эта картина встала у него перед глазами. Полное одиночество в мрачном подвале, в бессознательном состоянии, во власти Волдеморта… и один злобный Пожиратель Смерти — его единственный путь к спасению…

Гарри вздрогнул. Его двойник сказал, что скоро его ждёт неизбежный плен. Но он сможет выбраться оттуда… если сможет доверять Снейпу.

Если. Это было важное слово, когда на карту была поставлена сама его жизнь.

Если бы он мог доверять Снейпу, этот план дал бы Гарри возможность свободно подготовиться к исполнению того, что предначертало пророчество, без постоянной угрозы со стороны Волдеморта.

Если бы он мог доверять Снейпу, этот план мог вернуть на место разведчика Ордена.

Если бы он мог доверять Снейпу, этот план мог бы спасти жизнь очередного человека, которого Волдеморт решит захватить для получения информации.

Если бы он мог доверять Снейпу… у Гарри могло бы быть будущее.

Несмотря на все преимущества, ЕСЛИ всё ещё оставалось очень, очень большим. Он зябко обхватил себя руками, подумав о подвале и о могуществе Волдеморта.

Гарри громко выдохнул. Он мог быть храбрым, раз уж на то пошло. Он гриффиндорец, в конце концов, — подумал он с гордостью. Но… это не означало, что ему не страшно — и не становится всё страшнее с каждой минутой.

— Я готов, — выпалил он быстро, чтобы не передумать и не позволить ужасу завладеть собой. — Я готов, — повторил он Дамблдору, когда Снейп открыл рот для новых обличений. — В смысле… готов доверять Снейпу. Профессору Снейпу, то есть, — добавил он. — Я… гм, я верю, что вы вытащите меня оттуда, — добавил он быстро, не отводя глаз от Снейпа. Он знал, что, несмотря на эти слова, ещё не доверял Снейпу в полной мере, но он мог сделать выбор, и это всё, что действительно имело значение… да?

После его заявления в комнате воцарилась тишина, и Гарри нервно пригладил пальцами свою чёлку. Дамблдор, казалось, погрузился в раздумье, а Снейп… Снейп выглядел просто изумлённым. Ну, оно и понятно, — убеждал себя Гарри. Если б сам он услышал от Снейпа, что тот собирается доверить ему собственную жизнь, то офигел бы знатно.

Конечно, Снейп тут же помрачнел. Гарри знал его достаточно хорошо, чтобы понимать: профессор ни на секунду не поверил, будто Гарри действительно способен ему доверять.

— Спасибо тебе, Гарри, за твою храбрость, — негромко сказал Дамблдор. Бросив беглый взгляд на Снейпа, он продолжал: — Однако я согласен с профессором Снейпом, что неразумно сейчас приступать к такому масштабному плану. Мы просто не можем рисковать твоей безопасностью.

Гарри кивнул, глядя в стол. Он испытывал облегчение. И в то же время — сомнения и чувство вины. Потому что чем дольше они тянули, тем более рискованным это становилось. Кого ещё затравит Волдеморт, чтобы найти его? Может, он забудет о соседях Гарри и переключится на его друзей? Гермиона жила в маггловском мире… У других одноклассников Гарри были хотя бы родители-волшебники и всякие магические обереги. Он никогда себе не простит, если из-за него что-нибудь случится с Гермионой или с её родителями.

— Я должен идти, — сказал Дамблдор посреди молчания. — Прежде всего нам необходимо тщательнее прикинуть возможные последствия плана Лорда Волдеморта. Хорошего вам дня.

И Гарри, и Снейп промолчали. Дамблдор подошёл к камину и несколько мгновений спустя исчез в вихре летучего пороха.

Гарри бросил взгляд на Снейпа, который всё ещё сверлил его глазами.

Гарри нервно передёрнулся. Наверное, надо что-то сказать. Но… что? Он уже объявил о своём доверии; назойливые повторения лишь убедили бы их обоих в обратном.

К счастью, прежде чем Гарри смог ляпнуть что-нибудь такое, о чём позже бы пожалел, Снейп резко повернулся и вышел, умудрившись придать этому движению угрожающий вид даже без помощи своей эффектной чёрной мантии. Но в дверях он задержался и оглянулся через плечо.

— За мной, — скомандовал он и направился к лестнице.

Гарри подчинился. Что ему оставалось? Он никогда не смог бы снова заснуть со всем тем, что творилось в его голове, и домашние задания казались такой банальностью рядом с планами Волдеморта о его захвате.

К тому времени как Гарри присоединился к Снейпу в лаборатории, тот уже начал подбор ингредиентов. Не зная, чего от него ждут, Гарри торчал в дверях, просто наблюдая за методичными действиями Снейпа. Не пришлось долго ждать, пока профессор жестом предложил ему занять своё обычное место у стены и выдал инструкции.

— У студента, получившего балл «выше ожидаемого», теоретически не должно возникнуть проблем с приготовлением этого зелья. Вот случай доказать, что ваша оценка не была результатом везения или обмана, мистер Поттер, — бросил Снейп, прежде чем обратиться к собственным пустым котлам.

Этот комментарий мог бы прозвучать весьма ехидно, побудив Гарри в свою очередь отреагировать какой-нибудь саркастической репликой, но Снейп говорил без обычной своей злобы. «Тоже неплохо», — заключил Гарри: в глубине души у него не было желания ругаться.

Итак, пожав плечами, он принялся за работу, молча нарезая ингредиенты, бок о бок со Снейпом — также безмолвным.

Всего через несколько минут после начала процесса, измельчая корни имбиря, Гарри признался сам себе, что благодарен за любой способ, который позволяет хоть чем-то занять измученный ум, — даже если это зелья. Заняться чем-то помимо размышлений о Волдеморте — или, ещё того хуже, объяснений кому-нибудь, о чём он размышлял, — было… ну, просто хорошо. Конечно, не то чтобы он признался Снейпу, будто оценивал хоть что-то связанное с зельями как «хорошее».

Во всяком случае, это занятие ещё не настолько ему нравилось, чтобы понять, почему профессор тратит на него столько времени, — но он предположил, что понимать уже начинает. На Снейпа, очевидно, производило успокаивающее действие всё, так или иначе связанное с его любовью ко всяким головоломкам. Может быть, всё, что требовалось, чтобы добавить Снейпу терпимости, — это какая-нибудь подлежащая разрешению задачка; но что до Гарри, то он скорее начал получать некое удовольствие именно от бездумного повторения: измельчить это, растереть то, помешать разок-другой... Это давало уму необходимый отдых.

— Чего вы больше всего боитесь, Поттер? — рассёк тишину голос Снейпа.

Гарри вздрогнул и повернулся к профессору:

— А?

— Мне казалось, это простой вопрос. Впрочем, если вы нуждаетесь в повторении, я…

— Нет, гм, я расслышал. А… зачем вам это? — Ему не особенно понравилось думать о том, чего мог добиваться от него Снейп своим неожиданным вопросом.

— Недавно вы заявили мне, что, несмотря на имеющиеся у меня сведения об определённых аспектах вашей жизни, я на самом деле не знаю вас. — Снейп пронзил его взглядом так резко, что Гарри тут же отвёл глаза. — Хотя я и не верю в ваше видение, тем не менее вы намекнули директору, что мы — вы и я — возможно, окажемся в обстоятельствах, в которых будем вынуждены поверить друг другу. Вы — что я действительно вырву вас из рук Тёмного Лорда; а я — что ваши шаткие понятия об окклюменции не погубят нас обоих. В свете этого я прекрасно понимаю, что, несмотря на ваше сегодняшнее искреннее заявление, вы не готовы мне доверять.

Гарри на мгновение задумался и решил не врать.

— Хорошо, ладно… Может, и нет, — честно ответил он. — Может, я не готов вам доверять. Но… но я выбираю доверие. Разве не наш выбор определяет наши действия? По крайней мере, так говорит Дамблдор, и я… ну, я верю в это.

— Благородные чувства, Поттер, — усмехнулся Снейп, — но благородные чувства недорого стоят без твёрдых доказательств. Докажите, что если мы примем этот безрассудный план, вы не уничтожите наши шансы на успех, на мгновение поколебавшись в своей решимости.

Гарри не ответил. Просто не мог. Ни за что, ни за какие коврижки он не признается Снейпу в чём-то настолько личном. Он закусил губы в безмолвном отказе.

Снейп подошёл к нему, остановившись совсем рядом, так что Гарри был вынужден взглянуть в глаза, похожие на тёмные туннели.

— Я хорошо осознаю, Гарри Поттер, что вы не хотели бы зависеть от меня в такой ситуации. Наше прошлое не питает ваше доверие, и моя роль слуги Тёмного Лорда также его не заработает. Поймите: если реализовать ваш безумный план, Тёмный Лорд наверняка как-либо использует вас для испытания моей верности. Если такой момент настанет, — с силой сказал он, — я должен быть твёрдо уверен, что вы не измените своё решение до конца.

— Не понимаю, — пролепетал Гарри, не в силах отвести взгляд. — Вы хотите, чтобы я доказал, что не подведу вас, рассказав, чего больше всего боюсь? Как это…

— Я хочу, чтобы вы доказали свою готовность, протягивая мне оружие и веря, что я не использую его.

— Но вы используете! — воскликнул Гарри. — Используете, как только мы вернемся в школу! Вы слизеринец! И хотите, чтобы я тоже думал по-слизерински! Ну, может, я не так хитроумен, как вам бы желалось, но мне хватает ума понимать, что слова — это только слова. Уверяйте сколько угодно, что не будете использовать это против меня, но мы оба знаем, что в нужный момент вы это сделаете!

Глаза Снейпа блеснули чем-то похожим на торжество, когда он просто ответил:

— Как вы говорите, мистер Поттер, слова — это только слова. Можете уверять сколько угодно, что вы будете полагаться на меня, но мы оба знаем, что в нужный момент вы этого не сделаете.

Гарри набрал было воздуху для ответа, но выдохнул, так и не сумев придумать веского опровержения.

— Теперь видите, — сказал Снейп, решительно поворачиваясь к своему зелью, — как глупо было бы сдаваться, даже имея поблизости «своего человека». Бросайте свою фантазию играть в мученика.

— Но… видение…

Снейп помешал содержимое ближайшего котла, стоя спиной к Гарри.

— Оно не имеет значения. Даже если оно истинно, мы ни в чём не можем действовать сообща, раз вы не в состоянии мне доказать, что готовы довести дело до конца.

— А как насчёт вас?

— Насчёт меня?

— Ну, вы сами сказали несколько минут назад, что я не единственный, кому надо доказывать своё доверие во всём этом деле! Что насчёт вас? Если я должен доказать, что способен доверять вам, разве вы не должны доказать то же самое мне?

— Нет. Не должен.

— Нет, должны! — Гарри даже не волновало, как капризно это прозвучало, — настолько он был возмущён двойными стандартами Снейпа.

— Нет, ничуть не должен, Поттер! — Разгневанный Снейп повернулся к нему лицом. — Я старше вас и в совершенстве постиг искусство шпионажа. Я вполне способен здраво рассуждать в экстраординарных обстоятельствах. Уясните себе наконец: если Тёмный Лорд заставит меня пытать или калечить вас, вам придётся помнить, что я не использую своё знание о вашем самом большом страхе: это будет напоминанием о том, что мы на одной стороне!

Гарри этот напор ошеломил.

— О-о… гм. Ага. — Это было всё, что он мог сказать для начала. — Но почему вы не объяснили это сразу?

— Я объяснил! — голос Снейпа звучал совсем раздражённо.

— Да нет. Не объяснили.

— Я об… — Снейп досадливо потёр переносицу и через секунду рявкнул: — Просто ответьте на этот чёртов вопрос!

— Что толку отвечать на вопрос, если я даже не знаю, что я этим доказываю? — упирался Гарри. — Если этот вопрос докажет вам, что я доверяю вам сейчас, тем более вы можете доказать мне, что я смогу доверять вам позже… можно ведь и так посмотреть?

— Полагаю, это поможет в обоих случаях, в конце концов, — огрызнулся Снейп.

Гарри на минуту задумался, не обращая внимания на то, что Снейпу явно не терпелось завершить этот разговор. Мгновение он изучал Снейпа, а затем отвернулся.

— Знаете, после всех ваших уроков слизеринства…

— Нет такого слова — «слизеринство», Поттер…

— Да ладно, — отмахнулся Гарри, — после всех ваших уроков слизеринства я думал, вы найдёте лучший способ заставить меня ответить, не ходя так много вокруг да около.

— А я думал, что вы поймёте, какое отношение к хитрости имеет «хождение вокруг да около»!

— Вчера вы определяли хитрость не так! Ну… ладно, не то чтобы вы её определяли, — поправился Гарри, — но вы всегда думаете, как лучше получить то, что вам нужно. Мне кажется, что вы сейчас поняли: иногда лучший способ — высказать всю правду в лоб.

— Вы пытаетесь преподать мне урок, Поттер? — вопросил Снейп, и Гарри не мог решить, позабавил он профессора или оскорбил. Может, того и другого понемножку. Ну, вообще-то любое из двух было лучше, чем тот гнев, который Снейп излучал лишь мгновение назад.

Гарри не мог слегка не улыбнуться от внезапного юмора ситуации.

— Э-э, может, и так. Урок, гм… гриффиндорства.

Он фыркнул, прежде чем смог удержаться, и тут же сделал серьёзное лицо, бросив быстрый взгляд на Снейпа. Гнева не было. Он испустил небольшой вздох облегчения.

— Знаете, профессор, судя по тому, что вы должны делать для Дамблдора и Ордена — рисковать жизнью в качестве шпиона, и всё вот это, ну… тут нужно очень много храбрости.

Глаза Снейпа сузились, когда он услышал эти слова, подозрительно смахивавшие на лесть.

— Я не то что… я просто подумал: для человека, который так ненавидит Гриффиндор, вы… — Гарри остановился, прикидывая, в какую кучу проблем он сейчас вляпается. — Ну, у вас есть главное качество гриффиндорца.

Снейп дёрнулся.

— Я слизеринец, Поттер, а не чёртов гриффиндорец! Не пытайтесь приписать мне качества, которыми я не обладаю. Я ни в коей мере не являюсь ни безрассудным, ни упрямым, подобно практически всем без исключения представителям этого фанфаронского факультета!

— Ну и ладно, а я не нападаю на тех, кого считаю слабее себя! — парировал Гарри.

Снейп скрестил руки на груди и упрямо выдвинул челюсть, прежде чем соизволил ответить:

— Я не помню, чтобы обвинял вас в этом.

— А как же! — Гарри воспользовался возможностью закрепить успех. — Вы ведь сами говорили, что ученики сортируются по их положительным качествам, а не по отрицательным! И Шляпа предлагала мне Слизерин потому, что я хочу проявить себя, а не потому, что я такой весь из себя типа агрессор! И когда я вам говорю, что у вас есть что-то от гриффиндорца, это не значит, будто я имею в виду то, что вы считаете плохими качествами!

Снейп снова прищурился:

— Вы пытаетесь сформулировать мне комплимент, Поттер?

Гарри покраснел.

— Я хочу сказать, гм… ну, то есть… просто меня поразило, что вы, может, не такой законченный слизеринец, как я всегда думал, а я, может, не такой законченный гриффиндорец, как вы всегда думали… или, знаете, как-то так…

Гарри нервно пригладил чёлку, когда его бред иссяк. О чём он думал, вороша это осиное гнездо? Он крепко сжал губы, решив не разжимать их без самой крайней нужды.

Снейп скрестил руки на груди, прислонившись к лабораторному столу. Через некоторое время он внезапно выдал:

— Я не люблю вас, Поттер.

Как само заявление, так и выбранный для него момент были достаточно неожиданны, чтобы заставить Гарри поднять глаза. Прежде чем он сумел полностью осмыслить сказанное, Снейп продолжал, холодно и резко:

— Я ненавидел вас, в сущности, с момента вашего рождения. Я не стану трудиться отрицать этот факт, известный нам обоим. Я был бы счастлив, если бы вы никогда не рождались на свет.

Слова Снейпа как будто не содержали ничего удивительного и ничего нового… так почему же Гарри почувствовал какой-то укол в сердце?

— Э-э… здорово. Спасибо. Способ заработать моё доверие, — мрачно буркнул он.

— Несмотря на это, — продолжал Снейп, словно его никто не прерывал, — я никогда не желал вам зла.

Гарри на мгновение оцепенел, а затем брякнул:

— Как, чёрт возьми, не желали!

— Ну, настоящего зла, во всяком случае, — уточнил Снейп.

Гарри воззрился на него.

Снейп вскинул руки:

— Хорошо, Поттер: я никогда не желал вашей смерти! Теперь вы довольны?

Гарри помедлил секунду. Может ли он сказать то, что думает? И он решил, что может, — раз он всё равно думал это, глядя в глаза легилименту.

— Я вам не верю, — коротко сказал он. — Только из-за войны, может быть, вы не хотите моей смерти прямо сейчас. Иначе вы бы не затруднились прикончить меня сами. Не стоит отрицать этот факт, известный нам обоим, — повторил он недавнюю фразу Снейпа.

Бесконечно долго Снейп не отводил от него взгляда, и от этого молчания человека с пронзительными чёрными глазами Гарри внезапно почувствовал, что его охватывает озноб. О боже. Может, это из-за сумятицы нескольких последних дней, — но даже когда он говорил эти слова, то уже чувствовал, что ему вроде как не хочется в них верить. Только сейчас, глядя в эти холодные глаза, он подумал, что это может быть правдой. Он безотчётно отступил на один шаг.

— Я не собираюсь причинять вам зло, глупый мальчишка, — процедил Снейп, не двигаясь. Он всё ещё сверлил Гарри глазами. — Что с вами? То вы упрямы, скорее по глупости, чем от храбрости, то в следующий момент трясётесь от страха.

— Я не трясусь!

— Нет, Поттер, — поразительно быстро согласился Снейп. — Не трясётесь. Но у вас всё на лбу написано. За последние несколько дней я понял, что, возможно, не знаю вас так хорошо, как полагал, — но одну вещь я знал с первого дня, как только вы переступили порог моего класса. Я всегда видел, когда вы разозлены настолько, что готовы потерять контроль, или запуганы достаточно, чтобы не сопротивляться. Это слабость, и Тёмный Лорд её использует, если вы позволите ему её увидеть.

С этими словами Снейп вернулся к своим зельям, явно отказавшись от продолжения бесплодного разговора.

Помедлив немного, Гарри тоже вернулся к своим корешкам имбиря, чувствуя себя глупо из-за своих нелепых опасений. Но это выражение в глазах Снейпа! Гарри понял, что задел его за живое. Либо он был прав, и у Снейпа банально хватало выдержки, чтобы не расправиться с ним до окончания войны, — либо он заблуждался… в этом случае было что-то странное в ненависти Снейпа к нему.

Прежде он никогда особенно не раздумывал, почему Снейп не любил его: просто профессор был тот ещё гад и ненавидел Гарриного папу. Но в этот момент он отчётливо понял, что Снейп ненавидел не подлинного Гарри — да и как бы это могло случиться? Он никогда и не старался узнать настоящего Гарри, отдельно от его отца или одноклассников. Вместо этого Снейп с самого начала решил, что хочет ненавидеть, и искал причины, чтобы оправдать эту ненависть.

— Почему… почему вы ненавидите меня, сэр? — не удержался Гарри. Он приготовился к насмешливому ответу, но внезапно ему очень, очень захотелось узнать. Как невероятно всё это было. Всего неделю назад он бы скорее умер ужасной смертью, чем предложил такой вопрос Северусу Снейпу.

Снейп застыл неподвижно, по-прежнему спиной к нему. И слегка повернулся, так что Гарри мог видеть его профиль. И усмешку.

Гарри поспешил, пока его не высмеяли:

— Послушайте, профессор: вы теперь знаете, что я не избалованный, а я признаю, что я не самый лучший студент, не зубрила и не паинька. Но я и не идиот. — Предчувствуя язвительный комментарий, он торопливо добавил: — Вы ненавидели меня раньше, чем со мной встретились. Значит, я тут ни при чём. Тогда что? Мой отец? Это настоящая причина? Или Сириус? Когда я встретился с вами, я же не был надоедливым младенцем, не дёргал вас за волосы? Что тогда?..

Вопреки ожиданиям, на лице Снейпа он не увидел возмущения: усмешка даже преобразилась в ухмылку.

— Что? — с недоверием сказал Гарри, увидев это. — Постойте. Вы видели меня младенцем, или?..

Снейп развернулся к нему лицом, скрестив руки на груди и прислонившись к столу.

— Один раз. Я улыбнулся, а вы заплакали. Замечательный эффект.

Гарри почувствовал себя неуютно.

— Я… я не помню этого, — с запинкой ответил он.

— Это было после того, как… убили ваших родителей, — сдержанно добавил Снейп. Но добавил. И это было больше, чем ожидал от него Гарри.

Он даже не знал, что сказать.

— Я думал, меня сразу доставили к моим тёте и дяде. Как же мы могли встретиться?

Снейп шевельнулся, и если бы Гарри не знал его лучше, то подумал бы, что ему слегка не по себе. Потом до него дошло.

— Вы ходили посмотреть на меня? Когда я оказался у Дурслей? — недоверчиво спросил он.

Снейп мгновение колебался, перед тем как пояснить:

— Мне нужно было своими глазами убедиться в истинности слухов. — Он слегка вздёрнул голову, хотя это не уничтожило окружавшую его ауру дискомфорта. — В то время мало кто из волшебников знал о ваших родственниках. Я был одним из них. И я пошёл.

Гарри не мог придумать подходящего ответа. Мысль о том, что Снейп видел его малышом, была… ну, по меньшей мере, странной.

— Если бы я хотел вашей смерти, Поттер, то этот день и стал бы для вас последним, — невозмутимо констатировал Снейп, и Гарри почувствовал, как его глаза затягивает в чёрную глубину глаз профессора. — Едва научившийся ходить ребёнок, брошенный без присмотра во дворе и ничего не знающий об опасности, — я мог бы легко выманить его за ограду, но я этого не сделал. Я не убил вас тогда — и, невзирая на то, что вы впустую переводите отличные ингредиенты для зелий, не имею желания убивать вас сейчас, хотя не гарантирую, что это разгильдяйство сойдёт вам с рук безнаказанно.

Гарри бросил взгляд на своё зелье: тёмная субстанция в котле подтверждала, что дело дрянь. Неважно, что именно Снейп его отвлёк, результат был налицо. Но сейчас Гарри было не до зелья — появились куда более важные предметы для размышлений.

— Вы не собираетесь меня убить или покалечить, отлично. Но… за что же вы меня ненавидите?

— Чего вы боитесь? — Снейп вернулся к вопросу, с которого начал.

Гарри скрестил руки, зеркально повторяя позу Снейпа.

— Это опять вопрос за вопрос?

— Нет. Полагаю, что мы вышли на новый уровень, Поттер. Отныне вы будете отвечать на мои вопросы, потому что взяли на себя немалую смелость утверждать, будто способны доверять мне, несмотря на все ваши прошлые и недавние действия, опровергающие это утверждение. Вы будете отвечать на мои вопросы, потому что в противном случае я откажусь даже прислушиваться к любым безрассудным идеям, которые способна породить ваша инфантильная фантазия.

— Это значит… — мотнул головой Гарри, — вы обдумаете мой план, если я вам отвечу?

— Это значит, что я рассмотрю все возможные его преимущества, если профессор Дамблдор найдёт что-то, подтверждающее ваше видение.

Решив, что больше ничего из Снейпа выжать не удастся, Гарри нехотя сдался. Расцепив руки, он опёрся на стол, собираясь с мыслями для ответа.

— Мой боггарт — дементор, — задумчиво начал он. — Ремус говорит, что я боюсь самого страха. Но… хм, в последнее время мне кажется… что на самом деле я больше всего боюсь… ну, смерти.

— Смерти, — негромко повторил Снейп. — Весьма банально — для вас. Я нахожу невероятно трудным поверить, что вы, с вашими опрометчивыми выходками и страстью к поискам и привлечению смертельно опасных неприятностей, не способны вообразить ничего ужаснее, чем путешествие за Завесу.

— Нет, не так, — машинально возразил Гарри, слегка побледнев при упоминании Завесы. Он с усилием вытеснил из головы картину последних мгновений жизни Сириуса. — Не в этом смысле. Не то чтобы я хотел умереть или не пугался самой мысли, знаете. Только я говорил не про собственную смерть. — Он глубоко вздохнул и нырнул с головой: — Я имел в виду… смерть людей вокруг меня. Они всегда умирают — взять моих родителей и Сириуса, например. Просто когда кто-то начинает заботиться обо мне, он покидает меня, навсегда. И… — Гарри отвернулся от Снейпа, пытаясь подобрать правильные слова: — И это… ну, почти всегда моя вина. Вот что меня пугает. Я боюсь сделать что-то или принять какое-нибудь неверное решение, которое погубит моих друзей. Или что их погубит уже само знакомство со мной. Знаете, у меня не было друзей, пока я не поступил в Хогвартс. Совсем никого. Так что они мне и вправду нужны — нужны друзья. Но… Может, для них было бы лучше никогда меня не знать. И… гм, вот чего я боюсь.

На долгую, долгую минуту в воздухе повисло молчание. Он не мог взглянуть в глаза Снейпу после того, в чём только что признался. И как только он почувствовал, что умрёт от смущения, не дождавшись ответа, Снейп отрывисто сказал:

— Спасибо. Можете возобновить работу. Очистите ваш котёл и начинайте заново.

Гарри уставился на него.

— Постойте. Я говорю вам всё это, а в ответ получаю только «спасибо, можете возобновить работу»?

— Прошу прощения, мистер Поттер, — вы ожидали совместного сочувственного обсуждения вашего признания? Я пребывал под впечатлением, будто вы поняли, что я не рассматривал этот вопрос в качестве приглашения к сердечной беседе.

— Ну, да. Я знаю, но…

— «Но» — что, мистер Поттер? — Снейп смерил его бесстрастным взглядом. — Я слышал ваш ответ; он был поучителен. А сейчас возвращайтесь к работе.

Гарри вернулся к своему незадавшемуся зелью, как было велено, но прежде пробормотал себе под нос… пару словечек. Конечно, ни на какие «сердечные беседы» он не рассчитывал, но ждал… чего? Какого-то отклика, может быть? Хотя бы ответа на его собственный вопрос? Это точно не было для него самой лёгкой вещью на свете — сделать подобное признание.

Или, ну… это не должно было быть легко. Гарри даже прекратил отмывать свой котёл, когда эта мысль поразила его. Пожалуй, вот что беспокоило его больше всего: несмотря на то, как трудно было озвучить это признание, доверить такую вещь его ненавистному Мастеру зелий и отдалённо не оказалось так тяжело, как можно было ожидать.

Неужели он начинал доверять Снейпу? На самом деле доверять, а не просто утверждать это? Гарри вздрогнул и потряс головой. Он ненавидел Снейпа! Он поклялся всегда ненавидеть Снейпа!

Он повернулся и уставился Снейпу в спину. Он ненавидел этого язвительного гада… или нет?

Или нет?

Но, не успев найти ответ, Гарри охнул и зажмурился от внезапной, резкой боли в шраме.

Последнее, что он почувствовал перед тем, как перенестись в сознание разъярённого Волдеморта, были тёплые руки, подхватившие его, когда он рухнул.