Драко Малфой и Кровь Обречённого (гет)

— Том Реддл?

Он не сразу откликнулся. Ему просто даже не сразу пришло в голову, что это обращение — к нему. Он забыл, что Его так зовут. В этом голосе не было насмешки, желания унизить его. Просто голос, немного знакомый, но не дающий шанса узнать себя полностью.

— Я здесь, — ответил он голосом ученика на перекличке.

Для них он, наверное, действительно был Томом Реддлом, юным, порочно красивым, умным, амбициозным, жестким… Не дряхлым, умирающим, апатичным и потерявшимся.

— Ты сделал выбор?

Выбор, опять этот выбор… Как же ему хотелось отправить все это в бездну, включая слово «выбор», преследующее его на протяжении стольких лет.

— Да.

Том встал с кресла и тяжелой походкой, поскольку не было сейчас нужды скрывать ее, приблизился к огромному круглому столу, который, на одно мгновение, вдруг показался ему разделенным на две части – черную и белую.

Нет, обычный стол из темного дерева.

На обратном его конце стоял Проводник, так окрестил его про себя Том, будучи еще юным, не изменил этого прозвища и сейчас.

И опять его одежда словно сливалась с помещением, как будто бы он «вышел» из этих стен, и пронес за собой остатки материи. Те же «мягкие» глаза, с синими крапинками. Абсолютно не злые, совсем не добрые, просто другие.

Проводник протянул руку, Том Реддл в свою очередь протянул свою. С его пальца соскользнуло некое маленькое юркое существо, и быстро засеменило в противоположном от него направлении. Саламандра.

Она обвилась вокруг пальца Проводника, занимая свое место.

— Здесь не хватает камня.

— Я знаю, — приглушенным голосом ответил Лорд, словно бы ему было страшно, но страха не было. Лишь волнение, лишь бесконечное ожидание тех слов, что успокоят, если не его душу, то хотя бы то, что от нее осталось.

Ты сделал это?

— Вы ведь знаете, что сделал.

— Я не спрашивал тебя ни о чем, Том, — мягко прервал его голос.

Лорд несколько растерялся, но потом вдруг осознал, что его правда не спрашивали. Просто он столь часто прокручивал в голове этот диалог, что знал его наизусть и порой слышал его везде, в каждом голосе, вот и сейчас представил, что ему все же задали этот вопрос.

К тому же, Проводник никогда не спрашивал, даже если в его словах закономерно было бы поставить в конце знак вопроса. Но это были лишь слова, Проводники же, да, их было больше, всегда лишь утверждали вслух.

Тому Реддлу требовалось высказаться.

— Я сделал свой выбор. Я… благодарю вас… даже если вам это не надо. Все равно благодарю. Я не буду переворачивать этот процесс в другом направлении, нет. Пусть на этот раз Саламандра встанет в Черное Пламя. Но я хотел бы взамен оставить за собой право выбора следующего Обреченного. Чтобы он успел сделать то, что не смог я. Это… возможно?

— Ты знаешь, Том, что нет.

Конечно, он знал. Но высказаться ему хотелось полностью.

— Я знаю, что не заслужу прощения, поскольку вы всегда даете выбор. Я помог им добыть еще один крестраж, но не буду помогать им открыть его. Все должно оставаться в равновесии. Они, наверное, будут рады, узнав, что им не придется искать все крестражи, что хватит и еще одного.

Лорду хотелось сказать еще что-то, нет, еще много-много чего, но он не находил слов, не находил сил, чтобы произнести их. Только шепотом добавил:

— Я знаю, у вас нет пристрастий. Но, я думаю, ваш наследник сделает правильный выбор. Как и вы.

Ему показалось, что проводник благосклонно кивнул ему. Может быть.

Лорд справедливо предположил, что то, что он оставил жизнь Гарри Поттеру, и являлось самой страшной местью, если бы он хотел отомстить ему. Поттеру должно было быть намного страшнее оставаться, чем Лорду – уходить.

Поттер не знал, во что он превратится.

А может, это и не было так страшно?

Лорд проводил взглядом Проводника, растворяющегося, сливающегося обратно, в материю комнаты, Проводника, который когда-то, очень давно носил свое собственное имя – Годрик Гриффиндор.

…Том потерял счет времени. Да, вот сейчас он по праву мог называться Томом, потому что в кресле сидел не изуродованный волшебник, а красивый, не устану повторять, порочно красивый юноша.

Почему так? Наверное, с этим надо родиться. Есть просто красивые люди… и есть такие, как Том Реддл. Его тонкие губы, изящные крылья носа, четкий овал лица, но самое главное его глаза, зеленые, как у кошки, его глаза были порочными. В них было слишком много свободы, которая сделала его таким. Тщеславие, уверенность в собственных силах и осознание того, что силы эти не плод его воображения, а они есть. Да, такие глаза могли быть только у Тома Реддла, они были его визитной карточкой, если бы люди не боялись смотреть в эти зеленые озера, что тогда – робея перед юным парнем, который стоял на самом высоком холме в долине жизни, что сейчас, перед лицом самого могущественного темного волшебника.

А впрочем, эта порочность, как и красота, испарилась со временем, атрофировалась, превращаясь в нечто абсолютно другое. О себе Том думал, что такие как он живут в сказках, что магглы читают на ночь своим детям – и в конце сказки обязательно должен появиться тот, кто избавит мир от злодея…

Лорд улыбнулся пламеню огня в камине, и тут же стало ясно, что Том Реддл не сидит в кресле, это Волан-де-Морт, без своей мантии, скрывающей обезображенные остатки лица, Волан-де-Морт со ссохшейся, как древний пергамент белой коже, ввалившимися щеками, с двумя щелочками вместо носа и тонкой нитью рта. Но зато у него оставались его глаза, великолепные озера среди руин некогда прекрасного и благородного замка – только очень внимательный путник различил бы их среди общего безобразия.

Лорд больше не хотел надевать на себя эту мантию, не хотел прятаться от мира. Когда-то давно ему пришла в голову идея, которая показалась ему чрезвычайно оригинальной, достойной похвалы со стороны, что человек, который хочет уйти от мира без позора, должен стать у всех на виду! Разумеется, все знали Темного Лорда, не было ни одного волшебника, даже ребенка, который не знал бы Темного Лорда. Не знал бы его имени, букв, из которых оно складывается. Но разве хоть кто-нибудь знал его ДУШИ? Знал, кто он такой? Чем руководствуется? Чего желает? Нет, все знали лишь имя, и то, что он совершил. Но не почему и зачем. Не оценивали его с человеческой точки зрения, никогда. Поэтому Лорд всегда был один со всеми. Чужой среди тех, кто мог бы сравняться с ним по силе, близкий тем, кто никогда не примет его в свой круг.

Темный Лорд все же хорошо помнил день ВЫБОРА, который настал в тот день, когда он умер, чтобы воскресить того, кто совершит Великие Темные Деяния. Разбудить то существо, что долгие годы спало внутри, лишь изредка просыпаясь, чтобы искры Зверя промелькнули в зеленых глазах юноши, пугая людей своей отчужденностью, отдаленностью от этого мира. Зверь взял вверх, круша врагов, препятствия, но взамен он пожрал плоть и разум Тома.

И теперь добрался до своего логичного конца.

Мир далеко не такой простой, каким он представляется людям. Если уж сравнивать, то он похож на многослойный торт. Люди живут где-то посередине, они вроде крема – начинки черствых коржей. Существует множество иных слоев, уровней, и на каждом из них свои правила, свои законы, объединенные одним высшим существом, тем, кто и создал жизнь. Существовал слой, где есть магия. Слой, где есть люди. И, безусловно, слой, где были Проводники. И еще множество слоев, каждый имеющий свою жизнь. И все эти слои, плотно расположенные друг к другу, переплетались, и если какой-нибудь один слой бы пострадал, то весь «торт» потерял бы былую форму и был бы безнадежно испорчен.

Лорд никогда не был Злом. Зла вообще не существует.

Это слово придумали люди, которые, находясь в столь сложной многоструктурной системе, вынуждены были определить ее границу. Поступки ЛЮДЕЙ плохие или хорошие. Но самого Зла, его воплощений, не существует, равно как и Добра. Существует поток энергии, который проходит через Все слои. На определенных слоях существуют твари, которые питаются этой энергией – они не имеют человеческих чувств и форм восприятия мира, но обладают своей функцией. Дементоры – явный тому пример, но далеко не самый яркий. Существуют и те, кто эту энергию направляет в то или иное русло, и всё – ради поддержки равновесия. Ничья жизнь не проходит незаметно для слоев. Людям, волшебникам, всегда представляется шанс исправить свою жизнь, изменить ее и самих себя. Но есть некий особый слой людей, к примеру, если хозяйка, выпекая торт, вдруг совершит неловкое движении и корж искривится, или крем в этом месте будет другой консистенции, так вот, этот «слой» выйдет чужеродным, иным. Это особая порода людей и волшебников. Они изначально отделены от мира, люди словно бы обтекают их, как волны реки обтекают каменные выступы. Эти люди — Обреченные, возможно, слово не абсолютно точно передающее смысл их существования, но так уж закрепилось с течением времени. Обреченные на иную жизнь. Чем быстрее они свыкнутся с тем, кто они есть, тем им будет легче. Такие как они не должны будут тянуться к другим людям, тем, кто внизу, они Одиночки. Лорд был таким.

И еще Основатели. Годрик Гриффиндор, Салазар Слизерин, Ровена Когтевран, Хельга Пуффендуй. Нонсенс! Небывалый союз ЧЕТВЕРКИ. Одиночки вдруг стали практически единым целым… практически… со своими ограничениями. Ведь каждый по отдельности представлял собой сложный механизм, но зато их союз даровал нашему миру Хогвартс, школу Чародейства и Волшебства, и это действительно было особенное место. Не зря Хогвартс не раз становился ареной битв добра и зла, местом сосредоточения таинственных событий. В это место четверка Обреченных вложила столько своей энергии, мощи и эмоций, в которых они ограничены, что энергия эта не ушла и после их смерти. Физической смерти, поскольку астральное тело перешло в иную фазу. Проводники. Эта четверка, словно бы четыре стихии, контролировала Равновесие. Чтобы уберечь себя от «эффекта свечки», то есть быстрого сгорания от потребления такого огромного количества сил, что перетекала через них, они имели между собой некую договоренность – если бы благодаря какому-либо событию, произошедшему в их время на земле, чаша весов склонялась бы в ту или иную сторону, один из них бы ушел. То есть иными словами, Проводники переправляли через свои тела энергию, нужную для создания фундамента на земле, который твердо бы держал все мироздание. От высших к нижним слоям. И срок их был очень недолог. Основатели продержались так долго лишь благодаря своим взаимоотношениям, тоже, кстати, не лишенных раздоров. Обычно же тело буквально разлагается от такого количества силы. Это все равно, что проводить ток через электрическую лампочку – если напряжение увеличивается, лампочка перегорает.

А потом появился Том Реддл. Год его появления на свет принес миру много войн, он отвернулся от прошлого, но еще не успел подойти вплотную к своему будущему. А Реддл обладал всеми теми качествами, что были у Основателей – жесткость и диктаторские качества Салазара, смелость и способность к самопожертвованию во имя чего-то большего Годрика Гриффиндора, рассудительность Ровены Когтевран и большой магический потенциал Хельги Пуффендуй. Со временем историки многое из этого перемешали, перепутали, поскольку Основатели, как и Том в дальнейшей своей жизни, будучи у всех на виду, не оставили никаких явных признаков своего существования, кроме Хогвартса и магических свитков и портретов.

И тогда было решено заменить четверку Основателей на одного Тома Реддла… и еще кого-то одного. Получилось так, как и любят люди – черное и белое. Волан-де-Морт и… Гарри Поттер? Может быть…

Том согласился разукрашивать черное полотно жизни, предоставляя выбор своего оппонента высшим силам. Поскольку четкого распределения не было, и он вмешивался как в кровопролитие, так и в усердную добродетель, рождение Гарри Поттера стало для него не самым приятным сюрпризом. Только-только получившего невиданную власть, обладающего знаниями, которых не было ни у кого, знавшего, что сейчас он практически единственный Проводник, не считая незримого присутствия Высших, это испугало. Просто, по человечески. Что его сместят и заставят уйти за занавес театра жизни. И еще им двигало любопытство, да, именно оно. Он знал, что ТАК было всегда, что равновесие должно присутствовать не только в соизмеримости количества войн и добродетели, но и в душе человека – зверь и духовность человека должны быть в равновесии, иначе человек никогда не сможет хорошо жить, и все его проблемы будут – в разуме.

А что, если тому, кому предрешено родиться и изменять жизни других, выпадет не очень долги срок? Совсем недолгий?

Том опьянел от силы, власти, знаний. Поскольку Высшие для него лично, не обладающего высочайший уровнем, представлялись лишь всемогущим сгустком энергии, наделенным разумом, и то все это на словах, он уже даже порой начинал верить, что эта сила – его сила, что он сам наделил себя властью. Он знал, что он умен, амбициозен и обладает талантом, а что, если и сила тоже досталась ему в подарок?.. И за нее, соответственно не надо платить…

Он долго мучил себя подобными размышлениями. Вокруг него собирались его почитатели – будущие Пожиратели Смерти. Лорду не нужны были слуги, но изначально он хотел поиграть в дьявола, зная, что наверху его душа не имеет окраски. Словно Князь Тьмы наложил на своих «друзей» обязательства – Темную Метку, делавшую их зависимыми даже от его настроения. К тому же, на их фоне он больше не являлся невидимкой, тем, Кого не Было, но Кто Мог Сотворить Нечто Ужасное. И он решил изменить судьбу, он, окрыленный успехами, властью, лестными похвалами сторонников. Он считал, что Высшие остановят его, если он будет неправ, но они не подавали никаких знаков, и он решился.

Лорд отправился в дом, в котором родился Мальчик-Который-Должен-Был-Умереть, но выжил. Разве они не знали – Авада Кедавра, это лишь заклинание, от него на теле нет даже мельчайшей царапинки. А тут образовался целый шрам…

Высшие были в ярости… наверное.

Когда он произносил смертоносные слова, все вокруг закружилось, он почувствовал, как душа его отделяется, на мгновение даже показалось, что над его головой смыкаются волны восхваляемого им моря, как тогда, в юности…

Он нарушил главное правило Проводников – не вмешиваться в судьбы людей, особенно – Обреченных. Он вновь, во второй и предпоследний раз оказался в той комнате. И вот – наказание, как для нашкодившего котенка…

Поскольку слова были произнесены, и кто-то должен был умереть, матери Гарри предоставили выбор. Она решила сохранить жизнь своему любимому сыну, думая, что обрекает его на лучшую жизнь, на жизнь Избранного, не Обреченного. Словно бы в назидание Лорду, на лбу мальчика появился шрам в виде молнии – знак равновесия, на самом деле, скорее трещина, которой заполнялось неоднородное пространство между Темным направлением энергии и Светлым. Оно ведь не могло быть ровным, как разделительная полоса на шоссе. Родителей Гарри забрали, перенаправив силу заклятия на них. Так была куплена его жизнь, а ведь без вмешательства Лорда он бы пришел в этот мир Проводником без жертв. У Лорда отняли силу, как и всем остальным, предоставив шанс восстановить ее, как он посчитает правильным, учитывая вынесенные им уроки. Таким образом, все вновь приходило в равновесие – и появление мальчика Проводника, и уход двух невинных волшебников.

Лорд оказался в ужасе. Годы его жизни проходили перед глазами, похожие один на другой, и он не помнил чего-то очень и очень важного. Такой страх испытывает ученик, который выучил заданный урок, но тогда, когда его спросил учитель, все вдруг вылетело из головы. Что было правильным? Он метался в страхе, ужасе, панике, брошенный всеми на произвол судьбы. Немало лет ушло на адаптацию, но зато такая передышка позволила ему жить дольше. На мгновение в мире установилась относительная тишина. Лорд нашел выход. Крестражи. Он думал обмануть кого-то еще, а обманул только себя, разделив свою жизнь на части и убыстрив проход энергии через него. Все это можно обсуждать бесконечно, переворачивая, словно головоломку в ту или иную сторону.

Это просто есть, и все.

Но не везде, где мы есть, нам больно.

Поняв, что он в ловушке, что исход его в любом случае близок, он решил вырваться из всего этого. Просто не быть. Лорд знал о рождении Гарри еще до того, как он очутился в животике своей матери. И теперь он чувствовал, что где-то очень-очень далеко от этого места скоро появится существо, которое изменит этот мир, и он не будет на этот раз мешать его появлению. Лорду просто требовалось очиститься от эмоций, от ненависти, которая является той самой тварью на одном из слоев, которая пожирает человеческую энергию. Очиститься и следовать тому плану, что наметили ему свыше, чтобы в конце получить вознаграждение – переход на высший уровень и отсутствие возвращения в эту жизнь.

Лорд не знал, когда именно появится новый Обреченный, кто это будет и где именно, но что это будет не столь уж длинный процесс, знал. И вот, новый союз – Поттер, Грэйнджер, Уизли, и Малфой, как ни странно это признавать. Но и прошлые Основатели были далеко не самыми близким по духу людьми. Вновь ЧЕТВЕРКА, Судьба повторяется? Возможно, лишь совпадение.

Лорд создал некую связь между собой и Малфоем, поскольку он был ближе всех к нему, чтобы иметь возможность следить за продвижением дел. Его не волновала уже ни война, разыгрывающаяся в мире, война, которая станет зачисткой перед появлением новой Миссии. Ему требовалось знать мысли этих детей, предполагают ли они об истинном их враге, об истинном положении дел, или их мозги заволокло пеленой ограниченного мышления?..

Ничего, скоро они осознают все, а связь между ним и Драко уйдет после его смерти. Лорду было интересно, просто интересно, какие жертвы будут в этой битве, а они будут, нельзя иначе. И подброшенный крестраж тоже послужит этому, поскольку он – испытание, которое придумала Ровена для будущего поколения.

Лорд проводил параллель между Основателями и новой Четверкой. Салазар – Малфой, Годрик – Гарри, Ровена – женский прототип Уизли, умница Хельга – Грэйнджер. На самом деле между этими людьми не было никакой связи, абсолютно. Они даже не являлись людьми до конца, но в чем-то, наверное, как и любые другие Проводники, были схожи, особенно благодаря своей дружбе. Только Драко несколько выбивался из общего фона, поскольку изначально судьба поставила их по разную сторону баррикад, но все равно картинка сложилась в единый узор.

Наследниками они не являлись, скорее последователями. Просто с языка Лорда сорвалось именно это слово – наследники, наследники престола Обреченных. Обыкновенные на первый взгляд, исключая разве что Гарри, по стечению обстоятельств ставшему самым обсуждаемым мальчиком в мире магии, обыкновенные, но в них, как и в Лорде, с рождения засело Нечто, нечто извне… И оно просто ждало своего часа, пробуждаясь в виде смелости, ума, решительности.

Пламя, о котором говорил Лорд Проводнику, названному им Годриком, было вроде пламени на алтаре равновесия. Черные, белые, желтые, зеленые, синие и красные отблески пламени сливались в единое целое. Лорд был черным сгустком пламени, и кольцо Саламандры, которое являлось артефактом силы для такого могущественного волшебника как он, должно было быть сброшено в это пламя, чтобы освободить его магический потенциал и позволить уйти в иной мир.

Хотели они все признавать это или нет, но Лорд принес на данный момент больше пользы, чем Поттер и все остальные вместе взятые.

Движимый той своей прошлой жаждой совершить правосудие, он предоставил Поттеру страшную жизнь. Будучи Проводником, он потеряет то, что составляло его человеческую сущность, не звериную, то, что они все называли «истинно гриффиндорским», потеряет своих друзей, о чем он даже не может и подумать, потеряет свою славу и слова, брошенные в его адрес, растворятся в воздухе. Тот, кто стоит на вершине скалы, может кричать до тех пор, пока голос не сядет. Но он не будет услышан теми, кто внизу, не будет услышан и понят. Ему придется свыкнуться, что те, кто идут с ним рука об руку – такие же. Он будет жить ради других. Совсем немного – для себя. Надо лишь достойно пройти свой путь, и, Лорд этого не увидит, достойно встретить своего еще не родившегося врага.

Он им совсем чуть-чуть поможет. У него нет иной цели – каждый день – не его день, а Их День, его направляли, как слепого направляет трость, становящаяся со временем чем-то вроде живого существа. И самое страшное, что никому нельзя было об этом сказать. Неудачи в собственной жизни, в общении с людьми компенсировались властью и талантами, но ему всегда ЧЕГО-ТО НЕ ХВАТАЛО. Внутри зачастую было пусто. Нельзя было ничего рассказать, потому что это звучит как бред, кто-то может принять это к сведению, но поверить…нет. В этом не было смысла.

Что бы он рассказал? Про многослойный торт жизни? А почему бы и нет…

У Лорда от смеха даже слезы потекли по щекам, такие скупые две слезинки. Абсурд.

Не надо самоанализов, не надо рассуждений и вечных поисков чего-то…

Это просто есть, и все.